Петр Кузнецов: Мы все скоро, увы, окажемся в камере, потому что скрыться от нее не получится. Правительство планирует создать единую систему видеонаблюдения в стране. Пока только о камерах таких речь идет, можно выдохнуть... Оксана Галькевич: Ты уж прямо напугал, да. Петр Кузнецов: Да, ну... Припугнул, нужно готовиться к разному. Оксана Галькевич: В проекте будут применять те же технологии, что и в Москве, но в большем масштабе и с другим подходом. Петр Кузнецов: Ну как, да? Например, оборудуют камеры вычислительной системой, которая позволит этим камерам самостоятельно, то есть они «умные» камеры будут, считывать нарушения и только потом отправлять в центр обработки данных. Сейчас, напомню, видео направляется сначала в ЦОД и требует большого количества таких центров поэтому. Оксана Галькевич: Так, но теперь о главном, после того как напугали, начинаем разъяснять окончательно. О том, сколько будет стоить наша безопасность или сколько будет стоить наша свобода, так тоже можно повернуть? На разработку платформы и установку камер планируется платить порядка 250 миллиардов рублей в течение 5 лет. Много, мало, друзья? Давайте порассуждаем. В качестве подрядчика правительство рассматривает принадлежащую «Ростеху» и «Ростелекому» компанию, которая называется «Национальные технологии». Петр Кузнецов: А еще хочется поговорить об эффективности камер на примере каких самых популярных? На примере дорожных. Давайте же это сделаем с помощью нашей графики. По данным ГИБДД, за прошлый год на наших дорогах работают более 15 тысяч стационарных и около 4 тысяч мобильных комплексов фиксации нарушений. В 2019 году эти комплексы помогли ликвидировать 1,5 тысячи аварийно опасных участков, с января по сентябрь прошлого 90% нарушений в России были зафиксированы с помощью камер. В итоге водителей оштрафовали на 71 миллиард рублей, даже больше. Почему мы о дорожных камерах все-таки? Потому что на их основе, как мы понимаем, будут строить вот эту общую систему видеофиксации вообще в нашей стране, не только на дорогах. Оксана Галькевич: Ну и потом, на самом деле этот опыт имеет, я думаю, большинство наших зрителей, друзья, поэтому, пожалуйста, подключайтесь к обсуждению этой темы. А мы пока переходим к общению с нашим первым экспертом. На связи с нами вице-президент Национального автомобильного союза Ян Хайцеэр. Ян Эрнстович, здравствуйте. Ян Хайцеэр: Добрый день. Оксана Галькевич: Мы правильно все понимаем, скажите, вот то, что мы объяснили? Действительно, вот как действуют дорожные камеры, так примерно будет строиться и шириться вся эта система? Ян Хайцеэр: Да, примерно такая же система, она апробирована. Нам обещают, что для нас она будет более умной, она будет противодействовать преступности. Но как это будет работать в реальной жизни, мы пока этого, к сожалению, не знаем. Оксана Галькевич: А «более умной» – это, прости, что значит? Будет она умнее чего? В какой части? Ян Хайцеэр: Она собирается стать гораздо более умной и продвинутой, чем... Речь идет о том, что эти камеры каким-то образом будут анализировать дорожную ситуацию и уже только нужную информацию отправлять на стол правоохранительной системы. Но мы тоже точно знаем про те данные, которые вы сейчас опубликовали. Я бы сказал о том, что камеры не пресекли нарушений, а выписали, вот 90% людей получили штрафы. Сколько было там виновных и невиновных, мы точно не можем сказать, потому что большое количество людей не сопротивляется этим небольшим штрафам, а покорно идут и оплачивают их, но спорит с этим только меньшинство. Поэтому какой принесет результат, я не знаю. Для меня есть главный критерий – это человеческая жизнь, то есть сколько камеры сохранили человеческих жизней, а вот этой статистики нет. Петр Кузнецов: Вот-вот, да, простите, Ян... Ян Хайцеэр: По-прежнему сегодня на дорогах страны при увеличившемся количестве камер гибнет порядка 20 тысяч человек, и эти цифры принципиально не изменяются в течение уже нескольких лет, и вот это основа основ. А деньги, которые будут затрачены на установку камер, огромная сумма в 250 миллиардов рублей, возможно, можно было бы потратить действительно на безопасность дорожного движения, на безопасность граждан, на многочисленные разделительные бордюры между направлениями дороги, для того чтобы сделать более безопасными определенные участки, которые являются сложными. А сегодня камеры занимаются извлечением денежных знаков из карманов... Оксана Галькевич: Да, пополнением бюджета. Петр Кузнецов: Особенно коммерческие. Вот здесь как раз вопрос от наших телезрителей, в какой момент они все-таки из-под крыла государства, часть этих камер ушло в частный сектор? И возможно ли... ? Ян Хайцеэр: Нет, у нас в принципе, например, в Москве камерами владеет в большинстве своем московское правительство. Дальше, когда мы удаляемся от Москвы, есть такое понятие, как частно-государственное сотрудничество, когда камеры устанавливают коммерсанты, а определенный процент... Петр Кузнецов: А это почему происходит? Потому что регион не справляется с установкой, у него нет денег на это? Зачем он заключает такое сотрудничество? Ян Хайцеэр: Вы знаете, установка камер – это чрезвычайно выгодное дело. Сейчас опять отбросим безопасность и воспользуемся теми цифрами, которые вы себя опубликовал, 71 миллиард. Поэтому для каждого региона камера, причем в таких самых хороших местах, где можно разогнаться, где безопасно, где сам бог велел нарушить, я в кавычках, конечно... Петр Кузнецов: Ну да-да-да, там, где... Ян Хайцеэр: В первую очередь они в безопасных местах, там они и приносят деньги в бюджет. Для того чтобы эти деньги как-то, видимо, грамотнее распределить между участниками этого пирога, то и существует это государственно-частное сотрудничество. Петр Кузнецов: Да, все понятно. Ян Хайцеэр: Таким образом вроде бы как государство снимает с себя определенную финансовую нагрузку, но и доходы распределяются соответственно. Петр Кузнецов: Все, понятно. Ян, спасибо, время у нас... Оксана Галькевич: Деньги собирают, а на балансе не держат. Петр Кузнецов: Ян Хайцеэр. Роман Ромачев, генеральный директор агентства «Р-Техно», сейчас с нами на связи. Здравствуйте, Роман. Роман... Оксана Галькевич: Да. Роман, можно вас спросить? (Петь, прости, пожалуйста.) Роман Ромачев: Да, здравствуйте. Оксана Галькевич: Я все-таки не понимаю, как это будет работать. Ну понятно с автомобилями: проехал, превысил скорость, штраф получил. А здесь как? Ну вот Петр или я не курим, но бросили что-то, окурок какой-то, мимо урны... Петр Кузнецов: Велосипед украли у Тимура Уразбахтина, например. Оксана Галькевич: Да, хлоп! – вечером у этого негодяя на Госуслугах штраф, типа «ах ты, подлец такой, тебя по камерам определили, плати-верни» или как? Роман Ромачев: Совершенно верно. Все камеры будут объединены в один сервер, и, так сказать, один центральный мозг будет обрабатывать уже все это дело, всю эту информацию, будет выявлять, кто совершил правонарушение, кто нет. Петр Кузнецов: Роман... Роман Ромачев: В принципе это... Да-да-да? Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, у нас, к сожалению, времени не так много осталось... Когда камеры – это хорошо? Вот камеры на дорогах, исключено было в какой-то момент коррупционное взаимодействие с гаишником. Камера у подъезда помогла найти того, кто украл тот же самый велосипед. Но где заканчивается забота о нашей безопасности и начинается та самая слежка, которой очень опасаются, после тем более такого захода нашего, громких заголовков, наши телезрители? Очень коротко, пожалуйста, 30 секунд. Роман Ромачев: Да. Вы знаете, камеры – это всегда хорошо, но у любой техники есть обслуживающий персонал, то есть это айтишники, которые работают с этой системой, и это самое слабое звено в любой системе безопасности. Даже если у нас... сверхумные камеры, все равно их будут обслуживать некие айтишники, которые в один прекрасный момент могут продать эту информацию, могут ее сбыть куда угодно, и здесь уже от человеческого фактора никуда не деться. Петр Кузнецов: Да, «цифровые Фукусимы», о которых говорила Наталья Касперская. Здесь нужно тоже продумать. Спасибо. Оксана Галькевич: Роман Ромачев был у нас на связи. Друзья, впереди новости, а после вернемся.