Константин Чуриков:Ну а в следующие полчаса обсуждаем антитабачную концепцию, подготовленную Минздравом России. Предложения, кстати, такие – революционные. Через 16 лет, например, запретить продажу сигарет всем, кто родился после 2014 года. То есть новое поколение, когда повзрослеет, с точки зрения закона, уже не сможет курить. Оксана Галькевич:Но есть, кстати говоря, и другие ограничения весьма интересные. Например, запрет курить в присутствии детей, вообще в присутствии некурящих. Константин Чуриков:Ну, логично. Оксана Галькевич:Действительно. Также прописана возможность лечения от никотиновой зависимости по страховке ОМС. Но надо учесть, что пока это только проектный документ, всем предложениям еще предстоит пройти некое экспертное и общественное тоже обсуждение. Константин Чуриков:Давайте начнем с самого яркого предложения Минздрава в этой концепции – в перспективе полностью запретить продажу сигарет. Насколько, с вашей точки зрения, это реально? Какими могут быть последствия? И вообще что думаете об этих инициативах? Оксана Галькевич:Нам можно позвонить или можно нам написать. Телефон для связи с прямым эфиром: 8-800-222-00-14. SMS-портал, короткий номер: 3443. В начале ставьте буквы "ОТР". Все это совершенно бесплатно. Константин Чуриков:Ну и меры, предложенные Минздравом, оцениваем вместе с нашим экспертом, с нашей гостьей. У нас в студии Дарья Халтурина – сопредседатель Российской антитабачной коалиции. Это, я так понимаю, группа разных общественных объединений профильных? Дарья Халтурина:Да, да. Константин Чуриков:Дарья, давайте начнем с того, что вы, общественники, думаете по поводу… Ну, давайте вот именно с этого и начнем – запрет с 2033 года, кажется, продавать сигареты тем, кто родился после того года. Насколько это все реально? Дарья Халтурина:Мы полностью это поддерживаем. Табак – это единственный продукт, который убивает потребителей при применении по прямому назначению, который забирает 10 лет жизни. Действительно это так. И если бы сейчас какой-то производитель подобный продукт решил бы зарегистрировать, ему ни в коем случае не дали бы это сделать, это просто было бы нелегально. У нас есть законодательство о техническом регулировании, которое запрещает по сути производство опасной и вредной продукции, санитарное законодательство. То есть табак был человечеством легализован по ошибке, когда еще не было исследований. Константин Чуриков:Дарья, смотрите, но у нас, я думаю, и условный "Боярышник", жидкость для ванн, – тоже, в общем-то, нигде не говорится, что его можно как-то реализовывать, но в какой-то момент, при какой-то жизненной ситуации (мы сейчас как бы ни о чем больше не говорим) люди начинают употреблять вот такую ерунду. Не получится ли, поскольку вы собственно борцы с курением… И все мы борцы с курением, кстати, да? Не получится ли, что наоборот – новое поколение переключится, извините за выражение, на другие какие-то вещи? Дарья Халтурина:Дело в том, что был сформирован учеными рейтинг, скажем так, зависимости и вредности наркотиков. И там, в общем, табак занял одно из первых мест, поскольку очень серьезный уровень зависимости – сопоставимый, по сути, с героином. То есть там героин, а на втором месте табак. Поэтому здесь, наверное, трудно сравнивать это с алкоголем, потому что зависимость от алкоголя действительно тяжелая, но все-таки она формируется в такой тяжелой форме не у 100% пользователей, как в случае с табаком. Оксана Галькевич:А вот с никотином все-таки у 100% пользователей? Дарья Халтурина:Ну, не у 100%. Скажем так, еще надо иметь в виду, что произошла реформа – геиронизиация сигарет. Сейчас сигареты – это абсолютно не то, что курили наши прадедушки, если они курили. Константин Чуриков:Героинизация? Дарья Халтурина:Ну, это мой такой термин. Оксана Галькевич:От слова "героин" или от слова "героизм"? Константин Чуриков:Вот я просто подумали: неужели? Дарья Халтурина:Нет, дело в том, что туда добавляются специальные добавки, которые на два порядка увеличивают биодоступность никотина для мозга, которые расширяют бронхи, легкие, анестезируют, придают какой-то вкус, чтобы быстрее дети… Поэтому сейчас зависимость от курения формируется намного больше. Действительно, сигареты стали сопоставимы с самыми тяжелыми наркотиками по уровню вызываемой зависимости. Оксана Галькевич:Так вот, собственно говоря, Дарья, а чего тогда такими окольными путями-то Министерство здравоохранения идет? Может быть, тогда надо продвигать инициативу и менять статус этого вещества? Никотин приравнять к наркотику – и тогда вопросов нет, и тогда специальные службы уже этим займутся. Дарья Халтурина:Нет, я поддерживаю. Меры слабоватые. Но просто мы сейчас в ситуации, когда достаточно большое количество населения почти во всех странах, кроме одной, где запрещен табак, действительно испытывает эту серьезную зависимость. Она не влияет особо на их социальные функции, но тем не менее она забирает 10 лет жизни. И поэтому, чтобы как-то не нагнетать, министерство решило пойти мягким путем, а именно – реализовать запрет для какой-то части населения, которая еще сейчас пока что представляет собой маленьких детей (пешком под стол ходят и так далее), то есть чтобы эти дети уже просто не познали этой ужасной зависимости. Константин Чуриков:Единственная страна, которая полностью запретила табак, – это, видимо, вы про Бутан, да? Дарья Халтурина:Да. Хотя… Константин Чуриков:Который между Индией и Китаем. Там просто есть очень интересная деталь, вот специально для зрителей. Бог знает, с какого века там… с XVII века существует запрет, в 2004 году уже полный запрет стал. На иностранных граждан запрет не распространяется, но за нелегальную продажу табака можно попасть в тюрьму, и за контрабанду дадут 5 лет. При этом местные жители могут ввести в страну не более 200 штук сигарет, причем за каждую придется заплатить 100% пошлины, а курить можно будет только при наличии чека. Вот такие меры. Дарья Халтурина:Ну вот. И в итоге там распространенность – 3%. А у нас было 40%, стало 30%. Ну, нормально, не страдают бутанцы. Зато у них рецепторы не повреждены. Оксана Галькевич:Мы этого не знаем, кстати говоря, страдают ли бутанцы. Константин Чуриков:Это надо было сейчас еще и бутанцев спросить. Оксана Галькевич:Давайте спросим Сергея. До бутанцев нам не дозвониться, а Сергей нам позвонил сам, наш телезритель. Сергей, здравствуйте. Зритель:Здравствуйте. Оксана Галькевич:Ну, что думаете? Как вам такая история? Зритель:Я думаю, что сигареты вообще надо запрещать, потому что, как правильно сказали, маленькие дети начнут курить – так же, как и мы раньше, когда были сигареты доступны, как и сейчас они доступны для всех. В моем случае я стоял около киоска, ко мне подошли маленькие дети (ну, лет по 14–15, наверное) и просят купить сигареты. Я им, конечно, отказал. Подошел другой молодой человек, и он купил без проблем. И продали, и ничего страшного. Константин Чуриков:Сергей, хорошо, что вы сознательный гражданин. Не все такие. А как вы считаете, вообще те меры антитабачные, которые у нас на сегодняшний момент действуют и реализуются в стране, они эффективные? У нас действительно перестали курить на детских площадках, мамы курящие с колясками и с детьми не выходят на улицу больше? Зритель:Да нет! У нас как курили… Вот честно, в нашем городе как курили, так и курят. Даже мамочки идут с колясками и курят. Сидят на детских площадках и курят. Оксана Галькевич:И пиво потягивают, кстати. Пиво тоже надо, наверное, запретить. И водку тоже, да? Надо все запретить? Зритель:Конечно, конечно. Вот как раньше был "сухой закон", так и я предлагаю такой же сделать. Константин Чуриков:Но "сухие законы" не всегда хорошо заканчивались. И много примеров, у нас есть свои собственные примеры. Оксана Галькевич:Мы же уже проходили это. Константин Чуриков:Да, мы это уже проходили. Оксана Галькевич:Спасибо, Сергей. Дарья Халтурина:Здесь отличие очень большое все-таки между табаком и алкоголем. Я такой застарелый борец с алкогольной смертностью, и все же я хочу сказать, что все-таки, наверное, безопасный уровень потребления алкоголя (относительно) существует, когда возрастают риски травматизма, но не сильно, снижаются, может быть, какие-то другие, по исследованиям. Потому что все эти продукты обследованы многодесятитысячными исследованиями длительными, десятки лет, и мы точно знаем, что и как и убивает. То есть табак абсолютно уникален по своему вреду. Наверное, водка, честно говоря, сопоставима, но только потому, что многие не могут удержаться и пьют ее очень большими дозами. Оксана Галькевич:Дарья, кстати, вы знаете, что изобретательности нашего народа нет пределов, и как в случае антиалкогольных каких-то кампаний у нас люди переходят на продукты, изготовленные у себя дома… Константин Чуриков:Кустарным способом. Оксана Галькевич:Да, кустарным способом. Так люди, собственно говоря, умеют и выращивать то, что им надо выращивать. Вот нам Нижегородская область… Константин Чуриков:Или то, что им не надо выращивать. Оксана Галькевич:Да. Вот нам пишут: "В деревнях вернулись к выращиванию самосада. Как вы будете бороться с этим?" – Наталья. Дарья Халтурина:Во-первых, все-таки еще раз хочу сказать, что то, что в сигаретах – это табак только на треть. Далее там смесь продуктов, которые раньше, в общем-то, шли на выброс при производстве табака, а также специальные добавки, которые увеличивают риски возникновения зависимости и прячут, маскируют этот неприятный токсичный запах и так далее. Оксана Галькевич:Скажите, а если посмотреть, вот эта антитабачная кампания в нашей стране уже достаточно длительная, да? Сколько лет? Запретили в ресторанах, запретили в общественных местах. Результат какой? Дарья Халтурина:Результат неплохой. Оксана Галькевич:В относительных, абсолютных цифрах? Расскажите. Дарья Халтурина:У нас был в 2009 году опрос по очень хорошей методологии. 39% россиян курило. В принципе, 40%, 41%, 39% – это мировой рекорд, который фиксировался в 70-е годы на Западе. А у нас в 2009 году. Оксана Галькевич:На Западе. Мы по Западу меряем, да? Мы Китай не берем, где курят, как паровозы? Дарья Халтурина:В Китае очень мало курят женщины, поэтому там все равно ниже были показатели. Хотя Китай, к сожалению, приближается. За китайцев обидно. Сейчас опросы дают 31%, например, какие-то даже 28% дают, то есть цифра потрясающая. Константин Чуриков:Это всего за несколько лет, да? Дарья Халтурина:Да. На самом деле недавно вышла статья, что Россия в тройку лидеров по борьбе с курением вошла. Константин Чуриков:Но что важно? Это люди сами заявляют, что они курят или не курят. То есть им приходится верить на слово, да? Дарья Халтурина:Это опросы просто. Ну, здесь небольшое приуменьшение есть, но не сильно. Подростки. Подростковое курение снизилось вдвое. Тоже были опросы, два разных. И это очень приято. Константин Чуриков:Я думаю, что никто не спорит с тем, что идеологически-то идея правильная. Вопрос: как это все эффективнее и точнее сделать, чтобы, как говорится, не ущемлялись права? У нас есть и курящая Россия. Вот сколько уже? 28%, да? Дарья Халтурина:Предположим, да. Константин Чуриков:Ну, все-таки треть населения страны… Оксана Галькевич:А ты за "белых" или за "красных"? Константин Чуриков:Я посередине, потому что все должны иметь… Оксана Галькевич:А, как всегда. А давайте узнаем позицию Степана из Мурманской области, это наш телезритель. Степан, здравствуйте. Зритель:Здравствуйте. Оксана Галькевич:Курите, нет? Зритель:Нет, семь лет как бросил курить. Дарья Халтурина:Поздравляю. Молодец! Константин Чуриков:Отлично! Оксана Галькевич:Ну а как относитесь тогда к инициативе и другим запретить курить, как-то подвигнуть? Константин Чуриков:Ведь у нас как? Сам вылечился – других хочется вылечить. Зритель:Поймите меня правильно. Вот то, что я сейчас слышу и вижу – вы знаете, это нереально. Как телемост был, когда Путин выступал, и один задал вопрос, чтобы в России сделать "сухой закон". Просто больше будет всякого криминала и так далее, еще хуже. Я о чем хочу сказать? Вы сами-то подумайте, как можно человека, если он с пяти лет в подворотне начинает курить, а после он привыкает – и что вы можете с ним сделать? Константин Чуриков:Ну, по логике Минздрава, все меньше и меньше молодежи, детей курит. Зритель:Все это до лампочки нашему Минздраву. Я просто говорю – по жизни. Заедьте в любую деревню, в город: из подворотни все дети с пяти лет начинают курить, они подражают. Оксана Галькевич:Так они и взялись-то за детей 2014 года рождения. Им сейчас как раз два годика только. Еще не начали, я надеюсь. Константин Чуриков:Нет. 2014 год – это не два годика, это уже побольше. Оксана Галькевич:Ну, 2016-й только закончился. Константин Чуриков:А, два годика, точно. Понятно. Оксана Галькевич:Спасибо, Степан. Константин Чуриков:Просто у меня сын Степан, я про своего сына подумал как раз, неправильно посчитал. Оксана Галькевич:Ну, Степану-то больше, чем твоему сыну. Константин Чуриков:Мы отправили сегодня наших корреспондентов на такое, в общем-то, сложное задание – увидеть некурящую Россию. И вообще миф это или реальность? У нас вообще курят, не курят? И вообще как меняется страна после наших многочисленных нововведений? Давайте посмотрим. Оксана Галькевич:И работают ли они, эти нововведения? Это тоже спрашивали. Некурящая Россия: миф или реальность? – Люди стали меньше курить на самом деле. Я знаю таких людей просто, поэтому и говорю. Да, это эффективно, я думаю. – Вырастить некурящее поколение можно, если организовать нормальную рекламу этого всего на телевидении, в средствах массовой информации. – Мне кажется, это сомнительная какая-то мера, навряд ли это поможет. – Это неправильно, когда категорично так все запрещают и не дают поколению того же 2015 года самому решать, хочет оно быть здоровым или хочет курить. Надо запретить не с 2015 года, а надо тогда запретить вообще просто сигареты. Но у нас же государство с этого имеет акцизы и деньги, поэтому оно так не поступит. – Одобряю. Думаю, наверное, еще нужно. Пусть не обижается тот, кто курит, но будет стимул, чтобы бросили. Если будет совсем недоступная цена, то тогда, я думаю, что люди точно… ну, постепенно, но будут бросать курить. – По детям могу сказать, что надо мам отучать. Вы сами-то не курите? – Я только "за". У меня вот внук растет, и я не хочу, например, чтобы он курил. – Злостному курильщику, конечно, ничего не поможет, он так и будет курить. Но часть людей все-таки будет вести здоровый образ жизни. – С этим курением, да, я тоже борюсь. Ругаюсь, чтобы в подъезде не курили. Все время я говорю: "Вот так возьму я вас и сфотографирую. Первый раз – предупреждение. Потом – 500 рублей штраф. Потом – 1,5 тысячи. А потом на 15 суток пойдете". Молодежи много курит. Это плохо. – Я не почувствовала, чтобы какие-то изменения были. Наоборот, что-то новое придумают – электронные сигареты. На каждом углу в нас в городе кальянные, табачные разные. То есть никаких вообще шансов, мне кажется, вырастить здоровое поколение. – Конечно, афишировать не надо. Это так же, как маленьким детям конфетам, если не дашь до трех лет – они и не будут знать, что это есть, и поэтому зубы сохранятся лучше. Так, наверное, и с курением. Константин Чуриков:Активно пишете вы нам сообщения. Оксана Галькевич:Очень. Константин Чуриков:И прямо их очень интересно и приятно читать. Вот, например, Тюменская область – человека волнует то, что редко в магазин привозят сигареты: "Люди и так не знают, куда деваться и где их купить". Оксана Галькевич:Давай просто вразнобой – ты и я. "Запретить курение на улице в любых местах! Пусть курят дома! Электронные сигареты вообще запретить на территории Российской Федерации!" – Нижегородская область нам написала. Константин Чуриков:Сообщение из Москвы: "Человек должен сам выбирать. Надо создавать культуру, а запрет приведет к "черному рынку". Выяснять причину. А если будет запрет, то вырастут другие пороки". Оксана Галькевич:Это да. С одной-то стороны, вроде как человек должен сам выбирать, который курит. А вот человек, который не курит, а рядом с ним кто-то курит, – вот как ему выбирать? Дарья Халтурина:Друзья, не так давно весь Китай употреблял опиум. Были опиумные войны, чтобы заставить китайцев потреблять опиум. Например, Тайпинское восстание случилось, потому что военачальники просто были все под опиумом. А сейчас просто запретили – все, нет. Поэтому когда мы говорим о зависимости, о любой на самом деле, то самый главный способ – это ограничение доступности. Вот банально – все мы похудеть хотим с переменным успехом. Не надо пирожки или какие-то пирожные с кремом ставить, а надо просто убрать то, что вызывает… Ну, пока слишком, в общем-то, еще слабая у нас натура человеческая, мы зависим от собственной биохимии. Нужно действительно такие вредные продукты, вызывающие наркотическую зависимость, убирать из поля доступности. Константин Чуриков:Смотрите, среди инициатив, предложенных Министерством здравоохранения, также там отдельно еще прописано, что предполагается некая программа комплексного лечения курящих, что эти услуги будут включены в страховку ОМС. У меня еще такой вопрос: а есть ли у нас вообще реальные специалисты в этой области? Не помню, кто из ваших коллег-экспертов мне говорил, что у нас на всю страну реальных специалистов именно по табачной зависимости, по никотиновой – их человек 10–20. Дарья Халтурина:Поскольку это зависимость такая очень тяжелая, к сожалению, не так много методов способствуют успешному отказу и лечению эффективному, поэтому эти три или четыре метода может наизусть выучить любой человек. Более того, на Западе, например, этим занимаются не то что медсестры, а просто волонтеры, и никаких каких-то специальных знаний не требуется, это совершенно не какая-то тяжелейшая наука. Константин Чуриков:Ну, наркология – сложная наука. Тут надо в этом понимать. Дарья Халтурина:Да. Но на самом деле, скажем так, здесь все-таки, поскольку у нас работает три-четыре препарата, ну, три на самом деле и парочка… Константин Чуриков:Состоящих, кстати, тоже из никотина, да? Дарья Халтурина:Не все, не все. Кстати, действительно будем надеяться, что будет увеличиваться их количество, но пока вот такая ситуация. Поэтому абсолютно любой врач в состоянии заучить четыре названия и парочку приемов, консультаций. Оксана Галькевич:Нам люди пишут, опираясь на ваши слова. Вы сказали, что сейчас сигареты содержат какие-то присадки и добавки, которые привыкаемость усиливают, удовольствие, получаемое от этого курения. И нам люди говорят: "А чего же тогда не запретить эти присадки и эти добавки?" Дарья Халтурина:Сейчас скажу. Оксана Галькевич:Может быть, это будет проще, чем в принципе сигареты запретить? Дарья Халтурина:С такой инициативой несколько лет назад выступала Всемирная организация здравоохранения. Естественно, спрос на такой натуральный табак в этом случае увеличился бы в три раза, и выиграли бы, конечно же, фермеры в таких южных бедных странах. Тем не менее, табачная организация проявила просто чудеса изворотливости: организовала псевдодвижение фермеров, письма от него во всех странах против этой инициативы, которая как раз бы расширила эту нишу для фермеров. И под давлением этих псевдофермеров эта инициатива не прошла. Представляете? Константин Чуриков:Тут нам зритель напоминает тот самый анекдот. Он, правда, был про алкогольную зависимость. Папа говорит сыну: "Сынок, сигареты подорожали". – "И что, ты будешь меньше курить?" – "Нет, сынок, ты будешь меньше есть". То же самое. Дарья Халтурина:Только есть разница – Минздрав предлагает, чтобы сын меньше курил. Константин Чуриков:Давайте послушаем звонок, Валерий из Петрозаводска у нас на линии. Здравствуйте, Валерий. Оксана Галькевич:Из Подольска, по-моему. Константин Чуриков:Сейчас выясним. Зритель:Здравствуйте. Я из Подольска. Я только что слышал ваш разговор насчет "будешь меньше курить". И мой разговор ведется к тому же. Дело в том, что эти запретительные меры, отпугивание – они ни к чему не приведут. Я так считаю. И так все считают. Я сам курящий человек. Мне курить нельзя, у меня с сердцем не все в порядке, но я курю, я не могу бросить. Я считаю, что эти запреты, которые предлагаются нашим… я уж не знаю кем, – они ни к чему не приведут. Всякий уважающий человек, если он нормальный человек, он не закурит ни на детской площадке, ни на остановке, если рядом женщина, я в том числе. Поэтому не с того конца начинается эта или кампания, или… Как назвать – я уже не знаю. Константин Чуриков:Новая антитабачная концепция. Спасибо, Валерий. Оксана Галькевич:Но вот что-то как-то джентльменов, нельзя сказать, что все 100%, что прямо уж никто не закурит в присутствии женщины, в общественном месте. Дарья Халтурина:Все-таки Валерию очень сочувствую, что у него уже здоровье, в принципе, не очень. Если можно, я телефон государственной горячей линии хотела бы озвучить: 8-800-200-0-200. Еще разочек повторю: 8-800-200-0-200. Константин Чуриков:Это телефон государственной горячей линии, не нашего прямого эфира, а то люди могут запутаться. Дарья Халтурина:Да. Лучше всего в такое рабочее по Москве время звоните. Там действительно вам перезвонят, вас будут вести, там неплохо советуют. Потому что все-таки это страшный-страшный вред здоровью. Люди недооценивают. Оксана Галькевич:Вы знаете, Всемирная организация здравоохранения такие цифры приводит и говорит, что ежегодный ущерб от курения (во всем мире, правда) составляет где-то 1 триллион долларов. Я не знаю, какие цифры по нашей стране есть. Ну, может быть, что-то в перспективе с использованием этой концепции нам удастся и сэкономить, но прежде-то нам ведь придется потратить немало – речь-то о программе. Константин Чуриков:Нам придется потратить. И вот тут, кстати, у нас есть вопрос к одному эксперту. Сейчас мы связываемся по Skype с Виктором Костроминым – это председатель центрального совета Общероссийской общественной организации "Центр противодействия коррупции в органах государственной власти". Здравствуйте, Виктор Анатольевич. Оксана Галькевич:Виктор Анатольевич, здравствуйте. Виктор Костромин:Добрый вечер. Константин Чуриков:Отлично мы вас слышим. Вы нас тоже, надеюсь. Вот мы тут подумали, смотрите. Значит, что касается ограничений для детей, когда они подрастут. То есть в 2033 году заработать должна, по логике вещей, эта программа, да? Сейчас начнутся какие-то (мы еще пока не знаем какие) вливания в эту программу антитабачную, а в 2033 году кто-то будет оценивать эффективность этой программы. Как вам кажется, вообще тут есть какая-то коррупционная составляющая? Может ли она потенциально быть? Виктор Костромин:Да нет, коррупционная составляющая – ее возможность на сегодняшний день постоянная, поэтому у нас и развернуто такое серьезное противодействие и борьба с коррупцией. Вопрос в другом на самом деле здесь стоит. Когда мы с вами говорим о комплексной программе, мы сейчас с вами не знаем, что мы обсуждаем, по большому счету. Это первое. Вот сразу могу сказать. Вы тут коснулись в передаче по поводу включения в ОМС, то есть лечить, но у нас, по-моему, наркозависимые в ОМС не включены, насколько я знаю. Ну, может быть, я ошибаюсь. Но я вижу здесь уже некие признаки лоббизма этой кампании. Понимаете? Оксана Галькевич:Дарья говорит, что включены. Виктор Костромин:Включены? Ну, я считаю, что это принцип лоббизма тех лекарств. И даже ваша собеседница не вполне уверена, что это лечится. А мы все знаем, какой бизнес строится уже на антитабачной деятельности фармкомпаниями. Это первое. Константин Чуриков:Это та же самая рука, только правая или левая, естественно. Виктор Костромин:Второе. Я бы так сказал: мы не знаем бюджет. Вот интересно, вообще концепция во сколько обошлась бюджету? Это тоже интересно. Второе и самое главное – концепция подразумевает такой максимально охватывающий процесс. И вот здесь как раз хочу отметить, что важный процесс – это то, что было когда-то, лет 25 назад, еще остались остатки профилактики Минздрава. И вот здесь начинать-то надо с профилактики. Если мы говорим о детях, которым в 2033 году, а дальше запретить полностью. То есть одна часть общества вроде некурящая, а другая курит? Ну, не знаю. Алло? Слышите меня, да? Константин Чуриков:Да, слышим прекрасно. Виктор Анатольевич, я вот что хотел спросить? Смотрите, но все равно ведь удобная дистанция выбрана. У нас сейчас на дворе 2017 год. Дело будет только через 16 лет. Наверняка в Министерстве здравоохранения кто-то другой будет в этот период уже, а смета будет уже тратиться сейчас. И кто-то в 2033 году будет решать… Дарья Халтурина:А можно вопрос задать тоже? Константин Чуриков:Да, давайте. Дарья Халтурина:А скажите, пожалуйста, уважаемый собеседник… Константин Чуриков:Виктор Анатольевич. Дарья Халтурина:Виктор Анатольевич, а не приходило ли вашей организации в голову заняться коррупционными делами в табачных компаниях? Ведь это же, по сути, первейший, как бы сказать, источник лоббизма, коррупционного лоббизма. То есть каким-то депутатам на фонды раздается, на концерты ветеранам, потом эти люди какие-то вносят поправки. Мне странен просто ваш фокус, откровенно говоря. Может быть, все-таки немножко развернуть его? Почему ваш центр не занимается этим вопросом? Виктор Костромин:Я еще раз говорю: если у вас есть такая информация – давайте, и мы с удовольствием займемся. Я считаю, что лоббизм в нашей ситуации – это по сути коррупция. И то, что сегодня в законе конфликт интересов существует – это как раз нарушение именно конфликта интересов, в этом плане. Поэтому мы сейчас не об этом говорим. Я как раз сам курящий, и я поддерживаю эти инициативы в данном случае, понимаете, вот то, что вы проводите. Но у нас всегда одна проблема: у нас берет один сегмент, запретительный. Понимаете, да? Мы подписали с ВОЗ хорошую программу. С моей точки зрения, это огромное количество чиновников сидящих с многомиллиардными бюджетами. Вот и все. И дальше они говорят… Дальше вы говорите об исследованиях. Это тоже большой вопрос. По какой методологии и как? И вообще сколько денег потрачено? И вообще потрачены деньги на это или нет? И какой эффект от этого получится? Константин Чуриков:Виктор Анатольевич… Виктор Костромин:Запретительные вещи – хорошо, да. Но это круговая вещь. Вы ее должны делать, понимаете? А вы не делаете. И профилактика в школах. Займитесь школами. Где Минобр у вас? У вас в концепции даже Минобра сейчас нет, если Минздрав обратился, а это основа. Вы о них сейчас говорите. Дарья Халтурина:Знаете, это совершенно неслучайно, потому что, конечно же, нам было намного приятнее, если бы какой-то кампанией можно было все изменить, и все бросали бы курить, но человеческая природа не такая. Было очень много опять же исследований, и выяснилось, что эти программы в школах могут скорее привлечь интерес, что дети закурят. Константин Чуриков:У нас была статистика, кстати. Вот вам обоим говорю. Сколько у нас врачей курят и признались по опросам? Дарья Халтурина:Много. Константин Чуриков:Там больше половины, да? 50–60%? Дарья Халтурина:Ну, у меня свежих нет данных, но много. Константин Чуриков:Может быть, данные устарели. Вот это тоже настораживает. Виктор Анатольевич, спасибо. Оксана Галькевич:Виктор Анатольевич, спасибо большое. Это был Виктор Костромин на связи с нами, председатель центрального совета Общероссийской общественной организации "Центр противодействия коррупции в органах государственной власти". Константин Чуриков:Дарья, вот мы сейчас (уже, к сожалению, время выходит) подробно и с разных сторон попробовали обсудить эту концепцию. Вывод, который напрашивается у меня. Во-первых, правильно, что она сейчас подвергается общественному обсуждению, и есть что дорабатывать. Во-вторых, никто не спорит с тем, что само направление мысли-то правильное. Не надо, чтобы дети курили, мы этого не хотим. Но у каждого свой взгляд, и надо как-то искать тоже точки соприкосновения. Спасибо. Это была Дарья Халтурина – сопредседатель Российской антитабачной коалиции. Спасибо. Дарья Халтурина:Спасибо. Константин Чуриков:После небольшого перекура продолжается… Оксана Галькевич:Ты же не куришь, Константин. Константин Чуриков:Нет, я имею в виду… Я так фигурально выражаюсь. Продолжается программа "ОТРажение" на ОТР. Оксана Галькевич:И в студии с вами сегодня четыре часа – вот сейчас мы уже провели полтора часа, уважаемые друзья, с вами – Константин Чуриков… Константин Чуриков:И Оксана Галькевич. По-прежнему принимаем ваши звонки и сообщения. Впереди у нас новая рубрика, премьера, "История вопроса/Вопросы истории" она называется. Будем вместе с нашим гостем – Леонидом Млечиным, писателем и историком – оценивать вместе с вами… Оксана Галькевич:Вспоминать. В 2017-м вспомним 1917-м. Константин Чуриков:Вспоминать и оценивать, пытаться оценить события Февральской и Октябрьской революций. Так что готовьте телефоны Оксана Галькевич:Хотим знать ваше мнение. Пишите, звоните.