Владимир Васильев: Я благодарен казанцам, Барнаулу, Красноярску, Воронежу, всем! Я еду туда, где меня хотят, где меня любят

Голос за кадром: Владимир Васильев - легенда русского балета. Ему единственному парижская академия танца присвоила титул "Лучший танцовщик мира". За потрясающую пластичность и актерский талант, он получил признание публики и восхищение среди профессионалов. Не менее успешен Васильев и в роли хореографа. "Ромео и Джульетта, "Лебединое озеро", "Анюта", "Дон Кихот", "Жизель" и еще десятки постановок, созданные мастером, стали настоящим событием в мире искусства. Критики называли его богом танца, чудом искусства, совершенством, а он не обращал внимания на похвалу и находил изъяны в каждом своем выступлении.

Дмитрий Кириллов: Вывести впервые в истории аргентинское танго на классическую сцену – ваших рук дело?

Владимир Васильев: Да.

Дмитрий Кириллов: Наших футболистов невозможно нормально научить играть в футбол так же, как бразильцев, наверное, невозможно научить танцевать русский балет, а вы открываете школу Большого театра в Бразилии! Это авантюра?

Владимир Васильев: Начать в совершенно новом месте и, казалось, бы вообще не балетной стране, но очень танцевальной, да, это была задача странная, но, как оказалось, очень хорошая.

Дмитрий Кириллов: В советские времена вы могли бы остаться жить за границей? Вам предлагали на западе не возвращаться домой?

Владимир Васильев: Это было много раз, да, были возможности, но они даже не обсуждались.

Дмитрий Кириллов: В блестящем дуэте - Екатерина Максимова и Владимр Васильев, вы всегда были лидером?

Владимир Васильев: Так считали, и Катя сама тоже считала так.

Дмитрий Кириллов: Самым любимым предметом в школе у вас была математика?

Владимир Васильев: Нет, это один из самых нелюбимых моих предметов, пожалуй. Правда, более нелюбимый был еще и физика!

Дмитрий Кириллов: За систематические прогулы вас в училище собирались оставить на второй год?

Владимир Васильев: Было, я просто не ходил несколько месяцев на общеобразовательные предметы.

Дмитрий Кириллов: Если не хватает спиртного, можно перелезть к соседям и забрать, даже если это 33-ий этаж?

Владимир Васильев: Можно оказалось, да.

Дмитрий Кириллов: Получилось?

Владимир Васильев: Получилось.

Дмитрий Кириллов: Правильная техника – залог долголетия певца.

Владимир Васильев: Да.

Дмитрий Кириллов: У танцовщика тоже?

Владимир Васильев: Да, только слишком долго не принято у нас танцевать.

Дмитрий Кириллов: В 18 лет танцевать вместе с Улановой, страшно?

Владимир Васильев: В 18 лет действительно танцевать с, пожалуй, одной из самых ярких легенд всех времен, Улановой…, наверное, это и ответственность, я тогда этого не понимал, мне просто казалось, что это невероятно

Голос за кадром: Помимо Галины Улановой, партнёршами Владимира Васильева на сцене в разное время, были самые именитые балерины мира. Алисия Алонсо и Майя Плисецкая, Карла Фраччи и Ольга Лепешинская, но главным партнером в жизни и на сцене, на протяжении многих лет, оставалась непревзойденная Екатерина Максимова. Дуэт Васильев – Максимова многие годы был визитной карточкой Большого театра.

Дмитрий Кириллов: Знаменитые строчки Визбора: "А также в области балета мы впереди планеты всей". Вы ощущали тогда, будучи звездой Большого театра, солистом, что вы, в общем-то, как космонавт, национальное достояние страны?

Владимир Васильев: Я этого не ощущал, но об этом очень часто говорили, потому что я помню, когда уже полетел Гагарин, тогда говорили: "Вы наш Гагарин".  Так же было с Пеле, когда я приезжал в Бразилию, говорили: "Вы Пеле"! Но сам я, естественно, никогда этого не ощущал, потому что мне никогда не нравилось, я не был удовлетворён, мне нравился процесс, я его обожал, но, как результат, все время думал, что можно сделать гораздо лучше того, что я делал.

Дмитрий Кириллов: Вы станцевали практически весь классический балетный репертуар, но почему-то, советское правительство особенно оценило вас в роли Спартака, Ленинскую премию в 70-м году вы получили за балет "Спартак".

Владимир Васильев: Это спектакль по праву, мне кажется, был признан одним из лучших спектаклей в то время советского, да и сейчас русского репертуара балетного. Хочу только сказать, что помимо меня, это группа людей, которые получили эту премию, я горжусь конечно, что я тоже в составе этой группы. Но она и осталась, знаете, бывает как, у каждого актера есть визитная карточка. Кто-то Штирлиц, вот это Мюллер, а у этого человека огромное количество еще есть разных ролей, но так получилось. Поэтому долгое время мне казалось, что Спартак возможно, может и сейчас это так, что это лучшая работа из того огромного количества ролей, здесь много было сил отдано.

Голос за кадром: Юрий Григорович поручает Васильеву главную партию в балете "Спартак". Казалось бы, танцовщику среднего роста, невозможно быть убедительным в роли мощного, монументального героя, но у Григоровича насчет Васильева даже и сомнений не возникло! Володя будет танцевать Спартака, поскольку обладает невероятной техникой и актерским обаянием. Это был настоящий триумф! Асаф Мессерер потом напишет: "В 28 лет он станцевал роль, которая сразу встала в тот избранный и имеющий общекультурный и временное значение ряд, где Лебедь Анны Павловы, Джульетта Улановой и Кармен Майи Плисецкой".

Владимир Васильев: Отличительная особенность этого спектакля именно в том, что здесь все компоненты, они все собраны органически в единое целое. Много спектаклей есть, в котором одна, вот Бахчисарайский фонтан", о, Мария, какая роль сумасшедшая, а рядом побочные. Здесь, кого ни тронь, все шедевр!

Дмитрий Кириллов: Ни одного лишнего элемента, все на своем месте?

Владимир Васильев: Да, кажется, что по-другому и быть не может!

Дмитрий Кириллов: Вы очень критически относитесь к себе, бывали моменты, когда о работе коллег вы очень спокойно говорите без купюр, когда вам нравится, вы говорите нравится, даже если это супер-танцовщик, вы можете сказать: "А вот это не получается"?

Владимир Васильев: То, что я стараюсь говорить правду, это же можно расценивать как недостаток, потому что иногда нужно промолчать, это моя беда, но по-другому не могу.

 

Голос за кадром: Васильев беспощаден в халтуре и, если видит плохой танец, говорит об этом в лоб любому танцовщику, даже если это непревзойденный Рудольф Нуриев.

Владимир Васильев: Он танцует Баядерку, и я смотрю, Нуриев, каждое появление это с ума сойти, это ажиотаж такой. Но если плохо танцует? Ну откровенно плохо! Потом, после этого, буквально через три дня, премьера у него спектакля, первый раз он танцует и танцует блестяще! Чисто, хорошо, ну и после этого мы просто сидели как раз у него целую ночь, я помню, он любил шампанское, мы пришли после спектакля как раз, сидели и было огромное количество у него прессы, которая уже (она быстро выходит, буквально через час появляется в газетах это), я говорю: "Смотри сколько", он так ногой это ткнул: "Я не читаю никогда, дерьмо это все! Для него это ласковое слово, чепуха.  Потом сидели, откровенно пошло уже, я говорю: "Прости пожалуйста, как ты можешь, я смотрел Баядерку, ну нельзя же так, все же знают тебя и, чтобы так грязно танцевать и так наплевательски так по-хамски себя вести на сцене, как ты можешь?! За тобой стоит такая школа, такая страна, хочешь, не хочешь, все тебя воспринимают не просто как дикого татарина". Всем нравился этот образ, нахала, хулигана, который хамски может что-то себе позволить. Никто не может, но ему позволялось, более того, это был шарм некий. А потом танцевать так хорошо, и он тогда мне и сказал: "А ты сколько танцуешь спектаклей"? Я говорю: "Три спектакля в месяц". Он говорит: "А я в год танцую 200 с лишним! И ты хочешь, чтобы я все эти спектакли танцевал хорошо"? Я тогда ему не сказал, но подумал, за каким хреном ты танцуешь 200 спектаклей. Это же тоже глупость. Правда, я сказал: "А зачем так много", забывая о том, что другие условия, другая жизнь. Ни Катя ни я никогда не считали его изменником, человек был поставлен в определенные условия такие, в которых он должен был выбирать, либо он там у нас и никуда уже он не выйдет, ибо он во всем мире, а уже тем более, для Нуриева, который был гомосексуал (а это каралось), друзей у него, я абсолютно убежден, не было. Характер у него был присквернейший! Человек, который считал себя гораздо выше всех. С ним по-другому вы бы, наверное, разговаривали, он бы вам сидел диктовал.

Дмитрий Кириллов: Только так и никак иначе?

Владимир Васильев: Да. Мы с вами сидим в этом самом театре Большом, в котором он никогда не танцевал, один раз только здесь, на этой сцене при мне, прямо в ботинках здесь по диагонали, пустая сцена была, наша огромная сцена самая лучшая для меня сцена в мире – Большого театра. И вот он тогда   с таким размахом, с разлетом: "Слушай, как же здорово, как много места, как здорово здесь можно было бы танцевать"! И вот теперь про этого человека говорят, что это трагическая личность. Ребята, побойтесь Бога, человек имел всё! Имел власть, деньги, имел огромное количество спектаклей, в которых и за границей он был первый, единственный! Трагедия была только одна – в болезни, но это уже, вы меня извините, платить надо за всё. Это другая история уже. Нужно воздавать должное каждому большому имени и для меня Нуриев, прежде всего, велик для меня именно тем, что по нему судили о величии русской школы, более того, влияние, которое оказал Рудольф Нуриев на западный балет мужской, спросите молодежь, они хотели бы так же! Хотели быть вне условностей и рамок, потому что они талантливы

Дмитрий Кириллов: Но часто не по таланту замашки.

Владимир Васильев: Увы, время прошло, но тогда у нас было как-то… меньше капалась критика в этом грязном белье, которая только сейчас и привлекает этим. А вдруг вы спросите, сколько было жен, а как-то девочку закадрили. Есть вещи, о которых нормальные люди, порядочные, просто никогда не будут говорить.

Дмитрий Кириллов: Даже в мыслях нет.

Владимир Васильев: Теряется эта планка, хорошие люди, которые, мне казалось, удивительно воспитаны, удивительно благородны, скатываются до выяснения отношений. По всем программам история опять и здесь и здесь его спросили и там выяснили это. Он везде герой.

Дмитрий Кириллов: Человек уже, может, давно своим делом не заниматься, забыть про свое дело.

Владимир Васильев: Времени у него уже нет на это, на то дело, которое ему было отведено свыше.

Дмитрий Кириллов: Большой театр вы взяли в свои руки, когда он был практически в руинах?

Владимир Васильев: Был такой раздрай между коллективами театра и да, в это время я и пришел как директор.

Дмитрий Кириллов: В это время вы даже отказывались от зарплаты?

Владимир Васильев: Да, знаете, если вы сейчас кого-то приглашаете, скажут, не нужна зарплата, найдется тысяча человек, которые скажут, что с ним что-то не чисто, значит он такое будет иметь, что ему эта маленькая зарплата действительно будет не нужна. Так что надо думать, прежде чем делать подобные заявления.

Дмитрий Кириллов: Я так понимаю, что демократические методы управления театром не очень подходят?

Владимир Васильев: Да, теперь я это понимаю очень хорошо, а в то время как раз я думал наоборот, думал, что хватит диктатуры.

Голос за кадром: Васильев мечтал сплотить коллектив посредством творчества, не из-под палки, он возродил бенефисы и ежегодные премьеры в том числе, с участием мировых звезд, ввел контрактную систему. В годы его руководства Большим театром, зрители увидели Анастасию Волочкову в "Лебедином озере" и Николая Баскова в "Евгении Онегине". Звезда поп музыки тогда пробовал свои силы в большой опере.

Владимир Васильев: Коля тоже при мне, как он назывался, "золотой голос"?

Дмитрий Кириллов: России, да. Вот что такое попасть с тиски шоу бизнеса.

Владимир Васильев: Да…

Дмитрий Кириллов: Вы дали просто ему шанс, когда он пришёл в Большой Театр?

Владимир Васильев: Нет, просто я все время говорил: "Коля, для этого надо заниматься, по-настоящему! И тебе как раз надо заниматься в первую очередь, потому что Бог дал тебе способность, ты хорош, ты интересен, ты можешь быть замечательным". Но… это вопрос уже, который я просто не знаю! Не знаю, смог ли бы он дальше расти в Большой театре, может я ошибался. То, что он сделал, слава тебе, Господи, в своем деле, он у нас на волне.

Голос за кадром: Поразительно, но на пике своей карьеры, Владимиру Васильеву стало тесно в рамках танцовщика, он мечтал ставить балеты и счастливый случай не заставил себя ждать! Первые шаги в роли хореографа, Васильев сделал в классе своего педагога Касьяна Голейзовского, разгладившего в молодом танцовщике балетмейстерский талант.

Владимир Васильев: Он тогда сказал: "Володь, тебе обязательно нужно ставить", - я говорю: "Я очень хочу", - "У тебя есть талант". Если тебе кто-то говорит хорошие слова, что у вас есть дар, я уверен совершенно, что поначалу это для вас огромнейший стимул для того, чтобы попробовать еще раз. Был первый "Икар", с которого я начал, которым именно Григорович и Именно Юрий Николаевич мне его дал как подарок, за который я буду благодарен всю жизнь, потому что не было бы этого, может быть и сейчас я гораздо бы позже начал свою работу как хореограф.

Дмитрий Кириллов: Он тогда поверил, что вы можете уже.

Владимир Васильев: Да, я его достал, просто умолял: "Дайте мне поставить"! - "А что ты хочешь поставить? – "Лебединое озеро"! – "А, да, это хорошая идея, но давай сначала я поставлю, а потом же ты". Он поставил действительно, а потом я поставил все-таки "Лебединое". Тогда он сказал: "У нас есть в портфеле одно произведение Сергея Слонимского "Икар". Тема какая, Господи! Не слыша ни одной ноты, я сказал: "Конечно, с удовольствием"!

Голос за кадром: Балет "Икар" стал отправной точкой на большом пути Васильева – хореографа. Пройдут годы и его постановки с успехом будут идти не только Москве, но в Токио, Риме, Париже и Рио-де-Жанейро. Сегодня балеты хореографа Владимира Васильева, востребованы во многих городах России, вот только московской и петербуржской публике повезло меньше.  Руководители столичных театров Василева на работу не приглашают. Так, мировая премьера спектакля "Даруй нам мир", на музыку мессы Си минор Баха, состоялась не в Москве, а в Татарском театре оперы и балета им. Мусы Джалиля в Казани.

Владимир Васильев: Скажу вам откровенно опять, вы думаете, что я бы не стал здесь ставить "Мессу"?!

Дмитрий Кириллов: Мне очень интересно, почему это была не Москва.

Владимир Васильев: О, я бы с удовольствием это сделал, или в Петербурге, а я еду в Казань, я благодарен казанцам, Барнаулу, Красноярску, Воронежу, всем! Я еду туда, где меня хотят, где меня любят.

Голос за кадром: Раскрыть творческий потенциал молодых хореографов, приобщить их к классической литературе и научить создавать сюжетные спектакли в традиции русской балетной школы – цель большого проекта под названием "Мастерская Васильева". Уже состоялись спектакли, посвященные творчеству русских классиков в Красноярске, Воронеже, Перми и Барнауле.

Владимир Васильев: В этой как раз мастерской мне всегда очень хотелось и пока это получается, давать им свободу. Они могут делать все что угодно, потому что сами выбирают то, что они хотят сделать на определенного литературного автора. У нас началось все с Платонова, потом был и Шукшин и Астафьев, потом Гоголь, теперь будет Лев Николаевич Толстой.

Дмитрий Кириллов: Вы боитесь высоты?

Владимир Васильев: Я помню, это послевоенные годы, год 46-ой, 47-ой, мы бегали по крышам и у нас наша крыша выходила как раз, дом стоял перед мостом. Мы оттуда смотрели всегда и наиболее бесстрашные подходили к самому карнизу. И я один раз переборол себя, потому что самое страшное для меня было не то, что… главное, чтобы никто не сказал: "Ну ты, трус, что ж ты не можешь, как мы". Вот я переборол, а потом, когда какое-то время мы ходили заниматься прыжками в воду, когда уже стали в хореографическом училище первые годы, там уже спокойно я конечно стоял, привык.

Дмитрий Кириллов: А когда были гастроли Большого театра, как вы на 33-м этаже оказались?

Владимир Васильев: А вот это да, сейчас кажется такой смешной случай.

Дмитрий Кириллов: Это Нью-Йорк?

Владимир Васильев: Нет, это было в Лос-Анджелесе, мы проводили вечер после очередной нашей премьеры, успех, выпили все что только можем, у нашего одного из помощников Соломона Юрока, мы знали, что у него всегда есть спиртное. А у нас все закончилось, ребята говорят: "Хочется чего-то еще, у Семенчика же есть! Пошли у него". Спит, закрыто, я говорю: "Я сейчас достану вам"! Я вышел на карниз, по стене прошел, пошёл к этому окну, влез туда, взял там, уже открыл оттуда (он в это время спал), взял шампанское, виски, притащил туда. Утром только, когда Катя (Катя в это время уже спала, был такой мальчишник у нас), я утром: "Что-то мне не хорошо, как много выпил, ужасно". Подошел к окну и вот здесь, мне стало так страшно! Я представил себя на секунду, не дай Бог, всё! Это было действительно страшно!

Голос за кадром: Максимову и Васильева называли самой красивой и гармоничной парой мирового балета, им рукоплескали президенты монархи, а английская королева просто сказала: "Вы – гении балета"! Катя и Володя встретились в одном классе в 49-м году и всю жизнь были вместе, внезапная смерть Екатерины Максимовой в 2009 году стала ударом для миллионов людей во всем мире и настоящей трагедией для Владимира Васильева. От отчаяния его спасло только творчество.

Владимир Васильев: Действительно, почти 50 лет прожили.

Дмитрий Кириллов: Это когда люди уже одно целое.

Владимир Васильев: Да, это одно целое.

Дмитрий Кириллов: Что вам помогло, когда этот разрыв произошел, кто помог?

Владимир Васильев: Работа, работа! Пошли стихи, не то что надо занять и отвлечься, нет. Это просто кто-то там, наверху: "Парень, не отчаивайся, жизнь продолжается". Всё, ты пишешь и вдруг это выливается во что-то иное.

Голос за кадром: он продолжает ставит спектакли, писать картины и представлять свои мужественные работы на многочисленных выставках, издавать сборники стихов и, будучи руководителем международного конкурса артистов балета "Арабеск", открывать новые имена в балете. Впереди много работы, Владимиру Васильеву некогда останавливаться, а значит жизнь продолжается.

Владимир Васильев:

Я шуму рад и тишине,

Толпе и одиночеству,

Когда зовут по имени,

Или зовут по отчеству.

Я рад всему,

Что есть вокруг

Меня, и, что я чувствую.

Никто не враг мне, а я друг

Вам всем, во всех присутствую.

Я к бесконечности плыву,

А где она, кто ведает,

Я рад, что я еще живу,

Что все живые на плаву

И всё течет, как следует.

 

 

 

 

 

Лучший танцовщик мира - о Нурееве, тисках шоу-бизнеса и собственных постановках