Юрий Оболонский: 3000 рублей на ребенка в месяц вместо детсада… Какой там экономический прорыв! Это предложение депутатов вернет нас в каменный век

Гости
Юрий Оболонский
сопредседатель Всероссийского общественного движения «Национальный родительский комитет»

Константин Чуриков: Пособие вместо детского садика предлагают нам депутаты Государственной Думы. В частности, предполагалось в эту сессию обсудить, но в эту уже не успевают, поэтому осенью Госдума планирует рассмотреть в первом чтении законопроект о выплате ежемесячного пособия в размере 3 тысяч рублей за ребенка, которому не нашлось места в детском саду. Нам стало интересно, а что это за инициатива такая. Ведь, вообще-то, у нас есть концепция образования, у нас есть закон «Об образовании», который говорит о том, что детский сад – это не просто детский сад, детский сад – это не место, где, извините, сопли вытирают, а это место, где начинают ребенка чему-то уже учить.

Оксана Галькевич: То есть это не место досмотра и ухода за ребенком, а это уже место подготовки к взрослой жизни. Там должны научить вас читать, писать и каким-то другим навыкам социализации. Друзья, что это означает? Не означает ли это, что таким образом государство снимает с себя, ну, некую часть, может быть, социальных обязательств? «Вот нет у вас детского сада – значит, мы не будем его строить, мы просто заплатим вам пособие»? Давайте будем разбираться. И, кстати, что вы по этому поводу думаете? Звоните нам и пишите, мы в прямом эфире. Все средства связи с нами совершенно бесплатные.

Константин Чуриков: А у нас в студии сейчас – Юрий Оболонский, сопредседатель Всероссийского общественного движения «Национальный родительский комитет». Здравствуйте, Юрий Владимирович.

Юрий Оболонский: Добрый день.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Ну, вы будете от имени всех родителей. Хотя, в общем, если есть разногласия и разночтения – пожалуйста, нам звоните в студию, в частности мамы и папы. Как вы считаете, что лучше – живыми деньгами или все-таки пускай ходят в сад?

Юрий Владимирович, ну, насколько эта идея, с вашей точки зрения, правильная?

Юрий Оболонский: Ну, здесь нужно эту идею разделить, я считаю, на две части. Во-первых, что это такая за сумма все-таки – 3 тысячи рублей? И насколько она является справедливой как компенсация? Потому что вы совершенно правильно сказали, я с вами совершенно согласен, что детский сад – это не просто место пребывания ребенка, где он просто находится какое-то количество времени, и где…

Оксана Галькевич: Пока родители работают.

Юрий Оболонский: Вы метафору привели – где сопли ему вытирают, да? Это все-таки какая-то образовательная программа, где работают прекрасные педагоги. У нас есть прекрасная школа, которая готовит действительно хорошие образовательные кадры для этой системы. Конечно, бывают исключения, но в основном это так. И если мы этот институт будем убирать из системы образования, конечно, будут очень негативные последствия, в том числе и когда ребенок будет приходить в первый класс первый раз.

Оксана Галькевич: Ну, негативные последствия у нас будут не только в первом классе, а они у нас вообще по всей стране будут. Нам ведь сказано, что нам нужен прорыв, нам нужен штурм какой-то экономический, нам нужно страну вперед выводить.

Юрий Оболонский: Ну, к сожалению…

Оксана Галькевич: Можно, в принципе, и на десять лет отодвинуть первый класс, да?

Юрий Оболонский: В последнее время я с удивлением наблюдаю за депутатами Государственной Думы и Правительством. Они какие-то нелепейшие законы делают, при этом не дают возможности широкого экспертного и общественного обсуждения. Потому что, например, как я говорил, в этой инициативе две части есть, да? Первая, как мы с вами сказали, – это образовательная и коммуникационная, потому что многие дети, которые, например, и дефектами речи, там невозможно просто…

Константин Чуриков: Кстати, да.

Юрий Оболонский: Невозможно по-другому, не идти в образовательное учреждение специальное, конечно. Ну, таких очень много, которые действительно исправляют дефекты речи. У нас таких становится, как ни парадоксально, все больше и больше. И я каждый день как психолог и сопредседатель Национального родительского комитета… Огромное количество звонков раздается вот именно с такой проблемой – устроить ребенка (именно «устроить» – ключевое слово, наше старое забытое) в такой специализированный детский сад, который через коммуникации давал бы возможность образования и развития речи у ребенка.

Константин Чуриков: Я подумал: ведь это выгодно. 3 тысячи рублей в месяц – компенсация.

Юрий Оболонский: И вторая часть…

Константин Чуриков: Если ребенок просто ходит в сад… Ну, сколько там? С учетом того, что государство что-то там компенсирует, ну, около тысячи рублей. Будем так считать, предположим, да? Ну, если в Москве. У меня сейчас скоро пойдет ребенок. Но если всякие вот эти развивалочки, вот эти всякие кружки посещать – так это же, извините, оставшихся 2 тысяч на это никогда в жизни не хватит. Я уж молчу о том, что в детском саду, вообще-то, еще кормят.

Юрий Оболонский: Мы с вами образованные люди, которые могут считать, по крайней мере, до 100, отнимать и вычитать, поэтому любой здравомыслящий человек понимает, что такое детский сад. Это, во-первых, какое-то здание, сооружение, которое платит за свет, за газ, за электричество, где работают люди, получают заработные платы, где, как вы справедливо заметили, дети питаются, образовываются и так далее и тому подобное. То есть мы можем спокойно взять строку в бюджете, разделить на количество детей, которые находятся в детских садах – и мы получим цифру, которая, в принципе, выделяется государством на каждого ребенка. Правильно? И я уверен, что она в десятки раз выше, чем эти 3 тысячи рублей.

И теперь мы сейчас посмотрим, извините, пожалуйста, отмотаем это немножко назад и теперь посмотрим, что такое все-таки эти 3 тысячи рублей. А это сколько? 100 рублей в день, да? И за 100 рублей в день наши уважаемые государственные депутаты, которые наделены такими прекрасными полномочиями – заботиться о гражданах, в том числе о детстве, в том числе о реализации закона президента о каком-то экономическом прорыве… И мы получаем 3 тысячи рублей. Здесь должна быть четкая социальная справедливость. Во-первых, родители должны получать столько денег, сколько выделяет…

Оксана Галькевич: …государство на содержание детского сада, да?

Юрий Оболонский: …государство на содержание ребенка, которое позволяет ему обучаться, образовываться, коммуницироваться и находиться в помещении. Давайте разделим и получим. Или же средняя цена на сиделку, которая могла бы дать минимум каких-то образовательных вещей, которые предусмотрены нашим Министерством образования, которое спускает вниз на детские сады.

Константин Чуриков: Все-таки не сиделка, а няня.

Оксана Галькевич: Няня, няня.

Константин Чуриков: Сиделка – это уже потом.

Юрий Оболонский: Да.

Оксана Галькевич: Не дай бог…

Константин Чуриков: Кстати, тут эсэмэска на эту тему была… Сейчас, секунду. «Идея отличная. К пенсии у ребенка будет свой капитал на погребение», – Краснодарский край.

Оксана Галькевич: Давайте выслушаем Ольгу (Новосибирская область), нашу телезрительницу. Здравствуйте, Ольга. Вы в прямом эфире. Говорите, пожалуйста.

Зритель: Здравствуйте. Я работаю воспитателем в детском саду сельском. И я, например, против, чтобы дети не ходили в детский сад, потому что даются какие-то знания, большие знания, ведутся различные занятия. Это и математика, и развитие речи, и ознакомление с окружающим. Детям даются по этим областям. Если ребенок не будет ходить, например, в детский сад, то он не получит начальные знания, и ему будет очень тяжело потом в школе. Также мы в детском саду и пишем, и различные праздники проводим, где дети друг с другом общаются, родители. И мы как бы всегда дружны. И даже ребенок, который не ходит в детский, а потом приходит в детский сад, например, уже в 5–6 лет, он намного отличается от детей тех, которые ходили в детский сад. И я работала с такими ребятишками. С ними тяжелее работать. А потом, когда он идет уже в школу, ему и там будет тяжело, потому что нет у него начальных знаний. А то, что говорят, что в детском саду только вытирают сопли – это неправда.

Оксана Галькевич: Неправда, неправда, Ольга. Мы вас защитить хотим.

Константин Чуриков: Так я и говорю, что этого не делает детский сад. В смысле – все делает детский сад.

Оксана Галькевич: Да. У вас очень важная работа. Вы там пишете образовательные программы, составляете, работаете с детьми. И спасибо вам большое.

Константин Чуриков: Спасибо.

Оксана Галькевич: А вот представьте…

Константин Чуриков: Секунду, Оксана.

Оксана Галькевич: Костя, я просто хочу сказать.

Константин Чуриков: Давай.

Оксана Галькевич: Вот вы говорите, что хорошо, если это здание, сооружение, в котором детей содержат и там за ними присматривают и обучают, уже есть. А если вопрос стоит, что его еще надо построить. Так тогда сумма, которую экономит государство, она же еще больше получается, да?

Юрий Оболонский: Естественно. Я и говорю, что вторая часть – это экономическая, совершенно верно. И наши государственные мужи, по-моему, лукавят, выделяя такую сумму. Конечно, если мы будем говорить о деревне, где нет ни детского сада, ни рабочих мест, где только бабушка с дедушкой на свою пенсию содержат целую пенсию – да, может быть, 3 тысячи рублей и будут спасением. Но, ребята, нас это ввергает не в экономический прорыв, а наоборот – мы возвращаемся в каменный век таким образом.

Константин Чуриков: Я хочу сказать больше. В осеннюю сессию в Государственной Думе будет рассмотрен еще один законопроект об установлении ежемесячного пособия на детей до 14 лет. Об этом рассказал автор инициативе «Российской газете», первый зам. председателя Комитета по обороне Александр Шейн. Вот я прямо процитирую, что он сказал: «Важно, чтобы мамы не надрывались на нескольких работах, а смогли спокойно воспитывать своих детей, уделяя им достаточно времени». То есть я сразу подумал: какая же будет сумма компенсации, чтобы эта сумма покрывала заработок на второй работе?

Оксана Галькевич: Там предлагается какая-то сумма?

Константин Чуриков: Вы знаете, да. В сегодняшних показателях (вот здесь сказано) это не менее 5 600 рублей в месяц. За 5 600 бросить вторую работу?

Оксана Галькевич: Да вы знаете, мне кажется, что вообще все проблемы можно решить, уважаемые друзья. Это, может быть, я к депутатам. Давайте запретим просто женщинам работать, получать образование. Начальным ограничимся, и все.

Константин Чуриков: Юрий Владимирович, я не понимаю вообще, в чем проблема. У нас же уже по детсадам, судя по официальным данным, проблема-то решена, если говорить о детских садах. 99%.

Оксана Галькевич: В основном, в основном.

Константин Чуриков: В основном.

Оксана Галькевич: По статистике, так скажем.

Константин Чуриков: Ну, с яслями, конечно… Тут еще конь не валялся.

Оксана Галькевич: Яслей нет, да.

Юрий Оболонский: Ну, с яслями, насколько я знаю, здесь существует такой демократический… ой, извините, демографический взрыв, который был в 2008–2013 году, когда действительно наши жены, сестры родили детей, который такой порыв был. И сейчас эти дети, естественно, все пошли в ясли, которых, естественно, не хватает. Что касается детских садов – действительно, очень большой процент покрытия, действительно построили, восстановили то, что в 90-е волшебным образом приватизировали и забрали у детей. Все восстановлено. Но все-таки, я еще раз повторяю, огромное количество таких моментов социальной несправедливости. Это село, может быть, какой-то район, который совершенно заброшен нашим вниманием опять же наших государственных мужей. И теперь, как я понимаю, они хотят от них откупиться 3 тысячами рублей – что абсолютно несправедливо.

Оксана Галькевич: Нам люди пишут: «А кто будет, собственно, тогда заниматься детьми за эти 3 тысячи рублей? Вы даже няню не найдете за такие деньги в месяц». Естественно.

Юрий Оболонский: Так об этом и идет речь. Это неправильно, неправильная цифра.

Оксана Галькевич: А если не получать навальное, вот это самое первое и важное образование, не формировать мировоззрение маленького человека, то, собственно говоря, как потом в начальной школе социализироваться? Очень много вопросов у наших телезрителей.

Юрий Оболонский: Так здесь как раз…

Оксана Галькевич: «А говорят – рожайте, – пишет нам (сейчас, прошу прощения) Вологодская область. – Садами обеспечить не могут, только нищенские пособия какие-то предлагают».

Юрий Оболонский: Так естественно! Здесь, если мы будем смотреть на личность, на развитие личности, то в период до 7 лет закладывается, я бы сказал, монументальные, жизненно важные привычки, особенности человека, особенности личности. При этом разрабатываются именно вместе с педагогом модели поведения ребенка, где вырабатываются модели успешности. Это все как раз те профессионалы, которые работают у нас в детских садах. Вот мы ходили, я при советской школе ходил в детский сад – нас там обучали рисовать и так далее, то есть прививали навыки. Умели считать, писать. И они, конечно, пригодились, когда я пошел в первый класс. Я с ужасом сейчас просто буду воспринимать, что дадут 3 тысячи рублей какой-то молодой маме, которая сама-то у нас, по-хорошему, не очень образованная, где-то в селе, и которая будет на 3 тысячи рублей…

Оксана Галькевич: Ну, разные мамы в селах бывают.

Константин Чуриков: Стоп! Ну, при чем тут образованная или необразованная? Извините, у меня с руками проблема – я даже, не знаю, обезьяну не нарисую или птицу. А ребенка же надо учить рисовать, правильно?

Оксана Галькевич: Ты не ходил в детский сад?

Константин Чуриков: Нет, я ходил в детский сад, но я ничего не умею рисовать.

Оксана Галькевич: Просто некоторые пишут, что, знаете, родители ведь тоже разные бывают. Кто-то, простите, эти деньги попытается хотя бы потратить во благо ребенку это пособие.

Константин Чуриков: А кто-то попытается что?

Оксана Галькевич: А кто-то, простите, пропьет. Да? Не перефразируешь.

Константин Чуриков: Я хотел, чтобы ты это сказала.

Оксана Галькевич: Спасибо!

Константин Чуриков: Светлана, Алтайский край. Здравствуйте, Светлана.

Зритель: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте. Говорите, пожалуйста.

Зритель: Вы знаете, я с Алтайского края, Локтевский район, город Горняк. У нас такая проблема – у нас очень много детей с дефектами речи. У нас нет логопеда ни в больнице, ни в соцзащите, ни в детском саду. Я обращалась в детский сад с таким вопросом: «Почему нет логопеда? Дети с дефектами». Мне сказали: «Ставка логопеда не предусмотрена». Хотелось бы узнать – почему?

Константин Чуриков: Светлана, а дети с дефектами речи – какого возраста дети?

Оксана Галькевич: Маленькие дети, да?

Зритель: Ну, четыре года ребенку у нас, плохо разговаривает. И очень много детей, что в четыре начинают только разговаривают. Через два-три года в школу, а дети не разговаривают.

Константин Чуриков: Кстати, Светлана, вы нам сейчас подарили отличную тему для отдельного обсуждения в эфире, тоже надо в этом покопаться, потому что действительно многие сейчас об этом говорят. Спасибо.

Оксана Галькевич: Но другое дело, что с логопедами проблема везде, и в больших городах роже.

Юрий Оболонский: Это огромная проблема. Мы в начале нашей беседы как раз и затронули эту тему, что огромный вал звонков идет именно по устройству в логопедические детские специализированные сады. А здесь нужна и справка еще, здесь целый ряд…

Оксана Галькевич: Очень сложно.

Юрий Оболонский: Не просто так устроить, потому что этих детских логопедических садов мало. Почему? Там нужны действительно профессиональные навыки, чтобы работать с такими детьми. Это целая проблема, о которой нужно говорить.

Оксана Галькевич: Юрий Владимирович, а логопеда нельзя, как психолога, просто как медицинскую сестру, в каждом детском саду? И специальные занятия.

Константин Чуриков: На всякий случай.

Оксана Галькевич: Почему это так сложно? Ведь это здоровье и развитие наших детей. Не на всякий случай, а просто для всех, потому что там формируются очень важные навыки и стимулируется развитие головного мозга через вот это…

Константин Чуриков: Через вот это? Через пальчики вот это формируется, и наоборот.

Оксана Галькевич: Именно занятия. Через все, через все, да.

Юрий Оболонский: Это не то что хотелось бы, а это вообще нужно сделать. Но, к сожалению, у нас в стране, ну, наверное, как и во всем мире, в котором главный корень – это потребительское общество, везде правят деньги. Поэтому что такое ставка логопеда? Это лишние выделенные деньги, за которые нужно биться. Это бюджет, строка в бюджете района, города и страны.

Конечно, в идеале в каждом детском саде должен быть логопед, должен быть психолог, должен быть преподаватель, который отвечает. То есть это комплекс, это же комплекс образовательных мероприятий, которые дают возможность ребенку реализоваться, и где на ранних стадиях выявляются как гении и таланты, так и те дети, с которые нужно поработать, чтобы они подошли к первому классу не с комплексами и страхами, а во всеоружии, чтобы они были равные среди равных.

Оксана Галькевич: Вы так сказали – «во всеоружии».

Юрий Оболонский: А у нас школа – для родителей это действительно целая процедура.

Оксана Галькевич: Хорошо.

Константин Чуриков: Вот одного из авторов этого законопроекта о компенсации в 3 тысячи рублей вместо детского сада зовут Сергей Вострецов, депутат Государственной Думы. Вот он заявил, что «в России много малочисленных, – ну, это его цитирует «Российская газета», – поселков, где строить детсады нецелесообразно». Я хотел у вас спросить об отдаленных каких-то территориях, поселках. Действительно, вы согласны с депутатом?

Юрий Оболонский: Ну, во-первых, мы с Сергеем Вострецовым работали, как раз круглые столы, когда Национальный родительский комитет работал и обсуждал во всех регионах проблему выделения ежемесячного пособия маленьким детям и так далее. Была прекрасная и плодотворная работа. Я не знаю, почему именно сейчас не было такого серьезного обсуждения и в регионах, и здесь, и в Думе, и с общественниками, и с экспертами. Действительно, проблема есть, потому что глобализация касается не только всего мира, но и нашей страны. Огромное количество деревень, поселков, действительно, оказываются без инфраструктуры.

Оксана Галькевич: У нас есть звонок из Омской области – Ирина. Ирина, здравствуйте. Говорите, пожалуйста.

Зритель: Здравствуйте. Тема, конечно, очень интересная. Спасибо вам большое. Вот вы знаете, и за, и против. Потому что мы живем в деревне, у нас садика нет, у нас только школа, три класса. Но садик как бы есть у нас в Андреевском поселении, но вот одиннадцатого нет. А оформляют детишек, у кого есть автомобиль. Ну, это 11 километров туда и 11 километров обратно – одного ребенка привезти. Ну, как бы ничего, да? Все-таки и общество ребенку надо, и развитие, и друзья, социум. Там праздники проходят, здорово. Но если не будут возить детей туда-сюда, то хоть бабушка родная будет сидеть, хоть родители на работу поедут в город…

Оксана Галькевич: Ну, это хорошо, если бабушка есть.

Юрий Оболонский: Удивительно! А почему глава района не может выделить автобус или маршрутку, чтобы таких детей возить туда? Существует всегда такой бюджет, который выделяется.

Оксана Галькевич: Юрий Владимирович, ну, потому что глава района не Собянин, видимо. Понимаете? Это же деревня в Омской области. Ну, к сожалению, да, вот так вот у нас в стране бывает.

Константин Чуриков: У нас же Москва все генерит и производит, а деревня…

Юрий Оболонский: Вы знаете, Омская область настолько благодатна ресурсами, там столько нефти и газа, я уверен, потребляется, в том числе и экспортируется. Я думаю, что глава области бы выделил деньги на маршрутку, чтобы возить детей.

Оксана Галькевич: Юрий Владимирович, вот если все-таки как-то подводить черту под нашей беседой, то вы согласитесь, что у нас все-таки образование вот это дошкольное не совсем серьезно воспринимается? Мы с вами говорим о том, что, да, это важно, продолжением будет школа и успешный ребенок в школе. Но у нас по-прежнему как-то вот не чувствуется, что это приоритет, что это фокус государства на работе педагогов, на дошкольном образовании. Ведь этого нет.

Юрий Оболонский: Ну, среди преподавательского состава, интеллигенции и людей образованных, я уверен, это приоритетное направление, на которое действительно выделяют, и понимают, что туда нужно идти, ребенка готовить, там его нужно воспитывать и так далее. Только люди непросвещенные и необразованные…

Константин Чуриков: Темные!

Юрий Оболонский: …да, темные, они только могут воспринимать это как вторую часть, а не первую часть приоритета государственных программ.

Оксана Галькевич: Ну, все-таки, вот смотрите, если вы с Вострецовым, депутатом Госдумы, встречаетесь на каких-то круглых столах…

Юрий Оболонский: Это было давно.

Оксана Галькевич: Может быть, вы ему при следующей встрече предложите как-то подумать над тем, чтобы дошкольное образование с определенного возраста, как это сделано в наших странах-конкурентах, которые нам надо догнать и обогнать, сделать обязательным? Не с 7 лет, как у нас это сейчас, а, допустим, ну, хотя бы с 5 или с 4 лет – обязательное образование.

Константин Чуриков: Оксана, ты ставишь себя просто под шквал критики сейчас, отнимаешь у детей детство.

Юрий Оболонский: Если у депутатов в Государственной Думе будет это в приоритете, то тогда – да.

Оксана Галькевич: Почему? Между прочим, Константин, это означает обязательное место для твоего ребенка в дошкольном образовательном учреждении. И тогда мама из Омской области будет знать, что ее ребенок с этого возраста под присмотром, понимаешь, и получает нужное развитие.

Константин Чуриков: Вот по этому вопросу точно придется проводить референдум.

Оксана Галькевич: Референдум? Отлично! Я готова.

Константин Чуриков: Мы говорили о детских садах, о проблеме мест и о компенсациях. Живые деньги предлагают депутаты Госдумы вместо мест. В студии у нас был Юрий Оболонский, сопредседатель Всероссийского общественного движения «Национальный родительский комитет».

Юрий Оболонский: Спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо и вам.

Оксана Галькевич: А что они предлагают, Костя? Они еще не посчитали, есть ли эти деньги. Господи, еще же…

Константин Чуриков: Сначала надо предложить!

Оксана Галькевич: Предложить, а потом посчитать.