Мунэо Судзуки: Нет японца, который бы не знал "Лебединое озеро"

- Россия и Япония –  две соседние страны, географически разделенные морем, исторически разъединенные войной. Но, преодолевшие обиды и непонимания, они сегодня возводят новый мост двухсторонних отношений, беспрецедентный по своим масштабам, где есть место уважению и доверию. Сейчас российско-японские отношения переживают период подъема. Визит президента Путина в Японию в декабре прошлого года стал знаковым для наших стран. В отношениях Японии и России царит уже другая атмосфера, долгие годы о которой мы даже не могли и мечтать. И, конечно, в этом, прежде всего, заслуга двух лидеров, их политическая воля. Встреча Синдзо Абэ и Владимира Путина в Москве 27 и 28 апреля уже 17-я по счету, и это абсолютный рекорд.

Среди всех мировых лидеров бо́льшее число встреч у японского премьера именно с российским президентом, и это о многом говорит.

Немалую роль в развитии диалог с Россией, безусловно, сыграл Мунэо Судзуки, глава японской новой партии "Дайти", человек, являющийся правой рукой премьер-министра Японии в вопросах отношений с Россией. За 40 лет работы в данном направлении господин Судзуки побывал в России более 30 раз, и его колоссальный опыт работы с русскими сегодня как никогда востребован руководством Японии.

Неслучайно, что в канун визита Синдзо Абэ в Москву прилетел и Мунэо Судзуки, чтобы убедиться, что в России все готово к встрече высоких гостей, и внести последние штрихи в протокол будущей встречи лидеров двух стран.

В российском телеэфире японские официальные лица – нечастые гости, и эта встреча для нас – нерядовое событие.

Дмитрий Кириллов: Цунами, оригами, кимоно, карате – куча слов, которые в России совершенно не надо переводить. Какое у вас ощущение: русские больше знают о Японии, чем японцы о России?

Мунэо Судзуки: Японцы огромный интерес имеют всегда к культуре России. Например, нет японца, который бы не знал "Лебединое озеро". И у нас давным-давно уже начали гастролировать и балет "Большого театра", и Российский цирк, поэтому их знают все японцы. Эти гастроли действительно давно и постоянно ощущаются в нашей стране. Но и наши коллективы тоже бывают в России. Были гастроли "Кабуки", например.

И даже, кажется, были выступления сумоистов. Правда, очень редко – это бывает где-то раз в 20 лет.

Дмитрий Кириллов: Как вы оцениваете сегодня состояние российско-японских отношений?

Мунэо Судзуки: С тех пор, как Синдзо Абэ пришел вновь к власти, то есть второй раз сформировал свое правительство пять лет назад, он начал формировать с президентом Путиным отношения доверия. Я бы сказал, что в результате этого сейчас мы находимся в той точке, когда отношения, пожалуй, наилучшие за много лет.

У наших отношений была уже хорошая очень эпоха – это были годы с 1996 по 2001, это были времена, когда в Японии премьерами были Рютаро Хасимото и Кэйдзо Обути. Пожалуй, пика тогда отношения достигли к иркутской встрече лидеров 26 марта, когда встречались Владимир Путин и Ёсиро Мори. То есть, мне кажется, что отношения как минимум находятся в той же точке, на том же уровне, на котором они были к упомянутой иркутской встрече, вообще ко времени общения Мори и Путина. Но, пожалуй, Абе настроен еще более серьезно, и хочет дальше углублять отношения доверия с Владимиром Путиным с тем, чтобы отношения шли вперед.

Дмитрий Кириллов: Россия и Япония – соседи. Как-то очень странно получается – мы до сих пор не имеем мирный договор с Японией. В чем проблема?

Мунэо Судзуки: Причина единственная – это нерешенность территориальной проблемы. 16 декабря прошлого года во время визита в Японию президент Путин на пресс-конференции так и сказал. Он сказал, что самая важная наша проблема – это проблема мирного договора. И Синдзо Абэ также говорил о том, что отсутствие мирного договора между двумя великими странами Россия и Япония – это ненормально. Таким образом мы видим, что оба лидера сходятся во мнении, дают общие оценки тому состоянию отношений, которые сейчас есть, и говорят о том, что нужно как можно скорее заключить мирный договор.

Дмитрий Кириллов: Какие механизмы, на ваш взгляд, могут быть задействованы для сближения позиций России и Японии?

Мунэо Судзуки: Для того, чтобы определиться с делимитацией границы, для того, чтобы решить территориальные проблемы, никто другой не сможет это сделать кроме топ-лидеров. Владимира Путина сейчас поддерживает больше 80% народа России, и у Синдзо Абэ есть также более чем 50%-я поддержка японцев. И я уверен, что эти два сильных лидера смогут открыть новую страницу в истории наших отношений. Прежде всего, важно добиваться реального исполнения тех договоренностей, которые уже есть между лидерами, и, прежде всего, договоренность о совместной экономической деятельности на островах. Кроме того, важно наполнять реальным содержанием те восемь пунктов сотрудничества, направлений сотрудничества, которые представил на встрече в Сочи 6 мая прошлого года премьер-министр Абэ. Они включают среди прочего такие области, как медицина, здравоохранение, экология, а также гуманитарный обмен.

- Япония – страна без  преувеличения уникальная. Нанотехнологии здесь легко уживаются с древними традициями. Японский язык труден для изучения, поэтому японцы очень уважают тех, кто может сказать хоть пару фраз на их языке. Японцы удивительные трудоголики – могут запросто работать по 15-18 часов в день без перерыва на обед. В Японии приходить на работу вовремя – это дурной тон. На месте надо быть хотя бы на полчаса раньше.

Дмитрий Кириллов: Мы знаем, какие высокие технологии у Японии. И медицина высоких технологий существует. Возможно ли в России строительство, допустим, российско-японского высокотехнологичного медицинского центра?

Мунэо Судзуки: Я думаю, что это не только возможно, но это будет очень полезно, потому что тогда, если будет реализована эта идея, то это приведет к повышению и интереса к Японии, и положительных эмоций россиян в связи с этой страной. Средняя продолжительность жизни у японцев мужчин сейчас 82 года, у женщин 87 лет. Если мы сравним это с российскими цифрами, мы видим, что здесь большая разница в 13-14 лет. В Японии очень много опыта относительно того, как этого удалось достичь. Здесь речь идет не только о развитии медицины, но также о здоровом образе жизни, о здоровой пище. Я думаю, что такого рода сотрудничество, прежде всего в здравоохранении, может быть очень разносторонним.

Дмитрий Кириллов: Какие могут быть первые шаги?

Мунэо Судзуки: Думаю, что все должно начаться с реальных проговоров возможных решений между профессионалами.

Дмитрий Кириллов: В Москве существует "Лотте Плаза" – южнокорейский деловой центр. Может быть, стоит сделать большой японский деловой центр, где будут и офисы, и магазины, рестораны? Это может привлечь очень большое количество людей.

Мунэо Судзуки: Если судить на уровне "да" или "нет", то, пожалуй, правильнее будет ответ, что лучше бы такой ответ был. Но ведь японские предприятия уже присутствуют на российском рынке гораздо сильнее, чем корейские предприятия. Я думаю, что у россиян всегда был высокий интерес к японской продукции. Это касается и автомобилей, и другой высокотехнологичной продукции. Но в сравнении с именно продукцией японской промышленности, о которой хорошо знают россияне сейчас, знания в России, и особенно, может быть, в Москве, о японской культуре, нашем историческом наследии не так уж и сильно распространены. Поэтому мне кажется, что важнее всего было бы создать такой центр, какую-то базу, чтобы можно было в хорошем смысле пропагандировать именно эту составляющую.

- Можно без преувеличения  сказать, что Японская кухня завоевала уже весь мир. Не исключением стала и Россия. Многие наши люди вместо традиционных картошки с селедкой теперь заказывают в ресторанах суши и роллы, а некоторые талантливые хозяйки вообще уже научились готовить японские блюда дома.

Основа японской кухни – это рис, рыба и морепродукты. Рыбу в нашем понимании японцы вообще не жарят, чаще всего готовят на пару или подают в сыром виде. Обеззараживают рыбу при помощи замачивания в уксусе. В японской кухне нет такого понятия, как "основное блюдо". Поскольку размер блюда небольшой, то обычно классический японский обед может включать до 20 различных блюд.

Японцы постоянно говорят о еде, а когда они едят, то всегда обсуждают, как она им нравится. Считается дурным тоном, если в течение ужина вы несколько раз не скажете, как же все вкусно.

Дмитрий Кириллов: У нас в России сейчас открылось огромное количество японских ресторанов. Вы когда-нибудь бывали в таких ресторанах? Похоже это на японские?

Мунэо Судзуки: Впервые в Москву я попал в 1977 году. По сравнению с тем временем, сейчас, конечно, представленность японской еды в Москве совершенно иная. Мне кажется, в Москве, в России заинтересованность в японской еде, прежде всего, связана с тем, что это здоровая пища, и качество японской еды в этих ресторанах, конечно же, повышается. Позавчера мы были в японском ресторане в Москве. Я могу сказать, что вкус у еды был там точно такой же, как вы можете его найти в Токио. Как и везде в мире, наибольшей популярностью пользуются суши, и они, и другая еда, считаются здоровой.

Дмитрий Кириллов: Мы много говорим о Москве, но Россия – это не только Москва, это огромная территория. Есть ли какие-то подвижки в экономических отношениях регионов российских и провинций японских?

Мунэо Судзуки: Региональные обмены между нашими странами существуют уже давно, и прекрасный пример – это Сахалинская область и Хоккайдо. Кроме того, уже давно японцы достаточно активно едут в Хабаровск, Владивосток, Иркутск. Но все же, мне кажется, что центром, в каком-то смысле самым презентативным местом, точкой в России или двумя точками в России являются-таки Москва и Санкт-Петербург. Поэтому чем больше японцев будут ездить в два самые главные города России, тем больше японцы в целом будут узнавать о России.

Дмитрий Кириллов: Действительно, японские туристы – самые активные в мире. И немножечко обидно, что японских туристов мы редко видим на российских улицах российских городов. Что отталкивает или пугает, может быть, японцев, и что нужно, может быть, сделать нам, чтобы привлечь японских туристов в Россию?

Мунэо Судзуки: Когда мы говорим про туризм, то здесь четыре фактора, которые могут быть признаны важным. То есть это чтобы было что посмотреть, чтобы было просто физически красиво, это наличие старой интересной культуры, это отели чтобы были достойные, и чтобы была природа хорошая. Я много был уже и в России, и в Москве больше всего, наверное, был. Мне кажется, что здесь не дорабатывают туристские ассоциации, турфирмы. Если бы была лучше организована информация о том, что смотреть в Москве, что здесь интересного, вообще в России, то мы бы лучше использовали тот потенциал, который, бесспорно, у России в этом смысле имеется. Особенно это касается еды. Если будет известно, где в Москве можно вкусно поесть, то больше будет людей, которые захотят снова и снова приезжать в российскую столицу.

Я, например, люблю российскую кухню. Мне кажется, с русской кухней очень интересно. И если бы японцам больше знаний было бы дано о том, что такое российская кухня, что там есть интересного, то я уверен, что больше людей захотели бы поехать. В этом смысле я считаю, что у России огромный потенциал в туристической сфере.

Дмитрий Кириллов: Сейчас модно Россию обвинять во всех грехах, такой модный тренд идет на Западе, и я так понимаю, что Япония не совсем согласна, что сейчас происходит на Западе по отношению к России. Есть какая-то боязнь, страх по отношению к России?

Мунэо Судзуки: Среди японцев часть, по крайней мере, людей считают, что Россия наследует все то негативное наследие, которое связано с коммунизмом, Советским Союзом, сталинизмом, особенно среди старшего поколения много таких людей. Но у молодежи немножко другое представление. Они считают, что Россия – это одна из ведущих стран, свободных, демократических, и являясь при этом энергетической державой, они считают, что Россия – это важный партнер, с которым просто надо честно и открыто беседовать. Более того, я уверен, что если будет решена территориальная проблема, если будет подписан мирный договор, то представление японцев о России кардинальным образом поменяется.

Когда-то США сбросили на Японию атомную бомбу, и японцы тогда уже не имели достаточно сил, чтобы протестовать против чего-либо такого открыто, но они в глубине души страшно ненавидели американцев. Но прошло уже 70 лет, и это состояние исчезло. И, более того, оно исчезло, когда Америка вернула Японии Окинаву. Японцы стали искренне считать, что Америка – это хорошая страна. И президент Путин, по счастью, действительно серьезно настроен на решение территориальной проблемы с нашей страной, и я уверен, что именно ему в паре с Синдзо Абэ удастся наконец решить эту проблему, и я думаю, что тогда отношение японцев к России кардинальным образом изменится.

Дмитрий Кириллов: Вы очень много лет уже занимаетесь отношениями России и Японии, и знаю, что были периоды, когда вас обвиняли во всех смертных грехах. Действительно ли есть такое очень серьезное антироссийское лобби в парламенте, правительстве? И я так понимаю, что идет потихонечку какой-то перелом, и вы, скорее всего, на молодое поколение японцев ориентируетесь, более прагматичных, более открытых миру.

Мунэо Судзуки: 15 лет назад я пострадал, как вы говорите. Я оказался вовлечен в борьбу за власть. В мире политики борьба – это что-то, что нельзя никуда деть. Это определенный неизбежный фактор политики. В то время у власти было правительство Дзюнъитиро Коидзуми, который главным своим приоритетом считал Соединенные Штаты. Это было их дипломатией и во всех направлениях политики. И я как человек, выступавший за улучшение отношений с Россией, понимал, что даже если в какое-то определенное время меня будут критиковать, преследовать, то, рано или поздно, все равно наступит понимание моих позиций, я все время так думал, до сих пор так считаю. Сейчас премьер-министр, к счастью, оценил мою эту позицию, и я могу теперь сказать с уверенностью, что меня удовлетворяет состояние и динамика японо-российских отношений, и личные отношения между Абэ и Путиным.

Вчера я прочел лекцию в Московском институте международных отношений (МГИМО). На самом деле, я давно знаком с ректором МГИМО господином Торкуновым. И с бывшим послом России в Японии господином Пановым, который сейчас возглавляет кафедру дипломатии в МГИМО, у меня уже, кажется, более чем 30-летняя история отношений. Они оба вели эту встречу попеременно, и на ней присутствовало огромное количество студентов, которые изучают японский язык, интересуются Японией. Были очень интересные вопросы. Иногда даже мне казалось, что не я читаю лекцию, а что я присутствую на каком-то образовательном мероприятии, и меня обучают чему-то.

В Японии тоже немало студентов сейчас изучают Россию, интересуются Россией, изучают русский язык. И мне кажется, что если продолжать гуманитарные обмены, людские обмены именно на этом уровне, то нам гарантировано благополучное развитие отношений в будущем.

Мне кажется, самое важное, чтобы именно усилиями конкретных людей через обмены конкретных людей формировалась новая история отношений между странами.

- Честность – национальная черта японцев. Если вы потеряли кошелек в метро – будьте уверены, его сдадут в бюро находок. Вот почему даже во время землетрясений в Японии не бывает мародерства.

В северных городах Японии все тротуары с подогревом, поэтому здесь никогда не бывает гололеда.

В Японии на улицах можно увидеть вазы с зонтиками. Если начинается дождь, можете легко взять любой, а потом, когда дождь заканчивается, ставьте в ближайшую вазу.

На японских улицах вы не увидите мусорных баков. Весь мусор японцы несут домой, а потом его сортируют на четыре вида: стекло, сжигаемый, перерабатываемый и несжигаемый мусор.

Дмитрий Кириллов: Япония и Россия в мире – это как две совершенно далекие планеты. В то же время Японию считают закрытой, загадочной страной многие в мире, и Россию, русскую душу, русских людей считают загадочными, закрытыми, непонятными, непонятыми. Не кажется ли вам, что у нас, может быть, даже больше общего, чем различий?

Мунэо Судзуки: Мы страны-соседи. Если просто к человеку, допустим, приехал какой-то нехороший сосед – можно уехать из этого места. Но страна не может уехать от своих соседей никуда, поэтому с соседями нужно дружить.

Россия для меня – это первая энергодержава в мире. Япония – это вещая страна в области прикладных технологий. И если мы объединимся, то можем очень много чего сделать для мира. Но мы никуда не сможем попасть, не сможем продвинуться в будущее, если мы будем просто продолжать перечислять свои прошлые ошибки и претензии. Именно поэтому Синдзо Абэ говорит о том, чтобы начать писать новую историю отношений на основе устремленности в будущее, на основе нового подхода, и на основе в первую и главную очередь установления отношений доверия. Для меня совершенно очевидно, что в этом смысле настроения и желания Владимира Путина и Синдзо Абэ полностью совпадают.

27-28 апреля намечено проведение  очередного саммита между руководителями  двух стран.

В прошлом году лидеры встречались четыре раза. В этом году апрельская встреча будет первой, после нее намечаются встречи на полях "Двадцатки" в июле, встреча во Владивостоке в сентябре во время проведения "Восточного экономического форума", и еще саммит на полях саммита "АТЭС" в ноябре. То есть, опять же, получается, у нас выходит четыре встречи за год.

Дмитрий Кириллов: Сейчас наступает то время, ваше время, когда действительно реально стало возможным улучшение наших отношений. Что вам импонирует в русских, что вас привлекает в России?

Мунэо Судзуки: Первое и главное – это то, что русские очень дорожат человеческими отношениями. То есть если один раз с кем-то завязали отношения, то они их уже больше никогда не оставят. У меня этот визит прошел после некоторого перерыва, я семь лет почти не был в России, но практически все мои встречи – это встречи с моими давними друзьями, с людьми, с которыми у меня уже 20-30-летние отношения. Самое важное, и нет ничего похожего даже важного в мире – это человеческие отношения. И я очень благодарен за все своим российским друзьям.

Дмитрий Кириллов: У японцев есть представление о русской кухне?

Мунэо Судзуки: Я думаю, многие знают, и все больше людей интересуются. Кроме того, все японцы в основном интересуются, конечно, техникой, современными достижениями, наукой, и мы все понимаем, что многого в свое время добился Советский Союз, то есть нынешняя Россия. Что первый спутник запустил Советский Союз, что впервые пилотируемый полет осуществил Советский Союз. Японцы прекрасно понимают, что, например, средствами доставки ракетой "Союз" пользуются и японские космонавты, и американские космонавты.

Но, конечно, нельзя сказать, что японцы интересуются всем о России, и что все интересуются. Это везде одинаково.

Все японцы уверены, в свою очередь, что Россия сохранит за собой лидирующее место в наборе ведущих стран мира. Особенно вот что важно. Все знают, что Путин занимается дзюдо. В этом нашем виде спорта очень важно уважение к партнеру, вежливость по отношению к нему. В этом смысле имидж Путина, который занимается таким видом спорта, нам понятным, в каком-то смысле связывается в понимании японцев с имиджем всей России. Мне кажется, эта атмосфера тоже очень важна.

Дмитрий Кириллов: Вы будете баллотироваться на новых выборах в парламент?

Мунэо Судзуки: Да, если жители моего родного Хоккайдо выскажутся о том, что, дескать, Мунэо Судзуки должен быть в парламенте, то я не буду игнорировать этот голос.

Дмитрий Кириллов: Есть у вас план действий? Что бы вы хотели в связи с новыми перспективами, которые вырисовываются в наших отношениях, реализовать?

Мунэо Судзуки: Прежде всего, я намерен сделать все для создания благоприятной среды для подписания мирного договора. Моя дочь тоже является депутатом японского парламента, она, по-моему, самый молодой депутат, ей 31 год, но она уже второй раз избрана сейчас. И мне хотелось бы, используя таких моих единомышленников, тех людей, которые тоже болеют за эту тему, дальше делать все для развития отношений с Россией.

В Японии, по счастью, уже достаточно хорошо знают и ценят мою дочь Такако Судзуки. И думаю, что мы вместе, и те, кому это тоже небезразлично, смогли бы многое еще сделать для улучшения наших отношений. Моя дочь сейчас как раз активно занимается изучением русского языка.

- Токио – самый безопасный  мегаполис в мире. Здесь даже шестилетние дети самостоятельно пользуются общественным транспортом. Каждый второй японец отлично рисует и неплохо поет. Отчасти это результат системы воспитания – детей сперва учат рисовать и петь, а потом уж говорить и писать.

Дмитрий Кириллов: Вообще, японцы очень музыкальные. Они поют, собираются даже в хоровые коллективы, изучают песни, российские даже, знаю. В чем такой феномен интереса к русским песням?

Мунэо Судзуки: Японцы все, когда чуть выпьют, заводят "Катюшу". Все знают "Тройку", то есть там, где умирал ямщик, "Миллионы алых роз" все знают. Это везде в наборе каждого японского караоке эти песни есть.

Дмитрий Кириллов: Как "Миллион алых роз" проникла в Японию? Это удивительная история. Песня времен холодной войны, в общем-то.

Мунэо Судзуки: У песни, видите ли, нет никаких границ, она не признает границ. Песню нельзя называть виноватой ни в чем. Поэтому песня одна для всего мира.

Дмитрий Кириллов: В Японии знают Аллу Пугачеву?

Мунэо Судзуки: Я думаю, очень многие ее знают.

Дмитрий Кириллов: Написали новый текст японский или это был перевод?

Мунэо Судзуки: Я думаю, что их просто достаточно точно перевели с русского, и это было причиной, почему это стало хитом. Настрой песни похож на японские песни.

Дмитрий Кириллов: Вы пели когда-нибудь эту песню в караоке?

Мунэо Судзуки: Я стараюсь не петь публично, потому что я пою не очень хорошо, и я понимаю, что если я начитаю петь, то голоса моих сторонников тут же автоматически уменьшаются. Есть такой певец Чихару Матсуяма, он сам пишет песни, сам их исполняет. Очень популярен в Японии. Мой знакомый. И он мне всегда говорит: "Вам не надо петь. Если бы вас не избирали, если бы не было избирательной кампании, тогда пели бы себе на здоровье". Это, конечно, я все шучу, а на самом деле, в закрытой компании, когда кто-то из моих друзей очень сильно просит, то я могу взять в руки микрофон.

Дмитрий Кириллов: С каким чувством, с каким настроением вы уезжаете сегодня из России домой в Японию, и что предстоит сделать в ближайшее время?

Мунэо Судзуки: Я семь лет не был в Москве, и я вижу, что город стал более красивым, более удобным, вижу плитку, которой покрылись московские улицы. И я вижу в этом успешность и в целом политики президента Путина, и усилия мэра Москвы. Поэтому главное мое, так сказать, домашнее задание, задача после того, как я вернусь в Японию – это рассказать как можно большему количеству моих друзей и единомышленников о том, что "Россия развивается, господа". Я бы хотел в заключение подчеркнуть идею о том, что первая в мире энергодержава Россия вместе с первой в мире державой в смысле прикладных технологий Японией могли бы очень-очень много сделать для мира и для мира во всем мире.

Дмитрий Кириллов: Будем верить, что все получится.

Мунэо Судзуки: Мы не только должны верить, мы должны делать, приближать это.

Дмитрий Кириллов: Да будет так.

советник премьер-министра Японии, лидер Новой партии "Синто Дайти"