Игорь Березин: Силы покупателей и производителей уравновешиваются конкуренцией

Гости
Игорь Березин
президент Гильдии маркетологов

Всё подорожало? Средний чек жителя страны за один поход в магазин в феврале 2019 года увеличился на 13 рублей по сравнению с январем и составил 573 рубля - рост показателя стал рекордным для этого месяца за последние годы наблюдений. В чем причина? Покупать стали больше или выросли цены?

Виталий Млечин: Наша следующая тема также напрямую связана с деньгами. Судя по исследованию холдинга «Ромир», мы стали оставлять больше средств в магазинах. Средний чек жителя России за один поход за продуктами в феврале 2019 года увеличился на 2,3%, или на 13 рублей, по сравнению с январем. Рост показателя стал рекордным для этого месяца за последние годы наблюдений, – говорится в исследовании.

Анастасия Сорокина: Подорожание, кстати, было неравномерным. Меньше всего выросли цены в Приволжском федеральном округе – на 0,8%; в других частях Центральной России и на Урале – около 0,2%; сильнее всего поднялись цены на Дальнем Востоке – 8% с небольшим. Исследование основано на данных потребления 40 тысяч россиян. Участники сканировали штрихкоды всех купленных товаров, приносимых домой, и отправляли их онлайн в базу исследования.

Виталий Млечин: Ну а теперь – данные официальной статистики. Росстат нам говорит, что в феврале цены выросли на 1,5%. Сильнее других подорожали фрукты и овощи: помидор, например, на 16% по сравнению с январем, а огурцы – на 15%, капуста – на 8%. При этом незначительно снизились цены на мясо – на 1,3%. А, это курица подешевела на 1,3%, на свинина – на 1,2%. Среди непродовольственных товаров заметнее всего подорожали лекарства. Ну, это, к сожалению, уже не удивляет.

Так почему же мы стали больше тратить? Все дело в ценах? Или мы стали покупать больше? Давайте обсуждать. Присоединяйтесь, естественно, к нашей дискуссии. А в гостях у нас…

Анастасия Сорокина: …Игорь Станиславович Березин, президент Гильдии маркетологов.

Виталий Млечин: Здравствуйте.

Анастасия Сорокина: Игорь Станиславович, вот вопрос: почему мы стали платить сейчас больше за приблизительно тот же самый набор продуктов, которые раньше покупали?

Игорь Березин: Ну, ответ достаточно очевиден: основной вклад в рост наших расходов вносит инфляция, которая, по расчетам Центрального банка и Росстата, составляет порядка 5–5,5% в годовом выражении. Кто-то из экспертов с этим не согласен, кто-то пытается какие-то свои расчеты делать.

Тот же самый «Ромир», используя свою базу респондентов, с которой он 10 лет уже работает, а это больше 12 тысяч домохозяйств по всей стране в крупных, средних, небольших городах, – он составляет свою корзину, отслеживает ее стоимость. Но примерно речь, в общем, идет об этих 5–7% по инфляции. И примерно такую же картину мы видим, по данным «Ромира», в феврале нынешнего года: номинальные расходы россиян на повседневные покупки выросли на 7%, то есть даже немножко обогнали инфляцию, как ее считает Росстат.

И это, в общем, хороший сигнал. Пока рано, в общем, пить шампанское и сильно радоваться, потому что такие колебания, как недельные, месячные или даже квартальные, они носят неустойчивый характер. У экономистов принято делать какие-то выводы о том, изменилось ли что-то или нет, когда какой-то показатель изменяется два квартала подряд. Вот давайте дождемся хотя бы результатов марта. Если они будут столь же хороши, то можем сделать осторожный вывод, что повседневное потребление перестало падать.

А я напомню, что оно падало практически без остановки в течение почти пяти лет, начиная с 2014 года. То есть, да, там были вот такие месяцы или даже целый квартал был относительно удачный, третий квартал 2017 года, когда вроде как падение прекратилось и даже какой-то такой рост, опережающий инфляцию, мы видели. Но потом вслед за этим опять ситуация возвращалась к негативу. И с осени 2017 года и до нынешнего февраля мы практически видим исключительно рост на уровне или ниже инфляции.

Анастасия Сорокина: Давайте посмотрим сейчас, какая картина у наших зрителей сложилась, точнее, не у зрителей, а жителей Бийска, Кургана и Владивостока. У нас есть опрос: вот как они заметили рост цен в магазинах?

ОПРОС

Виталий Млечин: Мы не смогли, к сожалению, досмотреть наш опрос до конца. В общем, смысл понятен. И никто, по-моему, не сказал о том, что стали просто больше покупать. Все говорят, что цены растут. Причем драматическая эта история с хлебом: был 13, а стал 18. Это сколько? На треть.

Игорь Березин: Ну, все-таки это отдельный какой-то феномен. Наверное, если он носит действительно такой тотальный характер, что в этом городе (я, к сожалению, не уловил, какой именно) прямо за ночь весь хлеб подорожал на 30%, наверное, городским властям что-то надо делать в этой связи. А если это конкретно в этом магазине какой-то хлеб, который не входит в тот набор, за которым следят постоянно наши контролирующие органы, – ну, это рыночная история.

То, что люди чувствуют повышение цен – это понятно. Доходы растут очень медленно. До сих пор у нас идут споры, что произошло же произошло в прошлом году с реальными доходами нашего населения – они выросли или они не выросли. В общем, там ситуация около нуля. А предыдущие четыре, споров никаких нет, реальные доходы снижались. И большинство людей, естественно, это чувствуют на себе. И понятно, что в какие-то моменты, когда происходит смена ценников, они на это остро реагируют.

Довольно странно, что сейчас прошел сюжет про яйца, потому что я очень хорошо помню: как раз перед Новым годом или сразу после Нового года был хайп на тему, как сильно подорожали яйца. Ну, правда, потом они откатали назад. Понятно, что в условиях конкуренции существенно и надолго поднимать цену на такой продукт, на который нет дефицита, не получится. И понятно, что на те продукты, по которым не происходят таких драматических движений, люди на них спокойно реагируют.

Не знаю, помните ли вы, какая была истерика в 2010 году по поводу гречки, которая в течение нескольких недель подорожала в четыре раза. Приезжал премьер-министр, президент, очень сильно ругали тех, кто допустил это безобразие. Потом договаривались с Китаем. В общем, вся страна на ушах несколько месяцев стояла по поводу гречки. Ну, с тех пор еще пару раз вздрагивали, а года три-четыре последних точно никто не вспоминает про эту проблему, цена на гречку не чувствительна к восприятию потребителей.

Анастасия Сорокина: У нас потребители уже прорываются к нам в прямой эфир, давайте дадим им слово. К нам дозвонилась Мария из Владимирской области. Мария, здравствуйте.

Зритель: Из Владимира. Алло, здравствуйте. Как это гречка не подорожала? Как она была 80 рублей, так она и стоит 80, хорошая гречка. За 40 купишь мусор, который только птичкам отдать. Мясо у нас во Владимире подорожало. Вот мы ездим всегда в субботу закупаться продуктами в один и тот же магазин, один и тот же товар беру. Я знаю, что мне брать. Если я в декабре на 3 тысячи купила этот же товар, то сейчас надо купить на 4 тысячи. Но я не беру молочную… ну, не молоко, а вот эту всякую бурду я не беру, я беру молоко, молоко хорошего качества, пока я еще могу хорошего качества, творог хороший. Я не возьму, пусть он даже будет копейки, но это суррогат. Я домой прихожу и проверяю, на все его проверяю – шипит, не шипит, синеет, не синеет. Я беру только хорошие продукты. Пусть я лучше возьму меньше, но хорошее.

Виталий Млечин: Да, понятно, ваша мысль ясна. Большое вам спасибо. Давайте послушаем Флориду из Кировской области. Флорида, здравствуйте. Очень красивое имя.

Анастасия Сорокина: Здравствуйте.

Зритель: Я хотела сказать на счет мяса свиного. Да, я в прошлом году покупала мясные косточки, суповой набор по 60–65 рублей, а сейчас они 85–90, в некоторых магазинах 100 рублей. Почему так?

Виталий Млечин: Потому что все дорожает.

Анастасия Сорокина: Да, отметили, что рост цен будет происходить. Но, кстати, вопрос, Игорь Станиславович. Многие отмечают, что сейчас еще произошел тот самый незначительный рост, что, в принципе, нас еще то самое изменение процентной ставки, из-за которой произошел тоже в том числе рост на многие продукты, ожидает в апреле месяце. К чему готовиться?

Игорь Березин: Ни к чему не готовиться, потому что этот процесс идет у нас последние 30 лет с той или иной скоростью. Вот эти рассуждения о том, что что-то должно обязательно подорожать с 1 января или с 1 апреля, или еще с какого-то числа – это все довольно пустые рассуждения. Процесс увеличения цен – он постоянный, он практически никогда не останавливался. Он притормаживал, очень сильно притормаживал в 2017 году, когда у нас была исключительно низкая инфляция, это правда. Яйца, свинина и многие другие продукты ощутимо дешевели, и именно тогда вот эти суповые наборы могли стоить 60 рублей за килограмм. У нас этот год был очень-очень удачный в плане развития сельского хозяйства.

Виталий Млечин: А они дешевели по данным Росстата или в магазине дешевели?

Игорь Березин: Они дешевели объективно, в магазине.

Виталий Млечин: Я не помню просто. Я хожу в магазин – может, не каждый день и, может быть, не очень слежу за ценой. Но чтобы что-то дешевело – я не помню за последние пять лет.

Игорь Березин: Вы ходите не каждый день. И, наверное, вы можете позволить себе не вести дневник: «Я купил 100 грамм колбасы за такую-то цену».

Анастасия Сорокина: Я поспорю с вами. Стаканчик кофе стоил 50 рублей, а стал стоить 115. Причем спрашиваешь вот точно так же, как наш зритель про печенье сказал: «А что это такая у вас цена? Вчера была одна, сегодня другая». – «Все цены подняли, и мы подняли». Сейчас, мне кажется, вот этот вопрос, о котором говорят зрители, видимо: цена выскакивает, ну просто она выстреливает, просто неоправданно. Это на чьей совести?

Игорь Березин: Еще раз. Оправданно или неоправданно – это вопрос чисто риторический. Всегда и везде производитель хочет продать дороже и получить прибыль. Вот тогда, когда вы не заметили того, что яйца стали дешевле… А они реально были существенно дешевле в 2017 году, чем в предыдущие два и чем сейчас. Это такой феномен есть: когда цена снижается – на это не обращаешь особо внимания, а когда растет – да, это болезненно. Но производители, птицефабрики стали нести убытки при хорошем производстве из-за того, что цены на их продукцию были существенно ниже.

И всегда производитель будет хотеть повысить цены. И всегда он найдет какие-нибудь аргументы для этого, тем более что объективные там есть аргументы: это и рост цен на топливо, и рост издержек, и давление со стороны регулятора со всякими бесконечными, не всегда обоснованными, дополнительными требованиями: «А давайте вот такие метки. А давайте светофор. А давайте еще что-то. А давайте…» И каждое это «давайте» – это тоже дополнительная копеечка, в конце концов, из вашего кармана. Поэтому, когда инициатива с благими намерениями где-нибудь в Государственной Думе: «А чего-нибудь еще… А давайте чипы еще какие-нибудь навесим на лекарства или на парфюмерию, или еще на что-то»… Нам же очень нужно знать, как каждый пузырек одеколона двигается в канале товародвижения. Вот эти все дополнительные опции – это все потом превращается в эти самые деньги.

С другой стороны, всегда потребитель хочет качественного товара за как можно меньшие деньги – как с известной историей про самую лучшую в мире няню с очень скромными потребностями. Вопрос в том, как уравновешиваются силы покупателей и производителей. Они уравновешиваются конкуренцией. Если у нас по какому-то продукту возникает дефицит, то понятно, что… причем локальный, в каком-то городе, в отдельных сетях, то да, это очень мощный аргумент, с тем чтобы поднимать эти цены. Но когда в соседнем магазине этот же продукт или очень близкий продукт стоит дешевле, то как эта торговая сеть или эти поставщики могут сильно поднять цены на свою продукцию?

Виталий Млечин: Ну, они все вместе поднимают, конечно.

Игорь Березин: Вот для того, чтобы они все вместе не поднимали, у нас есть такое ведомство, как Федеральная антимонопольная служба, аналог таких же западных, которая должна следить за тем, чтобы эти ребята не сговаривались, не договаривались. А есть много объективных факторов, которые ведут к повышению цен на все, включая продукты питания.

Это прежде всего налоги. Вот прошло повышение НДС, уже два месяца с новым НДС. Отчасти этот фактор отыгран, отчасти он будет еще дальше отыгрываться, потому что понятно, что какие-то из товаров и продуктов длительного хранения реализуются, еще произведенные в ноябре, декабре прошлого года при предыдущем НДС. Соответственно, постепенно 18-процентный НДС будет уходить, а будет входить 20-процентный. Кстати, на продукты питания это практически не распространяется, они в льготном НДС находятся.

Анастасия Сорокина: То есть, по идее, такого скачка цен на продукты не должно произойти?

Игорь Березин: Еще раз, это один из факторов – НДС.

Другой фактор – это рост цен на топливо. Все товары, все продукты нужно перевозить. Если у нас бензин подорожал на 10%, то это факт, который легко… вот прямо нужно приложить немножко усилий, не выбрасывать чеки с заправки, но только заправляться честно 95-м бензином или 92-м, но все время на одной и той же заправке, пособирать чеки и увидеть, что 10% – рост цены на бензин произошел. Соответственно, это закладывается. Это издержки – все эти перевозки.

Произошел рост номинальной заработной платы в легальном секторе – о чем нам тоже Росстат говорит, о чем нам говорят собственно сами работодатели, которые…

Виталий Млечин: Давайте узнаем, что думает Михаил из Москвы, он давно уже ждет, пора это сделать. Михаил, здравствуйте. Слушаем вас.

Анастасия Сорокина: Здравствуйте.

Зритель: Добрый день. Меня зовут Михаил, я из Москвы, я военный пенсионер. Время позволяет мне, восьмой десяток, я хожу по магазинам почти каждый день. Вы знаете, цены за несколько месяцев, если считать реально и нормально, выросли процентов на 15, причем во всех магазинах: и в «Пятерочке», и в «Перекрестке», и в «Дикси». В обычных магазинах, не сетевых, цены поднялись примерно так же. Учитывая то, что пенсии поднялись не так ощутимо, я думаю, ощущаю это все. Как военный пенсионер я могу себе позволить купить продукты.

Хочу еще сказать, что фальсификата много. Дешевые продукты, как правило, по системе цена/качество, ну, довольно-таки… не очень качественные и хорошие. Это все. Добра вам!

Анастасия Сорокина: Спасибо большое вам за звонок.

Виталий Млечин: Спасибо большое.

Анастасия Сорокина: Все-таки у нас совсем немного времени остается. Для тех, кто, может быть, пропустил часть нашей беседы. Если видим, что завышается цена, если действительно, может быть, есть сомнения, может ли такой продукт сейчас стоить столько денег, что делать людям, которые идут в магазин? Куда им обращаться? Как это можно проконтролировать, если можно?

Игорь Березин: Никуда не обращаться. Ну, если они как бы гражданские активисты и хотят помочь Федеральной антимонопольной службе, Роспотребнадзору, то могут обращаться туда. Но есть намного более простой механизм. Если вы в магазине видите, что какой-то продукт, условны пельмени, вот что-то они стали сильно дороже стоить, чем стоили раньше – ну, не покупайте вы их, купите другие пельмени, пойдите в другой магазин и посмотрите. Может быть, в том магазине ваши любимые пельмени подорожали не так сильно или совсем не подорожали. И вы откажитесь на какое-то время от покупки этого продукта.

Виталий Млечин: Откажитесь на какое-то время от еды. Очень много можно сэкономить, кстати, если не есть.

Анастасия Сорокина: На диету сесть.

Игорь Березин: Понимаете, вопрос… Вы же не приходите в магазин и не говорите: «Дайте мне 2 килограмма какой-нибудь еды на 500 рублей».

Виталий Млечин: Логично.

Игорь Березин: Вы конкретно… Понимаете, в каждом крупном магазине в холодильнике лежат пельмени, десяток разных производителей.

Виталий Млечин: Какая-то скидка может быть, да, разумеется.

Игорь Березин: А еще десятки производителей стоят в очереди, чтобы попасть туда. Поэтому если какой-то конкретный производитель вдруг нагло завысил цену на свою продукцию, необоснованно, то его просто не покупать, конкретно его.

Виталий Млечин: 10 секунд. Цены продолжат расти дальше?

Игорь Березин: Цены продолжат расти дальше, как и в предыдущие 30 лет. Темп роста будет сохраняться в ближайшее время на уровне 5–7%, как это считает Росстат. Понятно, что у каждого потребителя своя корзина, и эта корзина может существенно отличаться в росте этих цен в ту или в другую сторону.

Виталий Млечин: Понятно. Спасибо большое.

Анастасия Сорокина: Ну что же, будем надеяться, что все-таки мы не будем себя сильно ограничивать и ситуация будет все-таки меняться в сторону улучшения. Будем на это надеяться. С нами был Игорь Станиславович Березин, президент Гильдии маркетологов. Спасибо вам большое за беседу. А мы вернемся через несколько минут.

О рекордном росте цен в феврале