Вячеслав Поставнин: Миграцию нельзя запретить, мы живем в начале великого переселения народов

Константин Точилин: Это программа "Де-факто", сегодня наш гость Вячеслав Поставнин, президент фонда "Миграция XXI век". Здравствуйте.

Вячеслав Поставнин: Здравствуйте.

К.Т.: И вот, о чем, наверное, будем говорить. Утвержден план реализации миграционной политики России. Теоретически документ, как пишут, должен помочь справиться с идущими в страну потоками нелегалов. Что изменилось по сравнению со старыми правилами? Насколько станет лучше или хуже теоретически и практически после принятия этого документа?

В.П.: Во-первых, трудно судить, что будет лучше или хуже. Когда свершится, тогда посмотрим.

К.Т.: Но иногда по самому документу видно.

В.П.: Но я хотел сказать о другом. У нас прошел незаметно первый этап. И хорошо было бы сначала отчитаться за первый этап этой…

К.Т.: А первый этап как раз у нас кончается в 2015 году.

В.П.: Да, собственно эта программа на второй этап концепции, до 2025 года. И ничего мы не слышим. И тогда мы, собственно говоря, решили проанализировать. Не мы решили, а по заказу Фонда Кудрина была сформирована группа специалистов, экспертов в области миграции, такие известные, как Зайончковская Жанна Антоновна, Воробьева Ольга Дмитриевна - доктора наук, кто-то у истоков ФМС стоял. В общем, известные люди. Еще целый ряд специалистов, даже привлекали зарубежных. Посмотрели, что там, и выяснили…

К.Т.: Тогда давайте начнем с того, какие декларировались цели, к чему мы должны были прийти к 2015 году и что мы получили в реальности.

В.П.: Общие фразы мы не будем говорить. Общая фраза была какая? Это, конечно, безопасность страны, прежде всего, что надо защитить страну, это понятно. Второе – это демографическая проблема и обеспечение экономики трудовыми ресурсами. И создание комфортных условий для жизни наших граждан, защита внутреннего рынка труда. Вот, собственно говоря, какие задачи ставились. Совершенно правильные в принципе концепции. Ведь иммиграция должна служить развитию.

Теперь посмотрим, что мы сделали. Вы поразитесь, но, собственно говоря, если мы посмотрим по мероприятиям, то все сделано ровно наоборот.

К.Т.: Это как?

В.П.: Количество нелегальных мигрантов увеличилось в результате принятых законов, которые сейчас работают. Это раз. Рынок труда, по данным специалистов, например, РСПП… Если не ошибаюсь, Юргенс заявил, кто-то из руководства…

К.Т.: Союза промышленников и предпринимателей.

В.П.: Да. Что не хватает нашей экономике 47% специалистов, высококвалифицированных работников, рабочих. То есть, этот вопрос как был, так еще хуже стал. Программа переселения соотечественников практически забуксовала. Что мы там? Уже, наверное, за 10 лет… пусть за 9 лет мы перевезли, наверное, тысяч 150-200. Это смешно, конечно. Если мы посчитаем с 1992 по 2002, переехало 200 млн. Понимаете, какая разница? В общем, там написано, что надо упростить внутреннюю мобильность населения, чтобы наши граждане могли спокойно переезжать и трудоустраиваться. Мы бы разгрузили моногорода и прочее. Что мы получили? Закон о "резиновых" квартирах, который, наоборот, ужесточает, практически вводит прописку и вводит уголовную ответственность, если вы не живете по регистрации.

И если мы посмотрим, все такие мероприятия направлены прямо в противоположном направлении. И в насмешку написано все "во исполнение программы".

К.Т.: А как так вообще может получаться?

В.П.: А вот это удивительный феномен. Вы знаете, не мы первые. До нас это еще Российская академия гражданской службы провела, тоже такой доклад свой подготовила. И то же самое. Вы знаете, проще можно сказать: в развитых странах (США, Западная Европа и даже Ближний Восток, нефтедобывающие страны)…

К.Т.: Богатые страны залива.

В.П.: У них принцип один: миграция работает на развитие, получает колоссальные деньги. А второе – это касается, прежде всего, Соединенных Штатов Америки, Австралии, Канады и Западной Европе, принцип гуманизма. То есть мигрант – человек со всеми правами человека. Вот, собственно говоря, все.

Мы же в парадигме своей руководствуемся совсем иным подходом: человек законно находится на территории или незаконно? И вокруг этого все строится. Это такая советская система, когда, помните, было закрытое общество, границы на замке, у колхозников паспорта не было. И каждый там… прописка жестокая была. Но тогда это работало. Это советская страна была, система работала.

К.Т.: Не будем говорить, хорошая или плохая, но работала.

В.П.: Она работала однозначно. Мониторинг за передвижением населения, строили эти программы, людей перевозили, передвигали.

К.Т.: Все эти стройки, которые всем миром.

В.П.: Все обеспечивалось. Представляете, города целые строили. Я должен сказать, что она работала, и неплохо работала. Вопрос другой: насколько она была гуманной или прочее. Да, она была командная система. Такая была страна. А теперь мы берем эту систему и пытаемся ее прикрутить к нынешнему времени. А время-то поменялось.

К.Т.: То есть ничего нового не придумано, а время, когда то работало, ушло, и ушло, видимо, безвозвратно.

В.П.: И здесь получается какой-то странный симбиоз: мы берем законы западные, вы не думайте, у нас все так круто, посмотрите законы – лучшие образцы вообще переписаны с американских, с немецких законов. И шенгенские нормы применяем, все. Но как только касается инструкции правоприменения, и такие закончики, как борьба с "резиновыми" квартирами и прочее…

К.Т.: Но, с другой стороны, "резиновые" квартиры – это, наверное, реальность. Ведь они не на пустом месте возникли, что называется. Наверное, с ними тоже надо бороться.

В.П.: Давайте разберем: что такое "резиновые" квартиры?

К.Т.: Это когда на 20 квадратных метрах зарегистрировано 500 человек.

В.П.: Кто это зарегистрировал?

К.Т.: О, вопрос.

В.П.: Вопрос. Кто? ФМС. Они их и зарегистрировали. Боритесь. Кто вам не давал? Вы их создали сами. Вы знаете, я могу сказать: просто у меня сотрудник есть, мой сотрудник, который вдруг выявил, что у него в квартире зарегистрировано 40 человек.

К.Т.: А он даже ни сном, ни духом?

В.П.: Да. И мы начали знаете, какую борьбу с этим? И ничем не кончилось. Я отдавал… Кому я давал? И депутатам, кому я только ни давал вообще эти документы прямо, да? Потом уволили паспортистку и сказали, что он сам виноват, сам попросил ее. То есть без него все оформили.

К.Т.: То есть вы хотите сказать, что вообще так каждый из нас может, не зная об этом, быть владельцем "резиновой" квартиры?

В.П.: Да.

К.Т.: А как это проверить тогда?

В.П.: Как проверить? Сходить в паспортный стол по своему адресу и посмотреть, кто у вас там зарегистрирован еще помимо вас. Вот такая ситуация. Теперь вопрос к кому? Я это говорил всегда. Если вы хотите с ними покончить, дайте команду, скажем…

К.Т.: С мигрантами, вы имеете в виду?

В.П.: Нет, с "резиновыми" квартирами. Прежде всего, директор Федеральной миграционной службы. Путин сказал бы ему без всяких законов: прекрати. Но это неправильно вообще, конечно. Но что мы ограничиваем людей? Тогда вопрос: а где они будут регистрироваться? Давайте посмотрим мировую практику. Америка живет вообще без регистрации. А там сколько миллионов? И живут же как-то, и ничего. И многие страны… уведомительный порядок. Уже нельзя делать порядок разрешительным. Потом, у нас нет жилого фонда. А миграцию-то мы приглашаем. У нас въезд свободен. То есть мы их пригласили, а потом говорим: ребята, а вы попали, тут нельзя, это нельзя, это нельзя. В общем, здесь опять подход такой, знаете, это такая странность из советского подхода, менталитета и с попытками притянуть зарубежный опыт. И в результате что?

К.Т.: В общем, скрестили ужа и ежа, что называется.

В.П.: Если там получают колоссальные деньги… Я такой пример приведу. Американцы в этом плане самые прагматичные. Они даже не скрывают. У них нелегалы платят налоги сами, их никто не заставляет. Нелегалы! У нас легальные-то не платят, а у них нелегальные платят. Не только налоги. Они еще платят в пенсионный фонд.

К.Т.: И как это достигается?

В.П.: А мотивируют человека. 30 миллиардов долларов они в пенсионный фонд, получается, просто люди, которые никогда туда не обратятся. Они прямо это называют: мы залезли в карман мигранту. Хочешь – не плати, хочешь – плати. Вот, как система построена, понимаете? И параллельно они относятся к нелегалам как к людям. То есть нелегал имеет право в детском саду, в школе, в университете учатся нелегалы. Это совсем другая парадигма. Это надо через мозги пропустить. В результате они получают колоссальные деньги, все европейские страны, все развитые страны, на этих мигрантах. А мы – одни убытки. Где деньги? Одни проблемы только.

К.Т.: А вообще сейчас, чтобы понять масштаб проблемы, мы о каком количестве людей, по состоянию на конец 2015 года, говорим? По официальным данным ФМС, сейчас 10 миллионов у нас иностранных граждан находится. И при этом около 4 из них - незаконно. Это насколько вообще цифры соотносятся с реальностью?

В.П.: Здесь тоже большая проблема. Как раз мы это тоже говорили, когда это в Фонде Кудрина обсуждали этот доклад, говорили. К сожалению, они статистику начали закрывать уже с какого-то года, и дают ее дозированно. И так очень трудно понять. Честно говоря, я этим цифрам как бывший работник не очень доверяю. Потом, если внимательно смотреть за прошлые годы, то начинаешь видеть, как они их начинают редактировать. И редактируют в смысле… они закрыли въезд 500 000 человек, и смотришь – они цифры подредактировали, вроде как приехало меньше на 500 000 человек. Ну что за детский сад? Ну кого мы обманываем тут?

И смотрите, по их данным, у нас находится на территории 14 миллионов человек. Из них 2.5 миллиона получили разрешительные документы на работу. А где остальные все? Часть родственников. Что, туристов так много? Сомневаюсь, из стран СНГ. То есть у нас огромное количество нелегальных мигрантов. Я могу сказать большее. Это по Москве. Если раньше в прошлом году было выдано разрешительных документов порядка 1 миллиона, то сейчас где-то порядка 400 тысяч. А где остальные?

К.Т.: Говорят, что сократился же поток приезжих… Вроде как экономически это все не так уже интересно.

В.П.: В январе был действительно спад, потому что новые правила ввели, народ не знал, что будет. А если мы сейчас посмотрим, все восстановилось вообще. По количеству зарегистрированных все восстановилось.

К.Т.: То есть вот этот спад как-то был кратковременный, и все вернулось… Но, с другой стороны, по ощущениям, как-то кажется, что меньше стало? Не знаю, с чем это связано. Но просто когда ходишь по улицам, чуть-чуть по-другому все, нет?

В.П.: Я здесь как-то затрудняюсь сказать ощущения. Потому что если я проезжаю, я вижу, там дороги строят в Москве, всякие эти развязки, их столько вообще людей. Все дороги строят в основном мигранты, насколько я себе представляю. Если я в магазин захожу, то, извините, я тоже вижу. Убираются уж в клининговых в компаниях, куда ни придешь, везде убираются. И так далее, и так далее. Мне кажется, здесь уже глаз замылился. Мы уже просто привыкли к этому за столько лет уже.

К.Т.: Возможно. Но нам все равно хорошо бы понять: все-таки приток мигрантов – это вред или польза для страны? Как с этим быть? Потому что, с одной стороны, все будет свое, и нашим рабочих мест не хватает. С другой стороны, наши на эти места не идут. В общем, получается какой-то замкнутый круг. И как-то никак у нас в голове так и не устаканится, к чему мы, собственно, должны прийти в том, что касается миграционной политики.

В.П.: Общественного консенсуса у нас как-то нет. У нас все вразнобой, и патриоты кричат, что не надо. Я смотрю на эту проблему, как и все другие эксперты так: миграция – это явление, процесс объективный.

К.Т.: Как дождь и снег.

В.П.: Да. Нельзя запретить. Уже раз начавшись, он уже пошел. Мы живем в начале великого переселения народов практически. Мы видим, что в Европе творится. В Америке это уже давно началось. А мы что, с украинцами столкнулись? А мы что, с миграцией здесь не сталкиваемся? А Ближний Восток, а китайцы? Не было ни одной страны, где бы не было какой-то китайской диаспоры. Все, ребята. Мир глобализовался. Он стал уже совсем маленьким. И мы уже от миграции не отмахнемся.

К.Т.: Тогда, если вспомнить китайскую мудрость, не можешь удушить – возглавь.

В.П.: Вы абсолютно правильно говорите. Во всем мире уже забыли. Сначала тоже хотели. Мы проходим путь с запозданием лет на 30-50. Как бы мы ни тужились, это наш не особый путь, а просто с запозданием. Европа тоже закрывалась где-то в 1970-е годы. Нулевая миграция. Была попытка закрыть миграцию, когда был энергетический кризис в 1973 году. И что получилось? Американцы не пытались в это время закрыть, у них ума хватило. Они раньше пытались, еще давно. Поток только увеличился.

К.Т.: А у нас качественно поток как-то меняется, или нет? Потому что я, например, в Интернете несколько раз обнаруживал рекламные объявления, где предлагались гастарбайтеры с Филиппин, например. Не какая-нибудь Средняя Азия, а вообще с Филиппин.

В.П.: Когда у нас был период совсем благоденствия…

К.Т.: Нет, это буквально сейчас.

В.П.: Нет, я хочу сказать: когда начался, тогда к нам на рынок пришла мода на филиппинцев, особенно на филиппинок. Кстати, Филиппины, надо отдать должное, я знаю отца этой модели экспорта рабочей силы, Томаса. Он даже сюда приезжал. Хороший человек. Он создал эту систему экспорта людей. Очень мудрая политика. Чтоб люди не просто поехали, а их готовили, обучали, защищали.

К.Т.: То есть, они сознательно готовили гастарбайтеры из своих граждан?

В.П.: По всему миру они разъезжались, но они контролируют. И ты можешь обратиться – всегда тебя защитят. То есть, это такая мощная система. Они на этом зарабатывали очень приличные деньги. Это и бюджету хорошо. Видите, как можно использовать с умом. Томас Ачакосо, замечательный человек, отец этой модели.

К.Т.: Но нам нужно по-другому. Нам нужно понимать, как нам принимать, а не отправлять.

В.П.: Теперь смотрим. Смотрите, что сейчас происходит в Европе, как попер туда народ, и как Меркель борется.

К.Т.: И как с Меркель борется общественность, которая говорит, что и Меркель, и мигрантов вон из Европы. Какие там митинги происходят.

В.П.: Я, конечно, могу сказать. На мой взгляд, они тоже немножко подошли к этому очень легковесно. Так нельзя, сразу взяли, открыли ворота и дали такой соцпакет. Конечно, народ поехал. Что ж не поедет? И столько денег выделили на это. Колоссальные. Мы на своих бедных украинцев выделили 4 миллиарда рублей. Они там уже, наверное, 20 миллиардов евро. Разницу чувствуете? Эти деньги пошли службе. Я не уверен, что они не пошли в специальные группы какие-то преступные, которые этот народ туда подтягивают. Потому что как-то очень быстро они туда потянулись.

К.Т.: Прямо да.

В.П.: Это же надо какой-то трафик создать было. То есть уже подключились эти всякие группы, кто занимается торговлей людей. Наркотрафик всегда рядом с мигрантами. Эти пути стали использовать. И потащили туда людей. Конечно, поехали с удовольствием. Но посмотрите, нам кажется, сирийцы туда поехали. 61% их оттуда – это люди с высшим образованием и двуязычные. Это квалифицированные люди вообще поехали, которые нормальные люди. А что такое демографическая ситуация в ФРГ? Такая же, как у нас, плохая.

К.Т.: Спад.

В.П.: Да. И они подняли уже пенсионный возраст. Это мы еще не поднимаем. А они подняли смело. И все равно у них проблемы. У них экономика-то мощная. Она растет. Там уже места трудовые оборудуют для пенсионеров. Так проще всего, набрал людей сейчас. Поэтому Меркель стоит железно. И все принимающие страны понимают. И мы, кстати, как государство, как экономика, если посмотреть: у нас открытые границы, сплошные нелегалы работают. Все эти крупные стройки и прочее – везде работают мигранты. Они и здесь работают везде. То есть, государство, с одной стороны, делает все, чтобы они сюда приехали.

К.Т.: А с другой стороны, создает вот эти барьеры, которые являются кормушками для чиновников фактически.

В.П.: Да. К сожалению, это работает не так, как там. Если у американцев старое поколение эксплуатирует новое поколение, и там в бюджет идут колоссальные деньги. Это огромный ресурс. Независимо от производительности труда и прочего, они все на этом зарабатывают. Кроме нас. А мы в этой программе что видим? "Давайте еще 90 миллиардов рублей потратим на иммиграционную программу". По нашим подсчетам, знаете, сколько мы теряем на мигрантах? 700 миллиардов рублей в год. Могли бы получать, если бы правильно организовывали эту работу.

К.Т.: Мы так как-то чуть-чуть задели одним боком тему украинских беженцев. В свое время, когда только начинались эти события на Украине, была целая кампания по их приему, регионы напрямую отчитывались в оказанном гостеприимстве. Как у нас часто бывает, кампания закончилась – и ничего не слышно. Как они живут? Есть ли у вас данные какие-то?

В.П.: Да. Кстати, это дельный вопрос. И в решении его отразилась вся наша миграционная политика, какая она есть. Что сейчас? Если вы слышали, с 1 ноября все граждане Украины становятся такими же иностранцами, как все остальные. Кроме ЛНР, ДНР. Все. То есть, кто здесь приехал, сейчас жил, они до этого могли здесь находиться, имея статус временного убежища, им продлевали регистрацию, то есть, здесь они жили и работали. То теперь все, они становятся обычными иностранцами. Вот и все. Закончилась эпопея. Странно, да? Как это вдруг? А что с ними делать? Депортировать? Да депортировать мы не умеем никого. Депортировать – это знаете, как сложно? Мы выдворяем обычно. А что такое выдворение у нас? Это смешно вообще. Это просто человека вызывают в суд, говорят: ты выдворяешься. На, принеси билет сюда, что ты уезжаешь. Он приносит билет, ему дают паспорт, он приходит в кассу, сдает билет и остается. Кто-то уезжает, а кто-то остается. Вот у нас выдворение.

К.Т.: Кроме того, существует целый рынок, по-моему, услуг по псевдовыдворению, судя по таким самодельным рекламным афишкам, которые расклеены по всему городу. Перерегистрация с пересечением границы. То есть как-то уже и погранслужба туда вовлечена?

В.П.: К сожалению, все там вовлечены. К сожалению, получается так, да. С этим пытаются бороться. Но сейчас уже эти списки закрытников уже и там, пожалуйста, уголовное дело возбудили, и там уже открывали за деньги. То есть, человеку открывали, он въезжал, потом опять закрывали. В общем, нарушения есть. Но мы сейчас о другом.

Во-первых, смотрите, что такое миграция вообще? И тут непонимание. К нам приехали беженцы с Украины. Во-первых, там было много просто трудовых мигрантов. Три с лишним миллиона. Из них считалось беженцев миллион с чем-то. А остальные – это квалифицированные работники. Это люди нашей ментальности. Из них вообще очень много русских. Казалось бы, вот тебе ресурс нашей демографии. Нам не хватает рабочих, нам не хватает населения – бери, принимай, обустраивай их. Нет, ничего не могли сделать. Куда-то в Магадан их запилили, кого-то куда-то еще, в Якутию отправили. С какой стати? Почему в Якутию? Никакого учета потребности рынка труда, специальностей. Почему там такой завал в Европе? Они же каждого там опрашивают, что он умеет, куда его направить, смотрят, какой регион нужен. Там такая кропотливая осмысленная работа.

А тут всех принимают. А потом… Это просто потрясающе. Просто люди как-то не знают. На самом деле люди просто сами приезжали сюда и ходили, стояли в очередях УФМС, чтобы получить этот статус. Им какую-то бумажку давали, говорили: приходите через 3 месяца, через 4 месяца. Это страна приняла, это люди приняли этих беженцев. Просто селили у себя и помогали. Помните, тот момент был?

К.Т.: На эту тему очень много материалов показывали.

В.П.: Да, действительно люди к нам обращались. И тут же, знаете, жизнь не прощает неправильных законов. Приняли мы этот закон о "резиновых" квартирах – и тут же эти беженцы столкнулись с этим законом. И пошло его массовое нарушение. Просто на это закрыли глаза. Видите, как? Жизнь не прощает ошибок.

К.Т.: Смотрите, нарушение закона. Тут "Независимая газета" недавно написала, анализируя эти принятия концепций, что возникла "новая угроза, связанная с приезжими - вероятность террористических проявлений под видом трудовых мигрантов, - не исключают эксперты". В страну движется поток экстремистов и террористов. Есть такая опасность сейчас?

В.П.: Опасность такая всегда будет присутствовать, независимо от этих мигрантов. Что у нас, мало было терактов за последнее время? Если вы туда посмотрите, там мигрантов не было, а теракты были. Поэтому здесь я бы не сказал, что под видом мигрантов здесь будут террористы. Здесь своих найти возможно и подготовить проще будет, чем забрасывать.

К.Т.: В смысле без миграции?

В.П.: Да, без миграции. Миграция больше к наркотрафику, это еще я понимаю. Это американцы с этим столкнулись в полном объеме. Может быть, мы поменьше, но, может быть, столкнемся еще в полном объеме. Там это очень хорошо перекрылось. Потому что они перекрыли все другие каналы и лишили мигрантов возможности использовать их.

К.Т.: Еще одна любимая сейчас кампания идет о том, что нужно, чтобы зацвел наш Дальний Восток, нужно сделать так, чтобы люди туда приехали. Что-то для этого делается, или нет? Потому что, действительно, вроде с одной стороны нужно. С другой стороны, как это все? Причем, чтоб ехали не мигранты именно, а чтобы ехали российские граждане.

В.П.: Чтобы ехали российские граждане… У нас, к сожалению, вектор направленности в другую сторону. Москва, Санкт-Петербург.

К.Т.: Как этот вектор сменить на Хабаровск, Владивосток?

В.П.: Это вопрос уже, конечно, экономический. Это надо соответствующие стимулы, преференции для бизнеса, чтобы там было выгодно заниматься бизнесом и развивать.

К.Т.: Вроде что-то делается. Территория опережающего развития, свободный порт Владивосток. Это все сработает, или нет?

В.П.: Это вопрос. Инвестиции нужны. Надо, чтобы деньги туда пошли. Пойдут деньги – пойдут люди. Если там будут платить зарплаты. Раньше ездили туда люди за длинным рублем.

Но здесь тоже не надо забывать, что в принципе мы, конечно, без китайцев уже не сможем его освоить, без их денег, без их населения. У нас людей столько нет. Мы не можем людей из Москвы…

К.Т.: Страшно как-то китайцам. Тем более, они объявили, что снимают ограничение по рождаемости. Это же тоже к нам.

В.П.: Нет, у них там свои проблемы. Кстати, она была ясна, что они столкнутся. И столкнулись. Вот эта политика, когда одного ребенка, она привела к такому огромному навису стариков, сотни миллионов.

К.Т.: У них тоже пенсионная система перестала справляться.

В.П.: Да, у них тоже. Поэтому они не для нас, а для себя эту проблему решить… И у них, кстати, стало не хватать рабочих рук.

К.Т.: Дожили.

В.П.: Там экономика будь здоров как растет. Чтобы 6% обеспечить, там 15 миллионов человек новых рабочих мест должно быть каждый год. Представляете, сколько там на рынок выбрасывается людей?

К.Т.: Да. У нас буквально одна минута осталась. Давайте подведем итог. По-хорошему на чем сейчас надо бы сконцентрировать усилия в области миграционной политики, и к каким результатам стремиться?

В.П.: Я тогда просто озвучу мнение, к которому мы все пришли в процессе обсуждения. Я совсем кратко.

Первое, что нужно сделать – это, как я сказал, поставить миграцию на службу развития. Изменить парадигму: мигрант – это человек. И однозначный вывод, что ФМС в той конфигурации, в том составе, в том понимании, в каком она работает, не соответствует тем задачам, которые стоят. Это практически стало уже полицейское ведомство. А здесь нужно социально-экономическое. Поэтому было предложение вообще создать Министерство труда и миграции. Это было бы правильно. Это главный ресурс нашего развития, надо понимать. А полиция пусть занимается, спецслужбы занимаются террористами и прочее. Это разные вещи, не надо их путать. Понимаете? Вот такая ситуация. То есть надо менять взгляд.

Хотя, еще раз подчеркиваю, высшее руководство совершенно четко понимает, и не только высшее, и все экономические: без миграции нам не обойтись.

К.Т.: Спасибо. Вячеслав Поставнин, президент фонда "Миграция XXI век" был гостем программы "Де-факто". Увидимся завтра. Счастливо. 

Утвержден план реализации миграционной политики РФ. Документ должен помочь справиться с идущими в Россию потоками нелегалов. О новых правилах въезда и проживания мигрантов в России спрашиваем президента фонда "Миграция ХХI век" Вячеслава Поставнина.