Игорь Шатров: Мы видим, что предел санкций практически исчерпан, раз идёт речь о смягчении по тем или иным направлениям

Гости
Игорь Шатров
руководитель экспертного совета Фонда стратегического развития, политолог

Константин Чуриков: Это программа «ОТРажение» на ОТР. Сейчас рубрика «Личное мнение». И мы выслушаем личное мнение Игоря Шатрова – это руководитель экспертного совета Фонда стратегического развития, он у нас в студии. Здравствуйте, Игорь Владимирович.

Игорь Шатров: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Вот сегодня и фактически сейчас, потому что заявлению всего несколько часов, когда глава Минпромторга говорит о необходимости отказаться от рыночной промышленной политики, когда с трибуны Госдумы в кои-то веки целый министр (а сейчас он уже вице-премьер) говорит о машиностроении, о тяжелом машиностроении, о станкостроении. Мне кажется, что мы как-то за последние лет тридцать отвыкли вообще такие слова слышать с высоких трибун. А что произошло? Почему мы раньше не проснулись?

Игорь Шатров: Ну, во-первых, он говорил не просто об отказе от рыночной промышленной политики, он говорил о необходимости технологического суверенитета, о достижении технологического суверенитета. А в определенных условиях, в которых мы находимся, не очень большой лаг времени, видимо (ну, министру виднее), рыночными методами и без активного государственного участия, может быть, где-то даже силового, приказного, такового планового, вот те бреши залатать, которые возникли за последние десятилетия, невозможно. Но это не говорит об отказе от рынка.

Если вы наблюдали… Хотя вы были в эфире и, вполне возможно, не видели все дебаты там. Когда с одним из независимых депутатов беседовал наш министр, он как раз пытался объяснить: «Вообще-то-то, у нас рыночная экономика, и предлагаемые вами методы не соответствуют реалиям». То есть все-таки давайте будем реалистами и обопремся на то, что есть. Поэтому я…

Константин Чуриков: Ну, есть стратегические отрасли.

Игорь Шатров: Да, да.

Константин Чуриков: Это ВПК, понятно, куда рынок и пускать-то нельзя.

Игорь Шатров: Да. Тем не менее, кто-то мог подумать, что есть противоречия какие-то в словах министра. Нет. Конечно, противоречий нет, потому что те направления, по которым сейчас необходим прорыв, они, конечно, будут достигаться не исключительно рыночными методами, то есть конкуренция, создание огромного числа предприятий, которые в этой конкуренции будут добиваться результата. Нужен результат очень быстрый, да?

А эта конкурентная борьба подразумевает, может быть, даже десятилетия, пока появятся какие-то «монстры» или какие-то прорывные технологии, пробьют себе дорогу. Здесь придется, конечно, заниматься, может быть, даже отчасти и промышленным шпионажем, то есть искать, как у других это. Извините, но так китайская экономика за пару-тройку десятилетий сделала серьезный рывок вперед.

Константин Чуриков: Подозреваю, что занимались и занимаемся. Другой вопрос: как мы это реализовывали?

Игорь Шатров: Ну да. Действительно, мы всегда опирались на то, что у нас есть нефть и газ, которые нужны всем и всегда. Потом у нас появились другие рыночные товары, и мы этому очень радовались. У нас появилось рыночное зерно, а оно тоже определяет цены на мировом рынке. Но оказалось, что вот эти исключительные наши преимущества являются… В том-то и беда, что они всего лишь наши исключительные преимущества. Если их убрать из мировой экономики, то будут, конечно, проблемы, но проблемы возникнут и у нас.

Поэтому опираться только на то, что у нас есть ресурсы, мы больше не можем. И сейчас придется создавать как бы новые прорывные технологии, новые какие-то, может быть, даже рынки. Обратите внимание… Когда я сказал «рынки», я не оговорился. Обратите внимание, что вот сейчас говорят о необходимости создания российского сорта нефти, например.

Константин Чуриков: Эталонная российская нефть.

Игорь Шатров: Эталонная нефть, да, и торговля на российской площадке. То есть, по большому счету, мы создаем свой нефтяной рынок, чтобы не зависеть от площадок мировых. И то же самое, мне кажется, будет происходить и в других отраслях, сырьевых, если уж так говорить. Мне кажется, это может произойти и на рынке алмазов, например, где мы являемся лидерами. Но без Запада мы не можем торговать алмазами, алмазами мы торгуем через них, через их компании.

Я думаю, появятся такие же площадки и по торговле некоторыми металлами, вроде никеля или платины. Да, где-то нам нужны технологии, где-то нам нужны новые открытия и новые продукты, а где-то нам просто надо у себя заякорить определенные торговые площадки, чтобы приходили к нам и покупали у нас за рубли. Я думаю, что такие задачи сейчас будет министерство господина Мантурова решать.

Константин Чуриков: А можно сказать, что вот то, что сейчас у нас с коллективным Западом – это не просто какие-то геополитические войны, скажем так, а это просто война идеологий, это рынок против государственной экономики или экономики с серьезной государственной компонентой, я не знаю, это идеология какого-то трезвого взгляда на жизнь, каких-то обычных, понятных, твердых ценностей против такого, знаете, модного зелено-радужного взгляда на жизнь?

Игорь Шатров: Ну, мы на несколько десятилетий из этой дискуссии выпали, потому что мы решили попробовать, а как у них, и даже в девяностые согласились с этим и очень активно двигались именно к той модели и к той идеологии. Но оказалось, что она неприменима в России, причем по разного рода даже субъективным причинам очень часто. Ну, просто мы другие, но есть и объективные причины.

Как бы там ни было, когда мы говорим о рынке, как бы там ни было, в стране с такими пространствами, с такой сложной климатической картой, на самом деле при такой территории в малонаселенной стране, в стране с малым населением, которое распределено фактически по южной части страны (ну, если мы даже Сибирь возьмем, обратите внимание, какие северные территории незаселенные, а какие южные), создать исключительно рыночную, конкурентоспособную продукцию часто невозможно в принципе, ну просто невозможно – это дорого.

Здесь подход даже к развитию экономики в такой стране одной (а она исключительная, она уникальная, в мире таких стран нет), он должен быть другим. Не можем мы создавать модель европейскую экономики у себя, где 500 миллионов людей, как шпроты в банке, на очень маленьком клочке суши доказывают, что они имеют право на жизнь. А к ним еще миллионы и миллионы с юга едут – из Северной Африки, с Ближнего Востока.

Даже Соединенные Штаты – вроде бы большие площади, тем не менее более заселенная, более урбанизированная территория в целом, целиком урбанизированная территория. И там все происходит по-другому, когда огромное количество территорий имеют очень хорошую связь, практически все территории имеют хорошую связь, у людей есть возможность трудовые ресурсы направлять в любую сторону, потому что есть возможности для миграции и так далее.

То есть даже вот этих условий в России нет. И, знаете, это не то что мы должны по этому поводу плакать: «Посмотрите, в каких тяжелых условиях мы живем». Нет. Но просто действительно для этого нужна другая экономика.

Смотрите. Если сейчас на 30 секунд отвлечься, поговорим не только об экономике. Мы подошли к пониманию, например, что система местного самоуправления, навязанная нам фактически из Европы (а мы подписали в свое время Европейскую хартию местного самоуправления), не работает в нашей стране. Мы вынуждены отказаться от этого, создать единую вертикаль публичной власти и встраивать это местное самоуправление в систему государственной власти. Потому что когда его бросили на произвол судьбы: «Там люди сами решат, как жить в этом городе», – оказалось, что они не могут…

Константин Чуриков: У нас так не работает.

Игорь Шатров: Не работает.

Константин Чуриков: Чем ближе ты к центру, тем ты значительнее.

Игорь Шатров: То есть, по большому счету, ты в любом случае должен создавать какую-то свою уникальную, особенную систему. То есть, да, мы вынуждены (но в хорошем смысле слова) изобретать свой особый российский велосипед.

Константин Чуриков: Вот сейчас немножко к геополитике вернемся. Reuters узнал о планах Еврокомиссии смягчить часть санкций против России, они не будут затрагивать экспорт продовольствия и зерна из России. Вот очень интересная спираль этой санкционной войны. Если ранее они вводили, вводили, ужесточали, то теперь мы видим какие-то шаги назад. И этот седьмой пакет – это получается уже смягчающий какой-то пакет.

Игорь Шатров: Да. Что самое интересное? Они при этом называют его по-прежнему седьмым санкционным пакетом, в котором разъясняют, где какие санкции не будут работать. Это просто какой-то театр абсурда. Даже улыбаемся мы с вами по этому поводу.

Константин Чуриков: Можем ли мы сейчас говорить о каком-то уже начале, скажем так… ну, вот сейчас переломный момент, за которым может быть некоторое стратегическое поражение Западного мира, просто стратегическое?

Игорь Шатров: По крайней мере, видно, что предел санкций практически исчерпан, раз речь идет о смягчении по тем или иным направлениям. Причем мы ожидаем смягчения и по другим направлениям. Просто по миру ударят эти санкции, они еще не ударили. Слава богу, где-то здравомыслие сработало. И некоторые не хотят, чтобы некоторые санкции ударили. Но другие догонят, потому что там есть еще очень много того, что они не учли. Это первое.

Поражение? Ну, оно не будет быстрым. Знаете, я бы шапкозакидательством тоже не занимался. Оно не будет быстрым, потому что запас прочности у западной модели экономики большой, печатный станок очень эффективен в Соединенных Штатах. Как бы там ни было, им вообще наплевать на такое понятие, как инфляция. По большому счету, они могут забыть о том, что у них есть инфляция. Ну, пока они пытаются тоже на рыночных условиях работать, но мы видим, что даже уже Байден сейчас говорит: «Вы там прекратите повышать цены», – то есть забыл о том, что у него рыночная экономика в Соединенных Штатах, а дает какие-то плановые показатели, какой уровень цены должен быть.

Тем не менее, я думаю, что они будут сопротивляться очень долго, они будут долго сопротивляться. И, наверное, знаете, на определенной части Земного шара эта модель останется, и она будет более или менее успешной еще определенный период времени (десятки лет) существовать, но она не будет так сильно, так активно экспортироваться на другие территории. Почему? Потому что им со своими проблемами сейчас придется разбираться, им не до экспорта не то что революций, а даже не до экспорта моделей. У них не будут находить время на то, чтобы показывать, устраивать семинары по обучению их модели поведения. Самим бы разобраться.

Константин Чуриков: Есть мнение, например, у вашего коллеги, господина Фененко. Политолог Алексей Валерьевич Фененко у нас в эфире неделю назад заявил, что, в принципе, Запад сейчас, проиграв в экономике, скажем так, в экономических санкциях, он может начать готовиться уже к серьезному столкновению с Россией. И на это, как он сказал, как сейчас помню, 7–10 лет. То есть они могут не стерпеть и начать против нас уже какие-то серьезные действия, замысливать. Как нам разрушить их планы?

Игорь Шатров: Ну что я могу сказать? Я соглашусь, наверное, с Фененко, потому что в мире ничего лучше, а точнее, хуже не придумали, чем война – в том плане, что только война решает все проблемы, она всегда перезагружала экономики. Ну, во-первых, война уже идет. И пойдет ли Запад на какое-то открытое противостояние, столкновение, вот именно более откровенное? Я даже не знаю. Мне кажется, все равно какие-то перемены произошли. И вот эта история с Украиной – это как раз та модель, которая их вполне устраивает.

Они сами свое общество сделали таким не просто свободолюбивым, но еще и миролюбивым, и западное общество не поддержит открытую войну. Они не пустят просто, не дадут возможности такому количеству военных оказаться на чужой территории. Мы видели, что происходило даже в отношении Ближнего Востока, да? Ну, если Ирак вспомнить, «Бурю в пустыне», когда была серьезная война. Потом были операции, потом были ограниченные операции на самом деле. Больше второй «Бури в пустыне» не было. И я думаю, что еще длительное время не будет.

Поэтому здесь я с Фененко поспорю. Есть желание у элит, да, конечно, потому что других методов нет. Но общество не допускает вот такого варианта решения проблем. И я думаю, что в данном случае им придется послушать общество, иначе они не удержатся у власти.

Константин Чуриков: Но для нас это означает, что, как бы то ни было, что бы там они себе ни задумали, мы должны в любом случае действовать по принципу «хочешь мира – готовься к войне»?

Игорь Шатров: Это конечно.

Константин Чуриков: И знать, что… Вот то, что сегодня, например, в Думе говорят все-таки про некий перезапуск экономики, ее постановку на не совсем рыночные рельсы, если мы говорим о стратегическом производстве.

Давайте сейчас обратимся к пяти стратегическим направлениям, которые обозначил Денис Мантуров, выступая сегодня перед депутатами, а потом продолжим.

Денис Мантуров, министр промышленности и торговли Российской Федерации: Мы выделяем пять стратегических направлений, в которых задействованы обрабатывающие отрасли для решения ключевых социально-экономических задач.

По линии национальной безопасности и обороноспособности все предприятия ОПК уже перешли давно на интенсивный режим работы. Основное внимание мы уделяем масштабированию производства высокоточных и других новейших видов вооружений и техники, в том числе беспилотной авиации. Это касается не только потребностей в рамках специальной военной операции, но и дальнейшего перевооружения нашей армии, авиации и флота.

В качестве второго направления выделяем тему энергообеспечения, ставшую для многих государств других проблемой на сегодняшний день. Здесь важно, с одной стороны, осуществлять обновление мощностей, заменяя иностранное разведочное, буровое, шельфовое оборудование и ускоряя работу по собственному средне- и крупнотоннажному СПГ-оборудованию. С другой стороны, в интересах внутреннего потребления мы сможем полностью сами поставить всю технологическую обвязку для целей газификации нашей страны.

Константин Чуриков: Ну, вот часть из того, что сказал министр Мантуров.

Вы знаете, у нас, Игорь Владимирович, часто даже самые благие намерения сталкиваются с таким, я бы сказал, глухим саботажем на местах. Ну хорошо, повысят Мантурова, вот вице-премьер у нас появился. Этого достаточно? А если нет, то что еще надо сделать? Как сделать так, чтобы сказка стала былью?

Игорь Шатров: Нет, ну понятно, что должны быть мотивированы все участники процесса. У Мантурова своя мотивация. И мы не говорим про министров, у них там немножко по-другому все устроено. И они не столько, может быть, с личными доходами связаны, а сколько с идеями, которые они хотят закрепить за своим именем в дальнейшем, попасть в историю.

А вот что касается того, чтобы все исполнялось на местах, то, наверное, надо больше денег платить инженерно-техническим работникам, рабочим надо больше денег платить. Надо, наверное…

Константин Чуриков: Уважать рабочего человека?

Игорь Шатров: Да, да.

Константин Чуриков: Чтобы он нам сейчас не писал в студию, что он как бы в это не верит, опять его обманут.

Игорь Шатров: Он не верит именно в то, что это будет все достойно, а в итоге это будет спустя рукава, в итоге это будет некачественно, в итоге ракеты не будут попадать в цель и так далее, и мы не будем достигать других результатов.

И мы видели, например, как Роскосмос вылезал из больших проблем, в которых он оказался, да? А это одна из прорывных корпораций, работающая на самом прорывном направлении. Сейчас имеем несколько лет безаварийных запусков, а до этого у нас раз в месяц падала ракета. Понимаете? И это страшно. И если мы так будем подходить, например, к каким-то серьезным задачам, то, естественно, мы не будем достигать результата.

Поэтому я считаю, что, конечно, надо повышать контроль, но этот контроль должен быть повсеместным. То есть, условно, не надо искать стрелочников. Обычно у нас, если что-то происходит, один виновный оказывается всегда. То есть, как правило, один виноват. Да, это так сработала система, но вот только из-за того, что этот человек не вставил какой-нибудь ключ на старт правильно, все рухнуло, поэтому отвечать будет он. А, как правило, отвечает система. Выводы надо делать всегда системного характера.

То есть если что-то происходит – значит, все-таки не переставлять, извините, в публичном доме кровати, а вообще этот дом сносить и строить на его месте что-то более приличное, дом культуры строить на его месте. Я думаю, вот так. Тогда результаты будут. А если мы будем искать стрелочников и еще не уважать людей труда и людей мысли научной, ученых, инженерно-технических работников, то это будут только голые слова уважаемого министра, и все.

Константин Чуриков: А как вы думаете, откуда такая, как бы сказать, жадность или расчетливость, скаредность (можно мягче) в отношении как раз выплат и повышения заработных плат? Все прекрасно понимают, что цены выросли явно не на 9–10% за последние месяцы. Понятно, что разговоры о дефляции. Хотя, как говорится, «свежо предание, верится с трудом».

Игорь Шатров: Где она?

Константин Чуриков: Да. Ну почему бы не разобраться с этим вопросом? Мне кажется, это такой очень простой и запускающий в том числе маховик экономики фактор. То есть это, во-первых, траты населения в магазинах, сфера услуг и так далее, и так далее. Это, извините за выражение, все-таки мотивация какая-никакая. Если я, не знаю, инженер, врач, учитель и мне повысили зарплату – значит, меня больше ценят, я нужен стране. А сейчас сложный момент – давайте работать. За работу, товарищи!

Игорь Шатров: Есть такое предположение у меня, что, конечно, здесь не только причина в жадности государства в целом или в целом, ну, отдельных руководителей. Там, где рыночная экономика и рыночный бюджет у какой-то компании, тем не менее, там тоже не особо мотивируют, стимулируют работников сейчас.

Действительно нет уверенности в том, что трудные времена закончились. Вот пока эта попытка не залезать в то, что отложено на «черный» день, она сохраняется. То есть сейчас еще ждут каких-то более «черных» дней.

Константин Чуриков: Ну, мне кажется, нам немножко, может быть, задурили голову, потому что в экономическом смысле (поправьте меня, если я не прав) трудные времена были тогда, когда ежедневно, ежемесячно из страны, понимаете, выводились деньги, прятались в офшорах и исчезали для нас и нашей экономики. Сейчас они, по крайней мере в таком объеме, не выводятся. Эта денежная масса здесь. Вот где она? Нет, я понимаю, ВПК – все, не трогаем. Армия и флот – наши главные союзники. Но, извините, на заводе кто-то должен работать и выпускать эту деталь.

Игорь Шатров: Видите, мы с вами тоже уже разбираемся в экономике, не будучи экономистами, да? Вроде бы все так логично. Но, с другой стороны, на мой взгляд, это все попытка отложить на будущее. Вопрос не в жадности. Я думаю, что осенью Госдума вынуждена будет к этому вопросу подойти. Вряд ли… Нет, мне кажется, сегодня из тех законов, которые обсуждаются, будут какие-то стимулирующего характера законы приняты. Там же есть 17 вопросов… вернее, 16, за исключением Мантурова. То есть вопросы еще есть. Вполне возможно. Но мне кажется, что это будет – ну как сказать? – попытка некоторые щели заткнуть. А системно, надеюсь, Дума займется этим вопросом.

Константин Чуриков: Ну да. Давайте сейчас к международной политике. Вот вчерашнее заявление Александра Вучича, на которое все обратили внимание. В телеэфире, отвечая на вопросы журналистки, по-моему, он сказал дословно следующее: «Я знаю, что нас ждет. Как только Владимир Путин закончит дела, – и дальше прямо так без запинки эти все населенные пункты называется, – в Северске, Бахмуте, Соледаре, а затем на второй линии, Славянск – Краматорск – Авдеевка, последуют его предложения. Если они их не примут (а они не намерены), мы отправимся в ад».

Александр Вучич обладает какой-то, как вы думаете, оперативной информацией? Вот откуда такое заявление? И вообще в целом… Как вам объяснить? То есть, грубо говоря, у нас всегда август, знаете, такой месяц, когда что-то такое неприятное может произойти в целом. У нас всегда от него такие ожидания. И дефолт у нас был в августе, много чего у нас происходило.

Игорь Шатров: Ну видите? А вы говорите: почему зарплаты не повышают?

Константин Чуриков: Да.

Игорь Шатров: Ждут. Пережить август – в сентябре, может быть, все будет по-другому.

Константин Чуриков: Про Вучича и про август.

Игорь Шатров: Ну да, про август и про Вучича. Понятно, что очень внимательно следит за ходом боевых действий в дружественной стране, в братской стране для него, вообще на братской территории. И Украина, и Россия для него – братские земли. Естественно, он знает детали и понимает, где какие войска стоят.

Я думаю, что уже на уровне экспертов и консультантов прорабатываются эти вопросы, о которых он говорит. Действительно, вместе с Народными милициями ДНР и ЛНР российские войска дойдут до границ. Ну, уже ЛНР освобождена, ДНР освобождена. И надо думать, что делать дальше: или идти дальше, или все-таки садиться за стол переговоров?

Константин Чуриков: «Ребята, договариваемся? Или мы дальше пошли?»

Игорь Шатров: Да. Или получать гарантию, что никто не будет стрелять по российским территориям. И, конечно, есть уже понимание того, что после этого предложения мы получим отказ, потому что амбиции у Зеленского огромные, он надеется на большую финансовую и техническую, военно-техническую поддержку со стороны западных стран и надеется осенью начать какое-нибудь мощное контрнаступление.

Что значит «ад»? Знаете, что это? Нет, я не думаю, что именно в августе какой-то обвал начнется. Просто в августе начнется действительно процесс спускания какой-то нижней точки того состояния, в котором сейчас мировая экономика и политика находятся. То есть сейчас мы еще не на дне. И спускание, активный спуск к дну начнется в августе, когда встанет этот вопрос выбора, на который ответят, скорее всего, неадекватно, на этот вопрос. И вот тогда могут многие процессы стремительно начать развиваться.

То есть тогда биржи начнут реагировать бешено на любые заявления, когда они поймут, что война не останавливается, хотя предложения подобного рода уже звучат. Они будут делать самые негативные прогнозы. А так как западная экономика вообще от бирж очень сильно зависит, то это может вызвать просто и большие политические перемены на Западе.

А в России… Вот мне кажется, мы зря боимся августа. В данном случае, мне кажется, как раз тот запас прочности, который где-то, может быть, излишне экономя на нужных тратах, государство сохранило, этот запас прочности нам как минимум пару-тройку лет еще позволит пережить. И я думаю, что этот август мы тем более переживем.

Константин Чуриков: Что пишут наши зрители? Разнонаправленно комментируют то, что мы с вами сейчас обсуждаем. Ярославская область: «Переговоры – ругательное слово в России. Можно не употреблять это матерное слово?» Рязань: «Идти дальше, конечно», – ну, это имеется в виду про Украину. Вот мне понравилось сообщение, Тульская область: «Главный ресурс нашей страны, не использованный до сих пор – это люди. У нас умная молодежь, хотят учиться и работать».

Правда, как нас всех вовлечь в полезное для нас и для страны дело? Вроде как все просто, а на самом деле все сложно. Ну, такое ощущение, что каждый сам по себе, мы вот сидим и что-то такое, знаете, для себя делаем.

Игорь Шатров: Да нет. Ну, дать возможность просто находить себя каждому, то есть развивать системы различного профессионального обучения, переподготовки и так далее, чтобы люди могли найти себя, если сейчас этот вопрос перед ними стоит, если они школьники, если они взрослые люди, которые переосмысливают мир. У них должны быть варианты развития себя.

Знаете, меняют крышки люков водопроводных, и как мило наблюдать за восьмерыми в рыжих касках, в красивых костюмах, на двух красивых автомобилях русскими мужчинами! Не допускают в этот бизнес почему-то гастарбайтеров. То есть русские люди могут работать…

Константин Чуриков: Люки – это наше.

Игорь Шатров: Да. Красиво и эффективно они там работают. А вот когда я читаю информацию о том, что очередные 40 или 60 тысяч узбекских гастарбайтеров попали под очередную амнистию, то есть они тут набедокурили, их выгнали, а теперь мы договорились, что не сильно серьезные статьи, то меня все время это раздражает. Вот если бы не было давления этих гастарбайтеров, то есть если бы не было вариантов, что можно было бы на гастарбайтера заменить русского работника, россиянина, то тогда бы, наверное, и ПТУ у нас работали, и техникумы, и так далее.

А когда можно… Вот как с нефтью и газом, да? Ну, если есть гастарбайтеры, то зачем нам создавать условия для своих трудовых ресурсов? Вот в чем проблема. Это наше наказание сейчас, и с этим надо бороться. Например, на мой взгляд, это большая проблема нынешней российской экономики.

Константин Чуриков: Подержать, занять именно граждан, своих граждан?

Игорь Шатров: Своих граждан. В первую очередь занимайте своих граждан – и тогда все будет хорошо.

Константин Чуриков: Спасибо, Игорь Владимирович. Игорь Шатров, его личное мнение выслушали. Игорь Шатров, руководитель экспертного совета Фонда стратегического развития, политолог.

Через несколько минут продолжим. Сначала будут новости, ну а потом поговорим с экономистами, как они видят экономическое будущее и ближайшие перспективы.