Водка подорожает

Гости
Павел Шапкин
председатель Национального союза защиты прав потребителей

Иван Князев: Ну, в общем, совсем не радостная новость, учитывая, что до Нового года осталось всего ничего, 1,5 месяца, – алкоголь может резко подорожать уже с 1 января.

Марина Калинина: Вот такой «подарочек» на Новый год.

Иван Князев: Да, «подарочек» на Новый год. На водку больше 7%, 261 рубль будет за пол-литра, и коньяк 480, бренди чуть подешевле, 348 рублей. Это цены официальные, если увидите дешевле, значит, это, наверное, суррогат. Идея от Минфина, оно и понятно: водка во все времена была серьезным источником пополнения бюджета.

Марина Калинина: Вопрос в другом, где людям взять деньги на это все, тем более что остальные продукты дорожают, да не только продукты. Будем меньше пить или, как в анекдоте, меньше есть? И почему цены на алкоголь растут? Вот об этом поговорим.

Иван Князев: Да, спросим у наших экспертов. Ну а вы, уважаемые телезрители, звоните, расскажите, сколько спиртное сейчас стоит в ваших магазинах, самая дорогая бутылка алкоголя, самая дешевая, и что вы предпочитаете в это время суток.

Марина Калинина: А может, вообще не пьете.

Иван Князев: Да. Павел Шапкин.

Марина Калинина: Павел Шапкин с нами на связи, руководитель Центра...

Иван Князев: ...разработки национальной алкогольной политики.

Марина Калинина: ...разработки национальной алкогольной политики. Здравствуйте, Павел Сергеевич.

Павел Шапкин: Здравствуйте.

Иван Князев: Хотелось бы, да, понять все-таки, что происходит, почему здесь уже подорожание у нас пошло.

Павел Шапкин: Ну, цена на алкоголь минимальная не приводит именно к подорожанию алкоголя, приводит увеличение ставок акцизов, увеличение стоимости зерна, стоимости комплектующих. В общем-то, минимальная цена – это такой показатель, что продукция легальная, то есть он для проверяющих, надзорных органов. Если цена ниже, то магазин, который торгует этим алкоголем, водкой, в частности, или коньяком, он может быть лишен лицензии во внесудебном порядке. То есть это цена как бы отсечения, то есть она рассчитывается исходя из того, что производитель практически ничего не зарабатывает, розница практически никакой наценки не делает, используются самые дешевые бутылки, комплектующие, самые минимальные затраты на сырье. И вот если цена ниже, то это значит, что налоги недоплачены.

Иван Князев: Но это же все равно так или иначе потянет рост цены на отдельные виды алкоголя.

Павел Шапкин: Ну, увеличение ставок акциза на 4% с нового года, естественно, является основным фактором, и вот эта цена, она уже учитывает повышение акцизов. Поэтому, в общем-то, это цена для проверяющих, а не для покупателей.

Марина Калинина: Ну, тем не менее, у нас, как всегда, бывает, что цена для проверяющих, а потом это все оплачивают покупатели. Просто буквально 1,5 месяца назад, когда эти были истории громкие с отравлением суррогатом, в Свердловской области в частности, мы говорили с экспертами в студии о том, что в принципе лучше водку-то как-то приопустить цену. И тут вот раз! – и поднимается, наоборот, цена. Как так?

Павел Шапкин: Ну, у нас достаточно дешевая все равно водка по сравнению, скажем, с европейскими странами. То есть другое дело, что есть каналы сбыта суррогата и человек, скажем, попадая в гости куда-нибудь или зайдя в ресторан, может попасть просто на слепую дегустацию метанола. То есть вот сегодня буквально пришла новость о том, что в Пензе нашли бутлегера, у которого было порядка 2 тысяч литров уже заготовок, именно 2 тысячи литров спиртосодержащей жидкости. Он что делал? Он ходил по барам, ресторанам, клубам и покупал пустые бутылки, потом в эти пустые бутылки наливал уже свой суррогат. То есть получается, что все в сговоре были, в общем-то, бармены, которые ему эти бутылки продавали и потом, возможно, брали назад... То есть ситуация такая очень неприятная.

На самом деле с пустыми бутылками надо что-то делать, нужно вводить залоговую стоимость, они не должны вот так вот спокойно реализовываться, не должны валяться на свалках, где их подбирают, потом продают, перепродают бутлегерам опять-таки. Вот именно проблема в пустых бутылках, она как бы провоцирует вот это вот производство суррогатного алкоголя.

Иван Князев: Ну смотрите, ну ведь не только пустые бутылки. Вообще, в принципе-то, наверное, бутлегерам на руку, когда официальный, легальный алкоголь стоит дорого, потому что они знают, что люди пойдут к ним?

Павел Шапкин: Совершенно верно, то есть экономический стимул является определяющим. То есть люди идут не из-за хорошей жизни к производителю, продавцу суррогата, а именно из-за того, что они пытаются сэкономить. Но вот эта экономия, она может обернуться просто смертью, и такие, к сожалению, случаи бывают. То есть здесь нужна разъяснительная кампания, с одной стороны, с другой стороны, конечно, ужесточение мер борьбы с нелегальным рынком, ну и, конечно, денатурация метилового спирта, который является как раз смертельно опасным, и его по ошибке могут производители суррогата добавлять в эту неучтенную продукцию. Потому что неучтенная продукция делается из неучтенного спирта, то есть из легального спирта нельзя сделать неучтенную продукцию, так устроена система контроля.

Марина Калинина: Но понимаете, Павел Сергеевич, ведь этот спирт кто-то с этих заводов как-то берет в таких объемах.

Павел Шапкин: Ну, во-первых, у нас вот 85% всех стекломоющих жидкостей, по оценке экспертов, для автомобилей делаются именно из метанола, хотя он формально Роспотребнадзором запрещен для того, чтобы его добавляли в стеклоомыватели. И мы это видим прекрасно, что это свободно достаточно продается, то есть каждый может свободно купить. То есть плохой контроль за оборотом метилового спирта в стране, он недостаточен, во-первых. Во-вторых, его легко спутать с этиловым спиртом, как раз его денатурировать необходимо, для того чтобы никто не путал и по ошибке не пил.

Иван Князев: Послушаем наших телезрителей. Галина из Тулы на связи. Галина, здравствуйте.

Зритель: Ага, добрый день. Я, конечно, благодарна видеть и слышать и ведущих, и представителя, гостя вашего.

Иван Князев: Ага.

Зритель: Но мне как доктору, конечно, печально в том плане, что действительно сегодня хороший алкоголь, даже если он будет хотя бы, хоть капельку отпраздновать, допустим, Новый год, ну просто сегодня финансовая ситуация страшная, просто нет зарплат, нет денег с этой ситуацией коронавирусной инфекции. Поэтому люди будут покупать подпольный алкоголь, и мне вот как доктору, я четко понимаю, когда я работала, сейчас врач на пенсии, сколько приходили с отравлениями. И вот недавние случаи, где, в Сургуте, наверное, были. Поэтому эту проблему не решат, нужно какие-то другие меры принимать здесь. Спасибо.

Иван Князев: Да, хорошо, спасибо вам большое.

Марина Калинина: Спасибо.

Иван Князев: А вот такой вопрос – а у нас вообще себестоимость водки какая?

Павел Шапкин: Ну...

Иван Князев: Если взять пол-литра.

Павел Шапкин: С каждой бутылки водки, в пол-литровой бутылке водки нужно учесть, что 150 рублей налогов, то есть акциз плюс НДС. Собственно, сама пустая бутылка стоит примерно 6 рублей, спирта в ней еще рублей на 10 налито, вода, затраты на водоподготовку, на, в общем, сам процесс производства, они составляют доли рубля. Дальше идут маркировка, укупорка, этикетка, это укладывается еще в 5 рублей примерно. А дальше уже все идут торговые наценки, то есть у нас торговые сети стремятся достаточно много наценки заработать, и оптовики тоже должны что-то заработать, то есть сама логистика стоит денег.

В итоге получается цена минимальная, вот если учесть, что никаких затрат лишних делаться не будет и вообще, то есть можно сказать, если производитель начиная от зерна сам будет выращивать пшеницу, делать из нее спирт, потом производить из него водку и сам торговать через свой собственный фирменный магазин, то с нового года это будет 261 рубль за бутылку, если учесть, что уплачивает налоги.

Марина Калинина: Скажите, ну вот есть такое понятие «дешевая водка», «дорогая водка». А чем они в принципе-то отличаются? По производственному процессу есть разница какая-то? Спирт, вода, ну еще что-то там добавляют, по сути-то... ?

Павел Шапкин: По большому счету, ничем не отличаются, то есть это дело вкуса, какие-то ароматизаторы небольшие, небольшие вкусовые добавки добавляются. В общем-то, стоит тара, то есть укупорка, так сказать, это уже маркетинг, и цена зависит от маркетинга. Вся водка, которая продается в легальных магазинах, она вся качественная, вся она прошла необходимые стадии контроля, в принципе можно ее покупать без опаски, если она правильно промаркирована, если считывается сканером ЕГАИС эта водка. То есть разницы нет практически.

Иван Князев: Такой вопрос: но ведь даже на вкус иногда, я уж не говорю про последствия на утро, которые ты ощущаешь, что водка отличается по качеству, я прошу прощения, ха-ха.

Павел Шапкин: Вы знаете, водка – это вообще-то просто раствор спирта. А вот именно все остальное – это закуска. То есть, наверное, закуска была не совсем правильная, не совсем ее правильно принимали, то есть не по канонам, так скажем, не та закуска, не то количество закуски, с чем-то мешали, поэтому получается такое на утро... Ну и, конечно, если много выпить, то у любого, самого здорового человека, даже если он делал все правильно, будут негативные последствия.

Иван Князев: Ну, я думаю, некоторые наши телезрители все-таки не согласятся с вами, скажут, что все-таки дело в самой водке было. Ну да ладно.

«Станут ли в России меньше пить после подорожания?» – спрашивали наши корреспонденты в Новокузнецке, Казани и Астрахани. Давайте посмотрим, что отвечали.

ОПРОС

Иван Князев: Продолжаем, продолжаем наш разговор.

Марина Калинина: Да, продолжаем разговор. Павел Сергеевич, как прокомментируете такой опрос?

Павел Шапкин: Ну, вообще потребление водки у нас снижается. У нас за последние 10 лет оно снизилось примерно на 60%, то есть вообще молодое поколение выбирает менее крепкие напитки, переходит на какие-то другие виды даже спиртных напитков, такие как коньяк, виски, джин, текила и т. д. То есть само производство водки у нас падает, это факт, и дальше будет продолжение вот этого плавного снижения.

Хотя общемировая тенденция показывает, что, в общем-то, примерно на 5% к 2025 году общее производство водки должно вырасти вообще в мире. Но там потребляется водка в виде коктейлей, в виде зельтров, то есть так называемых спиртных напитков на основе зельтерской минеральной воды, то есть с разными вкусоароматическими добавками. То есть там другая система потребления, там больше люди смешивают и пьют менее крепкий раствор спирта. То есть вот у нас пока до этого еще далеко, то есть еще к нам это не пришло, но, я думаю, с годами вот молодое поколение будет переходить на такую структуру потребления. И все равно крепкая водка, именно такая, в неразбавленном виде, она будет у нас потребляться все меньше и меньше.

Плюс еще у нас тенденция такая, мода на самогон, то есть люди уже стали многие предпочитать продукцию собственного изготовления, гостей угощают этой продукцией. Чем будет жестче затягиваться возможность для легальных производителей именно промышленной продукции алкогольной, тем будут больше люди, которые употреблять собственную продукцию, потому что...

Иван Князев: Ну вот нам люди уже об этом и пишут.

Марина Калинина: Да, очень много.

Иван Князев: Астраханская область: «А кто будет покупать коньяк, водку? Сейчас уже не берут, потому что цены очень высокие. Будут самогон варить».

Павел Шапкин: В некоторых районах да, действительно. Кстати говоря, вот это ниша для производителей суррогатов, то есть когда люди не могут себе позволить легальную продукцию купить, даже дорого изготавливать самогон, то есть тут находятся умельцы, которые им предлагают дешевые суррогаты.

Кстати говоря, у нас есть льгота по акцизам для парфюмерно-косметической продукции в емкостях до 100 миллилитров и льгота по акцизам для медицинских препаратов спиртосодержащих, и вот эта проблема не решается уже более 20 лет. То есть вот эти все льготы по акцизам, они как раз создают нишу для производителей суррогата. Во-первых, идет спирт якобы на производство парфюмерно-косметической продукции, на самом деле он попадает на рынок суррогатов. Кроме того, в общем-то, люди изготавливают некоторые питьевые лосьоны или питьевые лекарства такие, это сейчас...

Иван Князев: В общем, не по назначению все это дело идет.

Павел Шапкин: Да, продукция двойного назначения.

Иван Князев: Ирину из Ульяновска успеем еще услышать. Ирина, здравствуйте. Если можно, коротко.

Зритель: Здравствуйте.

Я очень коротко. Ваш уважаемый гость, сейчас у него прозвучала такая фраза, что цены на алкоголь у нас ниже, чем в Европе. Почему мы все время привязываемся к европейским ценам? У нас зарплаты, я звоню из города Ульяновска, 15–20 тысяч. И каждый, практически каждый гость вашей программы привязывается к европейским ценам. Давайте сначала будем получать европейские зарплаты, а потом будем говорить о европейских ценах. Пенсии 10–13 тысяч – о каком коньяке мы говорим, господи, у нас на еду не хватает денег!

Марина Калинина: Понятна ваша точка зрения...

Иван Князев: Да, Ирина, спасибо, спасибо вам за ваше замечание. Ну, может быть, потому, что производство стоит одинаково что в Европе, что в России того же алкоголя?

Павел Шапкин: Понимаете, если сделать водку, скажем, по 50 рублей, то от этого лучше никому не станет, потому что в итоге будут пить все и в диких количествах. То есть ценовой фактор является неким таким сдерживающим, чтобы люди просто не напивались, не потребляли бесконтрольно этот алкоголь. То есть цена – это самый такой явный фактор для того, чтобы люди остановились вовремя.

Вы знаете, больше всего эта проблема интересует тех, кто регулярно употребляет спиртное, что им не хватает денег, именно поэтому они меньше пьют, чем могли бы. То есть если бы у них хватало денег, то, наверное, они не доживали бы до тех лет, до которых дожили. То есть вот поэтому нельзя делать дешевый алкоголь совсем, нельзя, но структуру потребления этого алкоголя менять надо, ограничения вводить надо.

Но вообще нужно говорить о том, что нужно менять менталитет, потому что у нас алкоголь в менталитете, он у нас с детства...

Иван Князев: ...заложен.

Павел Шапкин: Люди присутствуют на всяких мероприятиях...

Иван Князев: Да, спасибо вам.

Павел Шапкин: ...где есть алкоголь.

Иван Князев: Спасибо вам большое, Павел Сергеевич!

Марина Калинина: Спасибо.

Иван Князев: Павел Шапкин, руководитель Центра разработки национальной алкогольной политики, был с нами на связи.

После небольшого перерыва, после выпуска новостей поговорим, что у нас происходит с инфляцией, какой будет она к концу года, ну и, конечно же, как это все отразится на процентах по кредитам. Ну и узнаем, а верим ли мы в приметы, в частности в денежные.

Марина Калинина: В денежные, да.

Иван Князев: А может быть, уже пора в них верить?..