Дмитрий Беляков: Медиков и пациентов нарочно стравливают. Если мы вместе выступим за свои права, чиновникам будет очень плохо!

Гости
Дмитрий Беляков
председатель независимого профсоюза «Фельдшер.ру»

Анастасия Сорокина: Борьба за туберкулезный диспансер разгорелась под Курганом. В поселке Чернавский профсоюзных деятелей из здания больницы выдворяла полиция. Профсоюз «Альянс врачей» вступился за коллег, которых перевели на работу в другие диспансеры, так как здание нуждается в ремонте. Как все это происходило, очевидцы снимали на видео. Но оно, можно сказать, вызывает неоднозначную реакцию.

Александр Денисов: Да, вызывает вопросы. Вот я посмотрел, Настя, снятые ролики в больнице. Там, кроме полиции и одной активистки (она фигурирует практически на всех роликах), Анастасии Васильевой как раз из «Альянса врачей», никого и нет. Анастасия скандалит с полицией, никаких пациентов на койках, ни одного врача в халате я не видел. Давайте посмотрим, что происходит, а дальше расскажем об этом диспансере.

ВИДЕО

Александр Денисов: Сейчас прокомментируем. Это спор как раз активистки из «Альянса врачей» с полицией, которая пытается ее доставить в отделение, там составить протокол административный, вообще разобраться, что она делает в этой больнице, поскольку учреждение закрывается. Что с самой больницей? Расскажем, в каком она состоянии.

Анастасия Сорокина: Здание построили полвека назад. Сейчас оно в аварийном состоянии: прогнили полы, пришла в негодность проводка. Весной курганский Роспотребнадзор провел проверку и потребовал устранить все эти нарушения.

ВИДЕО

Александр Денисов: Официально диспансер пока не закрыт. Его работу приостановили на время ремонта. Весь персонал – это 40 человек – перевели в другие отделения. В Чернавском остались только три сторожа. Врачам и медсестрам предложили работу в Кургане и в других городах области. Вот 25 человек все-таки отказались переезжать в другие города на работу или ездить туда. Пациентов тоже направили в другие учреждения, в Курган. До него, к слову, 30 километров. А до самого отдаленного диспансера в городе Шадринске – 140 километров.

В Чернавском диспансере было около 50 пациентов, всех выписали в начале октября. У некоторых открытая форма туберкулеза. Ну поясним, что выписали – это не значит отправили домой, а перевели в другие учреждения.

Тему обсуждаем вместе с вами. Подключайтесь, звоните, пишите. А в студии у нас – Дмитрий Валентинович Беляков, председатель независимого профсоюза «Фельдшер.ру», фельдшер «скорой помощи».

Дмитрий Беляков: Добрый вечер.

Александр Денисов: Дмитрий Валентинович, удивительная история. Мы как журналиста привыкли ездить по больницам в плохом состоянии, где врачи требуют, чтобы наконец-то закрыли, отремонтировали. А вот тут первый случай, когда…

Анастасия Сорокина: …они взбунтовались против.

Александр Денисов: Да. И не хотят, чтобы ремонтировали. Не понимаем, что происходит.

Дмитрий Беляков: Ну, насколько я понял, из сюжета, они возмущаются не тем, что закрывается стационар, ну, диспансер.

Александр Денисов: Не только этим, да.

Дмитрий Беляков: Не этим. Они возмущаются тем, что им предложена работа за более низкую зарплату и на более низкой должности. Хотя, в принципе, это достаточно противозаконно.

Анастасия Сорокина: То есть в ситуации, когда, например, медицинское учреждение должны ремонтировать, очевидно, что персонал переводят в другие больницы. Им должны предложить ту же должность, на которой они работали. Верно?

Дмитрий Беляков: Да, абсолютно верно. Или, соответственно, зарплату.

Александр Денисов: Хорошо. Тогда сразу вопрос. Безусловно, спору тут нет насчет зарплаты. Зарплата должна быть такой же. Да может, даже и лучше. Мы только «за». А почему нужно устраивать осаду, баррикадироваться в этом диспансере, упираться в разговоре с полицией, не выходить оттуда? Зачем нужно до этого доводить?

Анастасия Сорокина: Борьба профсоюза.

Дмитрий Беляков: Опять же я знаю «Альянс врачей», мы немножко даже сотрудничаем. Мы же видели только маленькие короткие сюжеты. А что там было на самом деле?

Александр Денисов: Видели, что они выложили, да. Это они сами выложили.

Анастасия Сорокина: А давайте спросим тогда. У нас на связи Мария как раз из Курганской области, из того самого туберкулезного диспансера. Мария, здравствуйте.

Мария: Здравствуйте.

Анастасия Сорокина: Не можем разобраться до конца, что же у вас там за ситуация такая. Почему возмущаются специалисты, которых отправляют, вроде бы дают им работу? Что вас не устраивает? Что сейчас у вас там творится?

Мария: У нас сейчас творится то, что у нас закрывают больницу, заварили все окна. Брали сегодня ночью штурмом. В общем, что творится? Мы против того, что нам предложили. Нам предложили работы, но нам дотуда не добраться – очень далеко, большие расстояния, километры до этих работ. И заработная плата, которую мы получали, 11 300, а нам предлагают 9 100.

Александр Денисов: Мария, можно уточню? Мы это все поняли прекрасно. Насчет «добраться». Вот Лариса Кокорина сегодня комментировала все происходящее у вас, это директор Департамента здравоохранения Курганской области. Она сказала, что до Кургана до Чернавского 30 километров, и работает автобус, который будет вас возить и туда, и обратно. То есть она обманывает, вводит в заблуждение? Или действительно автобус этот уже возит вас туда и обратно?

Мария: Автобус, да, он ходит. Но мы не видели ни одного документа, который действительно подтверждает, что этот автобус нас будет постоянно возить. Мы знаем, что этот автобус будет возить нас пока временно, а потом добирайтесь как хотите сами.

Александр Денисов: Это вам уже так сказали точно?

Мария: Нет, мы это знаем. У нас в нашем отделении работали работники, и возил наш транспорт, то из тубдиспансера возил транспорт. А потом через полгода он заявил: «Это незаконно – вас возить на рабочие места. В общем, добирайтесь сами».

Александр Денисов: Мария, еще вопрос. Зачем нужно устраивать баррикады в диспансере, который нуждается в ремонте? Зачем нужно было там конфликтовать с полицией? Для чего это делали?

Мария: Никаких баррикад мы не устраивали. Мы абсолютно спокойно сидели, находились на рабочих местах. Мы не удерживали больных. Больные добровольно приехали на такси, кто на чем, на автобусе. Они приехали сами. Они хотят там лечиться. Они хотят именно там находиться, так как воздух, им легче там дышать, чем в городе. Мы ничего такого там не устраивали. И с полицией, с правоохранительными органами мы даже не ругались. Они заходили к нам, спокойно с нами общались. Все было абсолютно добровольно, спокойно. И я не пойму, о чем…

Александр Денисов: То есть с полицией ругалась только активистка «Альянса врачей»? Ну, судя по роликам. Мы тоже там не были, но видели ролики, где она скандалила с ними. А она зачем это делала?

Мария: Она с ними не ругалась. Потому что они грубо относились к ним.

Александр Денисов: Скажите, Мария, еще вопрос, вот мне интересно. Пациентов выписали в начале этого месяца, в начале октября. Зачем вы их опять туда позвали? С какой целью? Они приехали на такси, вы сказали.

Мария: Больны были выписаны, их вывозили поэтапно. Было три рейса: в середине сентября, в конце сентября и в начале октября. Их вывезли. Их вывозили в три этапа.

Александр Денисов: Это мы поняли. Зачем вы сейчас их позвали в диспансер? С какой целью?

Мария: Мы их не звали. Они знают, что диспансер открыт, наше 4-е отделение. Документов нам не предоставляют. У нас отделение открыто. Они туда сами приехали. Они спрашивают, они интересуются, они звонят нам, узнают. Мы говорим: «У нас еще все открыто». Они приехали сами. Мы никого не звали, никого не заставляли к нам приезжать.

Анастасия Сорокина: Понятно, спасибо.

Александр Денисов: Спасибо.

Анастасия Сорокина: Спасибо, Мария, вам за рассказ о ситуации.

Давайте сразу еще один звонок выслушаем, он тоже из Курганской области, дозвонился до нас Андрей. Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Александр Денисов: Добрый вечер, Андрей.

Зритель: Я хочу спросить: почему в нашей Курганской области в больницах идет такой беспредел? Относятся к людям вообще безобразно, не дают положенных лекарств. Туберкулезников вообще много по нашему городу ходит. Надо их лечить, выдавать справки. Больницы в лесах, чтобы они дышали воздухом хотя бы. Понимаете, какая проблема у нас в нашем городе? Очень много больных. А люди боятся, одевают маски. Даже здороваться боятся. Вот так вот.

Александр Денисов: А откуда вы знаете, что много больных туберкулезом?

Зритель: Потому что в нашем городе много тюрем.

Александр Денисов: Спасибо, спасибо.

Анастасия Сорокина: Спасибо. Пишут сообщения. Вот тоже из Курганской области: «У нас уже была ситуация, когда закрыли поликлинику через дорогу от больницы на ремонт. В конце концов, ее отобрали». Пишут про сокращение персонала таким образом.

Действительно ли сейчас под вроде бы благородным поводом – сделать ремонт – какие-то совершенно другие решаются вопросы?

Александр Денисов: А сделают ночной клуб, например. Ну, в Чернавском нет ночного клуба.

Дмитрий Беляков: Ну, даже в Москве, если вы помните, закрыли несколько больниц, сокращен был персонал, сокращены врачи, причем врачи и медсестры, которые имеют опыт работы, которые могут передавать свои знания другим. И сократили. По-моему, 63-я больница, около театра Дурова. Она так и стоит пустая. Все началось… 60-я больница практически точно так же была сразу «съедена» непонятно кем. И люди оказались на улице. А сколько на «скорой помощи» в Москве было сокращений?

Анастасия Сорокина: Ну как это – «съедена» непонятно кем? Говорят же про дефицит врачей, про то, что нехватка.

Дмитрий Беляков: Вот и я про что. Понимаете, я вчера был на пресс-конференции, где представитель, скажем так, руководства, ну, думы, я не знаю, огласил слова президента о том, что в стране не хватает врачей, в стране не хватает медицинского персонала. «И мы будем делать все, чтобы они приезжали к нам из-за рубежа». То есть будет упрощен порядок получения гражданства. Вот как связать эти две вещи? С одной стороны, идут, прошли массовые увольнения, сейчас не понять, что творится. А с другой стороны, врачей не хватает, и давайте их выписывать из-за границы.

Александр Денисов: Дмитрий Валентинович, бог с ними, с врачами из-за границы.

Анастасия Сорокина: Это отдельная тема.

Александр Денисов: Неизвестно, будет это или не будет. Бабка надвое сказала. Разберемся с этой историей. Что тут сделали неправильно? То есть нужно было всех оставить в старой больнице с гнилыми полами? Пациенты пусть там лежат. Ну, зато там воздух свежий, сосны хорошие. Вот так нужно было сделать? Как поступить-то?

Дмитрий Беляков: Если больница подлежит ремонту, то ее, конечно, надо ремонтировать в любом случае.

Александр Денисов: То есть однозначно закрыть? И скандалить там нечего, ходить по коридорам?

Дмитрий Беляков: Ну, я еще раз говорю: я не знаю, почему они там скандалили. Мы видели только то, что видели. Но то, что я услышал: людям предлагают более низкие зарплаты, ухудшение условий труда. Потому что доехать до работы – это тоже входит в условия труда.

Александр Денисов: Но, как мы слышали, обещали автобус. Ну понятно, могут обещать, могут и отменить. Ну, могут все что угодно сделать.

Дмитрий Беляков: Абсолютно верно. И люди уже боятся вот этого слова «могут», без всякой документации. То есть им сказали «будет». А будет или нет? Потом уже будет поздно.

Анастасия Сорокина: То есть, в принципе, позиция отстаивания этих прав, даже такими методами, – это единственное, что они могут сейчас в этой ситуации?

Дмитрий Беляков: На сегодняшний день для медиков это единственный метод – чего-то пытаться добиться. Никакими законными методами в нашей стране ничего добиться практически нельзя. А медики вообще считаются самыми бесправными.

Александр Денисов: Хорошо. А какие незаконные методы вы используете, чтобы добиться своих прав? Вот вы лично?

Дмитрий Беляков: Незаконные?

Александр Денисов: Вы сказали: «Законными нельзя». Какие незаконные?

Дмитрий Беляков: Незаконных я не использую.

Александр Денисов: Вы себе противоречите.

Дмитрий Беляков: Почему? Просто я понял, что бодаться с этой системой, которая сейчас разваливает практически всю медицину, – это или долго, или дорого. А еще на что-то надо людям жить. Не забывайте, что у каждого семья, у каждого дети, их надо кормить. Если, допустим, брать Москву, то ипотеки кругом у всех.

Анастасия Сорокина: То есть этим врачам, которым снизили зарплату, нужно соглашаться на те условия, которые предлагают, потому что иначе они рискуют остаться вообще без денег?

Дмитрий Беляков: Нет.

Александр Денисов: Вы же сказали, что бодаться бессмысленно.

Дмитрий Беляков: Нет, надо подавать в суд. Но сколько это все продлится? То есть тут патовая ситуация. Если идти законным путем, то до последнего суда можно и не дожить, умереть от голода. А если идти вот таким способом, то, конечно, получишь питание трехразовое, но на закрытой территории.

Александр Денисов: Но вы бы так же поступили? Если бы вам предложили переехать, точнее, ездить на работу на автобусе служебном за 30 километров каждый день, то вы бы что выбрали – пошли бы скандалить в закрытом учреждении либо согласились бы? «Ну что? Работа есть работа. Надо ехать в другое место и работать». Вы бы как поступили?

Дмитрий Беляков: Я сам не знаю, если честно. Что так, что так – все равно толку никакого не будет.

Александр Денисов: Дмитрий Валентинович, все-таки как-то поразительно вы неоднозначны. Давайте четкую позицию займем.

Дмитрий Беляков: Давайте четкую позицию. Тогда бы я уволился.

Александр Денисов: Уволились бы?

Дмитрий Беляков: Но сейчас уволиться – это опять же играть на руку нашему государству, которое скажет: «Видите, люди не хотят работать, они не хотят ничего делать. Давайте опять же пригласим врачей из-за рубежа». Вот сейчас в интернете идет, вы знаете, такая пертурбация, что люди хотят на конец Нового года сделать типа флешмоба – медики уволятся в один день. Мы сейчас как раз пытаемся вместе с «Альянсом врачей» разобрать, посмотреть, что вообще творится.

Анастасия Сорокина: По стране все медики возьмут разом и уволятся?

Дмитрий Беляков: Ну да. Ходит такая, скажем так, задумка. Вот пытаемся сейчас как-то это все дело выяснить. Но опять же…

Александр Денисов: Выяснить или организовать?

Дмитрий Беляков: Хотя бы взять под контроль. Потому что…

Александр Денисов: Дмитрий Валентинович, какой вы юркий человек!

Дмитрий Беляков: Можно немножко другим способом – можно не увольняться, а можно, например, написать всем заявление: давайте все будем работать на ставку, не на полторы, не на две, как везде по стране, а на ставку.

Александр Денисов: Итальянская забастовка. Вот на «скорой» было.

Дмитрий Беляков: Итальянские забастовки уже идут.

Александр Денисов: Да-да. Летом в Орловской области…

Дмитрий Беляков: Не только. По-моему, и Тольятти. И сейчас идут итальянские забастовки.

Александр Денисов: Четко по нормативу. «Вот что должен, то и делаю».

Дмитрий Беляков: Да, да, да.

Александр Денисов: «Некомплект? Не поеду».

Дмитрий Беляков: Совершенно верно.

Александр Денисов: Вы бы так же делали, да?

Дмитрий Беляков: Это как раз единственный законный… Видите, вы мне даже мысль подсказали. Это единственный законный метод на сегодняшний день, чтобы что-то делать.

Александр Денисов: Заметьте – я вам подсказал. А вы все-таки работаете…

Анастасия Сорокина: Не зря обсуждаем. Давайте дадим слово…

Дмитрий Беляков: Я работаю. Знаете, пока мое начальство еще адекватное более или менее, где я работаю, я работаю.

Анастасия Сорокина: Дадим слово зрителям. Из Тульской области Евгений до нас дозвонился. Здравствуйте.

Зритель: Добрый вечер. Хотел вопрос задать ведущим в первую очередь и вашему гостю. Вы слышали вообще суммы зарплат?

Александр Денисов: Конечно, слышали. 11 тысяч. И нас это возмутило.

Зритель: Почему вы поднимаете темы какие-то, я не знаю, туберкулезных диспансеров, системы? Хотя это крик отчаяния. Я не знаю, как они выживали на 11 тысяч. А как они дальше будут жить на 9 тысяч? У них 20 рублей нет, чтобы 30 километров доехать. Они бы нашли машины, не знаю, в складчину…

Александр Денисов: Евгений, я вас поправлю. Им Минздрав региональный организовал автобус.

Дмитрий Беляков: Обещал.

Александр Денисов: Нет, автобус уже ездит. И он обещал, что он будет их возить всегда. Но обещать, мы не знаем, не значит…

Зритель: Тема вашей передачи должна быть не про автобусы и медицину, туберкулезный диспансер… Извините, что я перебиваю.

Александр Денисов: Ничего страшного.

Зритель: А про эти зарплаты. Дадут им автобус. После вашей передачи им два дадут. Но это положение вещей не понимает вообще нисколько.

Александр Денисов: Евгений, я с вами согласен, не спорю.

Анастасия Сорокина: Евгений, спасибо вам за звонок. Мы в этой ситуации пытаемся разобраться, потому что обрывки видео, информация…

Дмитрий Беляков: Кстати, это снижение зарплаты, и без того низкой (это действительно ужасная зарплата), могло спровоцировать вот эти самые волнения.

Анастасия Сорокина: Так мы же с этого начали. Они возмущаются-то как раз… Именно об этом и речь.

Александр Денисов: Дмитрий Валентинович, все прекрасно, спору нет, что зарплата маленькая. Это нужно недоумком быть, чтобы уверять в обратном. Безусловно. Вопрос: а пациентам-то что делать? Хорошо, 25 человек не пошли работать в другие учреждения, куда хлынул как раз поток пациентов из закрытого. Кто с ними там будет работать? Это прекрасно, они отказались. А людям-то что делать? Они тоже могут сказать: «Это, конечно, хорошо, что вы пошли скандалить по коридорам закрытого диспансера. А лечить-то кто будет?»

Дмитрий Беляков: Вы знаете, вы сейчас рассуждаете, как наше руководство. Оно теперь больными прикрывается, как живым щитом. Когда медики начинают возмущаться зарплатами, условиями труда, еще чем-то, им сразу тычут: «Как вы бросите своих больных? Они же люди! Им надо лечиться». Это живой щит, которым сейчас прикрывается наше руководство Минздрава. Это даже не забота о людях, а это просто живой щит.

Александр Денисов: Хорошо. А вы им тычете чем в ответ?

Дмитрий Беляков: Мы ничем не тычем. Я пока делаю свое дело. Опять же я немножко в другой системе работаю, я работаю на «скорой помощи». У нас другие пациенты. Опять же скажу, что очень многих наших пациентов (я не говорю про туберкулезных) развратила вот эта вседозволенность. То есть им разрешают делать все. Можно вызвать «скорую помощь» на все, что угодно.

Александр Денисов: Пациентов развратила?

Дмитрий Беляков: Да. С каждого угла и СМИ, и всякие чиновники говорят: «Что-то заболело – срочно «скорую»! Что-то там у вас семейное не ладится – срочно «скорую»!» И люди привыкли. У людей есть отдушина – они вызывают «скорую» и ждут ее по пять часов иногда.

Александр Денисов: Дмитрий Валентинович, вопрос от меня. Меня все время интересует: почему все время дерутся пациентами с вами, с работниками «скорой»? Раскройте нам эту загадку.

Дмитрий Беляков: А это идет планомерное такое стравливание. Понимаете, пока холопы внизу дерутся, руководители спокойно живут.

Александр Денисов: А кто кого стравливает?

Дмитрий Беляков: Идет нормальное стравливание пациентов и врачей, медперсонала, чтобы между собой не ладили.

Анастасия Сорокина: Ну а зачем это нужно? Все равно люди продолжают болеть, а медикам надо кого-то лечить.

Дмитрий Беляков: А руководство в это время живет спокойно, пока мы тут друг друга грызем. Не дают объединиться. Понимаете, если медики и пациенты встанут за свои права вместе, то чиновникам будет очень плохо, очень плохо. Поэтому нельзя никак допустить этого.

Александр Денисов: Дмитрий Валентинович, знаете, вы самый интересный эксперт в области медицины, который у нас когда-либо был. Приходите к нам еще, мы с вами продолжим эту интересную дискуссию.

Дмитрий Беляков: Обязательно приду.

Анастасия Сорокина: Спасибо.

Александр Денисов: Спасибо.

Анастасия Сорокина: У нас был Дмитрий Валентинович Беляков, председатель независимого профсоюза «Фельдшер.ру», фельдшер «скорой помощи». Продолжим следить за этой ситуацией, не переключайтесь.

Александр Денисов: Дальше поговорим про обиды.

Почему вместо ремонта началась осада тубдиспансера в Курганской области?