Елена Яхонтова и Андрей Колядин — о социальных лифтах в России

Гости
Ксения Юркова
эксперт рынка труда
Елена Яхонтова
профессор Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС, доктор социологических наук
Андрей Колядин
вице-губернатор Магаданской области

Константин Чуриков: Итак, работают ли в нашей стране на самом деле социальные лифты? Если работают, то как? Кто в них попадает, кто может совершить это путешествие с нулевого этажа на самый верх?

С одной стороны, видим, что несколько дней тому назад президент подписал указ о создании автономной некоммерческой организации "Россия – страна возможностей", для того чтобы у всех граждан были равные возможности для саморазвития, в том числе для построения карьеры. Одним из проектов этой платформы уже стал конкурс "Лидеры России", мы знаем, что целый ряд новичков попал в правительство и высшие органы нашей государственной власти. С другой стороны, буквально на днях обнаруживаем доклад фонда "Петербургская политика", из которого следует, что в России наблюдается тенденция продвижения по службе близких родственников, скажем так, людей, близких известным политическим фигурам: из 80 человек эксперты выделили 14 наиболее успешных и тоже сделали вывод о закупоренности социальных лифтов в нашей стране.

Вам как кажется, сейчас просто человеку с хорошим образованием, действительно образованному, талантливому, пробиться наверх в своей области, в общественной какой-то области, в политике, где угодно? Просто или нет, как вы думаете?

Оксана Галькевич: Пишите нам на SMS-портал 3443, первые буквы "ОТР", или звоните, друзья, чтобы поделиться своим мнением со всей страной нам в прямой эфир, телефоны и портала, и прямого эфира указаны у вас на экране.

А может быть, и молодежь не ставит карьеру, развитие, социальный какой-то рост во главу угла? Давайте посмотрим, какие ценности доминируют сейчас у молодых людей. На первом месте (может быть, кого-то это удивит) 41% называет материальное благополучие, 32% говорят о том, что важно быть здоровым; путешествовать любят 30%; карьера важна для 21%, в общем-то, это не большинство. Создание своего бизнеса интересует только 12%, высшее образование считают важным получить 4%. Это исследование Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова.

Давай представим наших гостей, с кем мы сегодня будем говорить об этом.

Константин Чуриков: У нас в студии сегодня Елена Яхонтова, профессор Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС, доктор социологических наук, – добрый вечер.

Елена Яхонтова: Здравствуйте.

Константин Чуриков: И Андрей Колядин, политолог, член правления Российской ассоциации политических консультантов, – Андрей Михайлович, здравствуйте.

Андрей Колядин: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Ну вот хочется понять все-таки. С одной стороны, конкурсы, специальные программы создаются, а с другой стороны, мы понимаем, что далеко не каждый может в этих конкурсах принять участие, нет некоего системного решения проблемы. Как вы считаете, у нас сейчас в России – сначала просто – работают эти лифты или нет? Елена Сергеевна?

Елена Яхонтова: Ну вы знаете, меня удивляет слово "сейчас". Во все времена были определенные проблемы доступности элиты… Элита и называется элитой, потому что это круг избранных, попасть туда довольно сложно. Другое дело, что в наши времена существуют если не лифты, то по крайней мере конкретные ступени и маршруты, которые позволяют человеку здорово изменить свою жизнь и сделать карьеру.

Оксана Галькевич: Даже если он не принадлежит к какой-то московской высокопоставленной семье, это просто ребенок из глубинки, Холмогоры, Ломоносов пришел.

Елена Яхонтова: Абсолютно точно.

Оксана Галькевич: Есть такие маршруты и варианты?

Елена Яхонтова: Конечно, есть такие маршруты и варианты. И я думаю, если мы посмотрим на судьбу людей, которые довольно успешно сейчас занимают серьезные посты, то львиная толика из них – это как раз представители вот этой вот плеяды людей, которые сами себе сделали карьеру.

Оксана Галькевич: Андрей Михайлович, согласны?

Андрей Колядин: Не согласен, простите. Я считаю, что если совсем недавно существовали социальные лифты на уровне "закончил МГИМО или МГУ – значит, ты обеспечен нормальной работой", скорее всего, ты будешь призван на какое-то серьезное место с нормальным заработком и с хорошей перспективой. Или, например, стал депутатом Государственной Думы, это вообще, это все, это линейка, с которой ты становишься губернатором, становишься какой-то очень известной персоной в регионе, вернее в России. Или, к примеру, вошел в партию "Единая Россия", правящая партия, соответственно, у тебя появляются резко возможности занять то или иное место в социальной иерархии.

В настоящий момент ни один из трех перечисленных вариантов – а их значительно больше в стране – не действует, то есть давным-давно закончившие ведущие ВУЗы не становятся правящим классом нашей страны. Я подчеркну, правящим классом, потому что если он хочет стать директором школы, то директором школы он стать может, для кого-то верхом карьеры является директор школы. А вот если говорить о политическом классе, о тех людях, которые управляют этой страной, это круг очень замкнутый, туда попасть можно либо по некоей случайности…

Константин Чуриков: Серьезно?

Андрей Колядин: Конечно. Я, например, считаю, что я в Администрации Президента в свое время на руководящих постах оказался по случайности. То есть я провел ряд выборных кампаний, которые были очень эффективны, причем в регионе, в котором всегда нижайшие показатели, один из последних регионов был в стране. И в процессе общения и решения проблем мне приходилось общаться с Администрацией Президента, потому что косячили очень сильно на этой территории чиновники, я, значит, ругался с ними и соответственно привлекал Администрацию Президента. Они меня пригласили после этого, сказали: "Пошли к нам работать". Никаких других вариантов, я думаю, при других вариантах… Да и время это было несколько другое.

Оксана Галькевич: Елена Сергеевна, вот вы говорите, что значительная плеяда в руководящих эшелонах людей, которые сделали себя сами. А почему мы их не знаем? Почему мы не знаем этих историй? Почему нам об этом не рассказывают?

Константин Чуриков: Казалось бы, да.

Оксана Галькевич: Вот Иван Иванович Петров прежде чем стать руководителем департамента такого-то прома вот там-то начинал простым инженером.

Константин Чуриков: Как нам раньше писали в газете "Правда".

Оксана Галькевич: Да.

Елена Яхонтова: А сейчас в Интернете набираете фамилию любого из вновь назначенных губернаторов…

Оксана Галькевич: Ой, нам там такое вываливается.

Елена Яхонтова: …или же министров и почитайте. Вы увидите там…

Константин Чуриков: Любого прямо министра? Любого новоназначенного?

Елена Яхонтова: Ну я про любого не скажу, но большинство, которые я почитала, которых я учу в Академии, – это люди, которые безусловно могут гордиться тем, что прошли серьезную карьеру. И я согласна с вами, что были времена, когда вполне достаточно было получить элитарное образование, для того чтобы твоя жизнь состоялась, ты уже в обойме и не выпадешь оттуда, потому что мало было таких.

Константин Чуриков: Важно подчеркнуть, мы сегодня говорим не о социальных лифтах только в политике, мы говорим вообще в целом о том, как это работает и в других сферах – в бизнесе, в госбизнесе, потому что у нас госкорпорации, обо всем в целом.

Давайте уже дадим слово нашим зрителям.

Оксана Галькевич: Виталий из Челябинска. Виталий, здравствуйте.

Зритель: Да, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Говорите, пожалуйста, вы в эфире.

Зритель: Я врач из Челябинска, в свое время преподавал в Медицинской академии, в училище. Очень часто общался со студентами, первый мой вопрос касался того, где они будут работать. Они как обычно говорили о массовых таких специальностях в медицине: кардиохирургия, пластическая хирургия и так далее. И мой был первый вопрос, где они собираются работать. Они говорили, конечно, про областную больницу, ведущие центры. Со временем я с ними тоже встречался, и очень часто они говорили: "Вы знаете, мы не смогли устроиться". Я говорю: "А почему?" Естественно, они рассказывали истории о том, что они поняли, почему я спрашивал, где они собираются работать, потому что все расписано до второго-третьего поколения, то есть очень многие у нас заведующие отделениями, главные врачи, их родственники именно по этим специальностям там и работают.

Константин Чуриков: Виталий, вы говорите о врачебных династиях, вы говорите все-таки о благородном, но, честно говоря, очень мало оплачиваемом труде сейчас в данный момент, раньше было лучше.

Зритель: Я именно говорил о тех специальностях, которые весьма востребованы в плане финансовом: кардиохирургия, пластическая хирургия, травматология, урология, об этих именно специальностях.

Константин Чуриков: Понятно. Спасибо за ваш звонок.

Давайте сейчас начнем уже наш соцопрос, опрос общественного мнения.

Оксана Галькевич: Журналистское исследование в прямом эфире, уважаемые друзья. Мы хотим вас спросить, как вы считаете, при трудоустройстве в наше время что важнее, знания или, вспомним из советского лексикона слово, блат? Присылайте, пожалуйста, нам сообщения на номер 3443, первые буквы "ОТР", в конце часа подведем итоги.

У меня к вам вопрос. Вы говорите, что ругались с Администрацией Президента, так коротенечко – что вы же ругались? Вы в Администрацию Президента не хотели?

Андрей Колядин: Нет, я ругался, для того чтобы заставить местных чиновников работать.

Оксана Галькевич: Это подводочка была, а теперь вот вопрос. Вообще на самом деле что сейчас важнее, профессионализм или лояльность?

Андрей Колядин: Я думаю, что все-таки последние годы это лояльность и молчаливость для крупных чиновников, именно в ущерб профессионализму. Потому что за нелояльность и за немолчаливость, например, за общение с журналистами без разрешения можно потерять свою работу – проверял на себе, очень эффективно действует.

Оксана Галькевич: Хотя закон не запрещает.

Андрей Колядин: Да. Что касается профессионализма, непрофессионал – это не основание, для того чтобы уволить с работы. Иногда человек, проявляющий рвение, но не понимающий, что делать, выгоднее в системе, чем человек, который все совершенно точно знает, может даже больше, чем его начальник, это создает угрозу для начальника.

Константин Чуриков: Будем иногда возвращаться опять-таки в сфере государственного управления. Елена Сергеевна, мне вот всегда было интересно, кто эти люди, студенты, ребята, девчонки, которые идут учиться в РАНХиГС, то есть фактически хотят быть чиновниками, заниматься госуправлением, и с какой целью они туда идут? Может быть, есть какое-то анкетирование? Мы с вами прекрасно понимаем, что чиновник – это довольно вредная и неприятная работа, особенно за маленькие деньги где-нибудь в забытом богом углу. Вот зачем они приходят учиться?

Оксана Галькевич: Вот интересно, действительно, в медицину человек идет, там понятно, я хочу лечить людей, я хочу быть хирургом, стоматологом, понятно. Я хочу быть журналистом, я тоже помню, как я выбирала эту профессию. Я хочу быть учителем. А вот чиновником – это как?

Елена Яхонтова: Ну вы знаете, может быть, вам покажется странным, но помимо карьеры людьми двигают еще и социальные такие мотивы: я хочу что-то сделать в этой стране, мне не нравится, мне хочется изменить или ощущение, что присуще молодежи, что я могу все, почему бы мне не попробовать себя?

Оксана Галькевич: Всемогущество молодости такое.

Елена Яхонтова: РАНХиГС – это ведь не только подготовка государственных служащих и чиновников.

Константин Чуриков: Безусловно, понятно.

Елена Яхонтова: Там, безусловно, готовятся и менеджеры прежде всего для бизнеса и для некоммерческих организаций.

Константин Чуриков: Я просто не помню, с кем из ваших коллег как раз по РАНХиГС несколько лет назад мы беседовали в этой студии, он сказал, что как раз немало студентов отмечают, что они идут учиться на чиновника, для того чтобы обрасти связями, понять, как все устроено и потом перейти в бизнес. Такие ответы бывают, или за несколько последних лет изменилась ситуация?

Елена Яхонтова: Ну конечно. Вы знаете, бывает. А что в этом плохого?

Андрей Колядин: Ну да, карьера, кстати, является… Знакомство – это нематериальный актив, который очень хорошо капитализируется в жизни.

Константин Чуриков: Так.

Оксана Галькевич: Так.

Елена Яхонтова: Абсолютно точно.

Андрей Колядин: Но кстати, что касается настоящих чиновников, у меня есть для них термин – это государевы люди. Это люди, которые хотят работать и каждый день делать что-то, чем они гордятся вечером. Я немало таких людей знаю, причем в высшем управлении государства тоже, я с ними знаком, дружен. Они как проклятые работают с утра до поздней ночи, их дети называют дядями и тетями, потому что не видят их ни субботу, ни воскресенье, никогда (у меня был такой промежуток времени). Соответственно, они пашут, пашут, пашут, причем не за космические деньги, нет, если я назову эти суммы, которые получают министры, конечно, какой-нибудь комбайнер дядя Вася будет страшно возмущен, но для московских профессий, которые они могли легко занимать, это копейки.

Оксана Галькевич: Андрей Михайлович, Елена Сергеевна, а почему тогда вот такой разрыв в сознании? Вы говорите, что чиновник – это по сути государев человек, который должен завершать каждый день с ощущением, что он сделал что-то полезное для своей страны.

Андрей Колядин: Нет, это идеал.

Оксана Галькевич: Это идеал. А вот у нас в общем в стране у большинства людей представление такое, что это вот люди как раз карман нагреть, что-то такое для себя полезное сделать, но никак не для страны. Люди в большинстве своем чрезмерно размноженные и не всегда полезные. Отчего вот этот разрыв?

Андрей Колядин: Вы знаете, наверное, был определенный промежуток времени, когда как бы… Вы помните, может быть, 1990-е гг...

Константин Чуриков: Конечно, помним.

Андрей Колядин: …как девушки проститутками хотели стать, вы простите меня за такое грубое, а будущие мужчины – "торпедами" в бригадах боевиков? Прошло это время? – прошло. Потом, значит, начали зарабатывать на чиновничестве. Была прекрасная история: мэр одного очень крупного города-миллионника, я с ним общаюсь, рассказывает мне – говорит, пришли два выпускника местного ВУЗа, сели около него, они отличники оба, идут на хорошие места, сели и спрашивают, сколько будут получать. Он называет им сумму. Они говорят: "И все? А зарабатывать-то где мы будем?"

Оксана Галькевич: А, вот так.

Константин Чуриков: Доберете.

Андрей Колядин: Он говорит: "Ну вот, все, работа". Они говорят: "Нет-нет, постойте, мы неслучайно сюда пришли, мы знаем, что здесь зарабатывают в 20 раз больше, чем…" Он говорит: "Нет, не зарабатывают". – "Нет, зарабатывают". Вот эти иллюзии скопившиеся начинают сейчас биться о многочисленные посадки в тюрьмы, причем высокопоставленных чиновников, только чиновников высшего звена более 260 находится под судом и следствием в России при 85 регионах. Я думаю, эти кампании продолжатся дальше, и люди будут работать за свои деньги. Не все, конечно, исключения бывают из правил, это, надеюсь, станет исключением.

Елена Яхонтова: А мне кажется, что здесь большим фактором является то, что у нас в принципе довольно слабая экономика, рабочих мест, достойных людей, которые получили неплохое образование, мало, и чем дальше от Москвы, тем их меньше. И поэтому молодежь связывает себя с госслужбой иногда потому, что это хоть какая-то стабильная работа, возможность проявить себя, не более того. Они идут туда, может быть, даже и не за карьерой, тем более не за воровством, взятками, а просто элементарно получить опыт и просто работать.

Константин Чуриков: Вы знаете, я свое мнение выражу, меня несколько удивляют молодые люди, которые идут куда-то в свои юные года за стабильностью. Мне кажется, юность – это как раз время рывка, время дерзновений, что-то попробовать и идти вперед.

Андрей Колядин: Не всегда.

Константин Чуриков: А когда, значит…

Елена Яхонтова: Когда других вариантов нет.

Константин Чуриков: …они начинают рассуждать, как, извините меня, пенсионеры, главное стабильность, чтобы тебя не уволили…

Андрей Колядин: Вы знаете, когда у вас что дома есть, значит, и мясо у вас бывает каждый день на столе, возможно, это так. Но бывают ведь семьи, 20 миллионов, как мы с вами уже говорили в одной из программ, находятся за пределами бедности.

Константин Чуриков: Верно. Но бывают знания, которые являются неким гарантом того, что ты все равно найдешь себя на рынке труда, и рынок труда, кстати говоря, который тебе дает гарантию.

Елена Яхонтова: Ну вот вы правильно сказали, найдешь, потому что социальный лифт как воспринимают его люди инертные и ленивые. Есть везунчики, которые знают такое место волшебное, подойдешь, нажмешь кнопочку, сядешь в этот лифт, ничего не делая, и хоп! – он тебя в большие крутые чиновники. Но чудес не бывает. Для того чтобы этот социальный лифт для тебя заработал, ты должен иметь мечту, ты должен быть очень целеустремленным, ты должен быть активным помимо хорошего образования. Это вот к тому вопросу, что помимо тех факторов, которые работали раньше, сегодня нужно еще, чтобы ты соответствовал другим требованиям, ты должен работать, работать и работать, сдвинуться в другой регион…

Андрей Колядин: И переезжать, что крайне важно сейчас.

Елена Яхонтова: Проявить активность.

Оксана Галькевич: И учиться тоже.

Елена Яхонтова: Да, идти где-то на риск, сказать "нет", посоревноваться за хорошую позицию с сильными людьми и выиграть ее.

Оксана Галькевич: Конкурировать.

Константин Чуриков: А есть ли возможность, кстати, найти эту позицию? Вот давайте сейчас пообщаемся с Ксенией Юрковой, исполнительным директором Национального центра занятости. Ксения Александровна, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Ксения Юркова: Добрый день, как слышно меня?

Константин Чуриков: Скажите, пожалуйста, много ли сейчас в вашей базе, по вашим данным вот таких вот прямо, знаете, как у нас сейчас говорят, хлебных вакансий, таких вот хлебных мест: высокие посты, прямо публикация, не знаю, "HeadHunter", у вас, что требуются зам генерального директора корпорации, не знаю, "Роскосмос" условно, или какой-то там топ-менеджер в "Газпроме" – такие вакансии есть сегодня?

Ксения Юркова: Конечно, такие вакансии есть. Чаще всего, конечно, они не размещаются, здесь уже смотрят по опыту, смотрят альтернативные компании, чаще всего переманивают людей, хантят.

Оксана Галькевич: Подождите, Ксения Александровна, они не размещаются в открытом доступе, но к вам в распоряжение в виде файла поступают, или что вы имеете в виду?

Ксения Юркова: Конечно, у нас такие вакансии есть, заказ на такие вакансии, мы их видим. Я говорю о том, что эту вакансию получить не так легко. Естественно, ни студенты, ни люди с минимальным опытом на них претендовать не могут.

Оксана Галькевич: Ксения Александровна, скажите, пожалуйста, а сейчас у нас какая ситуация на рынке труда? У нас работодатель больше ищет работника подходящей квалификации или работники разных квалификаций идут себе работодателя?

Ксения Юркова: Знаете, за последние 2 года мы заметили тенденцию, что рынок труда изменился, и сейчас идет настоящая охота за кадрами. Причем здесь, наверное, больше учитывается не опыт работы, а желание работать. Потому что если говорить о студентах, если говорить в принципе о сотрудниках, очень мало мотивации. Первое, что приходят и спрашивают, что человек получит, что ему дадут.

Расскажу пример. У нас была недавно выставка, студентам предлагали вакансии, "Ярмарка вакансий" так называемая. Ребята со средним специальным образованием, которые еще даже не закончили техникум, приходили и просили зарплату от 50-60 тысяч рублей. Причем никто не сказал из ребят, что может сделать. И если мы говорим о построении карьеры, то, конечно, во время учебы можно найти какую-то низкооплачиваемую работу либо неоплачиваемую практику и получать необходимый опыт, но таких ребят очень мало, чаще ребята учатся и еще потом год-два, может быть, даже отдыхают, перед тем как выйти на рынок труда.

Оксана Галькевич: Молодцы какие, я на третьем курсе начала уже…

Константин Чуриков: Да, спасибо вам за комментарий. Это была Ксения Юркова, исполнительный директор Национального центра занятости.

Вот секунду, что касается этих зарплатных ожиданий, тоже любит юношей и девушек работодатель щелкнуть по носу: дорастите, научитесь и так далее. А может быть, у них вот эти зарплатные ожидания высокие… Ну нет, они не завышенные, 50-60 тысяч, ну да, высокие…

Андрей Колядин: Для Москвы не завышенные, для периферии очень высокие.

Константин Чуриков: Для Москвы даже не завышенные. А может быть, потому что они тоже видят, соцсети открывают, видят, что есть их сверстники, которые разъезжают на этих, извините за выражение, тачках…

Оксана Галькевич: Доход главы госкорпорации – 25 миллионов в год.

Константин Чуриков: Да, есть доходы как раз-таки глав госкорпораций, и что стесняться?

Андрей Колядин: Вы понимаете, социальный лифт – это не стеснение и требование каких-то высоких зарплат, это понятный канал, как их получить.

Константин Чуриков: Да.

Андрей Колядин: Понятный для каждого. Я не знаю, если взять проклятых империалистов, которых мы сейчас не любим, любой выходец из портового городка, если он гений, но у него нет денег, для того чтобы учиться в серьезных ВУЗах, он может прийти в муниципалитет, сказать, что он гений, проведется, будет соответствующая комиссия, его изучат от и до, и если у него действительно серьезные данные, богом данные ему, у него будет блистательная карьера, все ВУЗы за него будут сражаться, все школы будут за него сражаться.

Константин Чуриков: Вы мне сейчас рассказываете просто историю бразильского футбола, где на каждом пляже дежурят по несколько тренеров и каждый мальчишка проходит через определенный…

Оксана Галькевич: Нет, это другая история: тут на пляже дежурят, а тут сам приди.

Константин Чуриков: Его видят, видят его способности.

Оксана Галькевич: Его ищут.

Андрей Колядин: Как и у нас была система, когда я был пионером, меня уже присматривали, для того чтобы я возглавил какое-то направление в комсомоле, потом комсомол, потом у меня была армия, где я начал работать тоже с комсомолом, потом обком комсомола, потом обком партии, была такая структура раньше…

Елена Яхонтова: Ну а что вспоминать какое-то прошлое, давайте поговорим о сегодняшнем дне.

Андрей Колядин: Постойте-постойте, давайте тогда все отметем сейчас…

Елена Яхонтова: Сегодня то же самое формируется, вот этот же механизм.

Андрей Колядин: Давайте сейчас все отметем и начнем изобретать азбуку, давайте велосипеды начнем изобретать. Зачем нам прошлое вспомнить, когда азбука была изобретена…

Елена Яхонтова: Да нет, я к тому, что и сейчас существует, формируется этот механизм, который позволяет с детских лет таланты и способности развивать, мотивировать молодежь на активные действия и на развитие персональной ответственности…

Андрей Колядин: Скажите, пожалуйста, вы можете про механизм этот рассказать немножко, для того чтобы мы понимали, где эта схема, куда мне ребенка вести своего, в этом году он пойдет в школу, для того чтобы он попал в этот механизм?

Елена Яхонтова: Ну вот моя внучка, например, для этого с 1 класса учится в музыкальной школе, серьезно занимается этим с педагогами.

Андрей Колядин: Вот какова гарантия ее стать в политическом классе России благодаря тому, что она занимается с педагогами?

Елена Яхонтова: А зачем ей в политический класс, если она имеет способности к музыке, она по этому направлению идет?

Константин Чуриков: Вы говорите о музыкальной специальности.

Оксана Галькевич: А давайте расскажем о молодежи и зададим вопрос. Мне вообще в принципе интересно: может быть, у нас какое-то поколение такое, знаете, не плохое, но другое, инфантильное? Вот в ваше время были ребята и девчата такие боевые, понимаете, нужно было в общественной работе, как-то так, вы, может быть, стремились к этому. А молодежь сейчас…

Смотрите, проведено было исследование одним из крупнейших наших банков. Сейчас у нас нынешнее поколение называют как? Поколение Z. Так вот у этого поколения Z долгосрочных трендов начать в пионерской организации, в комсомольской организации, потом в партком или куда-то еще нет, у них нет в принципе долгосрочных трендов. У них обязательны социальные взаимодействия, они любят общаться, они любят находиться в какой-то тусовке.

Константин Чуриков: Тусоваться любят все молодые.

Оксана Галькевич: Да. У них есть обязательная необходимость двигаться постепенно, по ступенечкам к некоему успеху в их собственном представлении. Они ищут свой путь, счастье считают главной вообще в принципе целью своей жизни, счастье, радость, какое-то удовольствие, путешествия, любовь, путешествие в принципе отсюда. Даже работа, друзья, должна быть в радость, не могу я ходить на завод с 6 до 18, если мне не нравится, вот если в радость мне ходить на завод, буду. Есть еще установка на индивидуализм, вы, кстати говоря, росли и воспитывались в тот момент, Андрей Михайлович, когда установка была на коллективизм, другая установка, согласитесь. Модно быть умным, выяснил этот банк, который проводил исследование. И еще эти дети боятся обычной жизни, они боятся, что твоя жизнь будет такая неприметная, в 6 утра по звонку куда-то пошел, отработал, отбарабанил, вернулся, поел.

Андрей Колядин: Как у некоторых родителей, да.

Оксана Галькевич: Да, и всю жизнь одна запись в трудовой книжке. Дети-то другие, что вы к ним с комсомольской организацией?

Елена Яхонтова: Смотрите, какие для них, для этих детей, для поколения Z есть возможности? Пожалуйста, я начну с ВУЗа. В ВУЗе, пожалуйста, они любят тусоваться, общаться, им нужны проекты – хорошо, вот тебе волонтерство.

Оксана Галькевич: Так.

Елена Яхонтова: Ты учишься, и если ты овладеваешь мастерством в любой профессии, ты получаешь от этого уже удовольствие, вот ты счастлив, твоя мечта быть счастлив реализовалась, но она реализовалась через что? – через труд, через усилия и индивидуальную свою конкретную персональную ответственность за свою жизнь. А общество предлагает тебе некие форматы.

Оксана Галькевич: Какой ты ищешь опять же для себя.

Константин Чуриков: Верно.

Елена Яхонтова: Абсолютно точно. Но тебя туда никто не заставляет палками, как в пионеры, тебя туда не забивают. Хочешь – у тебя всегда есть выбор: хочешь сидеть Емелей на печи с тараканами – ради бога, сиди, дружок мой; хочешь работать и достигать каких-то целей – вот, пожалуйста, тебе различные варианты.

Константин Чуриков: Но мы сейчас видим историю этого молодого человека или девушки только в зародыше, мы говорим про какое-то первое трудоустройство. А если вот провести прямую, посмотрите сквозь годы, сквозь расстояния, что с ним будет дальше? – не станет ли он, даже получив высшее образование, имея какие-то таланты, способности, не просидит ли он, знаете, как раньше говорили, всю жизнь за этой маленькой конторкой, а наверху будут все равно большие дяди?

Андрей Колядин: Кто-то просидит, кто-то нет. Но тут ситуация еще с чем связана? Даже вот нынешние "Лидеры России", которые сейчас конкурсы, – они же не просто так появляются. Они появились не оттого, что Кириенко захотелось просто развлечься, это связано с тем, что утерянная линия постоянной подготовки и рекрутинга кадров, поднимающихся вверх, привела к тому, что скамейка запасных в высшем управлении государственном, управлении в самых различных фирмах стала короткой.

Константин Чуриков: Почему?

Андрей Колядин: Ну потому что раньше всегда был запас громадный, для того чтобы посадить, найти… Вот у меня был промежуток времени, когда я занимался подготовкой шорт-листов по губернаторам, тогда губернаторы назначались. Отвечая за департамент региональной политики Администрации Президента, я готовил для руководства нашей страны перечень фамилий с каждой из территорий по определенным критериям людей, которые, значит, потом становились кто-то из них губернаторами. Я вам скажу, изрядная часть людей отказывалась просто. Когда к ним выходишь и говоришь, он говорит: "Зачем мне заниматься этой… Я руководитель или замруководителя крупнейшей корпорации, у меня ответственность значительно ниже, зарплата в 5 раз выше, никто с меня ничего не требует". То есть отсеивались даже те, которые были уже в элите, из которых можно было черпать. Вот сейчас те же самые РАНХиГС, где обучается примерно треть, сейчас назначаются губернаторами из последних шести четверо закончили РАНХиГС.

Константин Чуриков: Так. А по остальным ВУЗам? Кстати, интересная, между прочим, статистика.

Андрей Колядин: Это как бы одна из систем.

Константин Чуриков: Из МГУ многие попадают?

Андрей Колядин: Из МГУ нет.

Елена Яхонтова: РАНХиГС обычно второй идет, это уже дополнительное образование люди получают.

Андрей Колядин: Да. Но надо понимать, что туда направлять целевым образом, то есть это ты не захотел, пошел и стал губернатором. То есть это человек по специальным критериям, имеющий опыт региональной работы на серьезных постах либо опыт на уровне замминистра, руководителя службы соответствующей, и тогда он может поступить, примерно 30-40 человек закончили, которые являются потенциальным вот этим кадровым президентским активом.

Елена Яхонтова: Ничего подобного, вы говорите о каких-то совсем специализированных программах. На самом деле абсолютно доступно для любого человека, у которого есть минимальный опыт управленческой работы, президентская программа подготовки управленческих кадров…

Андрей Колядин: Кто из них губернатором стал?

Елена Яхонтова: Это пока не для губернаторов, но они могут делать карьеру: подрастут, проявят себя – пожалуйста.

Андрей Колядин: И пойдут вот в ту самую специальную команду.

Елена Яхонтова: Сейчас конкурс "Лидеры России". Он связан не только потому, что совсем скамеечка запасных маленькая, а потому что амбиции у России, стратегии развития России предполагают, что нужно более мощно работать по многим направлениям, требуется реальная меритократия, люди, которые по своим достижениям, а не только по блату, могут реально реализовывать стратегические проекты. У них для этого есть не только амбиции, им для этого не дается кошелек, а они реально могут достигать результатов. И вот эти люди, нужно, безусловно, механизм их отбора, подготовки, ротации, он создается, частично создан, уже начинает действовать, в том числе…

Андрей Колядин: Я принимал участие в организации этого проекта с самого начала и до самого конца.

Елена Яхонтова: "Лидеры России"?

Андрей Колядин: Абсолютно точно, общаясь с первыми лицами государства в том числе. Я могу сказать, что это один из создаваемых социальных лифтов исходя из того, что многие лифты утеряны. Да, это социальный лифт, но он предполагает определенного типа личности.

Константин Чуриков: Вот сейчас важно, чтобы не упустить еще что-то важное – это не пиар?

Андрей Колядин: Нет, не пиар, вот за последнее время только трое стали губернаторами, один из моих друзей назначен замом к Грефу. На серьезные посты назначаются люди.

Оксана Галькевич: А что за тип личности, вы сказали? "Нужно обладать определенным типом личности".

Андрей Колядин: Тип личности – вы понимаете, те, кто пробовал проходить вот эти вот экзамены…

Оксана Галькевич: Какие?

Андрей Колядин: Чтобы вписаться в программу "Лидеры России", нужно сдать цепочку экзаменов.

Оксана Галькевич: Ну какие, ну расскажите, мы не знаем, тем более наши телезрители.

Андрей Колядин: Я человек, которому было за 50 лет, у меня дочь пыталась одна проходить и так далее. У нее отлично все с гуманитарными и аналитическими способностями, но она мертвая совершенно в математике. Она блистательно сдала гуманитарные, а в математике не смогла себя проявить, потому что там необходимо было четкое математическое мышление. А есть люди, которые… Это должна быть некая универсальная личность, которая, значит… В этом есть свои плюсы.

Елена Яхонтова: В Интернете уже сейчас можно протестировать себя, все желающие.

Оксана Галькевич: Мы думали, вы рассказываете про этот конкурс нашумевший в Интернете, про то, как люди, претендующие на определенные должности, должны были где-то там пробежать, где-то там сгореть, в грязи проползти…

Константин Чуриков: Поваляться.

Андрей Колядин: А это отдельная история, это тоже есть. Сейчас есть 3 типа формирования, например, губернаторского корпуса. Один тип – это назначают людей, которых лично знают президент и премьер; это, я не знаю, два Васильевых, которые в Кировской области и в Дагестане, Парфенчиков, который…

Оксана Галькевич: Бывший глава судебных приставов.

Андрей Колядин: Естифеев и так далее. Они знакомы с первыми лицами, они знают их возможности и предоставляют им возможность применить свои способности на территориях. Второй класс – это те, которые были так или иначе связаны с муниципальным управлением, мэры бывшие: тот же самый Моор, тот же самый Николаев, тот же самый Сергей Носов, тот же самый Дмитрий Азаров, который в Самаре. Они уже накопили определенный опыт управления большими городами. Травников, может быть, не таким большим городом, он Вологдой управлял, теперь губернатор Новосибирской области. Это второй пласт такой большой.

И третий пласт – это то, что называли молодыми технократами совсем недавно. Это совсем молодые люди, имеющие определенный опыт работы либо в большом бизнесе на вполне топовых должностях, либо в государственных каких-то структурах. Из них изрядная часть прошла через РАНХиГС, через ту самую систему, которая не с начала, а где 40-50 человек специальным образом обучаются; они прошли многие прыжки в воду или под танки и так далее, но в самом деле это коучинг, это определение команды, собрание…

Оксана Галькевич: Тимбилдинг, мы поняли.  

Константин Чуриков: Прежде чем мы примем звонки, буквально короткий вопрос, раз уж о чиновниках опять речь зашла: на такое важное качество, как наличие эмпатии, их тестируют?

Андрей Колядин: Нет, я думаю, что…

Елена Яхонтова: Частично это происходит. Может быть, не так…

Константин Чуриков: Умение чувствовать, умение сопереживать, умение не быть деревянным, когда что-то произошло в регионе.

Андрей Колядин: Вы знаете, к большому сожалению, это им нужно приобретать в том числе и самим. Есть определенные нюансы: после того как Путин целует их в лоб, назначая врио губернаторами, многие в силу молодости, определенной неподготовленности уносятся в своем величии очень далеко.

Оксана Галькевич: Вы знаете, мы сейчас, видимо, вспоминаем не самого молодого губернатора, мы вспоминаем трагедию в Кузбассе, "Зимнюю вишню", там молодость ни при чем.

Андрей Колядин: Ну в том числе. Я думаю, что там свои нюансы. Дело в том, что Тулеев глубоко больной человек, ему сделали тяжелейшую операцию, он не передвигался, просто его на тележке…

Константин Чуриков: Все, мы уже уходим от темы. Давайте вернемся к нашим зрителям. Сергей из Ивановской области у нас уже здесь. Здравствуйте, Сергей.

Зритель: Да, здравствуйте. Очень много эмоций, постараюсь коротко, передача, конечно, понимаю, что ограничена. Эмоций очень много, потому что очень злободневная тема, все время смотрю передачу и переживаю, второй день дозвонился, вчера не по теме мне ответили, конечно. Сегодня хочу сказать так. Хочу сказать про себя. В те трудные 1990-е гг. работал на заводе, работы уже не было, дочери мои учились в школе. Пришел директор школы и пригласил меня работать в школу замдиректора ПХЧ. Я, конечно, согласился, мы с ним проработали эти трудные годы, директор школы ушел по причинам.

Потом, значит, вызывает меня, к примеру, завотделом образования, приехал в нашу школу новый, и говорит: "Какая же у вас школа замечательная, я никогда не… Как вы ее смогли в это трудное время содержать?" Ну вот так вот, представили меня, она говорит: "Сергей, нам нужны такие руководители. А образование-то у вас какое?" Я говорю: "10 классов, к сожалению, не поступил в университет, провалился, вот работу не давали". – "Вам надо учиться". Я поступил на заочное педагогического университета. Прихожу, говорю: "Я студент". – "Очень хорошо". И не закончив первый курс университета, меня поставили директором школы. Я не был блатным, меня просто поставили за работу. Я этим не хвалюсь, просто рассказываю систему. Никогда у меня не было никакого блата, за работу, которую видели. Проработал директором школы я немного…

Оксана Галькевич: Звонок сорвался.

Кстати, вы знаете, я как раз хотела вас спросить о том, как у нас вот эта система выстроена? Вспомнила я почему-то военное, послевоенное поколение, своих бабушек и дедушек, кто-то из них воевал, были ветеранами, кто-то был детьми в это время, которые выходили в очень тяжелое время в жизнь: кто-то заканчивал 8 классов, 5 классов, по-разному, но потом страна их доучивала. Они начинали работать, да, рано начинали работать, потом они шли в вечерние школы, получали одно образование, потом они могли поменять свою траекторию, поступив еще куда-то на какие-то курсы. И вот таким образом получается, что вот это послевоенное, военное поколение постоянно находились в каком-то процессе совершенствования. Мой дед, например, получил высшее юридическое образование, будучи уже совершенно серьезным взрослым человеком, проработав в правоохранительных органах, в пограничной службе послужив и в милиции в то время. Потом он получил высшее юридическое и стал главным юристом на фабрике. Вот понимаете, в этом траектория определенная, стратегия государственная, а сейчас?

Андрей Колядин: Да и сейчас так же. Человек, который хочет развиваться и учиться, это делает. И я всю жизнь учился, два высших образования получил, потому что надо было, и кандидатскую защитил, и докторскую сейчас защищаю, – не для того, чтобы у меня была надпись доктора наук, а для того чтобы это дает стимулы для развития. Просто как бы есть люди, которые хотят это делать, а есть люди, которые не хотят это делать. Пройти все эти ступени…

Оксана Галькевич: Такое ощущение, что тогда все учились, все ходили в вечернюю школу, все какие-то дополнительные…

Андрей Колядин: Сейчас, наоборот, очень много высших образований, очень много людей с высшим образованием. Я на определенном этапе стал заместителем человека очень интересного, Холманских, которого назначили…

Оксана Галькевич: Да-да, "Уралвагонзавод", полпред уральского…

Андрей Колядин: …который пришел из начальников цехов и стал полпредом. Я могу сказать, что я знаю очень много политиков и очень много государственных мужей, и он один из самых талантливых и интересных, что бы о нем ни говорили. Поэтому из народа тоже можно выбирать людей.

Оксана Галькевич: Да нужно, конечно.

Андрей Колядин: И то, что Путин заметил все его таланты за 4.5 часа перелета в самолете, очень удивительно, но тем не менее, я же говорю, он исключительно порядочный, образованный, интересный человек.

Оксана Галькевич: Кабы в каждом отделе кадров сидел Путин, понимаете, у нас бы…

Елена Яхонтова: Вы знаете, мне бы хотелось все-таки еще раз донести свою мысль, которую я хотела, чтобы услышали. Да, безусловно, кому-то больше в этой жизни везет, кому-то нет, кто-то появился в правильном месте в правильное время, его заметили, двинули, подучили…

Константин Чуриков: У правильного родителя иногда.

Елена Яхонтова: Ему дали время, для того чтобы дорасти до тех компетенций, которыми он должен обладать. Да, так не всем везет. Но люди должны, если у них есть амбиции, если они хотят свою короткую жизнь прожить счастливо и достойно, им нужно самим искать всякие варианты. И нельзя пройти свою дорогу наверх, чтобы не было ошибок, разочарований и каких-то неудач. Поэтому несмотря даже на какие-то незначительные неудачи, нужно верить в себя, верить в свою мечту, получать необходимый опыт, обрастать связями и просто работать, просто работать.

Андрей Колядин: Государству воссоздавать социальные лифты, которые утеряны.

Елена Яхонтова: Да, что оно, между прочим, потихоньку делает.

Оксана Галькевич: Елена Сергеевна, Андрей Михайлович, как вы считаете, мы вот так или иначе живем в такое время, когда очень важны вот эти информационные воздействия, информационное поле, среда. Когда вот такой молодой человек, который, как вы говорите, хочет, желает, мечтает, чувствует вот это всемогущество молодости, в определенный день слышит о том, что министром определенного ведомства становится сын высокопоставленного чиновника из другого ведомства, или, допустим, какую-то авиастроительную корпорацию возглавляет другой сын другого чиновника. Много же таких, не зря же там "Петербургская политика", сколько они там, 14 наиболее успешных определили. Это что, добавляет ему драйва? – "я тоже такой, я классный, я смогу"?

Елена Яхонтова: Скажите, пожалуйста, а Кларк Кеннеди из советской, российской действительности, или же это американский?

Оксана Галькевич: Я не знаю, что там Кеннеди.

Константин Чуриков: Давайте сейчас не будем туда, давайте про нас поговорим.

Оксана Галькевич: Это их лифты, пусть они ездят хоть на чем хотят. Я хочу, чтобы у меня лифты поднимали.

Елена Яхонтова: Ничего подобного. Давайте так: если я лентяйка и я предпочитаю завидовать другим, я найду повод, чтобы пострадать, найду чьего-то родственника, прочее, а если не найду, придумаю себе.

Константин Чуриков: Но вы это не считаете зазорным, да?

Елена Яхонтова: Я считаю, что есть мир и он не очень совершенен.

Константин Чуриков: Что это как-то некрасиво? Наверное, в РАНХиГС тоже учат этике чиновника.

Елена Яхонтова: Вы знаете, что касается нашей деловой культуры, скажем так, некоего бесстыдства, присущего этой культуре, это вещи довольно известные. Мне кажется, не об этом надо говорить, нужно говорить о том, что кто что хочет, он это увидит и найдет.

Андрей Колядин: Вы знаете, я думаю, что все-таки в истории, например, с Дмитрием Патрушевым, о котором вы говорите, другие цели совершенно. Дело в том, что то самое техническое правительство, которое сейчас создается, не хочу никого обидеть, техническое, потому что задачи для них уже поставлены, в майских указах расписаны все…

Константин Чуриков: Креативить не надо.

Андрей Колядин: Да. Одна из самых тяжелых задач для президента и для премьера – чтобы люди, приходящие на очень немалые финансовые ресурсы, которые будут выделяться под эти направления, не использовали их как свою вотчину, не создавали свои башни Кремля очередные, чтобы они были управляемыми, чтобы человек их знал. Это как бы при условиях президентской, непарламентской страны; в парламентской стране выиграла парламентская партия, она выдвигает своих министров, вице-премьеров и так далее и борется за места.

В нынешний момент, видимо, и президент, и премьер, оглядевшись вокруг, на кого можно положиться в тех самых положениях, чтобы и с деньгами все было нормально, и интриг было поменьше, и знал я его хорошо, значит, соответственно башня Кремля не организовывалась, не вырастала вокруг. И мне показалось, что того же самого Дмитрия Патрушева, которого он знает с маленьких…

Оксана Галькевич: Вот я хотела сказать: знаю хорошо – значит, с детства.

Андрей Колядин: С детства вообще, то есть это именно… Я понимаю, что, наверное, эта система выглядит несколько…

Оксана Галькевич: …порочной.

Андрей Колядин: К ней можно предвзято относиться, но тем не менее она такая существует.

Константин Чуриков: Давайте слово зрителям дадим.

Елена Яхонтова: А вот если мы возьмем не политику, а возьмем, предположим, кино, производство кино. Там есть династии?

Оксана Галькевич: Династии есть, конечно.

Елена Яхонтова: Есть династии.

Оксана Галькевич: Но там определяется качество этих династий, хожу я на фильмы этого Бондарчука или нет, простите.

Елена Яхонтова: Но тем не менее. Посмотрите, пожалуйста, появляются новые режиссеры, которые признаются мировым сообществом? Они не принадлежат династиям. Значит, сами по себе династии не мешают расти таланту.

Константин Чуриков: Ну да, но…

Елена Яхонтова: А преграды все равно какие-то есть.

Константин Чуриков: Ну да, эти режиссеры государством не всегда признаются, но это другой вопрос.

Елена Яхонтова: Если есть механизм отбора, если есть поддержка, то, безусловно, потрешься, потолкаешься, затормозишься, но ты все равно реализуешь себя.

Константин Чуриков: Но вы сейчас больше говорите о режиссерах, о Звягинцеве, например, говорите о режиссерах, ориентированных туда. Давайте тогда говорить о тех, кто не смог сделать здесь карьеру, себя реализовать и вот как раз уже собирает чемоданы и направляется туда, понимаете?

Елена Яхонтова: Ну вот как раз и проблема.

Андрей Колядин: Вы знаете, в самом деле династия – это неплохо, клановость – это плохо. Когда это становится системой…

Оксана Галькевич: А где эта тонкая грань?

Андрей Колядин: Когда это становится системой, когда основные посты начинают занимать сыновья, внуки, жены, свахи, это в любых, на муниципальном уровне такое бывает, на районном каком-то, губернаторском, вот тогда это безобразие. А когда случаются некие шансы, что кто-то вырастает… Посмотрим, как будет работать Патрушев, я думаю, мы это увидим.

Елена Яхонтова: Чем больше молодежи и активных людей будут стараться реализовать свою мечту несмотря на, тем скорее мы избавимся от этих социальных напастей.

Константин Чуриков: По крайней мере они интересно потратят свое время.

Оксана Галькевич: У нас два звонка из одного города. Уфа, Виталий сначала. Виталий, здравствуйте. Спасибо за ожидание. 

Зритель: Добрый день.

Константин Чуриков: Добрый вечер.

Зритель: Добрый вечер.

Оксана Галькевич: Добрый вечер.

Зритель: Вы знаете, интересное у вас обсуждение. У меня следующий вопрос. Вот мне 27 лет, я получил два образования: одно образование у меня экономист, как стандартно сегодня большинство получает, второе у меня образование сценарист, что касается кино. Я хочу заметить такое положение вещей. Сегодня если вы посмотрите на сайтах работодателей, зарплата в принципе человеку без образования и человеку с образованием варьируется в одной ценовой категории.

Константин Чуриков: Абсолютно, я даже сейчас открою этот сайт государственный trudvsem.ru, я люблю его открывать.

Оксана Галькевич: Так.

Зритель: То есть в среднем зарплата, если мы берем Москву, 30-35 тысяч рублей. И когда мы говорим о перспективах для молодежи, что есть карьерные какие-то лестницы, я могу сказать, что я уже очень много междусобойчиков видел, что свои люди попадают везде. И второй момент в том, что какая есть как бы перспектива, если у человека сегодня, допустим, зарплата 30-35 тысяч, карьерный рост до 50 тысяч, и человек должен думать о том, как ему содержать семью, как здесь развиваться. Какая перспектива? Мы живем в такой стране, в которой, видимо…

Оксана Галькевич: Подождите, Виталий, простите, можно я у вас спрошу – а карьерный рост что? Это когда ваша зарплата год от года увеличивается, или это все-таки означает некое личностное развитие, простите?

Зритель: Это как раз и личностное развитие…

Оксана Галькевич: Мы все здесь, я абсолютно уверена, в начале нашего творческого профессионального пути и бесплатно работали, и за очень маленькие деньги работали, и учились потом по 10 раз. Так все-таки карьерный рост вы связываете исключительно с зарплатой с определенным уровнем? Это только прибавка по деньгам?

Зритель: Это не только прибавка по деньгам, это и личный рост. Допустим, человек может расти в карьере…

Константин Чуриков: А можно я сейчас попрошу наших режиссеров показать зарплаты в Башкортостане по специальности экономист? Если можно включить мой компьютер, просто чтобы была такая иллюстрация к тому, о чем вы говорите. Вы продолжайте, пожалуйста, мы вас слушаем внимательно, Виталий.

Зритель: Да. И вот, допустим, если мы берем регионы, не Москву, берем другие регионы…

Константин Чуриков: 15-20 тысяч.

Зритель: …зарплаты, крупно уже ниже, 15-20 тысяч.

Константин Чуриков: 19, 13, да.

Зритель: А цены везде как в Москве. И просто какие у нас, у молодежи сегодня перспективы? Нам сегодня что дается?

Константин Чуриков: Спасибо, Виталий, ваш звонок понятен. То есть действительно, слушайте, когда тебе платят просто копейки, причем Виталий знает, что через 20 лет, если все будет продолжаться как продолжается, если указ майский не будет выполнен, ему тоже будут платить столько же, вот и все.

Оксана Галькевич: Кость, подожди, Виталий говорит, есть интеллектуальный труд, за который платят 20 тысяч, а есть труд физический, где тоже 20 тысяч.

Константин Чуриков: Да, это тоже те же самые суммы.

Оксана Галькевич: Подожди, но ты же можешь выбирать, что ты для себя выбираешь, чем ты будешь заниматься ближайшие 20 лет – грузить вагоны или, прости меня, госслужбой заниматься или чем-то еще.

Константин Чуриков: Зарплаты будут одинаковые.

Елена Яхонтова: Но жизнь-то у тебя будет, качество жизни у тебя все равно разное. Вот человек, Виталий получил два высших образования, с каждым образованием он стал совершенно другим человеком. Придет он к своим детям, он принесет помимо зарплаты, вот этих 20 тысяч, он как образованный и культурный человек принесет совершенно другой мир, духовный…

Оксана Галькевич: Елена Сергеевна, он хочет капитализации от своего образования, поймите.

Елена Яхонтова: Это вопрос, который от людей, от нас не зависит, это зависит от государства и правительства. И в экономике знаний, безусловно, интеллектуальный труд должен стоить гораздо больше, чем простой физический.

Константин Чуриков: Елена Сергеевна, смотрите, вот Виталий принесет зарплату 20 тысяч, принесет весь свой багаж знаний, передаст детям. Но будет и большой дядя из большой корпорации, он принесет огромную зарплату, в чемоданах привезет домой…

Оксана Галькевич: …с гораздо меньшим багажом интеллектуальным.

Константин Чуриков: …и тоже передаст, так сказать, традиции, привычки, знания.

Андрей Колядин: Нет, вы знаете, я по-прежнему убежден, что в настоящий момент действительно неслучайно появились все эти конкурсы, системы соответствующих обучений. Потому что действительно мир социальных возможностей схлопывается, потому что когда я проходил какие-то свои карьерные ступеньки, я понимал, что мне нужно либо переехать в другой город, либо поехать на какую-то работу, где придется жить в съемном жилье, в неудобствах, семья вдалеке, для того чтобы развивать какое-то производство новое, но зато там выше уровень зарплаты, где-нибудь в Якутии или… И сейчас эти каналы сохраняются.

У меня был очень интересный разговор недавно с моим одноклассником, с которым я столкнулся после школы впервые в самолете. Он начал говорить: "Вот тебе хорошо живется, у тебя и зарплата, и возможности, ты на телевидение ходишь, ездишь по каким-то городам, а я сижу у себя и получаю 35 тысяч". А я ему говорю: "Дружище, давай я тебя сейчас возьму на выборную кампанию, и ты будешь получать 100 тысяч на ключевом, но это будет в Карачаево-Черкессии". Он мне говорит: "Слушай, но там же опасно". Я говорю: "Ничего опасного. Поехали, я тебе обеспечу нормальную работу". Он говорит: "Нет, у меня семья, у меня дети, я никуда не поеду, я взрослый человек, я лучше дома побуду". То есть это конкретный разговор. То есть возможности есть в любых ситуациях, просто их сейчас меньше.

Константин Чуриков: У нас буквально секунда, чтобы звонок послушать.

Оксана Галькевич: Ольга из Анапы. Если можно, очень коротко, Ольга, простите, спасибо за ожидание.

Зритель: Я пенсионерка. В общем-то, я хочу сказать, что мне в жизни очень много пришлось и поездить, и поработать, и поучиться, и переучиться, и не один раз, я 1953 года рождения, так что все 1990-е гг. я застала уже в достаточно зрелом профессиональном и жизненном опыте. Поэтому я хочу что сказать? Вот лично для моего поколения что было важно, когда мы начинали жить? Очень важна была информативность, которая поступала к нам со средств массовой информации, о том, где, какие предприятие развиваются в стране, подробная информация о профиле этих предприятий – не названия из этих 3-4 букв, которые там фирма такая-то или еще как-нибудь, у нас раскрывалось именно содержание профиля этих предприятий. У нас очень была хорошая информированность, и мы знали, когда, куда мы можем направить свои силы, где, в каких регионах мы затребованы…

Оксана Галькевич: Да, спасибо, но сейчас ведь все-таки есть широкая сеть.

Константин Чуриков: Естественно, никто не спорит, работник должен знать своего работодателя просто как облупленного при трудоустройстве.  

Ивановская область: "Умный руководитель собирает коллектив по способностям, а не по блату", – верно.

Оксана Галькевич: А теперь давайте подведем итоги, чтобы успеть их еще, может быть, коротко прокомментировать. Мы спрашивали, что важнее при трудоустройстве, уважаемые телезрители, и вот что люди нам ответили: "знания" – 4%, "блат" – 96%. Елена Сергеевна, как вы прокомментируете? И далее Андрей Михайлович.

Константин Чуриков: Только коротко, если мало. Елена Сергеевна?

Елена Яхонтова: Ну что? Я уже сказала, собственно, подтвержу свою идею, с которой я пришла к вам: кто что хочет, тот и увидит.

Константин Чуриков: Так.

Андрей Колядин: Я считаю, что если есть блат, то трудоустройство гарантировано, если его нет, надо получать образование.

Оксана Галькевич: Емко. Спасибо большое.

Константин Чуриков: Спасибо за ваше мнение. В студии у нас были Елена Яхонтова, профессор Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС, доктор социологических наук…

Оксана Галькевич: …и Андрей Колядин, политолог, член правления Российской ассоциации политических консультантов. Спасибо, уважаемые гости, спасибо зрителям.

Константин Чуриков: Спасибо.

Елена Яхонтова: Спасибо.

Андрей Колядин: Спасибо.