Каршеринг без тормозов

Гости
Юрий Николаев
издатель проекта «Трушеринг»
Илья Огородников
главный редактор журнала «Движок» (г. Санкт-Петербург)

Петр Кузнецов: Мы продолжаем. В Москве в ближайшее время запустят народный каршеринг. Все же начинается с Москвы, в регионы потом дойдет. Впрочем, посмотрим, как он будет работать. Жители столицы могут зарабатывать на своих автомобилях. То есть это будет уже схема не «юрлицо и физлицо», а «физлицо и физлицо». Разработку столичные власти анонсировали уже давно. И – вот!

Оксана Галькевич: Но! Анонсировали-то давно, но преимуществ шеринга – то есть бесплатного паркинга или обслуживания машин – у клиентов, может быть, и не будет в этот раз.

Петр Кузнецов: А, ну это одно из самых главных преимуществ на самом деле среди тех, кто пользуется шерингом. В общем, когда заработает (и если заработает), тогда и обсудим, будет ли спрос, вообще будет ли предложение.

А пока давайте о работающем каршеринге до конца этого часа поговорим, о работающем с большими проблемами, провалами и, увы, авариями.

Оксана Галькевич: Да, как-то очень много таких ситуаций в последнее время в информационном поле.

Наш коллега Алексей Дашенко расскажет о громких ДТП с участием каршеринговых автомобилей только за последнее время.

СЮЖЕТ

Петр Кузнецов: Вот такие случаи, увы. И чтобы вы, уважаемые друзья, понимали, это не только в Москве, это не только в Петербурге. Давайте посмотрим на карту каршеринга. Сейчас эта услуга доступна в более чем 20 уже городах страны. По итогам прошлого года на 30–40% вырос спрос на суточную и долгосрочную аренду автомобилей. Это произошло из-за введения удаленной работы на фоне пандемии и активного развития внутреннего туризма. По крайней мере, так считают эксперты. Вот карта каршеринга. Вполне себе плотненько, согласитесь.

Оксана Галькевич: Это, кстати, не только крупные города. Я посмотрела, и там есть, например, Егорьевск – это такой небольшой город в Московской области.

Друзья, пользовались ли вы или не пользовались этой услугой? Вне зависимости от этого, как вы оцениваете ситуацию с безопасностью использования этого сервиса? Поделитесь с нами своим мнением, позвоните нам по бесплатному телефону в прямой эфир и выскажитесь. Либо напишите нам сообщение на SMS-портал.

Петр Кузнецов: Илья Огородников к нам подключается, главный редактор журнала «Движок» (Санкт-Петербург). Здравствуйте, Илья.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Илья Огородников: Добрый день, добрый день.

Петр Кузнецов: Илья, расскажите нам, пожалуйста… Все равно ближе к теме. Вот эти операторы каршеринга – что это за люди? Как это выглядит? В чем заключается их работа? Потому что если вернуться к недавнему страшному происшествию на Орджоникидзе в Москве (то, с чего наш коллега начал свой сюжет), там речь идет о том, что человек был без прав, но он все равно имел доступ к каршерингу. И это, конечно, вызывает тревогу.

Илья Огородников: Ну давайте начнем с того… так скажем, с глобальных вещей. В первую очередь, организации каршеринга – это коммерческие компании. А главная задача коммерческой компании – это получение прибыли при минимизации издержек. Получается, что все остальные причины, которые возникают, они идут именно отсюда.

Для того, чтобы зарабатывать на каршеринге деньги, нужен огромный охват аудитории. Соответственно, осуществление этого охвата заключается, так скажем, в либерализации доступа к нему. Поэтому, естественно, вместо того чтобы, решать задачи, как обеспечение безопасности, обеспечение какой-то транспортной инфраструктуры вокруг этого всего, обеспечение безопасности собственных данных, необходимость проверки аккаунтов, не знаю, ежеминутно, получается, что заключается один раз договор, который проверяется, соответственно, на удаленном состоянии. Кто, что, как и зачем проверяет?

Плюс ко всему есть нестыковки с имеющимися базами данных ГИБДД по каким-то нарушениям, которые есть у пользователя этих услуг. Соответственно, так называемая система, не совсем законная, которая работает в Даркнете по продаже этих всех аккаунтов.

К сожалению, все это в совокупности приводит к тому, что за рулем подобных автомобилей часто оказываются люди, которые вообще не должны оказываться за рулем. Поэтому это первая причина, ну, одна из первых причин, которая влияет на эту ситуацию.

Оксана Галькевич: Илья, ну понятно, что бизнес, конечно, должен снижать свои издержки, иначе он просто будет нерентабельным, невыгодным сам для себя. Но есть ведь обязательные издержки, правда? И безопасность – это та самая обязательная издержка, которую просто по умолчанию нельзя исключить.

Илья Огородников: Я думаю, что статистика, которую вы только что показали, показывает как раз, что в принципе можно, если здесь нет каких-то других факторов.

Здесь еще второй момент выявляет – непосредственно то, что люди, судя по этой трагедии, которая случилась на Орджоникидзе, люди, которые оказываются за рулем, они иногда показательно ведут асоциальный образ жизни. Вот те, кто оказываются… По крайней мере по той биография, которая была дана, там было понятно, что человек в принципе так ездил всегда. И то, что в данный момент машина каршеринга оказалась у него перед глазами, то есть он выбрал именно ее – это, можно сказать, такое совпадение, потому что он мог выбрать и абсолютно другой автомобиль, взять у друзей, взять напрокат и так далее.

Петр Кузнецов: Смотрите, Илья, вот взять у друзей. Сейчас, если физлицо передает физлицу, которое без прав, автомобиль, штраф – 30 тысяч. Если это физлицо еще и в пьяном состоянии, то там лишение этого владельца машины до двух лет. А юрлицо в данном случае вообще ответственности не несет? Тот же самый случай

Илья Огородников: В данном случае, да, к сожалению. Здесь опять-таки… Кстати, касательно Москвы. Так скажем, вы показывали карту по России в целом, но в Москве пользование каршерингом – максимальное. То есть это наиболее востребованная услуга, которая в том числе лоббируется правительством столицы.

Петр Кузнецов: Вот!

Илья Огородников: Это известный факт, который приводит к тому, что определенные, так скажем, поблажки для подобных компаний присутствуют, в том числе некоторые нюансы, которые могут, так скажем, не замечаться в данном случае – просто потому, что развитие каршеринга в столичных регионах в том числе связано с городской транспортной кампанией, которая курируется властями этих городов.

Поэтому здесь, к сожалению, подобные трагедии случаются тогда, когда в одном месте совмещаются все три-четыре негативных фактора. В результате получается трагедия. Это связано и с каршерингом. Это связано и с ездой в алкогольном опьянении. Это связано с легким доступом ко всяким возможным интернет-ресурсам, где могут покупать и пользоваться которыми могут, так скажем, лица не совсем благонадежные. Все вместе. Когда это совершается в одной точке, происходит трагедия, которая и произошла. Поэтому здесь каким-то одним законом решить это не получится. Здесь нужен комплекс мер со всех сторон.

Оксана Галькевич: Илья, ну допустим, эта услуга не так давно, относительно не так давно появилась на нашем российском рынке. Допустим, это было некое новое явление. Все предусмотреть в новых правилах, которые обеспечивают работу этого каршеринга, было сложно. Но сейчас, за время действия этого каршеринга, работы каршерингов разных в нашей стране накопилась ну критическая масса каких-то происшествий такого рода. И уж здесь-то точно нужно принимать какие-то действия, какие-то шаги предпринимать, чтобы минимизировать последствия этих аварий.

Потому что, смотрите, дойдет до того, что люди начнут возмущаться, как, например, наши зрители на SMS-портале, и поднимется волна под названием: «Надо полностью все запретить, запретить этот весь каршеринг!»

Петр Кузнецов: Как «СТОПХАМ».

Илья Огородников: Ну, здесь опять-таки, если бы была возможность…

Оксана Галькевич: Мы в итоге просто лишимся, прошу прощения, удобной услуги.

Илья Огородников: Вопрос в том, что эта услуга действительно востребованная, ею пользуются, потому что здесь опять-таки нужно… Всегда нужно искать баланс. Когда вы придумываете какую-то услугу, условно говоря, простейший инструмент… А каршеринг – это просто инструмент, как молоток. Молотком можно построить дом, а можно убить. Вопрос, соответственно, точно так же с этим каршерингом. Когда вы вводите какую-то новую услугу, которая внедряется в город, у вас должен быть список позитивных мер и, соответственно, негативных последствий.

Оксана Галькевич: Я прошу прощения, но транспортное средство – это повышенная опасность, по-моему. Автомобиль – это не молоток, а это все-таки средство повышенной опасности.

Илья Огородников: Обращаю ваше внимание (кстати, это такое распространенное заблуждение), сам по себе автомобиль опасностью не является. Опасностью является человек за рулем автомобиля.

Петр Кузнецов: Так же, как и человек с молотком.

Илья Огородников: Это человек приводит в действие автомобиль, который убивает людей, влетает, соответственно, в такси, в прохожих и так далее. Сам по себе автомобиль без человека – это просто кусок железа. Поэтому здесь, к сожалению, вопрос именно проверки адекватности людей, он один из самых первостепенных. Как это наладить? И как, соответственно, сделать так, чтобы оказывались за рулем только проверенные люди? Это уже как раз вопрос в первую очередь к организации, которая занимается предоставлением этой услуги.

Второе: если организация этим не занимается, то должны быть какие-то санкции со стороны властей, которые должны регулировать. Потому что, в конце концов, мы все граждане одной страны, которые погибают каждый день.

Поэтому здесь, конечно, должна быть совокупность двух предприятий – властей и коммерческих организаций, которые предоставляют эту услугу. Должны все сесть за круглым столом и там, соответственно, определить: «Вот эти меры – недопустимы. Вот здесь мы вместе с ГИБДД работаем. А вот здесь, соответственно, мы повышаем или разрешаем тарифы. А вот здесь у нас работает система безопасности Интернета, которая отслеживает эти все ворованные аккаунты, проверяет действительность прав и состояние алкогольного опьянения». Функцию алкогольного опьянения на сегодняшний день технически проверить можно. Всякие алкозамки и алкотестеры давно существуют.

Оксана Галькевич: Кстати.

Петр Кузнецов: Да и история лишения прав тоже, потому что это все в открытой базе ГИБДД. Два клика.

Уважаемые телезрители, более чем в 20 городах уже, сеть каршеринга захватывает всю страну. Напишите, если вы имели дело с каршерингом, что не так. На дорогах вы встречаете? Вот личный пример, чтобы понимали.

У нас во дворе (я думаю, это у всех) прилегающая улица есть, и там «лежачие полицейские». И вот я который раз замечаю, что на полной скорости, не снижая, человек за рулем каршерингового автомобиля проезжает просто этого «лежачего полицейского», а то и двух.

Во-первых, мне жалко машину. Во-вторых, я понимаю, что человек совершенно не заботится о состоянии автомобиля, потому что он сейчас его оставит, а хороший человек, уже дисциплинированный, не дай бог, попадет под расшатанные какие-то… Я не знаю, что там происходит, когда автомобиль наезжает.

Если вы наблюдали даже такое отношение к каршерингу, где-то находясь как пешеход рядом, тоже рассказывайте. Эти все истории напишите. Ну и позитив тоже приветствуется.

Оксана Галькевич: Илья, скажите, а алкозамок? Как вариант, кстати, хорошая история. Почему нет? Установка алкозамков в таких автомобилях в широком общественном доступе – это вариант? И это дорого?

Илья Огородников: Это дорого, да. В первую очередь почему алкозамки на сегодняшний день применяются… ну, можно сказать, в нашей стране практически вообще не применяются? В принципе, их применение ограничено. Пока это дороговато. То есть это внедрение нескольких функций в автомобиль. Это сам по себе прибор достаточно дорогой. Плюс он должен подключаться к штатной системе автомобиля. В первую очередь это отразится на кармане покупателей.

Петр Кузнецов: Будет дороже.

Илья Огородников: Да. То есть каршеринг просто станет дороже, станут дороже сами автомобили. Поэтому пока этого нет. Этот разговор в профессиональной сфере присутствует, но пока он касается в основном общественных перевозок, чтобы не допускать водителей автобусов…

Петр Кузнецов: Вот, автобусы! Илья, спасибо, что вы об общественном транспорте вспомнили. Очень хочется такого независимого взгляда оттуда, из Петербурга. Объясните, пожалуйста, почему так максимально комфортно субсидируется московскими властями вообще сеть каршеринга? Ну, нам казалось, что у них задача – пересадить население на общественный транспорт. А популяризация каршеринга идет вразрез популяризации общественного транспорта, потому что это удобнее, и народ выберет каршеринг, чем маршрутку, электробус, троллейбус.

Илья Огородников: Здесь, наверное, скорее всего… Ну, наверное, вам из Москвы все-таки виднее, чем нам из Петербурга. Здесь, скорее всего, вопрос идет не в том, чтобы непосредственно пересадить на общественны транспорт, а чуть более глобальнее…

Петр Кузнецов: Ну, освободить дороги.

Илья Огородников: Чтобы люди отказались от личного транспорта.

Петр Кузнецов: А каршеринг – это что?

Илья Огородников: То есть здесь машины должны… Учитывая то, что у людей очень часто один-два, иногда даже три автомобиля в семье, они занимают парковочные места, они занимают места в пробках. И здесь, условно говоря, четкое распределение, так скажем, условно коммерческого транспорта, к которому в том числе, получается, приравнивается каршеринг, и общественного транспорта (автобусы, троллейбусы и метро). И это должно соответственным образом повлиять.

Я не могу сказать, что я с этим согласен – просто по той самой причине, что пока, как мы видим, в глобальном плане эта система не работает. То есть люди пользуются как личным автомобилем, так дополнительно еще и каршерингом.

Петр Кузнецов: А все парковочные места занимают каршеринговые автомобили. Попробуй найти свободное место.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Петр Кузнецов: Спасибо. Илья Огородников, главный редактор журнала «Движок» (Санкт-Петербург).

Оксана Галькевич: У нас сейчас еще небольшой опрос. Спрашивали, чем людям нравится каршеринг, чем он удобен/не удобен. Давайте мнения выслушаем уфимцев, москвичей и екатеринбуржцев, а потом вернемся в студию к обсуждению.

ОПРОС

Петр Кузнецов: «Стоянки битых каршеринговых машин только растут», – телезритель из Москвы нам об этом написал только что. Тульская считает: «Нужен каршеринг, но проверять надо водителей по базе данных». «Неужели нам мало такси?» – недоумевает телезритель из Ленинградской области.

Оксана Галькевич: Юрий Николаев, издатель проекта «Трушеринг», у нас сейчас на связи. Юрий, здравствуйте.

Юрий Николаев: Привет всем!

Оксана Галькевич: Как раз открыла ваш сайт и изучаю, что такое «кикшеринг». Количество всевозможных шерингов растет не по дням, а по часам. То есть это уже, знаете, такой сектор экономики у нас складывается? Так можно сказать? У нас шеринг на шеринге и шерингом погоняет.

Юрий Николаев: Ну, не совсем так. В данном случае кикшеринг – это шеринг самокатов. По сути, та же самая услуга, как каршеринг, где шерятся автомобили, но только самокаты.

Оксана Галькевич: А насколько это выгодно в принципе, вот эта история? Я к тому, что насколько живучие и устойчивые эти компании? Насколько устойчивый спрос на эти услуги в стране?

Юрий Николаев: Вопрос идет о выгоде, ведь всегда нужно взвешивать разные аспекты этого вопроса. В данном случае выгодно. Если вы ездите очень много на автомобиле или на самокате, выгоднее купить свой самокат или автомобиль. Если вы ездите периодически и по году накатываете немного, то проще пользоваться арендным автомобилем или самокатом.

Оксана Галькевич: Я имею в виду – насколько высок спрос на эти услуги, насколько он стабилен и устойчив в нашей стране?

Юрий Николаев: Ну смотрите, по спросу… В каршеринге на сегодня примерно 2 миллиона зарегистрированных пользователей суммарно и 200–300 активных пользователей. Это высокий спрос.

Петр Кузнецов: Это высокий спрос. И вряд ли только модой на любые виды шеринга можно его объяснить. А можно ли сказать, что шеринг у нас от бедности, потому что мы не можем себе тот же автомобиль позволить, поэтому прокат?

Оксана Галькевич: А может, мы экономные?

Петр Кузнецов: Так же и с квартирой – аренда и так далее.

Юрий Николаев: Ну, я не могу говорить за все население.

Петр Кузнецов: Как шеринг работает в России?

Юрий Николаев: Наверное, это нужно министру финансов задать вопрос, а не мне. Но я думаю, что, да, не все люди могут позволить себе купить автомобиль. В данном случае каршеринг…

Петр Кузнецов: Зададим, ждем его в студии который день. Скажите, пожалуйста, вообще шеринговая экономика – это для нас? Приводил тут пример как раз по тому, как не заботится человек в данном случае об автомобиле, за рулем которого он сидит, потому что он его совсем скоро поставит на стоянку и, может быть, никогда с ним не встретится. Ведь для шеринга нужно уважать чужой труд, имущество и друг друга, а у нас с этим беда.

Юрий Николаев: В целом это большая проблема. Если отойти немножко в сторону и посмотреть, то нам дали очень классный, удобный и комфортный сервис, которым можно пользоваться, не нужно покупать машину, а мы с ним делаем то, что у вас показано на картинках за спинами, то, что видят телезрители.

И культура людей – это большая проблема. Когда в лифте (не знаю, можно ли это в эфире говорит или нет) нагажено, то это нагадил не пользователь лифта, а это человек нагадил, вот он пришел и сделал. То же самое и здесь. Это не какие-то абстрактные пользователи каршеринга, а это люди, это мы с вами. Вот мы садимся, управляем. Это про культуру.

Оксана Галькевич: Юрий, понимаете, этому бескультурью людей должна противостоять, так скажем, культура сервиса. Нагадили – значит, не надо заставлять всех несколько дней ездить в этом загаженном лифте. Что-то не так с машиной – значит, ее нужно обслуживать должным образом, чтобы, не дай бог, кто-то не сел в неисправный автомобиль. И так далее, и так далее, и так далее. И тогда культура будет как-то, мне кажется. Нет?

Юрий Николаев: Да. Смотрите, тут важно понимать, что для любого оператора каршеринга состояние автопарка имеет критически важную роль для их бизнеса. И они, конечно, максимально… ну, как они могут, они следят за автопарком.

Другое дело, что когда ваш автопарк насчитывает 15 тысяч автомобилей и вам нужно все их постоянно проверять и убирать, то это может прямо отразиться на стоимости услуги, если вы будете каждый автомобиль каждый день проверять. А это нужен огромный штат людей. Поэтому здесь оператор пытается найти некий баланс, где они смогут нормальную цену для пользователей выставлять, но при этом убирать автомобили, ремонтировать и так далее.

Петр Кузнецов: Петербург с нами снова на связи, но уже не эксперт оттуда, а обычный телезритель Александр.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Александр.

Петр Кузнецов: Но напоминаем, что любой телезритель в нашем эфире – эксперт полноценный. Пожалуйста, Александр.

Зритель: Здравствуйте. Александр, Санкт-Петербург.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Александр. Хочу озвучить еще одну схему, с которой сталкивались знакомые моих друзей. Значит, берут каршеринговую машину и попадают в подставное дорожно-транспортное происшествие, как в 90-е годы специально «разводили» бандиты. И это не единичные случаи. Не только банковские кредиты. То есть тут правоохранительные органы должны следить за каждой такой компанией каршеринговой, чтобы не было бандитских этих самых… вариантов. Еще такой вариант. Я могу сказать, что это было.

Петр Кузнецов: Вот еще один вид придумали.

Юрий, полная страховка, наверное, в этом случае только усугубляет аварийность и неадекватность водителей, которые сидят за рулем каршеринга?

Юрий Николаев: Ну смотрите. По большей же части у всех операторов есть два типа страховки. Это страховка с франшизой, она работает по умолчанию. И вы, попадая в ДТП, что-то должны оплатить – в зависимости от франшизы. Либо есть за дополнительную плату страховка без франшизы. Чаще всего пользователи берут дешевле стоимость минуты и готовы принять на себя риски по франшизе. Схема, о которой только что сказал телезритель, она ведь не только про каршеринг, она про любой транспорт. Это давно известная схема, и страховые компании с ней борются. Каршеринги с ней борются уже в меру своих возможностей.

Оксана Галькевич: Юрий, мы в самом начале нашего разговора показали карту, где было где-то 20 городов нашей страны, где работает этот сервис – каршеринг. Как вы считаете, вот эти темпы распространения этого сервиса – они нормальные, достаточные для нас? Или, в принципе, надо бы побыстрее?

Юрий Николаев: А некуда быстрее.

Оксана Галькевич: А что ограничивает развитие этого сервиса в стране?

Юрий Николаев: Ограничивает экономика, бизнес-модель самого сервиса. Смысл в том, что для того, чтобы бизнес-модель работала, нужно много клиентов, которые совершают много поездок на один автомобиль в день. То есть нужно хотя бы шесть аренд на автомобиль в день, чтобы экономика плюс-минус сходилась. Для этого нужна высокая плотность населения, которое располагается на какой-то одной территории.

У нас в стране – сколько? – 15 миллионников. Это все, что на сегодня плюс-минус может быть интересно для операторов каршеринга. При этом для них самые «жирные», конечно, Москва и Петербург, потому что, кроме высокой плотности населения и по большей части молодежного…

Оксана Галькевич: Спасибо, спасибо, спасибо. Времени нет. Юрий Николаев, издатель проекта «Трушеринг», был у нас на связи.

Друзья, мы прощаемся. Петр Кузнецов, Оксана Галькевич. Впереди – «Большие новости».

Петр Кузнецов: Всего доброго, дорогие друзья!