Как TikTok стал влиять на нашу жизнь?

Гости
Ренат Янбеков
TikTok-продюсер, директор агентства Nerpa
Майя Стравинская
автор телеграм-канала и проекта Cybermom, директор онлайн-кампуса московской школы Управления «Сколково»
Ирина Карих
руководитель Молодёжных проектов АНО «Россия – страна возможностей»
Евгений Сулейманов
руководитель аналитического центра Лиги безопасного интернета

ВИДЕО

Варвара Макаревич: У этого тиктокера полмиллиона подписчиков. Почему люди это смотрят? И еще. Что дает такое количество подписчиков и как его добиться? Все это обсудим сегодня в студии ток-шоу «ПРАВ!ДА?». Меня зовут Варвара Макаревич. Со мной на связи сегодня:

Ренат Янбеков – TikTok-продюсер. Расскажет, на чем можно неплохо подзаработать в соцсетях.

Евгений Сулейманов – глава Департамента интернет-проектов Лиги безопасного Интернета. Считает, что деятельность TikTok в России необходимо регулировать.

Ирина Карих – руководитель молодежных проектов «Россия – страна возможностей». Уверена, что с блогерами надо работать на уровне масштабных национальных проектов.

Майя Стравинская – автор блога. Ее мнение: есть соцсети, к которым детей даже близко подпускать нельзя.

Ренат, о тиктокерах говорят, что они зарабатывают какие-то бешеные миллионы. А как собственно рынок устроен? Какой тариф? Зависит ли он от аудитории блогера? И сколько в реальности можно заработать? И на чем?

Ренат Янбеков: Любой тиктокер, набрав первые 10–15 тысяч подписчиков (а это происходит в первый месяц), уже может зарабатывать, размещая в своем профиле, например, ссылки на продаваемый товар от партнера, который у него разместил рекламу, либо делая рекламные ролики. Конечно, за это ему часто платят бартером либо небольшие деньги – в районе 2–3 тысяч рублей.

Но, начиная с первой сотни тысяч подписчиков, можно за каждую рекламную интеграцию в своих роликах брать 10, 15, 30 тысяч – уже как позволит наглость и самоуверенность. Те, кто набрали 500 тысяч подписчиков, берут еще больше. А у тех, у кого от миллиона, соответственно, у них действительно могут быть миллионные гонорары.

Я обращу внимание, что не все тиктокеры размещают у себя рекламу, не все зарабатывают. Но те, кто это делают, довольны, потому что окупаются вложения. Ведь что такое вложения в TikTok? Это съемка роликов и просто затрата свободного времени. Если снимать от 30 роликов в месяц (а это можно делать прямо дома на диване), можно действительно продавать рекламу и развивать свой аккаунт.

Варвара Макаревич: Вы сказали про вложения. А что, кроме дивана, мне нужно? Вот я сижу дома на диване. Что-то еще мне нужно приобрести, чтобы снимать ролики? Ну, чтобы понимать мои затраты и потом, соответственно, выхлоп.

Ренат Янбеков: Кольцевая лампа за 2 тысячи рублей, которая продается в любом торговом центре. Если планируется записывать голос – недорогая петличка, петличный микрофон, тоже примерно за 2 тысячи рублей. И самое главное – наличие идей. Но если собственных идей в голове нет, то можно создать себе яркий имидж и просто повторять идеи других. Это в TikTok называется «тренды» и «челленджи».

Варвара Макаревич: Хорошо.

Что же, давайте посмотрим фрагмент ролика. Его автор из Санкт-Петербурга. И его автор – физик. Давайте посмотрим, что он снимает и демонстрирует в соцсетях.

ВИДЕО

Варвара Макаревич: Вот на этот блог за месяц подписалось чуть больше 100 тысяч зрителей. И как раз в противовес распространенному мнению, что в подобных соцсетях сидят только очень юные люди, оказывается, что это не так.

Ирина, насколько я знаю, на платформе «Россия – страна возможностей» объявили конкурс для блогеров, да? И цель этого конкурса – как раз обмен опытом, знаниями. А зачем участие в этом конкурсе блогеру, к которому уже приходят за месяц 100 тысяч подписчиков? Зачем ему в этот конкурс вообще «вписываться», скажем так?

Ирина Карих: Во-первых, у многих на каком-то пороге начинается ступор. Многие, если мы говорим про TikTok, попадают в такую ситуацию, что, да, у них первые ролики хорошо «залетают», да, они получают аудиторию, а потом очень многие начинают проседать. Идет такая стагнация аккаунта, когда их ролики не «заходят», когда количество подписчиков не растет. И очень многие на этом пути начинают либо прекращать ведение аккаунтов и не могут справиться с тем, чтобы набрать новую аудиторию. Если мы говорим про TikTok, то это чаще всего происходит именно в нем.

Варвара Макаревич: Ирина, ну разве этому можно научить? Вот здесь уже Ренат сказал про креативные идеи. Хорошо, я пришла на этот конкурс или даже на обучение. Мне дали какое-то количество идей, не знаю, на пять роликов вперед. Но я в какой-то момент все равно как автор, если у меня своих идей, своего креатива нет, на этом закончу. А значит, что и зарабатывать на этом я дальше не смогу. Мне все время придется вкладывать в какое-то обучение и в людей, которые будут придумывать мне контент. Разве нет?

Ирина Карих: Ну, вопрос: насколько вы это хотите делать? И насколько это ваше призвание? И насколько вы действительно пришли с тем желанием и с бэкграундом? И насколько вы нашли свою нишу?

Если мы говорим про креативные идеи и так далее – все здорово. Это если вы говорите в чистом виде про развлекательный контент. Но сейчас в TikTok мы видим большое развитие экспертных блоков. Я думаю, что бьют по всем показателям фудблогеры, которые появились в TikTok. Есть очень популярная сейчас категория, например, как авто, спортивные блоки также появляются в TikTok. Тут вопрос, наверное, в расширении аудитории в целом.

Варвара Макаревич: Евгений, ну пока звучит все очень здорово и позитивно, я бы так сказала. Есть соцсеть, в которой: а) можно зарабатывать, при этом с минимальными вложениями; б) можно раскрыть свой потенциал как человека креативного и что-то создающего. Больше того, даже есть какой-то элемент познавательный, потому что, действительно, можно натыкаться на разные блоги. Тут мне рассказывают, не знаю, про то, как работать стюардессой, а здесь мне что-то рассказывают про полезные рецепты. Почему тогда звучат предложения ограничить TikTok в России? В чем собственно претензия?

Евгений Сулейманов: Ну, здесь очень много было сказано про креативность и про то, какой живой элемент привносит человек на платформу TikTok. Но у меня сразу есть контрвопрос: а как же работает сам по себе TikTok? На каком принципе устроено попадание видео в топ? По какому принципу устроена стагнация профиля?

Если мы говорим про чисто техническую сторону вопроса, то TikTok отличается от любой другой социальной сети, которая была раньше, наличием так называемого искусственного интеллекта, который работает по следующему алгоритму. Алгоритм устроен таким образом…

Допустим, я зарегистрировался на платформе. И до того, как я зарегистрировался на платформе, еще до моего первого нажатия пальцем на кнопку с логотипом TikTok у себя на смартфоне, это приложение уже собирает обо мне данные, такие как моя геолокация, мои запросы поисковые. И после того, как я открываю приложение, передача данных уже формализуется. То есть как бы сначала они собирают данные, но не отправляют. А как только я нажимаю на кнопочку, данные отправляются.

Что значит для меня как для пользователя этот пользовательский опыт? Я открываю приложение – а там сразу видео, которые бы мне понравились. То есть я еще не зарегистрировался, но я уже смотрю видео, которые мне, возможно, понравятся. И это что? Эти видео подбирает мне алгоритм. После того как я прохожу регистрацию, то количество контента и то количество данных, которые мне преподносятся, оно зависит от истории моих лайков, оно зависит от истории того, что я лайкаю в других социальных сетях, оно зависит от того, как алгоритм меня расценивает.

У меня сегодня есть с собой табличка небольшая, которую я вам с удовольствием зачитаю. И я вам расскажу, как можно сделать суперпопулярный TikTok, если ты только знаешь, как работает алгоритм.

Варвара Макаревич: Евгений, у меня пока вопрос про алгоритм. Все, что вы рассказали – это же очень удобно. Мне не нужно продираться сквозь массив видео, которые мне не понравятся, потому что мне сразу покажут то, что мне понравится. Классно! Мне же сэкономили время. Или нет?

Евгений Сулейманов: Да, это очень здорово, с одной стороны. С другой стороны, мы сейчас говорим про машину. В принципе, любая машина имитирует в чем-то деятельность человека. С появлением этих модных словосочетаний «искусственный интеллект», «машинное обучение»… А что это означает на практике? На практике это значит, что мы собрали машину, которая сама решает «да/нет?» по определенному алгоритму действий.

Варвара Макаревич: А вы хотите сделать так, чтобы вы решали за машину, чтобы вы могли контролировать алгоритм?

Евгений Сулейманов: Нет.

Варвара Макаревич: Нет? А в чем недовольство?

Евгений Сулейманов: Смотрите. Смысл в том, что есть принцип такого «черного ящика». Мы знаем, что что-то в нем происходит, и мы на выходе получаем результат. Допустим, я выкладываю видео, и на этом видео у меня на футболке написано определенное слово. Я использую слова в своем видео. И я говорю определенные вещи – допустим, какой-нибудь хэштег, любой, который сейчас популярен.

Есть большая вероятность того, что алгоритм TikTok, исходя из того, что он проанализировал, что есть у меня на видео, он меня ранжирует в категорию популярных видео. А дальше уже идет просто набор так называемых баллов. И если видео набирает определенное количество баллов, то оно снова проходит этот цикл – и оно либо попадает в рекомендации, либо не попадает.

Варвара Макаревич: Я пытаюсь все-таки уточнить: вам это нравится или нет? И если нет, то что в этом плохого?

Евгений Сулейманов: Мы констатируем факт. И факт заключается в том, что мы не совсем понимаем, каким образом идет работа этого алгоритма. Почему у всех больших компаний и вообще у государств есть проблема с TikTok? Потому что работает алгоритм машинного обучения, который в принципе можно обмануть.

И момент, где идет обман, где идет манипуляция, – вот это самый тонкий момент, где должен вступать регулятор. Потому что задача регулятора, задача правительства, задача вообще любой регуляторной машины – защищать гражданина, защищать пользователя. И когда есть возможность использования алгоритма для того, чтобы пропихнуть определенную точку зрения или контент, вот эти моменты должны быть регулируемыми. Просто никто не говорит, что их не должно быть. Мы просто говорим про то, что мы должны понимать, когда они происходят и по какому принципу они происходят.

Варвара Макаревич: Я вас поняла, хорошо. Теперь более ясно.

Майя, хорошо, давайте представим ситуацию, что мы ограничили TikTok. Что мы получаем на выходе? Вот мы взяли под контроль. И что теперь? Эта соцсеть исчезнет? Ею перестанут пользоваться? Или наоборот – будут пользоваться еще больше, потому что будет какой-то интерес преодолеть ограничения?

Майя Стравинская: Что происходит, когда алгоритм отключается, который хорошо отработан? Ты получаешь ту ленту, которую хочешь видеть. Она наполнена тем, что тебе интересно, гарантированно понравится, потому что в этом контексте рекламодателю легко продавать свой товар. Это мечта каждой соцсети – так устроить свое пространство, потому что там будет и вовлеченность выше, потому что там ты будешь лететь по воронке продаж с такой скоростью, которую не обеспечит никакое другое пространство. И это очень важно.

Но в TikTok удивительная история. Когда я писала тексты про разные социальные сети, провела где-то полгода назад как раз в TikTok несколько недель. У меня алгоритм настраивался постепенно. То есть сначала я видела очень разных людей: дальнобойщиков, пошлый юмор, я не знаю, пьяных, подвыпивших людей, которые исполняли челленджи, чтобы выбиться в рекомендации.

Потом мой алгоритм настроился – и я получила ту картину, которую мне стало уже гораздо приятнее видеть, в которой я стала «залипать». И стало очевидно, что моя картина – это, например, очень толерантная к инаковости, к инвалидности, довольно добрая лента, наполненная прекрасными подростками и взрослыми людьми. И она очень разношерстная и разностороння.

Поэтому регуляция этого пространства, с точки зрения подбора алгоритмов мне бы, наверное, не очень подошла. Да, в последнее время моя лента в TikTok была тоже довольно насыщенной эмоционально, она мне абсолютно подходила. И я с удовольствием смотрела все те ролики, которые выкладывали.

Варвара Макаревич: Майя, то, о чем вы сказали… Первый момент: вы фактически оказываетесь в таком своем пузыре. Это первый момент, который я могу вычленить из сказанного. И второе: это очень выгодно как раз рекламодателю, потому что ему проще продать то, что он продает.

Майя Стравинская: Да, конечно же. К этому стремятся все сети. И алгоритмы такие существуют не только в TikTok. В TikTok просто, кроме этого алгоритма, есть еще чисто кинетический «залипательный» механизм, когда у тебя очень короткие видео, очень быстрый выход и заход. В этом смысле алгоритмы TikTok работают так, как здесь необходимо.

Варвара Макаревич: Поняла, хорошо, спасибо.

Давайте далее обсудим, как еще можно успеть заработать в Интернете. Не переключайтесь.

Все, что пользовалось популярностью в 2020-м, осталось в 2020-м. И сейчас я вижу и знаю, что эксперты много спорят о трендах, о том, что будет дальше. В том числе есть такое мнение, которое говорит о том, что крайне важна будет репутация. Давайте послушаем мнение эксперта.

ВИДЕО

Варвара Макаревич: Вот интересная мысль про репутацию. Ренат, а что действительно может повлиять на тот факт, что репутация у блогера испортится? Ну, например, сейчас ничего личного, но, условно, он поучаствовал в каком-нибудь конкурсе, типа «Лидеры России», – и рекламодатели такие: «Ой, нет! К нему мы больше не пойдем».

Ренат Янбеков: Раскрученные блогеры с большой осторожностью относятся к своей репутации. Онлайн-репутация и социальный капитал – это самое важное, что у них есть. Поэтому они никогда стараются не делать то, что у нас называется «переобувание» – то есть резкая смена своей точки зрения. Если тиктокер или другой крупный блогер участвует в каком-либо челлендже, в какой-либо активности, то он, как правило, подстраивает это под свой фирменный стиль, в котором он как раз вещает в своем блоге, и всегда делает так, чтобы это органично вписывалось в его контент.

Чаще всего блогеры портят репутацию, когда забывают непосредственно об интересах своих зрителей, когда начинают зазнаваться. Вот с этого момента многие как раз отписываются.

И еще здесь надо учесть, что TikTok – очень быстрая платформа. Блоги быстро взлетают и так же быстро переходят на плато, а потом в забвение. То есть в течение года, даже если контент сумасшедше прекрасен, верные подписчики рано или поздно к нему охладевают, и он уже не вызывает подобного ажиотажа. Эта участь миновала только известных звезд, которые умеют удерживать на себе внимание масс годами.

Варвара Макаревич: Ирина, я видела, что вы согласно кивали. Тогда вопрос к вам: а вы будете отказываться от обучения или от сотрудничества с блогерами, которые как раз выйдут, например, на плато, начнут терять свою аудиторию? Зачем вам этих блогеров держать у себя в проекте?

Ирина Карих: Есть наставники проекта. Это такие успешные блогеры, которые действительно сформировали свои персональные бренды. Например, наставник Миа Бойка, которая безумно развивается не только в TikTok, но и во многих других социальных сетях. И вообще, если мы говорим про персональный бренд блогера, если мы говорим про сильных блогеров, то зачастую у них очень сильные аккаунты сразу в нескольких социальных сетях.

Если мы говорим про такую стагнацию, то здесь задача, в том числе для тех блогеров, микроблогеров, которые приходят к нам в проект, в рамках коллабораций и, получается, новых отдельных блоков заданий для них – перебороть этот порог, чтобы у них появилось новое развитие своих аккаунтов. Это то, с чем приходят небольшие блогеры. В том числе что мы еще говорим? Переводить аудиторию свою и свой контент на другие платформы.

Например, почему-то мы много говорим о TikTok, говорим, что там очень классно и круто выстроены алгоритмы. Но эти алгоритмы также выстроены на «Яндекс.Дзене», например. Есть «Яндекс.Эфир», и с «Яндекс.Дзена» очень многие сразу автоматически…

Варвара Макаревич: Ирина, кстати, вы не ответили на мой вопрос: заканчиваете ли вы сотрудничество с блогерами, которые начинают терять свою популярность закономерно, как нам сказал Ренат?

Ирина Карих: Ну, на данный момент мы работаем с теми блогерами, которые не теряют свою популярность. Если мы говорим…

Варвара Макаревич: А какой возраст людей, с которыми вы работаете? Потому что опять же принято считать, что это 15, 17, 20 лет. Вы работаете с аудиторией старше? Как оказалось, есть куча блогеров.

Ирина Карих: Ну, на данный момент у нас идет регистрация на проект. Сейчас 29 тысяч участников. Самый возрастной участник у нас – 89 лет.

Варвара Макаревич: Классно!

Ренат, вы хотели добавить?

Ренат Янбеков: Я хотел добавить о регуляции TikTok. Дело в том, что регуляция со стороны государства уже осуществляется. Этого, к сожалению, здесь не прозвучало. Любой из зрителей телепередачи может зайти сегодня на официальный сайт TikTok в России: tiktok.com. Зайти в раздел «Юридические документы» и прочитать там Руководство по предоставлению сведений государственным органам. Последняя редакция – в июне 2020 года.

Если по факту в контенте TikTok какого-либо автора есть прецедент о нарушении законодательства либо какие-то несанкционированные призывы к чему-либо, разрушительные, то любой государственный орган может обратиться за предоставлением информации непосредственно в TikTok. Это соглашение уже давно было заключено, о нем также были новости. И такой род регуляции мне нравится. Если кто-то из блогеров действительно нарушает закон, то пусть государство получает об этом информацию и разбирается по закону.

Варвара Макаревич: Евгений, то есть такая степень регуляции вас не устраивает? Этого недостаточно, да? Естественно, если происходит уже что-то противозаконное, то государство, естественно, имеет право влезть и разобраться, в чем дело. Или нам нужно ограничить что-то еще? Может быть, какие-то конкретные тематики? Например, не знаю, вот Марк Цукерберг говорит: «Давайте в Facebook поменьше политики теперь будет». Может быть, нам ее тоже нужно убрать и из других соцсетей? Или, может быть, мы хотим запретить черный юмор? Ну, с матом теперь у нас тоже новая регулирующая история. Что мы конкретно хотим от условного TikTok? Что мы хотим убрать и отрегулировать?

Евгений Сулейманов: Мне каждый раз очень нравится, что при слове «регулирование» у людей сразу начинается либо мандраж, либо такая, знаете, абсолютно негативная реакция. Хотя, в принципе, в слове «регулирование» нет вообще ничего страшного. Это просто опять же факт жизни.

Когда мы говорим про регулирование Интернета как отрасли в общем, когда мы говорим про регулирование Всемирного Интернета, мы всегда говорим про несколько вещей, которые должны включать в себя наличие транснациональных корпораций. И вот наличие транснациональных корпораций отличает ее от любой другой тем, что она оперирует на глобальном рынке.

Когда мы говорим про то, что… Вот в TikTok есть соглашение, да? Ты можешь взять и пожаловаться куда-то. А зарегистрирован ли TikTok как юридическое лицо на территории Российской Федерации? А платит ли TikTok как юридическое лицо на территории Российской Федерации налоги? Вам небольшой спойлер: нет, не платит; нет, не зарегистрирован.

К сожалению… Есть представитель, которого назначили. Но опять же это тоже такая упреждающая мера, потому что в соседней Турции сейчас проходит следующее законодательство: там обязали транснациональные корпорации иметь регистрацию в стране, где они работают. И вот это тоже правильно.

Варвара Макаревич: Евгений, а почему для меня это должно быть важно как для блогера? Я захожу на площадку и хочу на этом заработать. Неважно, кто я – домохозяйка из Нижнего Новгорода или пятнадцатилетний школьник из Владивостока. Я хочу развиваться на этой площадке и на ней зарабатывать. Почему меня должны волновать вот эти пункты, о которых вы сейчас сказали?

Евгений Сулейманов: Мы не говорим сейчас про блогеров как про отдельный слой населения. Мы сейчас говорим про каждого из нас. Мы сейчас говорим про вас, про меня, про всех наших коллег. Мы говорим про безопасность вашей информации и про безопасность информации каждого пользователя. Это то, чем занимается регулятор. Это то, чем только регулятор может вас обеспечить. Только государство может вам в принципе дать какую-то возможность на личную жизнь и право на личную жизнь.

Варвара Макаревич: Ну хорошо, тогда я вернусь к своему вопросу. Смотрите. Майя, сейчас дам слово. Регулирование в плане законов, как Ренат сказал, уже есть. Тогда что мы еще хотим? Мы хотим регулировать тематику? Или мы хотим регулировать алгоритм?

Евгений Сулейманов: Нет, в данном случае опять же вопрос разговора и диалога с транснациональными корпорациями. Просто если у нас есть возможность посадить их за стол диалога, а иногда, может быть, не при очень большом желании… То это есть вся тематика вообще любого законодательства в Интернете сегодня.

Просто какие-то инструменты, чтобы люди сели за стол, а им сказали: «Вы знаете, нам непонятно. Мы понимаем, как работает ваш алгоритм. Ваш алгоритм работает следующим образом. Если у вас просматривается видео полностью, несколько раз ты посмотрел видео с разных устройств, то ты получаешь 10 баллов за это видео. Если ты не смотрел видео с начала до конца, то ты получаешь 8 баллов. Если ты расшерил это видео, то это видео получает…» Ты – это пользователь, который выложил, то есть тот самый блогер.

Вот мы сейчас говорим про довольно считаемые алгоритмы того, как, допустим, считается видео популярным или нет. И дальше оно отправляется опять же в путь, где, допустим, нет человеческой модерации. Почему TikTok так быстро реагирует на все популярные тренды? Потому что минимум человека, минимум модерации человека. И когда мы говорим, что минимум модерации человека, бывают казусы.

Варвара Макаревич: Майя, пока Евгения пугает именно то, как выглядит алгоритм, что больше пугает вас? Вот этот искусственный интеллект или попытка регулировать соцсети?

Майя Стравинская: Попытка регулировать соцсети меня пугает гораздо больше. А главное, что те люди, которые пытаются это делать – что Трамп, что Роскомнадзор, – мне совершенно не близки, и главное, что не близки их доводы. Когда сейчас Евгений говорил, что только одно государство может нас спасти, сохранить нас и уберечь… Ну, во-первых, это не так. В этом смысле мы относимся ко всем людям как взрослым, ответственным и умным.

В общем, наверное, в любой соцсети… Я помню, даже в какой-то момент в TikTok повысились какие-то возрастные цензы. В любой соцсети есть правило: если ты взрослый человек, то ты сам себя регулируешь. Более того, даже это правило есть у алгоритмов. Я не полностью за алгоритмы, я не считаю их полностью святыми. То есть с ними есть много разных проблем, иногда даже культурологических. Это очень интересный момент.

Евгений Сулейманов: Можно вопрос небольшой? Просто уточняющий вопрос каждому здесь. Вот вы все, когда регистрируетесь где-либо, вы читаете Правила соглашения и пользования? Или вы просто говорите, как все обычные и нормальные люди, в самый конец: «Да, согласен. Поехали дальше!»

Майя Стравинская: Из-за того, что вы меня прервали, можно тогда первой отвечу? У нас действительно не сформировано пока что отношение к тому, как мы отдаем свои данные, как родители должны (или не должны) думать про это относительно своих детей, потому что дети ну совсем этого не делают.

Так вот, мне кажется, что большая часть людей, которые уже вошли в эту систему, они получают некоторые бенефиты, они получают те соцсети и их возможности, которые соцсети им дают, за обмен на эти данные. И это, в общем-то, некоторая наша новая норма, мы с ней живем. Может быть, в этом нет даже ничего плохого. Люди, которые обеспокоены своими данными и которые знают, что есть что скрывать, или которые не хотят, чтобы их информация попала в сеть, они, наверное, уже знают об этом и способны себя отрегулировать.

Варвара Макаревич: Может быть, скорее, нам тогда нужно поставить вопрос таким образом: нам нужно людям больше рассказывать про то, как охранят свои данные? И пойти таким путем, а не пытаться регулировать соцсети. Может быть, в этом кроется решение?

Евгений Сулейманов: Я извиняюсь, это ложная логика. Когда вы говорите о том, что: «Если мне нечего скрывать – значит, у меня не должно быть тайны личной жизни», – или точнее: «Если у меня есть что скрывать, то у меня должна быть тайна личной жизни», – то это ложная логика, потому что каждый человек обязан иметь тайну личной жизни. То есть я обязан иметь тот самый уголок, куда больше никто никогда не зайдет. И как раз Интернет, сегодняшний Интернет, то, как он настроен, лишает тебя этого уголка, даже опции иметь этот уголок.

Ренат Янбеков: Евгений, а вы читали соглашение с TikTok? Дело в том, что я его изучал. И ничего страшного там нет.

Варвара Макаревич: А что там есть?

Ренат Янбеков: Правила гласят о том, что пользователь передает все исключительные права на воспроизводимый им контент соцсети, то есть она еще берет это в собственность. Фактически за этот страшный контент, о котором вы нас предупреждаете, за него отвечает уже соцсеть и может использовать в своих рекламных акциях. Это во-первых.

А во-вторых, соцсеть говорит о том, что в любой момент может без объяснения причин в том числе и удалить этого пользователя.

Данные о пользователе хранятся в хешированном виде (зашифрованном). И фактически с конкретным Иваном Ивановичем транснациональные компании дела не имеют, а они оперируют только Big Data, как вы наверняка знаете. И бояться…

Евгений Сулейманов: А почему записная книжка Ивана Ивановича должна быть у корпорации? Объясните мне. Почему книжка записная Ивана Ивановича должна быть у них?

Варвара Макаревич: Ренат, отвечайте. Почему записная книжка Ивана Ивановича оказывается в доступе?

Евгений Сулейманов: А Иван Иванович не читал особо. Иван Иванович просто нажал «Согласен».

Ренат Янбеков: Дело в том, что TikTok очень строго относится к разглашению персональных данных. Любой из вас может воспроизвести эксперимент. Если вы в прямом эфире в TikTok либо на видео запишете телефонный номер, записанный на листочке бумаге, то видео будет заблокировано за разглашение чужих конфиденциальных данных.

Евгений Сулейманов: А можно вопрос? Я извиняюсь, что я перебиваю. Почему такое отношение к транснациональной корпорации? Она вам не мама, не папа, не друг и не брат. Она даже не живет с вами в одной стране. Но почему-то у вас такое желание защитить…

Варвара Макаревич: Евгений, как минимум, мне кажется, она доставляет миллионам людей удовольствие. Я хочу, чтобы мы сейчас посмотрели еще одно видео, которое это докажет, наверное.

ВИДЕО

Варвара Макаревич: Извечная тема отцов и детей. Ирина, а как вам кажется, какие вообще темы сейчас «заходят»? Что популярно? Что люди лайкают?

Ирина Карих: Все признают, что аудиторию с развлекательным контентом намного быстрее можно нарастить. Но если мы говорим про доверие к блогеру и про доверие к инфлюенсеру, то, конечно же, это вопрос экспертного блога. Если мы говорим, наверное, про такие темы, которые популярны, как я уже сказала: фудблогерство, музыка, в принципе все, что связано с музыкой и танцами. И, конечно же, если мы говорим про специализацию, про моду, которая сейчас отдельным направлением входит в TikTok.

Варвара Макаревич: Ренат, сегодня даже появляются школы, в частности для тиктокеров. А чему там собственно учат? Зачем туда приходить блогеру? Есть даже тикток-парки вроде бы. Вот буквально недавно была новость, что открывается тикток-парк в Ижевске.

Ренат Янбеков: В школах и на курсах по TikTok учат массе полезных вещей – например, умению самопрезентации, умению красиво работать с камерой. Это, кстати, навык будущего. Он будет полезен не только тиктокерам. После этого дела можно идти и на ютуб, и видеорезюме записать. И вообще это крайне полезно.

Учат писать сценарии обязательно, потому что без генерации собственных идей трудно развить уникальный и популярный блог.

И самое главное – учат основам продвижения, то есть как примерно работают нейросети и алгоритмы, по какому критерию происходит отбор видео. Но об этом уже подробно говорил Евгений.

Варвара Макаревич: А в эту школу может прийти кто угодно? Или мы опять же говорим скорее о пятнадцатилетних подростках? Или взрослые люди тоже могут прийти в школу и учиться писать в сценарии?

Ренат Янбеков: 25 и старше. Как правило, популярными блогерами, вопреки стереотипам, становятся вовсе не юные ребята, а люди с профессиональным и жизненным бэкграундом, которым есть что рассказать. И их как раз смотрит и стар, и млад.

А что касается юных детей, то в 2019 году TikTok был оштрафован властями США за демонстрацию детей в ленте рекомендаций без присутствия родителей. И сегодня нейросеть автоматически останавливает для показа видео детей, которых она сочла младше 13 лет. А по факту – и младше 18.

Я участвовал в записи множества курсов и в открытии нескольких школ для тиктокеров. Как правило, детей там прямо предупреждают, что пока еще рановато, как бы это странно ни звучало. Для детей есть более молодежная соцсеть – Likee. Она и более «мусорная», кстати, если выражаться языком…

Варвара Макаревич: Да, я слышала про такую. Даже видела ее у своего племянника в телефоне. Выглядит странно.

Ренат Янбеков: Вот там дети. В TikTok все-таки постарше.

Варвара Макаревич: Евгений, может быть, как раз использовать вот эти школы, эти площадки для того, чтобы разговаривать с блогерами на те темы, которые как раз волнуют вас, про какую-то регуляцию соцсетей? То есть, может быть, не бороться, а пойти вот таким путем, там образовывать и как-то наставлять на правильный путь?

Евгений Сулейманов: Проблема в том, что… Неважно, делаешь ты контент или не делаешь. Делай контент. Делай все, что креативно, все, что хочется. Делай! Мы не говорим, что не надо этого делать. Просто задумайся. И еще задумайся о том, что происходит с твоими данными, пока ты делаешь этот контент. И вообще подумай о том, как устроен современный мир технологий.

Никто же об этом не говорит в понятных и доступных терминах. Мы как раз пытаемся соединить эти две вещи, когда мы детям рассказываем понятными и доступными словами, а со стороны регуляции просто пытаемся сделать так, чтобы жадность не взяла верх. Ну честно, когда дело касается корпораций, то и жадность тоже берет верх. Нужно, чтобы был именно баланс всего, черного и белого. Мы за серединный путь.

Варвара Макаревич: Вы сказали про жадность. Давайте дальше все-таки обсудим, какую площадку выбрать для старта карьеры, чтобы заработать не только детям, но и взрослым.

Майя, здесь уже прозвучало название соцсети Likee, которой действительно в большей степени пользуются в основном дети. И это какой-то, мне кажется, «сложный ребенок» TikTok и Instagram, что такое. По-моему, я встречала у вас как раз, что вы ее сравниваете с МММ. Почему такая ассоциация?

Майя Стравинская: В Likee я тоже провела две недели, была активным пользователем. Если что меня и напугало, то это именно Likee. Дело в том, что она исключительно… То есть там есть такие же милые моменты. Дети выглядят иногда невероятно трогательно, они очень хороши! Но коммерческая составляющая, которая в Likee заложена, она чудовищна.

Представьте себе, что садится ребенок, начинает вести прямой эфир. И за дельфинчики, которые как бы соцсеть подкладывает и дает возможность во время эфира дарить кому-то из твоих подписчиков, берет деньги с них же. То есть ты так зарабатываешь.

По правилам Likee эти эфиры можно вести с родителями. Слушайте, вы себе не представляете! Там сидят мамы с детьми и зарабатывают деньги. При этом звучит примерно следующее: «Так-так-так, лапочка, давай мы сейчас подарим тебе сундучок с деньгами. Милая, а ты пообедай». И сидит рядом ребенок, который в этот момент, в момент проведения этого эфира…

Варвара Макаревич: «Ты иди и пообедай, а я пока буду тут деньги зарабатывать».

Майя Стравинская: Абсолютно! Это невозможно передать словами.

Более того, конечно же, история про коммерциализацию и про этот заработок, про этот подход, когда она случается с восьмилетними, с десятилетними детьми, она выглядит… Мне даже немножко странно сейчас солидаризироваться со всеми регуляторами, но она выглядит как заслуживающая регуляции.

Правда, надо сказать, что у Likee прописаны все регуляторные вещи, но тоже так, как выгодно соцсети. Потому что ты можешь отключить все социальные функции, но тогда смысла, вот этой прелести, которую дети находят в этом действе, конечно же, не будет. И в этом отношении, если сравнивать (а я как раз сравнивала там TikTok и Likee), то Likee, который весь насыщен детьми, он мне понравился гораздо меньше, он вызвал больше нареканий, с точки зрения этой коммерциализации.

И мне кажется, что те меры безопасности, которые там простроены именно в настройках безопасности, недостаточны, потому что… Известно уже, что педофилов и людей, которые приходят в сеть Likee, гораздо больше. И я бы хотела, наверное, своего ребенку… Мы с ней проговорили. TikTok у нее есть, а Likee я убрала.

Варвара Макаревич: Я хочу вспомнить еще одну соцсеть, про которую, может быть, сейчас многие наши зрители услышат впервые. Есть такая соцсеть, которая называется «Я Молодец». Ирина, что это за сеть? Кто туда пойдет? И пойдет ли?

Ирина Карих: Если мы говорим про соцсеть, озвученную вами, то это, мне кажется, не очень в принципе популярная социальная сеть. Мне кажется, что ее ожидает такой же формат, как Periscope: небольшая вспышка, которую мы скоро забудем.

Варвара Макаревич: Ренат, вы согласитесь? Или все-таки у соцсети «Я Молодец» какое-то большое будущее, а мы просто сейчас, может быть, не понимаем чего-то?

Ренат Янбеков: Ни одному так называемому «убийце TikTok» не удалось его обойти. Была еще соцсеть Thriller, которая это пыталась сделать, в Америке достаточно сильно шумела. Потому что у новых соцсетей нет экосистемы, на которую это можно положить.

У TikTok изначально был быстрый старт, потому что он ложился на экосистему musical.ly (был такой проект музыкальный, приложение). И все пользователи musical.ly перешли в TikTok, они объединились с TikTok. «VK Клипы» хорошо себя чувствуют, потому что там все пользователи «ВКонтакте». Вот Instagram хотел Reels запустить, аналог TikTok, чтобы в экосистему Instagram его внедрить. Но это как раз проблема огромных корпораций, о которой говорил Евгений: там долгое согласование. И у них этого не получилось.

У «Я Молодец» нет шансов изначально. Даже название уже не в тему и многих бесит. Соответственно, ничего не получится, сто процентов.

Варвара Макаревич: То есть проблема только в нейминге? Может, поменять название – и тогда все сложится?

Ренат Янбеков: Возможно. Хотя бы не такое хвалебное, а что-то более самоироничное можно добавить, но не «Я Молодец».

Варвара Макаревич: Майя, давайте попробую сейчас все-таки вытащить какой-то практический совет. Куда пойти начинающему блогеру? На какую площадку сегодня выйти, чтобы заработать денег?

Майя Стравинская: Мы знаем, что сейчас у нас развиваются Telegram-каналы. И Telegram-каналы – это тоже не просто волонтерский способ времяпрепровождения, а он вполне себе ведет к заработку. Возникает много разных нюансов, и ты здесь волен выбирать и по возрасту, и по качеству аудитории, и по сложности производства контента. Ну и есть YouTube, в котором, кажется, многого еще не хватает.

Варвара Макаревич: Хотя периодически кажется, что место там уже не осталось.

Что же, коллеги, у нас была, мне кажется, интересная дискуссия. Напоследок я бы хотела, чтобы мы посмотрели еще один видеосовет для начинающих блогеров.

ВИДЕО

Варвара Макаревич: Вот на такой ноте хотелось бы сегодня закончить программу. Вывод могу сделать такой: следуйте за мечтой, делайте то, что вам нравится. Главное, чтобы это не было противозаконным.

Ну а мы всегда ждем вас в наших соцсетях. Подписывайтесь на нас в Instagram и «Одноклассниках». Увидимся совсем скоро на Общественном телевидении России.

Сколько зарабатывают популярные TikTokеры? Какие темы самые популярные? Что заказывают компании авторам роликов?