Анзор Музаев: Всплыл ряд проблемных моментов, и мы много чего в едином госэкзамене поменяли

Гости
Анзор Музаев
заместитель руководителя федеральной службы по надзору в сфере образования и науки

Состояние сферы образования в современном мире сложно и противоречиво. В наше время в России происходят процессы радикальных преобразований в этом сегменте и формирование новой образовательной системы. Рособрнадзор – это федеральный орган, который отвечает за качество образования на всех уровнях, в том числе за проведение ЕГЭ, ГИА, всероссийских проверочных работ, а также осуществляет контроль за профессиональной подготовкой учителей. Несмотря на то, что еще не подошло время сдачи экзаменов, изменения, которые планируют внести в ЕГЭ на 2017 год, уже сегодня волнуют будущих выпускников: ведь только от тщательной подготовки к экзаменам зависят итоговые результаты и будущее поступление в престижный вуз.

Анзор Музаев: Это экзамен. К нему надо готовиться. К нему надо готовиться правильно. Но экзамен – это не какой-то конец жизни. На экзамене только все начинается. Здесь он должен показать те знания, которые он нарабатывал вместе с учителями, с родителями в течение 11 лет, подтвердить их и сделать правильный выбор профессии, которая будет. Может быть, посоветоваться с семьей, но все-таки слушать свое сердце.

Экзамен – это не какой-то конец жизни. На экзамене только все начинается. Здесь ученик должен показать те знания, которые он нарабатывал вместе с учителями, с родителями в течение 11 лет, подтвердить их и сделать правильный выбор профессии.

К сожалению, у нас есть много случаев, когда родители совершенно неправильно мотивируют ребят и создают такую нервозность и для себя, и для своего ребенка, а потом начинают искать виноватых. Надо четко понимать, что мы любим своих детей не за результат, не за средний балл или не за балл по какому-то предмету. Это осознание каждый родитель должен передать своему ребенку. Выпускник должен знать, что эта любовь не связана с оценкой по тому или иному предмету.

Анзор Ахмедович Музаев, заместитель руководителя Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки, кандидат технических наук. Его трудовая деятельность началась с должности преподавателя Грозненского государственного нефтяного института. Затем пост заместителя председателя комитета правительства Чеченской республики по делам молодежи. С 2006 года – ректор Чеченского государственного университета. С 2008 года – министр образования и науки Чеченской республики. В сентябре 2013 года приказом министра образования и науки Российской Федерации назначен заместителем руководителя Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки.

Анзор Музаев: Начиная с 1990-х годов, все учителя, директора школ, вообще работники образования все время говорят о реформах, где-то чувствуется усталость от этих реформ. Хотелось от некой стабильности выйти в такое ровное русло. Все-таки система образования – это достаточно огромный корабль, маневрировать которым очень тяжело. Поэтому хотелось какой-то стабильности, чтобы получить и посмотреть результаты тех реформ, к чему мы идем вообще и какие есть результаты. В первую очередь, чтобы понять, какие есть результаты, надо проводить какие-то оценочные процедуры, собственно говоря, чем мы и в службе занимаемся и на что мы делаем ставку последние 3 года.

Что является элементами этой системы? В первую очередь всем известен единый государственный экзамен, который был введен в штатный режим, когда все регионы и все выпускники сдавали его в обязательном порядке в 2009 году.

За 7 лет всплыл ряд проблемных моментов. Это и тестовая часть (во всех предметах она была), отсутствие возможности сдавать устно, были вопросы, связанные с объективностью проведения экзамена, у нас было много скандальных историй, мы это все помним. Пик всего этого безобразия был в 2013 году, после чего были приняты кардинальные меры. До этого мы собрали всю информацию, пожелания всех экспертов. И в течение 3 лет мы много чего в экзамене поменяли. В первую очередь мы постепенно отказывались и к 2017 году приходим к тому, что у нас не остается практически предметов с тестовой частью с выбором одного ответа. Мы ввели устную часть по иностранным языкам.

У нас была также серьезная озабоченность не подготовкой учащихся, а позволяет ли существующий парк оборудования в пунктах проведения экзамена проводить качественно, без сбоев, без создания в пунктах проведения какой-то нервной, напряженной обстановки этот экзамен. Да, в первый год были определенные трудности. В ряде пунктов у нас возникли очереди там, где ребятам приходилось ждать по несколько часов.

Когда мы разбирались с этим моментом, время, когда они должны были прийти, было условно в час. Но мы же все любопытные. Поэтому многие пришли заранее. В этом ожидании они утомились. Вот такие жалобы у нас возникли. В этом году мы все эти моменты учли, увеличили количество пунктов проведения, и по городу Москве очередей у нас не наблюдалось.

Были вопросы о многократной сдаче. У нас есть сейчас волна сдачи ЕГЭ в апреле для ребят, у которых есть соревнования (спортсмены), для тех ребят, у которых есть проблемы со здоровьем, и для выпускников прошлых лет.

В сентябре мы сделали волну и сдаем уже второй год подряд русский язык и математику, для тех ребят, которые провалили экзамен, не получили аттестат. В планах введение устной части по русскому языку. Здесь вопрос даже не в технологии, не в разработке контрольно-измерительных материалов, а вопрос, как и в иностранных языках – это оборудование в регионах.

Следующая составляющая общероссийской системы оценки качества образования – государственная итоговая аттестация в 9 классах (ОГЭ), сейчас называется экзамен. Здесь напряжения у нас поменьше, так как экзамен в 9-х классах – это ответственность региональная. Мы здесь просто даем рекомендации, разрабатываем контрольно-измерительные материалы на федеральном уровне. Но экзамен полностью на совести регионов. И объективность проведения напоминает единый государственный экзамен, потому что и у нас, и у регионов есть уже статистика и есть, с чем сравнивать.

Кроме того, мы в течение 3 лет провели в штатный режим еще ряд оценочных процедур, которые являются новшеством, в первую очередь национальные исследования качества образования, когда мы берем по тому или иному предмету, начиная с 4-х классов, выборку 500 школ. Нам важно выявить не оценку конкретного учащегося, а нам важно понять температуру в том или ином предмете. Первое исследование у нас было по математике, 5-7 класс. Продуктивность этих исследований говорит о том, что мы многие проблемы начали выявлять.

К моменту Государственной итоговой аттестации в 9-х классах появляется мотивация на сдачу экзамена, есть какой-то рост, но этот рост незначительный, потому что момент тех базовых знаний, которые им пригодятся в 9 и 11 классе, он упущен, и вот это была серьезная проблема.

Если брать математику, то уровень математического образования до 4 класса по всей стране у ребят растет. Но от 5 по 7 класс уровень начинает снижаться, вместо того чтобы этот уровень рос. К моменту Государственной итоговой аттестации в 9-х классах появляется мотивация на сдачу экзамена, есть какой-то рост, но этот рост незначительный, потому что момент тех базовых знаний, которые им пригодятся в 9 и 11 классе, он упущен, и вот это была серьезная проблема.

И наконец всероссийские проверочные работы. Это контрольная работа. По русскому языку это был диктант. То есть никаких контрольно-измерительных материалов, которые готовят для выпускников на ЕГЭ или ГИА-9, данные работы не предусматривали. Да, где-то были похожие бланки ответов, но это была обычная контрольная работа, которая проходит фактически в течение года много раз в школах. Единственное отличие заключалось в том, что контрольная работа разрабатывалась на федеральном уровне. Результаты работ проверялись учителями, загружались в общее хранилище, что нам позволяло впервые в истории российского образования делать анализ, например, по тому или иному предмету в 4 классах. А раньше это были только выборки, которые были похожи на национальные исследования качества образования.

Конечно, были у нас вопросы к объективности. Конечно, у нас были школы, которые пытались, думая, что все-таки будет какое-то наказание за слабые оценки, понаставить пятерок и так далее. Некоторое искажение по ряду муниципалитетов и по ряду школ по стране у нас было. Но эта контрольная работа позволяла выявить и эти приписки.

В этом году в ноябре месяце мы уже будем писать проверочные работы во вторых классах, проверочные работы будут в пятых классах. Мы сделаем тоже добровольное участие. И планируется апробация проверочных работ в 11 классе по необязательным предметам. Делаем выводы и смотрим со стороны потенциального нарушителя, а где бы можно было еще что-то придумать. Посвящаем этому следующее полугодие перед новым экзаменом. И все эти лазейки, слабые места пытаемся усовершенствовать, их практически уже сейчас нет. Есть какие-то технические моменты. Для нас самое главное, чтобы наши выпускники надеялись не на мобильные телефоны, не на шпаргалки, не на помощь взрослого, а шли и сдавали экзамен.

В Южной Корее есть случаи, когда ребята подавали заявление в суд на то, что им учитель пытался помочь. Мы не настаиваем на том, что у нас должен быть такой ученик. Я сейчас привожу пример о самосознании. Объективность проведения должна быть самосознание всех участников процесса: родителя, учителя и ученика. Ученика в первую очередь, потому что эти объективные знания нужны ему по жизни. 

Заместитель руководителя федеральной службы по надзору в сфере образования и науки - об изменениях, которые планируют внести в ЕГЭ на 2017 год.