Сергей Лесков: Когда у чиновника пенсия в разы больше, чем у шахтера — это вопиющая несправедливость нашего социального государства

Гости

Петр Кузнецов: И мы приветствуем в этой студии Сергея Лескова. Сергей, здравствуйте. "Как вы относитесь к арбузам?", - спрашивает вас Антон.

Сергей Лесков: Да я сейчас тут видел, что вся редакция измеряет количество нитратов. Не верю я в это все. Кто сказал, что нитраты – это плохо? А, может быть, наоборот, когда мало нитратов – плохо.

Ольга Арсланова: В общем, арбузы и ВДВ-шники – главные герои сегодняшнего дня.

Сергей Лесков: Арбузы делятся на плохие и вкусные. Кстати, Петр сказал, что я собираюсь разложить сегодняшний день по полочкам. Мне это напомнило Пушкина. По-моему, Сальери про себя говорил: "Я собираюсь разъять алгеброй гармонию". Я все-таки не Сальери и на такое не замахиваюсь. Вы помните, мы вчерашний день закончили вопросом нашего зрителя по поводу происшествия с "бандой GTA" в Мособлсуде. Конечно, случай из ряда вон выходящий. Мне кажется, что сейчас ответственные за это происшествие структуры делают все, для того чтобы спустить дело на тормозах. Но все-таки я не могу удержаться от комментариев: такого со времен побега Григория Котовского из одесской тюрьмы я вообще не припомню.

Ольга Арсланова: Да, это абсолютно кинематографичный сценарий.

Сергей Лесков: При этом эти бандиты, которые этим занимались, они вовсе не персонажи из какого-то там сериала. Это обычные бандиты, обычны такие заурядные убийцы. Ясно, что никакими интеллектуальными способностями они не наделены. Дело, конечно, все в халатном исполнении своих обязанностей вот этими конвойными войсками. Уже сегодня понятно, что нарушены все мыслимые и немыслимые предписания. Конечно, есть устав конвойных войск, как и в караульной службе и всех других. Во-первых, преступников надо конвоировать – на каждого приходится 1.5-2 конвоира. Здесь мы знаем, что пятерых убийц конвоировали два человека. Причем, одной из них была женщина. И возраст у конвоиров был далеко не самый свежий.

В лифте нельзя, оказывается, конвоировать. Должен быть либо спецлифт, либо их должны вести по лестнице.

Вы знаете, все мы родители. И детей учат: нельзя заходить с незнакомыми в лифт. Лифт – это самое "лучшее", самое удобное место для совершения насилия. Как в этот лифт с пятью убийцами влезли два этих конвоира – в голове просто не укладывается. Может быть, и вообще без конвоя надо теперь посылать этих убийц в зал суда, сказать: "Ребята, суд на четвертом этаже. Пожалуйста, поднимайтесь и идите, располагайтесь в клетке" – и то будет безопаснее. То есть конвоиры, как дети. Даже наивнее, чем дети, получается.

Но, мало того, наручники надо одевать за спиной. У этих наручники были одеты впереди. И не надо быть мастером рукопашного боя, чтобы понимать, что это лучший способ для осуществления приемов удушения, что они, впрочем, и сделали с этими несчастными конвоирами. Ну, халатность просто в чистом виде. И сейчас, конечно, из Мособлсуда просачиваются какие-то сведения, что, наверное, будет возбуждено какое-то уголовное дело. Найдут там стрелочника. У меня такое впечатление, что это просто стиль работы силовых структур.

Понимаете, ведь какие-то леденящие кровь истории к нам приходят едва ли не каждый день. И этот пьяный ребенок в подмосковном городе – это, в общем-то, символ работы наших правоохранительных органов. Все делается спустя рукава, и непрофессионализм стал неким присущим элементом, когда мы говорим о работе практически всех силовых структур от судей до самых рядовых сотрудников ППС. Хотя, конечно, среди них есть…

Петр Кузнецов: Московская область пишет: "Вряд ли это халатность. Мне кажется, что это какой-то сговор".

Сергей Лесков: С кем?

Петр Кузнецов: С конвоирами.

Сергей Лесков: Не знаю. Понимаете, есть теория, сейчас я ее сформулирую, о том, что когда речь идет между глупостью и сговором, то в значительном большинстве случаев чаще просто это глупость и халатность. Я не верю в данном случае в конспирологическую теорию. Никто за спиной у этой банды не стоит. Я не думаю, что у нее длинные руки. Это просто какие-то уличные беспредельщики, как говорится.

Но вообще-то вы обратили внимание, что многие наши лидеры последнее время вернулись к забытому термину, который называется "производительность труда". Путин недавно говорил, что одна из главных проблем России – это низкая производительность труда. А можно ли применить этот термин к правоохранительным органам, к силовым структурам? Я думаю, что вполне можно. И в данном случае это просто напрашивается.

Ольга Арсланова: А как у них измеряется производительность?

Сергей Лесков: Давайте посмотрим. Самое главное – это, конечно, численность работников правоохранительных органов. Они очень любят говорить о том, что они перерабатывают, сидят в засаде, еще чего-то, денно и нощно выслеживают всех. В России 850 000 полицейских. Кстати говоря, есть еще Росгвардия. У нее численность 150 000 с перспективой роста до 300 000. Это бывшие внутренние войска. Мне кажется, что это примерно то же самое, что и полиция. Но это отдельное число.

Итак, эти 850 000 – это 570 полицейских на 100 000 населения. Из таких больших стран… Есть маленькие страны типа Сьерра-Леоне – там другие цифры. Но из таких крупных стран больше только у Белоруссии. Но Белоруссия – это особая статья. Рекомендация ООН – 222 полицейских на 100 000. В Европе от 200 до 300 полицейских на 100 000 населения. Еще раз, у нас 570. Это как раз вопрос производительности труда. Они плохо работают. Значит, если приходится держать в нашей стране в три раза больше полицейских, какие могут быть объяснения этого факта, против которого не поспоришь? Либо у нас очень плохой народ – все преступники, пьяницы, склонные к убийствам, воровству, правонарушения. В это мне что-то слабо верится.

Вторая возможность, которая остается – власть боится своего народа. Что-то мне тоже кажется, что вряд ли с этой версией можно впрямую так согласиться. И третий вариант, я просто не вижу других вариантов: полиция в своей массе работает плохо, поэтому там, где справляется один европейский полицейский, надо держать трех российских представителей спецслужбы. И как их ни называй, российская ментальность состоит в том, что мы безумно верим словам. Вот мы переименовали милицию в полицию, ГАИ – в ГИБДД. Завели еще какую-то Росгвардию, бывшие внутренние войска. Игра в слова. Что поменялось? Я не вижу, чтобы что-то поменялось. Еще у нас Следственный комитет, кстати появился.

Ольга Арсланова: У нас зритель из Иркутской области спрашивает: "Зачем нужна Росгвардия, если есть полицейские, и их немало?". Не все понимают.

Сергей Лесков: Вы можете посмотреть. Она же совсем недавно создана. Разъяснения были. Туда перекочевали функции внутренних войск. Это подавление массовых беспорядков. И здесь в этом суде, с чего мы начали разговор, бойцы Росгвардии, которые и обезвредили этих разбушевавшихся гостей из Средней Азии, они оказались случайны, потому что они туда сопровождали бандитов из другой группы. Их вообще не должно было быть. Это воля случая. А так бы еще неизвестно, чем бы это все закончилось. Группировка "GTA" вообще захватила бы всех заложников в Мособлсуде. Где это видано?

Таким образом мы пытаемся выйти из экономического кризиса. Посмотрите, когда столько здоровых мужиков фактически выключены из производительной сферы и заняты только охранными функциями… У нас вообще охранников и парковщиков в стране больше, чем в любом другом государстве на любой другой планете. Я в этом совершенно уверен. Мужики не работают, а только ходят в форме с холодным и огнестрельным оружием. Как можно выйти в этой ситуации из экономического кризиса, я не понимаю. Надо работать, хватит охранять.

И я слышу робкие намеки в разных этих экономических прожектах, которые сейчас пишутся, о том, что не надо повышать пенсионный возраст, а резервы роста у нас именно в сокращении немыслимого числа работников в бюджетной сфере. Полицейские – это тоже бюджетная сфера. Их много, но они работают плохо. И такое впечатление, что наши полицейские пытаются брать не умением, а числом. Или скажу иначе: полицейских в России так много, потому что они не умеют работать.

Ольга Арсланова: Наши зрители предполагают, что производительность труда в полиции – это не количество полицейских, а нулевая преступность.

Сергей Лесков: Это напрашивается, конечно. Трудно с этим не согласиться. Я думаю, что, как это ни печально, преступления могут быть и в раю. Трудно построить на нашей грешной земле общество, где вообще не будет преступности, всегда будут какие-то выбросы, связанные со сгустками нездоровой психической энергии. Но, конечно, общее состояние преступности, уровень этого криминала в обществе – это большая социальная проблема, которая зависит от очень и очень многих факторов. На эту тему написаны диссертации. В общем, здесь все понимают.

Еще о производительности труда применительно к экономике. Вы обратили внимание, что рубль стал падать? Многие сейчас связывают это с санкциями. Буквально за пару недель курс рубля упал на 7-8%. Это довольно много. И уже слышны разговоры о том, что осенью (сейчас он 60) может упасть до 80. Мне кажется, что для большинства российских граждан это очень плохая новость. Хотя есть у нас такая страта, довольно многочисленная и пользующаяся авторитетом, которая радуется ослаблению рубля – это те люди, которые причастны к экспорту энергоносителей. Чем слабее рубль, тем дороже (фактически получается так) мы продаем наши нефть и газ нашим зарубежным партнерам. Мне кажется, что это какая-то фатальная просто ошибка.

Со времен Маркса мы знаем, что именно производительность труда является главным двигателем общественного, социального прогресса и вообще причиной смены экономических формаций и режимов. В этом отношении теория Маркса, в общем, никем не опровергнута. Хотя сейчас ясно, что он во многом ошибался. Ладно, не будем в Маркса углубляться.

Но, так или иначе, производительность труда – это показатель состояния вообще общества – и политики, и экономики. И то, что в России низкая производительность труда, объясняется чем? Нашими низкими зарплатами. Мы только вчера говорили, помните, о том, что уже и в таких странах, на которые мы привыкли смотреть сверху вниз – Китай, Иран (Что такое Иран? Его вообще задушили санкциями) -  зарплаты больше, чем в России.

Наш финансово-экономический блок искусственно поддерживает низкую зарплату в России, поскольку это лежит в том самом векторе развития экономики, который ориентируется на экспорт углеводородных ресурсов. Из-за этого у нас и внутренний спрос маленький. У людей просто нет денег. Об этом, кстати говоря, тоже на многих форумах говорится. Но никаких решений для повышения низкой зарплаты и низкой покупательной способности не предполагается.

Знаете, многие страны переходили через экономический кризис. Даже США. Трудно сейчас поверить. Всякие были периоды. Самый жестокий кризис там был, который называется Великой депрессией, в конце 1920-х – начале 1930-х годов, когда президентом стал наш любимый Рузвельт.

Экономическим советником у него был Кейнс, в общем-то, отец многих экономических теорий.

Ольга Арсланова: Кейнсианство.

Сергей Лесков: Да, кейнсианство. Собственно, советы он дал… Эти письма Кейнса Рузвельта опубликованы. Он сказал, что первым делом надо позаботиться о росте внутреннего спроса и инвестициях. Инвестиции как бы очевидны. Там началось строительство небоскребов. Небоскребы американские в значительном числе построены именно в тот период. Но по мысли экономиста, который как минимум стоит вровень с Марксом, именно внутренний спрос и покупательная способность населения, а, следовательно, и уровень зарплат определяют состояние экономики. Смотрите, до каких высот поднялась Америка, стартовавшая из очень низкой позиции. Помните, что именно тогда из-за того, что экономика США рушилась, многие инженеры, рабочие из США побежали куда? В СССР. В лапы сталинскому режиму. Даже это не отпугивало. Настолько казалась более перспективной тогда страна со странным и необычным названием "СССР". Сейчас в это совершенно трудно поверить.

Почему мы не следуем тем примерам, которые дает мировой опыт? Все велосипеды и мотоциклы давно изобретены, но мы почему-то не хотим этим делом воспользоваться.

А вы знаете, каким ключевым моментом для расчета оплаты труда является так называемый МРОТ? Мы вчера тоже об этом говорили. Минимальный размер оплаты труда.

Ольга Арсланова: Который ниже прожиточного минимума.

Сергей Лесков: Да, у нас он ниже. Кстати, у нас тоже, по-моему, и Ольга Голодец говорит, что МРОТ надо поднять. Низкие зарплаты у нас во многом из-за этого нищенского МРОТа. А вы знаете, какой МРОТ в США? Там нет такого понятия. Потому что у нас этот самый МРОТ привязывается к месячной зарплате. Так вот, в Америке он 7.25 долларов в час. При этом Обама обещал его поднять до 10 долларов в час.

Ольга Арсланова: Давайте еще раз напомним. В России…

Сергей Лесков: В России это зависит от региона. Порядка 10 000 тысяч. Он колеблется.

Ольга Арсланова: А если мы переводим это на час…

Сергей Лесков: Давайте мы переведем этот американский МРОТ в месячную зарплату в России. Легко посчитать. Если мы эти самые 7 долларов переведем к 40-часовой рабочей неделе, то это получится порядка (я тут считал) 85-90 тысяч рублей в месяц на наши деньги. Это минимальные размеры. Это перевод с 7.25 долларов в час. Поэтому американцы, имея такой МРОТ, все компании и менеджеры вынуждены крутиться. Он не могут держать на этих нищенских зарплатах сотрудников, которые ничего не делают. У нас же, куда ни придешь, очевидно, что люди просто протирают штаны и их никто не увольняет, потому что это создаст массу каких-то проблем. Американцы не работают более интенсивно. Я сам работал в Америке. И я туда приехал с верой в легенду о том, что американцы вкалывают.

Ольга Арсланова: Что это самая конкурентоемкая…

Сергей Лесков: Они конкурентоспособны, но не за счет того, что каждый американец уходит с работы с пеной у рта.

Ольга Арсланова: А как?

Сергей Лесков: Там нет нахлебников. Никто не протирает штаны. И государственные, и частные компании вынуждены держать ровно столько сотрудников, сколько необходимо для выполнения этого объема работы. И американские полицейские вовсе не работают больше, чем наши полицейские, хотя их в 2 раза меньше на 100 000 населения.

Ольга Арсланова: Просто их работа более эффективно спланирована.

Сергей Лесков: Обратите внимание. Я сказал какие-то недобрые слова в адрес ГИБДД. Но ведь теперь мы на дорогах видим меньше гаишников.

Ольга Арсланова: Да, и мы уже меньше их ненавидим.

Сергей Лесков: Да. Потому что камеры повешены. И ведь это можно сделать все. Так можно автоматизировать и выдачу этих прав. Вы помните, как люди сутками стояли. Вот это и есть то самое повышение производительности труда. Мы в эту сторону, к сожалению, не идем. Я думаю, что это беда именно этого самого сырьевого крена нашей экономики, когда... Кстати, помните этот страшный афоризм, который приписывается железной леди Маргарет Тэтчер. Правда, это неправда. Она этого не говорила. Но есть такая легенда о том, что в России население должно сократиться до 20 млн, потому что именно столько надо, чтобы обслуживать трубу. Но она этого не говорила. Это миф. Но, тем не менее, этот жуткий афоризм подчеркивает именно это состояние. У нас производительность труда в 2-3 раза меньше, чем в европейских странах, даже с тем же климатом, и в 3-4 раза меньше, чем в США. Просто за счет того, что мы не можем организовать свой рабочий процесс.

Ольга Арсланова: Это кризис в управленческих кадрах? Это общий менталитет? Что это?

Сергей Лесков: Я не думаю, что у русских купцов были нахлебники. Там приказчики работали ничуть не хуже, чем американские бизнесмены. Все было нормально. Кстати, у нас ведь и доля среднего бизнеса смехотворно мала, который умеет считать деньги и тоже не будет содержать подобного рода людей. 20%. Хотя в США это 50%. Не происходит никаких структурных изменений. А именно структурные изменения могли бы дать толчок вот этому росту производительности труда.

Мы несколько десятилетий учили Маркса, а живем вопреки Марксу. Это не лезет ни в какие ворота. И всякий раз, когда я сталкиваюсь с государственными компаниями, совершенно очевидно, что там много людей, которые протирают штаны, и многие государственные компании – это просто типичная синекура, куда люди устраивают своих кумовьев и прочих родственников.

Ольга Арсланова: На разном уровне.

Сергей Лесков: Это знают все. Это какое-то общее место, но, к сожалению, ничего не делается.

Мы не можем не поговорить о США. Ибо сегодня Дональд Трамп подписал санкции. Они уже введены в действие. Как они будут работать, мы пока не знаем. Кстати говоря, свою подпись он сопроводил проклятиями, что этот закон противоречит конституции, но все равно его придется принимать.

Вообще, конечно, приходится удивляться какому-то диссонансу в том, что происходит во внешней политике США и какому-то неувядаемому процветанию американской экономики, потому что при Трампе все экономические и финансовые показатели США резко пошли в гору. От количества рабочих мест до роста котировок на финансовом рынке и прочее.

Но, тем не менее, конечно, вся внешняя политика США соткана из таких неразрешимых противоречий, что вообще стоит усомниться в том, что эта внешняя политика есть как таковая. Кстати, знаете, что он через 2 недели после назначения уволил своего пресс-секретаря? Тот что-то сказал несогласованное с каким-то из начальников, который тоже был назначен позавчера.

Ольга Арсланова: Там вообще целый парад увольнений, смен…

Сергей Лесков: Самое неприятное для нас… Мы еще не знаем, чем обернутся эти санкции. Они, как дамоклов меч, витают в пространстве. А стало известно, что Госдеп и Пентагон приняли решение о поставке на Украину летального оружия. Прежде всего – так называемых противотанковых ракетных комплексов под названием "Javelin". Это в переводе с американского "копье". Но копье, как известно, бывает обоюдоострое. Помните, когда мы говорили об этих санкциях, мы пытались понять, кто же бенефициар. И у нас отпадал один вариант за другим. Мы пришли к выводу, что безусловный бенефициар – это Катар, который, если "Северный поток 2" не будет построен, то Катар, а вовсе не Америка сможет гнать в Европу свой сжиженный газ.

Еще у нас был под вопросом еще один бенефициар под названием Украина…

Ольга Арсланова: Ей просто будет приятно.

Сергей Лесков: Нет, не просто приятно. Но теперь ничто не угрожает. "Северного потока" нет. И транзит через украинские трубопроводы не будет прекращен. Хотя немцы же сами посчитали, что в 2019 году изношенность советских трубопроводов по территории Украины просто приведет к тому, что по технологическим причинам от них придется отказаться. Но все равно, я думаю, этот ресурс продлят каким-то образом.

Ольга Арсланова: Наши зрители пишут: "К чему же приведут санкции? США унизили не Россию, а весь торговый мир, у которого коммерческие связи с Россией". Цель, я думаю, все-таки была не унижение, а цели внутренние.

Сергей Лесков: Да, цели внутренние. Конечно, это опять проникновение на европейский рынок. Так вот, Пентагон все время называет эти противотанковые копья (это огнестрельное оружие, оно просто называется "копье") оборонительным оружием, хотя, опять же, любой, кто служил в армии и дослужился только до чина ефрейтора, понимает, что не бывает ни оборонительного, ни наступательного оружия – это все едино.

Когда мы говорили о том, что Украина – это сомнительный бенефициар от санкций, я вот почему это сказал. Известно, что угрозы сильнее, чем реализации. И когда санкции были введены, то и эти ополченцы, и Россия, которая их как-никак поддерживает, могут уже не сдерживать своей активности в случае какого-то конфликта, обострения ситуации на Донбассе. Вот сейчас они стояли у этой демаркационной черты. А если Украина втянется благодаря тому, что ее подзуживают Пентагон и Госдеп в военный конфликт, я сильно сомневаюсь в том, что боевые части этого пресловутого АТО не побегут вновь, как робкие грузины (я цитирую Лермонтова) от этих донецких и луганских войск.

Кстати, сегодня об этом сказал Дмитрий Песков. Это провокация конфликта – поставки летального оружия. Но при всем при этом, конечно, Трамп не был бы Трампом (его реакция на это неизвестна, потому что это решили опять за его спиной)… За его спиной делается слишком много в американской политике. Я почему и говорю, что, может быть, этой политики и нету. Какие-то спорадические, не связанные одно с другим события.

Но что касается самого Трампа, он в своем Твиттере написал, что Украина, очевидно, поддерживала во время предвыборной кампании Хиллари Клинтон, вмешивалась в свободный американский избирательный процесс, и поручил генеральному прокурору США с вмешательством Украины в выборы президента США. Вам это ничего не напоминает? Это то же самое, что говорили про Россию.

И теперь уже все это поручено…

Ольга Арсланова: Ох уж эти бывшие советские республики.

Сергей Лесков: Скоро назначат нового главу ФБР. Ему вроде бы поручат расследование вмешательства Украины. Какой-то фарс. Был такой (сейчас бы его назвали, наверное, политолог) Никколо Макиавелли, который говорил, что в политике не бывает ничего ни хорошего, ни плохого. Бывает только хорошее и плохое в определенных обстоятельствах. Вот эти обстоятельства в американской внешней политике постоянно меняются. И невозможно понять, что для США хорошо, что для США плохо. И вроде бы американцы поддерживают Украину во всем, они называют национальным суверенитетом Украины. Но, оказывается, этот союзник покушается на национальный суверенитет самой Америки. Какой-то клубок просто. Невозможно понять. Если бы меня спросили, какой прогноз, я бы вспомнил, конечно, изречение одного американского президента, который сказал про другого латиноамериканского диктатора: "это сукин сын, но это наш сукин сын". Я думаю, что они проедут мимо и вмешательства Украины в американские выборы по той же самой логике.

Украинские политики, может быть, и сукины дети, которые вмешивались… Они на самом деле поддерживали Клинтон. Мы об этом много рассказывали. Но они союзники. "Это наши сукины дети". Но предсказать, конечно, к чему приведут эти санкции в отношении России, Украины, этой геометрической фигуры, невозможно.

Но все более и более очевидно, что к "Нормандской четверке" по урегулированию конфликта на Украине подключится, наверное, и Америка. Уже сейчас Порошенко выступает с этой инициативой. Какие-то вопросы, всегда самые интересные?

Ольга Арсланова: Да, много вопросов. В частности, интересует вопрос о производительности труда и минимального размера оплаты труда.

Сергей Лесков: Я назвал какие-то цифры.

Ольга Арсланова: Спрашивает наш зритель: "Не приведет ли увеличение доходов населения к оттоку капитала, потому что у нас много всего иностранного? Эти деньги на нашу экономику не работают. А создать собственную промышленность власть не способна".

Сергей Лесков: Нет. Все-таки я не согласен здесь с нашим зрителем. Рубль должен быть сильным. Рубль сильный в том случае, когда развиты именно те сферы производства, где высокая доля человеческого капитала. У нас низкая зарплата из-за того, что мы в значительной части добываем нефть и уголь: добыл и продал. Доля человеческого капитала в этом продукте малая. Поэтому и низкая зарплата. Если мы будем выдумывать какие-то новые машины, компьютеры, еще что-то, там высокая доля человеческого капитала, и зарплата вырастет, и рубль укрепится. Кстати говоря, сильный рубль – это и возможность закупить какую-то импортную технику, и умные люди, золотые мозги, не будут уезжать на Запад, потому что им будет выгодно работать в той стране, где у них высокая зарплата.

Вы помните, с чего начались экономические реформы в Китае? Они назначили зарплату китайским профессорам и ученым (нас тогда поразила эта цифра) в 1 тысячу долларов, чтобы они не уезжали в США. Тогда этого хватило. Тогда это казалось безумной зарплатой и для наших ученых. Сейчас, конечно, тысяча долларов вряд ли поразит воображение. Но они шли на все, что угодно, ради того, чтобы китайская диаспора из заграницы вернулась в Китай. Многие вернулись. Это все следствие сильного юаня и высокого уровня заработной платы. Он уже выше там, чем в России.

Ольга Арсланова: Спасибо, Сергей. Я думаю, что некоторые вопросы еще продолжают приходить, но мы их прибережем на завтра.

Сергей Лесков: Давайте еще один.

Ольга Арсланова: Есть вопрос по поводу пенсий депутатов Госдумы. Вы слышали, что какой-то юрист подал в суд даже на министра труда и соцразвития, потому что сколько там? 60 000 рублей получают… Спрашивают зрители: "Как вам кажется, заслуженно ли депутаты получают такую пенсию?".

Сергей Лесков: Нет. Не только депутаты, но и судьи. Мы в последнее время все о судьях говорим. Государственные служащие по непонятной для меня логике (мне кажется, что это даже какой-то подкуп, как это ни печально) получают значительно более высокое довольствие после завершения работы, чем рядовые граждане.

Ольга Арсланова: Хотя как раз у них есть возможность накопить, в отличие от рядовых граждан.

Сергей Лесков: Я не понимаю, почему шахтер, который всю жизнь просидел под землей, или какой-нибудь нефтяник, буровик, жил в нечеловеческих условиях на Крайнем Севере, получает среднюю пенсию 13000, а чиновники, которые грели теплое место и, в общем-то, не напрягались, и что такое мозоль, не знают, получают какие-то фантастические пенсии в несколько раз выше, чем честные русские трудяги. Мне кажется, это вопиющая несправедливость, при всем притом, что в Конституции у нас написано, что наше государство является социальным государством. Пора бы привести пенсии хотя бы в соответствие с Конституцией.

Ольга Арсланова: К теме пенсий мы, наверное, завтра вернемся и подробно обсудим еще раз. Попытаемся понять, что вообще происходит, и есть ли какие-то шансы у этого гражданина в суде. Спасибо большое Сергею Лескову. Завтра в это же время встречаемся здесь и подводим итоги дня.