Арт-терапия

Голос за кадром: Это отрывок из спектакля «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», поставленного по одноименному произведению Ричарда Баха. Это притча о смелой чайке, которая не захотела мириться с примитивным существованием ради пищи и стала постигать искусство высокого полета.

– Он опустил перепончатые лапки, поднял клюв и напряженно выгнул крылья, придав им форму жесткой, болезненно изогнутой кривой.

Голос за кадром: Роли исполняют подопечные фонда «Дети.мск.ру». Все ребята – воспитанники детских домов с разной формой инвалидности. Подобно смелой чайке они доказывают себе и зрителям, что невозможное возможно.

Ребята живут и проходят лечение в реабилитационном центре «Городок Незнайки». Он был построен и открыт в 2009 году на средства благотворителей. Несколько лет назад в этот дом в Подмосковье со своим театральным проектом приехала режиссер Наталья Шумилкина.

Наталья Шумилкина, режиссер: Я режиссер, поэтому я решила, что если у меня есть возможность что-то такое делать хорошее, доброе, человеческое, то это было бы круто.

Лина Салтыкова, президент благотворительного фонда «Дети.мск.ру»: Она позвонила мне через какое-то время и говорит: ««Я хочу с вашими детьми поставить спектакль». Я говорю: «Это нереально». Потому что это на самом деле нереально. В общем, казалось это нереальным.

Наталья Шумилкина: Энтузиазма поначалу это не вызвало ни у кого. И никто, собственно говоря, не верил, что это может получиться.

Лина Салтыкова: «Ну давайте попробуем». Вот так мы попробовали.

Голос за кадром: Наталья – профессиональный режиссер, ставит спектакли на известных театральных площадках по всей стране. Несмотря на востребованность и занятость, Наташа для себя решила: театру в реабилитационном центре «Городок Незнайки» быть! И стала каждое воскресенье заниматься с ребятами актерским мастерством.

Наталья Шумилкина: У них вызвать желание делать что-то, работать, трудиться – это было достаточно сложно. Но когда они это поняли, они начали работать, все стало по-другому, конечно. Ну, были такие смешные моменты, потому что на нашей репетиции все время: «Так, мы работаем, работаем, работаем!» – «А сколько мы будем еще репетировать?» – «Еще часа два». – «Ой, ладно». – «Работаем! Внимательно работаем! Ну все, мы закончили». – «Ура!» Это было… Просто они разбегались как сумасшедшие, счастливые. Но всегда каждое воскресенье опять в определенное время приходили, собирались, здоровались, работали, работали, работали. Каждая репетиция до сих пор заканчивается криками «Ура!».

Голос за кадром: Сценарий для первого спектакля Наталья написала сама. Это были реальные истории из жизни ребят в «Городке Незнайки», где они сыграли самих себя.

Елена Смирнова, режиссер: Настоящий спектакль. И там было все. Там были танцы. Там были какие-то пластические моменты, которые мы с ними делали. Они, например, сделали мультики. Вот это совершенно удивительно, да? Какие-то такие истории на тему дружбы и любви.

Голос за кадром: Помочь в постановке пластических этюдов и танцев для спектакля Наталья позвала свою однокурсницу, с которой вместе окончила Театральный институт имени Щукина, Елену Смирнову. Елена – наша коллега, работает режиссером на Общественном телевидении России.

Елена Смирнова: Она мне предложила и сразу сказала: «Ну, ты смотри. Может быть, конечно, ты приедешь и испугаешься». Я не могу сказать, что меня очень сильно прямо так как-то это дело напугало. Ну, был, конечно, момент: как ставить движения, если человек не может? Движение рукой, а не работает рука.

Наталья Шумилкина: В первом спектакле она немножко принимала участие, то есть она чуть-чуть сначала попробовала что-то немного помочь, то есть осторожно вошла. А вот уже во втором – в «Балаганчике» – там у нее было прямо много работы. И она сама уже… У нее был прямо шикарный номер, все его очень любили, когда она в образе такого солнечного, при этом печального клоуна.

Елена Смирнова: Во время спектакля я просто не могу видеть, как работают остальные. А вот когда я просматривала запись уже, я обнаружила, что ребята, у которых вот совсем скромные возможности и очень сложно им работать руками, поднять руку, сделать что-то, они по максимуму – столько, сколько они могут – это делают. И это, конечно, такие подарки, просто невероятные!

Наталья Шумилкина: Я всегда им говорила: «Я не буду с вами нянькаться, как с инвалидами. Вы для меня абсолютно полноценные нормальные дети. И требовать я от вас буду абсолютно четко и жестко – так, как я бы требовала этого от себя или от любого другого ребенка».

Павел Наливкин: К нам же до этого приезжала куча режиссеров, и все говорят: «Сейчас мы поставим «Колобка». Сейчас поедем по странам. Там машины, девчонки…» – вот это вот. А потом приходили на репетицию к нам. Дети ничего не хотят. И режиссер уходил, потому что ну не мог он с нами справиться. Но пришла Наташа Шумилкина. Как мы ее называем – мама. Сперва все ходили благодаря кнуту. А сейчас уже все хотят… ну, в основном большая часть точно хочет. Так что для режиссера это явно очень тяжелая работа.

Голос за кадром: У Паши плохо развиты руки, но это не мешает ему играть на разных музыкальных инструментах.

Павел Наливкин:

«Мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,
идут по земле пилигримы.
Увечны они, горбаты,
голодны, полуодеты,
глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета».

– То, что ему приходилось и приходится преодолевать… Это целые длительные тренировки. И теперь он максимально себя обслуживает. Ну, это уникальный человек. Он думает о своей судьбе. Он понимает, что его ситуация совсем нестандартная.

Голос за кадром: Паша создал свою музыкальную группу и в шутку назвал ее «Овощи». Так что все спектакли инклюзивного театра проходят под аккомпанемент живой музыки.

Наталья Шумилкина: Все их диагнозы, они дают возможность пережить то, что мы, наверное, не переживали за всю эту жизнь. В этом плане они какие-то великие.

Голос за кадром: Когда репетировали спектакль «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», Наталья сломала ногу. Но репетиции не отменила, а переехала на время жить в реабилитационный центр к ребятам, а на премьере играла, сидя в инвалидной коляске.

Наталья Шумилкина: Когда я сломала ногу, я очень долго там жила. Как раз выпускали «Чайку». Меня поднимали на второй этаж, прямо помогали. Я на одной ноге прыгала, меня туда поднимали. Это одна из репетиционных фотографий. Это меня поймали в работе, дети мои поймали в работе. Вот из того, что здесь просто есть – это от детей, тоже какое-то поздравление. Тут смешно: «Желаю здоровья. Дима Гусев»; «Здоровья! С днем рождения!»; «Чтобы ты была такой же красивой и доброй. От Вани М.».

– «Я знаю, что много чудесного видит земля, когда на закате он прячется в мраморный грот. Я знаю волшебные сказки таинственных стран».

Наталья Шумилкина: У нас есть такой ребенок – уже ребенком его не назовешь, он уже юноша, он уже взрослый – Дима Егоров. У него тоже достаточно непростой диагноз для того, чтобы заниматься этой профессией. В спектакле «Чайка», например, ему было очень тяжело учить этот текст. Он играет мудрую чайку, которая Джонатана как раз учит, то есть он такой старейшина. И там текст сумасшедший! – про время, про жизнь, про то, что такое совершенная скорость и какая чайка может овладеть этой скоростью, а какая – нет. То есть это надо понимать. Это взрослый человек не каждый может осознать. И не зря вот сейчас премия театральная «Трубадур», премия среди частных и негосударственных театров… За эту роль Дима получил премию «Лучшая мужская роль».

Голос за кадром: Спектакли инклюзивного театра на известных театральных площадках. А кроме Натальи Шумилкиной и Елены Смирновой, на сцену вместе с детьми выходят и другие профессиональные актеры.

Наталья Шумилкина: Таня Матюхова, заслуженная артистка России, из РАМТ. Таня Ушмайкина (Веселкина), заслуженная артистка, из РАМТ. С нами сейчас Сергей Печенкин играл в спектакле, тоже артист РАМТ. Вот когда соединяются профессиональные артисты и эти дети, получается вообще какая-то такая самая лучшая, наверное, гремучая смесь.

Этот стул был подарен мне на день рождения. Сделан детьми, они прямо его собрали собственными руками, раскрасили его. Видите? Сделано в «Незнайке». Это как раз «Балаганчик» репетировали, это они. Это называется «стул режиссера». Я горжусь этим стулом! То есть это прямо прекрасный подарок.

Для того чтобы их образовывать, нужно брать материал, который, может быть, им и не по плечу, но до которого они могут дотянуться и вместе с которым они могут вырасти. Как бы терапевтическая задача наша – она в том, что мы их образовываем, в том, что мы их заставляем в себя поверить, в том, что мы заставляем раскрыть их творческий потенциал, чтобы в жизни они могли проще общаться. Есть какая-то социализация еще, безусловно. Вот поэтому можно говорить о том, что, конечно, это в первую очередь арт-терапия, а не для того, чтобы они все пошли и стали артистами.

– Вот такая ужина! Каравай, каравай, кого хочешь – выбирай!

Голос за кадром: Свято-Димитриевский детский центр – проект Православной службы «Милосердие», работает по типу детского сада. Сюда могут привести своих детей родители, попавшие в трудную жизненную ситуацию. В основном это многодетные и малообеспеченные семьи. Есть здесь и дети с особенностями.

Мария Мошкова, директор Свято-Димитриевского детского центра: Сейчас у нас четыре такие, как их называют, целевые аудитории, то есть кому мы помогаем. Прежде всего очень много в Москве семей одиноких родителей, причем эти родители часто не имеют московской регистрации. И отдать ребенка в московский сад – колоссальная проблема, практически иногда вообще нерешаемая. И человек попадает в заколдованный круг: чтобы работать, надо отдать ребенка куда-то; а чтобы ребенка куда-то отдать, надо иметь регистрацию. Или тогда им просто не на что жить.

Это в основном семьи из ближних каких-то регионов, которые приезжают в Москву на заработки. И эти одинокие мамы попадают в такую очень сложную ситуацию. И когда они узнают о том, что есть такой центр, где таких детей без регистрации московской принимают и помогают, то это для них, конечно, просто выход.

Голос за кадром: Выпускники детского сада могут остаться в центре и продолжит обучение в школе.

Мария Мошкова: Эти ребятки – это ученики коррекционного класса. Видно, что они все у нас с особенностями. У нас есть коррекционный класс для детей с синдромом Дауна. Он небольшой – шесть учеников. Это второклассники. Еще есть две девочки-первоклашки. У них занятия проходят в классе специально оборудованном, можно посмотреть. А во второй половине дня они включены в деятельность наших дошколят.

– Саша первая пойдет. Пожалуйста. Открываем… Можно не вставать. Открываем картинку.

– Лето…

– Стоп! Давай сразу ошибки посмотрим. Это разве лето? Это весна. Ты правильно подвинула сюда? Правильно, нет-нет.

Голос за кадром: Мария Мошкова – многодетная мама и бабушка, у нее четверо детей и десять внуков. Работать в Свято-Димитриевском центре Марию позвал его духовник, епископ Пантелеймон – основатель Православной службы «Милосердие».

Мария Мошкова: Просил меня как многодетную мать прийти и посмотреть, потому что в основном здесь начинали работать девочки, просто молодые девочки, без родительского опыта, без семейного опыта часто. И он меня попросил прийти, ну, посмотреть материнским взглядом, так ли все устроено, как это все. И вот уже 22 года я… Все, я пришла, и отсюда уйти как-то, знаете, невозможно.

Голос за кадром: В детском центре каждый день с детьми работают логопеды, дефектологи и нейропсихологи. Чтобы воспитанники практиковали и развивали свои навыки, педагоги организовали маленький инклюзивный театр. В игровых сценках участвуют и дети с особенностями и нормотипичные ребята.

Елена Шатилова – старший воспитатель – в театре выполняет функцию режиссера, помогает маленьким актерам найти пластику своего героя и манеру речи. Все показывает на себе.

Елена Шатилова: Где рычание? Давай! Еще сильнее! Отлично, молодец! А громче можешь, чтобы испугать ее? Она не боится. О, отлично! Молодец, молодец! А Лиса испугалась? Кричи на него?

– Как выскочу! Как выпрыгну! Пойдут клочки!

Елена Шатилова, старший воспитатель: Поскольку у нас дети, которые учатся в школе, они умеют очень красиво и замечательно двигаться, но при этом им не так просто говорить, поэтому помогают старшие дети. Они дублеры, вот как в кино. Да, они как в кино. Они сидят, смотрят на наших артистов и помогают им озвучивать текст.

«Мы разные, но мы вместе», – это девиз нашего центра и всей нашей деятельности, которую мы здесь организовываем. Поэтому театральная наша… ну, не студия, а такая театрально-игровая, я бы сказала, театрально-игровое пространство, оно и рассчитано на то, чтобы мы могли быть как одно единое целое.

Голос за кадром: Сценарии для спектаклей пишет Галина Борисовна Гитлина, педагог по развитию речи. Она же разучивает с детьми их роли и учит работать с текстом. Главная задача инклюзивного театра, как и всей программы Свято-Димитриевского центра, – социализировать особенных детей.

Мария Мошкова: Сейчас, буквально с этого сентября, к нам приходят волонтеры-студенты. Вот это тоже интересный такой опыт. Студенты Московского государственного психолого-педагогического университета, который на Сретенке находится. Они играют с детьми, у них как бы такая практика по общению с детьми. Для наших воспитателей это тоже такой как бы опыт, потому что они учат не только детей играть, но и воспитателей. Вот такая игровая деятельность. Раз в неделю они к нам приходят. И вы знаете, очень хорошо это пошло. И дети очень довольные, и воспитатели.

Голос за кадром: Соня, Мария, Рита и Саша учатся на первом курсе психологического факультета.

Мария Ничинкина, волонтер-психолог: Основная идея нашей программы в том, что мы с ними играем, и через призму игры ребенок начинает ощущать свои границы, то, что ему нравится, что не нравится, формировать свое мнение, учиться самостоятельному выбору. Мы никогда никого не заставляем. Ребенок сам делает свой выбор: «Да, я буду играть» или «Нет, я не буду играть». Но очень здорово наблюдать за тем, когда дети, которые вообще раньше не принимали участия, стояли в стороне, они ловят вот этот интерес и входят в игру уже по собственному желанию.

Маргарита Манукян, волонтер-психолог: Мы им помогаем нашими играми, то есть мы получаем от этого двойную… ну, вдвойне нам становится радостнее. Мы будем намного счастливее, если все дети полностью раскрепостятся и смогут с нами играть прямо по-настоящему.

Голос за кадром: Искусство может не только вдохновлять и просвещать, но и исцелять. Лечить психику с помощью уроков рисования впервые предложила австрийская художница Эдит Крамер. В 30-е годы она занималась живописью с детьми беженцев из гитлеровской Германии. Крамер заметила, что убрать депрессивные состояния можно с помощью творчества. Позже, уже в нью-йоркской школе для неблагополучных подростков, специально для Эдит ввели новую должность – арт-терапевт. С этого момента официально появился новый метод лечения психики – арт-терапия. Эдит Крамер считают его основателем.

Сейчас арт-терапия – это направление практической психологии, которое использует как инструменты различные виды искусства. К живописи добавили занятия музыкой и уроки в театральных студиях. Последователи Крамер обнаружили, что актерские техники помогают правильно проживать различные эмоциональные состояния – а это, в свою очередь, укрепляет уверенность в себе и формирует целостную личность.

Елена Анташкевич, психолог, арт-терапевт: Арт-терапия применима во всех профессиях, во всех возрастах. Если вам становится грустно или как-то одиноко, может быть, или вас одолели какие-то мысли, много мыслей, и вы знаете, что с этим делать, появляется такое тревожное состояние – возьмите листочек, возьмите карандаш и просто начните что-то рисовать. Для этого не надо быть художником. Это может быть все что угодно.

Если очень сильная тревога, то можно нарисовать, знаете, как ребенок, каляки-маляки просто. А потом проанализировать, что сейчас вообще со мной происходит. То есть зафиксировать, что со мной было в начале этого рисования, и что вот сейчас, в конце. Большая вероятность того, что какой-то тревожный фон спадет.

Ну, мне арт-терапия помогла в свое время просто снимать внутреннее напряжение, когда приходят клиенты со своими какими-то проблемами, я понимаю. Я понимаю, что у меня есть личная терапия, но иногда мне хочется просто порисовать. Я изучила для себя сначала методы нейрографики и поняла, что это очень здорово работает, появляется много новых мыслей каких-то. И я поняла, что для клиентов это тоже будет полезно.

Я являюсь преподавателем в «Московском долголетии», я веду занятия «Рисунок-антистресс». Когда ко мне приходят наши уважаемые пенсионеры, наши участники, первые слова: «Я не умею рисовать. Я не знаю, что здесь будет». И вот два месяца назад ко мне пришла одна участница именно с такими словами: «Я вообще ноль как художник». Я говорю: «Не волнуйтесь, мы здесь все такие. И у вас точно все получится».

Конечно, первые рисунки ее ей не особо нравились. Ну, там мы работали больше с психологическим моментом. Но проходят два месяца – и она приносит мне рисунок. Чтобы было понятно, продаются такие книжки – разукрашивание-антистресс, где много-много таких мелких деталей. И мы их разукрашиваем разными цветами. Вот она мне принесла ровно такой рисунок, но только на формате A4, на абсолютно белом листе она нарисовала его сама. У меня вся группа была просто в потрясении!

Голос за кадром: Нейрографика – это творческий метод, который помогает найти решение проблемы через рисование по определенному алгоритму. С помощью выведения рукой линий и фигур человек лучше понимает свое подсознание.

А еще рисование – действенное средство в борьбе с суицидами и депрессией. В этом убежден художник Валерий Иванов. Уже много лет он проводит арт-терапию для детей и взрослых.

Валерий Иванов (Валериус), художник: Лет восемь назад, когда я стал сотрудничать с хосписом в Ольгино, это паллиативная история, это детский хоспис, онкология, меня попросили помочь, поучаствовать. И на несколько лет хоспис в Ольгино стал как домом родным.

Голос за кадром: Под псевдонимом Валериус художник пишет яркие красочные картины в своем неповторимом стиле, который искусствоведы называют «этно-инфанс». В рисунках Валерия прослеживаются мотивы народных башкирских сказок, их художнику рассказывала в детстве мама, он родом из города Сибай. «Взгляд взрослого человека, сохранившего в себе ребенка», – так описывает свое творчество художник. Наивные образы, изображенные на работах Валерия, очень созвучны детскому восприятию и нравятся ребятам.

Светлана Гусейнова, директор благотворительного центра «Лотос»: Он однажды пришел к нам ночью, притащил картину метр на метр, вот так вот поставил – и она осветила просто всю нашу малюсенькую прихожую своим миром волшебным. Конечно же, дети всегда живут в ожидании чуда. И Валера это дает.

Голос за кадром: Специально для подопечных домов-интернатов, хосписов и больниц Валерий создает черно-белые раскраски, которые раздает детям, родителям и устраивает для них мастер-классы по рисованию. Благотворительная инициатива Валерия выросла в настоящий проект, который он назвал «Река Жизни».

Валерий Иванов (Валериус): В Выборгском замке новое пространство открылось моей выставкой, которая плавно перетекла в проект «Река Жизни», когда я приехал и расстелил длиннющие рулоны – может быть, 70 квадратных метров, а может быть, больше – именно Реки Жизни. И так получилось, что этот проект стал общенародным, потому что вся страна рисовала Реку Жизни: Дальний Восток, Петропавловск-Камчатский, Комсомольск-на-Амуре, Архангельск, Северодвинск, Башкортостан, Сибай, Уфа, усадьба Поленова, Москва.

И оказалось каким-то волшебным образом, что это проект, объединяющий родителей и ребенка, это проект совместного созидания. Уже нарисовано 600 квадратных метров. Я думаю, что будет и 1 000 квадратных метров, и больше. А такого прецедента, чтобы художник рисовал завершенные графические полотна и отдавал на раскраску третьим лицам – такого нет. Я первый!

Голос за кадром: еще один проект Валериуса – «Город ангелов» – тоже привлек большое внимание общественности. Это арт-терапия для мам детей-инвалидов.

Валерий Иванов (Валериус): Мы делали боди-арты. Мы мам вписывали, интегрировали в картину, и у каждой мамы был свой образ. Это были птицы, это были цветы. И представляете, как это чудесно, когда мама особого ребенка становится частью картины, становится моделью. Это красивые фотографии, это замечательные эмоции. Некоторые мне пишут: «Мое утро начинается с того, что я смотрю эти фотографии, это видео – и это наполняет меня радостью».

На плечах родителей лежит весь этот груз химиотерапий, поиска денег. Я не доктор, который спасает ежедневно в хирургии. Я чем могу, тем и помогу. Если я могу помочь маме, которая прибита этими проблемами, но, раскрашивая мою картину, ей может стать легче, например.

Голос за кадром: Все расходы для проведения арт-терапии Валерий Иванов берет на себя.

Валерий Иванов (Валериус): По моему опыту и по профессиональному заключению врачей, арт-терапия помогает и, конечно же, влияет на детей. В одну больничку, где находятся дети-подростки, девочки после попыток суицида, например, я восемь лет отдаю туда раскраски. Есть официальное заключение о том, что, во-первых, происходит тимбилдинг, они объединяются. Они все взъерошенные, несчастные, каждый в своей проблеме, и они сдруживаются. Многие продолжают рисовать и после прохождения лечения в этой больнице.

Елена Косенко: У нас сегодня День открытых сердец. Это большая акция, мы ее проводим ежегодно, раз в год, для популяризации инклюзивного образования, творчества и искусства.

Голос за кадром: Елена Косенко – художественный руководитель инклюзивного театра танца «Параллели». В этом году ему исполняется 15 лет.

Елена Косенко: Здесь у нас с вами подъемная платформа, лифт для инвалидов-колясочников. Никто тут их не обслуживает, они сами приезжают. Посмотрим направо. Здесь у нас колясочная и реквизиты.

Корреспондент: Когда к вам приходит новый какой-то участник, вы ему даете коляску?

Елена Косенко, художественный руководитель народного инклюзивного театра танца «Параллели»: Да, мы ему даем. У нас очень много колясок. И если дальше пройти, то мы проходим в зал, в котором будет сегодня как раз и проходить концерт. По специальности я вообще юрист. И основная моя деятельность – юридическая. Так как я всю жизнь танцевала и преподавала, прямо с малых-малых лет, и когда я пришла работать в центр реабилитации, где были такие молодые люди-инвалиды, я поняла, что на дискотеках, на каких-то творческих мероприятиях они сидят и волнуются, переживают, вообще не выходят, не танцуют, не принимают участия в дискотеках. Для них это запрещено. И директор этого центра сказала: «Лена, а попробуй с ними, поставь какой-нибудь номер».

В тот момент, когда я танцевала вальс с мальчиком, у которого был ужасный ДЦП, очень серьезная форма, вот тогда я поймала ту волну и поняла, что это мое направление, моя жизнь, я этим буду заниматься. И с того, с той точки все и началось. Это уже больше 20 лет, вот эта любовь к инклюзивному танцу.

Голос за кадром: Сейчас в коллективе более 100 человек. Для детей и взрослых и с ограниченными возможностями действуют несколько направлений: «Танцующие на колесах» – для тех, у кого проблемы с опорно-двигательным аппаратом; «Танцующие в тишине» – для ребят с нарушением слуха; и «Танцующие под дождем» – для детей с аутизмом. Самые маленькие танцуют в паре с мамами.

Мария Юсупова: Танец – это очень замечательное инклюзивное средство, потому что дети наши очень любят качаться. Вот даже сейчас. Он очень любит качаться под музыку ритмичную. Ну, это средство общаться с другими детками на таких мероприятиях, в таких спектаклях, где, в принципе, участвуют дети с разными особенностями, в том числе детки нормотипичные. Вот на таких мероприятиях мы общаемся и как-то дружим.

Голос за кадром: Саше 42 года, у него ДЦП. Диагноз поставили слишком поздно, когда уже ничего нельзя было исправить. Несмотря на заболевание, у него всегда были активные увлечения.

Александр Башлыков: Занимаюсь здесь я уже 14 лет. До этого я еще занимался плаванием. Сначала был перелом, а потом у меня начали болеть плечи. То есть до определенного момента я больше передвигался на костылях. А теперь ровно наоборот, то есть больше на коляске.

Корреспондент: Как изменилась жизнь именно в танцах уже?

Александр Башлыков: В год, когда я сюда пришел, у меня была в семье личная трагедия – у меня мама умерла. И на самом деле то, что я сюда пришел – я это всегда подчеркиваю, – это помогло мне пережить эту трагедию. У меня сбылись несколько моих мечт. Попасть на Красную площадь. Благодаря «Параллелям» я там был уже трижды. Была мечта – полететь на самолете. В итоге я летал уже, наверное, около десятка раз. Я являюсь… хорошо, десятикратным финалистом чемпионатов России.

Корреспондент: Серьезно?

Александр Башлыков: Да. Один раз я входил в сборную.

Корреспондент: Можешь показать мне что-нибудь? Хочу с тобой станцевать, раз у меня такая возможность есть. Сейчас мы что-нибудь станцуем.

Александр Башлыков: Главное – не бойся.

Корреспондент: А что? Чего не бояться?

Александр Башлыков: Вот бери за руки и веди.

Корреспондент: Веду по кругу.

Александр Башлыков: Это самое простое, это самое простое.

Корреспондент: Просто по кругу, да?

Александр Башлыков: Да. Это самое простое. А есть другой момент…

Корреспондент: Так?

Александр Башлыков: Теперь стой, стой. Хорошо стой! Нет, ты стой.

Корреспондент: Я стою.

Александр Башлыков: А я могу вот так делать. А потом можно вот так делать. Ну или в другую сторону. Примерно так.

Голос за кадром: Настя Логушева работает документоведом в МФЦ, а все свободное время посвящает танцам.

Анастасия Логушева: Танцевать – это искусство. И мне захотелось научиться красиво работать руками, выводить руки, научиться танцевать в музыку. Моя жизнь, безусловно, изменилась – в том плане, что сейчас я просто не могу жить без танца.

Корреспондент: Я знаю, что в этом году ты попала в сборную России. Расскажи, как это произошло.

Анастасия Логушева: Я выступала в паре, латиноамериканская программа, первый класс, со своим партнером Савелием Рощинским. Заняли второе место, серебро получили.

Савелий Рощинский: Первое занятие прошло вообще успешно. Мы выучили какой-то танец, и я такой: «Класс! Я что-то могу!» А по сути еще ничего не готово. Ну, за год, почти за год большой путь преодолели с ней.

Голос за кадром: О том, что музыка способна исцелять, люди говорят с древних времен. Например, математик Пифагор, что определенная мелодия и ритм способствуют восстановлению душевной гармонии. А легендарный восточный врач Авиценна применял музыку в лечении пациентов, страдающих болезнями нервов и психическими недугами.

Музыка как один из видов арт-терапии применяется и сегодня. Это поэт Павел Федосов выступает в хосписе перед тяжелобольными людьми. А это художница Анна Скачкова поет для пациентов психоневрологического диспансера. Несколько лет назад Паша и Аня придумали благотворительный музыкальный проект «Терапевчие». Это сообщество артистов, которые готовы делиться творчеством с людьми, находящимися с тяжелой жизненной ситуации. Их цель – подарить музыку и поднять настроение тем, кому сейчас плохо. Каждая встреча артистов с пациентами – настоящее событие.

Павел Федосов: Был один случай, когда я приехал в хоспис. Там обычно концерт проходит часа полтора, до обеда. Вот эти полтора часа прошли, и осталась одна бабушка лежачая. И вот я ей пел еще час или полтора после того, как все закончилось. Она плакала и просила еще петь. Я устал, осталась одна бабушка, но я понимал, что надо сейчас просто заткнуться и петь, потому что у нее происходит встреча – и даже не только со мной и не столько с той музыкой, с которой я туда пришел. У нее происходит встреча с самой собой в юности, может быть, с Богом. И я тут просто катализирую этот процесс. Вот надо просто взять себя в руки и петь, пока это нужно.

Голос за кадром: Игорь Лазарев – программист. Он один из первых «Терапевчих», выступал вместе с Павлом еще до создания сообщества.

Игорь Лазарев, музыкант: Мы с пашей и до этого сотрудничали на эту же тему, ездили по больницам, но это не было как-то централизованно оформлено. А вот такая идея появилась у Паши Федосова как раз весной 2019 года. И с тех пор это такое достаточно большое сообщество, которое занимается всем тем же самым, но уже в большем масштабе.

У нас есть чат большой на несколько десятков человек, сейчас порядка семидесяти людей, насколько я знаю, которые, в принципе, готовы участвовать в подобного рода мероприятиях. И каждый раз кидается клич в этот чат: «Вот такого-то числа едем туда-то, – ну, заранее, естественно. – Кто готов, у кого есть свободное время?» Обычно мы стараемся, чтобы был кто-то опытный, у кого уже есть опыт участия в волонтерских подобных мероприятиях, он берет на себя руководство. Как-то это все репетируется, и мы едем к людям.

Голос за кадром: Петр Леляев по образованию педагог. В «Терапевчие» попал совсем недавно.

Петр Леляев, музыкант: Увидел, что периодически где-то в соцсетях мелькали упоминания. Стало интересно, что это такое. Оказалось, что туда очень просто попасть. Познакомился с Пашей, поговорил, он предложил вступить в группу. И дальше уже начались мероприятия, как-то сразу влился. Вот езжу, играю. Очень нравится.

Голос за кадром: Павел Правояр – бывший оперуполномоченный. Волонтерит музыкантом в больницах уже давно, но с «Терапевчими» первый раз сегодня.

А это наш режиссер программы «ЗаДело» Навруз Ахмедов. Он играет на гитаре и фортепиано. В юности у Навруза была своя музыкальная группа. А в 2018 году он стал участником шоу «Голос». Навруз решил присоединиться к «Терапевчим» и пригласил ребят в Останкино на репетицию, они готовятся к концерту в Центральной клинической психиатрической больнице имени Усольцева.

Навруз Ахмедов: Здравствуйте. Навруз меня зовут. Очень приятно. Поехали!

Голос за кадром: Организовать благотворительный концерт помогли волонтеры из наставнического центра Александра Гезалова, с которым «Терапевчие» сотрудничают уже не первый раз. Сегодня к мужскому коллективу присоединилась Евгения Березуева – она работает воспитателем в школе, с «Терапевчими» волонтерит уже три года.

– Ничего на свете лучше нету,
Чем бродить друзьям по белу свету.
Тем, кто дружен, не страшны тревоги,
Нам любые до́роги доро́ги,
Нам любые до́роги доро́ги.

Голос за кадром: Репертуар музыкантов всегда разнообразный, стараются угодить всем зрителям. Это песни из мультфильмов, рок-композиции и даже иностранные хиты.

– Группа крови – на рукаве,
Мой порядковый номер – на рукаве…

Яна Ужегова, координатор волонтеров «Наставнического центра Александра Гезалова»: Мы стараемся получать от детей обратную связь. У нас есть в игровой такой небольшой почтовый ящик, куда дети пишут свои отзывы, ну, как бы отзывы, пожелания, какие-то благодарности волонтерам. И дети очень часто пишут.

Понимаете, ребенок находится в больнице, и для ребенка время идет иначе – не так, как для взрослого. То есть вот он в больнице, и даже неделя без близких – кажется, что как будто это вечность прошла. И в тот период, что ребенок в больнице, не должна быть жизнь поставлена на паузу. Мы стараемся эту паузу заполнить, чтобы время, которое там дети проводят, чтобы оно для них быстрее прошло. Ну, какие-то мероприятия, в том числе арт-терапия, музыкальная терапия, какие-то развивающие занятия, просто общение, когда ты сидишь в четырех стенах, и никто к тебе не приходит. Поэтому это все очень важно.

– Спасибо, друзья! На этом, видимо, все. Спасибо!