Безработице готовят отступление

Гости
Лев Соколов
эксперт в управлении персоналом, доктор экономических наук, профессор, директор программ развития группы компаний Detech

Оксана Галькевич: А теперь хотим спросить вас вот о чем, друзья. Что у вас с работой? Дело в том, что правительство тут начинает форсировать историю по борьбе с безработицей. Если помните, в прошлом году она выросла до рекордных показателей. В августе 2020 года был максимальный уровень – 6,4%, у нас такого, кажется, и не было никогда. Почти 5 миллионов человек остались без места, и тогда президент поставил задачу правительству вернуть все к допандемийным цифрам до конца 2021 года. Допандемийные цифры – это какие? Это 4,5%, не больше. Тогда численность была 3 миллиона человек. Вот чтобы не больше 3 миллионов.

Что будут делать? Предлагают разное, например, выдавать субсидии работодателям за трудоустройство тех, кто стоит на данный момент на учете на бирже труда. В среднем, до 50 тысяч рублей в качестве субсидии может получить предприятие. Это сумма МРОТ, умноженная на страховые взносы и на некий районный коэффициент. Кроме этого, предлагает гранты выдавать некоммерческим организациям за обучение и дополнительное профобразование для отдельных категорий, например, безработных и тем, кому уже старше 50 лет. Есть еще программы для мам, которые находятся в декрете, и т.д., и т.д., и т.д.

Что еще можно сделать, уважаемые зрители? Это вопрос уже к вам. Расскажите нам, пожалуйста. Мы в прямом эфире работаем. Или напишите нам на смс-портал. Все номера для связи у вас перед глазами бесплатно совершенно в вашем распоряжении. Выходите с нами на связь.

Александр Денисов: И наш первый собеседник Лев Соколов, доктор экономических наук, эксперт по управлению персоналом. Лев Александрович, добрый день. Лев Александрович, а сразу вопрос. Плотников, да, простите, пожалуйста, Андрей Евгеньевич.

Оксана Галькевич: Андрей Плотников, предприниматель у нас, да. Андрей Евгеньевич, здравствуйте.

Александр Денисов: Андрей Евгеньевич, а вот сейчас мы говорим о так называемом допандемийном уровне. Так уровень-то у нас уже серьезно понизился. Вот последние цифры я сегодня посмотрел: 2,1 миллиона безработных. Было в прошлом году 5, а теперь 2. Проблемы быстро решаем.

Лев Соколов: Я не слышу, как вы, ко мне обращаетесь?

Александр Денисов: Да, конечно, к вам. Я еще раз повторю. Проблему решаем быстро, даже оперативно. Было 5 миллионов в прошлом году безработных, сейчас вот последние цифры уже 2.

Лев Соколов: Ну, наверное, эта проблема, в каком-то смысле сама решается, потому что все-таки с отменой пандемических ограничений, всех этих вот локдаунов и прочих вещей, все-таки экономика начинает потихонечку восстанавливаться. Но, конечно, без дополнительных мер сложно ожидать какого-то более серьезного прогресса. Сейчас у нас, по-моему, 5,9 по России цифра безработицы составляет.

Александр Денисов: Как 5,9? Официальная статистика – 2,1. Мы, конечно, можем сказать, что они чего-то там недосчитали, кого-то там недосмотрели. Но, тем не менее, факт есть факт. По крайней мере, Росстат считает. Мы – нет, мы можем соглашаться, не соглашаться, но цифра официальная 2,1.

Лев Соколов: Ну да, ведь и при этом еще пандемия способствовала тому, что большее количество людей стало официально обращаться на биржу труда, то есть у нас в этом смысле скрытая безработица тоже стала явной, если так можно выразиться, в какой-то момент. Плюс это или минус, сказать сложно. Наверное, все-таки плюс, потому что, по крайней мере, ситуация становится... Как говорят: «Ты не можешь управлять тем, чего ты не можешь измерить». Сейчас хотя бы эти данные стали более прозрачны.

Александр Денисов: Вот вы сказали: «Мы не можем управлять тем, что не можем измерить», а можем ли мы, в принципе, управлять безработицей в условиях капитализма, потому что у нас не плановая экономика, мы не можем всем работодателям четко рассказать: «Ребята, вот у нас столько строителей, столько этих. Подготовьте, пожалуйста, места». Рынок, вот он особо не разбирается. Ну вот, пришел к нему – взяли, не пришел – не взяли, Бог с ним, обойдемся. Поэтому о каком управлении можно, в принципе, вести речь при капитализме, я повторю это слово.

Лев Соколов: Ну, вы правы. С одной стороны, действительно, при капитализме есть рынок труда и вот такое вот прямое регулирование, наверное, является не лучшим способом. Но и в капиталистических экономиках, в том числе и в таких как США и Великобритания – западные экономики, вот те меры, которые сейчас предлагаются, они вполне разумны. Меры, связанные с переобучением, с субсидированием там профессиональной переподготовки.

И, кстати сказать, и у нас ведь, в России, тоже, вот вспомните, в лихие 1990-е фактически ведь мы в массовом порядке занимались переподготовкой хороших, добротных советских инженеров, которые вдруг оказались в массе своей невостребованными. Их переобучали там на юристов, экономистов, бухгалтеров – те специальности, которые в тот момент представлялись более перспективными.

Сейчас мы видим: ситуация обратная, да. То есть, если мы зайдем с вами вот даже на сайт WorldSkills – это тот оператор, который сейчас осуществляет переподготовку людей с риском безработицы, безработных, можно посмотреть, мы увидим, что здесь и на ветеринаров, и на геопространственные технологии, информационные кабельные сети, кирпичная кладка. Так что, в общем-то, есть...

Александр Денисов: Вот насчет переобучения, да, с вами еще хотел поспорить. Было бы кого переобучать, вот по статистике тоже по официальной 60% безработных – это люди без образования, поэтому слово переобучение тут звучит несколько странно. Возможно, нужно учить, и не факт, что возьмутся учить человека в 40, в 50 лет. Уже как бы для обучения-то срок прошел серьезно.

Лев Соколов: Но программа, о которой я сейчас упоминал, они не то, что возьмутся или не возьмутся. Это их прямая обязанность. Там, собственно, три категории рисков: человек, которых находится с риском потери работы, старшего возраста, соответственно, 50+ и который только окончил образовательную организацию. Поэтому здесь, мне кажется, шаги правительства в этом направлении, по крайней мере, они вполне разумные. Насколько будут успешны – другой вопрос, но, по крайней мере, логика в их действиях имеется.

Оксана Галькевич: Лев Александрович, скажите, а на что опирается правительство, когда, так скажем, выдает определенный госзаказ на переобучение по каким-то специальностям? Как вообще, в принципе, этот заказ формируется?

Лев Соколов: Сейчас ведь есть статистика, соответственно, по центрам занятости, по бирже труда, если так можно выразиться, и правительство также последовательно проводит линию на ужесточение требований. То есть, сейчас практически от всех работодателей требуется в обязательном порядке сообщать о вакансиях на службы занятости. И, благодаря этому, формируется хоть сколько-нибудь адекватное представление о том, какие действительно вакансии, какие виды работ востребованы, и, на основании этого, в частности, формируется и запрос на профессиональную переподготовку. Ну и обучение.

Оксана Галькевич: Интересно, что привлекают в этой ситуации к программе некоммерческие организации – НКО. Не какие-то ВУЗы, так скажем, которые образовательной деятельностью занимались, а НКО. Как это будет работать?

Лев Соколов: Здесь, понимаете ли, в чем дело. Традиционные образовательные организации, к сожалению, очень часто обладают такой достаточно высокой инертностью. В то время как НКО и, особенно если в сотрудничестве с такими организациями, как уже упомянутый WorldSkills, системы профессионально-технического образования, вот здесь, мне кажется, будет более динамично и более гибко вот эти вещи развивать по сравнению с классическими ВУЗами.

Оксана Галькевич: Да, они получат ведь в конце обучения, скажем так, какой-то сертификат, будет ли он признан неким документом, достаточным для трудоустройства. У нас ведь, как вы понимаете, на корочку-то смотрят все равно.

Лев Соколов: Ну, это уже зависит от качества подготовки и от подхода. Я помню, мне в свое время пришлось посетить такой центр в Великобритании довольно много лет назад уже. И я как раз задал там вопрос. Я говорю: «А вот...» И там ребята учатся, значит, кирпичной укладке, плитку укладывают, прямо вот как у нас сейчас. И я спрашиваю: «Ну а вот, какой у них экзамен?» «Ну, экзамен, вот должны будут выложить плитку так, чтобы было параллельно, перпендикулярно, значит, все как положено». Я говорю: «А если не получится?» Ну, они так на меня посмотрели с улыбкой и говорят: «Ну, будут до тех пор тренироваться, пока не будет получаться как надо». Вот если у нас будет такая система, то я думаю, что вполне здесь мы справимся.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Александр Денисов: Андрей Евгеньевич, со зрителем поговорим и вернемся еще к разговору. Галина, добрый день.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Галина.

Зритель: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Слушаем вас, говорите пожалуйста.

Зритель: Да я говорю, что слушаю вашу передачу, смотрю, и вот такие средства пускают, значит, отдают предпринимателям, будут поддерживать которые трудоустройство людей. Да не лучше ли на эти миллиарды построить предприятия, чтобы людям было где работать. Вот у нас... Я, например, в маленьком городе живу, Искитим, у нас нет рабочих мест. Просто людям негде работать. А если бы было где работать, то этой безработицы бы не было у нас.

Оксана Галькевич: Галина, а давайте этот вопрос зададим Льву Александровичу. Лев Александрович, вот смотрите, на эту программу выделяется 12 миллиардов рублей, на субсидии по трудоустройству безработных в частности. Этих 12 миллиардов рублей хватит ли на строительство каких-то там серьезных новых предприятий с нуля, в скольких регионах и т.д.?

Лев Соколов: Ну, здесь, наверное, нам стоит вернуться к началу передачи и вспомнить, что мы все-таки живем сейчас при капитализме. Вот. И просто так вот взять и построить какие-то предприятия за бюджетные средства, ну, мне как-то это с трудом себе представляется, как это сделать. Скорее, действительно, есть повод субсидировать и поддерживать тех предпринимателей или там хозяйствующие субъекты, которые будут в тех или иных регионах строить предприятия. Вот напрямую эти средства туда направлять на строительство...

Александр Денисов: Ну почему, ВЭБ субсидирует. Как раз инструмент инвестирования и создания, да, новых объектов промышленности. А вам не кажется, что безработный – это, так сказать, не участь, не неудача, а мировоззрение? Свое выскажу личное мнение. Бывал на съемках в этих центрах по трудоустройству, с людьми разговаривал, схема там такая. Он говорит: «Вот я прихожу, отмечаюсь, мне выдают список, дальше я иду по компаниям, выходит человек из отдела кадров, говорит: «Где расписаться, что вы у нас были?», дальше все». И он возвращается, он говорит: «Ну вот, пока мне платят пособие, я буду его получать, дальше уже там снижается с определенной части от зарплаты вообще там до нуля. Тогда вот все, трудоустраиваюсь».

История недавняя в Орле была. Там на чиновника напустились, сказали: «Совсем уже оборзел. У него там большущая зарплата, он нам предлагает 15-18 тысяч». Он говорил простую вещь: «Безработные не хотят идти работать и не соглашаются на зарплату в 15-18 тысяч». Можем мы сказать прямо, что это сложившееся мировоззрение: «Пока платят, мы будем... Пусть 5 тысяч, мы будем, но это лучше, чем корячиться где-то».

Лев Соколов: Вы правы, такая психология, безусловно, есть, и она существует во всем мире. Но вот здесь я бы подчеркнул вот какой момент. Все-таки вот пандемия и ограничительные меры очень здорово ударили по экономике и по занятости вот совсем недавно. И сейчас очень важно сделать так, чтобы вот те люди, которые недавно, вынужденно вышли на рынок труда, чтобы они максимально быстро вернулись снова в нормальную трудовую жизнь, в нормальную экономику, и не допустить вот накопления вот действительно вот этой вот массы людей. Потому что здесь, знаете, ну как, с болезнью можно сравнить. Да, вот пока человек лежит на диване и думает, какой он несчастный, какой он бедный, то ему с каждым днем все сложнее встать. Вот точно также и безработицей. Нам очень важно сейчас создать условия для того, чтобы максимальное количество людей, готовых работать, которые еще не впали вот в эту вот прострацию и не увязли вот в этой хронической безработице, чтобы они максимально быстро вернулись...

Александр Денисов: Лев Александрович, тогда таким образом мы делаем вывод, что биржа труда – это не инструмент для трудоустройства и борьбы с безработицей, а просто социальный фонд, который раздает пособия. Ну, временно, в ограниченный период. То есть, это неэффективный инструмент трудоустройства. Можем такой вывод сделать? Он напрашивается.

Лев Соколов: Ну, традиционные биржи труда – да, не всегда были образцами эффективности в плане предоставления именно, если так выразиться, в качестве кадровых агентств. Были более эффективные механизмы. Но защищать людей тоже кто-то должен при всей вот этой... Я думаю, что здесь опять-таки вовлечение НКО, привлечение бизнесовых структур, которые... Сейчас ведь, на самом деле, спрос на рабочую силу-то тоже растет. Ведь мы же потеряли несколько миллионов мигрантов. Растет спрос на рабочие профессии. И сейчас вот хороший момент, когда, еще раз повторюсь, есть шанс вернуть в экономику большое количество людей, которые еще не превратились вот в этих...

Александр Денисов: Вы знаете, да, все вас останавливаю. Хочется ваше мнение услышать. К такому выводу приходят и люди, которые серьезно относятся к бирже труда, как к кадровому агентству, как вы выразились. То есть, они туда приходят, думают, что им что-то реально предложат, а они попадают в эту матрицу, так сказать, устоявшихся условий, когда распечатывают бумажку, и ты пошел за подписями. И так ходишь год. А человек чего-то реального ждет. И работодатель несерьезно настроен, он знает, что к нему ходят ходоки. Вот и человек потом жалуется: «Вот я думал, а оказывается... Просто деньги, мне хочется работу». То есть, и другие-то тоже недовольны, кто хочет устроиться.

Оксана Галькевич: Лев Александрович, а зачем тогда нужна такая биржа труда, если вот она по описанию Александра так вообще выглядит в глазах многих. Вот с точки зрения этих предприятий зачем участвовать в этой государственной работе, просто ходить там какие-то галочки ставить, где подписать?

Лев Соколов: Здесь, мне кажется, вопрос в том, насколько мы хотим, чтобы... Когда я говорю: «Мы», я имею в виду там государство, бизнес России. Насколько мы хотим, чтобы ситуация менялась. Вот в Москве, например, предпринимаются попытки по трансформации вот этой вот классической такой биржи труда в центры, которые действительно помогают, обучают, находят для человека работу, становятся реальным таким субъектом экономической деятельности. Получается пока с переменным успехом. Уровень безработицы в Москве в 7,7 раз вырос в 2020 году. Но, с другой-то стороны, если ничего не делать, то оно никогда и не изменится. С одной стороны, вы правы, государство не всегда является наиболее эффективным управляющим и эффективным администратором и помощником на рынке труда, но это уже вопрос к тем людям, которые управляют этими структурами. Я считаю, что это вполне возможно. Просто, ну, делом, надо заниматься.

Оксана Галькевич: С вами я согласна абсолютно, просто я к тому, что какие действительно резоны есть, какие причины у предприятий включаться в эту работу, их ведь не заставляют, не принуждают, не штрафуют за неучастие. Зачем им это надо. Спасибо большое, Лев Соколов, доктор экономических наук был у нас сейчас на связи.

А сейчас у нас звонок есть. Надежда. Надежда, откуда вы? Кабардино-Балкария.

Зритель: Я сейчас в гостях, Кабардино-Балкария. Вот у меня здесь дети живут. И я вам хочу сказать, мы когда-то тоже здесь жили очень долго. Было у нас в городе столько предприятий и столько молодежи, рабочей силы. А сейчас все закрыто, ничего нет. Дети, молодые, которые заканчивают школы, они уезжают учиться и все, назад больше никто не возвращается, потому как работать здесь негде. Вот. Если кто-то есть, такие вот люди, которые в таком возрасте, как к 40 годам, может быть, это самое... Они ездят в Краснодар на работу. В Москву ездят. И вот мы сейчас говорим о демографии, когда нужно воспитывать детей, там рожать их. Как это можно делать и вообще как можно поднимать экономику нашу, когда вот нет работы. Нет работы. Я вот этого не могу понять, почему нет предприятий, почему мы должны на кого-то надеяться, что кто-то что-то построит. А государство у нас на что? Вот закрыть мы смогли.

Александр Денисов: Вы знаете, да, я вот слушаю вас, с одной стороны у нас раздаются крики про госкапитализм, большая доля, с другой стороны вы просите, наоборот, эту долю расширять. Все-таки, страна поменялась, от государства, конечно, можно, можно что-то ждать, но не факт, что дождешься. У него, так сказать, уже не то поле деятельности, оно сузилось. Спасибо, спасибо.

Оксана Галькевич: У нас сейчас на связи еще один спикер, предприниматель Андрей Евгеньевич Плотников. Здравствуйте, Андрей Евгеньевич. Вот вы, кстати, бизнес, давайте мы вам эти вопросы и переадресуем от нашей зрительской аудитории. Почему у нас бизнес не создает активно новые рабочие места, не помогает государству в решении проблем безработицы?

Андрей Плотников: Здравствуйте. Ну, во-первых, бизнесу себе бы, в первую очередь помочь. Как предприниматель говорю. Моя цель – это выживание на рынке и создание, не то что даже создание новых рабочих мест, а зарабатывать и ширить свой бизнес. Зарабатывать я могу, допустим, имея 10-15 человек в штатке, а зачем мне нанимать других людей, которые мне не нужны? Вопрос. Это вот любой предприниматель даст на это такой же ответ.

Александр Денисов: А вот, кстати, вот это предложение доплачивать за безработного через один месяц как его взяли там, через три месяца – вторую и, в итоге, через полгода – третью, плюс еще страховые взносы за него накинуть. Вы бы взяли такого работника или, возможно, рассуждаете: «Хороший человек, он итак найдет работу, а плохой и с доплатой не нужен». Вы знаете, я привык кадры подбирать самостоятельно на рынке и делаю это лучше там, чем другие HR-специалисты, как показывает практика. Вопрос в том, что не доверия государству. Я, допустим, не верю, что эти деньги будут начислять. Это в свое время, когда был карантин и пандемия, обещали бизнесу помогать. В итоге даже мы подавали заявки на кредитование и т.д. Или на субсидирование как раз зарплат сотрудникам. Но в итоге ничего не получили.

Александр Денисов: Но вы правила игры соблюдали, 90% работников сохранили?

Андрей Плотников: Как раз-таки я – да, я соблюдал правила игры, я сохранил и количество работников, и по приказу на удаленку перевел 30%, и все соблюдал. Но все равно ни копейки мы не получили от государства.

Оксана Галькевич: То есть вы боитесь, что получится так: вы примете кого-то на работу, да, устроите, официально оформите, а через месяц этот транш обещанный не поступит, через два тоже ничего не получите, через три и т.д. А, соответственно, нагрузку некую социальную, ответственность за этого человека, которого вы взяли, вы нести все-таки будете.

Андрей Плотников: Здесь не то, что я боюсь. Я бы сказал иначе: «Я бы просто не стал играть в эту игру, которую предлагает государство». Я веду бизнес, у меня все в порядке, все нормально, зачем мне что-то менять. Вот, проще так.

Оксана Галькевич: Ну, хорошо. Давайте тогда вот по-другому. Ваше предложение. Что тогда государство должно делать. Вот есть проблема безработицы, в конце концов, вы не в безвоздушном пространстве существуете. Да, вы бизнес ведете, занимаетесь там своими делами, но, тем не менее, живем-то мы с вами в одной стране. Вот есть проблема безработицы. Очень много людей остались без места, без дохода. Что делать государству, как вы считаете?

Андрей Плотников: Поднимать предприятия, поднимать то, что было уничтожено и захерено за последние 10-15 лет. Это как раз-таки средние и крупные производства, сталелитейные производства в том числе. То, что у нас легкая промышленность умерла вообще, в целом, в стране – это большое количество рабочих мест, это как раз-таки трудовые специальности, которые сейчас активно обучаются. У нас ведь даже за последний год упала доля высшего образования. Молодежь не хочет получать высшее образование, им достаточно получить среднее, средне-специальное, и они понимают, что с этими корочками они будут зарабатывать даже гораздо больше белых воротничков, которые сидят в офисах.

Александр Денисов: Андрей, а вы же понимаете, что это все пустые слова? Вот ваши же коллеги, когда заходит речь про легкую промышленность, даже про тяжелое машиностроение, они говорят: «Рынок занят, эти страны производят там... Штаны шьют, эти – кроссовки и прочее. Что мы будем соваться и отбивать рынок, потому что все уже привыкли. Смысла нет, мы там быстро свои деньги не отобьем». Вот вы... Мне понравилась ваша откровенность честного капиталиста: «Мне не нужны, я сам разберусь». А они также честно отвечают: «Идите вы лесом со своей легкой промышленностью, она уже есть где-то, мы займемся чем-нибудь по нашему там...»

Оксана Галькевич: Нет, ну просто вот вы сказали, что государство должно делать что, на мой вопрос: «Поднимать предприятия, которые утрачены». Как государство может поднимать предприятия? Вы, действительно, человек плоть от плоти капиталист.

Андрей Плотников: Прямыми дотациями, выплатами. Ну, как-то же все-таки они это в свое время затеяли и уничтожили, и расформировали, и, по сути, что у нас происходит сейчас в регионах – это вообще просто жуть. Люди просто выживают на сегодняшний день. Это ладно, крупные города еще как-то умудряются концы с концами сводить. А здесь государство, у них есть деньги. У государства есть деньги, есть реформы, есть люди, есть все для этого. Вопрос только, что никто этого делать не хочет.

Александр Денисов: Андрей, опять же, опять же, простите, опять же, пустые слова, на мой взгляд, потому что ваши же коллеги утверждают, что государство – неэффективный собственник, это нужно все-таки, чтобы занимался частный бизнес. Госсектор – это плохо раздутый, он неэффективный и т.д. Вам же наверняка знакомы все эти рассуждения.

Андрей Плотников: Чтобы частный бизнес, вот чтобы я пошел, допустим, что-то развивать и создавать рабочие места, дайте мне нормальные субсидии, дайте мне нормальные гарантии, а не просто пустые слова, как вы говорите. Тогда я пойду помогать, давайте, можно создать какую-то коалицию предпринимателей, молодых предпринимателей. Молодой бизнес сейчас из страны уезжает, он не хочет здесь оставаться. Это вот мои коллеги, мои ровесники, люди, которым сейчас 30-35 лет, люди, которые пытаются в нашей стране что-то создать, что-то заработать.

Александр Денисов: Андрей, а вам в голову не приходит, что человек должен быть патриотом, даже бизнесмен, даже капиталист. Вот американцы у себя флаг вывешивают. Может быть, стоит рассуждать так: вот вы встретите своего одноклассника, он без работы, а у вас дела неплохо идут, ну вы же захотите ему как-то помочь. Точно также, может быть, вам помочь всей стране, пожертвовать своим каким-то, может быть, барышом большим, пусть он будет, маржа поменьше, но все-таки вы страну будете развивать. Кто знает, как вам это отольется в будущем, может быть, еще круче дело пойдет. Почему не рискнуть?

Андрей Плотников: Патриотизм и бизнес никогда вместе не существовали и не будут существовать.

Александр Денисов: Вы мне очень нравитесь, интересно с вами разговаривать откровенно, да.

Андрей Плотников: Америка, почему там флаги висят. Потому что Америка помогает своим бизнесменам, у них очень хорошая система кредитования, и ставки-то у них низкие. Дайте мне кредит под 2%, 3, как в Америке. С удовольствием возьму, с удовольствием возьму и под 8, и под 10%, это нормальные кредиты. Но их никто не дает, требуют огромные какие-то условия, огромное обеспечение, которого сейчас нет у предпринимателей. А поделиться. Поделиться как бы мы всегда успеем. Для начала нужно что-то заработать, чтобы делиться. Вот и все. Поэтому здесь, еще раз говорю, государство просто не хочет, и у нас экономика, она потребительская. Цель – выкачать больше всего, и ничего не делать при этом.

Александр Денисов: Спасибо, Андрей. Вот вы тоже показали себя как потребитель. В принципе, это честно, честно, без претензий. Все понятно, спасибо.

Оксана Галькевич: Спасибо. Андрей Плотников, предприниматель был у нас на связи. Интересные, конечно, системы координат, в которых существуем мы и люди, которые рядом с нами живут. Ну что, честный был разговор, спасибо.

Александр Денисов: Ты меня имеешь в виду, Оксана?

Оксана Галькевич: Нет, не тебя, Саш. Хватит уже.

Александр Денисов: Я все думаю, что ты про меня хочешь поговорить.

Оксана Галькевич: Давай, может быть, за эфиром какие-то вещи обсудим. Да, меняем тему, друзья, идем дальше.

Гранты НКО на переобучение людей, доплаты работодателям за новых сотрудников. Что ещё поможет