Николай Александров: Про князя Цицианова говорили, что он за свою жизнь проел 30 тысяч крестьянских душ

Оксана Галькевич: Ну, вот теперь точно, друзья, рубрика "Порядок слов". В нашей студии уже появился наш коллега – литературный критик Николай Александров. Здравствуйте.

Николай Александров: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте, добрый вечер.

Оксана Галькевич: Что сегодня?

Николай Александров: Ну, сегодня у нас история культуры. Но несколько слов я хочу сказать о некоторых других книжных событиях.

Во-первых, все-таки проходит у нас книжная ярмарка в ВВЦ. Как всегда, это книжный форум, где представлены крупнейшие книжные издательства, ну и разумеется, книжные новинки. Иногда прямо непосредственно ко времени работы ярмарки выходят новые книги. Новый роман Дмитрия Быкова "Июнь", например, появился совсем недавно. Или новая книга Майи Кучерской, которая вышла относительно недавно. Эти и другие книги – в частности те, которые я сегодня буду представлять, – они, разумеется, доступны на ВВЦ.

И кстати говоря, это не исчерпывает сентябрьскую тему книжных форумов, потому что буквально спустя некоторое время, спустя неделю, с 15 по 18 сентября в Новосибирске пройдет книжный фестиваль, у которого также весьма любопытная программа. И я думаю, что жители Новосибирска (ну, не только Новосибирска, а других сибирских городов) с удовольствием в нем поучаствуют.

Оксана Галькевич: Николай, а вот смотрите…

Константин Чуриков: И прежде чем…

Оксана Галькевич: Костя, прости. Может быть, мы не обращали на это внимания? Может быть, чего-то не знаем? Но такое ощущение, что вот таких событий, таких мероприятий становится больше.

Николай Александров: Кажется, что да.

Оксана Галькевич: Они становятся популярнее.

Николай Александров: Во всяком случае, относительно недавно, в этом году прошел книжный фестиваль в Иркутске. Книжный фестиваль в Новосибирске – в каком-то смысле это новый формат. Так что можно надеяться, что не только Москва и Петербург, но и другие…

Оксана Галькевич: Красноярск.

Николай Александров: Красноярск, да.

Константин Чуриков: Книжная ярмарка на Красной площади, извините меня, тоже.

Николай Александров: Иными словами, книжная география расширяется. Главное, чтобы еще и книги доходили до тех людей…

Константин Чуриков: Николай, прежде чем вы начнете, вопрос к зрителям: что сейчас читаете? Вот какая книга из недавно прочитанных вас больше всего впечатлила? Можно звонить, можно писать. Внизу экрана все подробно описано.

Николай Александров: Может быть, какие новые книги доступны, если нам будут звонить люди из регионов.

Еще об одном событии, конечно, хотелось мне сказать два слова. Все-таки буквально вчера исполнилось 200 лет со дня рождения Алексея Константиновича Толстого, актуальность которого не умаляется с годами. Мы его знаем, конечно же, как одного из создателей Козьмы Пруткова, но помимо этого он же еще автор замечательной "Истории государства Российского от Гостомысла до наших дней". Ну, разумеется, имеется в виду, что "наши дни" – это современники Алексея Константиновича. Он создатель удивительных баллад, проникновенной лирики, плюс к тому автор романов ("Князь Серебряный" – одно из хрестоматийных чтений) и замечательной драматической трилогии. Ну, "Смерть Иоанна Грозного" – одна из пьес, которая опять-таки вдруг неожиданно становится популярной, взгляд Алексея Константиновича Толстого на фигуру этого удивительного правителя Руси.

И кстати, с истории мы и начнем. Сегодня в центре нашего внимания три Рима и еще плюс Венеция. Ну, потому что Константинополь, Рим, Москва и плюс к тому Венеция, которая, конечно же, притягивала внимание и, кстати говоря, определяла во многом на протяжении долгого времени европейскую политику, воевала с Византией в частности.

Первая книга. Это Джудит Херрин – британская исследовательница, профессор Лондонского колледжа. Эта книга называется "Византия. Удивительная жизнь средневековой империи". Книга, как видите, небольшая. И Джудит Херрин рассчитывает в первую очередь на тех читателей, у которых существуют смутные представления о том, что собственно такое Византия, ну, на тех людей, для которых Византия – это в первую очередь соединение религиозной и светской власти, это пышный императорский двор, потонувший в ритуальности. Может быть, кто-то вспомнит еще и знаменитых византийских евнухов, которые во многом определяли политику Византии на протяжении довольно долгого времени. Кстати говоря, этому посвящена отдельная глава у Джудит Херрин.

Но она пытается несколько иначе взглянуть на Восточную Римскую империю. А сами-то византийцы все-таки называли себя римлянами, или, по-гречески, ромеями, поскольку государственным языком был греческий язык. И она пытается дать наиболее общие сведения.

И в трех частях этой книги основные аспекты византийской истории и культуры. Основание Константинополя (ну и, разумеется, император Константин). Принятие христианства, которое определило во многом лик Византии, по крайней мере с IV века нашей эры. Далее – особенности византийской религии, здесь в центре раскол Западной и Восточной церквей. А также византийская иконопись и архитектура. Разумеется, Храм Софии, который стал образцом для многих архитектурных памятников. Затем – войны, арабские завоевания и роль Византии в войнах с арабами и другими, кстати говоря, племенами. Ну и наконец финал – Византия под уже турками, совершенно иной период, которого немного совсем, которого касается Джудит Херрин. И важно, что в этой книге в первую очередь вот этот культурологический аспект выходит на первый план.

А коллега Джудит Херрин – Джонатан Харрис, еще один британский ученый, также лондонский, между прочим, – написал книгу "История исчезнувшей империи. Византия". И она в большей степени как раз посвящена собственно политике, поэтому здесь не довольно быстро говорится о правителях Византийской империи, а все-таки прослеживается хронология – вот Константин и дальше. Поэтому и Константин, и Юстиниан, и императоры уже заката Византии – об этом говорится довольно подробно.

Плюс к тому вот эта книга замечательна тем, что, во-первых… К сожалению, в книге Джудит Херрин иллюстраций нет, а в книге Харриса есть иллюстрации. И не только, кстати говоря, иллюстрации, но еще и карты. Мне кажется вообще, что исторические книги без карт – в общем, это довольно слепое чтение. Несмотря на то, что, конечно, в Google можно все посмотреть, но тем не менее…

Константин Чуриков: Как-то хочется не отрываться при этом от книги.

Николай Александров: Да. Но тем не менее действительно удобно, когда существуют карты. Плюс к тому здесь есть хронология византийских императоров, существует комментарий. Ну и наконец, в конце книги приведена библиография, где, кстати говоря, указана и книжка Джудит Херрин – она помещена в числе этих книг. Читатель, ознакомившись с этим кратким курсом византийской истории, к этому списку, к этим книгам он может обратиться.

Константин Чуриков: Несколько сообщений наших зрителей. Алексей из Ростова-на-Дону сейчас читает "Подростка" Достоевского. Благодарят вас за рекомендацию по поводу Дмитрия Быкова, по поводу его нового произведения. "Анна Зегерс, "Седьмой крест". Но почему-то, читая, думаю об Украине", – пишет нам зритель из Оренбургской области.

Оксана Галькевич: "Кронин, "Замок Броуди" – мрачно, но поучительно". "Довлатов, "Чемодан". Ну, люди много очень перечитывают. Вы знаете, есть одно умаляющее сообщение от нашего телезрителя. Просят вашего мнения про "Тысячелетнего героя". Или рекомендацию.

Николай Александров: "Тысячеликий герой". Я понимаю, что благодаря все-таки этому удивительному баттлу, свидетелями которого стали миллионы, в частности и телезрители…

Константин Чуриков: Вы о рэп-баттле, да?

Николай Александров: Да, благодаря Оксимирону. Разрекламированный Оксимироном Джозеф Кэмпбелл… Джонатан Кэмпбелл, простите, его "Тысячеликий герой" стал необыкновенно популярной книгой – просто потому, что это такое введение в типологию мифологическую, рассказ о героях и о сюжетах.

Но я бы обратил внимание, если уж меня спрашивают о "Тысячеликом герое", я бы обратил внимание на наших, отечественных исследователей, которые сделали не меньше. Например, как Пропп с его "Поэтикой волшебной сказки" и "Морфологией волшебной сказки", где собственно эти вечные сюжеты достаточно подробно разбираются именно на примере волшебной сказки и где довольно подробно говорится об основных чертах не просто главного героя, а героев. Так что в этом смысле Кэмпбелл отнюдь не одинок, а у читателей есть возможность таким образом много для себя раскрыть.

Ну и мы как раз обращаемся к таким волшебным и совершенно неожиданным сюжетам в книге удивительного итальянского исследователя. Это Альберто Тозо Феи. "Римские тайны" – так называется эта книжка. Она произвела на меня совершенно фантастическое впечатление. В принципе, это прогулки по Риму, семь маршрутов. И здесь, кстати говоря, тоже есть небольшое количество фотографий. Книга очень хорошо сделана, с полиграфической точки зрения. Фотографий здесь немного, но во всяком случае все маршруты обозначены.

И от обычного путеводителя эту книжку отличает следующее, одно очень важное свойство. Дело все в том, что, как правило, стандартный путеводитель рассказывает нам какие-то общие сведения об истории, когда мы сталкиваемся с тем или иным памятником культуры – как правило, это все-таки архитектура. Говорится о времени создания, об архитектуре. Ну и, собственно говоря, этим чаще всего сведения и ограничиваются. Но вот Тозо Феи волнует совершенно другое – как бы живые легенды.

И здесь речь, конечно, идет о зодчих – ну, например, не знаю, о знаменитом Бернини, который столько сделал всего для Рима. Можно вспомнить хотя бы Пьяцца Навона с этим знаменитым фонтаном. Кстати, подробно рассказывается история этого фонтана. И о соперничестве между зодчими XVII века, поскольку Бернини в такой полемике создавал этот свой памятник.

Но помимо этого раскрываются легенды повседневной римской жизни – средневековой и античной. И поэтому автор, например, пишет, где приблизительно могла находиться корзинка с Ромулом и Ремом, которые воспитывались среди пастухов. Какая память о похищении сабинянок, где осталась. "Говорящие статуи" – что это такое. Существует такая газета, которая просуществовала вплоть до XX века. Когда Гитлера принимали в Риме, вот эти "говорящие статуи", которые обклеивались листочками (ну, изначально это были таблички) с сатирическими стихами, они сразу были заполнены этими сатирическими приветствиями. Понятно, что речь идет и о прекрасных женщинах самых разных – от куртизанок до великосветских. С ними тоже связано множество самых невероятных и неожиданных легенд.

Понятно, что пасть Фавна, куда во время судилища свидетель, если он сказал правду… Он должен был в эту пасть Фавна смеющегося засунуть руку. И если он говорил правду, то вынимал ее целой и невредимой. А если все-таки показание было ложное, то пасть смыкалась – и человек оставался без руки. Вот вся эта удивительная совершенно римская фактура, причем представленная в реалиях, в конкретных домах. И автор советует зайти…

Константин Чуриков: Нам бы сегодня эта штука очень пригодилась в стране.

Николай Александров: Да-да-да. "Зайдите именно в эту арочку, обратите внимание на этот дом, на эту деталь". Удивительно совершенно!

Кстати, у Альберто Тозо Феи есть такая же книга о Венеции. О Венеции вообще в последнее время вышло довольно много любопытных книг. Я напомню замечательную книжку Питера Акройда, английского историка, автора биографии "Лондон. Биография", автора книги о Темзе "Темза. Вечная река". Ему же принадлежит биография или его взгляд на Венецию.

И одна из только что вышедших книжек Глеба Смирнова, который теперь уже очень долго живет в Венеции. И очень многие люди, которые в Венецию приезжают, Глеба Смирнова прекрасно знают, в частности как и экскурсовода. Он написал книгу "Метафизика Венеции". Но вот здесь, в отличие от Тозо Феи, который обращается к историческим легендам, субъективный характер его письма, он как бы отстраняется на второй план, а скорее больше в стилистике, автор ничего как будто не рассказывает от себя, а делится сведениями, которые он почерпнул в самых разных источниках, – так вот, Глеб Смирнов позволяет себе такой более объективный, более авторский взгляд на особенности Венеции.

И неудивительно, что книга открывается рассказом о том, каким образом Глеб Смирнов на улицах знаменитого "плавающего города" или "города на воде" повстречался с Иосифом Бродским. И первые страницы как раз посвящены этим встречам с Иосифом Бродским. Понятно, собственно метафизической теме здесь также довольно много страниц посвящено. Ну, учитывая, что Глеб Смирнов учился философии, он философ по своему образованию, неудивительно, что он так много места и времени уделяет, например, Фалесу. И понятно – почему. Потому как первая стихия, по Фалесу, – это вода. Ну, о чем же еще говорить в городе, который построен на воде? Конечно же…

Константин Чуриков: Естественно. Не о реновации же.

Николай Александров: Да, совершенно верно. Ну и есть, конечно, главы, которые мне очень понравились, в меньшей степени субъективно. Ну, хотя бы потому, что многие, разумеется, помнят и знают Венецию. Вот один из удивительных путеводителей (хотя на самом деле, конечно же, это не путеводитель, а книга) – это, конечно, "Образы Италии" Павла Муратова, где речь идет о Венеции в частности. Муратов говорит и о тех своих соотечественниках, которые приезжали в Италию.

Так вот, Глеб Смирнов дополняет этот список, в частности говорит, кто, когда и в связи с чем в Венецию приезжал. Андрей Белый с Асей Тургеневой сразу после венчания. Блок с Любовью Дмитриевной Менделеевой. Правда, не очень была удачная поездка, поскольку это произошло после того, как неудачная беременность была у Любови Дмитриевны – и отсюда, видимо, такой странный взгляд на Венецию у Блока. Ну и так далее. Можно перечислять довольно много, потому что вот эти деятели, разумеется, вплоть до наших современников, они в Венеции были.

Константин Чуриков: А теперь – Москва.

Николай Александров: Теперь – Москва. И не просто Москва. Если уж мы заговорили о наших соотечественниках, то вот Ефим Курганов написал книгу, которая называется "Русский Мюнхгаузен". Главный герой этой книги – совершенно удивительный человек – это князь Дмитрий Евсеевич Цицианов, который служил при Екатерине, который был одним из фаворитов Потемкина и о котором ходило безумное количество анекдотов. Жил он в Москве, на некоторое время уезжал в Петербург, затем вернулся в Москву и последние свои годы доживал в небольшом домике при Английском клубе. А он, кстати, и был одним из основателей Английского клуба.

Константин Чуриков: Это который на Тверской, да?

Николай Александров: Да-да-да, совершенно верно. И когда Репетилов говорит "князь" (применительно к Английскому клубу) и спрашивает Чацкого, почему он не ходит в Английский клуб, то он имеет, конечно, в виду прежде всего князя Цицианова, который прославился своими небылицами и фантастическими абсолютно анекдотами, с одной стороны, а с другой стороны – необыкновенным хлебосольством. Потому что дом Цицианова в ту пору, когда он еще был богатым, о нем говорили, что он за свою жизнь проел 30 тысяч душ крестьян. Так вот…

Константин Чуриков: Умел гулять человек!

Николай Александров: Да, такой немножко людоедский есть оттенок в этом. Но он был совершенно фантастическим человеком. И здесь Ефимов Курганов приводит, пытается восстановить собственно поэтику этих анекдотов. Один очень простой и короткий. Есть много самых разных вариантов…

Константин Чуриков: И ровно 20 секунд!

Николай Александров: 20 секунд. Потемкину привозит шубу граф Цицианов, которая, по разным вариантам, или умещалась в кулаке, или залезала полностью в карман, настолько она была легка и замечательно выделана!

Константин Чуриков: Прекрасно!

Оксана Галькевич: Спасибо. "Порядок слов", Николай Александров. Зрители благодарят. Друзья, программа "ОТРажение". Прощаемся с вами на полчаса…

Константин Чуриков: Мы не прощаемся! Вернемся.

Оксана Галькевич: Вернемся после информационного перерыва. Смотрите ОТР.