Крушение вертолёта на Камчатке. Погибли туристы. Что известно?

Гости
Екатерина Зенина
корреспондент ОТР (Камчатский край)
Евгений Сиваев
главный редактор газеты «Камчатское время»

Петр Кузнецов: Мы начинаем с крушения вертолета на Камчатке. Даша подробно уже в новостях рассказала об этом. Еще раз напомним основные детали.

Ми-8 рано утром упал в озеро на территории Кроноцкого заповедника. Это одно из самых популярных мест на Камчатке. Вертолет снижался в сильном тумане и при заходе на посадку упал в воду, сразу пошел ко дну. Восемь человек из шестнадцати удалось спасти, прежде всего благодаря инспекторам заповедника, ну, их оперативным действиям. Один из них у нас выступал в эфире, в новостях.

Ксения Сакурова: Кроме того, выжившим помогло и то, что от удара о воду разбилось стекло в кабине пилотов – это позволило нескольким пассажирам все-таки выбраться на поверхность. Сейчас вертолет лежит на глубине 135 метров. У водолазов нет оборудования для спуска на такую глубину. Они сейчас ждут военных со специальными глубоководными аппаратами, чтобы, видимо, достать вертолет на поверхность.

Петр Кузнецов: Еще что известно? Известно, что вертолет принадлежит компании «Витязь-Аэро». Ее совладелец – это местный депутат (он же миллионер) Игорь Редькин. И пару дней назад именно Игорь Редькин появлялся в информационных лентах. Он сказал, что… признался, что случайно в свое время застрелил человека. Сейчас он находится под домашним арестом.

Ксения Сакурова: Ну, еще немного информации о компании. Ранее надзорные органы выявили многочисленные нарушения безопасности полетов и условий труда в «Витязь-Аэро». Об этом пишет «Интерфакс». Речь идет о переработках и недостаточной аварийной подготовке экипажей.

Петр Кузнецов: При этом в компании владельца вертолета уверяют, что именно разбившийся, по крайней мере разбившийся Ми-8 проходил капитальный ремонт, было это в прошлом году, а у командира экипажа большой опыт.

Мы ждем жителей Камчатки со своими показателями… показаниями. Напишите, что вам известно в том числе о вертолетном туризме в вашем регионе. Летали ли вы на таких машинах? И как проводятся подобные экскурсии? Это интересно от вас услышать.

Ну а прямо сейчас – Катерина Зенина, наш корреспондент из Петропавловска-Камчатского. Узнаем все последние детали происшествия. Катерина, слышите нас? Здравствуйте.

Катерина Зенина: Да, здравствуйте. Слышно.

Ксения Сакурова: Здравствуйте.

Петр Кузнецов: Что сейчас происходит на месте трагедии?

Катерина Зенина: На месте трагедии продолжаются поисковые работы. Пока еще продолжается световой день, до темноты будут искать. На место, как вы уже сказали, выдвинулись военные – служащие Тихоокеанского флота. Они будут помогать в поисках восьми пропавших без вести на данный момент. Вы говорите о том, что… просите жителей написать комментарии по поводу вертолетных экскурсий.

Я тоже скажу, что этой авиакомпанией я летала не один раз именно по заповедным территориям. И была готова сказать, что на сто процентов уверена в них, никогда не боялась садиться в их вертолет, никогда не переживала по поводу того, что мы вдруг не долетим. Не было ощущения, что что-то не так с экскурсионными маршрутами может быть в принципе. Поэтому…

Петр Кузнецов: Извините, Катерина. Несмотря на то, что с вертолетами на Камчатке регулярно что-то случается? Падения происходят.

Катерина Зенина: Обычно случается с другими авиакомпаниями, не буду сейчас называть их, пускай будет тайна. «Витязь-Аэро» работает в крае у нас с 2009 года, очень хорошо себя зарекомендовали. У них правда большой авиапарк, более 20 разных модификаций Ми-8. У них отличные пилоты, как говорится, с головой, которые очень тщательно отобраны, обучены. Командир корабля сегодня, который пропал без вести, вообще бывший военный летчик, очень опытный, с огромным налетом.

И что произошло – остается пока только пока догадываться. Пускай следствие разбирается. Уголовное дело возбуждено по факту нарушения правил безопасности движения, что повлекло по неосторожно смерть двух и более лиц. Ну, не мне судить, правда. Я могу только как потребитель, как покупатель таких экскурсий сказать, что раньше никогда не было сомнений в качестве услуг, которые предоставляет «Витязь-Аэро», в их отношении к работе.

Ксения Сакурова: Катерина, а насколько это дорого? Вот такая экскурсия сколько стоит?

Катерина Зенина: Около 30 тысяч рублей стоит экскурсия, если я не ошибаюсь.

Ксения Сакурова: С человека?

Катерина Зенина: Сейчас подсказывают, что около 35 и более стоит экскурсия для одного человека. Для прописанных в Камчатском крае есть небольшая скидка. А для тех, кто не из региона, это еще дороже. Ну, как бы дорогое удовольствие. Вот сейчас уже четко говорят: 38 тысяч стоит такая экскурсия для жителей региона, именно шестичасовая, которая с двумя посадками.

Ну, дорогое удовольствие, редко кто может себе это позволить. Обычно это именно туристы иностранные или, как сейчас, Москва и Санкт-Петербург, прилетают посмотреть на медведей. Эта экскурсия стоит каждой своей копейки, честно. Я была на Курильском озере. Это незабываемые ощущения. Я думаю, за этими же ощущениями летели и эти люди.

Петр Кузнецов: Вы сказали, что на медведей посмотреть, да? Верно мы услышали?

Катерина Зенина: Да.

Петр Кузнецов: Сейчас как раз сезон, да?

Катерина Зенина: Конечно. На Курильском озере сейчас подходит нерка, и там огромное количество медведей выходят для того, чтобы насытиться на всю зиму. И всегда самые красивые картинки – это именно оттуда, с Курильского озера. И это очень популярное место. Вертолеты летают по несколько раз на день. Понимаете?

И говорить о том, что они часто падают – ну, это вообще кощунственно в данном случае. Это из ряда вон выходящая ситуация. Очень жалко, что так произошло. Радует хотя бы то, что восемь человек выжили.

Петр Кузнецов: Да, безусловно. Вы сказали, что две посадки на таком маршруте, в рамках такой экскурсии. Судя по всему, в Кроноцком заповеднике одна из них должна быть – то ли первая, то ли вторая. Да?

Катерина Зенина: Да, это первая посадка на маршруте.

Петр Кузнецов: То есть они планировали там сесть?

Катерина Зенина: Обязательно, да.

Петр Кузнецов: Это не то что вынужденная была посадка какая-то?

Катерина Зенина: Нет. Все шло по плану. Я разговаривала с руководством «Витязь-Аэро». Все было по плану. Вертолет был технически исправен. Погода была летная. Ни о каких внештатных ситуациях пилоты не сообщали. В общем, пока трудно говорить о причинах.

Ксения Сакурова: Катерина, была информация о том, что туман помешал капитану вертолета определить нужное место для посадки – именно поэтому она произошла, по большому счету, на воду.

Катерина Зенина: Слушайте, я не буду сейчас говорить за капитана и давать оценку его действиям, потому что, во-первых, я не пилот, а во-вторых, он пилот с огромным стажем. Он летал несколько раз на день.

Ксения Сакурова: Нет-нет, вопрос не в этом, вопрос не в этом. Вы говорили…

Катерина Зенина: Туман был.

Ксения Сакурова: Туман был? А то место, где…

Катерина Зенина: Туман был, судя по картинке.

Ксения Сакурова: А то место, где произошло крушение – насколько это далеко от берега или от той площадки, где обычно садятся вертолеты?

Катерина Зенина: Ну, насколько я помню, 800 метров. Сейчас я могу ошибаться в этой цифре. Но вертолеты всегда заходят через озеро к этой площадке.

Петр Кузнецов: Через озеро, чтобы присутствующие туристы могли посмотреть с высоты птичьего полета, да?

Катерина Зенина: Да. Ну, потому что оно огромное, невероятно красивое, конечно, и всегда стараются показать. И я думаю, что по безопасности полетов это правильная траектория для захода на посадку. Лучше об этом расскажут специалисты, точно не я.

Петр Кузнецов: Катерина, мы так понимаем, очень оперативно сработали инспекторы заповедника, которые вытаскивали людей из воды, да? То есть они оказались где-то рядом. Что известно об этой такой сумбурной спасательной операции?

Катерина Зенина: Слушайте, на Курильском озере, так как вокруг тишина, очень хорошо слышно, когда подлетает вертолет, его слышно издалека. И инспекторы знают, по какому графику прилетают вертолеты, всегда ориентируются, что вот сейчас нужно пойти, встречать туристов, потому что без сопровождения они там в принципе не передвигаются. И когда они перестали слышать лопасти вертолета, звук, который от него исходит, они поняли, что что-то не так произошло. И был хлопок небольшой, если не ошибаюсь. Тогда они в течение трех минут, как рассказали, отправились туда, к месту встречи. Ну, как заходит на посадку вертолет, по этой траектории они и двигались в их направлении.

Восемь человек уже были на поверхности, их и спасли. Восьмой человек, последний, уже был с признаками переохлаждения. Два человека сейчас находятся в реанимации, они сильно травмировались во время падения. Ну, надеюсь, что их жизни ничего не будет угрожать в дальнейшем и наши врачи справятся. Но то, что сделали инспекторы Кроноцкого заповедника, Южно-Камчатского заказника – это прямо реальный подвиг. Потому что если бы не они, то эти восемь человек долго бы в воде не продержались, потому что озеро холодное.

Ксения Сакурова: А у них были какие-то нужные плавсредства, специальные, для этого? Или буквально…

Петр Кузнецов: Под рукой, под рукой. Это должно быть прямо под рукой.

Ксения Сакурова: Под рукой, да.

Катерина Зенина: Там стоят прогулочные катера, моторные лодки, на которых людям проводят экскурсии, как раз показывают медведей с воды, где они в протоках ловят рыбу. И там всегда спасательные жилеты, там все необходимое лежит. И инспекторы всегда готовы к чрезвычайным ситуациям. Они проходят обучение. Они знают, как действовать. И этот момент, как раз эта ситуация показывает, что они хорошо усвоили теорию и продемонстрировали ее на практике.

Ксения Сакурова: То есть спасение этих восьми человек – это, наверное, в общем-то, во многом их заслуга. Если бы они не сумели быстро подойти к ним, наверное, из-за переохлаждения могло бы быть больше жертв.

Петр Кузнецов: Да. Ну и еще отметим, что среди выживших есть два члена экипажа, состояние у них как удовлетворительное оценивается. Так что, возможно, в ближайшее время они смогут рассказать о том, что произошло.

Ксения Сакурова: Спасибо.

Петр Кузнецов: Спасибо. Катерина Зенина, корреспондент ОТР из Петропавловска-Камчатского.

У нас на связи Ольга, житель Петропавловска-Камчатского. Да? Здравствуйте, Ольга.

Ксения Сакурова: Здравствуйте, Ольга.

Петр Кузнецов: Добрый вечер.

Зритель: Добрый день. Я житель Петропавловска-Камчатского. Насколько я знаю, у нас большинство камчатцев против того, что заповедники у нас очень много людей посещают. Заповедник – это же заповедная зона, охранная. Это надо, наоборот, развивать наш животный мир, флору и фауну. Тем более не первый раз уже у нас гибнут туристы. Это уже доказано. Так, может быть, наоборот – временно пока закрыть и прекратить все эти новшества? Вертолеты падают, самолеты падают, люди у нас погибают. Не надо пока этих туристов. А зимой сколько людей погибло?

Петр Кузнецов: Мы так поняли по вашей реплике, что и экологии это угрожает, по мнению местных. Именно поэтому им не нравится то, что летают постоянно чужие?

Зритель: Конечно, конечно. Это же не мишка плюшевый. Ведь сейчас идет большая миграция медведей. У нас их мало. Просто идет миграция больших медведей только потому, что у нас рыба вся вылавливается, не дается им на корм. Потом элементарно – у нас медведи мигрируют из-за пожаров. Люди сами виноваты в том, что у нас медведи ходят в города. Вот в чем дело. Не надо пока туристов. Временно надо все это закрыть и привести все это в порядок.

Петр Кузнецов: Ваша позиция ясна, да, ваш голос услышан.

Ксения Сакурова: Ольга, скажите… Вот вы говорите, что постоянно падают, постоянно это происходит. А сколько таких случаев за последние годы?

Петр Кузнецов: Потому что наш корреспондент Катерина Зенина сказала, что не надо говорить, что это регулярно.

Зритель: 2012 год – Ан-26. Сейчас, 6 июля – Ан-26. Вчера в Тиличиках сломался самолет, прилетел туда.

Ксения Сакурова: Но там все выжили, да? Там без жертв?

Зритель: Вчера? Да. Но давайте сегодня возьмем – вертолет. Я хочу сказать, что летчики у нас – асы, асы. Но дело в том, что из-за старой техники все это происходит. И опять у нас собираются купить самолет, который был уже в использовании. Давайте пожалеем просто людей. Давайте просто будем относиться с уважением к природе.

Петр Кузнецов: Ольга, спасибо.

Ксения Сакурова: Спасибо большое.

Петр Кузнецов: Ольга, Петропавловск-Камчатский.

А у нас сейчас на связи Евгений Сиваев, главный редактор газеты «Камчатское время». Евгений, здравствуйте.

Ксения Сакурова: Здравствуйте.

Евгений Сиваев: Добрый день.

Петр Кузнецов: Вот жители жалуются. Вы, наверное, слышали землячку, да? Жители против, не хотят, чтобы туристы посещали такие места. Но мы понимаем, что это бизнес. Как пишет телезритель из Калининградской области: «Деньги для бизнеса дороже и экологии, и жизни людей». Это выгодно и компаниям, и, наверное, тому же Кроноцкому заповеднику.

Евгений Сиваев: Ну смотрите, бизнес бизнесом, но, во-первых, мы говорим о Южно-Камчатском заказнике, он относится административно к Кроноцкому заповеднику. То есть в нем разрешена хозяйственная деятельность в ограниченном порядке. То есть туристы могут там быть. Более того, туристы попадают не только вертолетами, а они могут приехать и на машине до Курильского озера, посмотреть на этих медведей. Ну, это просто более длинная дорога, где-то 400 километров от Петропавловска, через несколько рек надо переехать. Ну, факт такой есть. Это что касается туризма.

Поэтому, скорее всего, здесь люди немножко просто путают именно сохранение природы и этот самый туристический бизнес. Медведей там достаточно много, они действительно приходят на Курильское озеро, чтобы поесть, потому что оно охраняется. А рядом реки – Большая река и Озерная река – они находятся под довольно приличным прессингом все-таки промышленников, потому что там стоят десятки рыбзаводов, которые, в общем-то, снабжают нашу страну рыбой.

В Курильское озеро заходит в лучшие годы от 4 до 6 миллионов особей нерки, которая нерестится. Насколько я знаю, в этом году уже полтора миллиона зашло. То есть рыбы этой хватит и людям, как говорится, для воспроизводства стада, и медведям.

Я сам лично был на озере 21 июля, прилетел, мы ходили на обзорные экскурсии. Медведей было еще немного, но посмотреть уже было что. Сейчас их, конечно, больше. Естественно, любой человек, который не бывал на Камчатке и не видел медведя в 3–4 метрах, конечно, он стремится попасть туда. Ничего такого страшного в этом нет.

Петр Кузнецов: Евгений, мы узнали от нашего корреспондента точную сумму, она даже уточняла за кадром.

Ксения Сакурова: 38.

Петр Кузнецов: 38 тысяч рублей с человека, с одного туриста. Мы понимаем, что деньги немалые, учитывая, что на борту… А сколько там человек?

Евгений Сиваев: Это для местных.

Ксения Сакурова: Да, причем это для местных.

Петр Кузнецов: Это для местных.

Ксения Сакурова: А для приезжих?

Петр Кузнецов: На этом вертолете туристы из Москвы и Петербурга.

Евгений Сиваев: Для приезжих? Вот я летал с ребятами из Москвы как раз недавно. Если ты покупаешь просто билет «Витязь-Аэро», то это 50 тысяч минимум. Если ты хочешь VIP-борт, в котором не 20 человек помещается, а, например, 10–11 человек помещается, то это уже разговор идет о полностью покупке вертолета. То есть летный час приближается к сумме 700 тысяч рублей.

Петр Кузнецов: Вот сколько этот Ми-8 принес денег? И кому денег?

Евгений Сиваев: Сколько принес денег? Ну смотрите, здесь два момента. Во-первых, вертолет приносит деньги туроператорам. В данном случае туроператор и авиакомпания выступают в одном лице, то есть это «Витязь-Аэро». Это если мы говорим про тот борт, который упал, под названием «Атлас». То есть у них есть и вертолетный парк, и туристическая компания. Соответственно, там был гид. Это девушка с большим стажем, которая летела с туристами, чтобы им проводить экскурсию.

Потому что местные ребята, которые находятся на Кроноцком озере, то есть волонтеры и рабочие, осуществляющие хозяйственную деятельность, инспекторы, как правило, они охраняют людей. Это очень важно, потому что медведи, еще раз говорю, в 2–3 метрах от тебя находятся. Поэтому они ходят с ружьями. И там надо ходить только в группах, нельзя ходить одному, выходить на берег и так далее и тому подобное. Это раз.

Далее. Естественно, деньги получает и Кроноцкий заповедник. То есть Южно-Камчатский заказник, как я уже говорил, он подчиняется Кроноцкому заповеднику. Каждая посадка вертолета стоит определенных денег, причем довольно немалых. То есть эти деньги идут на развитие заповедника, на премии и зарплаты, наверное, инспекторам и так далее и тому подобное.

Петр Кузнецов: Ну как? Это сотни тысяч рублей? Больше?

Евгений Сиваев: Это отражается в сотнях тысяч рублей, по моим данным.

Петр Кузнецов: Одна посадка?

Ксения Сакурова: Евгений, но при этом очень много вопросов к парку этой авиакомпании. Вот тот вертолет, который упал, ему было 40 лет, по данным СМИ. Пусть он и прошел капитальный ремонт, но все-таки срок немалый. И до этого к этой авиакомпании были претензии. Ранее надзорные органы выявляли многочисленные нарушения безопасности полетов. И все это в той ситуации, когда мы, в общем-то, говорим о VIP-туризме, об очень дорогостоящем туризме. Как так получается?

Евгений Сиваев: Объясняю. В данном случае это был не VIP-вертолет, это был обычный вертолет Ми-8. Да, действительно, ему 40 лет. Но я не думаю, что там стоял какой-то старый двигатель, это маловероятно. Скорее всего, с техникой было все в порядке. Там, действительно, был серьезный туман. Сами понимаете, в таком случае посадка осуществляется, как говорится, по решению командира – садить вертолет либо не садить, либо разворачиваться, либо улетать в другое место и ждать, когда туман рассеется. Это совершенно точно.

Что касается безопасности а нареканий. Ну, практически каждый год у нас с вертолетами случается беда.

Петр Кузнецов: Да, вот об этом мы и говорили.

Евгений Сиваев: Да. И здесь человеческий фактор, конечно же, главный, потому что… Ну, сами понимаете, медведи, реки, что-то хочется показать туристам, проявить себя и так далее. Этого никто не отменял. И бывают различные случаи.

Далее. На Камчатке очень быстро меняется погода. То есть вертолет вылетел в нормальную погоду, пролетел… А надо садиться, потому что топливо на исходе, деваться некуда. То есть риск происходит каждый день, каждый день. Понятно, что здесь будет следствие, выяснят, кто там виноват, и так далее и тому подобное. Но любой человек, который садится в вертолет (и неважно, в какой вертолет), он должен понимать, что это в любом случае риск, это однозначно.

Ксения Сакурова: Евгений, вот такой нюанс. Допустим, пилот подлетает к точке посадки и видит, что там туман. У него есть возможность принять решение и не садиться? И будут ли какие-то для него штрафные санкции от компании? Он боится принять такое решение? У него есть какая-то дополнительная ответственность?

Евгений Сиваев: Конечно. Смотрите. Если вы не соблюдаете условия договора с туристом, то вы возвращаете ему, соответственно, билет. И санкции – до 500 тысяч рублей. То есть если тур не состоялся по причинам каким-то, не зависящим от погоды, а просто командир передумал лететь, то тут будут, конечно же, санкции. Ну, есть такое понятие – инстинкт самосохранения. Человек должен тоже понимать, что в данном случае он может объяснить: «Вот туман. Ну полетели на соседний вулкан, 20 минут лететь».

Петр Кузнецов: Конечно, конечно.

Евгений Сиваев: Он может прилететь туда и сказать: «Ребята, так и так, давайте подождем. И мы спокойно через час вернемся обратно». Такой вариант тоже есть. Вы сейчас видите прекрасно на видео, что погода, в принципе, летная. Туда сразу же после этого удара, буквально в течение двух часов прилетел и губернатор, прилетели из МЧС. Довольно спокойно прилетели, безо всяких проблем.

Кстати, я еще хотел сказать, забыл. В этот момент, когда вертолет вылетел, то есть получается, что где-то в районе 9 утра, наверное, вылетел, был еще один борт. То есть два вертолета летело. Я пока не знаю…

Петр Кузнецов: Тоже туристический или нет?

Евгений Сиваев: Да-да-да. Ну, сейчас каждый день прилетают пять-шесть бортов, и они все туристические. Сами понимаете, это клондайк. Ну что там, будем говорить открыто.

Ксения Сакурова: Понятно. Спасибо большое.

Петр Кузнецов: Спасибо, спасибо большое. Евгений Сиваев, главный редактор газеты «Камчатское время».

А у нас Сергей из Камчатского края…

Ксения Сакурова: На связи.

Петр Кузнецов: На связи, да. Это наш телезритель. Здравствуйте, Сергей. Есть что сказать жителям, которые продолжают выступать в нашем эфире.

Зритель: Добрый день.

Петр Кузнецов: Добрый день.

Зритель: Добрый день, уважаемые. В общем, я послушал камчадала. Я сам камчадал, приезжаю сюда частенько, на Камчатку. 29 июня я был там, на озере.

Петр Кузнецов: Камчадал, да? Верно?

Зритель: Да-да-да. Я сюда по работе часто приезжаю. В общем, и живу. Вот так. 29-го числа я как турист полетел с «Витязь-Аэро», именно на Курильское озеро, потому что движение нерки произошло. В общем, хотел посмотреть. Ну, незначительное движение нерки, но медведи были уже.

Да, на самом деле это юг Срединного хребта. В общем, это понятно, находится на высоте все это дело. И так как рядом озеро, то туманы часто, поэтому сложность посадки вертолета. Конечно, это только опыт самого командира, экипажа вертолета, потому что приспособленной для такой ситуации посадочной площадки нет, допустим, как в Николаевске, откуда вылетают данные вертолеты.

Петр Кузнецов: Возможно, даже он в таком тумане мог площадку с озером перепутать, вот эту гладь?

Зритель: Ну, я вам могу сказать, что когда вы едете, грубо говоря, на автомобиле, когда большая влажность, туман, особенно на побережье, допустим, Тихого океана, то я вам хочу сказать, что здесь можно и не усмотреть эти 80 метров.

Ксения Сакурова: Сергей, получается, что вы летали по тому же самому маршруту. Правильно, да?

Зритель: Да-да-да

Ксения Сакурова: То есть это такая же экскурсия?

Зритель: Да, это экскурсия. И когда ты взлетаешь в Николаевке… Чтобы вам было понятно: это долина Срединного хребта, там погода всегда очень хорошая. А летим мы на Курильское озеро, мы летим между сопками, вулканами, грубо говоря. Погода зависит от той погоды, которая образовалась в этом Срединном хребте, скажем так. Могут быть сильные боковые ветра.

Ксения Сакурова: Сергей, Сергей, мы понимаем, что погода может быть разная. Вот вопрос: у вас не было каких-то опасений, когда вы садились в этот вертолет? У вас не было претензий, не знаю, к действиям экипажа, вообще к тому, как организовано это все, с точки зрения безопасности?

Зритель: Я могу сказать так: я специально полетел именно на Курильское озеро, именно специально полетел «Витязь-Аэро», потому что эта компания у нас считается успешной.

Петр Кузнецов: А они монополисты? Нет?

Зритель: Что?

Петр Кузнецов: Монополисты, получается?

Зритель: Ну да. У них могут быть еще и последствия, потому что у нас стоит вопрос и по Кроноцкому заповеднику. Это же не только Курильское озеро, а это Долина гейзеров. В общем, есть проблемы со стоимостью вертолетных туров, потому что для камчадалов Курильское озеро – это, кажется, 38 тысяч, так я платил.

Петр Кузнецов: Да-да-да, 38. Наш корреспондент говорила, что тоже 38. Это местным.

Зритель: Да. А 46 иногородние платят. Вот такая ситуация. То есть это монополизм. Ну да, это все серьезно. В день, если более или менее хорошая погода, в среднем (вертолет за вертолетом парами летают) где-то шесть рейсов точно они делают.

Петр Кузнецов: За день. Клондайк, как предыдущий эксперт сказал.

Зритель: Да. У них прекрасный аэродром, у них прекрасное место. Но вертолет – это дорогое удовольствие для решения туристических вопросов, поэтому сейчас на Камчатке…

Петр Кузнецов: Спасибо, спасибо за информацию, Сергей.

Ксения Сакурова: Есть все-таки у людей деньги, оказывается. Спасибо.

Петр Кузнецов: Это Камчатка. Будем следить с помощью ведущих новостей, какие первые выводы, первые показания пилотов, которые выжили. А такие есть. Их двое, состояние удовлетворительное. Будем следить.

А мы идем дальше, у нас сейчас обзор регионов.