Авангард Леонтьев: Табаков говорит в Матроскине так, как говорил в детстве его сын Антон, и публика это очень полюбила…

Гости
Авангард Леонтьев
народный артист России

Максим Митченков: Авангард Николаевич, здравствуйте, рады вас видеть!

Авангард Леонтьев: Здравствуйте!

Максим Митченков: Мы знаем, что в проекте есть ещё один памятник Табакову, где он сидит вместе с котом Матроскиным рядом, облокотившись на атом солнца, по-моему, да?

Авангард Леонтьев: Да-да-да.

Максим Митченков: Вы знаете вообще, на какой стадии он находится, этот памятник, когда он появится?

Авангард Леонтьев: Этот памятник находится в стадии согласования с министерствами и ведомствами, это площадка около нового здания Театра Табакова на Сухаревской, на Садовом кольце, и вот там есть такой пятачок, на котором будет этот памятник – это инициатива Владимира Машкова. Надо сказать, что памятник Табакову есть в Саратове.

Максим Митченков: Да.

Авангард Леонтьев: Первый памятник возник там.

Мария Карпова: Но там он как герой из одного фильма своего, да?

Авангард Леонтьев: Дело в том, что по инициативе федеральных властей в Саратове возник памятник Табакову ещё при жизни Олега Павловича, и это было поручено, художественная часть, разработка идеи, была поручена Евгению Миронову, который тоже из Саратова и ученик Табакова.

Максим Митченков: Да.

Авангард Леонтьев: И он мне позвонил: «Памятник Табакову! Но как же при жизни? Как сделать? Какой образ придумать?» – в том смысле, что Олег Павлович же был такой грузный человек, такой объёмный, и мы придумали, что надо поставить памятник одному из героев Табакова, который сам на него очень похож – это тоже Олег, тёзка его из фильма «Шумный день» по сценарию Виктора Розова.

ФРАГМЕНТ Х/Ф «ШУМНЫЙ ДЕНЬ»

Максим Митченков: Мы знаем, что вы с ним дружили, а вот с чего началась эта дружба вообще? Вы помните, как вы познакомились и почему сошлись, почему он стал таким старшим братом, можно сказать, для вас?

Авангард Леонтьев: Началось всё это с театра «Современник», я пришёл со студенческой скамьи туда, приглашённый Олегом Ефремовым, и Табаков… понимаете, в Табакове была такая «бацилла» – он любил помогать людям и молодёжи в том числе, ему было присуще невероятное благородство – рождение блага, благородство, понимаете? Он любил, умел помогать, и с годами, видимо, у него выкристаллизовалось такая способность – не отказывать, понимаете? Ему неприятно было отказывать, поэтому он шёл навстречу любым просьбам.

ФРАГМЕНТ Х/Ф «ГОРИ, ГОРИ, МОЯ ЗВЕЗДА»

Авангард Леонтьев: Вы знаете, у него было то, что называется открытая дверь вслед за Олегом Ефремовым, он научился, я думаю, этому у Ефремова, он брал трубку, когда звонок был, он на работе, вот он в кабинете, Табаков, звонят, и секретарша если там замешкалась, он сам берёт трубку: «Алло». «Скажите, пожалуйста, какой сегодня вечером спектакль?». «Сегодня вечером спектакль «Голый король». «Спасибо!». «Пожалуйста».

Мария Карпова: И люди даже не подозревали, что на том конце провода…

Авангард Леонтьев: Что они говорят с директором театра «Современник».

Мария Карпова: Да.

Авангард Леонтьев: Так что он был очень легкодоступный, бывают люди труднодоступные, а он был легкодоступный.

Максим Митченков: Что за история, как он помогал квартиру выбить секретарю как раз «Современника»?

Авангард Леонтьев: Тогда это была хрустальная мечта, коммуналки были кругом, и в коммуналке жила Раиса Викторовна наша замечательная Невская, которая была секретарём сначала Олега Ефремова, руководителя театра, а потом, когда Ефремов передал это руководство Олегу Табакову и Галине Волчек, то вот Раису Викторовну передал по наследству, так сказать. Он пошёл к секретарю райкома партии, это был, понимаете, секретарь райкома, потом – горкома, а потом уже Брежнев шёл, понимаете, то есть он к третьему человеку после Брежнева пошёл, и он говорит ему: «Серёга, есть человек, Раиса, Раечка наша, если её поставить перед взводом автоматчиков и сказать: «Скажи, что Ленин плохой, и она не скажет и придётся стрелять!». У Раечки было 4 кумира: Христос, Ленин, Олег Ефремов и Антон Табаков – сын Олега Табакова.

Максим Митченков: Машков, например, когда-то сказал, что если Табакова будут вести на расстрел, я буду идти рядом, я тоже пойду вместе с ним. Вот откуда такая любовь к Табакову была вокруг от его коллег, от его учеников?

Авангард Леонтьев: Вы знаете, добро рождает добро, он красиво себя вёл по отношению к окружающим, Олег Табаков, и это его учеников завораживало – «инъекции» такие были, понимаете? Он делал «прививку добра». И вот, например, такие руководители, ставшие руководителями, как Евгений Миронов, Владимир Машков, они тоже руководят коллективами, и они вязли у Табакова вот эту манеру заботиться о подчинённых – возникает семья, понимаете, семья возникает творческая, я так этому радуюсь, меня даже иногда до слёз это трогает, что Табакова нет, а система его работает, то есть он есть!

Максим Митченков: Авангард Николаевич, все говорят, что Табаков был очень добрый, и очень весёлый, и очень отзывчивый, жизнерадостный человек, но при этом он был настоящим кризис-менеджером, он же когда возглавил театр, я про МХТ, его нужно было, можно сказать, поднимать заново – нужно было возвращать ему имя, возвращать зрителей обратно в зал. Как вот это всё сочеталось?

Авангард Леонтьев: Олег Табаков, когда принял художественный театр после смерти Олега Ефремова, он принял театр, 30 лет ведомый Олегом Ефремовым, и это был багаж очень ценный, так что он не развалюху принял, Табаков, а он принял театр вполне дееспособный, другое дело, что театр очень быстро устаревает, любой театр, любой, и поэтому нужно обновление. Табаков, который всё время с молодёжью, Табаков, который очень образованным был человеком, сколько он прочёл, не прочёл никто, он был в курсе всех драматургических и литературных новинок, поэтому он мог привнести в театр очень много нового и современного – вот так вот.

Мария Карпова: Но ведь за то же, за что его хвалили, например, то, что он вернул зрителей в зал, его и ругали так называемые или, кто сами себя так называют, критики театральные, именно за художественную составляющую в его спектаклях, но вот он внешне, конечно, наверно, никогда не подавал виду, но вообще он как-то переживал это? Ему это было важно?

Авангард Леонтьев: Вы знаете, однажды мы, молодёжь, постучали к Табакову рано утром, куда-то мы на гастролях в Ленинграде собирались вместе, а у него машина была «Волга», вот мы собирались, кажется, в Царское село, короче мы к нему стучим в номер, а он: «Заходите! – а в это время он разговаривает по телефону, причём он был совершенно в неприбранном виде, знаете, таком утреннем, когда человек только встал, короче говоря, он разговаривает по телефону с Лялей Котовой, это легендарный завлит театра «Современник», и говорит, – Ляля! – так в сердцах он разговаривает, – Ляля, у меня комплекс полноценности!» – при этом он был совершенно голый, но Ляля-то этого не знала, а мы, дураки, в дверях, человека 3-4, мы видим эту картину.

Максим Митченков: Как Обломов говорил как раз.

ФРАГМЕНТ Х/Ф «НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ИЗ ЖИЗНИ И.И. ОБЛОМОВА»

Максим Митченков: А как вы относитесь к тому, что Табакова, несмотря на то что у него огромное количество прекрасных ролей, он руководил театром, но ассоциируют его прежде всего с котом Матроскиным?

Авангард Леонтьев: Все подсели на этого Матроскина давным-давно, уже несколько поколений и такой обаятельный этот Матроскин и визуально и на слух…

Мария Карпова: Да.

Авангард Леонтьев: То есть табаковская эта манера, а Табаков там говорит в Матроскине так, как говорил в детстве его сын Антон и вот какие-то интонации Антона он привнёс в эту роль, и публика это очень полюбила…

Мария Карпова: Конечно.

Авангард Леонтьев: И первое, что… самая лёгкая ассоциация, видимо, вот эта.

ФРАГМЕНТ М/Ф «ТРОЕ ИЗ ПРОСТАКВАШИНО»

Максим Митченков: Мы хотим вас поблагодарить за то, что вы помогли нам вспомнить Олега Павловича Табакова, за замечательные истории, хотим, чтобы памятник появился новый и спасибо вам ещё раз!

Мария Карпова: И не один.

Максим Митченков: Да, и не один. Спасибо!

Авангард Леонтьев: Спасибо вам!