Жизнь насекомых

Гости
Максим Руссо
научный журналист

Ксения Сакурова: «Ох, лето красное! любил бы я тебя, когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи». Не можем мы без цитат русских классиков в нашем эфире.

Петр Кузнецов: Почему бы и нет? У нас любят цитаты.

Ксения Сакурова: Да, у нас есть традиции. Это были строки Александра Сергеевича Пушкина, у него с насекомыми действительно были свои счеты. Ему даже однажды пришлось бороться с саранчой, правда, не очень успешно, но винить его не будем – мы в XXI веке тоже, в общем-то, не очень эффективны, к сожалению.

Петр Кузнецов: В этом году в разных регионах жалуются на небывалое количество насекомых. Вы тоже, кстати, об этом нам писали из разных регионов. В Петербурге жители многоэтажек страдают от комаров. Все Поволжье сначала не знало, куда деваться от мошки, а теперь на Волгоград и Астрахань наступает саранча. Огромные шершни буквально выселили из дома жителей костромского поселка Шунга.

Ксения Сакурова: Я думаю, что это еще не все, что происходит, просто это то, что мы увидели в новостях в том числе. Подобная информация приходит из разных регионов. Что собственно происходит? Будем разбираться вместе с научным журналистом, у нас на связи Максим Руссо. Максим, здравствуйте.

Петр Кузнецов: Здравствуйте.

Максим Руссо: Здравствуйте.

Ксения Сакурова: Вот насекомые. Разные регионы, но жалобы одни и те же, дескать, слишком много. Есть ли какие-то вообще общие причины, почему насекомые расплодились именно этим летом в разных регионах?

Максим Руссо: Знаете, это на самом деле не исключительное лето, такое бывало и раньше, с разными насекомыми в разные годы. Бывает так, что какой-то вид насекомых живет себе, его численность всегда колеблется в определенных пределах, а потом (или раз в 10 лет, или через 15 лет, или через 6 лет) вдруг наступает неожиданная вспышка. В какой-то год этих насекомых становится особенно много, все это замечают, особенно если это какие-нибудь вредители полей или лесов, тогда это соответственно вызывает особое беспокойство у работников сельского хозяйства и у работников лесной отрасли. Потом проходит год, и численность снова падает. Общего ответа на вопрос, почему это происходит, нет, потому что численность насекомых зависит от очень многих факторов – это и погода (солнечная или ясная), и выпадение осадков, и наличие пищи, и сколько хищников ими питаются, и как распространены болезни или паразиты. И иногда даже небольшое изменение какого-то фактора может привести к очень быстрому росту численности.

Петр Кузнецов: Вот. Максим, а может ли это быть все-таки каким-то первым последствием климатических аномалий, о которых у нас уже давно говорят? Прежде всего же погода.

Максим Руссо: Чаще всего это может быть только их косвенным следствием, и тут уже необходимо наблюдать на протяжении многих лет, чтобы видеть какие-то тенденции, которые проявляются не за один год, а за несколько лет. Обычно это локальные факторы. Давайте я приведу один маленький пример, чтобы было понятно, как, в общем-то, незначительное изменение может резко увеличить численность насекомых.

Есть такой вредитель хвойных лесов – шелкопряд-монашенка. Это ночная бабочка, ее гусеницы едят хвою растений (у сосны, у елки). Так вот, если в апреле будет более 10 (а лучше более 15) солнечных дней, то стволы сосен и елей, на которых эти бабочки отложили свои яйца в прошлом году, быстрее прогреваются. А почва, на которой слой опавшей хвои (туда откладывают яйца хищные насекомые, которые этих гусениц едят), прогревается все равно медленнее, потому что она внизу. И вот за счет этой разницы гусеницы бабочки выходят из своих яиц на несколько дней раньше, а хищники, которые их едят, задерживаются и из яиц пока не выходят. И за это время гусеницы успевают вырасти и стать неуязвимыми для целого ряда хищников. Поэтому в этот год этого вредителя будет много, и работники лесного хозяйства сразу это заметят и увидят, что у них всю сосну объели гусеницы.

Ксения Сакурова: Максим, слушая вас, я понимаю, что мы на самом деле, в общем-то, от времен Александра Сергеевича не очень далеко ушли. То есть для нас это каждый раз как стихийное бедствие.

Максим Руссо: Это же так всегда было.

Ксения Сакурова: То есть мы не можем особо этим управлять?

Максим Руссо: Управлять этим трудно.

Петр Кузнецов: Мы можем усугублять, наверное, если мы говорим об антропогенных факторах.

Максим Руссо: Но есть один практический совет, который можно дать в этих ситуациях. Хотя полностью предсказывать вспышки численности очень сложно, для этого требуются сложные математические модели, длинные дифференциальные уравнения, в которых еще не все компоненты известны ученым.

Но есть один довольно простой совет – нельзя экономить на службах защиты растений. В сельском хозяйстве это, как правило, все-таки чаще понимают, а вот в лесном хозяйстве очень велик соблазн сэкономить на специалистах по защите растений, которые будут заниматься надзором за ситуацией, отслеживать количество насекомых и на ранних стадиях обнаруживать вспышку, принимать меры. Можно, скажем, вместо десяти специалистов оставить одного, а он будет должен обслуживать огромную лесную территорию и просто не справится с надзором. А надзор здесь очень важен, это единственный способ вовремя предсказать вспышку, еще на стадии, когда насекомые только в яйцах или в стадии гусеницы. Поэтому экономить на защите растений нельзя. Вот такой могу дать совет.

Петр Кузнецов: Да, все-таки по поводу антропогенных факторов. Максим, не усугубляем ли мы ситуацию? Нам пишет телезритель из Башкортостана: «Когда поля не пашут, тогда и саранча, например, размножается». Опять же, та же вырубка лесов.

Максим Руссо: Тут каждое действие действительно будет влиять, и даже трудно предсказать, как именно, все это нужно изучать отдельно. Например, для саранчи, в общем-то, важно, чтобы у нее была небольшая плотность населения, плотность самой саранчи. Тогда ей будет хватать пищи, она будет спокойно жить, не собираясь в огромные стаи и никуда не перемещаясь. Если же на стадии, когда вся саранча выйдет из яиц, обнаруживается, что саранчи очень много, а пищи наоборот не хватает, тогда возникает это явление, когда саранча собирается в стаи и начинает мигрировать, поедая все на своем пути.

Петр Кузнецов: Я слышал, что она в толпе так себя ведет как раз, сама по себе она социофоб, а когда она оказывается в толпе, с ней что-то происходит и она начинает себя вести совершенно по-другому, агрессивно. Так и со мной обычно происходит на демонстрациях.

Максим Руссо: Это влияние как раз плотности населения у саранчи. Когда рядом много насекомых, у них изменяется поведение, даже немножко изменяется внешний вид, поэтому ученые XIX века еще даже считали, что обычная саранча и ее перелетный вариант – разные насекомые, а потом выяснили, что это все зависит от условий их жизни.

Ксения Сакурова: Максим, но был же у нас хороший опыт в свое время. В Крыму было очень много малярийных комаров, потом с ними как-то справились. То есть в принципе мы как-то можем управлять численностью насекомых. Почему со всеми другими этого не происходит?

Максим Руссо: Тут все зависит от того, как стараться. На борьбу с малярийными комарами были брошены довольно большие силы и средства, и тут речь шла не о сдерживании неожиданных вспышек, а об очищении довольно больших территорий не только в Крыму, но и в районе Сочи, где были очень малярийные места еще в 1920-ые годы. Там были меры и по осушению болот, и по разведению рыбы, которая преимущественно питается личинками малярийного комара, это был целый комплекс мер.

Но это немного разные вещи – предсказать и сдержать неожиданную вспышку какого-то обычного вида и справиться вообще с наличием очень опасного насекомого. И то и другое требует вложения сил, средств, знаний и финансов.

Петр Кузнецов: Максим, вот мы к финишу и подошли к самому популярному насекомому – комару. Очень много жалоб сейчас на СМС-портале, что они в этом сезоне какие-то слишком злые. Мне кажется, что мы каждый сезон об этом говорим, что в этом году они какие-то особенно кусачие. Так ли это? Или они разделяются? Есть совершенно неотличимые внешне, совершенно похожие, один кусает очень сильно, другой – нет.

Ксения Сакурова: Говорят, тигровые еще до нас долетят.

Максим Руссо: Действительно есть разные виды комаров, и множество видов комаров вообще людьми не интересуются. И даже животными не интересуются, питаются соком растений. Конечно, есть виды, самки которых пьют кровь, но мне кажется, что внутри таких все-таки изменчивость не велика, что в один год они более кусачие, в другой год менее кусачие. Но колебания численности действительно есть. Конечно, специально я не изучал это как исследователь, но я сам замечал по тем местам, где я бываю регулярно из года в год, что есть годы, когда комаров побольше, есть годы, когда комаров поменьше.

Петр Кузнецов: Да, как наша жизнь.

Ксения Сакурова: Да, спасибо, большое спасибо.

Петр Кузнецов: Спасибо. Максим Руссо очень многое нам объяснил. Мы совсем скоро продолжим, впереди большая тема, мы будем говорить о врачах и доверии.

О полчищах комаров, мошки, шершней, саранчи в разных регионах. Чем это вызвано - узнаем у специалиста