Первым делом - самолеты. Российские. Чем мы заменим Boeing и Airbus?

Гости
Магомед Толбоев
почетный президент Международного авиационно-космического салона МАКС, Герой России

Ольга Арсланова: На этой неделе в Минтрансе заявили: Россия составила пул почти из 200 самолетов, на которых можно летать за границу. Из них больше половины – это Sukhoi Superjet 100. Остальные машины – иностранные, но в собственности российских компаний.

А «Объединенная авиастроительная корпорация» тоже на этой неделе объявила, что начала производство 20 среднемагистральных самолетов Ту-214. Серийный выпуск этих транспортных «тушек» планируется нарастить уже в ближайшее время.

Кроме того, корпорация собирается увеличить и число дальнемагистральных Ил-96. Эту советскую разработку в последние годы собирали штучно, только для первых лиц государства. И один из таких «илов» – «Борт номер один», на нем сейчас летает президент Владимир Путин.

Но самые большие надежды у наших авиастроителей на МС-21. Этот среднемагистральный самолет был сертифицирован в прошлом году, а в 2024-м «Ростех» обещает наладить уже его серийный выпуск. Но в условиях санкций эту дату можно назвать условной, ведь МС-21 только наполовину состоит из российских комплектующих. Провести импортозамещение – это одна из главных задач. Полностью отечественные самолеты у нас выпускали только в советское время.

Евгений Лебедев, авиаэксперт: Советский Союз был одним из немногих государств, которое полностью обеспечивало себя всей авиационной техникой во всех нишах. Более тысячи предприятий, я бы сказал, даже десятки тысяч, потому что производил весь Советский Союз, производила Польша, Чехословакия, Румыния, частично даже Венгрия самолеты, запчасти, приборы, оборудование, детали интерьера. Все это было той самой кооперацией, к которой только спустя 30 лет пришел Евросоюз.

Ольга Арсланова: И что также важно? Для МС-21 был разработан собственный двигатель ПД-14. Эксперты называют его лучшим в России. Турбовентиляторный двигатель пятого поколения работает тише, чем требуют международные стандарты, потребляет на 20% меньше топлива, чем конкуренты, и при этом выносливее иностранных моторов. Этот движок инженеры собираются поставить и на Superjet. Сейчас ведутся работы над Superjet New – это самолет с исключительно отечественными комплектующими.

Наша страна первой отправила человека в космос. Наша военная авиация – одна из лучших в мире. И гражданские самолеты, в общем, мы тоже можем делать, и не хуже, чем США или Франция. Опыт советских разработок это доказывает.

Реально ли сейчас, в нынешних условиях возродить эту отрасль? Об этом мы поговорили с летчиком-испытателем Магомедом Толбоевым.

Голос за кадром:Магомед Толбоев – Герой России, заслуженный летчик-испытатель, полковник, доктор технических наук, один из основателей и почетный президент Международного авиационно-космического салона МАКС.

Ольга Арсланова: Магомед Омарович, расскажите, пожалуйста, на чем мы будем летать. У нас есть Sukhoi Superjet, где двигатели зарубежные. У нас сейчас будут запущены в серийное производство самолеты Ту-214. Сможет ли это все заменить Boeing и Airbus?

Магомед Толбоев: Мы все можем, если мы перейдем к разработкам. Мы можем только надеяться на МС-21, который изначально закладывался как самолет русского производства. Последний самолет российского производства, советского, был Ту-154, Ил-62, Ил-86, Ил-96.

Ольга Арсланова: Давайте тогда про МС поговорим. Сейчас есть задача – полностью сделать его российским и оснастить российскими двигателями ПД-14. Сколько на это нужно времени? Насколько это перспективно?

Магомед Толбоев: В ближайшие два года, мы больше не потянем. В 2024 году они должны встать в серию. Ну, это один из типов самолетов, но до них же есть готовые Ту-214, Ту-334. Самолет сделать легче, чем двигатель. Двигатель – это сложнейшая проблема! ПД-14 мы разрабатывали еще в 80-х годах, потом их бросили, пошли к французам и быстренько собрали с французами! Знаешь, понравились франки французские, а русский дух забыли. А вот теперь отвечаем. Теперь: «Давай ПД-14! Быстренько, быстренько!»

Но мы быстренько не можем, понимаешь? Жизненный цикл двигателя – это почти год работы. Он должен показать себя в течение года. Делаются огневые, пожаротушительные работы, мы его мучаем. И двигатель должен показать себя, что мы не убьем пассажиров.

Ольга Арсланова: А как у нас с другими составляющими, с бортовой авионикой? У нас есть, как я понимаю, свое какое-то карбоновое крыло, которое мы разработали, да?

Магомед Толбоев: Есть.

Ольга Арсланова: Вот что мы точно сможем сами сделать в самолетостроении, в авиастроении, а что никогда не сможем заменить?

Магомед Толбоев: Мы – Россия – в состоянии сделать самолет с нуля до нуля. Мы не зависим ни от кого. Ни по химическим технологиям… Извините, карбоновое крыло придумали? Да слушайте, это было на «Буране» отработано, на корабле «Буран». Нас задавили эти Airbus и Boeing просто физически.

Ольга Арсланова: А что нужно для того, чтобы восстановить, в первую очередь?

Магомед Толбоев: В первую очередь нужна политическая воля. Вы понимаете, что случится? Если сегодня нет авиации, то зачем студенты нужны? Для кого их выпускают? Вот Бауманка, Физтех, все остальные, мои, МФТУ – вот выпустили, вот ваши дети выпустились. А куда им идти?

В советское время… Я могу сказать пример – самолет Ил-62, трансконтинентальный. Его построили за два года полностью. Хрущев сказал: «Мне нужен такой самолет». И Путину надо сказать: «Нам нужны такие самолеты».

Ольга Арсланова: И самолетам, и людям (пилотам) нужно работать.

Магомед Толбоев: Конечно.

Ольга Арсланова: Им нужен налет, им нужно дело.

Магомед Толбоев: Конечно. Вот вам пример – имени Громова. Если раньше мы делали 120–130 полетов в день, ночью, днем и так далее, по разным программам (по афганским, по пакистанским и так далее), то сейчас если один самолет взлетит… Вы видите, сколько мы сидим, даже звука самолета нет. И вот нет летчиков-испытателей. Нет их! Остались единицы, последние.

Россия теряет очень много. Запад идет вперед, и обзывают нас: «Дикари! Русские – дикари! Ничего не умеют!» А то, что мы первыми в космос полетели? А то, что мы первые атомные ледоколы создали? А то, что мы сегодня создаем? Крупнейшая подводная лодка в мире – у нас.

Да справимся! Только нужен приказ, постановление Правительства, указ президента или постановление Правительства, мы без него ничего не можем делать.