Радикалы берут власть. «Поставим на колени и обезглавим»

Леонид Млечин: 3 десятилетия назад, когда мир стремительно менялся, вождь иранской религиозной революции аятолла Рухолла Хомейни обратился к Михаилу Сергеевичу Горбачёву, он призвал генерального секретаря ЦК КПСС услышать «хруст костей умирающего коммунизма», но «не оказаться в плену Запада и Большого Дьявола». Аятолла Хомейни предложил Советскому Союзу принять ислам, приобщиться к высшим ценностям и спастись от всех бед и несчастий. Он обещал: «Исламская республика Иран как самый могущественный оплот исламского мира может легко заполнить вакуум, образовавшийся в идеологической системе вашего общества». Когда 3 десятилетия назад закончилась холодная война, никто не мог предположить, что политический исламизм сменит коммунизм как всемирная идея объединяющая и вдохновляющая многие миллионы людей на всех континентах. Из уст исламистов звучит то же обещание добиться справедливости и равенства для всех, но обрести всемирное счастье можно только беспредельной жестокостью, безжалостно уничтожая тех, кто мешает всеобщему счастью.

РАДИКАЛЫ БЕРУТ ВЛАСТЬ. «ПОСТАВИМ НА КОЛЕНИ И ОБЕЗГЛАВИМ»

Утром 28 июля 45-го года бомбардировщик в густом тумане, окутавшим Нью-Йорк, врезался в Эмпайр-стейт-билдинг – самое высокое в ту пору здание в мире, 103 этажа. Самолёт врезался с северной стороны между 78-м и 80-м этажами, один из двигателей пролетел сквозь здание и пробил южную стену с другой стороны, и приземлился на крышу близлежащего здания, и вызвал там пожар. Другой двигатель упал в шахту лифта. Небоскрёб устоял, но погибли 14 человек: 3 члена экипажа и 11 человек в здании.

В 60-е годы, когда строился Всемирный торговый центр, проектировщики учли эту трагическую историю и предусмотрели сценарий случайного удара самолёта в одну из башен-близнецов, но никому не приходило в голову, что эти башни захотят уничтожить и на них обрушатся сразу 2 «Боинга-767». 20 лет назад, 11 сентября 2001, масштабные теракты, подготовленные Осамой бен Ладеном, продемонстрировали намерения радикальных исламистов уничтожить всех неверных. Осама бен Ладен всегда казался мистической фигурой, живьём его видели немногие, для остальных – это не более, чем телевизионный персонаж. Вообще-то, ликвидировать Осаму должны были российские спецслужбы, на его руках кровь наших солдат, убитых в Афганистане, где начинал свою карьеру сын саудовского миллиардера. У старшего бен Ладена было 3 постоянных жены, а имел право на четверых, четвёртую он постоянно менял. Он женился обычно на девушке из племени, через территорию которого прокладывал очередную дорогу, и когда Осама бен Ладен появился на свет, и его отец уже развёлся с его матерью, и это наложило отпечаток на его психику, он ощущал какую-то второсортность по сравнению с детьми от постоянных жён. Он, наверно, так и остался бы рядовым клерком в отцовской фирме, если бы не война в Афганистане.

1979 изменил исламский мир: год начался свержением шаха в Иране, шиитской революцией и приходом власти аятолла Хомейни, а закончился вводом советских войск в Афганистан. Высшие религиозные инстанции суннитского мира объявили неверным джихад, священную войну, и объяснили, что защита Афганистана от внешнего врага – священный долг и обязанность каждого мусульманина. Важную роль в Афганской войне играла Саудовская Аравия – саудиты её финансировали. Появление советских войск в Афганистане стало подарком для королевской семьи – участие в богоугодном деле, афганском джихаде, должно было свидетельствовать о том, как много саудиты делают для распространения ислама. Комитеты по сбору средств для Афганистана появились по всей стране, все видные семьи королевства работали в этих комитетах. Семья бен Ладенов делегировала Осаму, он был самым религиозным в семье. Он начал с того, что доставлял беженцам одеяла и консервы, открыл в пакистанском городе Пешаваре контору, которую назвал «Дом правоверных». Здесь по пути на фронт останавливались арабские добровольцы. Осама уверял, что отправил в Афганистан тысячи воинов ислама, которые убивали советских солдат. Осама вернулся из Афганистана не жалким штафиркой, который распределял одеяла, а героем войны. Он выступал в мечетях, школах, военных училищах. В августе 90-го президент Ирака Саддам Хусейн, чья казна опустела, захватил богатый Кувейт. Ещё более богатая Саудовская Аравия опасалась, что станет жертвой его алчности. Тогда Осама бен Ладен предложил сформировать армию из афганских ветеранов: «Они защитят святые места. Не надо приглашать американцев, – уверенно говорим Осама, – я соберу 100 тысяч воинов джихада, и мы одолеем Саддама Хусейна». Королевская семья стояла перед трудным выбором: если не позвать на помощь американцев, Саддам оккупирует и разграбит страну. Если придут американцы, возмутятся исламские радикалы. Король Саудовской Аравии выбрал меньшее из зол и попросил президента Джорджа Буша-старшего о помощи. Осама бен Ладен был возмущён появлением американцев на священной земле. Заявил, что освободит Саудовскую Аравию от испоганивших землю пророка американских солдат. Осаму лишили саудовского подданства. Его ответ последовал через 2 года: 13 ноября 95-го и 25 июня 96-го года прогремели взрывы на американских базах в Саудовской Аравии – так появился террорист № 1.

СТРАТЕГИЯ ЖЕСТОКОСТИ

Леонид Млечин: Политический исламизм – самая серьёзная сила мирового масштаба после победного марша коммунистов столетие назад. Исламисты, как и прежде коммунисты, ставят перед собой двойную задачу: свергнуть погрязших в роскоши собственных властителей и сокрушить Запад. Неприятие всего западного носит тотальный характер. На севере Нигерии, это бедный исламский регион, действует террористическая организация, которая специализируется на похищении людей, боевики сжигают целые деревни, взрослым отрезают головы, детей забирают. Запрещённая в России организация называется «Боко харам», в переводе на русский – «Западное просвещение греховно». Каждый исламист хранит в себе гордость за свою древнюю цивилизацию, он помнит успехи исламского мира в искусстве и науках, и нынешнее превосходство Запада только усиливает ощущение утерянного величия. Американская военная операция в Афганистане, разгром армии Саддама Хусейна в Ираке, свержение Муамара Каддафи в Ливии обострили чувство ненависти к Западу и одновременно усилили чувство униженности. Исламисты считают, что Запад, это очень широкое понятие, в него включается и Россия, должен быть уничтожен, как хирург удаляет раковую опухоль. Христиане воспринимаются как колонизаторы, исламисты считают себя жертвами христианского колониализма и намерены мстить за перенесённые страдания. Запад – это не только военное, экономическое могущество христианских в основном стран, Запад – это прежде всего отвергаемая радикальными исламистами политическая система и нравственные ценности. Радикальный ислам намерен покончить с либеральной демократией, свободой слова, правом выбора, равноправием меньшинств, которое воспринимается не как достижение современной цивилизации, а как разрушение привычного порядка вещей.

Один из теоретиков современного джихадизма сириец Абу Мусаб аль-Сури призвал к глобальному сопротивлению, и он включил в число целей вокзалы, поезда, аэродромы, аэропорты, редакции газет и театры. «Методом, способным сокрушить правительства и государства, – объясняет идеолог джихада, –является массовое убийство гражданского населения. Следует атаковать скопления людей, чтобы было как можно больше человеческих потерь. Это, к примеру, заполненные зрителями спортивные арены, крупные международные выставки, многолюдные рынки, небоскребы, в которых находится много людей». Сириец Абу Мусаб аль-Сури – не только теоретик, он участвовал в организации взрыва поездов в Мадриде в марте 2004-го. Тогда погиб 191 человек, больше 2000 были ранены. Боевики отрубают своим жертвам головы и совершено счастливые позируют перед камерами. Все великие державы объединились против них, но они убивают и взрывают тех, кого считают неверными по всему миру, и повсюду находят союзников и помощников, они намерены создать халифат, который будет объединять всё новые и новые страны и расширяться, пока не удастся создать всемирное исламское государство.

Египетский теолог Сейид Кутб прожил в Соединённых Штатах 2 года и уверился в том, что Северная Америка – это гнездо разврата, и он написал 2 десятка книг, в которых призывал объявить джихад Западу и уничтожать всех, кто на стороне Запада. Сейида Кутба, одного из вождей египетской организации «Братья мусульмане», запрещённой России, в 66-м году обвинили в подготовке убийства президента Гамаля Абд аль-Насера и повесили, а его книги остались и на них воспитаны десятки миллионов. В окружении печально знаменитого террориста Осама бен Ладена всегда повторяли: «Кутб сформировал наше поколение».

Современный теолог Абу Абдуллах аль-Мухаджир написал книгу «Теология джихада», в которой писал, что жестокое обезглавливание совершено необходимо – именно этому радуется Аллах и пророк. За словом следует дело: аль-Мухаджир познакомился с иорданцем Абу Мусабом аль-Заркауи. Восхитившись его идеями, тот взялся воплощать их в жизнь. Аль-Заркауи брал заложников – гражданских специалистов, приезжавших восстанавливать разрушенный многолетней войной Ирак. За одних получал большие деньги. Другим отрезал головы. Во имя создания всемирного халифата, в котором править будет подлинный ислам. Его подручные всё снимали на видео.

Ещё один основополагающий труд современного джихадизма – это работа Абу Бакра Наджи «Управление жестокостью», причём оно писал не для коллег-теологов, а для практикующих боевиков, и его труды изучались теми, кто входит в боевые отряды. Вот что он писал: «Те, кто действительно участвовал в джихаде, знают – это не что иное, как зверства, терроризм и бессердечность. Но победы не добьёшься, пока не заставишь врага страдать и не запугаешь его. Нам нужно беспощадно, зверски и натуралистично убивать заложников, раз наши требования не выполняются». Такова стратегия – продуманной жестокостью провоцировать западные страны на вмешательство в дела исламского мира, чтобы постепенно их ослабить. В конце концов Запад не выдержит и отступит, как Советский Союз, надорвавшись, вывел войска из Афганистана. Но сам Абу Бакра Наджи до этого момента не дожил. В 2008-м он попал под удар американских беспилотников в пакистанской провинции Вазиристан.

РЕВОЛЮЦИЯ ОТ ОТЧАЯНИЯ

Леонид Млечин: Исламизм заполнил вакуум, образовавшийся после крушения политических идеологий, которые прежде так увлекали молодёжь, – коммунизма и национализма. Что вызывает возмущение и гнев молодых иракцев, тунисцев, египтян, ливийцев? Коррупция, социальная несправедливость, высокая безработица, ущемление достоинства, то есть все пороки, свойственные несменяемой власти. Нефтедобывающие государства владеют несметными богатствами, которые неустанно извлекают из земли, но система управления неэффективна и коррупционна, могли процветать все, но нефтяные доходы достаются только правящей клике. На фоне затяжного экономического кризиса массовые возмущения порождают неудовлетворённые ожидания и искушения сравнения, интернет позволяет любому арабскому юноше увидеть, чем его жизнь отличается от жизни западного сверстника. Кто добрых 6 десятилетий находился у власти в арабском мире? В 49-м году произошёл первый военный переворот Сирии, в 51-м убили короля Иордании, в 52-м офицеры взяли власть в Египте. На Ближнем Востоке пришли к власти националистически настроенные военные. Это тоже была своего рода революция. Офицеры приходили к власти, обещая свободу и равенство, но быстро превращаясь в коррумпированных диктаторов, власть оказывалась в руках силовиков и бюрократов, а богатство доставалось правящему клану. На арабском Востоке даже в республиках правили династии. Президент Египта Хосни Мубарак собирался передать власть по наследству, как это сделал сирийский президент Хафез Асад, отдав страну сыну Башару. И ливийский президент Муамар Каддафи выбирал, кого из сыновей поставить во главе государства после себя, да не успел. 10 лет назад казалось, что судьба исламского мира меняется. «Арабская весна» стремительна и кажущееся неожиданным свержение правителей, чья единоличная власть ещё вчера считалась незыблемой. Президент Туниса сбежал из страны, президента Египта сместили, отдали под суд его же генералы, вождя Ливии убили собственные сограждане, президент Йемена передал власть законно избранному приемнику. Как предсказать революции, которые происходят без революционеров? В феврале 1917-го профессиональные русские революционеры были в эмиграции, в ссылке или состояли под надзором тайной полиции. Ленин вовсе не ожидал свержение режима, когда император Николай II уже отрёкся от престола. «Мы, старики, уже, может быть, не доживём до решающих битв этой грядущей революции», – с не скрывающей горечью говорил в те дни Владимир Ильич, тосковавший в далёкой Швейцарии.

Ныне эту спонтанность подогревают социальные сети, «Твиттер» и «Фейсбук», которые ускоряют социальную мобилизацию. Но возможности технологических новинок не надо преувеличивать. В 1848 году революция, похожая на «арабскую весну», распространилась по всей Европе всего за несколько недель, а в то время не было не только интернета, но и радио, и телевидения.

ПРЕЗИДЕНТ НА СКАМЬЕ ПОДСУДИМЫХ

Леонид Млечин: 3 человека руководили Египтом в последние 6 десятилетий, всех троих не раз пытались убить и одного застрелили. Президенты менялись, а враг оставался неизменным – «Братья-мусульмане». Наконец пробил их час. Президент Египта был ключевой фигурой в самом взрывоопасном регионе мира. Казалось, стабильность Ближнего Востока зависит именно от Хосни Мубарака. Его 6 раз пытались убить, а его предшественника на посту президента Анвара аль-Садата убили. С ним покончили картинно: расстреляли из автоматов и забросали гранатами во время октябрьского парада армии, которую он любовно пестовал. На Западе многие решили, что за убийством Анвара аль-Садата стоит КГБ. Бывший государственный секретарь Соединённых Штатов Генри Киссинджер уверенно говорил: «Не подлежит сомнению, что на Ближнем Востоке поднялась радикальная волна, подпитываемая советскими секретными службами».

В реальности Анвара аль-Садата уничтожили соотечественники – радикальные исламисты. Его старший брат нашёл приют в Кабуле, где власть взяли талибы, а его мать уехала в Тегеран, где её встретили как мать героя, там есть улица, названная в честь убийцы Анвара аль-Садата, и те же самые люди охотились на Хосни Мубарака, но Хосни Мубараку везло. Хосни Мубарак подавлял не только радикальных исламистов, что многим казалось разумным, но и вообще оппозицию, демократическую, в первую очередь. За критику правительства сажали в тюрьму, выборы фальсифицировались, тем самым президент добился обрытого тому, чего желал: он усилил влияние исламистов в обществе, которое прежде не было таким уж религиозным, а репрессии не позволили окрепнуть демократическим кругам, которые бы противостояли радикалам. Созданное полковником Гамалем Абдель Насером полицейское государство выродилось в коррупционный режим Хосни Мубарака. Египетские будни – безработица и бедность. Возмущение вырвалось наружу в ходе «арабской весны». Увидев, что накал протестов не спадает, армия заявился, что н станет стрелять в демонстрантов, да ещё и администрация тогдашнего президента США Барака Обамы, убедившись в невозможности сохранить Мубарака у власти, давила на египетского президента, требуя его ухода. США ежегодно предоставляют Египту полтора миллиарда долларов помощи. Было сказано: «Если Мубарак не уйдёт, денег не будет». Хосни Мубарак 3 десятилетия управлял страной, но ничего не сделал для демократизации Египта. В демократической стране надоевшего президента бы просто переизбрали, он с почётом удалился бы на покой. Мубарака же свергли, посадили на скамью подсудимых и потребовали казнить. Как это бывает с авторитарными правителями, внезапно выяснилось, что его власть основана лишь на страхе. Как только одни перестали его бояться, а другие отказались их убивать, режим рухнул. Хосни Мубарак – первый властитель в регионе, посаженный на скамью подсудимых за свои деяния. Это картина вдохновила арабскую молодёжь. Никто не верил, что это станет возможным. А есть ли вообще нужда в таких процессах? Как показывает исторический опыт, в обществах, которые переходят от авторитаризма к демократии, суд над нарушителями прав человека позволяет преодолевать это трагическое прошлое.

После Нюрнбергского процесса над нацистскими военными преступниками и до 90-х годов XX столетия практически не было возможностей заставить глав государств и высших чиновников ответить за нарушение прав человека. Но в последние 3 десятилетия вероятность быть наказанным выросла, и новые вожди стараются быть осторожнее, страх наказания сдерживает. В Латинской Америке военные помнят, что в Аргентине посадили 81 человека, а в Чили – 66, за преступления, совершённые в годы военного правления. Не потому ли перевороты на континенте стали реже?

АРМИЯ ПРОТИВ ИСЛАМИСТОВ

Леонид Млечин: У египетской молодёжи, студентов, интеллигенции на улицах и площадях было в избытке энтузиазма, он единственной политической силой с простой и ясной программой оказались «Братья-мусульмане». Подполье научило «Братьев-мусульман» терпению, годы преследования – жестокости, и у них была спаянная организация, а демократические силы просто не имели возможности выжить и сформироваться. Новым президентом стал один из «Братьев-мусульман» Мухаммед Мурси. Египтян испугались: «Братья-мусульмане» вознамерились превратить страну во второй Иран». И тут вмешались вооружённые силы. В Иране в своё время военные не посмели выступить против аятолла Хомейни, но Египет – не Иран. Министр обороны Абдул-Фаттах Ас-Сиси, который совершил военный переворот стал президентом. Так была ли «арабская весна» революцией?

10 лет назад в арабских странах вырвалась наружу долго копившаяся ненависть к неумелым и жадным властителям, но свержение опротивевшего властителя – лишь первый шаг, а затем нужна ещё огромная работа по переустройству жизни, а здесь показалось, что уже всё свершено: во дворце новый человек – этого достаточно, теперь жизнь станет другой, но чуда не произошло, и отчаяние охватило миллионы людей.

10 лет назад казалось, что арабский мир изменился навсегда, однако, надежды рухнули. Военный переворот в Египте положил конец зарождавшемуся демократическому эксперименту. Ливия и Йемен охвачены Гражданской войной. В Сирии то, что началось как мирное протестное движение против правительства Башара Асада, постепенно переросло в кровавую войну: сотни тысяч убитых, миллионы беженцев, подъём джихадистского движения.

В конце концов восставшие потерпели неудачу – «арабская весна» превратилась в «арабскую зиму», власть вновь оказалась в руках авторитарных властителей или в руках радикальных исламистов. Но разве могло быть иначе? А кто ещё мог прийти к власти в обществе, где есть только традиции авторитарного правления? И вообще где и когда революция приводила к демократии?

ИСТОРИЯ – ЭТО СУДЬБА?

Леонид Млечин: То же самое произошло в Иране: исламская революция, символом которой стал аятолла Хомейни, была не прорывом вперёд, а возвращением назад. Это была реакция на модернизацию древней культуры, силу которой никто не понимал. Движущей силой иранской революции тоже было демократически настроенное студенчество, но плоды победы над шахом достались другим. Аятолла Хомейни сначала дал им власть, позволили развернуться, а затем убрал с помощью Корпуса Исламская революция. Студенческих вождей поставили к стенке, а руководителей левой партии Туде перед расстрелом заставили публично сознаться в том, что они – советские шпионы. Оппозиция была уничтожена. Праздник революции длится недолго, революция – это трагедия, это плата за неспособность и нежелание власти справляться с возникающими проблемами. После свержения очередного властителя ожидают немедленного улучшения жизни, но когда рушится диктатура, страна погружается в хаос. Прежняя жизнь развалилась, а жители арабских стран не имеют навыка самоорганизации.

Когда возникает вопрос, почему демократия так плохо приживается на арской земле? То ответ нужно искать вовсе не в религии, а в историческом прошлом, в тех политических традициях, которые складывались на этой территории, а в результате хаос и отчаяние толкает людей либо в сторону властителей, жестоких и жёстких, в погонах и без, либо в сторону радикальных исламистов, которые только счастливы, видя, какой хаос охватил их страны. «Чем хуже, тем лучше», – говаривал Владимир Ильич Ленин. Можно ли считать, что история – это судьба? Арабскому миру предстоит выскользнуть из капкана политических традиций, от прошлого надо уметь отказываться, образованных людей всё больше, они недовольны ограниченностью экономических возможностей – это рождает политическое возмущение. В чём нуждается арабский мир, так это в глубоких экономических и социальных преобразованиях, только не видно пока ил, способных на такой подвиг.