Гражданская инициатива: номинация «Память»

Гости
Анна Шатрова
директор благотворительного фонда «Яркая жизнь»
Алексей Левыкин
директор Государственного исторического музея

Тамара Шорникова: В эфире рубрика «Национальная премия «Гражданская инициатива»». Рассказываем о лучших проектах волонтеров, некоммерческих организаций, активистов со всей страны.

Сегодня познакомим вас с участниками и победителями номинации «Память». Поговорим о помощи ветеранам Великой Отечественной войны и пожилым людям в поиске информации о раскулаченных, репрессированных, о разных страницах нашей истории и о том, как ее сохранить. Ждем вас в прямом эфире: звоните, пишите.

У нас в студии Алексей Левыкин, директор Государственного исторического музея. Алексей Константинович, здравствуйте.

Алексей Левыкин: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Поздравляю вас и ваших коллег с юбилеем.

Алексей Левыкин: Спасибо, очень большим, да.

Тамара Шорникова: В этом году Государственный исторический музей 150 лет празднует.

Алексей Левыкин: 150 лет, да, сейчас вот мы в течение всего года отмечали различными событиями, мероприятиями, так что для нас целый год юбилейный, праздничный.

Тамара Шорникова: Читала интервью ваше в т. ч. и по случаю юбилея и вот несколько фраз ваших себе выписала. Как раз об Историческом музее: «Это музей, который создан для утверждения самосознания и развития самопонимания российского человека, и вот эту функцию, какие бы годы ни приходили, какие бы идеологии ни сменяли друг друга, какие правители бы ни сменяли друг друга, будет музей выполнять», – ну то есть условно чтобы люди чувствовали себя гражданами страны, а не населением.

Алексей Левыкин: Конечно.

Тамара Шорникова: А по-вашему, это возможно без контекста, без политики, без строя, без понимания, куда движется страна, кто у власти в том числе?

Алексей Левыкин: Ну, вы знаете, дело, конечно... Все то, что вы сказали, – это очень сильно влияет на деятельность любой институции, в т. ч. и на деятельность музея. Но ведь действительно так оно и получилось о том, что, наверное, получив вот эту вот благородную функцию сохранять память, накапливать ее всеми своими действиями, потому что музей, как правило, является достаточно сложной институцией...

Потому что многие считают, что музей – это место, где, так сказать, хранятся некие предметы, произведения искусства, а иногда не произведения искусств. Это действительно, потому что музей, вот одна из его главных функций – это хранить. Но это не музей, потому что музей кроме этого должен еще внимательно изучать то, что он хранит, и показывать то, что он хранит, и рассказывать о том, что он хранит. И, выполняя вот эту функцию показывать и рассказывать то, что он хранит, перед ним ставится определенная задача.

Вот то, что вы сказали, я вам очень сильно благодарен за то, что вы вспомнили эту фразу, потому что эта фраза не моя – это фраза одного из создателей и отцов-основателей Государственного исторического музея, очень известного историка Забелина. Возможно, он отвечал... мне сложно сказать, отвечал ли он на вопрос журналиста тогда, что такое представляет собой Исторический музей... но это было сказано еще в тот период, когда существовала Российская империя, когда существовали определенные совершенно идеологические взгляды. Я бы даже больше сказал: Исторический музей создавался людьми, которые были больше близки к славянофильству, нежели чем, так сказать, к западническому течению русской мысли.

Казалось бы, с приходом в 1917 году большевиков функция Исторического музея изменится. Действительно, это, может быть, и происходило, когда музей стал рассказывать о классовой борьбе, когда музей стал рассказывать и представлять марксистскую концепцию истории развития человечества, и марксистскую концепцию истории развития нашего российского государства. Но все равно он выполнял одну и ту же функцию – он развивал такие важные понятия, как самопонимание, самоутверждение, я бы даже сказал, российского человека и советского человека.

И я всегда повторяю другую фразу, вот она действительно принадлежит мне. Вы знаете, я считаю, что одним из самых крупнейших достижений, которое было сделано накануне 1941 года, – это дата 1934 год. В этот момент был принят не закон – в этот момент было принято постановление о преподавании истории в школе. 1934 год, когда стали опять рассказывать о «Повести временных лет», об Александре Невском, о Суворове, о Кутузове, стали рассказывать о тех событиях, которые произошли в стране при Петре I. И когда через 7 лет один из государственных деятелей произнес вот на той площади, где находится наш музей: «Пусть вас осенит знамя великих побед ваших предков», – там стояли люди, которые это все знали, которых обучили.

Так что вот эта функция, я считаю, что она, какие бы взгляды ни были, какая бы ни была идеология, если мы говорим о гражданстве, если мы говорим о гражданстве и твоем осознании о том, что ты являешься членом вот этого огромного цивилизационного общества, которым является Россия, какая бы идеология ни была, все равно вот это вот самосознание, самопонимание очень в глубине.

Тамара Шорникова: Об уроках истории еще поговорим, сейчас много дискуссий вокруг ведется, как рассказывать, какими должны быть учебники, сколько страниц уделять тому или иному периоду в истории нашей страны. Продолжая тему вашей работы и работы ваших коллег в разных городах, безусловно, не в каждом городе нашей страны есть какой-то исторический музей, – как по-вашему, как в этих городах рассказывать об истории? Кто этим должен заниматься?

Алексей Левыкин: Вы знаете, я вот с вами не соглашусь, потому что я знаю вот картину нашего музейного мира, потому что она достаточно, так сказать, корпоративна. Мы очень хорошо знаем друг друга, мы очень часто встречаемся и в рамках различных мероприятий, которые проводит Министерство культуры, в рамках деятельности нашего Союза музеев России, который возглавляет Михаил Борисович Пиотровский. Я скажу вам такую вещь: практически каждый город более-менее крупный имеет музей.

Тамара Шорникова: «Более-менее крупный» – это хорошая такая ремарка.

Алексей Левыкин: Нет, я еще раз говорю... Да, во всяком случае начиная... Я сейчас не очень понимаю вот это административное деление, там какие-то городские образования, а то, что раньше называлось районными центрами, областными центрами, – вот они практически все имеют музеи. Они, правда, называются не историческими, они называются краеведческими, но суть их от этого не меняется, потому что эти музеи, они рассказывают и о малой истории, и истории вот этого города либо истории этого региона. Причем представляя это достаточно широко, они рассказывают и об истории, и об экономике, и о природе, а с другой стороны, они очень часто рассказывают об истории в целом.

Так что я считаю, что нашей стране очень сильно повезло в том, что в свое время была создана вот эта вот потрясающе красивая сеть краеведческих музеев, они всегда выполняли эту функцию. Я думаю, что они будут ее выполнять исходя из того внимания, которое сейчас, в последнее время им начинают уделять не только, так сказать, Министерство культуры, но даже самое высшее руководство нашей страны.

Тамара Шорникова: В Государственном историческом музее сколько сейчас экспонатов?

Алексей Левыкин: Около 5 миллионов.

Тамара Шорникова: Около 5 миллионов. Это то, что помогает по крупицам восстанавливать историю страны, рассказывать о событиях, о том, как жила наша страна в ту или иную эпоху. Как вам кажется, если в машине времени лет через 50–100 мы перенесемся и побываем в Государственном историческом музее, какие экспонаты должны нам рассказать о нашем времени нам в будущем?

Алексей Левыкин: Ну, вы знаете, мы ведь... Дело заключается в том, что мы продолжаем комплектование музея, и комплектование любого музея является тоже его составной частью, он должен думать о будущем, тем более такой музей, как исторический. Кто-то комплектует произведения высокого искусства, кто-то изобразительного, скульптуры... Мы комплектуем историю. И, как показала практика, вот эти памятники весьма разнообразны. Для того чтобы рассказать о нашем сегодняшнем дне, нам нужен, наверное, весь спектр тех предметов, которые нас сейчас окружают и очень часто для нас являются несущественными: понимаете, предметы быта, посуда, одежда...

Вот у нас сейчас работает потрясающая выставка, она называется «Кринолин. Жакет. Свитшот». Это выставка, которая вроде представляет и высокую, и обычную моду в очень интересной хронологии, от 1861-го по настоящий день. Вот если вы придете на эту выставку, вы можете изучить историю, потому что там находятся памятники, предметы музейные в основном, основу ее составляют памятники, которые хранятся и собираются в Историческом музее. Но вы, глядя вот на эти предметы, предметы женской моды, вы можете четко сказать: да, вот это 1861 год, а это 1960-й, а это 1971-й, а в таких платьях девушки встречали своих отцов, мужей, братьев в 1945 году на Белорусском вокзале. То есть нам интересно все.

И очень часто, я вам скажу как музейный работник, больше всего подвергаются опасности обычные вещи, потому что мы очень часто бережно храним то, что действительно называем высоким искусством, драгоценностями, и забываем о том, что, так сказать, рядом с нами есть предметы быта, которые уходят и исчезают, и потом их восстановить достаточно сложно. Если это не сделает кто-то, будь то государственный музей, как Исторический музей, либо коллекционер, потому что музей не существует без коллекционеров, мы представляем собой в какой-то степени единое сообщество, то мы потеряем это.

Тамара Шорникова: Либо родственник, который бережно хранит, я не знаю, какой-нибудь мундир отца, например.

Алексей Левыкин: Обязательно, обязательно, это, знаете, действительно надо хранить. А иногда... Вот у меня борются во мне музейный работник, а с другой стороны борется тот человек, который считает, что все-таки память о твоем отце, о деде, она должна быть у тебя.

Тамара Шорникова: Мы сегодня много будем рассказывать о людях, которые как раз хранят память о родственниках своих, которые ищут по крупицам информацию о них. Часто это начинается с какой-то личной инициативы: действительно больше узнать о родителях, о бабушках, о дедушках, об истории родного села, маленького города.

Вот как раз о таком проекте в Томской области сейчас расскажем. От областного центра до села Палочка почти 350 километров. Село небольшое, около 200 человек там живет, но есть как раз свой потрясающий музей. Мы добрались, сняли сюжет, сейчас посмотрим.

Пока вы смотрите этот сюжет, подумайте о том, что, по-вашему, из вещей, которые вас окружают, из того, что вы видите, из того, чем пользуетесь, можно и нужно сохранить в музее, чтобы потом наши потомки что-то важное узнали о нашем времени. Присылайте на номер 5445 ваши предложения, а может быть, даже фотографии в WhatsApp нам.

Смотрим сюжет.

СЮЖЕТ

Тамара Шорникова: Вот такой проект из маленького села, где, по-моему, делается очень большая, прекрасная работа.

Алексей Левыкин: Прекрасные люди, молодцы! Это просто...

Вы знаете, я чем могу прокомментировать? Тем, что вот если мы сейчас обратимся в такие крупные музейные собрания, вот мы ощущаем эту проблему... Это, кстати, ответ на ваш первый вопрос, который вы мне задавали накануне, о том, как мы будем показывать настоящее. Ведь память о репрессиях не формировалась в музейных собраниях на протяжении длительного времени, и сейчас мы испытываем очень большие сложности, для того чтобы представить эту историю... а музей представляет ее, как правило, так сказать, не в рисунках, а в материальных памятниках, и нам очень сложно это сделать.

И вот то, что делается там, вот в этой Палочке, – это великое дело, великое дело, потому что они действительно не только сохраняют память, они создают вот этот вот ресурс, который должен рассказать, с моей точки зрения, о самой величайшей трагедии русского народа XX века. Вот это величайшая трагедия – раскулачивание.

Тамара Шорникова: Нам начали зрители присылать свои варианты, как им кажется, что бы сейчас можно было сохранить в музее, чтобы для наших потомков какая-то была картина о том, как мы жили здесь и сейчас. Коми нам пишет, такая сначала любопытная реплика: «Если раньше было что коллекционировать и что хранить, наследникам передавать, сейчас трудно: все пластиковое, одноразовое, не сохраняется», – ну, с этим, конечно, можно поспорить, но такое мнение...

Алексей Левыкин: Вы знаете, есть люди, которые даже собирают пластиковое и одноразовое, они, так сказать, далеко смотрят вперед. Но они формируют определенную коллекцию, которая на определенном этапе начинает вдруг приобретать стоимость, стоимость я не имею в виду денежную – историческую стоимость. Потому что, так сказать, она начинает являться той группой, обработанной группой, которая представляет ту или иную сторону жизни.

Тамара Шорникова: Ну вот мне кажется, что те же самые, не знаю, пакеты или одноразовые стаканчики с кофе, сейчас выйдешь в городе, каждый второй, особенно в крупном городе...

Алексей Левыкин: Ну конечно. Не надо утрировать, конечно, в некоторых случаях, но да, да.

Тамара Шорникова: Безусловно, да. Что ценность, а что все-таки мусор, это и музейщикам в т. ч. разбираться...

Алексей Левыкин: Ну, иногда... Вы понимаете, дело в том, что иногда, если вы когда-нибудь побываете на археологических раскопках, вы тоже подумаете о том, что археологи тоже копаются в мусоре, которому, правда, иногда может быть несколько сот лет, а иногда тысячелетие. Но это те предметы, которые когда-то упали, когда-то уронили, которые остались, так сказать, от определенного пожара, но без них мы не можем себе представить тех событий, которые, например, происходили в древнем Новгороде или в древнем Суздале.

Тамара Шорникова: В WhatsApp нам тоже начали писать. Вы можете не только писать, я напомню, но и присылать фотографии в этот мессенджер в нашу группу. «Нужно сохранить радиоприемник, работающий от городской сети. Дети уже не понимают, что это такое», – вот такая примета эпохи.

Алексей Левыкин: Ну, наверное, да. Потому что вот я вам так скажу: в нашем собрании есть радиоприемники, которые работают от городской сети, есть действительно реальные. Мы их уже сейчас используем в нашей выставочной деятельности.

Тамара Шорникова: Если есть у вас вариант, что прислать, сфотографируйте дома, пришлите нам или напишите на номер 5445, что из нашего окружения сможет потомкам рассказать о нашем периоде, что, по-вашему, сформирует картину.

И вот еще сообщение из Нижегородской области: «Учебники по истории в средней школе: краткость – сестра таланта». Дают только основное, и вот к этому у многих есть такие придирки, что ли. Кто-то считает, что это хорошо, так, мол, и надо, а кому-то кажется, что несколько страниц на историю Великой Отечественной – это как-то очень скупо.

Алексей Левыкин: Ну, вы знаете, надо просто... Мне сейчас сложно сказать с точки зрения... Конечно, несколько страниц в учебнике о Великой Отечественной войне – это слишком скупо, там должно быть гораздо побольше.

Но, с другой стороны, ведь поймите, нельзя историю изучить по учебнику. Учебник должен ставить перед собой совершенно другую задачу – он должен дать те начальные сведения, те начальные данные, чтобы каждый человек представлял себе вот эту историю государства, вот которая проходила, событие за событием. Но учебник не способен дать глубоких знаний.

Я вспоминаю свое обучение уже в университете, когда тебе говорили о том, что, если ты хочешь получить три, читай учебник; если ты хочешь сдать на «отлично», ты должен читать серьезные монографии и знать историю более глубоко. Кроме учебника есть и другие источники знаний. Очень многое зависит от учителя.

Тамара Шорникова: Вот о других источниках знаний как раз еще один наш сюжет. Это тоже о Великой Отечественной, это тоже одна из страниц нашей истории – о том, как в Пермском крае изучают истории военнопленных, как добираются до небольших поселков, чтобы расспросить выживших родственников или тех, кто помнит, детей тех, кто оказался в лагерях. Давайте посмотрим.

СЮЖЕТ

Тамара Шорникова: А мы продолжаем собирать то, что наши телезрители собрали бы в такой народный коллективный музей о современной истории, об истории прошедших лет. Я буду показывать фотографии, которые пришли к нам в WhatsApp.

Кофейный сервиз с символикой Олимпиады 1980 года, вот давайте посмотрим. Олимпиада-80 – важное событие для страны, и вроде вот такая домашняя утварь, домашний реквизит, но который хранит память о таком важном событии.

Вот что еще. Конечно же, и это тоже наша история – карточки на продукты. Вот, пожалуйста, зубная паста, маргарин, мясопродукты... То, что из архивов.

Вот прислали еще, ну это такой домашний сервиз, давайте тоже покажем.

И есть одно сообщение, я сначала зачитаю текст, а потом покажу фотографию, текст мне кажется важным. «В моей семье были и крестьяне, и купцы, и казаки, и служащие. Были раскулаченные, репрессированные, реабилитированные и погибшие в ВоВ, служащие в «Смерш» и поднимающие индустриализацию в середине XX века. Стараюсь все записывать, хранить для детей и внуков. Может быть, мы в нашей стране в большинстве своем столь неоднозначны, что у нас вот такая неоднозначная история? Переписывать ее не надо, все уживается в нашем восприятии».

А вот сейчас фотография, давайте покажем, попробую... Вот, действительно, смотрите, разные фотографии, разные годы, разные люди – одна история большой страны.

Алексей Левыкин: Настоящая русская семья.

Тамара Шорникова: Настоящая русская семья.

Алексей Левыкин: Да. Вы знаете, вот если опросить, сейчас есть одна из таких положительных тенденций в современном мире, когда все меньше и меньше становится Иванов, не помнящих своего родства. Вот это вот, кстати, очень такая русская заметка о человеке, который неуважителен: Иван, не знающий своего родства. И сейчас очень многие люди начинают интересоваться вот этим. Если они действительно начинают интересоваться историей своей семьи, они начинают понимать о том, что она очень тесно связана с теми событиями, которые происходили на протяжении нашей истории.

Вот я могу полностью подписаться, потому что, конечно, у каждого своя история, вот так же и у меня. И вот в нашей очень большой семье были люди, которые, так сказать, были на одной стороне гражданской войны, были на другой стороне гражданской войны, все равно они были родными для себя людьми, которые прошли войну, которые были репрессированы. Но, так сказать, у них была одна такая очень хорошая черта: они все очень любили свою Родину.

Тамара Шорникова: Безусловно.

Меня тут поправляют, что не «карточки», а «талоны». Ну...

Алексей Левыкин: Да. Ну, «карточки» – да, это более... Вы знаете, есть люди, которые собирали и сохраняли карточки, благодаря этому они хранятся в музеях. Вы знаете, что, например, хранится в Историческом музее, один из таких уникальных экспонатов, который ну просто действительно заставляет вообще очень серьезно задуматься? – это вот пайка хлеба ленинградская. Она тоже у нас есть, мы тоже ее храним. Так что вот это говорит о том, что может стать экспонатом.

Тамара Шорникова: Следующий сюжет как раз из Ленинградской области, предлагаю сейчас его посмотреть, а после обсудить. Деревня Засосье, тоже такой сельский проект, который, мне кажется, по масштабу можно назвать федеральным, потому что он снова об истории нашей страны. Проект «Невиновные», давайте посмотрим.

СЮЖЕТ

Тамара Шорникова: Вы знаете, на что обратила внимание, Алексей Константинович? Вот во всех сюжетах люди, которые пытаются разыскать информацию о своих родственниках, – это же в основном взрослые люди. Нет каких-то горящих глаз, не знаю, студенческих и т. д. В интервью тоже, по-моему, читала, что аудитория вашего музея в основном 35–40 и старше...

Алексей Левыкин: Вы знаете, нет. Я вам так скажу, что у нас... Вот сейчас мы можем сказать, и вот даже сегодня я проходил через залы музея, отмечая о том, что в музее достаточно много посетителей. Отмечаю то, что это люди различных возрастов: есть и... Вот вчера я, например, на выставке наблюдал такую группу, ну это явно группа женщин, возможно, они друг друга хорошо знают, приехали на выставки, подруги, они явно все такого, значит, пенсионного возраста. А рядом идут совершенно молодые люди, которые пришли в музей. Возможно, туристы...

Тамара Шорникова: Это все-таки один из центральных музеев в столице страны, это как бы такой важный пункт в турмаршруте, наверное, каждого туриста. А если говорить в целом об интересе к истории, регулярно проводятся опросы, конечно же, часто удивляют результаты, когда спрашивают у школьников и те не могут определенно сказать, кто такой Столыпин, какие-то другие фамилии вызывают у них удивление...

Алексей Левыкин: Ну просто им никто не смог об этом рассказать. Потому что, когда мы с вами говорили об учебнике, вот если прочесть просто учебник, там хотя «Столыпин» и написано, но это не означает, что вы будете его знать и о нем помнить. Потому что есть еще одна персона, которая стоит между учебником и учеником, – это учитель. И очень важно, кто учит и как он рассказывает, как он обращает на это внимание. Потому что если человеку в жизни повезло и у него был учитель с настоящей точки зрения, хотя бы один, то он будет знать, будет помнить.

С точки зрения взрослых, да... Ну просто, понимаете, приходит время, когда ты понимаешь, что если ты этого сейчас не сделаешь, ты этого не сделаешь никогда. Если ты не оставишь своим детям воспоминаний, допустим, как это сделал мой отец, который написал очень хорошие воспоминания, ну он историк, ему это и воспоминания, и научная работа, это все вместе... Если ты это не сделаешь, то это не сделает больше никто. Поэтому, наверно, какой-то определенный возрастной уровень должен быть.

Но я, кстати, встречал очень много и молодых людей, которые очень живо интересовались историей своей семьи, историей своего края, их достаточно много. Поверьте мне, это не может быть каждый. Если, так сказать, в обществе есть какие-то определенные вот эти вот группы людей, которые этим делом занимаются... Вот вы сейчас показывали потрясающие вещи: небольшой поселок, деревня, четыре человека в зимнее время живут – но там же нашлись люди, которые создали этот музей. Туда едут люди, чтобы посмотреть. Что-то, может быть, связано и с их историей; возможно, они научатся чему-то и сделают это у себя.

Тамара Шорникова: Спасибо. Благодарим за участие Алексея Левыкина, директора Государственного исторического музея. Спасибо за этот важный разговор.

Наш разговор в прямом эфире не заканчивается. Сейчас посмотрим сюжет о том, какую помощь волонтеры пожилым людям оказывают. Они пережили разные события, были очевидцами разных эпох в жизни нашей страны; сегодня многие живут одни, им нужна наша поддержка. Какая именно, чем можно помочь, расскажут волонтеры благотворительного фонда «Яркая жизнь». С руководителем фонда поговорим сразу после сюжета.

СЮЖЕТ

Тамара Шорникова: В нашей студии приветствуем нового гостя, как и обещали, – Анна Шатрова, директор благотворительного фонда «Яркая жизнь». Анна, здравствуйте.

Анна Шатрова: Здравствуйте, Тамара.

Тамара Шорникова: Мы зададим вам для начала, наша творческая бригада, тот же вопрос, что задаем в течение этого эфира нашим телезрителям: как вы считаете, какие предметы, что бы вы сохранили вот из своего окружения, из современности, чтобы потом те, кто через 50–100 лет будут что-то изучать о нашей истории, подумали и поняли что-то о нашем отрезке жизни, об отрезке жизни, который совпал с этой эпохой нашей страны?

Анна Шатрова: Ну, возможно, телефоны на самом деле, потому что они помогают нам общаться, быть на связи и как раз-таки дарить любовь, тепло. Возвращаясь к нашей деятельности, сейчас, например, появились волонтеры, которые находятся не в Петербурге, волонтер переехал, но хочет быть на связи, например, с бабушкой какой-то, хочет быть волонтером по переписке. У нас есть некоторые пожилые люди, которые достаточно продвинутые, умеют пользоваться тоже смартфонами. И вот, возможно, как раз-таки телефоны, смартфоны как предмет коммуникации, чтобы быть на связи.

Тамара Шорникова: Коротко SMS наших телезрителей, что, по их мнению, должно сформировать обязательно память о наших годах, ну и не только наших, о прошлом, конечно, тоже. Тульская область: «У меня хранится копия газеты от 9 мая 1945 года. Если кому-то нужна копия, вышлю», – Раиса, Тульская область, Щекино. Удмуртия: «Надо сохранить значки обществ туристических, ДОСААФ, книголюбов, организаций пионерских, комсомольских, октябрят». Но это, конечно же, больше об истории Советского Союза, а мы просим вас все-таки присылать что-то, что точно из нашего времени, но что поможет о нем рассказать нашим потомкам.

Возвращаясь к настоящему, если говорить о помощи и о тех современных средствах связи в т. ч., которые помогают эту помощь оказывать, как действительно они расширили возможности благотворительных фондов общаться, поддерживать связь с теми, кому одиноко?

Анна Шатрова: На самом деле технологии дают большую возможность как раз-таки привлекать добровольцев, рассказывать о своей деятельности через социальные сети, через интернет, через средства коммуникации, через телевидение.

Тамара Шорникова: Много таких желающих?

Анна Шатрова: Желающих рассказать о своей деятельности?

Тамара Шорникова: Желающих помочь, желающих присоединиться к вашей армии добровольцев.

Анна Шатрова: Да, да, таких людей очень много, мы им очень благодарны, признательны. Кто-то с нами на длительное время, кто-то на короткое время, например, пока студент или пока мама в декрете, может быть, как-то дистанционно. Но вся эта помощь имеет вклад большой, она ценна, она важна. И у меня есть такая любимая фраза: благотворительность может быть по вкусу каждому – и волонтеры присоединяются.

Тамара Шорникова: Мы пытались сейчас выяснить, какого возраста люди в основном занимаются, изучают историю, хотят сохранить что-то для будущих поколений. Мы можем сформировать, нарисовать такой портрет волонтера? Это действительно кто в первую очередь, мужчина или женщина, какого возраста? Чем они занимаются?

Анна Шатрова: Во-первых, это добрейшие люди.

Тамара Шорникова: Это точно.

Анна Шатрова: Ну, женщин побольше, конечно, но мы рады всем, и женщинам, и мужчинам.

Тамара Шорникова: А как думаете, почему? Сердечнее?

Анна Шатрова: М-м-м... Ну, эмпатии больше, возможно. Опять же, все очень-очень индивидуально. Вот буквально совсем недавно, вчера, у нас на встрече добровольцев были и мужчины, вот.

Но даже как по сюжету вы видели, все-таки волонтеры разных возрастов, у нас есть волонтеры и почтенного возраста как раз-таки, которые помогают нам работать с нашими бабушками, пожилыми людьми, например, когда у нас доставки, они помогают нам в обзвонах, есть такие активистки.

Поэтому для волонтерства нет границ, нет каких-то возрастных рамок, и мы очень рады как раз-таки, что благодаря этому проекту мы можем объединять разные возраста, разные поколения и делать эту старость без слез для всех.

Тамара Шорникова: Если говорить о той помощи, которая экстренно необходима, в которой остро нуждаются, безусловно, разное бывает материальное положение у людей, наверняка продуктовые наборы или какие-то любые предметы, которые помогли доставить волонтеры, они оказываются вовремя, они оказываются нужны. Но в этом ли больше всего нуждаются люди? Или вот общение – это, скорее всего, вот такой самый невосполнимый ресурс?

Анна Шатрова: Конечно, общение – это самый невосполнимый ресурс. Сам факт, что человек кому-то интересен, что о нем проявляют заботу, позвонят, говорят: «Вам едет доставочка, встречайте», – потом бабушка позвонила поблагодарила... Поздравили с днем рождения... У нас есть прекрасная акция «Чистые окна», когда весной и осенью наши волонтеры помогают мыть окна пожилым людям дома, в учреждениях. Поэтому любой-любой контакт ценен и важен как для пожилого человека, так и для волонтера.

Тамара Шорникова: Говорили как раз о современных средствах связи и о том, что многие уже научились благодаря внукам, волонтерам в т. ч. обращаться с современными гаджетами. Но у нас есть сюжет о том, как проходит процесс обучения для тех, кто пока еще все-таки не в той информационной форме, как бы мы сейчас сказали. Давайте посмотрим еще один проект интересный «Прокачка цифровой грамотности пенсионеров». Смотрим сюжет.

СЮЖЕТ

Тамара Шорникова: Нам телезрители пишут, вот Нижегородская область: «Лет 70 назад учили так же печатать на печатных машинках», – ну что, время идет, средства связи тоже меняются, то, что нам помогает доносить информацию, быть на связи, и обучать этому, безусловно, надо.

У нас лента тоже в такую ленту добрых дел, пожеланий и просьб превратилась. Ленинградская область, может быть, вы поможете тоже, свяжетесь с какими-то коллегами-волонтерами...

Анна Шатрова: Конечно.

Тамара Шорникова: «Остро нуждаюсь в фуражных мелких семечках для кормления птиц зимой! – пишет нам телезритель. – Не дороже 40 рублей килограмм готов заплатить. Нужно 20 килограммов, машины нет».

Анна Шатрова: Поможем семечками.

Тамара Шорникова: Если кто-то смотрит, кто-то может помочь, мы можем связать, дать контакт телезрителя.

Ямало-Ненецкий автономный округ: «Моя мама пенсионерка, живет в одном из сел Омской области. Вместе со своими единомышленниками делают очень полезное дело – восстанавливают историю исчезнувших деревень. Удивляет то, насколько это, оказывается, нужно людям, с какой благодарностью воспринимается выход каждой книги об исчезнувших селах, которые были чьей-то малой родиной», – тоже классное дело.

И Самарская область: «Большой вопрос к фондам – на какие деньги живут?» Разные SMS к нам приходят, вот такой вопрос в лоб.

Анна Шатрова: Давайте прокомментирую, живем, на какие деньги помогаем, я бы так сказала. Во-первых, вот сегодня мы говорим про премию «Гражданская инициатива» – было пожертвование в фонд. Плюс периодически мы выигрываем президентские гранты. Плюс есть спонсоры, бизнес-компании, которые поддерживают, и плюс есть люди, которые помогают.

Есть такая прекрасная акция «Рубль в день», когда люди могут подписаться на пожертвование 1 рубль в день в какую-то благотворительную организацию, например, также в наш фонд «Яркая жизнь». За 1 рубль мы практически ничего не можем купить; но когда это складывается из многих-многих пожертвований... Как говорится, океан состоит из капель, мир – из людей.

Тамара Шорникова: И десять секунд буквально – а вот из этих речек, которые в море стекаются, какая больше, какая полноводнее? Это обычные люди, это бизнес, это какие-то премии?

Анна Шатрова: Честно – это обычные люди.

Тамара Шорникова: То есть тот самый рубль в день?

Анна Шатрова: Тот самый рубль в день.

Тамара Шорникова: Это зависит от нас, это то, что мы можем вместе с вами, дорогие телезрители, поэтому участвуйте, пожалуйста.

И спасибо, что участвуете в наших опросах, в наших эфирах. Давайте посмотрим WhatsApp. Вот то, что вы успели нам прислать: «Мой папа, бабушка, фото перед войной, 1940 год», – давайте покажем эту фотографию. Какие красивые люди! Вот еще фотография – это то, что запомнилось: «Храню для потомков приватизационный ваучер», – и это тоже история нашей страны. Много всего прислали, там еще и значки, конечно...

Это то, что мы делаем прямо сейчас вместе с вами, нашу историю, это то, что мы можем сохранить для наших потомков. Что еще от нас зависит, как мы можем сделать жизнь лучше, как обычно, расскажем в следующий четверг в нашей рубрике «Гражданская инициатива» на ОТР. До встречи.