Катя Бермант: Там где нал, там криминал. Поэтому мы никогда не собираем наличные в кэш-боксах на улицах

Гости
Марина Петрякова
житель г. Апатиты (Мурманская обл.)
Екатерина Бермант
директор благотворительного общественного фонда «Детские сердца»

Константин Чуриков: А сейчас у нас непраздная тема – говорим не просто о благотворительности, а о лжеблаготворительности. Всё больше аферистов на улицах, которые под легендой, что они благотворительный фонд…

Оксана Галькевич: Под маской, под видом.

Константин Чуриков: …выманивают средства у граждан, которые искренне хотят помочь тем или иным фондам, тем или иным детям, тем или иным людям, которые нуждаются в помощи. И совсем недавно благотворители объединили свои усилия и издали целую декларацию…

Оксана Галькевич: О добросовестности в сфере сбора средств.

Константин Чуриков: …о добросовестности в сфере этих услуг, в сфере благотворительности. Сейчас подробно обо всем расспросим нашу гостью. У нас в студии Катя Бермант, директор фонда "Детские сердца". Катя, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Катя Бермант: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Расскажите нам, пожалуйста, об этой декларации. Что в ней конкретно прописано? А потом мы такую иллюстрацию наглядную дадим зрителям, чтобы зрители ориентировались и понимали, кто лжеблаготворитель, а кто настоящий.

Катя Бермант: Хорошо. Благотворительное собрание "Все вместе" примерно месяц назад написало и выпустило декларацию о том, что честные фонды не собирают наличные на улицах. Дело в том, что те лжеволонтеры и лжефонды, которые собирают наличные на улицах, очень похожи на нас. Они мимикрируют. У них есть зарегистрированные благотворительные организации в Минюсте, не подкопаешься. У них есть все атрибуты благотворительного фонда: прозрачный ящик для сбора наличных, документы, брендированные футболки. Как отличить нас, которые работают на благо человечества, от них, которые работают только на собственный карман?

Оксана Галькевич: Ну, это внешние атрибуты.

Катя Бермант: Единственный формальный способ отличить нас от них – это то, что мы не собираем на улицах. Мы сейчас пытаемся собрать максимальное количество подписей честных фондов под нашей декларацией и договориться о том, что такой способ сбора для честных фондов невозможен. Почему мы утверждаем, что они мошенники?

Константин Чуриков: Так?

Катя Бермант: Потому что совершенно невозможно подсчитать и отследить, сколько денег было положено в этот прозрачный кэш-бокс, абсолютно невозможно.

Константин Чуриков: Переносной – что важно.

Катя Бермант: Да. Абсолютно невозможно понять, сколько денег оттуда было вынуто. Совершенно невозможно получить отчет о том, куда пошли и сколько процентов от вынутых денег. Когда благотворительные фонды, которые мы называем "честными", собирают деньги в кэш-боксы, обычно эти ящики установлены в каких-то местах общественных – например, в "Азбуке вкуса", в магазинах…

Оксана Галькевич: В банках, например, да?

Катя Бермант: В банках, в торговых центрах. С торговыми центрами заключен договор. Когда эти средства изымаются из ящиков, три человека (один – представитель фонда, один – представитель собственно места, где установлен ящик, и еще один независимый наблюдатель) переписывают не просто количество собранных денег в этот ящик, а количество купюр.

Оксана Галькевич: Номера купюр не переписывают?

Катя Бермант: Нет, номера – это, пожалуй, слишком сложно. Потом эти деньги отправляются в банк на счет фонда. И из банка приходит квитанция о том, что они положены на счет и куда они отправились дальше. Наличные деньги не оставляют следа, электронные платежи проследить элементарно. Поэтому мы призываем всех и каждого не подавать на улицах. Собственно то, что они делают – это и есть милостыня. А милостыня – это вредно, потому что подаем-то мы на хлеб, а употребляют это на водку.

Константин Чуриков: Давайте тогда начнем с тех, кто ходит по улицам, а потом расскажем, какую опасность могут в себе таить и электронные платежи.

Катя Бермант: Безусловно.

Константин Чуриков: Потому что тут тоже есть определенные, скажем так, низины этого айсберга. Для начала – репортаж из Великого Новгорода нашего корреспондента Владислава Двоеглазова.

СЮЖЕТ

Константин Чуриков: То есть мораль сей басни такова: увидели таких вот странных людей на улице – вызывать полицию, да?

Оксана Галькевич: Вы знаете, вот если бы "странных". Я просто вспоминаю о своей практике. Выхожу я как-то из метро – и вот стоят такие чудесные, ангелоподобные создания, молодые девчата и парнята, и говорят: "Вот мы кого-то спасаем", – уж не помню кого. И вы знаете, как-то прямо неловко! Люди мимо проходят. И меня тут спрашивают: "А не хотите ли помочь?" И как-то неловко сказать вот такому ангелоподобному созданию: "Нет, не хочу я вашим собачкам помочь или детям", – как-то отказать. "Мы вам не просто так. Вы вам – денежку, а мы вам, – я уж не помню, – какой-то там браслетик или что-то там дадим".

Катя Бермант: Фенечку, браслетик, шарик, да.

Оксана Галькевич: Я попыталась задать вопрос: "А как у вас документы, что-то еще, подтверждающее вашу деятельность?" Тут же подмахнули какой-то там листочек напечатанный, отсканированный на чем-то, и сказали: "Вот смотрите". Название официальное, лицензия, все дела.

Катя Бермант: Дело в том, что они действительно просто практически полностью похожи на "настоящих", практически, но они собирают на улицах. Там, где нал – там криминал.

Константин Чуриков: Вот так.

Катя Бермант: Поэтому мы никогда не собираем в кэш-боксы на улицах наличные. Это правило.

Константин Чуриков: Мы сейчас будем и далее разъяснять вообще правила жертвования, правила благотворительных фондов, правила их работы. Но в целом интересно узнать, вообще наши зрители, вот вы конкретно участвуете в благотворительности – да или нет? Наш SMS-портал работает: 3443, вначале буквы "ОТР". Ну и дальше интересно просто в целом узнать, насколько это близкое явление вам.

Мы говорили об уличных сборах, сейчас давайте все-таки перейдем к пожертвованиям в электронном виде. У нас есть возможность связаться с Мариной Петряковой, это город Апатиты (Мурманская область). У Марины есть поучительная для нас для всех история. Марина, здравствуйте.

Марина Петрякова: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Расскажите, пожалуйста, вот что произошло. Как вы на своем личном опыте пострадали от действий мошенника?

Марина Петрякова: Да, давайте, чтобы всем было уроком, как говорится. У моей дочери синдром Дауна и ЗПРР. Ей 4,5 года, она не разговаривает, поэтому нам приходится на лечение ездить в город Санкт-Петербург в детский неврологический центр. Поэтому приходится собирать деньги не только собственными силами через соответствующую группу в социальных сетях "Петряковой Варваре нужна помощь", но и с помощью благотворительного фонда помощи детям "Наше будущее" нашего города и соседнего.

В прошлом году после очередного курса реабилитации в июле на мою страницу в социальных сетях начали приходить сообщения от незнакомых абсолютно для меня лиц со скриншотами некоего молодого человека, который у себя на странице выкладывал фотографии и документы о диагнозе и лечении моего ребенка, утверждая, что собирает деньги на лечение, но изменив при этом номер карточки – мою на свою, на иную, на какую-то другую. Конечно, я попыталась проверить эту информацию, зайдя к нему на страницу, но мне, к сожалению, это не удалось сделать, так как он внес меня заранее в "черный список".

Ну, естественно, у меня не оставалось выбора, как написать заявление в полицию о проверке факта мошенничества. Но самое смешное, что… Заявление-то у меня, конечно, приняли, но по секрету сказали, что, скорее всего, в возбуждении уголовного дела по этому факту будет отказано, так как нет доказательства состава преступления.

Оксана Галькевич: Подождите, вот интересная причина. Марина, а доказательства состава преступления, получается, вы, что ли, должны собирать, да? Вот вы приходите в полицию, и вам говорят: "Так, заявление пишем. И предоставьте, пожалуйста, доказательства состава преступления"?

Марина Петрякова: Да, они прямо так и сказали: "Ищите доказательства".

Константин Чуриков: Марина, это удивительная вещь! И удивительная вещь просто потому, что мы знаем, что в структурах наших органов внутренних дел есть целые подразделения, которые занимаются именно киберпреступностью. А речь идет именно о киберпреступнике в данном случае. И это все очень просто как раз таки отследить, потому что это Интернет, где, как говорится, все ходы записаны.

Оксана Галькевич: Это какая-то не полиция, а это "заявочная" какая-то – вот ты приходишь туда и заявление просто подаешь.

Марина Петрякова: Мне сказали, что у них слишком много дел, чтобы заниматься таким мелким, как говорится, как у нас, делом и что им нужны непосредственно заявления от потерпевших, которые переводили ему непосредственно, этому человеку, не менее 2,5 тысячи рублей на карточку. Если меньше, то это уже не считается составом преступления.

Оксана Галькевич: Как это? Вот так вот даже?

Марина Петрякова: А вот так, как мне объяснили, да.

Оксана Галькевич: Как интересно!

Марина Петрякова: На личной встрече, как говорится, мне сказали эту информацию.

Константин Чуриков: Марина, в итоге все-таки финал у этой истории, с точки зрения сбора средств для вашей дочки, благополучный? Удалось собрать деньги вам уже, в конце концов?

Марина Петрякова: Так вот, мы сейчас опять в июле этого года едем. Боюсь уже подавать на сбор, потому что люди, обжегшись на молоке, дуют на воду. Уже боюсь, что побоятся куда-то переводить. Хотя мы через фонд собираем деньги опять же, но…

Оксана Галькевич: Марина, а о какой социальной сети идет речь?

Марина Петрякова: Во "ВКонтакте" у меня страница.

Оксана Галькевич: А вы не пытались с администрацией "ВКонтакте" связываться? Сообщить им об этом случае, предоставить информацию, в том числе сообщить о том, что вы были в полиции, написано заявление. Привлечь свидетелей, которые знают вас, знают вашу дочь, вашу историю, сказать: "Вот мы – настоящие".

Марина Петрякова: Он удалил страницу, и его пока нет во "ВКонтакте", его не могут найти. Поэтому я и говорю, что…

Константин Чуриков: Ну да, всё, он уже исчез.

Марина Петрякова: Да, естественно. Причем главное – не боится, в соседнем городе это все делает. Это так подло! У меня даже в голове не укладывается. Как можно вообще так наживаться на детях, на чужих проблемах? Для меня это дико, конечно.

Оксана Галькевич: Марина, спасибо вам.

Константин Чуриков: Спасибо.

Оксана Галькевич: Удачи вам, терпения, сил, чтобы разобраться с этой ситуацией. Здоровья вашей дочери и успехов в контакте с другими нормальными людьми, которые согласятся вам помогать и будут помогать в дальнейшем. Спасибо.

Константин Чуриков: Это была Марина Петрякова из города Апатиты.

Катя, а что посоветуем в этом смысле Марине и таким, как она, которые сейчас даже через фонды боятся собирать деньги и размещать об этом информацию?

Катя Бермант: Единственный способ собирать – именно через фонды. Потому что, если мы собираем деньги через фонд, они там аккумулируются. И когда накапливается нужная сумма, то они переводятся на счет того лечебного учреждения, которое требуется пациенту. То есть путь этих денег опять же совершенно легко проследить.

Если мы собираем на личную карточку, на "Яндекс.Кошелек", на PayPal – вот тут уже гораздо все хуже. Потому что если вам переводят деньги, то это значит, что вам их добровольно подарили, и совершенно невозможно доказать, что вы выманили их мошенническим образом.

У нас была такая же история. Вот то, что рассказала Марина – это называется "зеркальный сайт" или "зеркальная страница". У нас в "Детских сердцах" была девочка, которой мы собирали деньги. И ее мама внезапно обнаружила на странице в Facebook абсолютно ту же самую информацию о своем ребенке, все сканы, все диагнозы, но только совершенно чужие реквизиты внизу. И мы пошли в это подразделение, в милицию, в это "электронное мошенничество", да.

Первое, что меня поразило – это то, что дело мое заводили в папке картонной с тесемочками. Это как-то уже меня немножко насторожило. И в общем, мне сразу сказали, что, скорее всего, ничего невозможно сделать, потому что люди, открывающие эти страницы, открывают их быстро и закрывают примерно так же мгновенно. Они могут менять карточки, кошельки. Они могут исчезать и появляться, необязательно в одном городе. Интернет дает возможность собирать где угодно.

Оксана Галькевич: Нет, в принципе, логика полиции-то какая? В принципе, конечно, это же очень сложно уловить всех этих преступников. Так и воры, вот эти карманники по улицам бегают, их много. Он руку засунул – вынул, вытащил, не вытащил. Если их не ловить, то это же красота вообще! И этих тоже.

Катя Бермант: Да. Предполагаю, что, наверное, все-таки не так уж и сложно.

Оксана Галькевич: "Быстро бегают" – отличная причина!

Катя Бермант: Не так уж и сложно их ловить.

Константин Чуриков: Вор-карманник – понятно, сложно. Но в Интернете, еще раз подчеркиваю, следы-то остаются.

Катя Бермант: Да!

Оксана Галькевич: Все следы остаются.

Константин Чуриков: Есть специальные службы, специальные подразделения.

Катя Бермант: Карточки можно блокировать, например, через банк.

Константин Чуриков: Наверное, просто делают вид, что это невозможно.

Катя Бермант: Ну, не хочется возиться, маленькие суммы. Если бы воровали большими суммами – наверное, кто-то бы этим занимался.

Оксана Галькевич: А то, что много людей и большие семейные какие-то трагедии, истории здесь происходят вокруг всего этого?

У нас есть телефонный звонок из Магнитогорска, давайте побеседуем с Айратом. Айрат, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Слушаем вас.

Константин Чуриков: Добрый вечер. Вы в эфире.

Зритель: Я бы хотел сказать, что вообще такие организации, собирающие денежные средства на какие-то благотворительные цели – что в реале, что в виртуальном пространстве, – нужно запретить. Я считаю, что деньги, которые собираются, эти деньги уходят им в карман – будь то большие и серьезные организации, которые занимаются этой благотворительностью, будь то бандюганы, которые на улицах собирают. В любом случае эти деньги уходят. Я участвовал в благотворительности. Чернобыльские события – собирали деньги на предприятиях. "Курск" затонул – собирали на них деньги. А куда девались эти деньги? Я не думаю, что эти деньги пошли адресно тем семьям, которые…

Константин Чуриков: Нет уверенности в том, что помощь доходит до адресата. Айрат, к сожалению, очень плохо вас слышно. Спасибо за звонок. Будем надеяться, что Вячеслава из Нижнего Новгорода будет слышно получше. Вячеслав, здравствуйте.

Зритель: Добрый вечер!

Константин Чуриков: О, совсем другое дело! Здравствуйте. Да, говорите, пожалуйста. Вячеслав!

Оксана Галькевич: Вячеслав, вы с нами?

Зритель: Здравствуйте, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Так говорите, пожалуйста.

Константин Чуриков: Да, слушаем вас. Что вы можете сказать по поводу благотворительности и мошенников?

Зритель: Добрый вечер. Хочу вам сказать по поводу благотворительных фондов и прочего. На самом деле у меня была подобная ситуация. У меня в 2010 году очень сильно заболела жена онкологией, и нижегородские врачи ставили неутешительные, скажем так, диагнозы. И с помощью СМИ и фондов мы собрали нужную сумму. И неоднократно людям во "ВКонтакте" я помогал, "Фонд памяти Жанны Серовой". Но что касается кэш-боксов, то я никогда не подкидываю. Естественно, вы правильно сказали: где нал, там криминал. Согласен. Но всегда с радостью переведу, если действительно люди нуждаются.

Константин Чуриков: То есть вы это сделаете все-таки как раз таки электронным способом и десять раз попытаетесь удостовериться в том, что деньги не идут в карман какому-то отдельному человеку, а именно на счет фонда, да?

Зритель: Естественно, естественно. Я доверяю, по крайней мере, в Нижегородской области фонду "Нижний Новгород". Ни разу не подводили, все отдавали от копейки до копейки, все оприходовали, ни капельки себе.

Оксана Галькевич: Да, спасибо.

Катя, а вот скажите, когда мы говорим о сборе денег в помощь людям, мы все-таки говорим в первую очередь о детях. А у нас ведь есть проблема в том, что у нас и взрослые тоже болеют, как вот наш телезритель. А это большая проблема.

Катя Бермант: Это большая проблема.

Оксана Галькевич: И тогда получается, что взрослые у нас выведены за скобки этой системы, которая уже налажена, чтобы помогать детям. Что делать-то? Вот как в такой ситуации?

Катя Бермант: Собственно вся благотворительность в стране началась с помощи детям. И это нормально, это понятно. В общем, так и повелось, что детям помогают больше. Но примерно 5 лет назад благотворительное собрание "Все вместе", про декларацию которого мы только что рассказывали, общим собранием фондов, которые туда входят, учредило фонд помощи "Живой". Это фонд помощи взрослым людям – после 18 лет и до того момента, как мы считаем, когда они становятся уже стариками, потому что фонды помощи старикам существуют и вполне эффективно работают. Детям мы помогаем, потому что это наше будущее, старикам – потому что это наш долг. А люди в середине – это люди, создающие все богатство страны, и они оказываются, по сути, совершенно беспомощны. Собственно фонд помощи…

Оксана Галькевич: Но то же самое – как и дети, как и старики – беспомощны перед вызовами такими страшными, огромными.

Катя Бермант: Фонд помощи "Живой" помогает взрослым.

Константин Чуриков: Мы говорим все-таки о некой репутации честных благотворителей, которые страдают от действий мошенников. Я сейчас просто вот так обозреваю наш SMS-портал и вижу, что да, люди помогают и говорят, что вызывает доверие "фактор телевизора". Если об этом рассказывает телевидение, если это происходит в прямом эфире, если это целенаправленная акция, то многие регионы – Саха (Якутия), Москва, Вологда и многие-многие – пишут, что посылали эти эсэмэски. Как раз таки готовы жертвовать по SMS.

Катя Бермант: Фонд "Детские сердца", директором которого я являюсь, участвует в программе "Пятого канала", и там мы собираем деньги на помощь нашим детям с помощью SMS-пожертвований. Это очень просто! Вот буквально… Телефон есть у всех – набрал. 100 рублей, 45 рублей приходит, 50…

Оксана Галькевич: Ну, сколько можешь.

Катя Бермант: Кто сколько может. Некоторые пересылают достаточно крупные суммы. Но поскольку это помножено на огромную страну, то и суммы получаются очень внушительные – и мы можем помочь многим детям.

Оксана Галькевич: И еще нам пишут из Томской области, что у человека есть зарплатная карта одного из крупных банков нашей страны, "Подари жизнь" она называется, и каждый месяц списываются проценты на благотворительность. Тоже совершенно замечательный способ помогать. Спасибо.

Константин Чуриков: Дай Бог вам здоровья, как говорится.

Катя Бермант: "Подари жизнь" – лучший фонд в стране, самый профессиональный, самый крупный и самый мой любимый.

Константин Чуриков: А сейчас итоги нашего SMS-голосования. Мы спрашивали: вот вы лично участвуете в благотворительности? "Да" – ответили 77%. "Нет" – 23%.

У нас в студии была Катя Бермант, директор фонда "Детские сердца". Спасибо.

Катя Бермант: И вам спасибо.

Константин Чуриков: Ну а программа "ОТРажение" продолжится через полчаса. А сейчас у нас впереди "Большие новости", там много интересного, не пропустите. Оставайтесь на ОТР, скоро все важное узнаете.