Сергей Лесков: У нас значительному числу родителей не нужны собственные дети. Из 200 человек, лишенных родительских прав, только один пытается вернуть ребенка

Гости

Ольга Арсланова: А прямо сейчас человек, который каждый день работает, изучает информационную повестку, анализирует события дня, а потом еще и события недели – Сергей Лесков, здравствуйте.

Сергей Лесков: Все-таки я приду как-нибудь в белом колпаке, чтобы…

Ольга Арсланова: Белый колпак у нас не всегда хорошие ассоциации вызывает, не стоит.

Сергей Лесков: Ну как же? – анализы все-таки.

Ольга Арсланова: Ах, вот так вот, да.

Сергей Лесков: Я войду сюда с тележкой, с колбочками, с пробирками, чтобы анализы были совсем полноценными.

Юрий Коваленко: Во всяком случае вы держите руку на пульсе страны.

Ольга Арсланова: Да. Давайте, может быть, не медицинский анализ, а может быть, спектральный анализ.

Сергей Лесков: Только я никак не могу понять: то 50 ударов в минуту пульс, то 130. Я не могу понять.

Ольга Арсланова: Это новостное пространство, что поделать.

Ну что же, поговорим о сегодняшнем дне.

Юрий Коваленко: Что сегодня, да?

Сергей Лесков: Вы знаете, в механике существует закон, что тело, которое опирается на одну точку, не может быть устойчивым. В политике примерно такие же законы. И пока мир был двуполярным, сохранялись какие-то возможности навести мосты и сохранить устойчивость. А сейчас в мире осталась одна сверхдержава – это Америка – и посмотрите, что творится: постоянные страшные угрозы Северной Корее, испорчены отношения с региональными лидерами, а именно с Турцией и с Ираном, постоянные провокации в адрес России (мы сегодня об этом поговорим). Остаются только риторический вопрос – куда катится мир? – и чисто практический вопрос: как реагировать России, нашей стране на последние демарши американских властей?

Вторая тема вечная. Все мы любим детей, но почему-то получается так, что государство не может обеспечить защиту детей и достойный материальный уровень жизни наших детей. Более того, все чаще эксперты обращают внимание на то, что растет количество детей, которые живут в семьях, влачащих полунищенское существование. Как решить эту проблему? И даже более того, статистика гибели детей даже в родных семьях просто наводит ужас, и эксперты говорят, что необходимы какие-то законодательные меры.

И, наконец, о курении. Недавно были приняты антитабачные законы. Видите, как получается: законы – это одно, а реальная жизнь – другое. Эксперты посчитали, что рынок нелегальной продажи табачной продукции за год вырос в 4 раза. Бюджет несет убытки, а вред здоровью приносится тот же самый. Проблема вечного противоречия между российскими законами и тем, как они реализуются.

Ольга Арсланова: Ну что же, теперь обо всем подробнее. Я так понимаю, что мы начинаем с международной проблематики, а потом потихоньку к нашим российским проблемам?

Сергей Лесков: Да.

Собственно, приходится только удивляться, как американские власти находят постоянно какие-то новые возможности, для того чтобы то ли унизить, то ли оскорбить российскую дипломатическую миссию в Америке. Последняя новость: спущены российские флаги с наших зданий в Сан-Франциско и Вашингтоне, откуда некоторое время назад были выселены российские дипломаты, но эта собственность оставалась российской. Здесь, конечно, вопрос вот какой. Государственный флаг – это символ, может быть, это даже такой самый уважаемый символ. Очевидно, что это сделано, для того чтобы вытереть о Россию ноги. Впрочем, конечно, в буквальном смысле никто не вытирал ноги о российский флаг, хотя вот с американским флагом такое, как мы знаем, происходит нередко в разных странах; это делают даже и американские граждане в порыве какой-то гражданской отваги.

Тем не менее это совершенно очевидный вызов. Как нам реагировать мне, например, непонятно. Реагировать вроде бы надо, но надо реагировать так, чтобы не показать, что ли, обиду, потому что на обиженных, как известно, воду возят, чего бы не хотелось. Здесь не надо торопиться с какими-то ответными шагами, но оставлять совершенно очевидно какой-то оскорбительный демарш тоже было бы неверно. Если вы помните, мы высылку российских дипломатов в прошлом году оставили без ответа, полгода ждали, и оказалось, что ничего не добились и все только хуже и хуже. Поэтому отвечать надо, но надо отвечать хладнокровно, адекватно и так, чтобы Америке тоже было обидно, это очевидно.

Но не надо думать, что США испортили отношения только с Россией. Например, у США был всегдашний самый верный союзник – страна под названием Турция. Если вы помните, самый страшный послевоенный кризис, который назывался Карибским (1962 года), ассоциируется не только с Кубой, куда СССР поставлял свои ракеты, а он ассоциируется в той же самой степени и с Турцией, где американцы разместили свои баллистические ракеты, нацеленные на СССР, а мы на Кубу ставили. Тогда, как говорят все, мир балансировал на грани Третьей мировой войны, которая, очевидно, стала бы ядерной. Поэтому, в общем, турки всегда шли в фарватере американской политики.

А что сейчас произошло? Мы вчера упоминали об этом: прекратилась выдача неиммиграционных виз, то есть туристических, каких-то деловых. То есть не тысячи, а десятки тысяч американских людей не могут въехать в Турцию, а турки въехать в США, эта деятельность прекращена. Что случилось? В Турции сейчас новая волна разоблачений сторонников проповедника Гюлена, который живет в США и который будто бы и якобы организовывал в Турции путч. Они уже арестовали еще 70 генералов и арестовали двух сотрудников американского консульства в Стамбуле (но они граждане Турции). Американцам это не понравилось.

Кстати, конфликт с участием США последнего года привлекают внимание, наверное, мастеров ораторского искусства, чего раньше не было. Дипломаты же вообще не особенно красноречивы, они говорят такими округлыми фразами, а вот теперь, с появлением Дональда Трампа все стараются просто затмить Цицерона. Вы слышали, что сказал Эрдоган по поводу этого? Он сказал, что "пугать Турцию (имея в виду США) – это все равно, что пытаться приручить льва". Как сказано.

Юрий Коваленко: Смело как-то.

Сергей Лесков: Да.

Ольга Арсланова: И как-то, знаете, не сразу доходит.

Сергей Лесков: Да. Сейчас мы вернемся к тому, что сказал президент Ирана Рухани, которого США тоже пугают. Помните, что… Когда это было? По-моему, в 2015 году была заключена сделка шести европейских стран, США и Ирана о прекращении иранской ядерной программы. Это преподносилось как большое достижение (ну это на самом деле большое достижение). И, кстати, министр иностранных дел Ирана и бывший госсекретарь США Джон Керри в этом году выставлялись на Нобелевскую премию мира, которую получила весьма странная организация. Вообще нобелевские премии мира, конечно, каждый год получают люди, которые просто изумление вызывают, я уж не говорю про Обаму, но которые в этом году получили, тоже очень странные. И вдруг Дональд Трамп решил, что США должны выйти из этой программы, что санкции против Ирана должны вернуться. Европа не поддерживает. Между прочим, МАГАТЭ постоянно направляет в Иран своих экспертов, и они не находят ни малейших нарушений Ираном этой программы – вообще никаких зазубрин, никаких претензий.

Ольга Арсланова: Но тем не менее.

Сергей Лесков: Но США все равно, вот Трампу так хочется.

Юрий Коваленко: В США любят превентивные меры.

Сергей Лесков: Да, превентивные меры.

К чему это может привести? Несколько последствий. Во-первых, в Иране могут оживиться радикальные исламисты, которые потребуют расконсервации ядерной программы – вполне может быть такое, потому что президент Рухани является человеком таких прозападных тенденций. Он скажет: "Если США нам не верят, давайте будем опять делать бомбу". Это вполне может быть. Второе, к чему это приведет – наверное, к дальнейшему сближению Ирана с европейскими странами, которые не хотят расторжения этой сделки, которые верят Ирану, к сближению с Россией и дальнейшему охлаждению с Саудовской Аравией, а Иран и Саудовская Аравия – это главные враги (там, кстати, прерваны дипломатические отношения). И, наконец, третье следствие – и оно самое важное: как известно, главным врагом США сейчас является Северная Корея, и делаются попытки, чтобы они договорились. Но Северная Корея-то… Кстати, если мы говорим о красноречии, то лидер Северной Кореи пообещал решить проблему США окончательно, уничтожив эту страну огненным градом.

Ольга Арсланова: Ох…

Сергей Лесков: Красиво тоже сказано. А если мы говорим об ораторском искусстве, то президент Ирана Рухани сказал, что ни один Трамп, ни десять Трампов не смогут остановить движение Ирана по выполнению этой сделки – тоже достаточно красиво сказано.

Итак, Северная Корея может разочароваться в каких бы то ни было переговорах с США. Какой смысл договариваться, если потом приходит новый президент и говорит: "Нет, все будет по-новому"? Поэтому вот эти вот, конечно, непредсказуемости, которые могут быть милыми у какой-нибудь милой девушки, а когда там себя ведет… "Какая я порывистая", – говорила героиня фильма "Покровские ворота". Но когда таким порывистым оказывается президент самой могущественной страны, это может привести к каким-то совершенно печальным и трагическим последствиям. Как, кстати, на это мир реагирует?

Мы на этой неделе, помните, говорили о том, что Турция и Украина не попали на Чемпионат мира и это могло привести к тому, что президент Турции заснул в объятиях президента Украины? Вы обратили внимание, что случилось в отборочных матчах в центрально-американской зоне? Это вообще просто цирк, я вообще такого в спорте никогда не видел. Перед последним туром обеспечили себе место в Москве Мексика и Коста-Рика – это сильные команды – и почти обеспечило себе место на Чемпионате мира в Москве США. За США шли команды каких-то там стран (по-моему, Гондурас и Панама), где в футбол почти не умеют играть. Причем ситуация осложнялась тем, что эти Гондурас и Панама играли с лидерами, сильными командами Мексики и Коста-Рики, и им надо было выиграть. Это невозможно в принципе. И поскольку отношения к американцам в Центральной Америки весьма своеобразное, мексиканцы, которых, как известно, хочет приручить Трамп и строит там какую-то стену, выводит оттуда предприятия, и Коста-Рика решили проиграть этим аутсайдерам. Причем проиграть они не могли, потому что те не умеют играть. Мексиканский вратарь, например, забил гол в свои ворота головой. Судьи там были из этих вот четвертых-пятых стран, которые засчитывали голы, которых в принципе не было, FIFA рассматривает…

Ольга Арсланова: То есть, может быть, даже и мы забили бы чего-нибудь.

Сергей Лесков: Да. В итоге американцы не попали на Чемпионат мира, но все это… Понимаете, это очевидный совершенно сговор латиноамериканских стран, которым надоели эти американские фокусы.

Ольга Арсланова: Наши зрители интересуются, как вы вообще относитесь к политике всепрощения нашего государства – прощения долгов (там какая-то очередная рекордная сумма всплыла в 151 миллиард), за безответные молчания на выпады некоторых стран и так далее в одном ключе.

Сергей Лесков: Но эти же долги все равно… Вы понимаете, это не совсем так. На Западе наоборот обвиняют Россию в крайне агрессивной политике.

Юрий Коваленко: Потому что мы уже подошли, на пороге НАТО стоим? – пришли и стоим.

Сергей Лесков: Да, мы подошли к границам НАТО. Не НАТО ползет на восток, а мы подползли. Видите, правды нет, а есть только трактовка тех или иных событий в выгодном для себя ключе. Об этом говорил еще такой циничный политолог, как бы сейчас сказали, как Никколо Макиавелли: мы себя оцениваем так, а наши оппоненты себя оценивают иначе.

По поводу прощения денег… Эти деньги, к сожалению, имеют очень давнее происхождение, и прощают обычно те долги, которые все равно вернуть невозможно. Кстати, и другие страны прощают долги. Хотя обидно, конечно, когда деньги уходят из твоего кармана, здесь я… Честно говоря, эмоционально каждый раз, конечно, когда слышишь и читаешь, что прощен – конечно, жалко.

Ольга Арсланова: Да, суммы просматриваешь когда.

Сергей Лесков: Может быть, все равно если наши друзья убегают от нас, как тараканы, то может быть, и не давать кому-то в долг? Но в тот момент, когда даешь, ты же не знаешь, что так окажется.

Юрий Коваленко: Еще телезрители спрашивают, как вы относитесь к тому, что Корея признала Крым российским? Они выпустили карты с российским Крымом – официальные карты. Это о чем может сказать вообще? – такой жест доброй воли?

Сергей Лесков: Я думаю, что это один из элементов огненного града, который прольется на Запад. Ситуация, конечно… В Крым все-таки приезжают в том числе и европейские политики. Я не знаю, сколько это продлится, но здравомыслящие люди на Западе говорят, что, в общем-то, рассчитывать на то, что повернется так ход событий, что Россия откажется от Крыма, невозможно, здесь отрицательная вероятность, ну это просто невозможно. И то, что некоторое время Крым пребывал в составе Украины – это некий абсурдный исторический казус, который возник из-за распада огромного государства под названием СССР. Об этом много достаточно сказано. А не признало ли… Там еще было какое-то экзотическое государство в Микронезии – они, по-моему, Абхазию признали. Это что-то типа этого.

Юрий Коваленко: Тут Корея-то, я чувствую, просто пытается заручиться поддержкой или показать, что она с Россией вместе.

Сергей Лесков: Ну что же, это мудро. Может быть, даже и какая-нибудь дипмиссия будет открыта в Крыму? – консульство Северной Кореи, например? Это тоже было бы чрезвычайно интересно.

Давайте поговорим о детях. Вы знаете, несколько лет назад, когда принимался нашумевший закон Димы Яковлева, в общем-то, было достаточно много критики, и на мой взгляд, достаточно справедливой.

Ольга Арсланова: Когда приводили статистику, говорили, что в российских семьях несопоставимо больше…

Сергей Лесков: Все это справедливо. Кстати говоря, мне и самому, честно сказать, казалось, что в том категорическом виде, в котором был принят закон Димы Яковлева, чрезвычайно жесткий и может быть, даже жестокосердный. Но посмотрите, ведь число детей – или сирот в детских домах, сиротских приютах и других социальных учреждениях – в России за время действия этого закона резко снизилось. Даже за последние 2 года оно снизилось, по-моему, в 2 раза, а за последний год в 15 раз.

Ольга Арсланова: Вопрос, почему нельзя было делать то же самое, не запрещая иностранцам усыновлять при этом. Какой-то, видимо, нам всегда нужен толчок – как с санкциями, чтобы развивать… И здесь то же самое.

Сергей Лесков: Но согласитесь, что почему американских детей не усыновляют? Мы же не усыновляем американских детей. Давайте мы…

Ольга Арсланова: Не знаю статистики, не знаю, сколько детей, и вообще существует ли в таком виде там в США…

Сергей Лесков: Надо поднимать одновременно прожиточный уровень в стране, уровень здравоохранения в семье и самим заботиться о детях, которые волею судьбы остались без родителей и живут бедно. Все-таки тут это есть. Очень сложная ситуация, и я не могу дать тут однозначного решения. Но в тот момент, когда принимался закон Димы Яковлева, у нас в этих сиротских учреждениях жило, по-моему, около 200 тысяч детей. Сейчас осталось 60 тысяч, и статистика усыновления очень велика. У нас в несколько раз больше стали усыновлять детей. Вопрос, конечно, о тяжело больных детях, которых усыновляли американцы, а мы на самом деле не можем усыновить, потому что это бремя, мы не можем таких детей вылечить, а там они даже олимпийскими чемпионами становятся.

Но попалась на глаза статистика о том, как живут дети даже и не в детских домах, не в сиротских учреждениях. Мы вчера говорили о семьях с доходами ниже прожиточного минимума. 5 лет назад 17% детей жило в таких семьях, то есть каждый 6-й ребенок, а сейчас 22%. То есть раньше был каждый 7-й ребенок, а сейчас каждый 5-й ребенок.

Юрий Коваленко: Почти каждый 4-й.

Сергей Лесков: Почти 4-й. Это совершенно ужасная статистика. Непонятно, как эти семьи живут, даже если бы и не было детей.

Юрий Коваленко: Меня вот всегда интересовал один вопрос: где логика? То есть ребенок может жить в малообеспеченной семье с дотацией матери 50 рублей в месяц, как мы все это знаем. А вот для того чтобы усыновить ребенка, условия должны быть идеальными, чтобы зарплата была не меньше 5 МРОТ и так далее.

Сергей Лесков: Необязательно усыновлять, можно оформить опекунство.

Юрий Коваленко: Даже опекунство, кстати.

Сергей Лесков: Да, и государство за это платит. Для многих это стало бизнесом, изымали в этом году детей из таких семей.

Но совершенно, конечно, удручающая статистика – еще одна цифра. Будем прямо говорить, что очень часто эти семьи, которые ведут, мягко говоря, нездоровый образ жизни… Детский омбудсмен говорит, что в год примерно 3.5 тысячи случаев ограничения в родительских правах. Наверное, иногда родители должны хвататься за своих детей и пытаться сохранить их в семье, даже если денег не хватает. Так вот из 3.5 тысяч случаев по стране лишения родительских прав только 13-17 случаев обжалования – вы представляете?

Юрий Коваленко: То есть только рады, что у них детей забрали?

Сергей Лесков: Только рады: дети в тягость. То есть из 200…

Ольга Арсланова: Они даже не пытаются или просто у них не получается?

Сергей Лесков: Нет, не пытаются – не подают никаких заявок, не делают попыток. Из 200 случаев, когда детей изымают, только 1 родитель пытается вернуть себе ребенка. Дети не нужны в этих семьях, понимаете? Твоего ребенка уводят в приют, и ты рад, получается. Было такое когда-нибудь вообще в нашей стране? Я не знаю, это какое-то падение нравов ниже какого-то уровня…

Ольга Арсланова: Это совершенно точно вопрос не только бедности.

Сергей Лесков: …минимального уровня добра и зла. Не нужны дети значительному числу родителей. И поэтому нужны какие-то совершенно очевидные изменения и в Семейный кодекс, и в законодательство по опеке и попечительству, Гражданский кодекс. Надо что-то делать, эти цифры просто вопиют.

Юрий Коваленко: Просто это опять же, насколько я понимаю, очень сильно отражается на экономике государства. Я не говорю, что за ребенком уход, кормить его надо и так далее, а когда после детского дома ему 18 лет исполняется, государству необходимо ему предоставить квартиру. То есть каждый этот ребенок, изъятый из семьи, это минус деньги на покупку квартиры.

Сергей Лесков: Надо сказать, что эти деньги предоставляются регионам из федерального бюджета и практически во всех регионах они предоставляются, потому что по этой программе нет возврата денег.

Еще одна, самая страшная статистика: в год в нашей стране – к вопросу о Диме Яковлеве – гибнет 480 детей. Это убийство, убийство матерью новорожденного ребенка. Из 480 120 – это дети в возрасте до 1 года; 140 детей убиты своими родителями. Вы помните, когда был закон Димы Яковлева, там была потрясающая такая цифра, на которую наши пропагандисты напирали? – за 20 лет в США погибли от рук родителей 17 российских усыновленных детей. 17 за 20 лет, а у нас 140-150 детей убиты своими родителями. Ну что это такое? Вы понимаете, это какие-то цифры, которые просто комментировать невозможно.

Юрий Коваленко: И 17 детей в Штатах и наши 140 – это одинаково печальная статистика.

Сергей Лесков: Каждый год, да.

Ольга Арсланова: А еще интересно сопоставить наказания, которые получают родители там…

Сергей Лесков: Там жестче, конечно. Там жестче.

Ольга Арсланова: Даже если мы говорим, что неважно, свой ребенок или усыновленный.

Сергей Лесков: Да. У нас это еще и родители такого асоциального уровня, что, в общем, наказывай или не наказывай, а их жизнь хуже не станет, их еще в тюрьме кормить будут.

У нас еще была третья тема. Вы понимаете, в 2013 году под бурные аплодисменты родителей о здоровом образе жизни был принят антитабачный закон – там какие-то штрафы, ограничения, везде все запрещено. С тех пор цена на сигареты выросла многократно; по-моему, в следующем году опять ожидается повышение акцизных каких-то налогов.

К чему все это привело? Только за последний год доля нелегальной табачной продукции выросла в 4 раза.

Юрий Коваленко: А где она? Я вот ни разу в продаже не видел нелегальных сигарет.

Сергей Лесков: Вы живете в Москве. Они продаются в основном в каких-то точках стихийной торговли. У нас по законодательству сигареты можно продавать в стационарных местах, но по всей стране уже 11 тысяч объектов стихийной торговли, и каждый месяц в России число таких объектов на 200 штук увеличивается.

Ольга Арсланова: Подождите, это получается, что сигареты на каком-то рынке? Где?

Сергей Лесков: Другой вопрос интересен: откуда эти сигареты поступают. Они поступают из братского Казахстана и братской Белоруссии, потому что там другое налогообложение на эти сигареты. Они провозятся контрабандой.

Ольга Арсланова: Но они сделаны там же, да, просто ввезены?

Сергей Лесков: Ну да, это контрабанда.

Ольга Арсланова: То есть это контрабанда, но не контрафакт.

Сергей Лесков: В США снимали такие фильмы про бутлегеров, про этот самый нелегальный рынок алкоголя – может быть, в России пора снимать фильмы про нелегальный табачный рынок? Классикой Голливуда считается фильм "Однажды в Америке" – помните этот совершенно фантастический фильм с созвездием совершенно гениальных актеров? Может быть, снять фильм "Однажды в России" про наше злоупотребление на табачном рынке?

Кстати говоря, надо вспомнить, что все выдающиеся персонажи и исторические деятели в России много курили – давайте вспомним: Петр (собственно, он и "скурил" Россию, если так можно сказать), Екатерина, Николай II (о котором сейчас столько копий ломается) тоже, как известно, курил не останавливаясь; Сталин, который самый популярный, как выяснилось, политический деятель; наш любимый Брежнев курил…

Юрий Коваленко: Он бросил потом.

Сергей Лесков: Пришлось, да, он уже в какой-то момент… Видите, все самые популярные истории деятели России курили. Я думаю, что даже антитабачный закон в 2013 году не приняли бы, если бы Путин и Медведев любили курить, но они ведут здоровый образ жизни.

Ольга Арсланова: Антитабачный закон – самый жесткий в Европе, между прочим.

Сергей Лесков: Да, конечно. При этом в мире выкуривается в день 15 миллиардов сигарет, из них 1 миллиард сигарет в день выкуривается в России. Это 7% рынка табака контролируют курильщики в России, которых 45 миллионов. Если учесть, что ВВП России – это 2% мирового, а курильщиков 7%, то можно сделать вывод, что мы курим в 3 раза сильнее, чем работаем.

Ольга Арсланова: Но с таким законом я думаю, что нужно уже остановиться. Видимо, это те люди, которых никогда и ничто не остановит. Это легализованная наркомания и с ней ничего не поделаешь: всегда будет процент людей, который курит все.

Сергей Лесков: Тут я хочу две вещи сказать. Если мы боремся за здоровый образ жизни – а это хорошее направление законотворчества – то надо строить больше стадионов, физкультурных центров и не брать безумную цену за их посещение, что сейчас происходит. Даже ребенка ты в секцию не можешь записать, потому что это накладно для бюджета. А если же ты повышаешь акцизы, то все-таки здесь ты должен знать, что существует какая-то граница, потому что всегда, если ты переступаешь какую-то золотую середину и нарушаешь здравый смысл, рынок уходит в нелегальное поле. И мы видим, что деньги вот эти вот с нелегальной торговли, конечно, обходят бюджет. Даже посчитали, где-то я видел эту цифру, что бюджет лишается 30 миллиард рублей налогов из-за нелегальной торговли, которая выросла за год в 4 раза.

Юрий Коваленко: И будет расти судя по тому, что цена на сигареты растет.

Сергей Лесков: И будет расти, конечно. Реальные доходы падают, цена растет. Запомним эту цифру, что сейчас доля нелегального рынка 5% (это много) – посмотрим, сколько будет в следующем году, если наши законодатели не возьмутся за ум. Хотя курить вредно, конечно – саднит в глазах и першит в горле.

Ольга Арсланова: Да и удовольствие, в общем, спорное. Скорее только синдром отмены – сплошные минусы.

Сергей Лесков: Удовольствие сомнительное.

Ольга Арсланова: Спасибо. Сергей Лесков с итогами этого дня. А завтра мы будем изучать уже неделю, посмотрим, что интересного произошло. Так что до встречи завтра, в пятницу.

Сергей Лесков: До завтра. До свидания.

Юрий Коваленко: До свидания.

Ольга Арсланова: До свидания.