Сергей Лесков: По данным независимых источников, отток капитала из России вырос в 1,7 раза. Стране необходимы деньги, а они уходят

Гости

Петр Кузнецов: В студии уже появился Сергей Лесков. Сегодня мы подводим итоги этой пятидневки. Здравствуйте, Сергей. Рады вас видеть.

Сергей Лесков: Добрый вечер. Пока я ехал, слушал разные европейские радиостанции. И я пришел к выводу, что все они говорят об одном и том же. В моем плане итогов этого не было, но эта новость сегодня просто перевернула все информационное пространство. Она Петру, наверное, больше всего радует сердце. Футболист по фамилии Неймар перешел из Барселоны в Пари Сен-Жермен за 222 млн евро.

Ольга Арсланова: Даже всех, кто далек от футбола, мне кажется, эта новость повергла…

Сергей Лесков: Это безумные деньги вообще.

Ольга Арсланова: Мы даже не можем себе представить, сколько это.

Петр Кузнецов: Когда об этом говорили уважаемые коллеги, недели три назад, я помню, даже обсуждал это с экспертами. Думали: выбивает человек себе просто новый контракт в Барселоне, и все. Такие немыслимые суммы. Просто переход на понижение все-таки из Барселоны в ПСЖ. Но когда уже букемекеры, которые знают, о чем говорят, когда у них появились котировки 50:50, тогда уже все думают, что действительно…

Сергей Лесков: Я выскажу свои соображения по этому поводу. Я не думаю, что дело в том, что он выбивает себе новый контракт.

Петр Кузнецов: Просто Месси таким образом уже действовал. И Криштиану Роналду так действовал, когда он говорит "я ухожу из Реала".

Сергей Лесков: Неймар – все-таки не Месси. Я думаю, что до этого самая большая сделка подобного рода была у Роналду. Это, по-моему, 90 млн. Надо сказать, что Неймар – конечно, футболист, великолепный, но он, в отличие от Месси и Роналду никогда не получал, например, Золотой мяч и никогда ничего не выигрывал. Он, конечно, находится в тени двух этих гениев.

Петр Кузнецов: В смысле, что он играет с Месси в одной команде и он всегда будет вторым в Барселоне.

Сергей Лесков: Я думаю, что именно поэтому он ушел. Помните, был такой великий римский император Цезарь, который говорил: "Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме". Но потом он стал первым в Риме. Он это сказал, когда уехал из Рима в Германию. Так вот, по существу Неймар пошел путем Гая Юлия Цезаря. Он всегда будет в тени Месси, покуда Месси играет в Барселоне. И он прекрасно это понимает. Здесь дело не в деньгах как таковых, а в возможности стать первым… Пари Сен-Жермен – это все-таки не деревня, прямо скажем. "Увидеть Париж и умереть". Может быть, он там и умрет даже от счастливой старости. Я думаю, что именно этими амбициями продиктовано это решение. А откуда деньги? Как говорил один персонаж Высоцкого. Потому что ясно, что таких свободных денег, четверть миллиарда, на рынке ни у кого нету. Страна, находящаяся под санкциями, которая владеет клубом из Парижа, под названием Катар дала эти деньги Неймару. Там какой-то шах. Он пришел в Барселону, выкупил свой контракт и уехал в Париж на личном самолете.

Это совершенно громкая сделка. Но из этого отнюдь не следует, что Барселона будет слабее. Из этого не следует, что ПСЖ будет сильнее. Потому что футбол живет какими-то другими законами. И очень часто бывает так, что команда звезд проигрывает команде, где звезд нет. В общем-то, этим футбол и прекрасен. Да и вообще спорт этим прекрасен.

Тут, конечно, интересен еще один момент. Люди, которые молились на Неймара, пока он играл в этой полосатой форме Барселоны и где он заслуженно был кумиром…

Петр Кузнецов: Барселона хотела (это никто не скрывает) делать из него после ухода Месси…

Сергей Лесков: Но Месси же не собирается уходить.

Петр Кузнецов: Месси старше.

Сергей Лесков: Старше, но не собирается уходить.

Петр Кузнецов: У этого парня 5 лет в запасе точно.

Сергей Лесков: 5 лет. Ну что же, он будет 5 лет ждать? Нет, это невозможно. Тут же он объявлен врагом всего этого барселонского народа, всех его болельщиков многочисленных. В его адрес уже множество проклятий. Жгут его футболки. Я не знаю. Он может повторить слова Александра Сергеевича Пушкина: "Кто жил и мыслил, тот в душе не может не презирать людей". Вот, может быть, теперь это прибавит ему не только футбольной мудрости, но и чисто человеческой мудрости.

Дай бог, станет еще одним футбольным грандом больше. Между прочим, тренер Зенита сказал: "Мы хотели купить Неймара, но его уже купил Париж". Вот это, конечно, была шутка, но мне кажется, что неплохая шутка.

Петр Кузнецов: Итальянский юмор.

Сергей Лесков: Да, такой печальный итальянский юмор. Собственно, может быть, завтра он в первом матче Чемпионата Франции выйдет за свою новую команду. Давайте мы поговорим о делах нефутбольных. Вчера один из наших зрителей спросил, что я думаю по поводу поездки Путина на Дальний Восток. Ничего такого экстраординарного вчера к моменту этого вопроса еще не произошло. Но Путин продолжает работать на Дальнем Востоке.

Ольга Арсланова: И сегодня зрители продолжают спрашивать, как вам визит, как вам рыбалка.

Сергей Лесков: Мне кажется, что там…

Петр Кузнецов: Два часа гонялся за щукой.

Ольга Арсланова: Это пишут наши зрители из…

Сергей Лесков: Путин и водная стихия, как известно, дают много оснований для шуток. Вы помните, он амфору какую-то старинную достал.

Петр Кузнецов: А потом, помните, пару лет назад, когда он поймал щуку, сравнивали его с щукой, которую выловил белорусский президент. Не помню, у кого больше.

Сергей Лесков: Он на Алтае, по-моему, где-то рыбачит. Там можно откопать эту алтайскую принцессу Укока. Там что-нибудь такое могут ему археологи подсунуть.

Петр Кузнецов: Может, в следующем году.

Сергей Лесков: Там все-таки была чрезвычайно серьезная тема, о которой, мне кажется, стоит поговорить серьезнее. В очередной раз президент России выступил в защиту российского бизнеса. Там жаловались какие-то местные бизнесмены. И Путин сказал совершенно справедливые вещи. Это не имеет еще форму закона, указа какого-то, но он потребовал сократить количество внеплановых проверок, чтобы их было не больше трети от плановых. Это требования к следственным органам. Срок этих проверок ограничить 10 суткам. Не держать бизнесменов под стражей, если это не связано с какими-то активным следственными действиями.

Ольга Арсланова: Если человек не опасен.

Сергей Лесков: У нас же переполнены околотки. Это известно. И дал право защищать бизнес-сообщества в суде. А также велел прекратить следователям изымать компьютерные носители при проведении следственных действий. Я вообще не понимаю. Они вынимают фактически все делопроизводство. Как может компания работать дальше?

Со всем тем, что сказал президент, не согласиться невозможно, как и всегда с тем, что он говорит. Конечно, на память приходят разные подхалимские выражения в адрес президента России. Мне кажется, что лучше сказала Валентина Матвиенко несколько лет назад: "Ваш демократизм, Владимир Владимирович, не знает границ". Вот что-то такое и я сейчас сказал.

Но при всем при том и Путин, и Медведев неоднократно выступал с пламенными речами, пытаясь защитить бизнес. Вы помните, по-моему, Медведеву принадлежит такая устойчивая идиома – "прекратить кошмарить бизнес". Он это сказал, когда был президентом. В послании Федеральному собранию в 2015 году Путин тоже говорил об этом. И тогда он сказал цифры, которые просто произвели ошарашивающее впечатление. Он сказал, что за год возбуждено (или, как они говорят, "возбуждено") 255 000 уголовных дел по части экономических преступлений. Из них только 15% передано в суд, доведено до суда. То есть 85% бизнесменов вообще не дождались суда. Но при этом бизнес был (как сказал Путин, это еще одна идиома) разрушен и отжат очень часто, он прямо об этом сказал, в пользу тех следователей, которые возбуждали эти уголовные дела.

То есть наши высшие руководители постоянно пытаются защитить бизнес, но система работает против этих пожеланий. В чем тут дело? Стоит, видимо, разобраться. И то, что сейчас Путин сказал на Дальнем Востоке, я думаю, что он и сам понимает, что он не может защитить все компании, которые попадают в эти жернова.

Ну что, будут они жаловаться бизнес-омбудсмену, как он сказал, по фамилии Титов? А бизнес-омбудсмен будет жаловаться Путину. А Путин будет защищать. Многих ли можно так защитить, если речь идет о сотнях тысяч компаний, которые благодаря этой судебной практике прекращают свое существование. Есть цифры, которые совершенно красноречиво говорят о судебной практике. 80% наших бизнесменов считают, что судебная и законодательная практика не гарантируют сохранности их активов. Помните, мы совсем недавно говорили, что главное препятствие для зарубежных инвестиций в нашу экономику – это невозможность защитить свою частную собственность. И я это вижу вокруг себя каждый день. Когда московский мэр, который придумал реновацию, не уважает частную собственность в виде квартир, это тоже самое. Я не говорю о вопиющем сносе магазинов и ларьков, которые кормили тысячи мелких и средних предпринимателей, что было очевидным нарушением всех законодательств. Так решила власть, потому что она решила, что так будет лучше городу. "Мы сделаем вам красивую жизнь". Но это неуважение к частной собственности.

И, кстати говоря, из-за этого не то чтобы инвестиции не идут в страну, а деньги уходят из страны. По последним данных независимых источников, отток капитала из России в этом году увеличился в 1.7 раза по сравнению с прошлым годом, достиг уже 15 млрд долларов. Стране необходимы деньги, а денег уходят, именно из-за того, что люди не верят, что существующая законодательная практика сможет в случае конфликта их защитить. Из-за этого, опять же, по результатам этих исследований, только административный ресурс рассматривается в качестве каких-то гарантий прав собственности.

Что делать? Я не знаю. По-моему, мы на этой неделе уже обращали внимание на то, что во всех экономических программах, которые составляются разными группами, работающими в этом направлении, первым пунктом стоит судебная реформа. До тех пор, пока у нас экономические конфликты решает либо Басманный суд, либо Шемякин суд, у нас и не будет расти экономика. Люди будут пытаться свои кровные сбережения увезти за границу, а не инвестировать в страну. К сожалению, разговоры об этом ведутся давно, но почему-то эта реформа, по-моему, находится на наиболее близком к нулевой отметке уровню. В чем дело? Я не знаю. В России вообще исторически считалось, что цель власти – это власть. И власть не может поскупиться частью своих функций. Поэтому это какой-то замкнутый круг. Для того, чтобы страна развивалась, необходима судебная реформа. Но власть, даже понимая необходимость этого, не может на это пойти, потому что, по ее логике, вне зависимости от персоналий, ей кажется, что властных полномочий тогда станет меньше.

Один мудрый человек сказал следующее: чтобы остаться у власти и оставить все, как было, надо поменять очень многое.

Петр Кузнецов: Это Неймар?

Сергей Лесков: Да, это Неймар, да.

Петр Кузнецов: Сергей, о двух стихиях спрашивают наши телезрители, связанные с визитом Путина. Вода. Что будет теперь с очисткой Байкала? Потому что Путин обратил внимание на чистоту Байкала. И по земле спрашивают: "Будет ли какая-то ясность с дальневосточным гектаром?".

Ольга Арсланова: Как вам кажется?

Сергей Лесков: А какая неясность с дальневосточным гектаром?

Петр Кузнецов: Учитывая его присутствие в Амурской области.

Сергей Лесков: Есть статистика. Многие люди берут этот дальневосточный гектар. Другое дело, что мне кажется, что гектара очень мало, для того чтобы развернуть какое-то хозяйство. Когда Екатерина II приглашала немецких колонистов в Россию в XVIII веке… Там, правда, слова "гектар" не было, там было слово "десятина". Но в переводе на нынешние геометрические понятия она давала им 30 гектаров. И, в общем, давала не на Дальнем Востоке, где земли немерено, а на Волге и в Малороссии, где, я полагаю, земля будет подороже, чем на Дальнем Востоке. И этим многие колонисты, конечно, тогда боготворили Россию. Именно из-за того, что Россия давала наиболее обширные возможности для того, чтобы человек реализовал какие-то свои амбиции. Вообще удивительно, конечно, каким образом России конца XVIII, да и весь XIX век, удавалось сохранять этот вектор экономического развития достаточно на высоком уровне и избегать национальных конфликтов. Потом весь XX век прошел фактически под знаком того, что все народы и этносы, собранные на территории бывшей Российской империи, как бы она ни называлась, начали грызть друг другу горло. Непонятно. Был, видимо, какой-то алгоритм поведения властей, который делал народы более или менее счастливыми в Российской империи в варианте XIX века.

Что касается Байкала, сколько я себя помню, столько ведутся разговоры о том, что Байкал какие-то там предприятия загрязняют. Но я много раз бывал на Байкале. Даже купался там. Самый холодный массив, по-моему, в мире.

Ольга Арсланова: Вы помните этот день до сих пор?

Сергей Лесков: Я помню, да. Это что-то невероятное. В Байкале можно пробыть только несколько секунд. Чувствуется, что вы тоже видели Байкал.

Ольга Арсланова: У меня родители там купались  и рассказывали, чем они грелись потом. Как долго. То есть там стакан сразу, говорят, приносят, потому что по-другому невозможно.

Сергей Лесков: На самом деле это безумно красивые края. А что сейчас там загрязняют этот Байкал? По-моему, все предприятия уже закрылись. Там был целлюлозно-бумажный комбинат.

Ольга Арсланова: Да, его закрыли.

Сергей Лесков: Да, его закрыли. На восточном берегу Байкала ничего нету. Там могут быть только какие-то бытовые отходы. Но курорты там тоже находятся, в общем-то, в таком первобытном состоянии. Я не думаю, что на сегодняшний момент Байкалу что-либо угрожает. Был такой замечательный советский писатель Сергей Залыгин. Он одно время был главным редактором "Нового мира". Он свою жизнь положил на защиту Байкала. Но тогда советская промышленность бурно наступала на экологические ресурсы. Сейчас такого нету. Промышленные выбросы России в настоящий момент отстают от промышленных выбросов СССР на момент распада, по-моему, процентов на 30. Особенно большой упадок, конечно, на Дальнем Востоке.

Кстати, Медведев и Путин очень часто ездят в этот регион. А это говорит о том, что они уделяют ему, конечно, повышенное внимание. По ряду причин. Мы часто об этом говорим. Давайте мы еще о чем-то порассуждаем.

Ольга Арсланова: Хотите несколько вопросов?

Сергей Лесков: Давайте.

Ольга Арсланова: Наши зрители вспоминают (мы обсуждали на этой неделе эту тему) утверждение Алексея Кудрина о том, что в ближайшие годы в нашей стране должны появиться крупные 25 агломераций, потому что это естественное развитие экономики к этому ведет. И для того, чтобы наша страна была конкурентоспособной, все силы должны быть брошены на эти города-гиганты, которые будут объединяться. И очень многих наших зрителей это обидело, возмутило, особенно тех, кто живет в сельской местности. И они увидели в этом угрозу как раз конкурентоспособности и вообще жизнеспособности страны. И интересуются вашим мнением. Как вам эта идея?

Сергей Лесков: Я думаю, что одна из ключевых бед нашей страны в том, что усилиями нескольких поколений советских правителей было разрушено сельское хозяйство и деревня как таковая. Был разрушен традиционный уклад жизни. А потом стали разрушаться и маленькие города. Есть какая-то чудовищная статистика о том, что в России умирают тысячи деревень каждый год. Это ужасно. Есть целые области, по которым когда проезжаешь (например, Тверская область) – такое впечатление, что там была ковровая бомбардировка нейтронными бомбами. То есть стоят когда-то явно процветавшие колхозы-миллионеры. Но людей уже нету.

Я уверен, что в построении экономики надо брать пример с США – наиболее экономически успешной модели в мире. В США дикое количество маленьких процветающих городков. Там процветают фермеры. Уровень жизни в маленьких городах (и уровень образования, и уровень медицины) такой же, как в городах-миллионниках.

Петр Кузнецов: Вы имеете в виду вне агломерации, то есть сами по себе?

Сергей Лесков: Да. Я много ездил по Америке. Собственно говоря, и многие из нас. Такой идеи там нету. Экономика должна быть рассредоточена по стране равномерным, как масло должно быть размазано равномерно. Удивительным в американском опыте является то, что там не было революций и даже перестроек. И каким-то образом каждому новому поколению американцев удается все больше и больше в экономическом и технологическом плане отрываться от всего мира. И таких глобальных идей переустройства, с какими вечно выступают наши экономисты (а наши экономисты не могут придумать ничего мельче, чем глобальная теория переустройства всей страны). Не надо этого делать. Мне даже кажется, что стоило бы запретить деятельность экономистов. И тогда, может быть, страна сама бы своими какими-то внутренними ресурсами вышла на уровень хотя бы здравого смысла.

Ольга Арсланова: И еще один вопрос, который мы не можем не задать. Обсуждали сегодня появление памятника Ивану Грозному в столице. Одобряете ли вы?

Сергей Лесков: Я не видел памятника Ивану Грозному.

Петр Кузнецов: Но вы точно знаете, кому.

Сергей Лесков: Это, конечно, двоякое отношение. Конечно, наша страна – мировой рекордсмен по минимальному количеству памятников историческим деятелям. В любой западно-европейской стране памятников, конечно, значительно больше. Мне иногда кажется, что мы памятники с большим удовольствием сносим и ломаем, чем ставим.

Но почему надо ставить памятник царю – мне не совсем понятно. Есть множество…

Ольга Арсланова: Особенно в 2017 году.

Сергей Лесков: Есть множество людей, которые несомненно сделали для нашей страны больше, чем этот человек, который является, в общем-то, символом жестокости, самодурства и многих других нечеловеческих…

Петр Кузнецов: Кому бы вы поставили? Интересно сформировать эту тройку.

Сергей Лесков: В Москве нет памятника Сергею Павловичу Королеву, например.

Ольга Арсланова: А в Королеве?

Сергей Лесков: В Королеве есть памятник на проспекте Королева.

Ольга Арсланова: Было бы абсурдно, если бы даже там не было.

Сергей Лесков: В нашей истории есть множество людей. Можно перечислить имена, например, нобелевских лауреатов, которых у нас не так много. А кому из нобелевских лауреатов поставлен памятник? Не знаю. По-моему, только Шолохову. А больше я не знаю. Это люди, в значении которых для страны сомневаться не приходится.

Давайте все-таки вернемся к нашему распорядку дня. Мы в итогах недели не можем не сказать о том, как Европа относится к тем санкциями, которыми Америка решила нас наградить.

На самом деле мы не узнаем этого до конца, потому что сегодня Еврокомиссия ушла в отпуск. Отпуск будет длиться весь август. Но перед отпуском руководители всех европейских структур сделали заявления по поводу того, что этот санкции нарушают какие-то там нерушимые законы конкуренции, подрывают энергетическую безопасность Европы, и они придумают какие-то контрсанкции. Конечно, "Газпром" в первую очередь возликовал по этому поводу, стал уповать на защиту европейцев. Но европейцы отправились на пляжи. Или какие-то другие курорты. Остается нам месяц ждать.

Петр Кузнецов: В Крым, наверное.

Сергей Лесков: Поэтому вопрос подвис в воздухе. Но, тем не менее, невозможно не сказать, что проект "Северный поток 2", против которого этот санкции направлены, мощностью 60 млрд кубометров в год (это очень много), который делает ненужными трубопроводы, проложенные по территории Украины, уже финансируется. И такой консорциум западных компаний, куда входят такие гиганты, как Wintershall, OMV, Uniper, Shellи французский…, по-моему, процентов на 50 финансировали этот проект. Куда они теперь эти деньги денут? То есть это порядка 5 млрд уже внесено. А вы помните, какой лимит ограничений по американским санкциям? 1 млн евро можно дать. А они уже вложили каждый сотни миллионов евро.

Это, конечно, какой-то юридический казус, который еще предстоит решить. Наконец последняя новость на этом фоне. Украина… у них там есть арбитражный суд, и украинский арбитражный суд приговорил "Газпром" к выплате 3 млрд евро в украинскую казну за то, что "Газпром" нарушает антимонопольное законодательство Украины и качает газ как-то не тех мощностей, которые они бы от него ждали. Конечно, это абсурд. Ну постройте тогда еще на свои деньги новый трубопровод. Надо сказать, что сейчас в стокгольмском арбитражном суде взаимные претензии России и Украины находятся на рассмотрении на общую сумму 60 млрд евро. И, опять же, когда судьи выйдут из отпуска, вся эта картина будет разворачиваться.

В общем, может быть, эти санкции будут не такими печальными для нас. Посмотрим. Остается ждать осени. Пока Европа замерла в этом курортном экстазе.

И наконец, вы знаете, в сводках новостей всегда такие опытные редакторы говорят, что необходимо добавить какую-то человечинку. И я предлагаю тоже закончить обзор недели человечинкой. Помните, мы на этой неделе говорили о списке из 12 российских губернаторов, какой-то условно говоря расстрельный список, которые могут уже паковать чемоданы, и их вот-вот попросят уйти в отставку. Год назад, когда была череда этих отставок, а некоторых из губернаторов даже арестовывали, мы говорили об этом, наверное, с большим настроением. Все-таки арест – это арест. Интересно, как сложилась сейчас судьба вот этих громких, назовем их так – VIP-арестантов. Большинство из них смирились со своей участью. Многие признали свою вину. Ведь там не только губернаторы, там и вице-губернаторы. Огромное количество мэров. Но, пожалуй, только 5 человек (это очень интересно) продолжают бороться за свое, скажем так, честное доброе меня и отказываются признать вину. Давайте назовем этих людей, потому что само по себе непризнание вины в российском законодательстве – вещь достаточно редкая. Прежде всего это Никита Белых. Он был год назад арестован. Причем, ведется активная пиар-компания. Он пытался в тюрьме жениться. У него, правда, это не получилось. Несколько дней назад его защита даже завела для него специальный Telegram-канал. И желающие теперь могут общаться с бывшим губернатором в этом Telegram.

Петр Кузнецов:Telegram-канал – это та штука, которую люд могут только читать.

Сергей Лесков: Да. Говорят, что он чувствует себя не очень хорошо, с палочкой передвигается. Можем посочувствовать. Это не курорт на самом деле. Не согласился со своей виной и губернатор Марий Эл Леонид Маркелов, который вообще был арестован накануне нового назначения в Совет Федерации. Он пишет стихи. Помните, это один из поэтов, тех чиновников, которые, как и министр экономики, он пишет в темнице стихи, и жалуется на то, что в СИЗО ему не хватает горячей воды. Да, не хватает горячей воду. И в баню он ходит раз в неделю, ему это не нравится.

Не признает вину Евгений Урлашов. Это экс-мэр Ярославля. Он, правда, уже получил срок, но так и не признал вины. Срок получил очень большой – 12.5 лет. За попытку вымогательства взятки. На его защиту вставал и Прохоров, и многие другие деятели оппозиции. Но, судя по всему…

Петр Кузнецов: Немцов тогда еще.

Сергей Лесков: Немцов, который был в Ярославской области. Меня, конечно, удивляет, что Урлашов, который приходил к успеху на выборах под соусом разоблачении коррупции, сразу, как только стал мэром, уехал в Италию лечить зубы. Что-то мне кажется, что не совсем это правильно. Но это не означает, что он из-за этого взяточник.

Не соглашается признать вину и вице-губернатор Челябинской области Николай Сандаков. Это один из самых известных в России политтехнологов. Все политтехнологи поднялись на его защиту. Он, кстати, не арестован. Там разбирательство идет. Но он единственный, кто не заключен под стражу. Но все рекорды бьет бывший мэр Владивостока Игорь Пушкарев, у которого противостояние с губернатором Миклушевским. Его даже не отправили в отставку. Он временно отстранен от исполнения обязанностей мэра Владивостока. Его команда не соглашается на назначение нового мэра. Более того, он, сидя в тюрьме, продолжает комментировать новости городского хозяйства и как бы из-за кулисы продолжает возглавлять Владивосток.

Петр Кузнецов: Это сколько уже продолжается?

Сергей Лесков: Наверняка он был в прошлом году арестован. Это вообще беспримерный такой случай из практики российского законодательства. Не то что не соглашается, а просто занимает такую активную позицию. И даже этот казус Пушкарева повлек появление нового термина – называется медиаадвокатура. То есть он посредством средств массовой информации…

Ольга Арсланова: Самооправдывается.

Сергей Лесков: Да, оправдывается. В общем, осенью (опять у нас все откладывается на осень) во Владивостоке будет суд над этим временно отстраненным от обязанностей мэра Пушкаревым.

И в списке губернаторов на выход есть и Миклушевский, губернатор Приморского края. Так что кто из них там победит – это не совсем понятно.

Петр Кузнецов: Что-то похожее на противостояние в Свердловской области Ройзмана и Куйвашева, да?

Сергей Лесков: Да. Но если мы говорим о новостях этой недели, касающихся правоохранительной практики, то изменен приговор в адрес инвалида-колясочника и разбойника Антона Мамаева. Ему дали 200 000 рублей штрафа. Но он недоволен. Он считает, что его надо оправдать. Но, по крайней мере, никакого заключения нет, что вообще просто абсурдно и нарушает все мыслимые представления о гуманизме. Я могу еще на что-то ответить, если есть время?

Ольга Арсланова: Наверное, нам пора заканчивать, Сергей.

Сергей Лесков: Закругляться.

Ольга Арсланова: Да, будем закругляться. Спасибо вам большое.

Сергей Лесков: Но курорт нам не грозит.

Ольга Арсланова: Нам нет. Мы продолжаем следить за новостями, их анализировать, и ждем вас на следующей неделе. Хороших выходных.

Петр Кузнецов: Спасибо.

Сергей Лесков: Спасибо.