Владимир Рязанский: Пока нет многочисленных обращений от собственников, региональные власти так и не будут выделять бюджет на работу с кадастрами

Гости
Владимир Рязанский
сопредседатель «Российской Жилищной Федерации»

Юрий Коваленко: Итак, с 1 января 2018 года в России устанавливается запрет на распоряжение земельными участками, границы которых не уточнены. Проще говоря, такими участками нельзя будет никак распоряжаться – ни продать, ни подарить, ни обменять. И это вне зависимости от того, имеется ли свидетельство на право собственности или же нет. Количество уже выявленных ошибок на территории России – более 35%. При том, что более 40% земельных участков до сих пор остаются вообще без плана на карте: якобы где забор, там и граница. А вот на самом деле все не так.

Марина Калинина: Так вот, по оценкам маркетологов, в каждом пятом садоводстве, селе или деревне границы очень условные. При этом 70% участков, по мнению экспертов, имеют никому не мешающие, но неверные границы. Причина ошибок, как говорят специалисты, проста – то, что использовали приборы разной точности: применялись теодолиты, нивелиры, тахеометры, спутниковые системы позиционирования. Ну и, соответственно, разные требования к точности измерений. И делали эти измерения разные люди и по-разному, может быть, подготовленные.

Юрий Коваленко: Выдержка из правил: "При межевании садовых участков на землях сельхозназначения допустимая погрешность – 20 сантиметров". А вот для земель лесного фонда это 5 метров. То есть представьте себе: если садовый участок находится где-то на опушке леса, то при определении границ леса половина участка автоматически становится лесом, по закону, несмотря на растущую там картошку. Это земли лесного фонда уже.

Прокурорская проверка, например, в Приморье по "дальневосточным гектарам" установила, что кадастровый учет тут вообще темный лес. Как итог – ошибки на карте, иски в суд при оформлении этого самого гектара.

Марина Калинина: Ну и в итоге на этом самом "дальневосточном гектаре" может оказаться чья-то вот уже 50 лет как дача и вообще просто чья-то земля. Услуги Росреестра, которые широко рекламируют (например, что там можно заказать выписку о принадлежащей квартире, доме и другой недвижимости, данные из кадастра и разную другую информацию), может получить далеко не каждый, как оказалось, пользователь Интернета. И вообще все с этим очень и очень сложно.

Вот сейчас на эти непростые вопросы мы попробуем получить ответы нашего гостя – Владимира Рязанского, сопредседателя "Российской жилищной федерации". Здравствуйте.

Владимир Рязанский: Здравствуйте.

Марина Калинина: Большая путаница с кадастром, большая путаница с определением границ, большая путаница вообще со всей историей с землей, с оформлением. Есть ли какое-то действительно… Причина главная в чем? Почему так происходит? Вроде, казалось бы, все просто.

Владимир Рязанский: Основная причина очень простая: есть некая база данных, в которую из множества-множества-множества источников постоянно разные люди, разные сотрудники с не очень высокой степенью ответственности за то, что они делают, вносили разную информации. Причем, когда они ее вносили, они ее добавляли как отдельные объекты. Допустим, могут вносить в реестр квартиру, но не вносить здание, в котором эта квартира находится, или тем более – земельный участок, на котором находится это здание. И из-за этого возник очень большой конфликт информации, которая при слиянии, естественно, начала между собой интерполировать, то есть работать…

Юрий Коваленко: Вот срок обозначен – 1 января 2018 года. Вот пять месяцев осталось, даже чуть-чуть меньше на несколько дней. Как успеть? Какая организация должна за все это отвечать? Должны ли люди бегать с этими документами по инстанциям, обивая пороги? Либо можно вызвать кого-то, кто это сделает?

Владимир Рязанский: Совершенно точно нужно проверять, что происходит у тебя самого с твоим объектом недвижимости. Не может быть такого, чтобы кто-то за кого – за самих собственников, за самих жителей – поставил на кадастровый учет что-то с высокой точностью. Это в принципе, по идее, ожидается от самих собственников, к сожалению. И таким образом, мы не можем рассчитывать на то, что какой-то участок окажется правильно поставлен, правильно зарегистрирован, до тех пор пока сам собственник не контролирует этот вопрос.

Бегать нужно. Требовать, чтобы все документы изо всех источников поступили в систему, обязательно нужно. Смотреть, что в ней происходит, причем смотреть на самом деле в комплексе, не по отдельному объекту – "моя хата с краю, все нормально, все замечательно". Нет, нужно смотреть в комплексе – нужно смотреть по всему городу, по всему селению, по всему кооперативу, что там происходит, где не хватает.

И по идее, этим должна заниматься муниципальная администрация. И по идее, как раз было бы идеальным вариантом, если бы у нас в муниципальной администрации появились люди, которые готовы ответственно подходить к этому вопросу.

Юрий Коваленко: А вот вопрос с подвохом: сколько стоит процедура межевания участка, чтобы внесли точно координаты, чтобы не было никаких претензий к 1 января 2018 года? С подвохом вопрос.

Владимир Рязанский: Зависит от региона.

Юрий Коваленко: Ну, в среднем, примерно.

Владимир Рязанский: От 10 иногда до 300 тысяч за квартал.

Юрий Коваленко: А вот и подвох – у нас 30% вот с такими проблемами. Где взять такие деньги, предположим, той же самой пенсионерке, которая живет на этом участке уже 50 лет и точно до администрации не доберется, потому что до нее как минимум километров 30 ехать на автобусе, который ходит раз в неделю оттуда?

Владимир Рязанский: По-хорошему, естественно, нигде. И не надо это делать пенсионерке. Она фактически платит земельный налог. Она фактически платит соответствующие отчисления в бюджет региона. И это должно делаться организованно, централизованно по региональному бюджету и за счет регионального бюджета.

Марина Калинина: Но этого же не происходит.

Владимир Рязанский: Этого не происходит.

Марина Калинина: Ну а в чем причины? И как это поменять?

Владимир Рязанский: Ну, люди, которые туда избирались последние несколько десятилетий, очень четко понимают, что они не хотят на это тратить деньги. Зачем они будут вкладывать деньги в собственность и в улучшение условий собственников, которые сами этим не интересуются? В принципе, на самом деле, ну, невозможно одобрить этот подход. Но пока нет инициативы снизу, пока нет самостоятельных обращений, многочисленных обращений собственников, пока собственники в многоквартирных домах не проводят общие собрания, не принимают эти решения общими собраниями, пока они вообще не интересуются своими правовыми отношениями, кто и на каких основаниях должен выделять на это бюджет?

Марина Калинина: У меня такое ощущение, что все-таки с многоквартирными домами немножко все попроще. А вот как раз с землей, которая была разграничена, допустим, 20–30 лет назад, и у людей есть документы, а сейчас они вынуждены заново все это переоформлять… Или узнают, что вдруг у них земли на самом деле больше, или наоборот – меньше. Они должны доплачивать свои деньги, опять вызывать кадастрового инженера, который тоже непонятно как померяет. И ответственный ли он за свою работу или не ответственный? Получаются ссоры и споры и соседями. И доходит до междоусобных войн. Вот как с этим быть?

Владимир Рязанский: Проблема в том, что у нас, к сожалению…

Марина Калинина: Ведь и деньги они за это должны свои платить, причем немаленькие.

Владимир Рязанский: Да. Проблема в том, что, к сожалению, у тех, кто разрабатывает эти безумные базы данных, в которых, по идее, по мнению руководства нашей замечательной страны, должно храниться все, и с очень большой степенью точности, – к сожалению, они далеки и от разработки базы данных, с одной стороны, и от земельно-правовых отношений, с другой. Поэтому получается ситуация…

По идее, как это устроено в большинстве крупных IT-проектов, любых разработок, любых серьезных баз данных? Существует нечто типа "песочниц", в которых собирается вся информация, структурируется, выверяется, обрабатывается, проверяется, не конфликтует ли она с какими-то историческими массивами. И после этого она уже единым, грубо говоря, чанком (это определение из IT) попадает уже в основную базу данных. А до того там хранится информация об обновлении.

Здесь же получается, что у нас фактически все, кто является источником информации с мест, они постоянно, постоянно, постоянно набивают эту самую "канализацию", от которой никто фактически…

Юрий Коваленко: Подождите. Но ведь раньше же как-то жили без этого межевания, все прекрасно было. В чем вина? В том, что появились GPS и координаты вот эти, которые необходимы? Или какие-то споры были? Почему человек должен платить за свою землю? Причем все прекрасно понимают стоимость услуг кадастровых инженеров.

Владимир Рязанский: До тех пор пока в налоговом законодательстве не появились соответствующие поправки, никого это не интересовало. Земля была, грубо говоря, ничейная – межуй как хочешь, разбирайся как хочешь. Как только это стало влиять на определение налоговой ставки, как только это стало влиять на формирование бюджета – все и началось.

Юрий Коваленко: То есть получается, что если у бабушки нет возможности оформить вот эту землю в кадастровом учреждении с точными GPS-координатами и со всем остальными (ну, мы уже сразу знаем ответ на этот вопрос), то фактически внук от нее в наследство этот дом не получит? Получается так, да?

Владимир Рязанский: Не совсем. Он, конечно, получит этот дом. Вопрос только в том, что у него уже, в его очередь, возникнет задача – по этим самым бумагам доказывать, что этот дом существовал там, что на него были оформлены эти права много лет тому назад и что они в том числе были оформлены до того, как возникло законодательство о кадастровом учете, которое, как мы знаем, вступило в силу в начале 99-го года. И в принципе, до начала 2017 года все участки, которые были оформлены до 98-го года, подлежали регистрации только в добровольном порядке. Это был такой популистский ход: если у тебя нет денег, нет желания регистрировать сделку, нет сделки как таковой, то ты и работаешь вот с тем, что есть; у тебя нет задачи, которая требует постановки на учет.

Марина Калинина: Смотрите – тут получается немножко абсурдная ситуация. То есть люди для того, чтобы платить налог по кадастровой стоимости своего участка, дома, квартиры и так далее, должны доказать, что у них есть эта земля в том объеме, в котором есть, должны заплатить за это деньги. При этом государственные органы, которые требуют этого и вроде как должны за это отвечать, как вы сами сказали, этим заниматься не хотят. Тогда, если человек не может финансово, по другим каким-то причинам это сделать, какие его ждут последствия? Он вообще имеет право этого не делать, если он это сделать не может?

Владимир Рязанский: На данный момент это право у него потихонечку отбирают все более и более ужесточением отношений с теми, кто не зарегистрировал свою собственность. Другой вопрос, что если человек в одиночку не может определить свои границы (и это тоже нормально, это абсолютно естественно, потому что уровень финансового положения у каждого человека разный), границы могут определяться с двух сторон. Например, если все его соседи оформят участки, то границы вот этой бабушки, про которую мы говорим, естественно, будут определяться по границам участков соседей.

Юрий Коваленко: Ну, никто же автоматически их не внесет в кадастр. Ну, согласитесь. Бесплатно причем! Это то, за что можно было снять от 10 до 300 тысяч рублей.

Владимир Рязанский: И тут мы приходим к потребности в организации местного самоуправления, к потребности в контакте с каждым собственником напрямую, к потребности в том…

Юрий Коваленко: Ну, о чем вы говорите? Есть такие деревни, в которых местного самоуправления фактически не существует.

Владимир Рязанский: Конечно.

Юрий Коваленко: Ну, я не буду говорить про умирающие деревни. Я буду говорить про деревни, в которых живет несколько человек, ну и летом туда приезжают дачники. Она в принципе никому не нужна, у нее нет главы даже. То есть эти люди потеряют землю, правильно?

Владимир Рязанский: Ну, опять же потеряют, не потеряют… Вопрос в том, кто придет ее забирать. И кому, и зачем она понадобится? То есть если этой земли нет на кадастре, но при этом она фактически занята, то люди, которые там находятся, они, естественно, пойдут в суд, и, естественно, заявят, что "вот пришли какие-то оккупанты и пытаются у нас отобрать эту землю".

Юрий Коваленко: То есть опять платить деньги, так или иначе?

Владимир Рязанский: К сожалению, да.

Марина Калинина: Давайте прервемся на этом пока на некоторое время и посмотрим сюжет о кадастровых ошибках, который сделал наш корреспондент Максим Волков, а потом продолжим беседу.

СЮЖЕТ

Марина Калинина: Вот такое впечатление создается, как в цыганском таборе: кто раньше встал, тот лучше всех оделся. То есть – кто раньше подал заявку на измерение своего участка и занесение границ в кадастр, тот как бы и в лучшем положении оказался по отношению к своим соседям, по сравнению с соседями.

Владимир Рязанский: Да. К сожалению, да, это так и есть.

Юрий Коваленко: А то, что участки в разных местах?

Марина Калинина: А остальным нужно доказывать свою правоту?

Владимир Рязанский: Ну, опять же вопрос в том, как это разрабатывается. Вопрос – как создаются эти самые базы данных? Росреестр три раза пытался завести какие-то новые системы, устроить какие-то новые планы по изменению структуры вот этого кадастрового учета. ЕГРН имела в себе определенные закладки, которые должны были упрощать этот процесс. Вместо этого получается, что они в основном сейчас восстанавливают старые куски системы и пытаются их как-то доработать под структуру новых данных. Это достаточно ошибочная позиция.

На самом деле, по-хорошему, должно быть как? Должен быть инструмент этого самого кадастрового учета, на котором ты в реальном времени в процессе кадастровых работ можешь что-то измерять, адаптировать и так далее. Но если у нас элементарная электронная цифровая подпись до сих пор не работает с половиной браузеров и с половиной программных продуктов – ну, о чем мы можем говорить?

Марина Калинина: А 49 миллионов куда ушли в итоге?

Владимир Рязанский: Ну, 49 миллионов ушли, я так понимаю, только на сайт.

Марина Калинина: Это который не работает?

Юрий Коваленко: Я сейчас смотрю на этот сайт. Я не буду ругать программистов, но вот он, допустим, у меня не очень хочет грузиться. Допустим, те же самые кадастровые карты – красивая штука. Ну, я не знаю… Вот не удается. Ну, ладно.

Вопрос. В самой этой кадастровой организации хоть кто-нибудь понимает, как это работает сейчас? И вообще на что они рассчитывают? Они понимают вообще, какой вал обращений сейчас хлынет к ним?

Владимир Рязанский: Они их игнорируют. Они никогда не говорят ни о своих обновлениях, ни о своих проблемах. Они не пишут ничего в новостях о том, что у них что-нибудь, может быть, недоступно. Поэтому, в конце концов, оказывается, что те, кто находится на той стороне этого сайта, фактически за все ошибки этого сайта отвечают сами.

В итоге у нас МФЦ говорят: "А у нас недоступна база данных". Кадастровые инженеры пытаются загрузить – у них какая-нибудь выплывает ошибка. И они фактически должны перед людьми отвечать за заплаченные только в эту пользу деньги. И так далее. То есть все, кто занимается работой с Росреестром, фактически оказываются этой "прослойкой", на которую скидываются все шишки. А Росреестр говорит: "А я не я, корова не моя. Я не должен ничего вымерять. Я – только хранилище, база данных".

Марина Калинина: Тогда давайте мы с вами, вернее вы…

Владимир Рязанский: То есть нужна, по-хорошему, новая структура, которая должна…

Марина Калинина: Давайте какой-то алгоритм для наших зрителей расскажем. Как правильно себя вести, чтобы не попасть в такую ситуацию, чтобы избежать как-то хотя бы этих кадастровых ошибок? И что делать, если уже человек с такой ситуацией столкнулся?

Владимир Рязанский: Ну, это тоже очень зависит от того, где находится человек.

Марина Калинина: Ну, понятно. Но есть же, наверное, какие-то общие рекомендации?

Владимир Рязанский: Если это бабушка в деревне, то им, по-хорошему, нужно на эту деревню найти хотя бы одного какого-то грамотного парня, который сядет, посмотрит на всю ситуацию в целом по всей деревне, рассмотрит, какие участки поставлены, какие не поставлены, где ожидаются конфликты, где их не ожидается, какие даты и так далее, закажет одной пачкой все эти самые выписки. Вместо того чтобы платить по 250 рублей за выписку, он будет платить, грубо говоря, со всех 400 рублей, за сотню выписок. Вот составит эту самую таблицу у себя дома на своем домашнем компьютере и уже по ней будет как-то дальше ориентироваться. И именно к нему будут ходить соответствующие соседи для того, чтобы разобраться, что же там происходит.

В многоквартирных домах это председатель совета дома. Это собственно его основная функция. По Жилищному кодексу, у нас в каждом доме, если больше 20 квартир, должен быть совет, и в этом совете есть председатель. Это человек, который выбирается именно из функционального требования.

Юрий Коваленко: Ну, на самом деле, конечно, счастливы те, кто живут в многоквартирных домах – там, в общем-то, все это организовано. Давайте поговорим сейчас с телезрителем, который дозвонился до нас. Это Рустам из Нижнего Новгорода. Здравствуйте, Рустам. Какая у вас проблема?

Зритель: Добрый день. Подскажите, пожалуйста. Вот существует закон, федеральный закон от 13.07.2015 года № 218 "О государственной регистрации недвижимости". В нем есть глава 11 "Заключительные и переходные положения", статья 70 "Особенность осуществления государственного кадастрового учета и государственной регистрации прав на объекты недвижимости в отдельных случаях". И есть пункт 7-й. Я не буду его полностью цитировать, но здесь указано, что для постановки на государственный учет и государственную регистрацию, если индивидуальное жилищное строительство находится на земле, принадлежащей собственнику, необходимы только технический план указанного объекта индивидуального жилищного строительства и правоустанавливающие документы…

Марина Калинина: В чем ваш вопрос? У нас просто времени очень мало.

Зритель: А в Кадастровой палате заявляют: "Мы не руководствуемся 218-м федеральным законом, а руководствуемся статьей 51-й Градостроительного кодекса, где указано, что необходимо разрешение администрации на произведение реконструкции и индивидуальное жилищное строительство". Ответьте, пожалуйста, на вопрос. Спасибо.

Владимир Рязанский: А в чем вопрос заключался?

Марина Калинина: То есть в законе, я так понимаю, одно, на который ссылается Рустам…

Юрий Коваленко: А по факту они ссылаются на 51-й закон – градостроительный.

Марина Калинина: По факту ссылаются на другой закон – градостроительный.

Владимир Рязанский: Да, у нас, к сожалению, существует некоторое изрядное количество конфликтов между разными законами. Это нужно разбираться в суде.

Юрий Коваленко: То есть в таком случае необходимо быть юристом или иметь юриста поблизости для того, чтобы в этом разобраться?

Владимир Рязанский: Ну, либо должны быть прецеденты, которые предписывают в пределах вот этого региона…

Юрий Коваленко: Да тут каждый третий землевладелец – уже прецедент получается.

Владимир Рязанский: Фактически – да.

Юрий Коваленко: То есть предстоит очень нелегкая борьба.

Владимир Рязанский: Что важнее – Градостроительный кодекс или Земельный кодекс? Определить сложно. В зависимости от того, относится это к территориям городским или сельским, например. То есть это…

Юрий Коваленко: В общем, получается, что каждый землевладелец для того, чтобы не лишиться квадратных метров, чтобы не выбили землю у него из-под ног, должен будет побегать по инстанциям либо, во всяком случае, каким-то образом скооперироваться с другими такими же, ну, потенциальными пострадавшими, и успеть все это сделать до 1 января 2018 года.

Владимир Рязанский: Кооперироваться – обязательно.

Марина Калинина: Ну, либо найдется такой человек или группа, которые все-таки наведут порядок в Росреестре?

Владимир Рязанский: Проблема в том, что Росреестр на данный момент (по крайней мере, до сентября они это точно гарантируют, что они не будут ничего подобного делать), он практически закрыт для наведения порядка. У него нет договоренности, и не достигаются договоренности о взаимодействии по вычистке данных, по работе со сведениями. Они не позволяют никакого порядка там наводить никому внешнему.

Юрий Коваленко: Может быть, они как раз до сентября и наведут порядок.

Большое спасибо. У нас в гостях был Владимир Михайлович Рязанский, сопредседатель "Российской жилищной федерации". Спасибо.

Марина Калинина: Спасибо.

Владимир Рязанский: Спасибо.