Михаил Лущик и Владислав Жемчугов - о вреде и пользе гомеопатии

Гости
Михаил Лущик
врач-терапевт, гомеопат международного класса Лондонского факультета гомеопатии, кандидат биологических наук
Владислав Жемчугов
доктор медицинских наук, врач-терапевт, иммунолог

Константин Чуриков: Мы вернулись в эфир. Это программа "ОТРажение", прямой открытый разговор о том, что волнует россиян, о том, что происходит в России. Сейчас большая тема нам на целый час. Дело в том, что буквально накануне стало известно: Комиссия по борьбе с лженаукой при Президиуме РАН подготовила меморандум о лженаучности гомеопатии. В этом документе говорится, что лечение сверхмалыми дозами – именно это и означает гомеопатия – не имеет научных основ и обоснований. В комиссии также посоветовали Минздраву изъять все гомеопатические лекарства из государственных клиник, а ФАС, Антимонопольной службе, которая, кстати, по-моему, поддержала это решение, защитить граждан от недостоверной рекламы этих препаратов якобы о наличии у них лечебных свойств. В этом смысле мы журналисты, мы всего-навсего дилетанты профессиональные…

Оксана Галькевич: Хотим разобраться.

Константин Чуриков: … и вместе с вами, кстати, хотим разобраться.

Давайте сразу объявим СМС-опросе. В этом часе мы хотим вас спросить: вы доверяете гомеопатам? Да или нет? Ответы просим присылать по СМС – 3443, вначале буквы "ОТР". И кто у нас в студии?

Оксана Галькевич: В студии у нас Михаил Николаевич Лущик, врач-терапевт, фитотерапевт, гомеопат международного класса Лондонского факультета, кандидат биологических наук. И Владислав Евгеньевич Жемчугов, доктор медицинских наук, врач-терапевт, иммунолог. Здравствуйте, уважаемые эксперты.

Константин Чуриков: Здравствуйте. Я даже подчеркну. Михаил Николаевич – это Лондонский факультет гомеопатии.

Оксана Галькевич: Казалось бы, та новость, которую зачитал Константин – это ведь еще не означает, что уже изымаются препараты из продажи, уже приняты какие-то решения. Это было, так скажем, высказано мнение определенного экспертного сообщества. Страсти какие разгорелись нешуточные. Почему?

Константин Чуриков: И почему именно сейчас? Потому что, кажется, некая такая теоретическая база под такого рода решения формировалась и у нас, и не у нас уже достаточно долгое время. Почему именно сейчас возникло это решение ученых? Ваше мнение?

Михаил Лущик: В принципе, уже приходилось мне отвечать на этот вопрос разным телеканалам. Здесь есть много причин. Одна из причин – конечно, это некоторая коммерциализация современной медицины. Что тут отрицать? И, наконец, то, что сложились большие фарма-гиганты, которые, как любая торговая организация, заинтересованы в монополизме. Монополизм всегда позволяет поднимать цену, держать высокую цену. Поэтому всякие конкуренты нежелательны. Неважно, что гомеопаты называли цифры – занимают всего лишь от 1% до 8% от рынка, но все-таки гомеопатические препараты намного дешевле, и поэтому они, видимо, не дают возможность поднимать цены, так сказать, на другие лекарства. Хотя гомеопатические препараты должны назначаться врачом-гомеопатом, причем он должен иметь медицинское образование. В таком случае препараты будут эффективны, а не просто по рекламе или сказала соседка.

Константин Чуриков: Владислав Евгеньевич, есть у нас вообще понятие с точки зрения медицинской терминологии "врач-гомеопат"?

Владислав Жемчугов: Врач-гомеопат разрешен приказом Минздрава не так давно, вначале 1990-х, и имеет статус официальный, и никто с этим не спорит. Мало того, хочу сказать, что в нашем институте вначале 1990-х было поручено руководством большой фармацевтической компании, так скажем, в нашей стране государственной, нам наладить производство гомеопатических лекарств, что мы, как и все задания правительства и партии, выполнили с честью.

Константин Чуриков: Импортозаместили?

Владислав Жемчугов: Да. У нас производились препараты на всю страну, в сотрудничестве с Первым медом с кафедрой фармакологии.

Оксана Галькевич: На самом деле, если посмотреть на некие международный опыт, мы когда готовились к этому эфиру, провели такую работу, надо сказать, что запрета на лечение гомеопатическими средствами так, чтобы во всем мире, мы не обнаружили. Наоборот, нет ни в одной стране полного запрета. Однако может существовать запрет на включение гомеопатии в государственную или частную медицинскую страховку. Такая практика, например, в Бельгии.

Константин Чуриков: Давайте сейчас как раз таки посмотрим на данные.

Оксана Галькевич: Посмотрим на эти данные. Мы подготовили в виде графика, такой таблички. В Бельгии гомеопатия не может применяться по страховке с 2014 года, в Великобритании с 2010. А в Швейцарии гомеопатические препараты были исключены из страховой системы, а затем даже по итогам референдума были вновь включены с 5-летним испытательным сроком, который истекает буквально в этом году.

Всемирная организация здравоохранения с 2009 года предостерегает от гомеопатического лечения гриппа, туберкулеза, малярии и диареи у детей и ВИЧ-инфицированных. В США в 2016 году производителей гомеопатических средств обязали доказывать их эффективность или размещать сообщения о неэффективности лечения прямо на упаковках этих препаратов.

Константин Чуриков: И теперь еще данные, что касается уже и педиатрии, данные журнала "Всемирное педиатрическое здоровье" рецепты на гомеопатические препараты в прошлом году составили в среднем 15% от общего числа, это в большинстве стран мира. В Германии гомеопатию детям выписывают в 18% случаев, в России в 14%, в Израиле всего в 2%. Но это, скажем так, дополнительная информация для нас для всех.

Уважаемые зрители, вы пробовали лечиться с помощью гомеопатических препаратов? Насколько это было эффективно с вашей точки зрения? Доверяете вы гомеопатам чем нет? Ждем звонков. 8-800-222-00-14.

Владислав Евгеньевич, все-таки я не могу не обратить внимание на то, что с точки зрения того, как относиться к профессии Михаила Николаевича, с точки зрения номенклатуры все-таки, ведь, смотрите, у нас термин какой "врач, использующий гомеопатический метод", полностью звучит название этой специальности. Таким образом?

Владислав Жемчугов: Да, это и есть…

Константин Чуриков: То есть все-таки нужно лечебное дело?

Михаил Лущик: Есть терапевт, вообще-то говоря.

Владислав Жемчугов: Это терапевт. Он имеет полное право вести прием в рамах терапевтической специальности. Но я бы хотел привлечь ваше внимание, если позволите, к юридическому статусу этого опубликованного меморандума. Все-таки это общественная организация, хоть и государственная, и там очень уважаемые люди, но они не относятся к исполнительной власти. Поэтому мне бы хотелось, именно как врачу, узнать: есть ли комментарий послушать какого-то юриста из Минздрава, другого грамотного юриста, насколько правовые последствия должны быть от этого меморандума?

Константин Чуриков: Очевидно, последствия будут тогда, когда Минздрав уже внесет какие-то земля в распорядок.

Владислав Жемчугов: Совершенно верно. Пока это мнение хоть и уважаемых, но все-таки определенной группы ученых, так скажем.

Константин Чуриков: Хочется понять еще, вас же хочу спросить. С вашей точки зрения, как терапевта, иммунолога, доктора медицинских наук, насколько сегодня эффективна гомеопатия? Можно ли поставить крест на этой отрасли?

Владислав Жемчугов: Во-первых, мне бы хотелось призвать коллег и прессу не нагнетать страсти, чтобы мы не скатились до гонений, как было у нас на генетику, на кибернетику.

Константин Чуриков: Мы с вашей помощью и пытаемся разобраться.

Владислав Жемчугов: Да. "Дело врачей" еще не так давно было. Поэтому не надо нагнетать страсти, чтобы это не перешло на улицу, на баррикады, бить не стали гомеопатов и так далее. Это очень важный момент.

Константин Чуриков: Есть такое понятие "доказательная медицина". С точки зрения доказательной медицины что мы здесь можем, какую черту под понятием гомеопатии подвести?

Владислав Жемчугов: Неизбежно, что мы к этому пришли. "Доказательная медицина" – это термин, который некоторая группа лиц, опять же, в мировом масштабе себе присвоила. Я бы их назвал статистической медициной, потому что, на самом деле, берется огромное количество данных, берется какой-то один показатель, и на этой основе пытаются всех лечить одинаково, стандарты такие, гайдлайны (guidelines). Но опыт всей тысячелетней медицины показывает, что как только кто-то в медицине говорит, что он абсолютная истина, и в 100% его метод единственно правильный, тут же природа щелкает этого человека по носу, и получается, что он очень сильно неправ. Ведь медицина – это, во-первых, искусство, а не ремесло, и оно индивидуально. Никто же не призывает Кардена шить по стандартам фабрики в Тмутаракани.

Константин Чуриков: И слабо.

Владислав Жемчугов: И слава богу. Поэтому и врачи – это искусство. Он определяет, чем лечить конкретного человека, как лечить, и несет за это ответственность.

Оксана Галькевич: Но искусство, вы знаете, когда мы используем этот термин, здесь есть понятие вкуса. Что-то можно сделать на глаз. А когда мы говорим о лечении, здравоохранении и медицине, тут уже хотелось какой-то большей точности.

Хотите – дизайн лечения. Это красиво, конечно.

Константин Чуриков: О! Красиво звучит.

Оксана Галькевич: Дизайн – это уже расчеты. Вы к этому, да, подвели?

Константин Чуриков: Давайте сейчас послушаем мнение Натальи из Москвы. Наталья, здравствуйте.

– Добрый вечер. У нас был опыт, причем очень положительный опыт. Мы всей семьей наблюдались на 2-й Владимирской у лора Орехова Владимира Евгеньевича – кстати, очень известный гомеопат, который знаком очень многим, я в интернете читала про него очень много отзывов. И хочу вам сказать, что не только как детский лор, он взрослый врач. Эффект был постоянным, с какой бы проблемой мы ни обращались. То есть это были и уши, это было и горло, и даже какие-то, как врача общей практики, его советы. Эти самые горошинки, про которые столько сейчас споров, они действительно оказывали очень положительное воздействие.

Константин Чуриков: Спасибо, Наталья.

Оксана Галькевич: Следом давайте еще одного телезрителя Виталия послушаем из Московской области, из соседнего региона. Виталий, здравствуйте.

– Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Доверяете гомеопатам, гомеопатии?

– История такая. Году в 1985-1986 моя мама заболела, у нее была какая-то сильная болезнь печени. Мы в Подмосковье, она ходила по нашим поликлиникам, по больницам. Ее посылали по направлению в Свиблово, в МОНИКИ и так далее. И кто-то ей посоветовал в гомеопатическую поликлинику. Не буду рекламировать, в Москве, она знаменитая, находится в районе Перово. И она туда пошла, там тогда еще платная была, 1 руб. 50 коп. стоила, и ее лечили там этими маленькими горошинками, которые под язык, рассасывают три раза в день, и так далее. Там еще у них была своя собственная аптека, где 40 минут надо было отстоять, чтобы купить лекарства. И два года она лечилась там, раз в три месяца приезжала, и спустя два года ей доктор сказал: "Я вас вылечил, у вас все нормально, печень нормальная, анализы нормальные. Мы с вами расстаемся. Ничего больше делать не надо. Держите себя, как говорится, в тонусе, не злоупотребляйте". Вот, пожалуйста, прошло 30 лет, у нее все нормально. Никакие МОНИКИ, никакие Свиблово ей тогда не помогали. Вот пожалуйста. Я подростком был, я с ней ездил туда, она таскала меня. Сейчас у них, по-моему, там трехэтажное здание у этой поликлиники.

Оксана Галькевич: Виталий, спасибо большое.

Я хочу все-таки у наших гостей поинтересоваться. Скажите, и вы кандидат биологических наук, и вы доктор медицинских наук. Все-таки этот спор о гомеопатии – это научный спор? Казалось бы, что здесь проще? Есть средство. Но ведь сейчас наука, современные технологии помогают понять, как оно работает, работает или не работает. В чем спор?

Владислав Жемчугов: Можно, я личный опыт расскажу? Мы делали пептиды действующих человеческих молекул. Но молекула большая, на ней много точек, и много побочных эффектов. Если взять маленький кусочек, он будет действовать точно на кнопку. Эти пептидики – 5-6 аминокислот, 10, – маленькие очень. И мы пробовали на модели туляремийной инфекции, то есть защищает это мышек или нет. Там бескомпромиссно. И брали относительно большие дозы – 1 мг, 1/10 мг. Эффекта не было. Потом взяли и развели это в обратную сторону – 10-7, 10-9, и получился эффект.

Михаил Лущик: Почти как в гомеопатии.

Владислав Жемчугов: И это не гомеопатические, конечно, дозы, там отчетливое количество молекул присутствует.

Оксана Галькевич: Но принцип такой некий?

Владислав Жемчугов: Но принцип малых доз. Дело в том, что малые дозы действуют совершенно по-другому, чем большие дозы. Я не буду ударяться в глубокую науку, но чем больше концентрация, тем больше нажимает на рецепторы, которые на клетке, и больше будет эффект другой, как на педаль тормоза так нажать или сяк нажать. Поэтому научная основа под различными дозами, под их действием, конечно, есть. Но что вменяют, говоря юридическим термином, гомеопатии? Что в тех разведениях, которые они используют, молекул практически нет. Не практически, а просто не может быть даже теоретически. И на этой основе, да, эффекта нет. Но есть, конечно, эффект психотерапевтический, плацебо и все прочее.

Оксана Галькевич: Эффект плацебо, да.

Константин Чуриков: Да, самовнушение. Я что-то выпил, мне стало полегче.

Владислав Жемчугов: Есть великий доктор, который сказал: "Если после беседы с доктором пациенту не стало лучше, это плохой доктор". Психотерапия должна быть, конечно, она должна быть. Мой отец таким капризным пациентам, которые ходят, ходят, ходят…

Константин Чуриков: Ноют.

Владислав Жемчугов: … он говорил: "Вот вам лекарство, которое из-под полы, только в ЦК КПСС", или еще что-то такое, и человеку действовало. А давал аскорбинку или глюкозу.

Оксана Галькевич: Вот они откуда, легенды.

Владислав Жемчугов: Это нормальный психотерапевтический доктор. Потому что этим людям надо просто помочь выйти за пределы своего болезненного ощущения.

Константин Чуриков: Поскольку есть вопросы от зрителей: "Так все-таки что же такое гомеопатия?", пожалуйста, Михаил Николаевич, нужна справка.

Михаил Лущик: А давайте я тогда дополню. Во-первых, совершенно согласен с коллегой, что здесь присутствует, конечно, терапевтический эффект, но нельзя все к нему сводить. И даже сам эффект плацебо не всегда все может объяснить. Мы знаем, когда делаются опыты на тех же микроорганизмах – это и опыт Лупичева был, когда в ванной ставили две колбы с инфузориями, и инфузории плавали в питательном растворе, все было хорошо. Но в одну колбу влили серную кислоту. Они заметались и погибли. Но одновременно произошло и во второй, куда ничто не заливали. То есть информационный перенос возможен в пространстве.

Константин Чуриков: Это вы про миазмы или про что, простите?

Михаил Лущик: Это я говорю не про миазмы. Не надо старые архаичные всякие вещи сюда тянуть с XVII века. Существует современная теория Шипова, теория вакуума. Она хорошо объясняет, что, в принципе, торсионные поля предполагают, что гравитационные и прочие поля являются только ипостасью всех существующих полей. Поэтому информационный перенос может происходить с одного объекта на другой, или на какой-то носитель, и тогда в таком случае становится понятно, почему гомеопат вдруг может вылечить кошку, не видя ее в глаза. Меня заставляли кошек, собак лечить. Я не ветеринар, но приходилось. Просят – я лечу. То есть описывают, как дело обстоит с данной собакой, или даже лошадь недавно лечил. Ну, и что? Я не видел ее в глаза, но я же получил эффект.

Константин Чуриков: Уважаемые гости, только прошу, поскольку вы специалисты в своей сфере, а мы все не специалисты, ссылки делать.

Михаил Лущик: Да, терминами не бросаться. Понятно.

Константин Чуриков: Да-да-да.

Владислав Жемчугов: Я хочу сказать, что подобные рассказы и внушают недоверие к гомеопатии. Мы уже прошли с вами Кашпировского на телевидении, и еще кого-то, и еще кого-то.

Константин Чуриков: В ту пору как раз и был зеленый свет.

Владислав Жемчугов: Поэтому, конечно, такие рассказы внушают большинству людей, которые хотя бы курс физики освоили, биологии тем более, сумбур в голове. И, конечно, здесь ученые должны объяснить не просто такой запрет. Надо объяснить всем, потому что, например, в Институте биоорганической химии как раз есть тематика Академии наук (это очень знаменитый институт, мы с ним много лет сотрудничали). Там они ведут работу как раз по изучению действия малых доз на рецепторы. И это колоссальная работа. А потом наночастицы, 10-9.

Константин Чуриков: То есть это изучают ученые?

Михаил Лущик: Совершенно верно.

Владислав Жемчугов: Это изучают ученые, и работы эти идут. И, конечно, нужно это изучать. И у воды есть какие-то структуры. Просто из молекул воды образуют структуры. Почему, например, хорошо действует – хотя тоже это не доказано по принципам доказательной медицины – замороженная вода, которая оттаяла. Это научный факт, по-другому действует. И так далее. То есть это нужно людям объяснять, чтобы человек имел право выбора, я считаю. Не запрещать, что "Это не надо, потому что это плохо". Надо объяснить, как плохо. Современный человек в состоянии все понять сам, с достаточным уровнем образования, имея интернет. Он разберется.

Константин Чуриков: Гуманитарий, может быть, не разберется.

Владислав Жемчугов: Меморандум очень умно составлен.

Оксана Галькевич: Джером К. Джером вспоминается.

Владислав Жемчугов: Он очень умно составлен тем, что фактически никаких организационных мер там не предполагается, а предполагается объяснять, что это ненаучно, молекул там нет. А дальше как вы хотите сами, то есть на ваш страх и риск. И запрещают в государственных организациях. Мы же видели, иностранцы не хотят платить из денег налогоплательщиков.

Оксана Галькевич: В страховую не включают бесплатную.

Владислав Жемчугов: Из страховых денег, в Австралии… Конечно. А человек хочет заплатить. И тоже очень умно, что запрещают в экстренных ситуациях. Там должен быть запрет. Онкология, тяжелые инфекции. Я, как специалист по инфекциям, могу сказать, что микробам гомеопатия фиолетова, так скажем.

Оксана Галькевич: Они не слышали.

Михаил Лущик: Ну, понятно. Туберкулез не лечат.

Владислав Жемчугов: Абсолютно. Поэтому здесь вмешиваться никакой гомеопат умный…

Константин Чуриков: Серьезные острые заболевания, да.

Владислав Жемчугов: … и грамотный, он просто не возьмется там что-то делать, потому что он знает, что упадет на его голову позор. Вот и все.

Михаил Лущик: Да. При аппендиците надо везти просто.

Оксана Галькевич: Вы знаете, у нас на нашем СМС-портале есть оппозиционные мнения. Кто-то считает, что это все пустышки, что гомеопатия – травки какие-то, настои, пропитанные сахаром, и крупка всякая. Но звонят в основном люди, которые хотят поддержать эту практику. Лидия из Москвы. Давайте послушаем. Лидия, здравствуйте.

Михаил Лущик: Которые лечились.

– Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

– Я к гомеопатии отношусь положительно, но все надо делать с умом. Я просто приведу примеры из жизни. Мне 71 год, 50 лет назад у меня проблемы с горлом были, такое першение, боли. Мне не могли помочь врачи. Я обратилась к гомеопатам, меня за 1 месяц вылечили. Проходит 50 лет, сейчас три года назад у меня опять горлышко также стало беспокоить. Тоже они мне не помогли. К гомеопату обратились – подлечили.

Дочка взрослая сейчас, аденоиды были. Вылечил доктор Орехов, которого сегодня вы уже упоминали со 2-й Владимирской. Спасибо ему большое.

Внука лечила у него три года назад – тоже помог, спасибо ему.

Дальше. Родственница одна, были проблемы – опухоль в груди. Врачи предлагали операцию, она обратилась на 2-ю Владимирскую, полечилась там года три. Сейчас ей 80 лет, здорова, до 75 лет работала ведущим инженером, руководителем группы. Так что все прекрасно.

Оксана Галькевич: То есть большой такой положительный семейный…

– Моя мама умерла в 89 лет. Болела раком 40 лет. Операцию сделала в клинике в больнице на Таганке. Из ее палаты – тогда большие палаты были, и сейчас в некоторых больницах есть – было семь человек. В течение трех лет все умерли кроме нее. В то время после операции я с ней ездила, была подростком, по ярославской дороге к одному старичку. И он дал ей травы, она пила. И вот она дожила до 89 лет, до 80 работала на даче на огороде, до 86 все по дому делала. Последние три года меньше. И перед смертью только три дня лежала. Я считаю, что она после операции рака выздоровела благодаря этим травам.

Константин Чуриков: Спасибо, Лидия.

Оксана Галькевич: Спасибо, Лидия. Нетрадиционная медицина. Тут уже мы к фитотерапии перешли, к бабушкам-старушкам.

Константин Чуриков: Хочется все-таки разобраться в терминологии. Давайте по терминам. Гомеопатия что в себя включает, что не включает, почему ее часто путают с фитотерапией? Пожалуйста, разъясните.

Михаил Лущик: Путают просто потому, что базовое сырье на 80% в основном состоит из лекарственных трав – та же ромашка и так далее. Но гомеопаты применяют не только травы. Они применяют различные и металлы, и соли тяжелых металлов, серьезные, которые в нормальной аллапатической дозе вызовут отравление, но в гомеопатической они принести вред не могут. Наоборот, есть такие запоры, которые кроме плюмбум металликум (plumbum metallicum), то есть свинца металлического, ничем не снимешь. То есть здесь просто нужно отличать, что гомеопатическое лекарственное вещество либо разведено в спирте, все обычно в привычных сладких шариках. А фитотерапия – это просто набор каких-то трав, которые мы завариваем, пьем и так далее.

Константин Чуриков: Я правильно понимаю, и, кстати, может быть, некорректно спрошу, Михаил Николаевич, что к гомеопатам приходит пациент не от хорошей жизни.

Михаил Лущик: Ну, естественно.

Константин Чуриков: То есть обычная медицина ему не помогла…

Оксана Галькевич: Традиционная.

Михаил Лущик: Чаще всего так, да.

Константин Чуриков: … традиционная. А может быть, даже речь не о медицине, а – извините, это уже вам – системе здравоохранения.

Владислав Жемчугов: Конкретному доктору, как правило.

Константин Чуриков: И человек идет…

Михаил Лущик: Согласен. Часто бывает так.

Владислав Жемчугов: Доктора обычные… Ведь наша система. Приди в поликлинику, отстой очередь. Тебе назначили, терапевт-диспетчер, он назначил к узкому специалисту. Человек ходит кругами, и не находит не то, что понимания – диагноза нет. У меня был пациент, который пять лет жил с температурой 38. Это не где-то в Москве. Можно найти его по адресу, он жив-здоров, слава богу. Мы нашли диагноз вместе с замечательным доктором-хирургом – это инфицированный тромб в нижней полой вене. Почему это нельзя было поставить? Он уже почти дошел до гомеопатов, дальше всех обычно направляют к психиатру – следующая инстанция.

Константин Чуриков: Вот так, да?

Владислав Жемчугов: Да, потому что считают, что ипохондрический синдром.

Оксана Галькевич: Психосоматика какая-нибудь, да?

Владислав Жемчугов: И так далее. То есть это отношение врачей, оно толкает людей в потусторонние вещи, так скажем: к волшебникам, и, прошу прощения, что рядом нас ставлю, гомеопатов. Но хочу сказать, что 200 лет существует гомеопатия, и лечились аристократия и все, просто потому что, действительно, может быть, тогда не было нормальных аллопатов, докторов, еще не была эта медицина в том состоянии, как сейчас, способна на очень большие подвиги, а была на гомеопатии. Это определенный этап развития этой медицины, я хочу сказать. И то, что сейчас это есть – это упрек, я считаю, аллопатам, традиционным докторам. И надо разобраться, понять, почему это происходит, и осуществлять здоровую конкуренцию.

Оксана Галькевич: Еще один звонок. Дозвонилась Елена, наша телезрительница из Иваново. Елена, здравствуйте.

– Здравствуйте. Меня зовут Елена, я звоню из города Иваново (Иваново-Вознесенска). Я в свое время очень хорошо лечилась гомеопатией, гомеопатическими средствами у Кулемина. У нас в городе был замечательный гомеопат – Кулемин Игорь. У меня был ряд заболеваний, щитовидная железа, была небольшая опухоль, маленькая миомка по женской части. То есть я считаю, что мне очень помогло. Я очень благодарна, что появились такие прекрасные в то время еще малоизвестные гомеопатические препараты, прекрасные шарики. Пожалуйста, я сейчас думаю, что проблема только возникла в том, что очень дорогие сейчас препараты, и поэтому крупные фармацевтические компании… Не у каждого человека есть возможность купить дорогостоящие препараты, а эти маленькие шарики, дешевые, они помогают, они действительно помогают. И фармацевтические компании просто боятся, что они станут…

Константин Чуриков: Оторвут кусок пирога. Ирина, спасибо. Самое главное – выздоровели. И всем желаем выздороветь. Любыми методами пользуйтесь, законными, и теми, которые вы считаете нужными.

Оксана Галькевич: Не всегда они дешевые, на самом деле. Вот наши телезрители на СМС-портал нам тоже пишут, что согласны, скорее всего, идет битва фармацевтических магнатов. А может быть, уважаемые эксперты, действительно, это какая-то такая борьба, которую мы не видим. Кто-то решил нанести удар по печени барбарийской утке. Вы понимаете, о каком препарате мы все говорим.

Михаил Лущик: Во-первых, про эту утку уже мне все мозги пропудрили.

Константин Чуриков: Что за утка? Мне расскажите.

Михаил Лущик: Это утка, у нее из печени и сердца берут кусочек ткани, ее динамизируют, то есть превращают как бы в препарат. Он не лечебный, он вспомогательный. Там просто используется как бы энергия митохондрий, этих тканей. Но его так раскрутили, как будто она просто панацея от всего. На самом деле, правильно, хорошо лечатся пациенты классическими гомеопатическими, испытанными Самуилом Ганеманом. То есть они хорошо отработаны, и все запротоколировано, все эти испытания. А этот наворот, новодел, он почему-то раскручивает. Я никогда не видел, чтобы каустик или какую-то нашу белладонну гомеопатическую рекламировали. Нет такого. Классику применяют гомеопаты тихо, молча, и ничего не рекламируют.

Константин Чуриков: С таким же успехом можно сказать, что простуда какая-нибудь лечится, условно говоря, не аспирином, а водой, которой его запивают.

Владислав Жемчугов: Я бы хотел сказать и про эти отпечатки. В городе на Москве в 1990-х годах я видел, одна великая больница, действительно великая, на крышу устанавливала такой раструб направленный, чтобы улавливать энергию звезд и направлять ее на пациентов, вполне официально. Понимаете? После этого я видел там доктора медицинских наук со всеми степенями, реально диплом ваковский, вот такой чемодан отзывов, ее фамилию все знают. Она ходила с чемоданчиком, там лампочки красные.

Константин Чуриков: А как мы банки ставили перед телевизором?

Оксана Галькевич: Владислав Евгеньевич, а вы говорите, люди более-менее образованные, интернет поможет.

Владислав Жемчугов: Это тоже определенный этап развития.

Оксана Галькевич: Если вам, докторам медицинских наук, иногда, видите, лампочки вкручивают.

Владислав Жемчугов: Я бы назвал это "смутным временем", но смутное время не прошло, и надо пытаться найти там того ребёнка, которого не надо выплескивать вместе с водой.

Михаил Лущик: Я здесь с вами согласен. Просто гомеопатия ведь тоже как отрасль должна развиваться.

Оксана Галькевич: Она и развивается ведь, да, новые технологии-то. С Ганемана сколько лет прошло.

Михаил Лущик: Да, она развивается. Но для того, чтобы было всем понятно, надо каждый препарат, естественно, изучать, как он действует, почему он срабатывает. Поскольку механизмы не объяснены, просто мы знаем четко из практики: да, человек   , если грызет все, что попало, уголь, какой-то мел и так далее, у него низкий гемоглобин – скорее всего, даешь ему алюмин, и все прекращается, гемоглобин повышается.

Оксана Галькевич: Обычно беременный человек что-то грызет такое, да?

Михаил Лущик: Но надо посмотреть, да. Они едят там и глину, и все. То есть надо посмотреть, почему это происходит, как эта блокировка протекает и так далее. То есть чтобы объяснить каждый механизм, нужны специальные исследовательские работы.

Константин Чуриков: Зритель Александр из Московской области нам напоминает, что, кажется, в свое время и генетику, и кибернетику хотели объявить лженауками.

Оксана Галькевич: А какая позиция была в советской медицине? Почему "гомеопатия – нет"?

Владислав Жемчугов: Ее запрещали, потому что ее не знали. Но, с другой стороны, великого мага и чародея лично принимал Сталин, и он был. Я имею в виду Вольфа Мессинга. То есть у нас были такие перегибы, которые… И все время была реклама, что это применяется для членов правительства. И это не всегда было такой шуткой. Я видел керосин, который добывали в специальной скважине в Баку, чтобы ополоскать горло в одной этой очень уважаемой больнице, не буду называть. Поэтому мы все это пережили, и на каждом этапе есть свои такие перегибы.

Сейчас, хочу воспользоваться телеэкраном и добротой вашего канала, давайте мы объявим такую инициативу – проведем клинические исследования под руководством самых уважаемых титулованных гомеопатов и представителей того же Комитета по лженауке, и уважаемых врачей, членов нашего Фармкомитета.

Константин Чуриков: Их подлечить, если что, да?

Владислав Жемчугов: Нет, провести клинические исследования по протоколам доказательной медицины. Я говорил об этом в одной социальной сети, когда там такая бурная дискуссия развернулась, с переходом на личности, как всегда. И это ужасно. Поэтому нужно иметь собственные данные, собственную информацию. Это принесет пользу. И привлечь обязательно, позвать того человека, который ведет в Академии наук исследование малых доз. Это очень важная тема. Там будут свои открытия, невзирая на гомеопатию, поддержат ее или нет. Но исследование действия малых доз – это очень перспективная научная тема.

Константин Чуриков: Тут возникает уже более широкий психологический вопрос…

Владислав Жемчугов: Конечно. Но мы же должны пользу принести.

Константин Чуриков: … а признает ли видный академик свою ошибку?

Михаил Лущик: Ну, да-да-да.

Константин Чуриков: У нас есть звонок Людмилы из Санкт-Петербурга. Здравствуйте, Людмила.

– Здравствуйте. Мне непонятно. Я доверяю гомеопатии, мне непонятно вообще, почему этот вопрос вдруг, как в свое время с генетикой, сейчас с гомеопатией. У меня такое ощущение. Заклеймили генетику в прошлом веке.

Константин Чуриков: С ума сошли генетики от ген и хромосом, да.

– В этом веке давайте гомеопатию уничтожим. Во имя чего? Для того, чтобы еще больше продавать лекарств, фальсификатов в аптеках? Лучше, может быть, на это больше акцент сделать, а не на уничтожение того, что уже, в общем-то, есть достигнуто, и люди пользуются? И в том состоянии, в котором у нас традиционная медицина, очень сложно пользоваться только врачебными какими-то лекарствами. И сейчас пойдешь на прием к терапевту – что? Куча лекарств. И пошла в аптеку. У пенсионеров вся пенсия уходит на аптеку, бо́льшая часть пенсии. Так почему, я не понимаю? Мало еще, что ли, аптечным сетям, что нужно уничтожить гомеопатию?

Константин Чуриков: Производителям, скорее.

– Тогда другого пути уже не будет, только лекарственные методы.

Константин Чуриков: Да, спасибо. Это была Людмила.

Оксана Галькевич: Фармацевт из Самарской области нам пишет, тоже наш телезритель: "Я фармацевт по профессии, в гомеопатию не верю. Не помогало ни моему сыну, ни мне". Вот есть самые разные мнения. Предлагаю сейчас послушать еще мнения, которые мы собрали в нескольких городах с помощью наших корреспондентов. Задавали простой вопрос прохожим на улицах: "А вы используете гомеопатию?". Люди делились своими результатами.

Константин Чуриков: И с каким результатом?

Оксана Галькевич: Да.

(ОПРОС.)

Константин Чуриков: Кстати, один из зрителей обмолвился, что якобы за это сжигали и так далее. Кстати говоря, действительно, иерархия Церкви, старцы разные, я тут читал, даже дьявольским порошком называют.

Михаил Лущик: Это все понятно. Дело в том, что в Европе в Средние века знающих женщин ведуний, их сжигали. На Руси этого не было. К ведуньям относились очень уважительно, потому что они помогали, они просто знали, как лечить. Поэтому немножко разный менталитет у нас. Поэтому не надо призывать использовать западные методы у нас.

Владислав Жемчугов: А может боялись, что сглазят, и порчу нашлют.

Михаил Лущик: Да-да, а то еще хуже будет.

Владислав Жемчугов: Тоже вариант есть – еще хуже нашлют.

Константин Чуриков: Хороший вопрос, Любовь Михайловна, спасибо вам за него: "А как узнать, что лекарство-то, оно гомеопатическое?". Как это все определить? Что, на нем всегда крупными буквами написано?

Михаил Лущик: Во-первых, на них пишут, что это гомеопатическое средство. Вот они сфотографированы – апис, арника и так далее. И там разведение стоит. Если стоит крестик или "Д" – это разведение десятичное. Если стоит "Ц" или ничего не стоит, просто цифра – это сотенное разведение. Значит, это уже гомеопатия.

Константин Чуриков: То есть в малых дозах.

Оксана Галькевич: Это еще все-таки надо со специалистом посоветоваться.

Михаил Лущик: Ну, конечно. Не покупать просто так. Надо идти к гомеопату, чтобы он назначал.

Константин Чуриков: У нас принято сейчас лечиться сразу в аптеке.

Михаил Лущик: Да, и по интернету.

Оксана Галькевич: Вопрос о квалификации специалиста.

Михаил Лущик: Совершенно верно.

Оксана Галькевич: Простите, но когда мы говорим о традиционной медицине, помогает она, не помогает, но когда я иду в поликлинику, я знаю, что там человек, так или иначе, все-таки специалист, все-таки он отучился.

Константин Чуриков: Смотря в какую поликлинику ты идешь.

Оксана Галькевич: Как учился в своем, Костя, там медицинском университете или университете – это другой вопрос. Но он там учился, он общался в некоем профессиональном сообществе. А вот гомеопаты, как человек пришел в эту профессию?

Михаил Лущик: А вот гомеопаты и должны быть в первую очередь терапевтами. Это повышение квалификации. То есть они постепенно… Многие почему пошли, когда мы обучались на мастер-классах, это лондонский факультет? Все терапевты, просто они поняли, что немножко узковаты рамки, им надо расширить. И вот они стали знакомиться с гомеопатией.

Оксана Галькевич: Рамки инструментария медицинского какого-то лечебного?

Михаил Лущик: Того метода, которым они владели, видимо, было им недостаточно.

Владислав Жемчугов: Стандартной медицины.

Михаил Лущик: Они решили пойти на повышение квалификации через гомеопатию. Кто-то в иглотерапию пошел, кто-то в гомеопатию.

Оксана Галькевич: Хорошо. А у нас гомеопатии не учат в наших странах, профессионалов не готовят?

Михаил Лущик: Как не учат?

Владислав Жемчугов: У нас учат, конечно. В Первом меде есть кафедра нелекарственных методов лечения, она называется, академик Зилов ее возглавляет, и они проводят курсы, правда, на факультете повышения квалификации, как раз по гомеопатии. То есть, если человек хочет обучиться, он пройдет это на высоком уровне у нас в стране.

Оксана Галькевич: Но уже получив медицинский диплом, раз это курсы повышения.

Владислав Жемчугов: Естественно.

Михаил Лущик: Конечно. Сначала получив.

Владислав Жемчугов: То есть у него должно быть медицинское образование. И тут тоже была бурная дискуссия, что, мол, "Первый мед, а занимается такой ахинеей", извините за термин. Я считаю, что ректор Первого меда очень грамотный, умный и широко образованный человек, потому что он считает – и, я так надеюсь, и весь коллектив этой кафедры, - что врач должен знать, как действует все, чтобы хотя бы грамотно не просто этим лечить, например, а если он даже не будет этим лечить, он должен понимать механизмы действия всех методов. А их сейчас много: Тибет, Аюрведа, китайская традиционная медицина. И это нельзя отметать. Тоже это иглоукалывание, и так далее. Эти методы тысячелетия существуют. Почему их надо отметать? И врачу, а тем более будущему ученому, это надо знать, например, хотя бы затем, что на этой основе он может что-то придумать новое, современное , со взглядом в будущее. Понимаете? Это человеческий опыт тысячелетий.

Константин Чуриков: Секундочку, вы про иглоукалывание заговорили. А это же правильно называется рефлексотерапия?

Владислав Жемчугов: Это рефлексотерапия.

Константин Чуриков: Она же у нас считается традиционной. Или нет?

Владислав Жемчугов: Нет. Дело в том, что традиционный, нетрадиционный, здесь просто терминологическое непонимание. Китайская медицина, которой 3 тыс. лет – это традиционная, она существовала раньше. А современная, которая есть фармацевтическая, так скажем, аллопатическая – для китайцев это не традиционная, это современная медицина.

Михаил Лущик: Как раз более правильная, если так считать.

Владислав Жемчугов: Если так считать. Поэтому надо всегда это учитывать, что человек имеет в виду под традиционной и нетрадиционной. И гомеопатия старше. Мы можем читать Эрлиха, которого, можно сказать, загнали в угол, и чуть ли не распяли и не сожгли, а он, ни много ни мало, создатель всей современной химиотерапии. То есть химическими веществами лечить болезни. Пауль Эрлих мечтал о волшебной пуле, которая действует только на болезнь, и не затрагивает здоровые ткани. Его термин "волшебная пуля". Как можно это забыть?

Константин Чуриков: Не знаю, что покажет наш СМС-опрос, мы все еще его продолжаем, и спрашиваем вас: "Вы доверяете гомеопатам? Да или нет?". СМС-портал 3443.

Вот версия из Белгородской области. "Вопрос о гомеопатии поднят РАН для того, чтобы отвлечь людей от своих внутренних проблем". Теорию заговора уже ищут.

Елену из Петербурга давайте послушаем. Елена, здравствуйте.

– Добрый вечер. Учитывая мой семейный опыт, у меня три поколения лечились гомеопатией. То есть моя бабушка всю жизнь ей пользовалась, и она прожила фактически 100 лет без нескольких месяцев, и была всегда бодра. Ее дети, то есть мой отец и его братья, они тоже прожили 87, 88 лет. И я пользовалась. То есть всегда был позитивный результат. Я ничего плохого о гомеопатии сказать не могу. Последний случай – я пользовалась ею этой осенью, потому что мне не помогали от бронхита затяжного обычные аллопатические средства, и мне пришлось пойти в гомеопатическую аптеку на Невском, купить эти пресловутые шарики, и в течение буквально месяца я вылечила, все совершенно бесследно прошло, и даже не повторяется. Поэтому, как говорится, это гонение на ведьм, от которого теперь гомеопатия страдает – это просто как-то нехорошо. То есть не надо выкидывать то, чего человек не понимает. Надо изучать, и, наоборот, как-то этим заниматься, а не вышвыривать. Многие люди пользуются, им помогает. Поэтому я думаю, что гомеопатия нужна как разные другие методы лечения. Но, естественно, лечить онкологию, или аппендицит, или перитонит, или заражение крови уж, наверное, надо другими методами. Это пролонгированное лечение. Да.

Константин Чуриков: Да, спасибо, Елена.

Поскольку у нас вы доктор медицинских наук, вы кандидат биологических наук, вопрос уже общего порядка. Вообще лженаука – это что такое? По каким критериям можно отделить семена от плевел?

Владислав Жемчугов: Я бы не придавал юридическое назначение. Комитет по лженауке – это несколько, я считаю, искусственное образование, пережиток 1940-х, 1950-х или даже 1930-х годов, потому что нельзя…

Михаил Лущик: Или Средних веков.

Владислав Жемчугов: … такого не может быть в науке. У нас был великий ученый Любищев, которого сравнивают иногда с Дарвиным. Он создал теорию эволюции, которую сейчас тоже не забыли специалисты. Но его загнали в угол, он умер в глухом углу в Ульяновской области учителем. Понимаете? Нельзя административные рамки привносить в искусство, в науку, в такие творческие вещи. Надо очертить юридически грамотно области применения. Пожалуйста, гомеопатия: кто, как, на каких основаниях. И людям надо объяснить, что "Если вы…". Пусть они подпишут информированное согласие, что их будут лечить гомеопатией, но они сами за себя отвечают. И перечень, самое главное, нозологий, заболеваний, что категорически нельзя лечить гомеопатией. Это вполне по силам ученым и специалистам, сделать такие стандарты помощи. Это нормальная вещь.

Константин Чуриков: Кстати говоря, некоторые наши зрители, Владислав Евгеньевич, удивлены, что вы поддерживаете ваших коллег гомеопатов. Скажите, у вас все-таки вопросы к гомеопатии есть какие-то такие большие?

Владислав Жемчугов: Я не гомеопатов поддерживаю, я поддерживаю справедливость. Я не сторонник. Я же сказал, я поддерживаю теорию малых доз, потому что у меня есть личный опыт. Я уже говорил, воздействие пептидов в малых дозах совершенно иное, это знают все специалисты, что маленькие дозы действуют по-другому, чем большие. Это раз.

Второе. Нанотехнологии, нанообразования, структурированная вода – это доказанный научный факт. А гомеопатия – это второе. Я бы сказал, это прикладной уже аспект теоретической части. Кто принимает, как применяет, на каких основаниях. И здесь дело общественности – повлиять на этот процесс. Но рубить с плеча, запрещать и загонять их куда-то, как говорят…

Константин Чуриков: За Можай.

Владислав Жемчугов: … за Можай, да, я бы не стал, честное слово.

Нас подозревают в какой-то профессиональной нечистоплотности.

Михаил Лущик: В сговоре, да?

Оксана Галькевич: Говорят, что и звонки у нас какие-то все "за", "за". А вот звонок против, друзья. Яна из Петербурга. Давайте послушаем. Яна, здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

– Добрый вечер. Спасибо вам, Общественному телевидению российскому. Очень хорошее телевидение.

Константин Чуриков: Спасибо.

– Вот такая ситуация. Ребёнок, раньше времени рожденный, недоношенный. Врач-гомеопат, невролог, генетик.

Владислав Жемчугов: Что-то сложное. Очень сложное.

– Совершенно нереальные диагнозы, совершенно невнятное лечение. Как такое может быть?

Константин Чуриков: Как такое может быть?

Михаил Лущик: Плохой врач, значит. Вот и все.

Константин Чуриков: Тут тоже от врача все зависит. В чьих руках эти снадобья.

Михаил Лущик: Конечно.

Оксана Галькевич: Уважаемые эксперты, а вы обратили внимание, что нам звонят в основном большие города? Именно большие города. Какое распространение гомеопатия – я имею в виду у специалистов, прежде всего – имеет вообще в стране? От этого ведь индекс доверия, так скажем, тоже зависит.

Михаил Лущик: Просто в крупных городах чаще всего существуют гомеопатические аптеки. Есть аптеки, которые с собственной производственной базой, есть гомеопатическое аптеки, которые пользуются готовыми, привозными. Где-то производят, а они продают. А где-то очень далеко и в каких-то мелких городах практически нет. Там дай бог, чтобы хорошая просто обычная аптека была. Поэтому, естественно, там меньше знают о гомеопатии. Вот и все.

Владислав Жемчугов: И врачей мало.

Михаил Лущик: Да и врачей мало. Поэтому естественно, что такой перепаду нас между большими городами и маленькими.

Еще хотел сказать. Знаете, если посмотреть с точки зрения современных компьютерных технологий, если сделать такое сравнение, чтобы не влезать в теории миазмы XVII века, то можно было бы уподобить, что если человеческий мозг, особенно та часть – гипоталамус, – которая все регулирует, уподобить компьютеру и операционной системе, то гомеопатия какую роль выполняет? Антивирусной дискетки. То есть она стирает тот компьютерный вирус, который нарушил управление организмом. Все! Вот вам простое объяснение. Это будет понятно, наверное, всем.

Константин Чуриков: Так вы же просто говорите – "Касперский", как говорится.

Михаил Лущик: Да-да.

Оксана Галькевич: Еще одно мнение из Забайкальского края. Человек нам пишет: "Вообще, лечиться надо у врачей. Как он там называется и чем он будет лечить, мне все равно. Я прихожу к врачу, мне назначает специалист лечение".

Владислав Жемчугов: Очень разумный подход. Конечно, здесь требуются организационные меры. Наше здравоохранение реформируется, и реформируется, и реформируется. Но в идеале, чтобы у человека был личный доктор. Опять же, приведу пример прогрессивный Первый мед, там есть кафедра домашней и семейной медицины. И один из ее примеров – это, представляете, доктор в большом 20-этажном доме, доктор на первом этаже. Вы представляете, как классно?

Константин Чуриков: Мы даже представляем себе, этого дома, эту новостройку в принципе.

Владислав Жемчугов: Он знает всех. Это прекрасно. А откуда корни?

Константин Чуриков: Вопрос: сколько это стоит?

Оксана Галькевич: Это прекрасно. А теперь в Забайкальский давайте отправим, вот откуда нам писал.

Владислав Жемчугов: От земских врачей. Земский врач, который знает все свое население в поколениях, чего от кого ожидать плохого, и чего ожидать от кого, он будет там лечить совершенно прекрасно. У нас сейчас эта медицина практически ликвидирована. Пытаются заменить телемедициной. Не телевизором, а "теле" – это "расстояние" переводится с греческого, то есть "медицина на расстоянии". Тоже нормальный вариант. И как-то надо выходить из положения, что в селах мало людей, и врачей там нет, и ФАП'ов часто нет. Какие там гомеопаты? Поэтому…

Оксана Галькевич: Люди нам пишут, что нормальной обычной доступной медицины в глубинке нет, и это толкает людей кого куда: кого к травникам, кого, простите…

Владислав Жемчугов: К местным знахарям, волшебникам и так далее.

Константин Чуриков: К бабкам и экстрасенсам.

Оксана Галькевич: Да-да-да.

Константин Чуриков: У нас есть звонок. Ирина из Томска. Здравствуйте. Вы уже в прямом эфире.

– Здравствуйте. Я хотела бы сказать в защиту гомеопатии несколько слов. Во-первых, я на себе ее испытала. С 14 лет страдала мигренями, которые ничем не могли мне вылечить. В 30 лет я вылечилась белладонной 30 разведения. Сейчас мне 60, и я до сих пор не знаю этих приступов.

Второе. Вылечили катаракту начинающуюся, тоже гомеопатией. И я хочу сказать, что рассуждения о том, что мы будем применять гомеопатию там, где нет традиционной медицины или еще что-то, или говорить о дороговизне фармпрепаратов, я считаю, что это неправильно. Не по тому пути рассуждения мы идем. Я считаю, что гомеопатию надо изучать, потому что, по моему опыту, она имеет стойкий пролонгированный эффект. И там, где можно заменить фармацевтику такими вещами, как гомеопатия, в том числе еще природные факторы у нас есть, я считаю, что ее надо изучать и применять. И как можно меньше применять химии, и детям, и взрослым, потому что побочные эффекты наших фармацевтических препаратов налицо. И там, где можно без них обойтись, или хотя бы сократить их применение, надо в обязательном порядке применять такие виды лечения.

Оксана Галькевич: Да, спасибо, Ирина. Вы обратили внимание, друзья, наши режиссеры показывали во время звонка нашей телезрительницы, что реакция на диагнозы и на проблемы, которые приводила наша телезрительница, у наших гостей разные. Когда речь шла о мигрени, вы оба кивали, когда речь зашла о другой какой-то проблеме, вы реагировали уже по-разному. То есть все-таки…

Михаил Лущик: У каждого свое.

Владислав Жемчугов: Конечно, должен определять тактику лечения врач, который отвечает за конкретного человека. Не как у Райкина было: "Кто шил костюм?" – "Мы". Да и пуговицы неправильно пришили. Должен быть конкретный врач у конкретного пациента, и он должен отвечать за лечение. А каким методом он пользуется – на основании своего образования, личного опыта, и посоветовавшись с коллегами. Это клятва Гиппократа.

Оксана Галькевич: А по поводу химии. Вы сказали, что на 80% гомеопатия состоит из травок, из натурального природного. Но гомеопатия ведь не стоит на месте. Мы понимаем, что 200 лет назад это была одна гомеопатия, нынче это гомеопатия другая. Там эти 20% никакой химии?

Михаил Лущик: Там 20% – это минералы, горные породы, кремнезем, силицея. Это стекло из чего варят.

Владислав Жемчугов: Тяжелые металлы.

Михаил Лущик: Да-да, тяжелые металлы.

Оксана Галькевич: Страшно звучит, кстати – тяжелые металлы.

Владислав Жемчугов: Страшно.

Михаил Лущик: Там есть вытяжки, например, из того же гипофиза. Раньше он питуитрин назывался, сейчас его, к сожалению, нет у нас в московских аптеках. Но, в принципе, хорошая вещь, хорошо работала.

Владислав Жемчугов: Отдельные гормоны зато есть. Окситоцин, вазопрессин, и так далее. Чистые гормоны.

Оксана Галькевич: Ага. То, что прежде было недоступно.

Михаил Лущик: Да. То есть сейчас, конечно, расширяется ассортимент.

Оксана Галькевич: Возможности, да?

Михаил Лущик: Там если по статистике посмотреть, по-моему у итальянцев применяют там до 47 тыс. разных гомеопатических препаратов, но там входят различные такие вытяжки из тканей и так далее. Но, в принципе, классика – это в сотню укладывается, какую Ганеман сам разработал.

Константин Чуриков: Уважаемые эксперты, уважаемые гости, из Нижегородской области нас заподозрили в том, что звонки такие хвалебные в адрес гомеопатов, гомеопатии, что прямо по бумажке нахваливают. Понимаете, у нас нет предотбора такого звонков. Кто звонит, тем и даем слово. Если вы из Нижегородской области готовы сказать против, так, пожалуйста, звоните 8-800-222-00-14.

Кстати, Волгоградская область пишет: "Вместо адекватного обследования и лечения наше население готово поверить в волшебные капельки". И давайте послушаем, что нам хочет сказать Валентина из Нижнего Новгорода. Валентина, здравствуйте.

– Здравствуйте. Я 100% за гомеопатию.

Константин Чуриков: Опять "за".

– Пользуемся уже более 20 лет ею, потому что сын был аллергик, просто врачи в поликлиниках нам ничем не помогали, все только ухудшалось. Теперь мы лечим у гомеопата болячки и опасные, и не очень опасные. И камни в почках нам растворяли. У моих знакомых и родных опухоли убирали. В общем, все опасные и неопасные, как вы называете, заболевания, гомеопатия со всем справляется. У нас нет другой альтернативы, мы хотим в поликлинику только чтобы получить больничный лист, и все.

Константин Чуриков: Вы знаете, мне, как сыну врачей, вы просто о чудесах рассказываете.

Михаил Лущик: А почему же чудеса-то?

Константин Чуриков: Камни в почках.

Михаил Лущик: Камни в почках рубий растворяет, все, причем уратные, оксолатные и фосфатные. Если вы не знаете, это марена красильная, это то, что фитотерапевты, знахари давали людям, только в виде отвара. А теперь в виде рубия гомеопатического этот гомеопат, скорее всего, давал этой женщине. Вот и растворились камни. Ну, и что? Ничего тут такого страшного нет.

Оксана Галькевич: Костя, ты не знаешь марену красильную, сын врачей?

Константин Чуриков: Ну, я все-таки сын врачей, а не врач. Хорошо. Грыжу позвоночную, надеюсь, гомеопатией…

Михаил Лущик: Грыжу зачем гомеопатией лечить? Тут надо вправлять. Тут мануалисты, если только она не больше 3 мм.

Константин Чуриков: Вот, хорошо. Я просто к тому, что давайте сейчас, поскольку нас смотрит вся страна сейчас, и ориентируется на то, что вы и вы говорите в эфире, давайте четко скажем, какие заболевания нельзя, не стоит обращаться к гомеопатам.

Михаил Лущик: Коллега уже начал.

Владислав Жемчугов: Инфекции, конечно, все. Онкология. Ведь не зря же сказали…

Константин Чуриков: Так нам люди звонят, про рак рассказывают.

Владислав Жемчугов: Не-не-не. Вы знаете, это каждый раз недостоверно, потому что одно дело – там опухоль, и уже это обрастает все легендами, что был рак, а, на самом деле, там нет этого.

Михаил Лущик: Может, там доброкачественная опухоль была.

Владислав Жемчугов: Конечно, доброкачественная опухоль. Миомы, например, женщины все знают, что они то есть, то нет, и без всякого лечения и вмешательства.

Константин Чуриков: Они доброкачественные.

Владислав Жемчугов: Хорошее настроение – миома кончилась. Плохое настроение у женщины – у нее миома эта образовалась. Поэтому есть вещи, которые не идентифицированы, и хвальба часто бывает вопреки. Вы же послушали, да? Идут к гомеопатам, когда не помогает аллопатическая наша государственная эта медицина. Так, значит, что-то там не так – тоже нужно что-то делать, чтобы люди не шли и не искали какие-то альтернативные пути. Это один вопрос, то есть должна быть здоровая конкуренция.

Второе. Конечный перечень нозологий нам четко определить, где нельзя ни при каких там условиях. Повторюсь, онкология, инфекции.

Михаил Лущик: Хирургические все, да.

Владислав Жемчугов: Хирургические всякие болезни, понос у детей, потому что они могут умереть за часы, просто вытечет вся жидкость.

Михаил Лущик: Вода вышла, да.

Владислав Жемчугов: Это нельзя категорически, это скоропомощные все методы. И еще можно перечислять, но просто сейчас времени эфира нет. Это легко можно сделать.

Оксана Галькевич: И самолечение ведь все-таки здесь не показано.

Владислав Жемчугов: Самолечение – человек сам за себя отвечает.

Михаил Лущик: Если он сам гомеопат – пожалуйста, пусть лечится. А если он не гомеопат, то лучше к нему идти.

Владислав Жемчугов: И хочу сказать, что, конечно, научный подход, повторюсь, к изучению действий малых доз, он есть, и он будет обязательно, и перед ним есть очень большие перспективы – это как раз те нанотехнологии, которые все хотят.

Михаил Лущик: Иммунология с этим граничит как раз.

Константин Чуриков: Так вот оно что.

У нас Александр из Омска на линии еще. Александр, добрый вечер.

– Добрый вечер.

Константин Чуриков: Ваш метод спасения от всех болезней?

– Я хочу рассказать интересную историю. Моей маме сейчас 86 лет. Впервые она начала тренироваться в 80 лет. У нее была стенокардия, аритмия, гипертония, всякие запоры, ноги болели, артрит – все было. В 82 года начала моржевать.

Владислав Жемчугов: Это не про гомеопатию.

Михаил Лущик: Ну, да.

Оксана Галькевич: А гомеопатия там?

Константин Чуриков: Может быть, там как-то это связано с гомеопатией.

– Я сейчас коснусь и вопроса гомеопатии. В 82 года она начала моржевать. Но, представляете, человеку 82 года, она бегает 1,5-2 километра, купается в проруби четыре раза в неделю, и неважно, 20 градусов или 30 градусов мороза. Сейчас ей 86 лет.

Владислав Жемчугов: Дай бог здоровья.

– Она и в 100 лет будет купаться. И принимает травки. Просто иван-чай, тысячелистник. Ничего страшного.

Владислав Жемчугов: Фитотерапия.

Константин Чуриков: Фитотерапия, в общем. Не гомеопатия. Спасибо.

Оксана Галькевич: Здоровья вашей мамочке, и долгих лет жизни.

Константин Чуриков: И пусть также моржует.

Владислав Жемчугов: Немножко надо отвлечь нам от серьезного, поэтому такое, на реальности расскажу. На третьем курсе у нас читал фармакологию – это Саратовский мединститут – профессор Бендер Константин Иванович. Он участник войны, инвалид, великий человек, и классный он лектор и доктор, фармакотерапевт, я бы сказал. Он говорил: "Пациенты вам будут говорить, доктора, им помогает кал черного осла, настоянный на моче черной собаки. Помогает – пусть пьют".

Константин Чуриков: Да, это в шутку. Уринотерапию, надеюсь, мы сегодня рекламировать не будем.

Владислав Жемчугов: Это в шутку. Нет, это не уринотерапия, это просто к тому, что есть…

Оксана Галькевич: Это было из сборника "Медики шутят". "Физики шутят", "Медики шутят".

Константин Чуриков: Хорошо. Давайте в блиц-режиме. Краснодарский край, вопрос гостям: "Рожу, – есть такое заболевание "рожа", – лечат?".

Владислав Жемчугов: Тяжелая стрептококковая инфекция. Тяжелейшая.

Оксана Галькевич: Инфекционное, да?

Владислав Жемчугов: С тяжелейшими последствиями. Но в ее развитии и в поддержании имеет значение очень часто моральный фактор.

Константин Чуриков: Моральный?

Владислав Жемчугов: Например, у меня был пациент, который реагирует на начальника, с которым он сидел на совещаниях. Тот его распинает, а он должен сидеть и терпеть это. Такой стресс провоцировал вспышки и приступы. Но как только мы вылечили инфекцию на стрептококк, все вспышки кончились, и встало все на место, и психика стала гораздо более устойчивой.

Оксана Галькевич: Вот так вот.

Владислав Жемчугов: То есть это надо знать природу. Рожистые воспаления – однозначно стрептококковая инфекция.

Михаил Лущик: Это стрептококк, да.

Оксана Галькевич: То есть это надо еще лечить – не только лечить болезнь, это нужно еще и со всех сторон человеку создавать правильные какие-то нормальные условия, позитивные.

Владислав Жемчугов: Конечно.

Константин Чуриков: Еще вопрос, Подмосковье или Москва, тут не указано точно: "Может ли гомеопатия вылечить рассеянный склероз?"

Владислав Жемчугов: Нет, конечно.

Константин Чуриков: Я сегодня столько сказок услышал, поэтому я уже даже так…

Владислав Жемчугов: Рассеянный склероз, одна из теорий, что это вирусная все-таки природа, как говорят, медленные вирусы тяжелейшие, сродни ВИЧ-инфекции, например, какие-то древние вирусы, и они повреждают оболочку нерва, и все перемыкает, скажем, по аналогии с электрическими проводами. Изоляция вся ликвидируется и пропадает. Но я не думаю, чтобы как-то помогли гомеопатические препараты.

Михаил Лущик: Я могу тут только дополнить. В Средние века был такой термин "сухотка спинного мозга". Что-то наподобие. Но там были препараты, которые тормозили это развитие. Поэтому, если это близко, то, может быть, что-то тормознуть можно.

Владислав Жемчугов: Сухоткой еще и сифилис называли третичный, который гуммы в мозге, и повреждение всех функций человека.

Михаил Лущик: Понятно. В любом случае, инфекция. Но все-таки там гомеопатию применяли, она тормозила.

Владислав Жемчугов: Просто ничего не было другого.

Оксана Галькевич: А мы думали, иностранные языки надо изучать, чтобы не было рассеянного склероза, занимать себя какой-то мозговой деятельностью.

Владислав Жемчугов: Это не тот склероз, который атеросклероз. Рассеянный склероз – это тяжелейшая вещь. Медленно парализуются двигательные нейроны, командные нейроны.

Михаил Лущик: К мышцам которые идут.

Владислав Жемчугов: Это нервы, которые командуют мышцами, и проводят сигналы. От этого человек…

Оксана Галькевич: Владислав Евгеньевич, Михаил Николаевич, спасибо вам за терпение, с которым вы отвечаете на наши не всегда точные и правильные вопросы. Спасибо.

Владислав Жемчугов: Спасибо и вам большое, что вы такую дискуссию…

Михаил Лущик: Спасибо вам тоже.

Оксана Галькевич: Да.

Константин Чуриков: Спасибо. Подведем итоги голосования. Мы спрашивали: "Зрители, вы доверяете гомеопатам?". Смотрите, какие результаты: "Да" ответили 77%. В этом смысле мы "ОТРажение", отразили мнение людей уже и в эфире.

Оксана Галькевич: Да. Но нашлись и 23%, которые сказали "Нет, не доверяем".

Давай представим наших гостей, которым мы благодарны за сегодняшнюю беседу. Михаил Николаевич Лущик, врач-терапевт, фитотерапевт, гомеопат международного класса Лондонского факультета гомеопатии, кандидат биологических наук.

Константин Чуриков: И Владислав Жемчугов, доктор медицинских наук, врач-терапевт, иммунолог. Здесь раз спасибо.

Михаил Лущик: Пожалуйста.

Константин Чуриков: Как-нибудь еще встретимся, обсудим дальнейшее продвижение этой темы.

Владислав Жемчугов: Протокол клинических исследований гомеопатических препаратов.

Оксана Галькевич: Давайте, да.

Константин Чуриков: Договорились.

Оксана Галькевич: Поговорим и об этом. Спасибо.