Кирилл Семенов: Нужно обратно вводить сметное финансирование образования

Гости
Кирилл Семёнов
директор Специализированного учебно-научного центра МГУ - Школы-интерната им. А.Н. Колмогорова

Оксана Галькевич: Оптимизация – опять это слово. На самом деле слово-то хорошее. Давай заглянем в словарь. Смотри, значение следующее: выбор наилучшего варианта из множества или повышение интенсивности чего-либо в целях достижения высоких результатов.

Константин Чуриков: Но в последнее время слово мы все-таки стали воспринимать несколько иначе: оптимизация медицины, оптимизация образования. И всякий раз это означает все-таки сокращение учреждений, увольнение людей и нехватку самих услуг.

Оксана Галькевич: Да. Сейчас поговорим об оптимизации школьного образования в российских регионах до 2018 года. То есть, друзья, до конца этого года планируется закрыть 3639 школ и детских садов. При этом число учеников на одного педагога предположительно увеличится с 11,7 до 12,8. В Европе же, для сравнения, этот показатель равен 8. Интересно, что это уже не первая такая волна оптимизации в образовательной сфере. Вот итогам первой еще в 2015 году высказалась Счетная палата нашей страны. Был подготовлен довольно подробный доклад, где сказано, что расходы в результате этой оптимизации во многих регионах сократить не удалось. Повышение зарплаты учителям оказалось мизерным. Просто смешным.

Константин Чуриков: Там, где повышение вообще было, во многих регионах не прибавили ничего. Там есть, кстати, и другие данные. Например, в 6000 населенных пунктах страны нет школы вообще. И есть почти 1000 деревень, где детям, чтоб попасть на занятия, приходится преодолевать ежедневно по 25, а то и даже больше километров. Это в одну сторону. И по этому поводу в нескольких регионах родители выходили на митинги.

Оксана Галькевич: Но вторая волна этой самой оптимизации, тем не менее, снова на подходе. Может быть, уже пришла. Давайте поговорим о том, кого она накроет, что потом после нее останется. В общем, о последствиях этого процесса, может быть, о причинах тоже поговорим сейчас с нашим гостем. В студии программы "Отражение" сегодня Кирилл Семенов, директор специализированного учебно-научного центра МГУ "Школы-интерната имени Колмогорова". Здравствуйте, Кирилл Владимирович.

Кирилл Семенов: Добрый вечер.

Константин Чуриков: Здравствуйте. Сразу к зрителям вопрос. Если вы живете в сельской местности, если у вас была школа, ее закрыли, теперь ребенка приходится водить за тридевять земель, позвоните, расскажите, вообще каково это. 8-800-222-00-14. Кирилл Владимирович, нас в принципе настораживают, мягко говоря, эти цифры. Это прям такой план, и все взяли под козырек. Он будет реализован?

Кирилл Семенов: Давайте начнем сначала. Хотелось бы узнать, откуда информация. Потому что цифра озвучена значительная. 3000 – это много. Потому что всего школ в стране порядка 46.

Оксана Галькевич: Там школа и детские сады.

Кирилл Семенов: Да. Поэтому надо уточнять, откуда пришли сведения.

Константин Чуриков: Это распоряжение правительства. По этому поводу буквально недавно подробную статью опубликовал журнал "Огонек".

Кирилл Семенов: Журнал "Огонек" не является источником.

Константин Чуриков: Но это все равно источник информации.

Кирилл Семенов: Дело все в том, что школьное образование финансируется за счет средств местных бюджетов. И я не очень себе представляю, как можно взять и скомандовать губернатору взять и закрыть школу. Если количество людей, живущих в этом селе, не менялось с советского времени и в школе учится 400 человек, видимо, эта школа останется жить. И в ней эти дети останутся учиться.

Но ведь есть и другая тенденция. Просто сокращается число деревень и населенных пунктов Российской Федерации. Есть такие села и деревни, в которых почти уже никто и не живет. И не потому сокращают школы, что есть 500 человек – а вот не будет у них этой школы, а потому что в этом месте перестали жить молодые люди с семьями. Здесь ситуация в обратную сторону тоже работает. Если ехать, скажем, на село… Тут недавно прошла такая программа, что молодого врача зовем работать в провинцию, даем ему много подъемных. Вопрос – а где он будет учить своих детей, если этот молодой доктор, юноша или девушка обзаведется семьей? Если там нет школы, то и перспектив у этой местности тоже никакой.

Константин Чуриков: В том-то и дело. Причинно-следственная связь. Есть инфраструктура. Что раньше?

Кирилл Семенов: Заводить школу, в которой будет учиться 20 детей, уже, наверное, нет. А вот сокращать те школы, в которых училось несколько сотен детей, я думаю, и не планируется. Здесь надо смотреть на список и на то, что будет. Готовясь к передаче, я зашел на сайт министерства образования и науки. И там висит доклад о том, как реализовывалась программа в числе прочих помощи регионам в части ремонта сельских школ за 2011, 2012, 2013 годы. То есть этот документ доступен публично. И здесь приводятся эти слова, буквально цитата, что за эти три года реализации мероприятий в комплексе мер общеобразовательные учреждения, находящиеся в сельской местности, с 2011 по 2013 год было направлено 71 млрд рублей. Причем, в основном это были расходы федерального бюджета, несмотря на то, что школы содержатся за счет средств субъектов, то есть местных бюджетов. 59,8 млрд рублей выдал центр, федеральный бюджет. И местный бюджет – 11 млрд 300 млн. И что было сделано? Тут есть подробный отчет, из которого следует много разных интересных вещей, что капитальный ремонт перетерпело порядка 6000 общеобразовательных учреждений, находящихся в сельской местности, за эти 3 года перед вот этими событиями, перед кризисом.

Причем, в почти 18000 общеобразовательных учреждениях (это почти половина от всех школ, которые есть в стране) обучается порядка 2.6 млн учащихся. В них, как тут пишут, заработали системы канализации и теплые туалеты. То есть надо понимать, что до 2011 года они у них были не теплыми или без канализации. То есть деньги направляются, расходы бюджета не уменьшаются. Это можно посмотреть в открытых источниках. Вообще говоря, забота о местных школах – это, вообще говоря, забота не Путина, не Медведева, а губернатора. Если где-то на Сахалине, например, закроют какую-то школу, то это надо идти, наверное, к тому Хорошавину, который сейчас малодоступен, вот взять у него то, что у него нашли, и выделить на поддержку этих школ, которые у него находятся.

Оксана Галькевич: Кирилл Владимирович, вы же сами сказали, что на ремонт сельских школ выделялись средства из федерального бюджета, в то время как это ответственность местных властей. Ну, вот местные власти так позаботились, что довели до капитального ремонта 6000 общеобразовательных учреждений у себя на местах.

Кирилл Семенов: Вопросы школьной политики у нас в стране – это у нас вопросы местных властей. В Москве – это к мэру. И бессмысленно спрашивать даже министра образования или президента. А в этих сельских регионах – это к их губернаторам. Причем, села селам рознь. Есть крупные села, есть малые села. Если в школе не набирается сотня учеников, то у этой школы экономических шансов на выживание почти не остается. Только если губернатор будет вливать в нее деньги. Почему? Потому что у нас подушевое финансирование образования. И, единожды приняв одно решение, дальше становится заложником того, что из него следует.

Константин Чуриков: То есть бессмысленно после этого говорить, что все-таки школа – социально-ориентированное учреждение, что детишки в сельской школе должны все-таки…

Кирилл Семенов: Надо возвращаться к другим нормам организации школьной жизни. Нужно обратно вводить сметное финансирование. То есть нужна какая-то государственная поддержка. Вот мы хотим возродить село в этой местности, где оно постепенно умирает. Мы строим какой-нибудь агрогород, как в Белоруссии, какой-нибудь крупный животноводческий комплекс, завозим туда людей, а для них строим школу. В противном случае это будет постепенно приходить к такому режиму, как в США: ездит по городскому округу школьный автобус, грузит в него детей и где-то час или два собирает их на учебу. И здесь в этом отчете тоже указано, что таких транспортных средств за это время было куплено какое-то очень большое количество.

Константин Чуриков: Давайте сейчас все-таки посмотрим, что стоит за сухими цифрами, что стоит за параметрами количества учеников на одного учителя. Вот просто на примере сельской школы в Забайкалье наш репортаж Ирины Трофимовой. Давайте посмотрим.

СЮЖЕТ

Константин Чуриков: Совершенно трудно себе представить, как один и тот же учитель может и информатике, и физике, и даже музыке иногда обучать. Вот из Алтайского края сообщение: "До школы 5 км. Было два автобуса. Теперь один. Возит сразу из 4 сел. Нашу школы закрыли двухэтажную. Иногда из-за непогоды по 4 дня в месяц не возят". В общем, такая зарисовка из сельской местности.

Кирилл Семенов: Видите, шесть предметов на одного несчастного учителя. А сколько всего учителей в этой школе на 83 ребенка? Варианты какие? Пусть в вашем селе будет хотя бы 400 детей. Тогда вам, наверное, будет проще жить. Либо, вот, прозвучала же фраза, статус малокомплектной школы, субсидия от губернатора. Губернатор губернатору рознь. Вот есть зампредседателя Совета Федерации Николай Васильевич Федоров. Он долгое время был президентом Чувашии. И даже был такой мем про мальчика из Чувашии, который с помощью ЕГЭ поступил в Москву учиться. Но, тем не менее, в Чувашии с образованием в школах все очень и очень прилично. У них в Чебоксарах есть замечательный лицей (это провинция, это Поволжье, это достаточно далеко от Москвы), из которого каждый год 10 человек поступает на Мехмат МГУ и учится.

Константин Чуриков: А есть пример Ивановской области. Малокомплектная школа. Учительница говорит Валентине Ивановне Матвиенко о том, что зарабатывает в месяц 7000 рублей.

Кирилл Семенов: Губернатор кто? Значит, кто-то получает все остальное. Вот Саха, Якутия. В прошлый раз, когда мы с вами встречались, это было послание президента Федеральному Собранию. И прозвучало, что в Якутии, куда деваться, улусы маленькие, оленеводческие… еще какие-нибудь, охотники, далеко люди живут. Собирают их в интернаты. Вот, пожалуйста, Верхневилюйский улус, 700 км от Якутска. 60 лет действует и успешно работает Верхневилюйская гимназия, школа-интернат физико-математического профиля. Люди как-то стараются. Они говорят: "Да. Нам тяжело. Плохо к нам едут работать". Представьте себе, где это. На краю земли.

Тем не менее, в Якутске этот Северо-Восточный федеральный университет входит в топ-100 по России университетов общего профиля. Это все зависит от местных властей. Значит, надо менять местные власти. Значит, надо обращаться к президенту. Потому что в городах, даже в небольших подмосковных, мы видим, что и не укрупняют школы, как в Москве, и не особо то закрывают. В городе, в котором я родился, как было 25 школ, так и осталось.

Оксана Галькевич: Это какой город?

Кирилл Семенов: Орехово-Зуево. В свое время, конечно, школы были наполнены под завязочку. У нас было четыре первых класса по 40 человек. Представляете? И в таком режиме до 8-го. Это уже 1200. Сейчас поменьше. Вторых смен нет. Но школы и строят, и так далее. Если есть люди, им эту школу государство строит.

Константин Чуриков: Кирилл Владимирович, но у нас в стране часто все зависит не только от губернатора. Губернатор сам еще очень часто зависит от того, что под землей в этом регионе находится.

Кирилл Семенов: У нас не так много субъектов, которые являются "тотал акцептор", то есть полностью зависимые от субсидий из федерального бюджета. На самом деле абсолютное большинство из этих субъектов доходны. Но на самом деле на школу много не нужно. Что им нужно? Они прекрасно оборудованы. В этой школе есть интерактивная электронная доска, у них в достаточно приличном состоянии находятся здании внутри. Значит, средства выделяются. Нужно просто идти и требовать. Это тот единственный случай, когда можно чего-то добиться усилиями родителей и так далее, и так далее.

Оксана Галькевич: У нас образовалась целая очередь из звонков. Давайте сначала послушаем Галину из Амурской области. Галина, добрый вечер. Наверное, даже уместно сказать "доброй ночи". Здравствуйте.

Зритель: Амурская область, город Свободный. Живем мы в пригороде. С начала года у меня девочка ходит в первый класс. С начала года нас возил школьный автобус. Он останавливался на нашей остановке. От нашей остановки, где мы живем, на пятой остановке школа. Представляете? Промежутки большие. С некоторых пор мы были спокойны: дети едут в школьном автобусе. У него специальный маршрут, все. После Нового Года перестали брать учеников с нашей остановки…

Константин Чуриков: Галина, скажите, какое расстояние до школы от вашего городка?

Зритель: Где-то около 3 км. Во-первых, у нас дурные дороги. А там как раз несколько перекрестных дороги – машины носятся по-сумасшедшему. Это беспредел. Была я в гороно. Были мы у директора. Нам сказали, что транспортная милиция запретила возить детей.

Константин Чуриков: Галина, а раньше школа в вашем городе была?

Зритель: Да. Я ее закончила. Дети мои закончили. Теперь внуки мои ходят в эту школу. Я удивляюсь. Такая школа. И были мы у директора. Нам объяснили: транспортная милиция запретила возить детей в школьном автобусе.

Константин Чуриков: Галина, спасибо за ваш звонок.

Кирилл Семенов: Требуется, чтобы школьный автобус был не слишком старый, чтобы он был оборудован ремнями безопасности, чтобы в нем был кондиционер, чтобы в нем был тахограф. Сейчас требуется, чтобы была система ГЛОНАСС. Этого и нужно добиваться: писать, писать и звонить.

Оксана Галькевич: Не соглашаться на компромиссы на стареньком автобусе, а чтобы это было хорошо и безопасно.

Кирилл Семенов: Пешком ходить – не находишься. Можно и замерзнуть, могут и собаки покусать. Жаловаться.

Оксана Галькевич: Липецкая область у нас тоже на очереди. Иван. Давайте его послушаем. Иван, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. В Липецкой области малокомплектные школы за последние годы были сокращены. А оставшиеся сельские школы с более-менее достаточной наполняемостью были переведены в филиалы городских. Таким образом она не является сельской школой. Чтобы раньше закрыть сельскую школу, необходим был сход граждан, который на это соглашался. Чтоб закрыть филиал, схода граждан не требуется, и их мнение не будет интересовать.

Константин Чуриков: Иван, а сейчас эти филиалы все-таки действуют там, где вы живете?

Зритель: Филиалы действуют. Но у них периодически происходит сокращение штата. То есть приходит разнарядка: "Одного человека убрать. Как хотите. Несмотря на то, что за последние 1.5 года зарплата упала в 2 раза, все равно примерно каждые полгода единицу необходимо сократить, а ее часы раскидать на оставшихся".

Константин Чуриков: Спасибо, Иван. Как прокомментируете, Кирилл Владимирович?

Кирилл Семенов: Во-первых, давайте как-то с платежки в студию. Потому что ученико-час не изменился, количество детей не изменилось. Просто так сельскую школу взять и превратить в филиал городской школы тоже без сельского схода только попробуй сделай, да? Дальше, опять же, это все ответственность местной администрации. Кто виноват? Жаловаться в Москву или местному губернатору. Липецкая область – это достаточно близко.

Оксана Галькевич: А обратный ход таким действиям может быть дан?

Кирилл Семенов: Опротестовано решение – и вперед. Конечно. Почему нет? Если оно противозаконное. Я не скажу, зарплата выросла. Она не выросла. Но субсидия, как она была в московских школах, скажем, 3 года назад, размер субсидии на одного учащегося, которая школа получает за то, что этот человек у них учится, он не изменился. И, соответственно, зарплаты не выросли. Сколько часов ты отвел, столько ты и получишь. Поэтому здесь зависимость железная. Если кто-то крадет ваши деньги, соответственно, обращайтесь в прокуратуру.

Константин Чуриков: Мы общаемся с вами и другими экспертами. Все время: "Судитесь, жалуйтесь, обращайтесь".

Кирилл Семенов: Даже в Казахстане научились это делать. Казалось бы. Там это сплошь и рядом. Если им что-то не понравилось в деятельности филиала МГУ в Астане – сразу следует иск в местный казахский суд. И ничего. Как-то не считают, что это очень сложно. А как еще отстаивать свои права, если их не отстаивать?

Константин Чуриков: Нам пишет Антон, поселок Сокольский, Нижегородская область: "У нас в районе была 21 школа, сейчас осталось 12 школ. Детям очень неудобно ездить из отдаленных деревень". То, о чем мы говорили. Люди иронизируют: "Очень правильное решение. Закрыть надо не только школы и детсады в сельской местности, но и ФАПы, клубы, библиотеки, почтовые отделения – на полученные деньги купить облигации в США".

Оксана Галькевич: Давай я тоже зачитаю несколько сообщений. Пишут, что словом "оптимизация" прикрывают неприятные экономические решения. Это из Чукотского автономного округа пришло сообщение. В поддержку вашей позиции пишут из Смоленской области: "Школу не может спасти село в одиночку. Селу требуется производство". Вы приводили пример Белоруссии. Алтайский край пишет: "Угловский район, село Симоново. 30% учебного времени дети не учатся из-за того, что зимой не чистят снег на дороге". Самарская область: "Когда будет хорошее финансирование школ в поселках городского типа? У нас в школе парты столетние. Никаких компьютеров нет. Помогите", - Кировская область. Брянская область: "В селе очень мало наглядных пособий. И те, что есть, у нас очень-очень старые".

И вот из Смоленской области: "Сходу принимают решение в селе оставить школу, а власти ее все равно закрывают".

Кирилл Семенов: Протест в суд. Что значит все равно закрывают? По закону же права не имеют.

Константин Чуриков: Вот скажите, есть понятие "малокомплектная школа".

Кирилл Семенов: Да.

Константин Чуриков: В каких случаях школа признается малокомплектной? Какие критерии?

Кирилл Семенов: Там прописано. Мы только что столкнулись с тем, что 83 - и вроде как немалокомплектные. Надо обращаться с просьбой признать ее таковой. А вообще я не знаю, конечно. Может быть, 6 предметов на человека – это нормально. Но что за образование получат дети в такой школе? Может быть, ну ее, эту малокомплектность? Может быть, мы, конечно дойдем до того, что у нас были бы какие-нибудь специализированные интернаты, как при Якутском университете, вот этот Северо-Восточный федеральный университет. Они открыли себе тоже СУНЦ, в котором будут учить детей со всей Якутии теми профессорами и доцентами, которые там есть, которым это нужно, которые хотят чего-то большего, чем просто общее образование, как оно у нас называется – основное общее образование. Это до 9 класса. И среднее общее образование. Но тут надо понимать, что если у вас 50 человек ходит в школу и в соседней деревне 50 человек ходит в школу, и в одной из них один учитель, и в другой тоже другой учитель, но вообще как-то это, наверное, несерьезно.

Константин Чуриков: Пусть лучше будут 3 учителя.

Кирилл Семенов: Пусть лучше будет какая-нибудь школа на 500 детей, но в которую вас или довезут, или поселят, или еще как-то. Потому что нельзя же на таком уровне, что учитель математики преподает и музыку, и географию, и историю, и все-все-все.

Константин Чуриков: Вот, что по этому поводу пишет ваша коллега из Новосибирской области: "Сельская школа нужна. Работала в школе с 80 учениками – как в сказке. 500 км от областного центра. Сейчас работаю в школе на 300 учеников – бардак во всем. От областного центра 45 км".

Кирилл Семенов: Школа – всегда бардак.

Константин Чуриков: Особенно на переменах.

Кирилл Семенов: Конечно. Когда их 80, их просто меньше.

Константин Чуриков: Мы обсуждали судьбу сельских школ в нашей стране. В студии у нас был Кирилл Семенов, директор специализированного учебно-научного центра МГУ школы-интерната имени Колмогорова. Спасибо.