Михаил Старшинов: Многие способы хищения электричества просто невозможны без участия самих работников электрической отрасли

Гости
Михаил Старшинов
депутат Государственной думы РФ

Оксана Галькевич: Ужесточить наказание за хищение электроэнергии предлагают депутаты Государственной Думы. В Правительство уже направлен проект закона, и если дело дойдет до его принятия, то любителям что-то подкрутить, подмагнитить в своих счетчиках придется, думаю, нездорово.

Константин Чуриков: А уж тем более тем, кто занимается этим, что называется, в промышленных масштабах, и того хуже. Но как всегда остается вопрос правоприменительной практики нового закона, если он вступит в силу, и не только. По этому поводу есть вопросы. Обо всем сейчас подробно поговорим с вами и с нашим гостем. У нас в студии Михаил Старшинов, депутат Государственной Думы, один из авторов данного законопроекта. Здравствуйте, Михаил Евгеньевич.

Вопрос нашим зрителям: были ли у вас попытки или, скажем так, выявляли ли вы случаи, когда кто-то подключается в вашем подъезде к электрическому щитку, присваивать себе вашу цену на энергетику?

Оксана Галькевич: Костя, не стесняйся, спроси прямо: может, вы сами этим занимались? Инет пестрит этими так называемыми лайфхаками.

Константин Чуриков: Интернет пестрит. По этому поводу мы спросим. Еще раз средство связи: 8-800-222-00-14, СМС-портал 3443, вначале буквы "ОТР".

Михаил Евгеньевич, давайте начнем сначала. Что вы предлагаете?

Михаил Старшинов: Мы предлагаем две поправки в 158-ю статью "Кража". Во-первых, мы хотим восполнить имеющийся пробел, потому что там перечисляются газопровод, нефтепровод, а объектов электросетевого хозяйства там нет. Почему-то забыли авторы когда-то это написать. Первое – мы добавляем формулировку "Объекты электросетевого хозяйства", или попросту как раз то, о чем вы говорите – провода, счетчики и так далее.

А второе, она страшно звучит – до 6 лет лишения свободы, а на самом деле эта норма действовала всегда. Это большое наказание, начинается со штрафа, и вообще виды ответственности предусмотрены в этой статье очень разные. Это и штрафы, и исправительные работы, и разные сроки лишения свободы. Но это оставим в компетенции суда, они пусть определяют. И мы как раз туда, где про наказание, хотим внести поправку, которая частично декриминализирует эту статью, и мы очень рассчитывает, что это будет неким стимулом, некой профилактической мерой, которая поможет человеку, который хочет начать жить честно, это сделать. Мы предлагаем лицам, которые добровольно рассказали о содеянном, раскаялись и полностью возместили ущерб, возможность избежать уголовной ответственности. Как вы правильно сказали, это вопросы правоприменения, вопросы судебной практики, но очень рассчитываем на то, что это будет некая профилактическая мера.

Константин Чуриков: То есть такая энергетическая амнистия в случае уплаты штрафа?

Михаил Старшинов: Это уж так совсем. Амнистия – это когда все простили, а здесь все-таки надо заплатить.

Константин Чуриков: Давайте ознакомимся с масштабами бедствия. Есть некая статистика.

Оксана Галькевич: По данным Министерства энергетики в стране у нас ежегодно похищают 1 млрд квт часов электроэнергии. Это было бы многовато, если бы ежедневно. Учитывая, что средняя стоимость электроэнергии у нас составляет 2,79 руб. здесь населения, и чуть больше 3,5 руб. для остальных потребителей, то ущерб оценивается в 3-3,5 млрд руб. А крупнейший оператор энергетических сетей в России ПАО "Россети" оценивает объём неучтенного и бездоговорного потребления электроэнергии почти в 2,5 млрд кВт/ч. Сумма ущерба при этом уже превышает 7 млрд руб. Сейчас граждане за самовольное подключение к электросетям могут получить штраф от 10 до 80 тыс. руб.

Константин Чуриков: При хищении электроэнергии в крупном размере преступникам грозят принудительные работы до двух лет, а если в особо крупном размере, то уже можно сесть до 5 лет. Депутаты Государственной Думы предлагают ужесточить наказание, а в какой-то степени и смягчить.

Давайте сейчас посмотрим, как сегодня крадут, воруют электричество.

Оксана Галькевич: Посмотрим на реальную жизнь, реалии.

Михаил Старшинов: На современные технологии воровства.

Оксана Галькевич: Они, кстати, не всегда современные. Они проверенные временем, можно так сказать.

Константин Чуриков: Дело происходит в Дагестане. Репортаж Севрины Шамхаловой.

(СЮЖЕТ.)

Оксана Галькевич: Масштабы впечатляют, на самом деле.

Константин Чуриков: С одной стороны, конечно же, не хочется оправдывать тех, кто это делает, но нам активно пишут зрители на СМС-портал, и пишут о том, что тарифы на электроэнергию непомерно дороги. Можно ли что-то сделать вам, законодателям, с этим ценообразованием?

Оксана Галькевич: Даже гораздо жестче формулируют. Говорят, что завышение тарифов, постоянный рост цен в этой сфере – это тоже своего рода воровство. И как же так?

Михаил Старшинов: Волею судеб немножко стал погружаться в эту энергетическую тему. Она касается не только электроэнергии. Это и газ. Первое, что хотел попросить – не сваливать все в одну кучу: и воровство, и тарифы, и тяжелые условия жизни, и маленькие зарплаты, и прочее.

Первое, из чего нам всем следует исходить – что воровать нельзя. Точка. И какие бы то ни были рассуждения, оправдания, почему люди это делают, они не выдерживают никакой критики. Надо сказать, что в других-то всех регионах платят, и не столько воруют. Но почему мы где-то закрываем глаза? Это первое.

Второе – это то, что касается тарифов. Это в большей степени вопросы деятельности Правительства, а не законодателей. Я согласен, и в этом направлении нужно работать, и периодически это обсуждается, вносятся различные корректировки. Тут вообще есть много о чем говорить. По моему мнению, это некие непрофильные вещи, которыми я, например, не понимаю, зачем занимаются энергетические компании, начиная от футбольных клубов, заканчивая перелетами на частных самолетах и прочее. Конечно, можно было бы быть несколько скромнее, и вполне возможно, что это и на тарифах отразилось, но все-таки это отдельная история, которая никак не связана с той законодательной инициативой, которую мы предлагаем.

Константин Чуриков: У нас активно звонит эфирный телефон. Сегодня у нас на связь выходит Александр (Тверская область).

- Добрый день. У нас Тверская область – один из крупнейших производителей электроэнергии в России, то есть у нас есть Удомельская огромная АЭС, Конаковская ГРЭС, но тарифы у нас гораздо выше, чем в тех регионах и областях, которые даже не производят электроэнергию. Хотелось бы узнать, знает ли депутат себестоимость производства атомной электроэнергии, сколько у них стоит киловатт, и населению по какой стоимости продают. Мы это уже знаем – около 4 руб./кВт для населения в Тверской области.

Константин Чуриков: То есть чем можно объяснить некую тарифную аномалию? Люди живут рядом с электростанцией.

- Я говорю о том, что расследуется, уже миллиарды наворовали руководители электрокомпании.

Михаил Старшинов: Эти вопросы не к депутатскому корпусу, а к правительству и к энергетическим компаниям. Поверьте, эти вопросы регулярно задаются, в том числе и моими коллегами. И, конечно, это одна из основных тем, которая беспокоит граждан, избирателей. Конечно, хотелось бы, чтобы это стоило дешевле, но они находят массу аргументов в свою пользу. Когда мы задаем вопросы, почему это столько стоит, а не дешевле, то объяснение этому дается вполне себе компетентное.

Константин Чуриков: У нас масса подобных историй, даже что касается того же тепла. Юг страны, Ростовская область, и платят за тепло гораздо больше, чем регионы Крайнего Севера.

По поводу правоприменительной практики. Компания Россети заявляла нашим коллегам о том, что все это здорово, они целиком поддерживают ваш законопроект, но одна из главных проблем – это системы учета и контроля этой электроэнергии, которых очень не хватает. Чтобы закон работал, нужно эффективно уметь выявлять этих расхитителей электроэнергии. Сложно это делать Россетям? И как быть?

Михаил Старшинов: Лучше работать. Тут мы с вами никак не заменим их специалистов. Это целиком и полностью компетенция компании, которая этим занимается.

Оксана Галькевич: Еще один звонок мы слышим – это Петербург звонит, Олег. Олег, здравствуйте.

- Здравствуйте. Мы проживаем в коммунальной квартире, у нас пять комнат, пять соседей. За электроэнергию у нас не оплачивает совсем. Компания "Петроэлектросбыт" с нами даже не желает разговаривать. Мы предложили разделить наши счета, чтобы мы каждый платил за себя. Почему мы должны отвечать за абсолютно чужого человека? Они с нами не хотят разговаривать: "Это ваш общий счет", потому что, как сказали, где-то то ли депутаты, то ли Законодательное собрание объединило этот счет в один. И мы должны – обязаны, как нам сказали – за него платить его долг. Скажите, как нам теперь с этим разбираться? Мы ходили и к участковому – никаких мер, и к депутатам мы обращались. Никто никаких мер не принимает.

Оксана Галькевич: Может быть, уже в суд как-то обратиться?

Константин Чуриков: Хороший конкретный вопрос. И покуда есть коммуналки в нашей стране, он весьма непраздный.

Оксана Галькевич: Договориться с соседями невозможно.

Михаил Старшинов: Обратиться в прокуратуру.

Оксана Галькевич: А в прокуратуре как формулировать?

Михаил Старшинов: Изложить те факты нарушения законодательства, которые, по мнению в частности звонившего телезрителя, существуют. Прокуратура будет реагировать.

Константин Чуриков: С точки зрения законопроекта, который вы предлагаете…

Михаил Старшинов: Никакого отношения к этой ситуации он не имеет.

Константин Чуриков: То есть неуплат задолженности не является кражей в данном случае?

Михаил Старшинов: Чтобы понимать и нам с вами, и телезрителям: структура долга за газ и электричество многогранна. То, что мы говорим, допустим, что регион (не бюджет региона, а регион), например, Дагестан должен икс млрд руб. за электроэнергию. Это не только то, что украли. Это и потери. Этим заниматься нужно в каждом отдельном случае. К сожалению, во всем этом безобразии значительна роль самих работников электрической и газовой отраслей, потому что многие способы хищений просто невозможны без их собственного участия.

Константин Чуриков: Нам каждый день пишут зрители: "Чаще приглашайте депутатов, представителей министерств. Мы хотим беседовать с властью".

Михаил Старшинов: Вот пригласили.

Константин Чуриков: Вот еще хочет побеседовать наш следующий зритель – это Дмитрий из Ярославля.

Оксана Галькевич: Интересная география звонков. Дмитрий, здравствуйте.

- Здравствуйте. За что людей сажать? Я считаю, что вообще не за что. Во-первых, лучше приняли бы закон, чтобы ровно шло 220 В, а не +40 – 250 В, -40 – 180 В. Из-за этого у людей и пожары возникают, и дети. Все ведь страдают. За что тут принимать такой закон?

Константин Чуриков: Не всех под одну гребенку. Речь о том, что если люди незаконно пользуются электроэнергией, по-другому говоря, воруют, тогда к ним возможны претензии со стороны закона.

Михаил Старшинов: Я думаю, что телезрителю было бы хорошо открыть сейчас Уголовный кодекс и прочитать 158-ю статью. Там все написано, за что и как будут наказывать.

Константин Чуриков: Нас спрашивают: "А если счетчик врет, проблемы какие-то, не так считает?"

Михаил Старшинов: Нужно этим заниматься, нужно это обжаловать, вплоть до суда. Необходимо взаимодействовать с энергетическими компаниями, конечно. Если счетчик, так сказать, шалит – это один вопрос. Другое дело, что если это умышленно – тогда уж не обижайтесь.

Константин Чуриков: Хороший вопрос из Алтайского края. "У нас в городе был случай подключения светофора к жилому дому. Кого в тюрьму?"

Михаил Старшинов: Безусловно, того, кто это сделал, если это незаконно. Есть владелец светофора.

Оксана Галькевич: Но платят-то по факту жители.

Константин Чуриков: Это понятно. Хочется вот еще о чем спросить. Эта градация наказания – кого-то в тюрьму, кому-то штраф больше или меньше, кому-то исправительные работы. Исходя из чего судья, суд будет принимать решение: этого в тюрьму, а с этого взыскать штраф?

Михаил Старшинов: Исходя из тяжести содеянного, из объема ущерба, впервые это или неоднократно, и многое другое. Это все-таки вопрос к судьям, нежели к депутатам. Это их компетенция.

Константин Чуриков: Считается по классике жанра, что чем точнее написан закон, тем точнее его исполнение. Такой сингапурский принцип покойного Ли Куан Ю, который многие любят вспоминать, чтобы закон был как у Булгакова – фактическая окончательная бумага. В этой степени какие еще есть планы подработки этого законопроекта, чтобы он был фактическим?

Михаил Старшинов: Мы бы хотели сначала довести до логического завершения работу, которую начали. Потом, если будет в этом необходимость, по итогам обсуждения в первую очередь с правоприменителями, с судейским сообществом мы готовы вносить какие-то коррективы или делать наказание, как вы говорите, более определенным, без этой вилки от штрафа до нескольких лет лишения свободы. Но повторю, все-таки такая разница в видах наказания обусловлена реально происходящими вещами. И я уже говорил об этом: это и сумма ущерба, и неоднократное, и как характеризуется человек, и многое-многое другое, что учитывает суд, когда выносит приговор.

Оксана Галькевич: Но дело в том, что люди опасаются вполне встречаемых в этой жизни ситуации, когда личный фактор – вы говорите о вилке, – а это значит, что судья принимает на свое усмотрение определенное решение, и у нас люди, условно говоря, за колоски попадают. Я выразилась очень образно.

Константин Чуриков: За мешок картошки.

Оксана Галькевич: Это то, чего опасаются люди. У нас просто вал СМС-сообщений. Честно говоря, даже не ожидала, что эта тема так пойдет.

Михаил Старшинов: Столько людей беспокоится, что их коснется?

Оксана Галькевич: Да.

Михаил Старшинов: Так не надо воровать. Это самый простой ответ.

Оксана Галькевич: Смысл не в том, что все виноваты. Мы тоже так не можем говорить о телезрителях.

Михаил Старшинов: Конечно.

Оксана Галькевич: Ситуация непростая в стране, в том числе и кризис экономический.

Михаил Старшинов: Нельзя воровать. Это я еще раз хочу сказать. Какая бы ни была ситуация.

Константин Чуриков: Алексей (Алтайский край) выходит в эфир.

- Здравствуйте. Я часто смотрю вашу передачу, и сейчас, смотрю, актуальный вопрос про электричество. Я знаю точно, что в Китай мы продаем по 60 коп./кВт, а у нас в Алтайском крае 3,50 руб. стоит 1 кВт/час. Расскажите, пожалуйста, почему такая разница?

Михаил Старшинов: Извините, может, не очень корректно скажу, но разговор не по теме. Вопрос не ко мне. Это целиком и полностью компетенция органов исполнительной власти и энергетических компаний.

Константин Чуриков: Но люди хотят разобраться. Они рассчитывают на то, что вы поднимете этот вопрос.

Михаил Старшинов: Да он регулярно обсуждается. Поверьте, не с потолка принимаются все эти решения, в том числе и тарифная политика, и многое другое. Нельзя так односложно утверждать, безапелляционно, что все происходит совершенно несправедливо или неумно. Работает огромное количество людей над этим. Поверьте, мы видим только верхушку айсберга. А когда ты начинаешь разбираться в деталях, почему происходят те или иные процессы, то многие вещи становятся понятными.

На мой взгляд, что точно надо делать, в том числе и энергетическим компаниям, и, наверное, всем крупным предприятиям, которые завязаны на государственную собственность – это уменьшать собственные расходы. Это делать надо наверняка. Думать о том, какая шкала заработных плат. Скромнее надо быть.

Константин Чуриков: Во всех ветвях власти, в том числе о коллегах?

Михаил Старшинов: Вы не услышали меня. Я говорю не о ветвях власти, а говорю о компаниях, которые занимаются зарабатыванием денег, в частности и в энергетике. Когда мы смотрим, что та или иная компания на протяжении нескольких лет показывает убытки, а топ-менеджеры как сыр в масле катаются, и ничего не меняются, то, конечно, возникают законные вопросы: почему происходит именно так?

Оксана Галькевич: В структуре долгов кто основная проблема государства: это частные неплательщики или промышленные предприятия, организации?

Михаил Старшинов: Везде по-разному.

Оксана Галькевич: Именно в этой теме, по разным регионам.

Михаил Старшинов: В каждом субъекте Российской Федерации по-разному. Где существуют крупные промышленные потребители, например, газа и электричества – конечно, их доля велика. В некоторых субъектах, в частности на территории Северо-Кавказского округа, доля промышленности ничтожна, и в таких случаях подавляющее большинство должны граждане. Но структура этих долгов тоже неоднородна. Многие долги не имеют под собой никакой правовой основы для взыскания. Если попросту сказать, то газ или электричество были украдены какими-то должностными лицами, в том числе.

Константин Чуриков: Все уже украдено до нас.

Михаил Старшинов: Совершенно верно. А потом эти долги просто раскидывают на население. И это тоже является одной из серьезных проблем, почему люди не платят. Потому что они говорят о том, что это несправедливо, и с ними нельзя не согласиться. Это и задвоенные счета, и мертвые души, и многое-многое другое. Об этом можно разговаривать часами, потому что технология и формы хищения энергоресурсов, если позволите, совершенствовались на протяжении многих лет. И на сегодняшний день они самые изысканные формы приобрели. Еще раз хочу сказать, в том числе, если не в первую очередь, благодаря самим сотрудникам этих компаний. Без них некоторые формы воровства просто невозможны. Врезаться, например, в трубу высокого давления, не будучи специалистом – это, наверное, как мы с вами возьмем и болгаркой начнем резать атомную бомбу. Это приблизительно так. Поэтому есть там над чем работать.

Константин Чуриков: А как быть в том случае, если, например, не платят за электроэнергию, а может быть, и незаконно каким-то образом потребляет больница ли, детский сад какой-то, объект социальной инфраструктуры? Как с этим быть?

Михаил Старшинов: Во-первых, я хочу сказать, и это важно… Хотел "во-первых", и не буду опять про то, что воровать нельзя никому: ни больнице, ни детскому садику. Но хочу отметить, что как раз с бюджетными предприятиями практически никаких проблем нет. Их доля в структуре долга, ее либо вообще нет, либо она ничтожна. Как раз те самые детские садики, школы, больницы, бюджетные учреждения, государственные предприятия и прочие, они платят исправно, и к ним, повторю, никаких вопросов нет. И руководители субъектов Российской Федерации в полной мере осознают эту ответственность, с завидной регулярностью с них за это спрашивают. Кстати говоря, часто несправедливо, то есть не они являются крайними в этой борьбе в том числе за платежи. Но здесь это не проблема, об этом не надо даже голову забивать.

Константин Чуриков: Мы говорили о новом законопроекте о краже электричества, о введении уголовной ответственности за это преступление.

Оксана Галькевич: Ужесточении, я бы так сказала.

Константин Чуриков: Ужесточении наказания. В студии у нас был Михаил Старшинов, депутат Государственной Думы. Спасибо, Михаил Евгеньевич.

Михаил Старшинов: Спасибо вам.