Татьяна Сергеева: Чем больше возможностей проявить себя мы предоставим ребенку, тем быстрее увидим стремление заниматься чем-то определенным
Ольга Арсланова: Ну а мы продолжаем. Специализированный лицей для одаренных детей "Детский технопарк" появится в ближайшее время в Башкирии. Сегодня об этом сообщил глава республики Рустэм Хамитов. На это республика получила 24 миллиона рублей из региональной казны и от частных компаний.
Юрий Коваленко: Такие центры открываются в разных регионах. В России действует "Концепция общенациональной системы выявления и развития молодых талантов". Основная цель – это выявление, поддержка, развитие и социализация таких одаренных детей.
Ольга Арсланова: Как работает программа поддержки, что изменилось в ней за последние годы, как организовать работу в провинциальных городах – в общем, обо всем этом мы поговорим прямо сейчас. Выясним, достаточно ли эффективно у нас поддерживают одаренных детей. Принимайте, пожалуйста, участие в беседе.
А мы приветствуем нашу гостью – Татьяну Сергееву, проректора по дополнительному профессиональному образованию Академии социального управления Московской области. Татьяна, здравствуйте.
Юрий Коваленко: Здравствуйте.
Татьяна Сергеева: Здравствуйте.
Ольга Арсланова: Давайте посмотрим вместе сюжет, который сняла наша коллега, чтобы примерно понимать, как сейчас эти центры работают.
СЮЖЕТ
Ольга Арсланова: Ага, получается, школам это тоже крайне выгодно.
Татьяна Сергеева: Да, конечно, потому что… Вы знаете, есть такая известная фраза: "Для чего вообще заниматься одаренными детьми? Только внимание". Для того, чтобы лучше учить всех вообще детей, потому что через одаренность мы еще понимаем, как вообще нужно работать с уникальностью. Потому что талант есть не во всяком ребенке, а вот уникальность есть в каждом.
Ольга Арсланова: А как это помогает работать со всеми другими? На самом деле это выглядит как все-таки определенное разделение. Вот кто справился чуть лучше – им продолжают помогать. А все остальные остаются на обычном уровне.
Татьяна Сергеева: Вы знаете, это очень спорный вообще вопрос о том, нужно ли выделять одаренных детей и устраивать для них специальные условия. Некоторые страны, скандинавские например, идут по тому пути, что вообще все дети должны обучаться вместе, просто каждый ребенок должен получать те возможности, которые… так сказать, развивать свои возможности, которые в нем заложены.
Россия идет по пути, как и Азия, по тому пути, что надо все-таки одаренным детям уделять специальное внимание. И здесь с этим нельзя не согласиться, потому что на самом деле мир настолько усложнился, что очень многие решения зависят от того, насколько оригинальное и инновационное будет принято решение. Как вообще мы будем развиваться – многое зависит действительно от нестандартных личностей.
Юрий Коваленко: Говорят, что одаренных детей 1–2% всего-навсего. Это идет речь о тех самых гениях, которые в 14 лет уже поступают в университеты и в 20 лет уже заканчивают три из них?
Ольга Арсланова: Или рамки одаренности чуть более широкие сейчас?
Юрий Коваленко: Да, где эти рамки?
Татьяна Сергеева: Это тоже такая достаточно спорная позиция. Но вообще сейчас как-то принимают, что одаренный ребенок – это тот, который обладает тремя обязательно составляющими: это очень сильная мотивация, это интеллект выше среднего и это творческая составляющая. Когда мы обнаруживаем в ребенке эти все три компоненты, то мы можем говорить, что конечно…
Но это не значит, что если мы увидели в нем только мотивацию, мы должны прекратить с ним работать. На самом деле сегодня еще позиция такая, что и мотивация… Если ребенок очень сильно мотивирован – в этом и будет проявляться его одаренность.
Знаете, у кавказских народов есть такой обычай: когда рождается ребенок, через некоторое время перед ним раскладывают очень много предметов и подводят его. И какой предмет он выберет… Ну, так раньше было. Выберет подкову – станет кузнецом. И так далее. Так вот, это в точности модель, которая фактически должна создаваться в школе. Должна быть такая среда, которая позволяет проявить себя в очень разных сферах. То есть ты можешь проявить себя в науке. Ты можешь себя проявить в социальной жизни школы. Ты можешь стать еще на какой-то путь. То есть именно чем больше мы даем возможностей ребенку, тем быстрее мы увидим вот это стремление заниматься какими-то…
Юрий Коваленко: То есть воспитать гения все-таки возможно? Сейчас у нас 60% российских родителей не удовлетворены школьным образованием. Они говорят, что вынуждены они пользоваться репетиторством и всем остальным. То есть они фактически подталкивают ребенка стать гением или хотя бы в нормальный вуз поступить. Правда это или нет?
Ольга Арсланова: Невротизируют зачастую детей этим, которые, возможно, могли бы спокойно учиться.
Татьяна Сергеева: С позицией "воспитать гения" я не согласна. Гений должен родиться все-таки. Если у ребенка нет задатков, то, знаете, невозможно, как в песне: "Я его слепила из того, что было". Это все-таки должны быть задатки, которые перерастут в способности, которые проявятся в определенной деятельности. И тогда мы можем говорить об одаренности. А талант появится уже тогда, когда эта одаренность реализуется. И это уже будут очевидные достижения для общества.
Если говорить о такой системе работы с детьми, то, конечно, вот невротизация со стороны родителей очень часто заканчивается плачевно. Мы знаем, что… Я не хочу сейчас называть фамилии детей, которые в очень раннем возрасте проявили себя, а потом просто… И вообще такая есть некая статистика, что только 20% одаренных детей себя проявляют во взрослой жизни.
Здесь надо сказать, что очень важный момент вообще в развитии одаренного ребенка – это его социализация. Потому что перед нами сейчас есть два примера – Григорий Перельман и Жорес Алферов. Первый – человек, который великий ученый, гений, можно сказать, который доказал гипотезу Пуанкаре, которую 100 лет никто не мог доказать. Он, конечно, человек замкнутый и не очень такой общественный. И Жорес Алферов, который общественный деятель, ученый, который делится своими знаниями и дает возможность…
Юрий Коваленко: А как вот не испортить ребенка так, чтобы действительно не случилось "горе от ума"? Вот провести его правильно? Есть какой-то алгоритм либо стратегия какая-то? Где этому учат? Где этому можно научиться?
Татьяна Сергеева: Вы знаете, все то, что касается таких человеческих отношений – это, конечно, очень сложно. Но я бы хотела сказать, что обязательно очень хорошая модель, когда у нас есть родители понимающие, учитель и обязательно наставник-ученый. Вот если такая связка сложилась, то здесь очень высокий процент успешности.
Например, один учитель – ему очень трудно, потому что он не может дать ту перспективу, которую видит ученый. А ученый не всегда понимает, как надо правильно взаимодействовать с этим ребенком, потому что у него, так сказать… ну, он больше работает со студентами, со взрослыми людьми. Но когда вот такой альянс сочетается… Даже говорят, есть такая модель "тьютор-ментор". А плюс еще родитель, который видит все сильные стороны. А ведь очень часто родитель… Иногда учитель не раскрывает, а родитель чувствует эту одаренность и старается все-таки тоже вложить в него какие-то дополнительные…
Ольга Арсланова: А сложно ли работать с одаренными детьми?
Татьяна Сергеева: Очень сложно, но очень интересно. Знаете, когда ты видишь эти горящие глаза, ты сам подпитываешься от них. И вот эта нестандартность. Потому что наша жизнь часто с годами превращается в достаточно рутинную. Даже наша профессиональная жизнь в образовании иногда… Мы знаем, есть такое. Но для работы с одаренными детьми вообще нужны специальные учителя. То есть нельзя говорить о том, что каждый учитель…
Ольга Арсланова: Одаренный учитель.
Татьяна Сергеева: Вы знаете, даже не столько одаренный, а сколько понимающий. И один из компонентов… Считается, какой должен быть учитель? Обязательно должна быть позитивная концепция. То есть это человек, который может принять эту нестандартность. И не просто ее, знаете, подравнять, когда мы стараемся… Потому что очень удобно, когда сидит в классе у нас, так сказать, усредненный вариант. А вот работать с таким нестандартным ребенком…
Юрий Коваленко: Я часто, пролистывая сайты новостей, нахожу там: "Шестилетний мальчик поставил в тупик Кембриджский университет", – и все остальное. У нас-то в России с импортозамещением гениев как вообще? Куда идут наши гении? Есть какие-то примеры успешности детей, которые сейчас, может быть, даже уже будучи совершеннолетними, добились чего-то и где-то уже прямо активно работают?
Татьяна Сергеева: Да, есть. Вот две девочки, которые закончили в 14 лет МГУ, которые сейчас работают в Соединенных Штатах Америки. Есть очень многие примеры.
Юрий Коваленко: Очень как-то больно было слышать это.
Татьяна Сергеева: Да, конечно, это очень большая проблема. Знаете, сейчас очень много делается. И мне кажется, что это очень верно, что мы создаем вот эти ресурсные центры. И мы наконец начали вкладывать в фундаментальную науку. Потому что если какие-то области, может быть, и не требуют больших вложений… Вы посмотрите, какой всплеск интереса к инженерному образованию и робототехнике. Это все усилия, это все вложенные средства, потому что, так сказать, на пальцах развить это направление совершенно невозможно. Поэтому, когда мы вкладываем, конечно, мы получаем хорошие результаты.
Ольга Арсланова: Спрашивают наши зрители: "Какую поддержку получают одаренные дети из малоимущих семей? И получают ли?"
Татьяна Сергеева: Ну, конечно. У нас есть, у нас сохранились, у нас есть система грантов. Очень многие регионы… Вот в Московской области, например, у нас есть гранты губернатора для одаренных детей. Даже с этого года есть гранты для тех, которые получают… стобалльники по ЕГЭ. И учителя, которые их воспитали. Это, конечно, система. Конечно, вот эта система социального лифта должна быть, поддержка.
Но, вы знаете, поддержка может быть не только материальная. Ведь поездка "Сириус" – это тоже очень важная составляющая, это тоже поддержка, потому что ты там попал в среду, из которой ты увидел, как дальше ты хочешь… где ты хочешь развиваться, что ты должен делать. Сегодня очень многое зависит от той среды, в которой ты существуешь. Кроме того, информационные технологии позволяют сегодня приобщаться к науке даже из самых дальних наших регионов. Даже в любой сельской школе сегодня практически есть интернет, через который ты можешь выходить.
Юрий Коваленко: Ну да. Как говорят – гения также легко натолкнуть на гениальную мысль, как и сбить с нее. Но все-таки наша задача – натолкнуть. Даже самым одаренным детям нужно помогать развивать свои таланты. Сделать это можно, например, в детском технопарке. Там научат, например, конструировать роботов и даже создавать виртуальную реальность. Такие парки сейчас работают в 19 регионах страны. Не надо говорить о том, что у нас плохо относятся к одаренным детям. И в одном из таких парков побывал наш корреспондент Рустем Давыдов.
СЮЖЕТ
Ольга Арсланова: Хороший вопрос от наших зрителей: "С какого возраста можно определить – одаренный у тебя ребенок или нет?"
Татьяна Сергеева: Вы знаете, есть такое понятие "вундеркиндная одаренность", когда ребенок в два года начинает читать, писать и говорить по-английски. Ну, эта одаренность часто затухает, такая вот известная… Я уже говорила об этом, что мотивация, то есть к чему ребенок тянется. Вот по мотивации уже сразу можно увидеть, что в нем заложено. Потому что очень важны эти задатки. Ведь совершенно очевидно, что, как ни учи кого-то, мы не сможем танцевать, как Майя Плисецкая. Правда? То есть это все равно должны быть задатки. Надо увидеть, к чему он тянется, что в нем проявляется, что ему интересно. И уже первый, так сказать, звоночек, который должен быть для дальнейшего развития.
Юрий Коваленко: А вот на гениях можно строить науку? Либо все-таки науку делают крепкие такие и сильные руки, которые давным-давно это делали и имеют большой опыт, а гений там нужен просто как такая маленькая зажигалочка, чтобы искорку сделать?
Татьяна Сергеева: Вы знаете, вообще наука – это вещь командная. Есть, конечно, области, например, одиночек, но большей частью сегодня наука – это все-таки вещь командная, где должны быть и люди, просто как пчелки, которые трудятся и что-то делают, и должен быть человек, который, конечно, продвигает идеи. Вот эти люди и нужны для того, чтобы появилась оригинальная идея. Но для того, чтобы она заработала, конечно, нужно очень и очень много людей, которые будут вокруг него эту идею дальше разрабатывать.
Ольга Арсланова: Послушаем Максима из Москвы. Он представился как учитель, который работал с одаренными детьми. Максим, здравствуйте.
Зритель: Да, здравствуйте. Знаете, у меня ключевой вопрос-то какой? Есть ли у нас программа не только обучения, но и сбережения для страны таких детей? То есть очень часто наши эти выдающиеся, окончив МГУ, дальше работают преподавателями в Штатах, учеными в Германии, двигают фармакологию в Швеции и так далее. Нам-то что достанется? Может быть, что-то мы не так делаем? Может, у нас слишком много преподавателей их учат и слишком мало практиков из жизни? Может быть, мы должны их сберегать и следить за их судьбой на протяжении институтского и дальнейшего обучения, и корректировать на самых ранних стадиях их обучения так, чтобы доставались нам, нашим вот этим людям, от которых они уезжают, эти "золотые"? Понятно, один программист, он создает программный продукт, это 1% от работы фирмы. Но еще, значит, 99 человек кормятся на этом программисте. А туда уехали 100 человек – и вот мы потеряли, считайте сколько. Понимаете, какая штука?
Ольга Арсланова: Ну, мы немного затронули уже эту тему. Действительно, каких-то механизмов не проработали. Как сделать так, чтобы они оставались?
Татьяна Сергеева: Вы знаете, это самый больной вопрос сегодня. И очень хороший вопрос сейчас задан. Потому что действительно… У нас сейчас очень много делается в общем образовании, у нас очень много создается ресурсных центров, у нас учителя… Вообще качественно поменялось отношение к одаренным детям. Это сегодня очень наглядно видно. Если раньше мы в основном делали акцент на олимпиады, то сегодня идет штучное выращивание, появляются индивидуальные программы. Но дальше западает звено, когда одаренный ребенок становится студентом, и дальше вот этот путь почему-то… Я думаю, что это задача ближайшего будущего – выстраивание такой системы, когда дальше нужно идти в науку и поддерживать этих детей, которых мы выявили.
Юрий Коваленко: Кстати, мы-то сами не пробовали никогда покупать за границей гениев, переманивать, к себе кого-то брать? Или у нас не принято, мы гордые?
Татьяна Сергеева: Ну, футболистов мы все время покупаем, поэтому…
Юрий Коваленко: Ну, с футболистами у нас одна головная боль.
Ольга Арсланова: Хороший вопрос от зрителей: "За счет какого финансирования планируется организация этих образовательных центров в дальнейшем? И какие требования к ним предъявляются со стороны Министерства образования?" Понятно, что если бюджет дает деньги, то, наверное, результат какой-то просит показать.
Татьяна Сергеева: Вы знаете, я бы не спешила. У нас сейчас есть какое-то такое увлечение, знаете: каждый вложенный рубль должен показать некую эффективность. Это очень долгосрочная программа. Знаете, есть научные открытия, которые выстреливают через несколько десятков лет. Поэтому я думаю, что мы должны понимать, что это в любом случае некий такой интеллектуальный и творческий потенциал нации. То есть мы закладываем сегодня, как мы многое закладываем, где, так сказать, не сразу мы видим результат. Поэтому я думаю, что, конечно…
Вот что такое ресурсный центр? Это ведь среда, в которой сегодня развивается наша… Он дает очень мощный толчок всему образованию региона. И это же не только одаренные дети, а это все дети, которые могут тоже подпитываться из этой среды. Ведь очень много у нас детей, просто хороших обучаемых детей, которые тоже делают и науку развивают.
Юрий Коваленко: Я думаю, они тянутся просто за гениями, потому что все-таки не хочется быть, скажем так, на задворках, а хочется видеть и идти за этим гением, ну и хотя бы стать не хуже, чем он, во всяком случае. Есть ли такой мотивационный вопрос?
Татьяна Сергеева: Вы знаете, это вообще очень сложный вопрос. И это вообще такая… Конечно, идея лидерства сегодня очень превалирует везде. И это хорошо, потому что мы понимаем, что сегодня сама жизнь такая сложная и неопределенная, что нам нужны лидеры, которые нас будут все время двигать вперед. Но мне кажется, что надо вообще в ребенке воспитывать, чтобы он увидел свою уникальность и понял: "Здесь я могу быть не лидером, но вот здесь я очень силен. Я ведь могу быть просто очень коммуникабельным и хорошим человеком". "Я могу стать хорошей матерью", – для девушки. Или: "Я могу стать кому-то хорошей опорой".
Юрий Коваленко: Хорошим отцом.
Татьяна Сергеева: Да. Или хорошим отцом. Это тоже хорошо ведь, правда? И тоже в этом уникальность.
Юрий Коваленко: Ну да. Ищите гениальность – и найдете. Она все-таки есть в каждом, но надо ее, наверное, все-таки развивать. Ну, не гениальность, а одаренность.
Ольга Арсланова: Спасибо.
Юрий Коваленко: Большое спасибо. У нас в гостях была Татьяна Сергеева, проректор по дополнительному профессиональному образованию Академии социального управления Московской области.