Алексей Володин и Михаил Ненашев — о развитии бизнеса на Дальнем Востоке

Гости
Михаил Ненашев
капитан 1 ранга, председатель Общероссийского движения поддержки флота
Алексей Володин
генеральный директор Агентства по развитию трансграничной инфраструктуры, кандидат технических наук

Оксана Галькевич: Уважаемые друзья, день рождения был на этой неделе не у кого-нибудь, не у чего-нибудь, а у свободного порта Владивосток. Итак, 2 года назад, 12 октября 2015 года в силу вступил закон о его деятельности. Цель, которая тогда была поставлена – создание условий для взрывного роста экономики Приморского края.

Константин Чуриков: Сразу надо объяснить, что свободный порт Владивосток не ограничивается пределами одноименного города, все гораздо обширнее – это целая территория (вы сейчас ее увидите), которая включает в себя 16 муниципальных образований, причем не только Приморье, а это также Ванинский район Хабаровского края, Корсаковский на Сахалине, Петропавловск-Камчатский сам город и городской округ Певек (это Чукотка).

Оксана Галькевич: В общей сложности это почти 30 тысяч квадратных километров, и живут там около 1.5 миллионов человек. Любопытно, что за два года работы свободного порта Владивосток было сделано – действительно интересно.

Давай сейчас представим наших гостей в студии, и сразу же вместе потом посмотрим цифры, чтобы просто разобраться, уважаемые друзья, с чем, собственно, мы сегодня будем поздравлять всех нас и дальневосточников – с большими успехами свободного порта Владивосток или с тем, что впереди еще довольно большая работа на пути к этому самому успеху.

Константин Чуриков: С работой большой тоже можно поздравить, конечно.

У нас в студии Алексей Володин, генеральный директор Агентства по развитию трансграничной инфраструктуры, кандидат технических наук – Алексей Борисович, здравствуйте.

Алексей Володин: Добрый вечер.

Оксана Галькевич: Здравствуйте. И Михаил Петрович Ненашев, капитан 1-го ранга, председатель Общероссийского движения поддержки флота – здравствуйте, Михаил Петрович.

Михаил Ненашев: Добрый день.

Константин Чуриков: Уважаемые гости, вот сейчас сначала давайте на экран посмотрим, потому что мне хочется, чтобы вы прокомментировали вот эти любопытные цифры…

Оксана Галькевич: Свежие, кстати.

Константин Чуриков: Официальные итоги двухлетия свободного порта Владивосток. За это время резидентами стали 312 предприятий (резидент – это тот, кто вложил не менее 5 миллионов в течение 3 лет). Инвестиции фактически должны составить 35 миллиардов, но по факту, как, собственно, говорят сами чиновники, на данный момент это всего 4 миллиарда. Создано 524 рабочих места, тогда как планируется создать 33 тысячи.

У меня к вам сразу вопрос. Во-первых, не рано ли мы подводим итоги, а во-вторых, можно ли считать за 2 года грандиозным успехом 524 рабочих места, как вы считаете?

Оксана Галькевич: Взрывным ростом экономики Приморского края и вообще региона.

Михаил Ненашев: Вы знаете, и сама дата, и контекст обсуждения, думается, можно вести только в одном ключе – это можно поздравлять с началом проекта на российском Востоке в современном формате. Почему в современном? И 150 лет назад, и 100 лет назад режим порта Франко, или, как мы говорим, режим свободного беспошлинного механизма работы портов сейчас заработал. В России это все уже было, и не только во Владивостоке – это все было и на Камчатке, и на Сахалине, и в Одессе, когда Одесса являлась нашей российской территорией. Поэтому сегодня мы на новых условиях возобновляем.

Баланс – это здесь самое основное слово. Почему? Вот этот механизм мы запускаем не с целью того, чтобы закрыть наше производство, а все ввозить из других стран, а наоборот, мотивировать местное население на работу. Очень много и в обществе, и в экономике, несмотря на вложения со стороны государства финансовых ресурсов, административных ресурсов, уныния, раздумий, получается из этого проекта что-то толковое или это просто очередные задумки, которые завершатся неизвестно чем. Ведь все же оценивают, что мы вложили много денег в "Сколково", а где отдача? И поэтому этот проект, это событие в любом случае позитивное, поскольку это начало нового проекта. И поэтому, когда мы говорим о самой дате, это делается в преддверии 20 октября: 20 октября – это 321 год российскому флоту, так что глубоко символичны такие многовековые и современные переплетения.

Константин Чуриков: Мы, конечно, будем, естественно, говорить не о дате (дата является условным поводом это все обсудить), а будем говорить о том, как есть на самом деле. Кстати, уважаемые зрители, мы специально вот эту тему обсуждаем пораньше, чтобы вы еще не уснули, жители Дальнего Востока: расскажите, пожалуйста, вот вы изнутри как видите себе развитие вашего региона? Что позитивного вы можете отметить, что негативного? Если вы предприниматель, расскажите, каково сегодня открывать бизнес во Владивостоке, во всех этих городах и муниципальных образованиях, которые мы перечислили.

Алексей Борисович, вот я тут посчитал на коленке: если за 2 года 524 рабочих места, получается, мы где-то лет 50 будем создавать требуемое количество рабочих мест – 33 тысячи.

Алексей Володин: Все зависит от количества инвестиционных проектов. То есть за эти 2 года, конечно, было сделано очень много – в основном, конечно, нормативная база, над которой трудились коллеги, целое министерство, "Корпорация развития Дальнего Востока". Что можно сделать вообще за 2 года? С точки зрения бизнеса, с точки зрения реализации инвестиционного проекта этот налоговый режим благоприятствующий, который создается в тех территориальных образованиях (свободный порт Владивосток на всей территории Дальнего Востока, где он распространяется), позволит сформулировать инвестиционную идею, найти инвесторов и начинать разрабатывать проектную документацию. Ведь сколько потребуется для того, чтобы ее завершить, пройти экспертизу, построить соответствующий объект и запустить его в эксплуатацию? Конечно, 2 года – это еще раньше, но то, что уже успели сделать (небольшие инвестиционные проекты, малый бизнес, то есть, с чем удалось ознакомиться на сайте Минвостока) – это, конечно, тоже потрясающе, это начало работы, все-таки начало.

Оксана Галькевич: Ну смотрите, если говорить о тех особых условиях, которые создавались на этой территории, эти условия действительно впечатляют. Я просто даже расскажу и попрошу наших режиссеров показать информацию, которую мы подготовили специально к этому эфиру. Смотрите, преференции для резидентов свободного порта Владивосток: общий размер страховых взносов на 10 лет составляет 7.6%; налог на прибыль меньше 5% в течение 5 лет; налог на имущество и землю – 0% в течение тех же 5 лет (это вообще просто тепличные, можно сказать, условия). А еще, друзья, ускоренная процедура возмещения НДС: если в обычном порядке это происходит в течение 3 месяцев, то здесь за 10 дней возвращаются вам налоги. Упрощенный визовый режим – тоже совершенно замечательно, приграничные территории; свободный таможенный режим для резидентов. Вот скажите, тот эффект, который вы получили – те цифры, которые Костя привел – и вот эти тепличные условия как-то коррелируются? Соответствуют эти совершенно особые условия и тот рост, который мы получили, или маловато?

Алексей Володин: Еще раз повторюсь: наверное, все-таки большие предприятия, которые будут давать большой эффект, много рабочих мест и какой-то значительный вклад в развитие экономики региона, страны – это все только начинается, они еще не успели раскрутиться. А вот эти условия, если они будут стабилизированы, скажем, закреплены законодательством на годы вперед, это позволит привлекать и позволит развивать предприятия, которые являются резидентами.

Оксана Галькевич: Но планы-то были изначально. Ведь всякая программа, когда запускается, детально просчитывается, детально прописывается. Должна быть какая-то пошаговая, так скажем, картина.

Михаил Ненашев: Когда мы создавали территорию опережающего развития, у нас же свободные экономические зоны существовали десятилетия – Калининград, другие примеры…

Константин Чуриков: Чаще всего на бумаге, извините, они существовали.

Алексей Володин: Нет.

Константин Чуриков: Нет?

Михаил Ненашев: Нет, или где-то локально делалось, сейчас просто вопрос опыта, но это, может быть, вопрос другой передачи. Для нас ведь самое главное – восток страны начать развивать на уровне не того, что мы отсталая провинция по сравнению с Китаем, по сравнению с Южной Кореей, по сравнению с Японией; все эти нормативы в основном действуют в соседних странах. Но там, когда мы говорим и по налогам, и по оперативности возвращения НДС, других финансовых механизмов, когда мы их запускаем, мы говорим: вы привезли товары в Южную Корею или в Китай, но чтобы вам доставить эти товары в Европу, все равно нужно идти в Россию, поэтому не нужно заходить в порты Японии, не надо заходить в порты Китая – заходите в Россию, мы вам создадим условия. Но для того чтобы создать вот эти условия и за 2 года, почему мы с Алексеем говорим, что это начало – нужны кадры, а мы не готовы так работать, мы были готовы на другой волне работать.

Оксана Галькевич: А какие, простите, кадры? Какие кадры нужны?

Михаил Ненашев: В первую очередь кадры, которые могли бы администрировать, к примеру, таможенные вопросы, у нас это достаточно длительный процесс.

Оксана Галькевич: Значит, таможенная служба.

Константин Чуриков: Таможенников мало?

Михаил Ненашев: Нет-нет, они не были готовы. Таможенная служба была заточена под то, чтобы не пускать в Россию контрабанду…

Оксана Галькевич: А тут надо, наоборот, пускать.

Михаил Ненашев: Да, а тут нужно иметь других специалистов – это вопрос подготовки по языкам, вопрос подготовки по международной нормативной базе. Этому должны учить в ВУЗах, ведь вы не можете человеку завтра, которого вы учили одному, сказать, что теперь он делает это.

И последний аспект, который очень важен – это вопрос инфраструктуры. Владивосток красивый город, за последнее время он стал еще красивее, когда многие наши россияне с разных территорий побывали там, они действительно влюбляются. Но вопрос расшивки узких мест, потому что… Ведь уголь, например, к Находку везут за тысячи километров с Сибири, а железная дорога узкая. Значит, надо строить железнодорожные пути. Поэтому вопрос кадров, вопрос инфраструктуры – эти вопросы требуют десятилетия одного, потому что китайцы рядом с нами строили города за 5-10 лет. У нас, к сожалению…

Оксана Галькевич: Так вы понимаете, что у нас нет этих 10 лет?

Михаил Ненашев: Нет 10 лет.

Оксана Галькевич: У нас нет этих десятилетий тем более.

Михаил Ненашев: Абсолютно мы с этим согласны, и поэтому вы правильно делаете, что обсуждаете эту тему, эта тема чаще всего упирается, во-первых, в управленческие наши ресурсы, чтобы мы назначали людей, способных управлять – не способных зарабатывать, не способных подворовывать или быть временщиками, а тех, кто способен решать большие проекты. И для этого в первую очередь мы должны, во-первых, управленческий вопрос решать, и во-вторых, мировоззренческий вопрос решать, что мы на Востоке живем веками, что это наша земля, наша территория и мы должны ее сами развивать.

Оксана Галькевич: И ее надо не только держать под собой, а развивать, правда?

Михаил Ненашев: Развивать, естественно.

Константин Чуриков: У меня вопрос про вот эти условия, о которых Оксана говорила по налоговым преференциям и прочему. Кому эти условия сегодня, скажем так, выгоднее? – нашему бизнесу, который привык, что с него дерут три шкуру, или такому, знаете, цивилизованному японскому, который в принципе, наверное, этим даже и не удивишь?

Алексей Володин: Создание вот этих преференций в этих особых экономических зонах… Они, наверное, интересны должны быть (и в первую очередь так и задумывалось) бизнесу, который есть в России, который развивается и который придет к нам, который мы привлекаем. Потому что что такое наши соседи, азиатские страны? Это на сегодняшний день самый развивающийся регион в мире. И если мы не будем привлекать и не будем вместе с ними работать и где-то даже учиться у них, то, наверное, мы можем опоздать и вскочить в этот последний вагон.

Вы знаете, я бы хотел еще добавить к предыдущему вопросу по кадровому обеспечению. Не нужно забывать, что в 1990-е гг. был огромный отток населения с Дальнего Востока. Чтобы сегодня создать вот эти самые новые места, в первую очередь нужно заинтересовать людей вернуться. И вот запустили программу "дальневосточного гектара" и так далее, но кроме всего прочего это развитие еще и социальной среды, то есть благоприятной социальной среды в тех регионах, где начинают реализовываться такие мега-проекты. Владивосток здорово был подготовлен к АТЭСу – мы все видели и были участниками, свидетелями, как это все происходило и какой это дало результат: в Россию едут, в России начинают работать, проводится колоссальный, масштабный Восточный экономический форум (это суперплощадка на Дальнем Востоке, на самом деле, и она такой, наверное, и будет оставаться). А вот те небольшие регионы – это на Камчатке, это Сахалин, откуда был основной отток населения, закрывались предприятия в 1990-х гг. Есть много примеров, где, собственно говоря, брошенные предприятия, закрытые предприятия…

Константин Чуриков: Извините, отток населения был или он продолжается? Потому что не далее как на Восточном экономическом форуме как раз-таки говорилось, что это процесс, который в развитии.

Михаил Ненашев: К сожалению, еще отток…

Алексей Володин: К сожалению, есть.

Михаил Ненашев: Он уже замедлился, но отток продолжается, потому что, когда мы с вами говорили про территорию опережающего развития, механизм свободного порта – это как раз сигнал нашим соотечественникам, что надо не уезжать, а наоборот, ехать на Камчатку, ехать в Приморье, ехать на Сахалин. И вот эти проекты будут… Ведь для чего эти проекты затевают? – для того чтобы мы там развивали, допустим, не только свою промышленность, но и мы готовили проекты для других стран. К примеру, в Артеме – это под Владивостоком, кто летал, знает, и аэропорт есть – сейчас делают тоже по принципу свободной экономической зоны подготовку авиационных кадров и не только для России, но мы предлагаем это делать и для соседних стран. Поэтому…

Константин Чуриков: В смысле училище какое-то?

Михаил Ненашев: Это своего рода центр, причем центр, который уже строится на новых принципах. Насколько это реально будет новое, а не повторение того, что было, мы с вами, может быть, через год соберемся. Следующее: режим, допустим, свободного порта сейчас хотят взять на себя авиапорты.

Константин Чуриков: Да, кстати, такая новость была.

Михаил Ненашев: Потому что что такое по электронке получить визу за 4 дня? Сейчас пока могут…

Константин Чуриков: Специальный режим…, виза для граждан… государств.

Михаил Ненашев: Да, сейчас пока могут 10-12 стран въезжать. Но для того чтобы этот режим задействовал, как мы с вами… Таможня – это как пример, таможня тоже старается выходить на современный уровень работы. Просто для того чтобы, у нас даже была в портах нормальная такая, знаете, миграция граждан, а не очереди создавались: мы же знаем, как мы можем все хорошее поставить, но Иван Иванович не пришел вовремя, у другого настроение, и аппаратура может стоять, и никакой пользы от этого нет. И это, кстати, иностранцы очень часто ставят в упрек. Будучи депутатом Государственной Думы России, я бывал в разных странах, и когда начинал привлекать, они говорят: "Михаил Петрович, вначале вы наведите порядок элементарный – во столько-то начинается, во столько-то заканчивается та или иная работа". И еще один аспект, о котором мы должны сказать: ведь режим порта Франко или режим свободного порта еще способствует развитию припортовой инфраструктуры. Ведь грузы, которые входят, не идут на внутренний рынок, но они должны получать перевалку, обработку в наших портах в достаточно свободном, а не "напряжном" режиме – вот этого, к сожалению, сейчас не получается.

Оксана Галькевич: О грузах, перевалке...

Константин Чуриков: …и о факторе Ивана Ивановича я тоже хочу еще отдельно поговорить.

Оксана Галькевич: Да.

Давайте сейчас послушаем жителя Владивостока, этого свободного порта и города – Александр, здравствуйте.

Константин Чуриков: Доброй ночи – 00:23 во Владивостоке.

Оксана Галькевич: Доброй ночи, да.

Зритель: Здравствуйте. Я родился, вырос во Владивостоке, живу здесь; я собственник малого бизнеса. Могу сказать, что условия жизни во Владивостоке и на Дальнем Востоке не улучшаются. Все, что вот это говорят, тыры-пыры – все это болтовня чистой воды. Люди как уезжали отсюда, так и уезжают, и будут уезжать.

Константин Чуриков: Почему? Вот вы как владелец бизнеса объясните, пожалуйста.

Зритель: Ну почему? Допустим, потому что газ провели, трубу в Китай по Приморскому краю – ни одна деревня в Приморском крае не газифицирована, ни один город не газифицирован. То бишь какое-то производство даже начать, где нужна просто энергия, мы не можем: у нас этот газ по такой дорогой цене, что просто чокнешься.

Константин Чуриков: Так, энергетический фактор, тарифы, доступ.

Зритель: Дальше: тарифы на транспорт. Контейнер, допустим, с Москвы привезти 20-футовый – около 100 тысяч рублей. …Дешевле привезти этот товар с Китая. В Гонконг слетать, допустим, практически в 2 раза дешевле, чем слетать в Новосибирск к родственникам. Это все чистая болтовня. Дороги по Приморью, во Владивостоке в ужаснейшем состоянии, просто в ужаснейшем.

Константин Чуриков: Я помню, я был несколько раз во Владивостоке, там въезжаешь на сопку, и там как-то уже сложно даже дорогу найти.

Оксана Галькевич: Когда ты там был, Костя? Как-то все меняется.

Константин Чуриков: Не думаю, там фронт работы большой.

Оксана Галькевич: Александр, скажите, вот вы как предприниматель, владелец малого бизнеса – может быть, не успевают строить дороги, газифицировать деревни вокруг не успевают, но по условиям ведения бизнеса вам за эти 2 года (давайте не будем далеко заглядывать) стало полегче?

Зритель: Нет, лучше не стало. Народ просто у нас как бы в общей массе своей беднеет, товарный оборот падает. Поэтому люди как уезжали с Дальнего Востока, так и уезжают.

Константин Чуриков: Скажите, пожалуйста, а кто все-таки приезжает на Дальний Восток? Ведь есть такие люди. Откуда они приезжают?

Зритель: А вот есть, есть. Основная масса – процентов 95% – это жители ближнего зарубежья: Таджикистан, Узбекистан. Вот рост, какой-то прирост значительный идет за счет их, все. Буквально последние 5 лет 5 моих знакомых просто уехали из Владивостока – уехала в Краснодар, в Новосибирск, в Калининград.

Оксана Галькевич: Тоже в порт, но в другой, на Балтике.

Константин Чуриков: Да, Александр, спасибо, что приняли участие в нашей программе. Сейчас просто интересна сразу ваша реакция, уважаемые эксперты, Алексей Борисович и Михаил Петрович, потому что мы уже не в первый раз в эфире обсуждаем развитие Дальнего Востока и, вы знаете, примерно так обычно и выглядит: приходит эксперт, говорит, опираясь, видимо, на какую-то свою правду, на какие-то свои цифры, и просто потоком идут звонки вообще про другое. Почему?

Алексей Володин: Вы знаете, мне кажется, что…

Михаил Ненашев: Так у нас, кстати, нет разночтений с этим. Просто он говорил исходя из своей практики. Мы же вам тоже сказали, что отток не сократился – мы же так говорили? Так. Второе: вот эта попытка начать развиваться системно (не локально, где-то клочками). Другой аспект: мы же вам сказали, что проблема №1 – это управленческая проблема. Ведь когда планировали газ на вывоз (нам же деньги нужны), когда человек думает, что газ – это просто, скажем, грабеж (ведь простые люди так и считают, что это грабеж)…

Константин Чуриков: Все же написали "силы Сибири", направили их соответственно.

Михаил Ненашев: Да, грабеж страны и так далее. Но ведь газ – это ведь еще и деньги, которые поступают в казну, из которой мы выплачиваем пенсии и так далее. Но этого человеку не объяснишь, человек видит реальность печальную, что газ уходит вместо того, чтобы газифицировать…

Оксана Галькевич: Человек просто видит приоритеты: сначала продать и заработать другому человеку, а про своего человека потом, когда что-то там где-то. А пока что маленькая пенсия и без дорог, без газа.

Михаил Ненашев: Абсолютно. Поэтому вопрос управления, мы здесь с коллегой об этом и говорили: ключевая проблема – это проблема в управлении. И вторая проблема чисто мировоззренческая. Здесь коллега на своем конкретном примере развил то, что мы говорили.

Константин Чуриков: Алексей Борисович, а вы как это прокомментируете?

Алексей Володин: Я с Михаилом Петровичем согласен. На самом деле предприниматель из Приморья – это можно позвонить в любой регион страны, не только в Приморье, и услышать такой же совершенно ответ, такой же комментарий. Вопрос в том, что если мы ничего не будем делать, то можно даже и не звонить никуда, и мы все это увидим прекрасно, как это было 20 лет назад. Давайте все-таки, наверное, попытаемся посмотреть результаты реализации тех программ, которые были. Позитивны оценки, которые звучали по итогам Дальневосточного экономического форума. Заключены десятки инвестиционных контрактов…

Константин Чуриков: Но это пока просто на бумаге договорились.

Алексей Володин: Концептуальные проекты. Вы знаете, на бумаге или не на бумаге, а в порту "Восточный" уже завершается реализация инвестиционного проекта нового угольного причала: там, по-моему, объем перевалки в прошлом году вырос до 23 миллионов тонн, а будет расти до 40 миллионов, и такие проекты есть. Вопрос, скажем, в качестве этих инвестиций, то, что создает большой прирост не только в муниципальном, региональном масштабе для тех 500 рабочих мест, которые были созданы, а именно качество с точки зрения стимулирования всех, наверное, экономических агентов (порты). Портам нужно как раз не развитие свиноферм в рамках вот этих вот инвестиционных проектов свободного порта Владивосток где-то в муниципальном далеком образовании, а им нужен реальный грузопоток с хорошими объемами, причем высокотарифицированный. Вот это даст рабочие места в порту, это даст технологии, это будет востребованность кадров и стимулирование развития инфраструктуры сопряженной и даже самой той портовой, которой нам не хватает.

Константин Чуриков: Тем временем получаем SMS – я такой брошу мостик в следующую получасовку, когда мы тоже будем говорить о порте Владивосток (из Приморского края): "Во Владивостоке до сих пор не включили отопление – мерзнем, помогите". Вот, предположим, я инвестор откуда-нибудь, как раз из Гонконга, где очень тепло. И я прилетаю сегодня во Владивосток в гостиницу. Я такой экономный инвестор, в общем, дешевого класса. И я селюсь в холодную гостиницу. Потом меня везут по разбитой дороге. Вопрос: мой эмоциональный фон каким будет? – в пользу крупной сделки или нет?

Михаил Ненашев: Откровенно говоря, у разных процессов есть… Как все в жизни: таблетка – это горькая пилюля, однако же она способствует оздоровлению человека. То же самое и здесь. Конкретно говоря, нам нужны инвестиции, потому что инвестиции – это свободные деньги, которые приходят на той или иной проект, который мы должны реализовать. Но мы должны быть заинтересованы своими деньгами строить свою страну всюду. И когда вы говорите о том, что почему этого не делается, конечно, это вопрос власти всех уровней, в первую очередь… Тот, кто взялся управлять регионом, страной, отраслью – отвечай, почему такое происходит. Потому что коллега сказал, что такие же вопросы по всей стране и по отоплению (можно поближе к Москве).

Я конкретизирую ответ: такова история, потому что 100 лет назад – почитайте историю – было легче и дешевле привезти, к примеру, 10 пудов (там так рассчитывалось) пшеницы из Одессы, чем по железной дороге, к примеру, чуть ли не с Иркутска. То есть вот этот исторический в нас заложен минус, который постоянно, каждый день присутствует. Но все упирается и будет упираться и далее в то, как распределяются бюджеты. Почему бюджет страны, бюджет российских регионов идет в известные южные регионы? То есть деньги у России есть, но они идут не на то, чтобы развивать Владивосток, а развивать те южные регионы, которые мы знаем, в которых не платят за электричество.

Вы задаете системный вопрос – почему так происходит? – я вам отвечаю: деньги есть, но они идут не на то, чтобы жизнь улучшалась по больницам, по образованию, огромный список каждый из нас может выкатить. Поэтому вопрос Минфину, вопрос Минэкономразвитию. У нас же целое создано Министерство восточного развития…

Константин Чуриков: Минвостокразвития, да.

Оксана Галькевич: Я прошу прощения, нам нужно сейчас коротко прерваться, буквально небольшую сделать паузу, уважаемые друзья, и потом мы к вам вернемся через несколько минут.

Константин Чуриков: Смотрите ОТР.

НОВОСТИ

Оксана Галькевич: Мы продолжаем, уважаемые друзья, обсуждение нашей первой темы – говорим о двухлетии свободного порта Владивосток. В нашей студии сегодня Алексей Володин, генеральный директор Агентства по развитию трансграничной инфраструктуры, кандидат технических наук, и Михаил Ненашев, капитан 1-го ранга, председатель Общероссийского движения поддержки флота.

Михаил Петрович, вы сказали такую фразу, и я за нее зацепилась – вы сказали: "Конечно, нам нужны иностранные инвестиции, но вообще-то нам надо свои деньги вкладывать в регион", да?

Михаил Ненашев: Да.

Константин Чуриков: Своих людей туда привлекать.

Оксана Галькевич: Своих людей привлекать, конечно. Но это же можно делать и с иностранными инвестициями. А я подумала: мы вот так вот все-таки ограничиваем или как-то сдерживаем приход иностранных инвесторов, потому что мы их боимся, что ли? Или вдруг, извините, конечно, но, может быть, деньги иностранных инвесторов сложнее, как бы это сказать, нерационально использовать, а государственные инвестиции, понимаете, растекаются и растекаются мыслью по древу, растекаются и растекаются, а иностранный инвестор будет за каждый копеечку? Простите.

Михаил Ненашев: Оксана, вы абсолютно справедливый вопрос задаете. Все то, что мы здесь обсуждаем – это многозначная тема. К примеру, инвестиции…

Оксана Галькевич: Китайцы, простите, не боятся ведь иностранных инвестиций? Как они к себе пустили и этих, и этих, и этих, и всех, вы знаете, как-то умудрились поставить на службу своей родине?

Михаил Ненашев: Сейчас мы и этот опыт кратко оценим. Так вот в абсолюте инвестиции – это здорово, но если благодаря инвестициям у нас скупят заводы, которые делают лодки, делают корабли, ледоколы, и завтра тот инвестор скажет: "Я вот это не буду вам строить, это я вам не продам, это я вам по другой цене продам", и как инвестиция вам, которая приведет к обвалу с обороной, к обвалу…

Оксана Галькевич: А по-другому с иностранными инвестициями нельзя?

Михаил Ненашев: …к обвалу с безопасностью. Поэтому инвестиции, как и все в жизни, должны регулироваться. Но это должно быть регулирование – не выстраивание тупиков и барьеров, а это должно быть регулирование. И другой аспект: очень многие инвестиции, которые приходят из-за рубежа – это очень часто окрашенные инвестиции. Что это означает? Это наши инвестиции в наши деньги, в свое время выведенные, и теперь нам их возвращают. Почему я всегда говорю, что лучше использовать свои бюджетные деньги, но с эффективностью. У нас Счетная палата публикует постоянно провалы по исполнению тех или иных программ.

Константин Чуриков: Да.

Михаил Ненашев: И сегодня я оптимистично смотрю на развитие своей страны, несмотря на набор кризисных вопросов, которые есть, и тому подобное. Почему? Потому что когда сможешь через историю, надо почитать просто "Фрегат "Паллада" Гончарова, как он с Владивостока добирался в Петербург – на лошадях, вплавь и так далее. Это как шутят, знаете: в GPS в масштабах галактики тут недалеко. Так вот, конечно, хотелось бы не только через призму истории, а говорить, как мы уже с вами отметили, что будет сделано через год, через два – принесли инвестиции нам пользу? А контролировать все надо, как и китайцы – они очень четко контролируют. У них ты вложил рубль – принеси технологию. И нам нужен свободный порт с территорией опережающего экономического развития, для того чтобы мы, во-первых, у себя создавали рабочие места, платили налоги, газифицировали свои территории, а не только газ гнали для валюты. Мы газ гоним, для того чтобы получить деньги, а не только чтобы развивать сотрудничество.

Оксана Галькевич: Золотые ваши слова.

Константин Чуриков: И еще вот, Алексей Борисович, хочу у вас спросить. В порте Владивосток сегодня – видел я одну статью одного такого уважаемого мною эксперта. Он говорит о том, что, в общем-то, низкотехнологичные грузы сейчас проходят в основном через порт Владивосток. Как там не стройте территории опережающего развития, а все равно уголь да уголь, уголь да уголь.

Алексей Володин: Это не только можно к порту Владивосток…

Константин Чуриков: Это вообще так в мире?

Алексей Володин: Это вообще… Когда заговорили про иностранные инвестиции, вот нужно смотреть их на качество. К нам же не приходят иностранцы и не дают просто деньги: вы делайте, развивайте. Нет, они заинтересованы в наших ресурсах. Получаются вот такие совместные проекты, когда приходит большая корпорация, те же самые китайцы (абсолютно так и происходит) начинают свой бизнес в России, но этот бизнес сделает заготовки, сырье для своих производств. Это можно посмотреть и в Забайкальском крае, где скупают, строят целлюлозно-бумажные комбинаты, но тем не менее там нужно вывозить кругляки и так далее, лес (это в принципе по Дальнему Востоку). Поэтому основные статьи экспорта и номенклатуры грузов, которые проходят через морские порты – это, конечно, нефть, уголь, лес.

Сейчас идет тренд роста зерна, потому что Россия становится большим производителем зерна. Кстати, на Дальнем Востоке в рамках развития как раз свободного порта Владивосток уже идет проектирование зернового терминала в Зарубино. Это большой проект, у нас нет зерновых терминалов на Дальнем Востоке, и качество инвестиций здесь достаточно высокое, потому что это не только может быть российское зерно, а в том числе из провинции Хэйлунцзян, то есть китайское, то есть это будет транзит. Это уже совершенно другой вид бизнеса, то есть мы начинаем зарабатывать уже на своих транспортных услугах, на экспорте транспортных услуг, а это качество уже.

Константин Чуриков: У нас звонит телефон – это Татьяна из Амурской области. Татьяна, вам тоже доброй ночи, поскольку у вас там время позднее тоже.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Хотела сказать, что пишем мы хорошо – как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Почему-то никто, или, вернее, не хотят, наверное, или не знают… Предпринимателям у нас на Дальнем Востоке очень тяжело вести бизнес. Хотя я и не бизнесмен и не была.

Константин Чуриков: Так. На чем основывается ваш довод?

Зритель: Тариф электроэнергии для предпринимателей высок, аренда высока, что-то привезти в связи с электроэнергией – железная дорога – тарифы тоже высокие. Получается, привезти, продать даже ту же продукцию тяжело. А в связи с тем, что население почти ничего не получает или получает очень мало, значит, идет реализация малая.

Константин Чуриков: Татьяна, вы хотите сказать, что вот эти громкие проекты и даже уже запущенные в рамках свободного порта Владивосток – это, в общем, проекты, которые существуют в другом каком-то, от вас параллельном мире, да? Вы никак не чувствуете на себе какое-то влияние.

Зритель: Да! У меня такое ощущение, что они на Луне, а мы на Земле.

Константин Чуриков: Спасибо. Это была Татьяна из Амурской области.

Михаил Ненашев: Я готов, кстати, прокомментировать.

Оксана Галькевич: Да, давайте.

Михаил Ненашев: Вот то же самое, почему мы все время будем говорить через призму историю давней или недавней. В 1990-е и начале 2000-х гг. мы говорим человеку: "Создавай свое дело и самореализуйся – зарабатывай, оказывай людям услуги". Все это привело к тому, что, во-первых, все стало наполовину бракованным, фальшивым, контрафактным во всем и так далее. Теперь народ говорит: "Остановите это уничтожение народа, населения во всем – в аптеку боимся прийти купить фальшивые лекарства, в магазин нельзя купить за тем, что мы можем нарваться на фальшивые продукты". Начинают закручивать гайки. Поэтому мы, к сожалению, очень долгое время жили или по принципу анархии…

Оксана Галькевич: Это какой-то, знаете, маятник – из одной стороны в другую грань.

Михаил Ненашев: Да. И вот почему я сказал, что на это нужно время? К сожалению, правда, каждый человек теряет свои дни и годы жизни, но без этого, без мировоззрения и управления не обойтись. И вот если найти баланс вот этих интересов, то люди будут чувствовать. Почему? Потому что, казалось бы, безысходность – людей слушаешь, в реальной жизни безысходность, неважно, в Москве ли человек говорит или в регионе, очень часто безысходность. Но цифры говорят: за 3 года на 6 миллионов машин стало больше в 150-миллионной стране. Вроде мы бедные, вроде бы плохо все, а откуда машины? Поезжайте по любой дороге автомобильной – трафик забит машинами. То есть одно впечатление реальной, практической жизни, что покупательская способность низкая, зарплаты нет, действительно тяжелая социально-экономическая обстановка во многих регионах. Но другая сторона говорит об этом. И вот задача управления в стране, в регионе, в отрасли такова, что деньги нужно направлять туда, где будет кумулятивный эффект, мультипликативный эффект, говоря экономическим языком.

Константин Чуриков: Алексей Борисович, что скажете по поводу вот этого эффекта и по поводу того, чтобы это все не превратилось в историю "купи-продай". Я хотел как раз продолжить эту мысль…

Алексей Володин: Я как раз и хотел сказать.

Константин Чуриков: …потому что есть риск, наверное, да?

Алексей Володин: Да. То есть бизнес бизнесу, как говорится, рознь. На самом деле есть очень много примеров, где достаточно молодые фирмы начинают развивать собственные производства, причем на высоких технологиях, и это тоже Дальний Восток. Вот я недавно вернулся из Красноярска, встречался с коллегой – у них запущено производство наноматериалов, совершенно уникальная продукция, которая может идти и в строительстве, и так далее. Завод находится в Иркутске – это тоже, в принципе, не так далеко от Амурской области, это тоже дальневосточный полигон. Есть такие очаги роста, и их нужно, конечно, стимулировать…

Оксана Галькевич: Но это вообще не Дальний Восток, это Восточная Сибирь.

Михаил Ненашев: Это Сибирь, да.

Алексей Володин: Это Сибирь, но это дальневосточный полигон.

Оксана Галькевич: Ну так, два лаптя по карте.

Константин Чуриков: Я думаю, что до них пока не дойдут, если мы посчитали, что 50 лет потребуется.

Алексей Володин: Я хотел к чему сказать? Эти точки роста необходимо создавать. А какими инструментами это можно сделать? – стимулирование за счет льготных режимов налогообложения, создания вот этих экономических зон роста, ТОРов и свободного порта Владивосток – это как раз те инструментарии, которым пользуемся не только мы, а и весь мир. На самом деле такие зоны существуют и в соседнем с нами Китае, существуют и в Соединенных Штатах, и в Канаде, существуют во всех странах, там порядка 100 с лишним стран, которые развивают в том или ином виде такое или иное направление территории опережающего развития, свободных портов, особые экономические зоны – как угодно их можно назвать. Безусловно, стимулируя привлечение инвестора российского, западного, создание как раз каких-то производств углубленной переработки – как раз появляются новые рабочие места, которые нам нужны.

Оксана Галькевич: Так вот по поводу переработки. Развивая вопрос, который Костя задал, попрошу сейчас режиссеров наших показать такую информация – называется "Рост грузооборота в портах в 2017 году". Вот смотрите, если мы будем сравнивать, например, Дальний Восток с нашими прямыми и ближайшими конкурентами в этом регионе. Грузооборот портов Дальнего Востока – 144 миллиона тонн за 9 месяцев 2017 года. И это как раз вот та самая низкотехнологичная перевалка угля, леса. Смотрите, чем занимаются наши товарищи в Китае: они, во-первых, перевозят все гораздо более сложным образом – это контейнерооборот, который в Шанхае составляет 3.5 миллиона в месяц (повторяю: в месяц), что почти в 3 раза больше, чем у нас за 9 месяцев 2017 года. Они дают прирост на 10% ежемесячно. То есть, понимаете, это я к чему? Извините, я сейчас утрирую очень сурово: пока мы лопатой уголь переваливаем, они контейнерами по 10%, по 10%. Вот как вот здесь?

Алексей Володин: В Китае всемирная фабрика.

Оксана Галькевич: Куда нажать, чтобы рвануть?

Алексей Володин: Оксана, вы знаете, с чего начинался вот этот рост? С создания как раз вот таких площадок, где можно было приходить с инвестициями зарубежными, привлекая технологии, используя дешевую рабочую силу и дешевые ресурсы Китая. И так начиналось. Сегодня это мировая фабрика, поэтому такой рост и контейнеропотока, и товаропотока. Единственное, конечно, плохо, что он мимо нас идет, он идет все южным морским путем и так далее, но сегодня видите, о чем договариваемся – новый шелковый путь.

Константин Чуриков: Мечтаем об этом, скажем так, потому что китаец тоже не дремлет.

Оксана Галькевич: Он вообще не спит, Костя.

Алексей Володин: Мы не мечтаем, мы много делаем. На самом деле принята стратегия развития транспорта до 2030 года, где в системе международных транспортных коридоров именно инфраструктурному их развитию уделяется очень большое значение. Практически все крупные стройки заточены на развитие и расшивку как раз МТК.

Константин Чуриков: У нас сейчас звонок – Александр из Новосибирска. Насколько мы понимаем, Александр работал на Дальнем Востоке. Добрый вечер, говорите, пожалуйста.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Меня зовут Александр, я работник одной из крупных фирм, которая работает в сфере строительства. 2 года я работал во Владивостоке, Южно-Сахалинск и непосредственно в Хабаровске. Проблема заключается в следующем. По большим проектам деньги вкладываемые уходят все по старинке, вахтовым методом. У вас 80% людей работает вахтовиком – Томск, Омск, Ленинск, Кузнецк, Новосибирск, Москва, Питер. Все проекты, которые финансируются, естественно, уходят в заработанную плату этим людям и выводятся у вас из региона. Я так понимаю, у вас ничего там не остается. Я знаю по Томску…, по "Сбербанку", которые строительство крупное ведут там. Они все по договору работают с людьми из того же Новосибирска, Томска, Москвы и Питера. Люди приезжают к вам оттуда; уезжают и вывозят заработную плату, естественно, немаленькую, так как в Новосибирске я такие деньги заработать не могу. Вот и вывод.

Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок, Александр. Давайте сейчас… К сожалению, у нас катастрофически мало времени, всегда чем интереснее беседа, тем меньше времени. У нас сейчас готов сюжет нашего владивостокского корреспондента Евгения Опарина – сейчас попробуем на этом конкретном примере посмотреть, с какими проблемами сталкиваются резиденты свободного порта Владивосток.

СЮЖЕТ

Константин Чуриков: Выгода совершенно неочевидна с точки зрения этого сюжета. Или это серьезное событие для этого бизнеса?

Михаил Ненашев: Все то, что в конкретном примере по яхт-клубу Владивостока показано – это действительно то, о чем мы говорили: неподготовленность местных кадров на получение различных разрешений, в другом случае получение лицензий. И это то, о чем мы говорили, и здесь и предприниматель тоже говорил. Если мы хотим где-то навалиться и решить проект, мы собираем чуть ли не со всей страны людей. И поэтому сейчас почему мы все время касаемся темы мотивации? – чтобы жители Владивостока, жители других городов (мы говорим о всем Приморье в широком смысле, не как Приморский регион, потому что порт Владивосток будет распространяться и далее, он действует, кстати, и в Севастополе, этот режим, и в Крыму этот режим действует. И поэтому все будет упираться в управление, высокое местное управление. И второе…

Константин Чуриков: Насколько оно добросовестное и честное.

Михаил Ненашев: Да. И чтобы люди сами настойчиво двигали вот это дело. Русская поговорка: под лежачий камень ничего происходить не будет. Поэтому надо всем вместе действовать.

Константин Чуриков: Извините, надо хотя бы… Я уж не говорю по-русски хорошо говорить, еще и по-китайски бы так, немножко, с нашим соседом-то…

Оксана Галькевич: …разбавлять.

Константин Чуриков: Да. По-английски немножко.

Михаил Ненашев: Раньше они русский язык хорошо учили; сейчас, правда говорят: "Учите вы китайский".

Оксана Галькевич: Да, теперь махнули рукой.

Михаил Ненашев: Да, все меняется в этом мире.

Оксана Галькевич: Бесконечная, совершенно бездонная тема, но тем не менее будет повод встретиться и обсудить это еще раз. Мы благодарим наших гостей: в студии у нас сегодня были Алексей Володин, генеральный директор Агентства по развитию трансграничной инфраструктуры, кандидат технических наук…

Константин Чуриков: …и Михаил Ненашев, капитан 1-го ранга, председатель Общероссийского движения поддержки флота. Это ОТР, программа "Отражение". Ровно через 3 минуты мы будем здесь же, с вами – оставайтесь.