Актер Денис Шведов: Самое страшное сейчас – играть в пустоту, в полупустой зал, и, чтобы произошел обмен со зрителем, надо раза в три больше вложить энергии

Сергей Николаевич: Здравствуйте! Это программа «Культурный обмен» на Общественном телевидении России. С вами Сергей Николаевич.

Мы продолжаем наше знакомство с Российским академическим молодежным театром. И сегодня моим собеседником станет актер, который на сцене мог быть и Дон Кихотом, и Мартином Иденом, но в кино ему в основном предлагают роли бандитов, банкиров или охранников. Тем не менее, он обладает редким даром быть убедительным и неотразимым в любой роли. Сегодня героем «Культурного обмена» станет один из самых востребованных актеров РАМТа – Денис Шведов.

Здравствуйте, Денис.

Денис Шведов: Здравствуйте.

Сергей Николаевич: Ну, я думаю, что начну, наверное, с самого банального. Все-таки очень тяжелый год, и театр оказался в наиболее сложном положении, когда… Ну, во-первых, был период какой-то самоизоляции, карантина и так далее. Вот как вы, супервостребованный артист, себя ощущали в это время? И что вы делали?

Денис Шведов: Я очень комфортно себя ощущал, потому что нам повезло. В семье у нас есть дача. И мы всем семейством переехали туда и все время провели там. Я слышал от своих коллег, кто как из них проводил время – в квартирах, никуда нельзя было выйти. А тут мы на природе, у нас все хорошо. Причем мы рядом с Москвой. В общем, я кайфовал, как это… ну, не то что ни странно. В общем, я кайфовал, да. Вот так получилось. И я доволен.

Сергей Николаевич: И это была такая пауза, да?

Денис Шведов: Вообще во всякой работе: ни кино, даже ни проб никаких. То есть даже в какой-то момент у меня возникло ощущение, что я как-то теряю какой-то…

Сергей Николаевич: Навык?

Денис Шведов: Да. И это было немножко так волнительно. Даже не немножко, я вру.

Сергей Николаевич: Все-таки множко, да?

Денис Шведов: Это было тревожно.

Сергей Николаевич: Это уже становилось тревожно.

Денис Шведов: Потому что когда ты привыкаешь к тренажу такому постоянному, то резкая смена очень дает о себе знать.

Сергей Николаевич: Вы сосредоточились на детях, на семье, на какой-то такой домашней рутинной жизни?

Денис Шведов: Да. Кстати, я заметил, у меня уже такая система складывается. Я очень много работаю какой-то период – полтора года, два. А потом где-то полгода точно отдыхаю каким-то образом. Ну, не выстраиваются проекты, я не знаю, меня не утверждают. Я не знаю – почему. И вот сейчас как раз снова произошло обновление, и я опять отдыхал вот эти… Сколько? Даже больше полгода, месяцев восемь.

Сергей Николаевич: А вам нравится это состояние?

Денис Шведов: Да. Я пытался какие-то новые навыки приобрести.

Сергей Николаевич: Например?

Денис Шведов: Например, освоить скандинавскую ходьбу. Не освоил, но по причине лени. Просто потому, что мне было лень. В общем, в итоге… Я освоил другое – ко мне пришла йога в мою жизнь, как странно. И я так чувствую, что она осталась надолго. И она прямо…

Сергей Николаевич: Структурировала эту жизнь?

Денис Шведов: Да, очень. Это очень здорово. Если можно быть за что-то благодарным этому карантину и вирусу, то, наверное, за это приобретение.

Сергей Николаевич: За то, что вы обрели йогу, да?

Денис Шведов: Да.

Сергей Николаевич: А вообще вы согласны с тем, что если что-то нам дается, то обязательно что-то отбирается?

Денис Шведов: Нет.

Сергей Николаевич: Нет?

Денис Шведов: Нет. Я вообще со всеми какими-то такими историями, полусакральными, какими-то религиозными, духовными…

Сергей Николаевич: Символическими?

Денис Шведов: …символическими, да, я не дружу.

Сергей Николаевич: И не верите в судьбу?

Денис Шведов: Я даже не знаю, как это объяснить. Мне все время нужно это объяснить, разложить. Это как? Это как?

Сергей Николаевич: Ну, например…

Денис Шведов: Предначертано? А что в этом смысле? Я много работал для того, чтобы иметь то, что имею. Где здесь судьба? Я не знаю, как это объяснить. Понимаете?

Сергей Николаевич: Вы знаете, есть еще одна штука, когда идут в актеры. В актеры идут, как правило, люди, которым не очень хорошо с самим собой, которые чувствуют, что они не очень интересны, они не имеют публику, они не имеют какой-то отклик. И им нужны роли, сцена, режиссер. Все это могут им дать, они все это могут инсценировать. У вас была такая потребность?

Денис Шведов: Такой постоянный поиск подтверждения себя, своей ценности?

Сергей Николаевич: Подтверждение себя, своей ценности, своей интересности.

Денис Шведов: Когда я пошел в эту профессию, пришел, я вообще ни о чем не думал. Я думал просто: вот меня взяли бесплатно – и это здорово. И спустя уже несколько лет даже, наверное, после того как я поиграл, понял, что такое на самом деле актерская профессия, когда пришлось…

Сергей Николаевич: То есть поиграли уже в театре, да?

Денис Шведов: В театре, да. Вот тогда началось какое-то именно становление. Что я могу? Где мой какой-то потолок? В училище учителя, педагоги, твои… ну, не коллеги, а, скажем, сокурсники – они все равно дают тебе понять, помогают. А здесь никто не помогает. И как будто резко…

Сергей Николаевич: Здесь – в театре?

Денис Шведов: Да. Вообще ты выходишь и остаешься резко без помощи. И тут, конечно, есть этот момент (у каждого он занимает свое время), когда ты пытаешься именно понять, сколько ты стоишь, чего ты стоишь.

Сергей Николаевич: Чего ты стоишь?

Денис Шведов: Да.

Сергей Николаевич: И это дает только все-таки профессиональная сцена?

Денис Шведов: Вот когда тебе говорят: «Слушай, все, через неделю ты играешь главную роль, у нас артист заболел». И это в лучшем случае через неделю. И вот тут проверяется профессия.

Сергей Николаевич: Щепкинское училище у двух шагах отсюда на самом деле. Это особе, в общем, училище, это особый вуз театральный, имеющий самое непосредственное отношение к Малому театру, к школе, к русской академической актерской школе. У вас была возможность сравнить выпускников разных, наверное, театральных институтов. Вот чем отличается школа Щепкинского училища? Чем отличается школа малого театра?

Денис Шведов: Мне кажется, что выпускники других школ – они более легкие, что ли, мне кажется. Есть у школы Малого театра некая такая для меня лично очень ненужная основательность, какая-то такая тяжесть для меня. Я вот прихожу в театр… приходил. Давно уже не было. Надеюсь, что-то изменилось в лучшую сторону для меня. Приходил и смотрел спектакли. И мне прямо очень тяжело было все это воспринимать!

А когда сравнивал с другими своими коллегами из других вузов, то как бы и просто, и легко, и есть какое-то невероятное движение. Меня как будто артисты подхватывают и куда-то меня, не знаю, как футбольный мяч, отправляют. Это полет, полет такой. Вот этого не хватало мне в училище, поэтому… Этот момент надо будет вырезать из программы. Ха-ха-ха!

Сергей Николаевич: Почему? Интересно. Это ваша школа.

Денис Шведов: Я извиняюсь, но это мои ощущения. Я очень хочу верить, когда речь заходит об училище, что там что-то меняется, приходят новые молодые педагоги и куда-то это все будет идти.

Сергей Николаевич: Ну, при том, что все-таки такая классическая школа русского театра, щепкинская школа, она неизменно ассоциируется именно с этим училищем.

Денис Шведов: Я извиняюсь, мне кажется, она чуть-чуть опаздывает, чуть-чуть опаздывает.

Сергей Николаевич: А вы ощутили это, когда вас уже взяли в РАМТ?

Денис Шведов: Да, очень.

Сергей Николаевич: Что вам не хватает новых каких-то навыков, других?

Денис Шведов: Мне не хватает именно быстроты реакции, именно легкости, какого-то… Условно говоря, когда нет игры, когда видно, что мы сейчас тут играем.

Сергей Николаевич: Театр – это еще всегда ожидание. Ты ждешь, ждешь, ждешь…

Денис Шведов: Больная тема.

Сергей Николаевич: Ха-ха-ха!

Денис Шведов: Давайте.

Сергей Николаевич: Да?

Денис Шведов: Да.

Сергей Николаевич: Вот что помогает все-таки справиться с этим ощущением этого ожидания на той самой «скамейке запасных»? Ты должен заполнить свою жизнь чем-то другим. Ты снимаешься, у тебя какие-то другие проекты. И ты все время ждешь, что тебя все-таки позовут на эту самую главную роль. Или это совсем какое-то другое ощущение?

Денис Шведов: У меня почему-то ожидание ассоциируется с долгими репетициями, знаете, с такой длинной дорогой к спектаклю. Вот в кино все как-то намного быстрее, я не знаю, проще в этом смысле. А здесь ты ждешь месяцами, пока вы произведете какой-то продукт. И это все меня невероятно выматывает.

Сергей Николаевич: У вас был такого большого спектакля. Я имею в виду, естественно, «Берег Утопии» и роль Бакунина. Вот вы играли там, да? Это восьмичасовой такой колосс. Или десять часов почти он идет. То есть – бесконечно. Вы это имеете в виду? Вот такое долгое и достаточно действо?

Денис Шведов: Как раз с «Берегом Утопии» и с «Нюрнбергом», куда я вводился все наоборот. То есть до меня был пройден весь этот путь, страшный и адский…

Сергей Николаевич: А, то есть вы не с самого начала?

Денис Шведов: Да. И я впрыгнул потом в этот спектакль. Это заняло, не знаю, две недели репетиций, может быть. И для меня это невероятный кайф!

Сергей Николаевич: Что все должно быть быстро, да?

Денис Шведов: Да. Из-за постоянной работы в кино я привык все-таки к тому, что мы тратим… Мы собираемся, мы договариваемся, мы что-то проговариваем, мы определяем, куда мы идем. И мы начинаем идти. А здесь у меня ощущение… в театре, не конкретно здесь, а вот в театре на репетициях у меня иногда ощущение, что… «А мы ничего не забыли? А давайте на дорожку присядем. Ой, кажется, я что-то не выключил». То есть постоянно как будто что-то не дает идти вперед.

Я надеюсь… Наш режиссер главный Егор Перегудов предложил мне роль в своем спектакле новом. И я очень хочу… Это для меня будет прямо такая лаборатория. После долгого перерыва в репетициях от начала и до конца я наконец приступлю к работе и пойму: я свое место занимаю или нет?

Сергей Николаевич: Вообще сейчас актеры, по крайней мере наши, все больше приходят к этой модели, когда они сами выбирают или покупают права на пьесу или, не знаю, прозаическое произведение. Они выбирают режиссера. Они подбирают себе партнеров. Они находят деньги на постановку или на фильм. То есть они сами становятся такими как бы модераторами этой всей истории, а не только исполнителями роли. Вы никогда на себя не примеряли такие обстоятельства?

Денис Шведов: Я узнал о том, что Брэд Питт выкупил один сценарий. Они там спорили с другим известным артистом. Он говорит: «Я на будущее». – «Ну когда? Давайте, может быть, ты мне продашь». Он говорит: «Нет, я через 20 лет…» То есть он купил с пониманием того, что через 20 лет он будет готов к этой роли.

Сергей Николаевич: К этой роли, да?

Денис Шведов: Для меня это просто какой-то шок был. Это ответ на то, что… Я, конечно, не занимаюсь таким. И я, узнавая такие истории о своих западных коллегах, начинаю только об этом думать: как это вообще возможно? Возможно ли это в нашей стране, в наших условиях? Вы знаете кого-то такого?

Сергей Николаевич: Ну, я знаю актеров, которые достигли определенного уровня, когда они сами приглашают режиссеров и выбирают тот материал, который они хотели бы играть. Ну, скажем, например, Евгений Миронов. Вот как бы к этому приходят, к этому постепенно приходят. И с вашим уровнем узнаваемости, скажем так, с вашей успешностью, связанной с кинематографом, мне кажется, что в театре это было бы, может быть, даже более реально, чем…

Денис Шведов: Хорошая мысль, хорошая мысль. Спасибо большое.

Сергей Николаевич: Что касается этих новых медиа, новых форматов – это сейчас, особенно во время пандемии, стало как-то очень активно развиваться. Это такие небольшие бюджеты на самом деле. Но, с другой стороны, это возможность какой-то деятельности. Я не знаю, видели ли вы, например, был такой сериал под названием «Окаянные дни», где просто сидели люди перед своим компьютером, соответственно, и что-то такое разыгрывали, какие-то истории. Ну, Слепаков в данном случае…

Денис Шведов: Были истории блестящие.

Сергей Николаевич: Да, это такой наш Зощенко наших дней на самом деле. То есть вот эти обстоятельства диктуют, безусловно, они диктуют и новые формы актерского существования. Вам это интересно как актеру?

Денис Шведов: Один из моих проектов продлили на второй сезон. И я понимаю, что сценаристы будут вынуждены переписывать его под масочный режим. То есть он уже есть. Это адаптация итальянского одного проекта. Уже все готово, мы могли бы приступить через определенное время к съемкам, но надо переписать, надо это все туда как-то пришить органично.

Сергей Николаевич: Эту новую реальность, да?

Денис Шведов: Эту новую реальность, да. Вот как? Я думаю, что… А как играть? То есть мы играем, все артисты.

Сергей Николаевич: В масках?

Денис Шведов: Зритель же должен видеть. Не знаю, это очень сложно.

Сергей Николаевич: А там предполагается, что все в масках, да?

Денис Шведов: Ну, как сейчас. Заходят люди в масках, кто-то снимает. Ну, не знаю. Вот такое. Они сами, мне кажется, не знают, как они это все сплетут.

Сергей Николаевич: Как в этом существовать.

Денис Шведов: Как существовать так, чтобы… Это же кино, мы должны узнавать, постоянно следить за своим героем, видеть его лицо. Я же играю. Вот мой аппарат – крупный план. И тут я…

Сергей Николаевич: Глазами, глазами.

Денис Шведов: Глазами, пожалуйста.

Сергей Николаевич: Все эти ограничения, в конце концов, приводят к тому, что ты вырабатываешь какую-то новую технику на самом деле, технику своего присутствия. Ты уже не должен хлопотать лицом, руками, у тебя только одни глаза на самом деле.

Денис Шведов: И здесь, кстати, идет возврат к щепкинской школе, потому что…

Сергей Николаевич: Вот!

Денис Шведов: Самое главное, чтобы все происходило внутри. И тогда все автоматически выйдет, и зритель все почувствует и увидит.

Сергей Николаевич: И все получится.

Денис Шведов: Может, не зря я… Может, зря я?

Сергей Николаевич: Наезжали на Щепкинское училище. Вдруг это каким-то образом вернется.

Денис Шведов: Я дико извиняюсь, дико извинюсь.

Сергей Николаевич: И все-таки то, что касается… Вот мне всегда было интересно. Ну, актер супервостребованный, столько проектов, может сниматься безостановочно и при этом зачем-то остается в театре. Ведь это же все-таки обязательства, это все-таки какие-то условия, все равно кто-то звонит и говорит, что надо завтра выходить на сцену, а у тебя совсем другие планы. Вот зачем это вам нужно?

Денис Шведов: Когда я пришел в театр, пришел поступать, и когда мне сказали: «Мы тебя берем»… Это был май, по-моему, конец мая. Никого уже не было. Очень солнечное… Я зашел в фойе, и было как-то невероятно мягко, приятно находиться в помещении. И для меня этот момент, что меня взяли в такое пространство к таким людям, был таким невероятным кредитом доверия, что ли, неимоверных масштабов, который я сейчас с радостью хочу отдавать.

И после этого я ощутил всю прелесть – вот сколько мне дает тренаж, когда я учувствую в спектаклях, когда участвую в репетициях, как это меня поддерживает, мою форму, как мне легко становится на площадке, как я могу выдерживать длинные дистанции.<