Анна Банщикова: Если бы я была мужчиной, у меня было бы сто детей

Гости

Сергей Николаевич: Здравствуйте. Это программа «Культурный обмен» на Общественном телевидении России. С вами Сергей Николаевич. Востребованные и популярные артисты редко могут похвастаться счастливой и гармоничной личной жизнью: как правило, одно неизбежно вступает в противоречие с другим. Правда, случаются исключения, и одно из них сегодня представляет наша гостья. С ней мы и поговорим о том, как совместить успешную карьеру звезды сериалов с семейным счастьем, как выдерживать непомерные нагрузки, оставаясь при этом ослепительной красавицей. Об этом и о многом другом мы поговорим с актрисой Анной Банщиковой.

Анна Банщикова – актриса театра и кино. Родилась в Ленинграде, окончила Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии (мастерская Дмитрия Астрахана). С 1997-го по 2010-й гг. работала в Санкт-Петербургском драматическом театре имени В.Ф. Комиссаржевской. В 2007-м переехала в Москву и начала активно сниматься в кино. Особенно полюбилась и запомнилась зрителям ролями в фильмах и сериалах «Охота на пиранью», «Лебединый рай», «Белая гвардия», «Мангуст», «Жуков» и «Ищейка». В 2018 году была принята в труппу театра «Современник».

Сергей Николаевич: Аня, здравствуйте.

Анна Банщикова: Здравствуйте, друзья. Вы знаете, вы меня ошеломили, Сергей.

Сергей Николаевич: Да?

Анна Банщикова: Потому что я не знаю, как это все совместить.

Сергей Николаевич: Но тем не менее вы нам об этом расскажете.

Анна Банщикова: И не знала, что я, оказывается, являюсь таким вот примером, потому что совместить это невозможно и…

Сергей Николаевич: Но у вас это как-то получается. Мы к этому сейчас подойдем.

Анна Банщикова: Да, вы думаете? У меня такое ощущение, что вы знаете обо мне больше, чем я, это меня настораживает.

Сергей Николаевич: Сегодня мы попытаемся выяснить.

Вы знаете, меня поразило одно ваше признание. Вы достаточно много уже дали интервью, где вы говорите, что вы никогда не обижаетесь.

Анна Банщикова: Да, это правда.

Сергей Николаевич: То, что вы никогда не обижаетесь…

Анна Банщикова: Это форма эгоизма.

Сергей Николаевич: …не помните обиды. Более того, вы даже вывели как бы некий закон, некое правило, почему, – потому что меня очень любили в детстве, потому что меня очень баловали, и вот как-то этот запас прочности таков, что все эти обиды жизни как-то проходят стороной. Это так?

Анна Банщикова: Наверное, это связано, конечно. Меня мама очень любила и баловала, я видела только хорошее, она меня как-то защитила от каких-то… Я как бы никогда этого не ждала, даже когда люди, может быть, я этого даже не знаю, то есть от меня это отталкивается, если они там что-то про меня хотят сказать плохое или что-то хотят мне сделать плохое, я как бы к этому не готова, я этого ни от кого не жду.

Сергей Николаевич: Ага.

Анна Банщикова: Я от этого так далека, что они там, может быть, что-то пытаются мне (кто-то, может быть), а я как-то улыбаюсь на это в ответ, потому что мне кажется, такое невозможно.

Сергей Николаевич: Самая лучшая форма самозащиты.

Анна Банщикова: Да, что такое невозможно, поэтому я как бы на это никак не реагирую, не подключаюсь к этому, поэтому от меня это отскакивает. И потом правда плохого, каких-то таких вещей, когда меня кто-то пытался обидеть или что-то происходило не самое приятное в моей жизни, я просто этого не помню, я это забываю, моя память так устроена. У меня столько событий, столько всего, что это как-то исключается из моей жизни.

Сергей Николаевич: Какое счастливое свойство и характера, и психики, наверное.

Анна Банщикова: Может быть, да.

Сергей Николаевич: Я знаю, что ваша бабушка была актрисой.

Анна Банщикова: Да.

Сергей Николаевич: Ее звали Полин.

Анна Банщикова: Полина. У меня маму тоже Полиной зовут.

Сергей Николаевич: Да? И вот она-то и являла для вас такой, я не знаю, образец и женственности, и красоты, и артистической какой-то судьбы, да? Она у вас перед глазами?

Анна Банщикова: Да-да. Вы знаете, она исключительная женщина совершенно была, просто женщина, какую можно только представить, сейчас я таких не знаю, мы так не можем.

Сергей Николаевич: А почему?

Анна Банщикова: Она была прекрасна всегда. Она, знаете, не выносила мусор, конечно, никогда, но если бы она выносила мусор, она бы тоже… Она была всегда роскошной, всегда. Мы, бывает, у нас куча дел, сейчас такое время, мы не можем себе позволить как-то… Раньше актриса была… Понимаете, когда я только начинала учиться, она говорила: «Понимаешь, ты актриса, ты должна быть всегда…» А для меня это невозможно, я все время какая-то в этой беготне. То есть если бы она сейчас видела, как я могу гулять с детьми или куда-то выйти, абсолютно не думая о том, что меня увидят…

Сергей Николаевич: Это была мамина мама?

Анна Банщикова: Папина. Она была роскошной всегда, роскошная не в смысле какая-то, но просто она всегда себя несла, как-то умела себя преподносить.

Сергей Николаевич: И это был Ленинград советских времен.

Анна Банщикова: Это был Ленинград, она была звездой оперетты, она была роковая женщина, в нее влюблены были все просто. Она заходила в комнату, и мужчины все любого возраста, причем до самой ее смерти, падали просто. Она была действительно исключительной. Мой дедушка моложе ее на 13 лет, они прожили всю жизнь, и до сих пор мне какие-то звонят люди, которые мне говорят, какие-то там письма присылают, которые ей были адресованы какими-то поклонниками.

Сергей Николаевич: А вы видели ее на сцене?

Анна Банщикова: Я на сцене видела ее, но уже в таком… Она уже была немолода, а я была очень маленькая.

Сергей Николаевич: В возрасте.

Анна Банщикова: Я это помню, но очень в таком… Некая какая-то картинка такая неконкретная.

Сергей Николаевич: А вообще ведь…

Анна Банщикова: Я покажу вам фотографии, если вы покажете, вы увидите.

Сергей Николаевич: Вообще нас воспитывают не только люди, но и какие-то встречи, впечатления. Вот эти первые театральные впечатления. Я знаю, что вы в каком-то смысле дитя кулис, бабушка брала вас в театр, вы там могли наблюдать как бы изнанку этой жизни. Она вас как-то пленяла, интриговала? Вам хотелось стать частью ее?

Анна Банщикова: Конечно, ну конечно.

Сергей Николаевич: Да?

Анна Банщикова: Это праздник.

Сергей Николаевич: Это все-таки был праздник?

Анна Банщикова: Вы представляете, какой это год? Это вот я подрастала, это такие, в общем…

Сергей Николаевич: Достаточно серые, бедные были времена.

Анна Банщикова: Да, это сосиски и спирт «Рояль».

Сергей Николаевич: Ну это более поздний период.

Анна Банщикова: Да, но в принципе это такое абсолютно… Не знаю, что мы видели? Я помню, как я маленькая стояла в очереди за бананами километрами, Колу пили по глоточку. А тут вообще, конечно, театр, там все такие красочные, они еще там пели, совершенно какая-то невероятная жизнь, там какой-то буфет был фантастический, оттуда пахло теплыми плюшками. Вообще все это вместе на ребенка производило, конечно, просто какое-то ошеломительное впечатление. Конечно, мне хотелось туда, оказаться внутри этого. Еще бабушка моя была такой, она такой «энерджайзер», она, конечно, заряжала там все вокруг и меня, конечно.

Сергей Николаевич: Как правило, уже взрослые актрисы, уже прошедшие весь этот тяжелый, тернистый путь, всегда стараются своих близких, особенно дочерей, внучек, как-то отстранить, объяснить, как это будет тяжело, как это будет невыносимо…

Анна Банщикова: Да нет, ну почему же? Нет.

Сергей Николаевич: От скольких обстоятельств твоя жизнь может зависеть. Вам что-то на эту тему говорила бабушка, или она хотела, чтобы вы были актрисой?

Анна Банщикова: Она хотела, конечно. Если бы не она, я думаю, что я не… Я была очень скромная, зажатая, закомплексованная девочка, я стеснялась. Она как-то в меня пыталась вдохнуть, как-то со мной заниматься, она со мной заниматься вокалом, думала, может быть, я буду петь. Но, к сожалению, с этим не случилось. Но нет, тем более девочка, для девочки вообще неплохо быть актрисой. Она прожила свою жизнь счастливо, она обожала свою профессию, она, конечно, хотела, чтобы я тоже этим занималась.

Сергей Николаевич: Я сейчас просто занимаюсь историей Большого драматического театра и с удивлением обнаружил, что вас готовила к поступлению в… Валентина Ковель, замечательная актриса.

Анна Банщикова: Да, представляете, какое совпадение.

Сергей Николаевич: Я ее видел на сцене в «Истории лошади», она была такой одной из звезд товстоноговской плеяды.

Анна Банщикова: Да.

Сергей Николаевич: Вы как бы всерьез решили подготовиться, и Валентина вам помогала.

Анна Банщикова: Вы знаете, Сергей, я была такая юная, что я что-то всерьез… Вы знаете, это сейчас такие в 16 лет уже взрослые, мне кажется, люди, а я поступала, мне было 16 лет, я не помню, что я что-то вообще такое решала. Я была такое юное создание, как-то помню, что мне бабушка сказала: «С тобой порепетирует Валентина Ковель». – «Ну здорово». Я стеснялась ее тоже, как-то все это было, но не было такого…

Я, знаете, когда поступала, я тоже это помню, потому что я все-таки из Петербурга, как-то я… Люди поступали из каких-то других городов, я уже где-то рассказывала про это, они приезжали покорять, они приезжали брать города, они были по-другому заряжены. Потому что если ты живешь в Питере с родителями, ты как-то так все: «Ну вот я поступаю в театральный институт, вот я такая вот», – а люди приезжают просто рвать, рвать пространство. Я, конечно, когда пришла на первый тур, я посмотрела: «Боже мой».

Сергей Николаевич: Они так роскошно читали все?

Анна Банщикова: Ну они такие, они просто готовы были…

Сергей Николаевич: …на все?

Анна Банщикова: Да, они очень уже… Люди приехали из другого города…

Сергей Николаевич: Да, все на это поставлено.

Анна Банщикова: Да, кто-то вырос без родителей, самостоятельные, они уже такие… Это не мы, такие «одуванчики» какие-то, воспитанные в музыкальной школе. И конечно, для меня это было страшно, дико просто, думала: «Боже, с ним сравниться я не могу». Мне было страшно, я помню это впечатление.

Сергей Николаевич: Ощущение, что это очень конкурентная среда.

Анна Банщикова: Да, слава богу, что мой мастер Дмитрий Хананович Астрахан как-то увидел, понимаете, увидел в этой скромной девочке, что я смогу себя преодолеть и все-таки стать актрисой.

Сергей Николаевич: У Астрахана был какой-то очень хороший период, как раз в 1990-е гг. его фильм «Ты у меня одна» был с Мариной Нееловой…

Анна Банщикова: Да, мы же участвовали, мы же всем курсом были…

Сергей Николаевич: …там в массовке?

Анна Банщикова: Были там в массовке, мы оказались…

Сергей Николаевич: То есть вы увидели этих двух больших артистов?

Анна Банщикова: Да, Неелова вообще моя любимая актриса.

Сергей Николаевич: Правда?

Анна Банщикова: И вдруг я оказалась с ней вот так вот на таком вот расстоянии, это был, конечно…

Сергей Николаевич: А вот что вы поняли про профессию? Какой актрисой вы хотели быть? Глядя на Марину Мстиславовну, вы думали о том, что хотите быть Мариной Нееловой?

Анна Банщикова: Нет, так я не думала, я просто… Я с детства чувствовала какую-то правду, я чувствовала ее правду в ней, настолько она прекрасная. Конечно, я могла отличить, это ведь тоже, между прочим, очень важная вещь, когда ребенок начинает, допустим… Вот дети мои, например, маленькие, но они Высоцкого первый раз услышали, они говорят: «Мама, этот дядя кровью поет», – они понимают, что этот дядя… Они отличают талантливое от бездарного сразу, сразу.

Сергей Николаевич: Подлинное от попсы, скажем так.

Анна Банщикова: Да, подлинное, и это в юном возрасте, мне кажется, одно из таких… Это очень важно, чтобы дети научились воспринимать, а я была восприимчивая. Это как-то…

Сергей Николаевич: ...помогло.

Анна Банщикова: …помогло.

Сергей Николаевич: А вообще вот эта атмосфера съемок, эти два больших артиста – это все…

Анна Банщикова: Ну конечно, все это, естественно… Когда я уже начала учиться в театральном институте, конечно… Я вообще такой трудоголик, я могу много работать, я поняла, что я это хочу, мне нужно бороться с какими-то своими штуками, чтобы… Потому что у нас правда были очень крутые ребята на курсе, такие очень смелые, такие прямо очень…

Сергей Николаевич: Как-то с вашим мастером вы потом пересекались?

Анна Банщикова: Да, мы дружим с Дмитрием Ханановичем, конечно, мы общаемся до сих пор, семьями приезжаем друг к другу в гости.

Сергей Николаевич: Нет, я имею в виду творчески.

Анна Банщикова: Творчески в смысле на съемках?

Сергей Николаевич: Да.

Анна Банщикова: Нет.

Сергей Николаевич: Не получилось, да?

Анна Банщикова: Нет, ну просто как-то не сложилось.

Сергей Николаевич: Вас взяли сразу после института в Театр В.Ф. Комиссаржевской.

Анна Банщикова: Да.

Сергей Николаевич: Что это были за годы?

Анна Банщикова: Как это произошло, я тоже не помню. Я еще играла в Театре комедии, пока нас оттуда всех не… Я играла уже когда мы были студентами, будучи студентами. Игорь Борисович Дмитриев такой актер был прекрасный…

Сергей Николаевич: Прекрасный, конечно.

Анна Банщикова: Он нас четверых с курса выбрал, двух мальчиков и двух девочек, мы участвовали уже на втором курсе в его спектакле.

Сергей Николаевич: У него был какой-то бенефисный спектакль.

Анна Банщикова: Бенефис, да, у него был бенефис, «Ночь в Венеции» он назывался.

Сергей Николаевич: Ага.

Анна Банщикова: И я вот была одна из этих двух девочек, мы вели весь его спектакль, это было очень лестно и здорово, то есть мы уже играли в спектакле. А потом я играла тоже на третьем курсе с Демьяненко, я играла, у меня был большой эпизод, я выходила беременная и с ним стояла на сцене вдвоем, мы с ним, у нас был целый диалог… Это было тоже очень…

Сергей Николаевич: Вот актеры этой школы, этого времени отличаются от нынешнего поколения артистов, как вам кажется? Все-таки вы увидели их вблизи и даже партнерствовали.

Анна Банщикова: Вы знаете, я не знаю. Наверное, просто это были люди, это было их призвание, они не могли без этого. Мне это близко, поэтому я это… Сейчас, наверное, есть какое-то молодое поколение, которое как-то легче ко всему этому относится. Просто я человек рефлексирующий, я всегда переживаю, я могу не спать пять ночей, если мы сняли, мне казалось, что я хотела так, а я сделала не так, я все это переживаю. А сейчас, наверное, совсем такое юное поколение, они как-то к этому… Они проще ко всему относятся, они пришли, сказали им «стоп, снято», они деньги получили и пошли домой, ни о чем не думают. Другие какие-то, может быть, люди, но не все же так. Я думаю, что те актеры, которые были раньше, тоже как-то к этому относились…

Сергей Николаевич: …более трепетно.

Анна Банщикова: Наверное, да, вообще ко всему. Может быть, сейчас просто жизнь другая, некогда трепетно относиться.

Сергей Николаевич: Для вас было важно вообще быть первой актрисой, получать лучшие роли?

Анна Банщикова: Никогда, никогда.

Сергей Николаевич: Добиваться…

Анна Банщикова: У меня этого совершенно нет.

Сергей Николаевич: Нет этого?

Анна Банщикова: У меня это есть, потому что я очень хочу заниматься тем, что я люблю, очень хорошо, я очень хочу, для меня это очень важно, чтобы мне было интересно. Но равняться и кого-то… Я в этом смысле нет, я всегда лучше отступлю, я не буду кому-то переступать дорогу, я не умею просто это делать, никогда не делала, мне легче, если человек так рвется, значит, ему это, наверное, нужнее.

Сергей Николаевич: Ему нужнее, чем вам.

Анна Банщикова: Да.

Сергей Николаевич: То есть вы в каком-то смысле так уступали и какие-то позиции, роли?

Анна Банщикова: Ну я не умею просто, я не тот… Знаете, как бывает в театрах…

Сергей Николаевич: Просто театр именно этим…

Анна Банщикова: Какие-то интриги, я просто тогда ухожу, я в этом не принимаю участия никогда.

Сергей Николаевич: Вам трудно было покинуть родной город? В конечном счете все всегда уезжают из Петербурга.

Анна Банщикова: Трудно, да. Но это как-то так сложилось, это был постепенный процесс, потому что я жила в Петербурге, а работала уже очень много в Москве, я проводила все ночи в поезде: я играла вечером спектакль, садилась в поезд, ехала сниматься в Москву, потом снималась, садилась в самолет… То есть я просто понимала, что я уже не могу так существовать, потому что я не живу там и не живу там, я все время с вещами, шуршу пакетами, как говорили мои подружки, у которых я жила, потому что я все время…

Сергей Николаевич: …в каком-то движении.

Анна Банщикова: Да, у меня нет нигде дома, не знаешь, где свою зубную щетку держать. Есть такая поэтесса Вера Павлова: «У меня три зубные щетки… Лучше бы у меня было дочкой больше и щеткой меньше». Я вообще очень ее люблю… Я просто устала от того, что я была бездомна. И в какой-то момент я просто встретила своего мужа и уже осталась в Москве. Но сейчас же это так все легко, ты сел в поезд и ты в Петербурге.

Сергей Николаевич: На «Сапсан», 3.5 часа.

Анна Банщикова: Да. Я, конечно, скучаю, но родина, по-моему, там, где твои дети, это для меня. Конечно, я Питер очень люблю.

Сергей Николаевич: Но в этом смысле какие-то связи с Петербургом остались у вас?

Анна Банщикова: У меня там дедушка живет, много друзей. Конечно, я…

Сергей Николаевич: Просто в одном из своих интервью вы говорили, что как-то к красоте Петербурга привыкаешь, кажется, что это есть некая норма для любого города, для любого какого-то городского пространства. И вдруг, когда ты возвращаешься после долгой паузы, ты говоришь: «Боже, какая это красота!»

Анна Банщикова: Да, это правда. Когда ты живешь в этой красоте все время, ты привыкаешь, едешь в машине и тебе красиво. А когда ты вдруг приезжаешь, не будучи в Петербурге год, ты вдруг думаешь: «Боже, это я родилась в этом городе, это невероятно!» Просто начинаешь сам себе завидовать, думаешь: это же надо… То есть большое видится на расстоянии все равно, ты когда отвыкаешь от этого, ты, конечно… Просто это каждый раз какое-то наслаждение.

Сергей Николаевич: А у вас были какие-то или есть любимые маршруты, какое-то любимое…

Анна Банщикова: В Питере есть, конечно. Как я ходила в юности в институт, я выходила на станции «Гостиный двор» и шла пешком, там Гостиный двор, туда по Садовой, туда идешь к цирку, дальше на Фонтанку и дальше на Моховую.

Сергей Николаевич: Кто знает этот путь, тот представляет всю эту красоту.

Анна Банщикова: Да, это такой путь, надо сказать.

Сергей Николаевич: Да, наверное, один из самых прекрасных маршрутов на самом деле в городе.

Анна Банщикова: Мне необходимо было его каждый день преодолевать.

Сергей Николаевич: Да-да, ты же это все видишь, этим любуешься. А как в Москве, как вы восприняли Москву, чем Москва стала для вас?

Анна Банщикова: Я Москву тоже очень люблю, безусловно, обожаю гулять по Москве. Она другая совсем. Вы знаете, даже нельзя сравнивать, как сравнивать, что ты любишь больше, не знаю, селедку или водку. Я не знаю, это просто, грубо говоря… Я смеюсь… Просто это разные…

Сергей Николаевич: …мегаполисы.

Анна Банщикова: Разные мегаполисы абсолютно. Я и Москву тоже люблю, она стала мне родной, потому что здесь тоже мой дом.

Сергей Николаевич: Вообще в судьбе вашего поколения огромную роль играет возможность съемок в сериалах, в фильмах. В какой-то момент они заменили кому-то и театр, и то, что называется большим метром, большим кинематографом. Вы помните ваш первый сериальный день, скажем так?

Анна Банщикова: Первый сериальный день? Я не знаю, наверное, у Астрахана снимались. Потом мы снимались у нашего друга, какой-то такой тоже был совершенно детский опыт, у Дани Мишина, который имеет, я так понимаю, отношение к нашей передаче, это было тоже тысячу лет назад абсолютно.

Сергей Николаевич: Скажите, для вас это было жизнью, профессией, зарабатыванием денег? Было желание что-то сделать большее и ощущение, что вы предназначены для чего-то более, может быть, значительного, чем еще один сериал, еще один, еще один?

Анна Банщикова: Это не только от меня зависит, Сережа. Я, может быть, хотела бы «Анну Каренину» сыграть, не знаю, где-нибудь в голливудском фильме, но меня пока не звали и вряд ли уже позовут. Это же не только от меня зависит. Я делаю все возможное в том, что мне предлагается, и стараюсь выбирать из этого…

Сергей Николаевич: …лучшее.

Анна Банщикова: Лучшее, да. Если мне сейчас позвонят и предложат что-то невероятное, то я соглашусь.

Сергей Николаевич: Нет, я знаю, что в вашей жизни были и серьезные режиссеры: Митта с этим сериалом «Лебединый рай», то есть вы встречались с такой режиссурой, но в формате все-таки больше сериальном, насколько я понимаю.

Анна Банщикова: Да.

Сергей Николаевич: Сериал диктует определенный ритм. Он иногда бывает совершенно изнурительный, насколько я понимаю.

Анна Банщикова: Да, безусловно. Даже недавно я была на интервью у Федора Бондарчука, мы про это говорили, я ему пыталась объяснить, что сериальная система другая, это другое…

Сергей Николаевич: Другая форма существования.

Анна Банщикова: Нет, не форма существования, другое производство. Существование то же. Я всегда существую по-настоящему, просто это другое производство, это гораздо сложнее для актера. Ну сами представьте, если вы снимаетесь у какого-то режиссера, я не знаю, у того же Андрея Звягинцева, они снимают, допустим, сцену за один день (я не знаю, как они снимают, но допустим), там вся команда (или у Феди) работает, вся его команда, люди, которые настроены все на одно дело. А сериальная система – это, в общем, все равно актер, время ограниченное, группа работающая, в общем, нанятых со стороны людей разных, они все хотят домой в основном, а не сделать хорошее кино. И ты оказываешься в ситуации вопреки, то есть ты оказываешься в ситуации, когда ты отвечаешь, ты за себя отвечаешь, и в принципе дай бог, если режиссер с тобой находится…

Сергей Николаевич: …в каком-то контакте.

Анна Банщикова: Да. А так ты должен быстро сделать, ответить за себя, потому что, в общем, это производство должно быть быстрым. Знаешь как, продюсеры не хотели, чтобы было хорошо, а хотели, чтобы было быстро, а ты отвечаешь за самого себя. И тут у тебя, в общем, как ты сам сделаешь, как ты себя… Это нужно быть в очень определенном рабочем ритме, это не такой…

Сергей Николаевич: Это очень большой концентрации требует.

Анна Банщикова: Концентрация. Это не такой процесс, когда там разбирают сцену, выстраивают кадр.

Сергей Николаевич: Когда тебе кто-то помогает.

Анна Банщикова: Да, в принципе по большому счету никто не помогает. Мне повезло, я работала, сейчас нет с нами Дмитрия Владимировича Брусникина…

Сергей Николаевич: А, Брусникина, в «Ищейке»…

Анна Банщикова: Да-да, потрясающий совершенно человек, режиссер, это понятно. И мне повезло, что мы работали в достаточно жестких условиях, снимая наш сериал «Ищейка», но он научил меня быть… Он все время говорил: «Включай волю, волю». Потому что нужно быстро, нужно качественно, потому что он по-другому не умеет и я по-другому не умею, и он научил меня приходить… Приходишь на съемки в 8 утра абсолютно готовым, абсолютно готовым снять с одного дубля, обсудив быстренько, как это сделать, сделать хорошо, быстро и качественно. Это огромный, огромный труд на самом деле.

Сергей Николаевич: Я могу себе представить.

Анна Банщикова: И я всегда смеюсь, говорю: знаете, есть актеры, которые снялись у каких-то именитых режиссеров, они выходят получать призы, они совершенно… Вот попробовали бы они, допустим, поработать вот в таком режиме и выдать результат. Это, конечно, требует больших сил.

Сергей Николаевич: Это приходит с опытом, или должна быть какая-то очень серьезная мотивация? Вот в вашем случае как?

Анна Банщикова: Это и мотивация, неумение делать плохо. Это работа прежде всего. Ты приходишь после смены, ты присваиваешь этот текст огромный, то есть ты работаешь не покладая рук, иначе ничего не будет… Иначе будет все никак. Можно же никак делать.

Сергей Николаевич: Ну вот вообще то, что касается сериалов, это очень интересная, мне кажется, тема. Они действительно дали возможность актерам нескольких поколений как-то снова вернуться в профессию, потому что большого кино не так много, еще меньше хорошего кино, а все-таки сериалы, есть хорошая драматургия, есть возможность развития…

Анна Банщикова: Нет, сейчас вообще время… И в Америке сейчас возвращаются сериалы прекрасные, но сериал сериалу рознь, естественно, тоже, просто некоторые истории нельзя уложить в маленький, они требуют какого-то длительного развития. Есть очень хорошие сериалы, безусловно.

Сергей Николаевич: Из ваших работ вам как бы особенно дороги какие?

Анна Банщикова: Вы знаете, я так с самоиронией к себе отношусь, потому что мне дороги… Мне дорого то, что мы сделали с Дмитрием Владимировичем, мне дорого, вообще наше время, проведенное с ним вместе, с этим человеком мы провели большое количество времени. То, что мы сделали, то, что мы придумали нашу героиню, Александру Ивановну Кушнир, – я считаю, что она вообще живет своей самостоятельной жизнью, она получилась, ее любят люди, ее смотрят дети.

Сергей Николаевич: А это вместе с ним вы обсуждали и придумывали ее?

Анна Банщикова: Вы знаете, как-то это все так получилось на самом деле. Придумала ее я на самом деле, потому что Дмитрий Владимирович сначала как бы не хотел. У него было очень много своих студентов, он не думал, что буду я, как-то так произошло, что в итоге играла ее я. И он так за мной наблюдал, потому что он видел ее другой в принципе. Это я придумала, что она будет такая вот абсолютно обыкновенная вроде как тетка, она будет обладать какими-то такими качествами сочувствия своим людям, которых она допрашивает. Там же на этом строится, что она очень сопереживает всем этим преступникам, понимаете.

Сергей Николаевич: Да, это был неожиданный такой ход.

Анна Банщикова: Это неожиданно, да, потому что Дмитрий Владимирович даже сомневался в этом, мы это обсуждали. Я говорила: «Дмитрий Владимирович, интересно же придумать такое». Потому что у них же у всех своя правда есть. Знаете как, муж с женой разводятся, у них у обоих есть своя правда, и человек, который совершает преступление, у него тоже есть правда. И она как бы встает на их сторону, пытается понять, как это так, как жизнь человека довела до того, что он так сделал. В этом есть какая-то…

Сергей Николаевич: Сострадательность, да?

Анна Банщикова: Там было много таких придумок. Это то, что… Мне не стыдно за эту героиню.

Сергей Николаевич: Кстати, я думал о том, что некоей такой психологической, да и исторической предшественницей вашей была героиня в сериале «Следствие ведут ЗнаТоКи».

Анна Банщикова: Да? Я не знаю.

Сергей Николаевич: Вы не знаете? То, что играла Леждей, но она тоже была, по-моему, эксперт, она занимался соответственно экспертизой и прочим. И в этом смысле вы как-то продолжаете линию. Но она была такая стильная женщина, в ней была какая-то определенная… Она не позиционировала себя, как вы сострадательно существуете, тем более что она и не общалась с подследственными, но она видела суть вопроса.

Анна Банщикова: Мне просто интересно, что она такая разная, что эта роль такая многогранная. Она бывает и влюбленная, и очень строгая, и очень такая разная. Есть что…

Сергей Николаевич: …играть и что проживать.

Анна Банщикова: Играть, да, абсолютно. Не знаю, что еще… У меня много на самом деле…

Сергей Николаевич: Да, у вас огромный послужной список, длинный-длинный.

Анна Банщикова: Да. Жену Жукова я играла.

Сергей Николаевич: Вы знаете, а я ее знал, самое потрясающее.

Анна Банщикова: Да?

Сергей Николаевич: Да. Естественно, вы как-то проводите эту историю еще с юной девочки, которая оказывается в госпитале. Я просто знал Машу, младшую дочь Георгия Константиновича, соответственно ее маму, которая была врачом, в общем, это была его такая последняя любовь.

Анна Банщикова: Интересно.

Сергей Николаевич: И я подумал, что, боже мой, вы как-то внутренне с ней совпали.

Анна Банщикова: Да?

Сергей Николаевич: В ней была какая-то гармония и в то же время энергия, она была, в общем, очень…

Анна Банщикова: Какой-то покой.

Сергей Николаевич: Покой, да.

Анна Банщикова: Не знаю… Вы знаете как? Я совершенно про это ничего не знала на самом деле, но это удивительная вещь, вот как-то я это почувствовала.

Сергей Николаевич: Почувствовали?

Анна Банщикова: Я просто думала над тем, я не знала ничего про это, как-то не стала читать, не изучала, я всегда как-то доверяю своей интуиции. И я подумала: как женщина такая молодая могла вот так вот…

Сергей Николаевич: Она же рано ушла еще...

Анна Банщикова: Нет, могла вот так вот такого мужика, человека, которого обожали все женщины, их были миллионы, как она могла, чем она могла его как-то так к себе притянуть. И я как-то это интуитивно, видимо, почувствовала.

Сергей Николаевич: Да-да. Просто мы учились с Машей в одной школе, она была на год старше, но тем не менее маму ее я помню, и я зафиксировал себе, что это как раз жена Жукова.

Анна Банщикова: Интересно.

Сергей Николаевич: И вот на самом деле по тому, каких жен мужчины выбирают, очень многое можно рассказать и понять про мужчину. Но в тот момент я так понял, что ему нужна была вот такая спокойная, деятельная, энергичная, неговорливая, с огромным достоинством женщина. Вот она…

Анна Банщикова: Вот видите, как совпало, потому что мне даже писали после этого фильма, что спасибо, что я не нарушила какого-то их… Это очень было аккуратно и не раздражало никого из родственников.

Сергей Николаевич: У вас замечательные партнеры. Вы вспомнили о Демьяненко и Дмитриеве, а тем не менее в кино вы снимались с Хабенским, снимались…

Анна Банщикова: С Банионисом.

Сергей Николаевич: С Банионисом. Вообще, кажется, Мерил Стрип принадлежит эта фраза, на которую, естественно, артисты всегда очень обижаются. Она сказала: «Актриса – это всегда больше, чем женщина, актер – это всегда меньше, чем мужчина». Вы согласны с этим?

Анна Банщикова: Ой, может быть, кого-то обижу, но, наверное, женщине просто свойственно нравиться, свойственно как-то себя, наверное, дурачиться, это свойственно женщине, она имела, может быть, в этом смысле. А мужчине свойственно делать поступки и не красоваться перед камерой, не пытаться поправить себе, как он выглядит, это свойственно мужчине. Для меня кажется, если мужчина задумался, какой у него сегодня маникюр, то для меня это странно, это для меня, я из какого-то другого, видимо… Наверное, имеется в виду это, потому что… Просто есть свойственные женщинам качества, а для мужчин это…

Сергей Николаевич: И актерская профессия, в общем, такая по сути женская.

Анна Банщикова: Да, по сути женская.

Сергей Николаевич: Ты обольщаешь, ты хочешь нравиться, ты должен быть в центре внимания и так далее.

Анна Банщикова: Да, конечно, поэтому раньше мужчины переодевались в женщин, чтобы играть в театре. Это, в общем, все… Я думаю, что имелось в виду это.

Сергей Николаевич: Ну вот то, что касается ваших партнеров, с каким чувством вы их вспоминаете? Были какие-то интересные открытия для вас?

Анна Банщикова: Ну конечно. Вы знаете, мне правда везло, мне везло с партнерами совершенно потрясающими. Конечно, когда хороший партнер с тобой рядом, это кайф, счастье.

Сергей Николаевич: Наверное, как в теннисе, ты начинаешь лучше играть.

Анна Банщикова: Это счастье, конечно, ты начинаешь лучше играть, безусловно. Это счастье, потому что ты можешь импровизировать, потому что ты не сталкиваешься, когда человек совершенно зажатый, ты пытаешься с ним как-то быть по-живому и понимаешь, что он тебя не слышит и ты не можешь ничего с этим сделать. Ты остаешься как бы один, ты должен быть один. Такие вещи бывают очень часто, конечно, но это… Нет того удовольствия, которое можно получить.

Сергей Николаевич: Нет того удовольствия, которое ты можешь получить от профессии.

Анна Банщикова: Да. Я снималась, правда, с очень многими прекрасными актерами.

Сергей Николаевич: У вас был и довольно такой экстремальный опыт в «Охоте на пиранью». Во-первых, там был действительно довольно сильный мужской состав, вы были, кажется, одной женщиной…

Анна Банщикова: Нет.

Сергей Николаевич: Да, там были еще женщины, еще группа и группа. Я почему-то помню вас в каких-то грязных одеждах…

Анна Банщикова: Да, у нас было две группы.

Сергей Николаевич: Да-да, одни были какие-то белые и чистые, а какие-то нечистые.

Анна Банщикова: А мы все время грязные, да. Одна такая группа во главе с Викой Исаковой была, а мы со Светланой Антоновой в группе зачуханных были, всегда ходили…

Сергей Николаевич: И там были такие какие-то почти каскадерские всякие…

Анна Банщикова: Ну были, да, я про это рассказывала, это просто Владимир Львович Машков такой… Он тоже всегда за такую правду…

Сергей Николаевич: За правду жизни, да?

Анна Банщикова: Да. Он сказал: «Девчонки, чтобы вы как-то встряхнулись, вам надо прыгнуть с вертолета». Ну если Владимир Львович сказал, то женщины, в общем, противостоять этому не могут: сказал «надо» – значит, «надо». Вот мы и прыгали там с вертолета, под водой ныряли.

Сергей Николаевич: С руками как-то было…

Анна Банщикова: Делали все, что могли и не могли.

Сергей Николаевич: Вам нравится Владимир Львович. То есть вы в этом смысле послушная актриса, да?

Анна Банщикова: Ну знаете, я была такая юная и послушная иногда. Но это же надо, понимаете, чтобы тот, кто говорил, что делать, тоже был достойным оратором.

Сергей Николаевич: И мог убедить, смог мотивировать.

Анна Банщикова: Да, таких немного, я вам скажу.

Сергей Николаевич: Мы довольно много уже поговорили про вашу карьеру, она действительно как-то складывалась удачно, много было предложений, много интересных проектов. Как правило, актрисы жалуются или по крайней мере как-то сожалеют о том, что как-то совместить это с жизнью личной практически не удается. Действительно это отбирает колоссальное количество прежде всего нервных сил, времени: ну какая может быть семья, ну какие могут быть дети и так далее? Тем не менее вы мама троих детей, и я так понимаю, что никак ваша семейная жизнь не мешала карьере и карьера не мешает семейной жизни. Как это вам удалось?

Анна Банщикова: Не знаю, как удалось, я просто очень люблю детей, как выяснилось. Я говорю, что это тоже случилось не сразу, то есть как-то я вдруг поняла, что я так хочу детей ужасно. Я бы сейчас, мне кажется, если бы я была мужчиной, у меня было бы сто детей: рожать не надо, кормить не надо. Если бы я была мужчиной, правда, у меня было бы много-много детей. А там, где уже одного накормила, там уже и десять, это все глупости. Я должна ответить, как это все происходит?

Сергей Николаевич: Нет-нет, это действительно такой не рядовой случай, ваш брак, ваши дети, ваша семья и такая интенсивная карьера. У вас хорошие помощники, у вас терпеливый муж? Расскажите.

Анна Банщикова: Ну конечно, меня всю жизнь поддерживает мама, которая рядом с нами, они помогает вырастить детей, с нами заботится обо всех. И помощница у меня, конечно, прекрасная няня, которая занимается с моей маленькой девочкой, которая совсем… Сейчас у меня просто плотно все, она с ней с рождения, очень меня выручает, конечно. Я все свое свободное время провожу с детьми. Но я не знаю, сейчас, мне кажется… Это раньше было как-то так, это было время другое, во времена моей бабушки это было так, что актриса не должна была иметь детей: ну как, она актриса, дети какие-то, коляски и актриса – это было невозможно, это было время такое. А сейчас это стало по-другому, сейчас, мне кажется, нет такого, что… Сейчас у многих актрис много детей и все женщины очень много работают, имеют много детей и все успевают. Время изменилось просто, мне кажется.

Сергей Николаевич: Вы имеете в виду скорость, вы имеете в виду отношения с мужчинами?

Анна Банщикова: Ну скорость, как-то да…

Сергей Николаевич: Модель стала иная.

Анна Банщикова: Модель стала иная.

Сергей Николаевич: А она какая, стала…

Анна Банщикова: Я знаю, все мои подруги, многие, кому не надо далеко ходить, все женщины очень много работают и воспитывают детей практически одни, все это на себе тянут. Как-то мне кажется, что мы стали такими крутыми парнями, что просто уже…

Сергей Николаевич: Где-то кто-то сказал, что мы стали теми крутыми парнями, которые…

Анна Банщикова: Это я цитирую, да, это какая-то известная актриса сказала: да, мы стали теми крутыми парнями, за которых когда-то в молодости мечтали выйти замуж.

Сергей Николаевич: А расскажите о крутом парне, за которого вы вышли замуж.

Анна Банщикова: Я вышла замуж… Ну как рассказать?

Сергей Николаевич: Он юрист, насколько я понимаю, ваш муж Всеволод?

Анна Банщикова: Да, вот.

Сергей Николаевич: И вот эта ситуация, когда жена и мама троих детей находится в постоянных съемках и так далее, не создает каких-то нервностей в вашей семейной жизни?

Анна Банщикова: Нет, конечно, создает, конечно, к этому надо быть готовым изначально. Если ты хочешь жениться на домохозяйке, не надо жениться на актрисе.

Сергей Николаевич: Вы это ему сразу объяснили, да?

Анна Банщикова: Нет, это как бы понятно: если человек женится на актрисе, если он неглупый человек, то он понимает, с чем он сталкивается и на что идет.

Сергей Николаевич: Ну а для вас есть приоритеты в данном случае?

Анна Банщикова: В смысле?

Сергей Николаевич: Ну или остаться с детьми, или… Или какая-то длинная экспедиция достаточно сложная?

Анна Банщикова: Нет, я таким образом не… Для меня новая роль – это как новая влюбленность, как новая какая-то жизнь, для меня это очень важно, я без этого не могу. Вы знаете, когда я дома и у меня выходные, то это не самое лучшее время для моей семьи. Если у меня выходные, это хорошо, а если у меня закончился проект и я, допустим, в таком периоде…

Сергей Николаевич: В каком-то простое, да?

Анна Банщикова: Да, в неведении… У нас же часто бывает, когда что-то… Вы знаете, у нас же все как бы неконкретно, проект может начаться или какое-то ожидание его, по каким-то причинам он… Это не самое будет, мама-актриса дома, все равно все знают, что мама очень это любит, все это уважают, и это очень важно, что дети уважительно относятся к моей профессии, они понимают, что мама… Они это уважают, они знают, что мама работает.

Сергей Николаевич: Если у вас возникает момент простоя, все-таки действительно это зависит от бюджетов, от занятости, того и другого, вы думаете, чем вы заполните свою жизнь? Я понимаю, что маленькие дети могут заполнить все и без остатка, и все-таки то, что касается творческой работы: я знаю, что у вас был спектакль как раз по стихам Веры Павловой, там актриса Ингеборга Дапкунайте была, Ира Михайловская…

Анна Банщикова: Да-да.

Сергей Николаевич: Вы читали такую большую как бы композицию, кажется, это в Политехе.

Анна Банщикова: Да, такое удовольствие получала!

Сергей Николаевич: Да-да, кстати, очень такая женская и очень такая пронзительная история.

Анна Банщикова: Да. Там просто был мат, стихи с матом, из-за этого мы перестали играть.

Сергей Николаевич: А, нельзя, да?

Анна Банщикова: Да. Но мы так кайфовали, у нас такая компания прекрасная, и как-то я очень скучаю по этому спектаклю, и эти стихи Веры Павловой просто для меня какие-то очень важные. Чем больше их слышишь, как-то они, много в них… Они вроде, когда читаешь, глубже в них, они прямо… Я их очень люблю и скучаю по этому спектаклю.

А в театре я теперь играю… Я в «Современнике» с этого сезона.

Сергей Николаевич: Да?

Анна Банщикова: Да, как-то мы давно с Галиной Борисовной на связи…

Сергей Николаевич: Вели переговоры, да?

Анна Банщикова: Да, и вот в этом сезоне это случилось, я в театре, так что…

Сергей Николаевич: А что у вас там? Что вы играете?

Анна Банщикова: Я пока играю только один спектакль «Ночное убийство собаки» про мальчика-аутиста, сейчас мы разговариваем, как дальше.

Сергей Николаевич: Это ваш первый театр в Москве?

Анна Банщикова: Нет, я же проработала в МХТ у Олега Павловича.

Сергей Николаевич: Да.

Анна Банщикова: Да, четыре или почти пять лет я там работала, играла в четырех спектаклях: я играла в «Крейцеровой сонате» с Мишей Пореченковым, прекрасный спектакль тоже… Когда слушаешь Толстого за кулисами, думаешь: «Господи, как будто вчера человек написал про нас всех, вчера», – настолько это современно звучит, настолько… Это просто удивительно, когда гении пишут, это навсегда, это на всю жизнь.

Сергей Николаевич: Они пишут навсегда.

Анна Банщикова: Да, они пишут навсегда, никогда это не устаревает, абсолютно нет. Слушаешь и думаешь: «Вот мы вчера с мужем точно так же разговаривали», – просто потрясающе, уникально. Я играла там прошлым летом в «Чулимске» у Сережи Пускепалиса…

Сергей Николаевич: Это и был первый ваш спектакль?

Анна Банщикова: Это был первый, потому что мы снимались как раз с Сережей Пускепалисом, он меня пригласил потом как раз.

Сергей Николаевич: Так что МХАТ вы как-то почувствовали?

Анна Банщикова: Да.

Сергей Николаевич: А почему вы ушли оттуда?

Анна Банщикова: Как-то не сложилось, как-то там начались какие-то… Я потом родила Машу, в общем, как-то все так получилось, что… Не знаю.

Сергей Николаевич: Но театр вас держит?

Анна Банщикова: Я ушла из тех спектаклей, которые играла, в общем, как-то потом началось столько съемок, как-то так…

Сергей Николаевич: Как-то уже не было возможности.

Анна Банщикова: Да, как-то прервалось.

Сергей Николаевич: Тем не менее театр вас манит, вы хотите быть в театре, играть роли? Во всяком случае театр такой стационарный, не антрепризный дает возможность какой-то более стабильной жизни, мне кажется.

Анна Банщикова: Ну да, я сейчас думала про это, прежде чем пойти в труппу театра «Современник». Потому что я не знаю, мы же все равно такое поколение, мы… Для чего человеку нужна прописка? Вот мой муж, родившийся в Америке, не понимает в принципе… Вернее он родился в Пскове…

Сергей Николаевич: Много жил в Америке, да.

Анна Банщикова: Да, он говорит, что это абсолютно наш менталитет: прописка, вот эта стена моя здесь, на ней висит… Для нас это важно, у нас это в крови, и поэтому все-таки в этом смысле какое-то ощущение театра, что ты…

Сергей Николаевич: Защищенности твоего театра.

Анна Банщикова: Ты в театре, там твоя трудовая… В этом есть какая-то… Какая-то группа людей, которая с тобой в театре, это что-то стабильное. Потому что наша жизнь настолько нестабильна в принципе все, я вообще привязываюсь к таким вещам, для меня важно: вот здесь мой ребенок первый раз сделал свой первый шаг, здесь я отмеряла, как он рос…

Сергей Николаевич: На косяке его рост.

Анна Банщикова: Да, я не могу переехать из этого, то есть для меня это все… Я очень привязываюсь к таким вещам, потому что…

Сергей Николаевич: Может быть, это какая-то очень женская черта на самом деле?

Анна Банщикова: Не знаю, женская или оттого, что все меняется, все в нашей жизни исчезает, а что-то должно стоять на месте и не меняться.

Сергей Николаевич: И это должен быть театр.

Анна Банщикова: Театр, не знаю… Это, видимо, из этой серии, почему существует в России, этого же нигде, по-моему, не существует, что вот труппа…

Сергей Николаевич: Ну такого стационарного театра, театра-дома.

Анна Банщикова: Да, такого нигде, это такой наш менталитет.

Сергей Николаевич: Он в этом выражается.

Слушайте, хотелось немножко с вами сыграть в игру, но как пойдет…

Анна Банщикова: Давайте игру.

Сергей Николаевич: Просто я буду задавать вопросы, а вы очень коротко отвечаете.

Анна Банщикова: Давайте.

Сергей Николаевич: Продолжая фразу: «Близкие друзья считают, что я…»

Анна Банщикова: …очень какой-то слишком открытый и слишком такой человек, как сказать… Слишком легко подпускаю к себе.

Сергей Николаевич: Экстраверт?

Анна Банщикова: Слишком открытый и меня можно легко, а на самом деле нет.

Сергей Николаевич: Ага, сейчас мы это продолжим: «Посторонние люди думают, что я…»

Анна Банщикова: …что я очень счастливая.

Сергей Николаевич: «И только я знаю про себя, что…»

Анна Банщикова: …что это не всегда так.

Сергей Николаевич: «Я думаю, что у меня лучше всего получается…»

Анна Банщикова: …оставаться позитивной всегда, чтобы все думали, что у меня все круто.

Сергей Николаевич: «Я думаю, что хуже всего у меня получается…»

Анна Банщикова: …скрывать что-то и не говорить правду как она есть.

Сергей Николаевич: «Лучший совет, который я когда-либо получала?»

Анна Банщикова: Когда-то Костя Хабенский мне еще в юности сказал: «Аня, ты такая, ты все хочешь быстро, ты суетишься много. Вот поставь стакан на грудь вот так вот, просто поставь и иди так по жизни, чтобы не расплескать». Вот такой совет. Не получается.

Сергей Николаевич: Тем не менее это был хороший совет.

Анна Банщикова: Да, хороший, очень мне важный на самом деле совет, но вот я пока…

Сергей Николаевич: «Есть темы, на которые я могу говорить бесконечно».

Анна Банщикова: М-м-м… Не знаю, о своей работе, о детях, о любви, не знаю о чем. Я вообще мало на самом деле говорю, потому что я устаю говорить, я устаю от количества людей, разговоров.

Сергей Николаевич: Текстов, которые надо заучивать?

Анна Банщикова: Я музыку не слушаю, устаю. Лучшая музыка – это тишина для меня сейчас.

Сергей Николаевич: «Мой любимый запах?»

Анна Банщикова: Чистоты. Я не люблю запахи, ненавижу, только запах моря, наверное.

Сергей Николаевич: У вас есть девиз?

Анна Банщикова: М-м-м… «Завтра будет лучше, чем вчера».

Сергей Николаевич: Что бы сейчас могло больше всего обрадовать?

Анна Банщикова: Не знаю даже. Не знаю. Я радуюсь вообще, стараюсь радоваться всему.

Сергей Николаевич: А что могло бы сделать счастливой?

Анна Банщикова: Счастливой? Всегда какое-то неожиданное предложение какой-нибудь офигительной работы.

Сергей Николаевич: Это была Анна Банщикова в программе «Культурный обмен» на Общественном телевидении России. А я, Сергей Николаевич, прощаюсь с вами. Всего доброго, до свидания.