Экономисты провели исследование о разрыве зарплат в регионах россии

Гости
Владимир Карачаровский
кандидат экономических наук, доцент департамента прикладной экономики НИУ ВШЭ

Ольга Арсланова: Миллионы, которые нашли у Белозерцева, для большинства россиян – немыслимые деньги, такое мало кто в глаза видел. Привыкли ориентироваться на свои зарплаты. В Пензенской области они, кстати, одни из самых низких.

На этой неделе темой исследования экономистов стал разрыв зарплат в России. Ничего нового, тут все зависит от случая. Если выпало родиться в депрессивном регионе, то твой труд по достоинству вряд ли оценят.

А теперь – о тех, кому повезло. Больше всего в стране получают нефтяники на Сахалине – в среднем почти 400 тысяч в месяц. Это вдвое больше, чем их коллеги на Ямале. Вторую строчку в рейтинге заняла Москва, финансисты в столице зарабатывают около 200 тысяч в месяц. Чуть меньше получают айтишники в Санкт-Петербурге и работники горнодобывающих предприятий Чукотки.

А вот как выглядит пятерка регионов-аутсайдеров. Неважно, в какой сфере работают их жители, средние зарплаты в Карачаево-Черкессии, Кировской и Псковской областях, а также Калмыкии и Мордовии – около 40 тысяч в месяц. Но при этом большинство получают существенно меньше этой суммы.

С нами на связи кандидат экономических наук, доцент Департамента прикладной экономики Высшей школы экономики Владимир Карачаровский. Владимир Владимирович, здравствуйте.

Владимир Карачаровский: Здравствуйте. Рад вас видеть.

Ольга Арсланова: Учитель в Москве и учитель в Курганской области – мы понимаем, что нагрузка у них одинаковая, квалификация иногда тоже, а вот зарплаты отличаются в пять раз. Это чисто российский феномен? И почему так происходит?

Владимир Карачаровский: Нет, это феномен не чисто российский. Это связано с тем, что разные регионы имеют разную структуру экономики и, соответственно, разные бюджеты.

Если мы возьмем мегаполисы, если мы возьмем наши традиционные нефтегазодобывающие регионы, регионы, где добываются металлы, драгоценные металлы, драгоценные камни, то там, естественно, выше уровень оплаты труда в коммерческом секторе. Там организации богаче, у них выше прибыль, поэтому и бюджет у них значительно выше. Соответственно, у региональных властей больше возможностей платить бюджетникам оклад с большими надбавками.

Вот с этим связана разница. Конечно, разница эта есть во всех странах, но в России она очень ярко выражена.

Ольга Арсланова: Понятно с нефтяниками. Но если мы говорим о строителях, например, то почему в некоторых регионах у них зарплата в 4–5 раз больше?

Владимир Карачаровский: Это зависит от того, насколько в данном регионе есть потребность в деятельности той или иной отрасли. В Москве, например, строится колоссальное количество жилья, а в регионах – в несколько раз меньше. И у нас регионы так устроены, что чем выше средний уровень оплаты труда (подчеркиваю – средний) в регионе, тем выше и неравенство в оплате труда. Чем в целом беднее регион, тем неравенства в нем меньше. Чем более богатый регион, тем неравенства в нем больше.

Поэтому строители и в Москве могут получать немного. Покупка недвижимости в Москве, в столицах и в крупных областных городах – это в значительной степени инвестиционный спрос, поэтому и зарплаты в этом секторе выше. А если берем малые города, где, например, много жилья строится для социальных целей, где низкая платежеспособность населения, то там и строители не могут зарабатывать больше. Это напрямую связано с общим уровнем доходов, а также с неравенством в их распределении.

Ольга Арсланова: Владимир Владимирович, с зарплатами бюджетников примерно понятно: есть региональные надбавки, есть привязка к среднему уровню зарплат в том или ином регионе. Но почему так отличаются доходы у тех, кто работает в частном секторе, у предпринимателей?

Владимир Карачаровский: Это ситуация, которая сложилась еще в 90-е годы. С тех пор мы так и продолжаем находиться в этом равновесии. В конце 90-х люди соглашались работать за любую, сколь угодно маленькую заработную плату. И работодатель к этому привык. То, что мы имеем сегодня, и есть инерция тех времен.

Ольга Арсланова: Спасибо. Мы беседовали с экономистом Владимиром Карачаровским.

Наши корреспонденты спросили жителей разных российских городов, за какую минимальную зарплату они готовы работать. Давайте посмотрим.

ОПРОС

Красноярск

– Я работаю учителем начальных классов, веду у детей уроки. Заработной платы в пределах 25–27. А нижняя планка – это 10–12 тысяч, наверное.

– На стройке каменщиком работаю, я 60 тысяч получаю. Нормально.

Самара

– Ну, ниже двадцати точно нельзя получать.

– Ой, ну ниже тридцати нельзя. Мне ее не хватает.

Липецк

– За любые деньги пошел бы, потому что сейчас время такое. Работаю водителем на межгороде. Зарплата – от 30 до 50.

– Получали двенадцать в среднем. Ну конечно, уже бы не работали за эту сумму.

– У нас в Липецке получают даже 20–30 тысяч. Это на самом деле мало. Поэтому ниже этой суммы даже нет смысла работать просто потому, что не хватит денег ни на что.

Ольга Арсланова: 12 миллиардов рублей дополнительно выделит в этом году Правительство, чтобы стабилизировать ситуацию на рынке труда после пандемии коронавируса. Об этом заявил в понедельник премьер-министр Михаил Мишустин. Субсидии получат компании и предприниматели, которые трудоустроят безработных, стоящих на учете в центрах занятости. По плану это даст работу двум сотням тысяч человек.