Год с пандемией. Что в нашей жизни изменил коронавирус? Какие ограничения вводят регионы и какие потери ждут бизнес?

Гости
Дмитрий Журавлёв
доцент Финансового университета при Правительстве РФ, научный руководитель Института региональных проблем

Ольга Арсланова: И снова коронавирус. На этой неделе он отметил год в мире людей. В ноябре 2019-го в Китае заболел первый пациент. И с тех пор вирус успел напугать, без преувеличения, всю планету и стать героем или, скорее, антигероем года.

Разговоры о здоровье, маски и социальная дистанция стали частью нашей жизни. И самое страшное – похоже, мы начинаем к этому всему привыкать.

Вирус стал главной темой саммита «Большой двадцатки» – первого в истории проведенного онлайн. Россия предложила партнерам использовать опыт борьбы с глобальным финансовым кризисом 2008-го. Риски для мировой экономики высоки как никогда.

Владимир Путин, президент Российской Федерации: Масштаб проблем, с которыми человечество столкнулось в 2020 году, действительно является беспрецедентным. Эпидемия коронавируса, глобальный локдаун и замораживание экономической активности запустили системный экономический кризис, которого современный мир со времен Великой депрессии, наверное, еще не знал. Серьезно подорван рост национальных экономик. Пандемия уже унесла десятки, сотни тысяч жизней, а миллионы людей лишились своих рабочих мест, доходов.

И главным риском, конечно, остается вероятность, несмотря на позитивные некоторые сигналы, все-таки главным риском остается массовая долгосрочная, так называемая застойная безработица с последующим ростом бедности и социальной неустроенности. И роль «Двадцатки» здесь состоит в том, чтобы этого не допустить.

Ольга Арсланова: По словам Путина, участники «Большой двадцатки» смогли смягчить падение экономики – например, создали пакет экстренных мер на 12 триллионов долларов. Каждая страна, конечно же, тратит, исходя из своих финансовых возможностей. В России на борьбу с последствиями эпохи уже ушли 6 триллионов рублей. Для сравнения: США потратили почти в 30 раз больше.

«Двадцатка» договорилась дать отсрочку самым бедным странам по выплатам долгов и обеспечить всем равный доступ к вакцинам.

Вторая волна эпидемии продолжает набирать силу. В России новые антирекорды: на утро воскресенья за сутки 24 581 человек заразился, скончался 401. В лидерах – все так же Москва, Санкт-Петербург, Подмосковье, Нижегородская и Свердловская области.

Иногда от пандемии у людей сдают нервы. В Петербурге в маршрутке зарезали пассажира – он сделал замечание попутчику за то, что тот ехал без маски. А в Карелии пассажиры начали выпихивать людей из общественного транспорта. Власти Петрозаводска ввели лимит на количество людей в салоне – он должен быть заполнен только наполовину. После этого на остановках стали скапливаться огромные очереди, а пассажиры начали сами разбираться с «лишними». После того как в одной из маршруток завязалась потасовка, глава Калерии на этой неделе отменил свое же распоряжение – и теперь транспорт вновь возит столько пассажиров, сколько влезет.

В регионах не хватает мест в больницах, медицина перегружена. На это, кстати, сослался и губернатор Владимирской области. Владимир Сипягин заболел COVID и поехал лечиться в одну из платных клиник Москвы. Там курс лечения от пневмонии, без учета пребывания в реанимации, стоит 700 тысяч рублей. В Кремле сказали: «Имеет право». Да и финансы позволяют: по декларации доходы владимирского губернатора Сипягина за прошлый год превысили 5 миллионов 600 тысяч рублей. Вроде бы все по закону, но осадочек, как говорится, остался.

Поговорим с генеральным директором Института региональных проблем Дмитрием Журавлевым. Дмитрий Анатольевич, здравствуйте.

Дмитрий Журавлев: Добрый день.

Ольга Арсланова: Владимирский губернатор, по сути, дал оценку медицине в своем регионе – будет лечиться от коронавируса в Москве и за деньги. О чем это говорит?

Дмитрий Журавлев: Ну, во-первых, оценку он, похоже, дал не только медицине в своем регионе, но и вообще бесплатной медицине, раз пошел на платное лечение.

Во-вторых, ведь медицина в регионе подчиняется ему самому, поэтому подобная оценка – это и оценка его собственной деятельности. Странно, что губернатор так боится своей медицины. Может, он ее очень хорошо знает? Просто как публичная фигура он тем самым наносит ущерб своему имиджу как руководителя, потому что наносит ущерб имиджу своего региона. Но это неподсудно. Это исключительно в пределах моральных норм. По сути, это, конечно, его большая политическая ошибка.

Ольга Арсланова: А какой может быть расплата за эту ошибку?

Дмитрий Журавлев: Посмотрим, как к этому отнесется население области. Ведь владимирский губернатор, если мне память не изменяет, был губернатором протестным, который пришел всех спасать и все исправлять после плохого предыдущего губернатора. Вот настолько наисправлял, что боится в собственной больнице лечиться.

Ольга Арсланова: Спасибо.

Регионы постепенно вводят новые ограничения: отменяются массовые мероприятия, переходят в онлайн музеи и театры, закрываются спортивные клубы. На самые крайние меры пошли власти Бурятии. Республика на этой неделе стала первым российским регионом, где вновь ввели жесткий карантин.

Анна Зуева из Улан-Удэ с подробностями.

СЮЖЕТ

Анна Зуева, корреспондент: Количество заражений коронавирусом в Бурятии пока не сокращается. В среднем подтверждаются 270 случаев в сутки. В стационарах на лечении сейчас находятся более 2 тысяч больных.

В регионе разворачивают новые инфекционные койки. Под ковидный госпиталь оперативно переоборудовали 4-ю городскую больницу. Сейчас здесь 90 коек, свободных мест практически нет. По словам главврача, иногда пациентам приходится отказывать в госпитализации.

Татьяна Сымбелова, главный врач Республиканской клинической инфекционной больницы: Как видите, ситуация начала у нас, к сожалению, ухудшаться, количество пациентов стало резко расти. И сейчас без изоляции людей, без разобщения людей мы просто даже, понимаете, не справимся и с этой ситуацией. Уже даже по тому, как заполняется наш стационар, когда ежедневно поступает теперь уже до 30 пациентов, у нас уже практически вся реанимация заполнена…

Анна Зуева: Чтобы затормозить рост заболеваемости, 16 ноября в регионе на две недели закрыли торговые центры, рестораны, фитнес-клубы, бассейны и бани. На дистанционное обучение перевели всех школьников, кроме учеников девятых и одиннадцатых классов, а первоклассникам продлили каникулы. Перед закрытием магазинов жители Улан-Удэ бросились за покупками. Кто-то не успел найти зимнюю одежду. Кто-то в панике решил запастись продуктами впрок.

– Мы не очень хорошо к этому относимся. Даже покушать негде. Кто-то приехал, а покушать негде, ходят голодные. Не очень хорошо мы к этому относимся.

– Мы долгое время тоже дома сидели. Нужно купить куртку потеплее, уже зимнюю, но, увы, сейчас ходим – все закрыто, ничего найти не можем. Ну, частично, наверное, все-таки надо, а особенно те, которые… бассейны, бани. Вот это надо закрывать.

– Лучше бы школы открыли, а все остальное – пусть хоть закроют, хоть что угодно сделают.

Анна Зуева: Два дня подряд в Улан-Удэ протестовали десятки бизнесменов.

– Рынок закрыли, обернули все это ленточкой краской – и все, и не работаем.

Анна Зуева: Больше всего предприниматели возмущены тем, что остановлена работа частных торговых центров, а крупные сетевые магазины по-прежнему открыты.

У Анжелики Манжуевой свой мебельный бизнес. Сейчас она не уверена, что сможет заплатить сотрудникам за двухнедельный простой.

Анжелика Манжуева, предприниматель: Отправили нас на две недели, как говорится, без каких-то компенсационных мер, то есть которые не оговорены вообще. Естественно, предприниматель думает и о себе, и о потере выручки – раз, а также о тех, кто у него работает.

Анна Зуева: Бизнесмены направили письма в администрацию Бурятии, региональную ФАС и Роспотребнадзор. Доводы предпринимателей обещает выслушать прокуратура и выяснить, как исполняется закон о защите интересов бизнеса.

Ограничения в регионе снимут 30 ноября. Продлевать их власти не планируют, иначе экономические последствия будут слишком тяжелыми.

Анна Зуева, Александр Хамаганов, Федоров Моданов, Улан-Удэ, ОТР.

Ольга Арсланова: В Европе тоже вводят локдаун. Давайте узнаем, чем он отличается от бурятского. А также спросим, что сейчас происходит в Китае, удалось ли там справиться с коронавирусом на этот раз. И с нами на связи Женева, Париж и Пекин. Здравствуйте.

Александра Точилина из Швейцарии с нами сейчас на связи. Александра, здравствуйте.

Александра Точилина: Здравствуйте.

В Швейцарии продолжается борьба с коронавирусом. Конкретно в Женеве объявили второй карантин. В Женеве закрыты магазины, рестораны, кафе, парикмахерские – все, кроме продуктовых магазинов и аптек.

Скажем так, есть большое разочарование – в том смысле, что новый карантин возвращается. И есть какая-то усталость от новых мер. Даже такое ощущение, что несмотря на то, что количество зараженных и больных вирусом больше, чем прошлой весной, к примеру, но страх перед COVID… ощущение, что он чуть-чуть уменьшился. Возможно, что это эффект такой усталости от этих мер или же обеспокоенность экономической ситуацией.

Мы можем говорить о малом бизнесе, о тех же бедных парикмахерах, которых снова закрыли, о кафе, о ресторанах.

– Да, нам всем сейчас нелегко. Даже сходить в парикмахерскую и сделать красивую прическу – и то проблема. Многие салоны красоты, кафе, магазины косметики и парфюмерии или закрыты, или работают всего по несколько часов. А главное – наш образ жизни резко изменился. Раньше мы могли себе позволить пойти в кафе или на концерт, даже не задумываясь. А теперь даже на прогулку выбираешь маршрут, чтобы встретить как можно меньше прохожих.

Александра Точилина: Аэропорт женевский – важный европейский хаб все-таки, но сейчас он выглядит, как абсолютный призрак. Очень многих грозятся уволить.

Ольга Арсланова: Спасибо.

А сейчас отправляемся во Францию, Владимир Дашевский. Во Франции сейчас очень много заболевших. Наверное, поэтому Владимир сейчас один из наших корреспондентов в маске.

Владимир Дашевский: Во-первых, добрый вечер. Ну, просто на улице маска как бы обязательна. Я, конечно, ее сниму, чтобы лучше было слышно.

Ольга Арсланова: Будьте аккуратны!

Владимир Дашевский: В крайнем случае 135 евро придется заплатить. Ну, будем играть в репортеров настоящих.

Слушайте, да, тенденция, конечно, есть, но тенденция идет очень и очень – как бы сказать? – на улучшение. На 40% снизилось по сравнению с той неделей. Хотя, предположим, за последние сутки более 22 тысяч человек, у которых обнаружили коронавирус. Но тяжелобольных очень и очень мало. И это, конечно, только радует.

Министр здравоохранения озвучил, что пик мы прошли. То есть на следующей неделе президент Франции озвучит новую программу выхода из коронавируса… то есть выхода из карантина. Насколько я знаю (это мои проверенные источники между журналистами), со следующей недели потихонечку начнет открываться коммерция.

Сейчас я стою на площади Сен-Жермен. За мной магазин Louis Vuitton закрыт. Рядом кафе – они все закрыты. Все закрыто, кроме продовольственных, аптек и еды на вынос. Но со следующей недели все начнет потихоньку работать.

Великолепная, совершенно свежая новость: с сегодняшнего дня можно купить живую елку.

– Я никогда не верила, что нам запретят праздновать Рождество, поэтому я закупила все свои рождественские елочки заранее. На них много заказов. Я как хозяйка салонов, которые торгуют декоративными растениями, должна обеспечить своих клиентов. Все-таки Рождество – это семейный праздник. И мы счастливы, что мы можем выставлять свои елочки на витрину. Я думаю, что наш магазинчик все-таки выплывет. Да поможет нам магия Рождества!

Ольга Арсланова: Спасибо, Париж.

А сейчас время Пекина, Дмитрий Кудрявцев. Здравствуйте.

Дмитрий Кудрявцев: Здравствуйте.

Ольга Арсланова: У нас, знаете, разговоры такие между людьми, что Китай молодец, наконец-то справился с эпидемией, ситуация под контролем. Как дела на самом деле обстоят?

Дмитрий Кудрявцев: На данный момент абсолютно никаких ограничений в Китае не присутствует. То есть маски здесь носили и до этого. Сознательный народ, их носят постоянно. В метро спускаются, в магазины – с масками. Все водители в такси тоже в масках. Но никаких ограничений сейчас в Китае нет, за исключением, конечно же, международного сообщения и карантина для прибывающих из-за границы.

Китайская нация и вообще китайское государство отличается очень сильно от всех остальных, скажем так, от Европы, от Америки. То есть здесь во главе не стоит бизнес или не стоит что-то другое. Здесь стоит жесткое управление государством. Поэтому здесь были введены очень жесткие меры. За распространение коронавируса, если ты больной и не обратился в поликлинику, были введены тюремные сроки, вплоть до смертной казни. Скажем так, не было свободы мнений, почему надо носить, не надо носить. «Сказали «носить» – будем носить. Сказали «не выходить» – будем не выходить». То есть вот так.

Ольга Арсланова: Спасибо коллегам. У нас на связи были Швейцария, Франция и Китай.