Россия – XXI век: Как живет отрезанная от цивилизации российская глубинка?

А теперь - почти о неразрешимой проблеме. Об отрезанных от цивилизации деревнях и посёлках. Дорог нет, медицины нет… Да много чего там нет. А людям за это и спросить не с кого. Региональная власть – далеко, а муниципальные органы ничего не решают.

Александр Денисов - о традиционном укладе русской глубинки в нашей рубрике "Россия - 21 век".

Это для обычного водителя, привыкшего к трассам и асфальтовому покрытию, знак "Скользкая дорога" актуален больше в зимнее время. А вот для автовладельцев из деревни Дувановка он актуален всегда.

- Этот участок от Юрьевки до Дувановки, 17 километров, если только брызнет дождик, и это летом ни проедешь, ни пройдешь.

В Дувановке есть примета: брызнул дождь - рейсового автобуса не жди, водитель попросту не рискнет везти пассажиров по размокшей, скользкой грунтовке.

- Бывает, ну вот даже почта ко мне шестого числа не хотела ехать, потому что дороги вообще не было.

- Умерла у нас мама 13 марта, и первого апреля хоронили. Это было нечто, мы еле-еле плыли, просто плыли на кладбище. Поэтому у нас душа болит, а сердце плачет.

Как только дорога подсыхает, обитатели Дувановки начинают пылить по ней в сторону Юрьевки, ездят туда за продуктами - в Дувановке магазина нет, отвозят и забирают детей из школы.

- Ну, я долго-то не задержу тебя, пять минут, где ты есть, давай, я подскочу.

Сергей Малий завел свою шестерку, чтобы ехать на встречу с главой Юрьевского сельского поселения Владимиром Табачниковым. Глава согласился неохотно, потому что у Малия репутация человека, что называется, неудобного, вечно пристающего с неприятными вопросами.

- Маленько подсохло, сейчас мы начали маленько ездить.

Между Дувановкой и Юрьевкой, считай, всего одна полоса. Малий особо не разгоняется, потому что приходится уступать дорогу встречным машинам.

- Вот, еду по встречке, а как? Куда деваться, ехать надо? Надо.

Глава как чуял, что не хотел встречаться с Малием, тот сразу затевает неприятный разговор: когда дорогу ремонтировать будете?

- Мы не отвечаем за эту дорогу, эта дорога принадлежит области.

- Чего-то обещаете, когда тебя выбирали.

- Не тебя, а вас.

- Ну, вас, вас, ладно…

- Восемьдесят лет вам Советы не построили, вы хотите, чтобы она сейчас взялась откуда-то дорога, ну если у меня нет в бюджете этих средств…

Глава Сергей Табачников показывает Малию бумаги, которые он отправляет в область - с просьбами отремонтировать дорогу, потому что даже всего бюджета поселения не хватит на эту трассу.

- Нет такого количества имущества, чтобы люди заплатили, и у меня в бюджете оказалось 80 или 90 миллионов, чтобы построить дорогу.

Чтобы окончательно, что называется, доконать главу, Малий пустил недавно слух: мол, деревня присоединится к Казахстану - до него тут рукой подать.

- Говорю, может проще к Назарбаеву присоединиться, может, там лучше будет, и он нам поможет и дороги сделать.

- Это нереально - к Казахстану присоединяться, это просто шутка такая.

- Я преданный россиянин, и это я не пойду туда, это просто было так, чтобы их просто напугать, может, они возьмутся, задумаются.

Почтальон Лариса Мухина не оценила такую шутку Сергея Малия.

- Вообще, не знаю, кто такую ерунду сказал.

- Это я сказал.

- Я не собираюсь в Казахстан, может, если он хочет - пусть.

- Да не собираюсь я.

Лариса дала свой совет, что делать, когда дороги нет.

- Плохая - мы, получается, сидим дома.

Такой дороге, как в Дувановке, точно бы позавидовали обитатели трех иркутских сел - Нерхи, Верхней Гутары и Алыгжера, запрятанных глубоко в тайге среди склонов Восточных Саян. Этой край именуется Тофаларией - от названия коренной сибирской народности - тофалары. Добраться сюда можно либо на вертолете из Нижнеудинска, либо - по зимнику, на "Уралах" и "ГАЗах", обутых в цепи.

Путь по льду сибирских рек, конечно, опасен, особенно весной, водитель рискует провалиться со своим многотонным грузовиком. Не менее коварны эти реки и летом. Брата Юлии Каморниковой, который в прошлом году отправился на охоту, мгновенно затянуло быстрым течением Нерхи. Тело нашли, привезли в поселок, и еще пару недель не могли похоронить.

- Пришлось бальзамировать, так как тело начало разлагаться.

В поселке нет патологоанатома, поэтому всех умерших приходится доставлять в Нижнеудинск для освидетельствования, а после получения бумаг на погребение везти обратно. Чтобы нанять для перевозки тела вертолет, требуется 250 тысяч, таких денег у Юлии не было. В итоге помог участковый - договорился с местным водителем, который и повез брата на "Урале" через тайгу в Нижнеудинск.

- Приходится искать, как вывезти с лесу, как довезти до города, чтобы сделать вскрытие, а когда вскрытие сделают, приходится назад, не можем добиться, чтобы привезли.

Тофаларию как-то описал Валентин Распутин в своем цикле рассказов "Край возле самого неба", что здесь цитата "два средства передвижения - олень и авиация". В те годы, самолет Ан-2 курсировал между Нижнеудинском и селами как рейсовый автобус - два раза в день. Сейчас вертолет отправляется раз в неделю, и то если погода хорошая. И получается, для передвижения остался лишь один надежный вариант - олень.