Будущее рабочих профессий

Гости
Сергей Чиннов
заместитель председателя Московской федерации профсоюзов, член оргкомитета конкурса «Московские мастера»
Светлана Шевченко
ректор Института повышения квалификации «Технопрогресс»
Ирина Захарова
карьерный консультант, руководитель карьер-центра «Вершины»  
Владимир Михайлов
генеральный директор предприятия «Фэст» (Кострома)

ВИДЕО

Дмитрий, Зеленоград: Интересная темка по поводу работы. Всех раньше пугали работой дворника, сварщика, водопроводчика или еще какого-нибудь такого трудяги, который работает руками, того же столяра, например. Ну, могу точно сказать, что эти люди вообще не шарили в вопросе и просто повелись на общую такую хрень под названием «тренды». Было модно быть юристом – все побежали в юристы. Было модно быть, я не знаю, каким-то бухгалтером или нотариусом – все пошли туда.

А на все работы, которые требуется выполнять руками, все на них что-то подзабили, типа: «Фу! Это не модно!» Любой сварщик, имея стаж и разряд, нужен буквально всем, его с руками оторвут на любом СТО или в какой-то другой организации, те же ворота сварить.

Это касается сейчас молодого поколения, которое думает, куда бы пойти работать. Я бы на самом деле им посоветовал научиться и сварщиком работать, и какие-нибудь ремонтные работы, те же отделочные. А если ты еще водопроводчиком и электриком будешь, то ты будешь просто в золоте купаться.

Юрий Алексеев: Двадцатый пандемийный год обострил проблему нехватки специалистов рабочих профессий. Почему так трудно найти толкового слесаря, крановщика, электромонтажника? Сколько им готовы платить? Что делают государство и бизнес для повышения статуса «синих воротничков», а что – нет? Сейчас обсудим.

Это ток-шоу «ПРАВ!ДА?». Меня зовут Юрий Алексеев. Гости сегодня:

По видеосвязи из Костромы Владимир Михайлов, генеральный директор предприятия «ФЭСТ». Подготовка подготовкой, но главное, по его мнению, – забота работодателя о кадрах.

Ирина Захарова, карьерный консультант. Считает: с рабочей профессией человек всегда востребован на рынке.

Светлана Шевченко, ректор Института повышения квалификации «ТехноПрогресс». Убеждена: работодатели начали понимать, что нельзя экономить на подготовке специалистов.

Сергей Чиннов, зампред Московской федерации профсоюзов. Соглашается: каждому выпускнику колледжа гарантировано рабочее место.

Ну, вначале посмотрим графику, вспомним, сколько рабочей силы вообще в России. Это данные Росстата. Значит, 75–76 миллионов человек сейчас рабочих людей – это в возрасте от 15 до 72 лет (те, кто в теории могут работать). Чуть поменьше стало. Но это вообще все занятые в трудовой сфере граждане. А если мы говорим о нехватке специалистов именно рабочих профессий, то действительно проблема, Ирина, настолько сложная и толковых специалистов найти трудно?

Ирина Захарова: Действительно. Очень трудно.

Юрий Алексеев: Чем это вызвано?

Ирина Захарова: Пока я готовилась к передаче, я специально поговорила с коллегами, которые занимаются подбором персонала для производства. Ну, в общем, это прямо практически квест и практически триллер с поиском квалифицированных людей, которые заняты в рабочих профессиях.

Это если мы говорим именно о квалифицированных кадрах. Потому что есть неквалифицированные, которые требуются только физические усилия. Те люди, которые заканчивают среднее специальное образование – токари, слесари, сварщики, особенно электрогазосварщики – на самом деле их найти очень сложно. И это тенденция, которая не в одном предприятии, а она на самом деле во многих, практически во всех.

Юрий Алексеев: Владимир, а вы как эту проблему видите? Насколько согласны с тем, что сказала Ирина?

Владимир Михайлов: Ну конечно, сегодня очень сложно найти, так скажем, на рынке безработного токаря, фрезеровщика, сварщика. Сегодня эти профессии относятся к так называемым вымирающим профессиям. И это прежде всего происходит из-за того, что перестали на эти профессии учить. И проблема прежде всего… В начале передачи говорили, что молодому поколению надо советовать, куда идти. Ну, не советовать надо, а нужно в школе прививать уважение к людям труда, к рабочим профессиям. А сегодня они растут на фильмах, где показывают: банкиры, юристы те же самые, экономисты, директора предприятий.

Юрий Алексеев: А вы со своей стороны делаете, чтобы квалифицированных специалистов – сварщиков, слесарей и токарей – получить?

Владимир Михайлов: Ну, я как учредитель предприятия производственного… Мы что можем? Мы можем сегодня только переманивать с других предприятий.

Юрий Алексеев: Ну, рублем заманивать в первую очередь? Или как-то еще?

Владимир Михайлов: Ну, прежде всего, конечно, это уровнем заработной платы. Ну и, так скажем, прозрачная зарплата, чтобы человек получал зарплату не в конверте, а все было официально; чтобы условия труда были. Да, вот именно создание условий для человека, чтобы он выбирал твое предприятие.

Юрий Алексеев: Я предлагаю посмотреть комментарий блогера, его зовут Радист Отто. Что он говорит? Какую он видит проблему?

ВИДЕО

Радист Отто: Сейчас молодежь на производство как-то неактивно идет, потому что все в основном хотят сидеть в офисах. Работать на заводах, конечно, молодежь сейчас не хочет. Я сменил уже два завода. И везде очень много уже таких достаточно пожилых, престарелых людей, которые работают даже не столько из-за того, что у них маленькие пенсии, а потому что просто им дома сидеть скучно, а начальство не очень торопится их отправлять на пенсию, потому что они понимают, что возобновить вот эту нехватку будет очень сложно.

Юрий Алексеев: Сергей, вы считаете проблемой то, о чем сказал Радист Отто? Что действительно люди предпенсионного возраста, пенсионеры остаются, работают, но им не надо переучиваться, не надо учиться чему-то новому. Их просто держат, и они делают все, что могут, полагаю, на пределе своих возможностей.

Сергей Чиннов: Ну, наверное, он неправ, потому что и более возрастные специалисты переучиваются, потому что новое оборудование появляется, и они вынуждены учиться всю жизнь. Но проблема, которую мы сегодня обсуждаем, она не 2020 года, даже не 2000-х лет, а это была, по крайней мере для Москвы, проблема и 30 лет назад, когда приезжали на наши городские предприятия (ну, обидное слово применялось тогда) лимитчики, которые приезжали на АЗЛК, ЗИЛ. Тогда не хватало промышленности города Москвы квалифицированных специалистов.

И мы, наверное, упустили то время, когда надо было вести пропаганду рабочих профессий. Рабочий всегда найдет в городе Москве себе работу, потому что вакансий рабочих профессий в городе Москве – неиссякаемо.

Юрий Алексеев: А какой вы видите эту пропаганду? Владимир тоже упомянул этот смысл. Слово «пропаганда» он не называл, но тоже говорил о том, что надо популяризировать каким-то образом.

Сергей Чиннов: Я понял ваш вопрос. Давайте так. 23 года назад, в кризис 98-го года, Московская федерация профсоюзов, которую я представляю здесь, вышла к Правительству города Москвы и работодателям, чтобы возродить конкурс профмастерства именно рабочих профессий «Московские мастера». Мы тогда, в 98-м году, провели только по 24 профессиям. Потом мы подтянули учащихся колледжей, стали среди учащихся проводить.

Рабочая профессия дает нормальный… Вот Дмитрий абсолютно прав, с рабочей профессией голодным ты не будешь в городе Москве. Другое дело, что в других субъектах Российской Федерации и с рабочей профессией найти работу очень сложно.

Юрий Алексеев: Поэтому рукастые специалисты из регионов тоже едут сюда.

Сергей Чиннов: Они приезжают сюда вахтовым методом, мы их принимаем. И все равно не хватает. Почти около 1,5 миллиона мы еще из стран ближнего зарубежья в город Москву по патентам привлекаем. И они находят себе работу. И сказать, что работа рабочего непрестижная – ну, наверное, это неправильно. Она высокооплачиваемая. Вот правильно говорят, что сварщик, хороший машинист электропоезда метрополитена… Ну, если я назову ориентировочную цену, которую гарантирует руководство Московского метрополитена…

Юрий Алексеев: Назовите.

Сергей Чиннов: Машинист получает 100–130 тысяч в месяц. Это шестичасовой рабочий день. Да, раньше выходить на пенсию, не как все – в 65. Они уходят чуть раньше, потому что у них своя вредность. Сварщик – тоже больше 100 тысяч. Токарь-универсал на заводе «Салют» уже с высшим образованием – там 300 тысяч. Понимаете?

Юрий Алексеев: Ну, это зарплаты специалистов рабочих профессий именно в Москве. И мы пришли к выводу, что в крупных регионах, действительно, карьеру человеку труда сделать можно.

Сергей Чиннов: Да, вы абсолютно правы, потому что разброс одной и той же профессии… Вот возьмем учителя. Средняя зарплата учителя, как сказал Сергей Семенович Собянин, за прошлый год составила порядка 115 тысяч рублей.

Юрий Алексеев: Важно пояснить, что это в столице, да.

Сергей Чиннов: Ну, это в столице. И за какой период времени? Не за двадцатичасовую неделю, а чуть больше. Потому что учителя у нас подрабатывают не только в этом вопросе, а зарплату считают по кругу. В других субъектах учитель получает намного меньше – 20 тысяч, 15 тысяч.

Поэтому и стоит сейчас вопрос, чтобы за одну и ту же работу платили одинаковую заработную плату. Те же медики в Москве и медики в других регионах. Но как это получится – я не представляю. Потому что доплаты в городе Москве идут из бюджета города Москвы. Надо заработать деньги.

Юрий Алексеев: Нас сейчас проклянут зрители из регионов, поскольку мы так акцентируемся на Москве.

Сергей Чиннов: Нет, они всегда нас уважают.

Юрий Алексеев: Светлана, ну а что в регионах творится? Насколько там персонально получать рабочую профессию и делать карьеру на этом поприще? Могут ли там люди состояться? И что для этого нужно?

Светлана Шевченко: Ну, на мой взгляд, состояться-то можно в любом регионе. Другой разговор, что действительно уровень жизни, уровень заработной платы отличается, да.

И мы можем сказать, что, например, у того же сварщика в Москве, может быть, и не самая высокая зарплата. А вот если он работает на опасных производственных объектах, в условиях Крайнего Севера, то там, конечно, сварщики, особенно если они имеют квалификацию Национальной ассоциации контроля сварки, так называемые сварщики НАКС, то у них зарплата начинается от 130. То есть если вы сегодня посмотрите HeadHunter, то ниже зарплаты у такого сварщика, вакансий с более низкой зарплатой просто нет.

Юрий Алексеев: А человек после школы, отучившись в колледже, может такую квалификацию получить?

Светлана Шевченко: Нет. Он сможет такую квалификацию получить только через пять лет.

Юрий Алексеев: Ну, пять лет – в принципе, тоже неплохо.

Ирина Захарова: Неплохо.

Светлана Шевченко: Да. Но если учитывать, что сварщик в принципе… Вот я сегодня смотрела, специально готовилась к передаче. 50 тысяч рублей – минимальная зарплата. И это сварщик, который работает в жилищно-коммунальном хозяйстве.

Юрий Алексеев: Ирина, вы хотели добавить?

Ирина Захарова: И это при том, что еще действительно нет той конкуренции, которая есть у «белых воротничков». Ну, если очень грубо, то на работных сайтах на одну вакансию приходится… ну, соотношение – 1 к 1 (одна вакансия – одно резюме). Но единственное, если мы будем говорить уже о минусах, – это, конечно, вред для здоровья. Конечно, сварщики, когда они дорабатывают до получения этого статуса… Ну, понятно, что там есть проблемы. И их как-то тоже нужно решать.

Юрий Алексеев: Не умалчивать и проговаривать.

Ирина Захарова: Конечно, конечно.

Юрий Алексеев: Еще одну графику предлагаю посмотреть. Кем россияне хотят видеть своих детей? Агентство «Ромир» проводило это исследование. Ну, признаться, ничего нового здесь нет. На первом месте врачи, потом – адвокат, предприниматель, военнослужащий, программист, инженер, полицейский, госслужащий.

Владимир, нет здесь рабочих профессий. Это результат…

Светлана Шевченко: Но и бухгалтеров и экономистов нет.

Юрий Алексеев: Кстати, да, тоже. Потому что направо и налево говорят о том, что юристов и экономистов полным-полно.

Сергей Чиннов: Хороших нет, хороших нет.

Юрий Алексеев: Но тем не менее рабочих профессий тут пока нет. Это все-таки результат каких-то штампов? Или что-то меняется? Раньше ведь было принято считать: если человек не может десятый-одиннадцатый класс отучиться – все, пусть идет в этот колледж. А сейчас что-то меняется?

Владимир Михайлов: Ну, то, что нет там бухгалтеров, экономистов и юристов…

Юрий Алексеев: Уже спокойнее от этого как-то становится.

Владимир Михайлов: Сегодня их настолько много, что их зарплата сегодня ниже зарплаты рабочих профессий.

Юрий Алексеев: Но в сознании граждан же все равно сидит мысль: если у тебя будет какое-никакое высшее образование – больше шансов состояться в жизни. В современном мире этот подход как-то меняется? Вы это видите на своем примере и на примере коллег?

Владимир Михайлов: Ну, я все-таки, чтобы договорить по теме престижа… Вот когда о престиже, называют сумму – 100 тысяч. Подождите! Высокая зарплата – это не престижная профессия, это уже зарабатывание денег. Либо когда говорят: «Сварщик на Севере – от 130 тысяч». Это престиж, что ли? Это человек уехал, поменяв теплые условия, поменяв родину, уехал на Север работать, как на Луну куда-то. Давайте мы забудем про эту зарплату, говоря о ней как о престижной. Вот назовите мне сегодня хоть один фильм, где пропагандировались бы рабочие профессии, токари те же самые.

Сергей Чиннов: «Склифосовский».

Владимир Михайлов: Когда-то пропагандировались шахтеры, работники сельского хозяйства. Покажите мне. Вы посмотрите, что сегодня государство навязывает, отпустив, так скажем, СМИ или телевидение в свободное плавание. И то, что люди смотрят – вот, пожалуйста. Знаете, давно проводился пример такой, опыт, когда крысам привязывали… Она тыкалась в одну кнопку – получала удовольствие, тыкалась в другую кнопку – получала питание. Так вот, она…

Сергей Чиннов: Владимир, а какую профессию вы считаете престижной?

Юрий Алексеев: И что такое престиж тогда?

Сергей Чиннов: Президент Российской Федерации? Или министр иностранных дел? Ну, они заняты.

Владимир Михайлов: Я вам отвечу, вы же вопрос задали. Какую профессию я считаю престижной? Сегодня руководителей, директоров школ оценивают по количеству поступивших в высшие учебные заведения. Соответственно, они и шлепают тех, кто потом поступают в высшие учебные заведения. Покажите мне, куда на практику можно сходить сегодня. Покажите, где детям с детства… ну, не с самого малолетнего возраста, а начиная с седьмого-восьмого класса, где уроки труда?

Сергей Чиннов: Во всех московских школах… Владимир, услышьте меня!

Владимир Михайлов: Я понимаю. Дайте я отвечу.

Сергей Чиннов: Услышьте меня!

Юрий Алексеев: Сейчас Владимир договорит, Сергей, а потом вам я дам слово.

Сергей Чиннов: В московских школах есть профориентация. Есть инженерные классы, есть профобразование. И дают им одну из рабочих профессий. И они ходят на предприятия города Москвы на экскурсии.

Юрий Алексеев: Ну, справедливости ради, в регионах…

Сергей Чиннов: И их знакомят с нашими технополисами, технопарками. Поэтому вы чуть-чуть отстали от жизни.

Юрий Алексеев: Справедливости ради, я всегда говорю о том, что московская система образования – это вообще отдельная планета. Но даже у меня, допустим, племянница в Рязани, обучаясь в десятом-одиннадцатом классе, может отучиться в свободное время (и школа дает такую возможность), например, на того же парикмахера. И почему бы не овладеть специальностью, если есть время? То есть постепенно это, наверное, приходит. Или вы не видите этого, не замечаете?

Владимир Михайлов: Ну, вы поймите, пока в школе не будут ориентировать… Я не знаю, как в Москве. Я вам говорю то, что в регионах. Даже производства нет. Куда сводить учащихся шестых, седьмых, восьмых, девятых классов, когда они начинают выбирать профессии? Вот я про что говорю. И когда вы мне говорите, что где-то там у вас есть профориентация… А давайте спросим у детей. Вы знаете, на первом месте… Вот вы показали, какими родители хотят видеть своих детей. А они хотят быть блогерами – на первом месте.

Юрий Алексеев: Потому что легко зарабатывать. И вроде как можно много зарабатывать сразу.

Владимир Михайлов: Вот с этим нужно что-то делать. Мало ли кем хотят видеть детей родители. Ребенку выбирать-то.

Сергей Чиннов: Владимир, давайте так. Я вам привел пример по городу Москве. Я не говорю, что это во всей Российской Федерации. Но 2020 год показал, что экскурсии на предприятия можно делать онлайн и знакомить с профессией, в том числе в Иваново, в Брянске, в Смоленске, я не знаю, с новыми профессиями, давать работодателям рассказывать и приглашать оттуда. Обучать сложнее. Хотя обучение дистанционное тоже оказалось возможным, в том числе рабочим профессиям.

Я в свое время заочно учился, юридический факультет. Да, токарем сложно стать заочно, но возможно.

Юрий Алексеев: Зрители постарше наверняка помнят словосочетание «рабочая аристократия». Ну, так назывались трудящиеся с более выгодными условиями труда и с зарплатой повыше. А есть ли эта аристократия сегодня? И кто будет делать рабочие профессии более популярными? Обсудим через мгновение. Ток-шоу «ПРАВ!ДА?». Оставайтесь с нами.

Спор у нас уже завязался. Светлана, подключайтесь тогда к разговору. И Ирина тоже.

Сергей Чиннов: Это диалог, а не спор.

Юрий Алексеев: Диалог, да. В рамках драматургии я буду это называть спором.

Тем не менее, на ваш взгляд, а кто действительно должен готовить? Вот заговорили о том, что можно приходить на предприятия. Правда, сейчас и в регионах, и в крупных городах экскурсии на предприятия организуются. Но предприятия могут обучать и давать более современные знания, а колледжи отстают? Либо в колледжи сейчас вкладываются какие-то деньги – и там появляются современные станки, преподаватели дают какие-то современные навыки, стандарты? За кем будущее? Кто оперативнее и, как следствие, результативнее в этом вопросе, чтобы готовить грамотных, вот тех самых толковых сварщиков, слесарей и так далее?

Светлана Шевченко: В настоящий момент, действительно, в колледжи вкладываются очень большие деньги. Может быть, вы слышали про итоговую аттестацию в колледже, о демоэкзаменах WorldSkills, когда практикоориентированный подход применяется, практический экзамен становится во главу угла. То есть – меньше теории, больше практики. Ребята, во-первых, сдают таким образом экзамен. Во-вторых, могут участвовать в конкурсах профессионального мастерства.

И на то, чтобы колледжи могли проводить такой экзамен, действительно (ну, я опять говорю про Москву в первую очередь, поскольку мы из Москвы), огромные деньги департамент выделяет на оснащение колледжей необходимым оборудованием. Например, один экзамен электромонтажника обходится колледжу больше чем в 30 тысяч рублей. Вы представляете? А ведь эти электромонтажники сдают экзамены круглый год: кто-то – промежуточную аттестацию, кто-то – итоговую аттестацию. Выпускников много. Например, колледж «26 КАДР», с которым мы тесно сотрудничаем, у них есть электромонтажники, у них есть сантехники. И это действительно качественный дорогостоящий экзамен. И ребята блестяще его сдают.

Сейчас новая история, когда мы говорим про независимую оценку квалификации. Наверное, может быть, вы уже слышали об этом. Национальное агентство развития квалификаций, Совет при президенте Российской Федерации по развитию квалификаций – они тоже настроены на то, чтобы все выпускники и все действующие специалисты были профессионалами. То есть невозможно прийти просто, например, со школьным образованием и сдать этот профессиональный экзамен. Ты должен обязательно обладать профессиональными компетенциями.

Юрий Алексеев: Ирина, на ваш взгляд, люди, которые поступают в эти колледжи… Ну, раньше было такое с негативной коннотацией – пэтэушник. А сейчас что-то меняется? То есть ребята, которые приходят учиться, они приходят, чтобы действительно получить знания, а потом построить карьеру и зарабатывать? Или это какой-то контингент, которому лишь бы куда-то, какую-то «корочку» получить?

Ирина Захарова: Вы знаете, я думаю, что дети бывают разные. Ну, с позиции родителя я считаю, что это вообще очень хорошая стратегия. Я всегда как бы за стратегическое построение карьеры. И я совершенно уверена, что эта идея необходимости стратегически смотреть на карьеру и внушать детям эту точку зрения – она для всех категорий, для всех слоев населения набирает больше и больше оборотов, потому что она правильная, потому что она жизненная, потому что очень быстро меняется все вокруг нас.

Что бы мы ни говорили, все-таки акцент с труда смещается в сторону интеллектуальных вещей. И детей правильно и честно к этому готовить, с одной стороны. С другой стороны, нам нужно закрыть потребности текущей экономики. И это влияет друг на друга. Не может экономика развиваться, если у нас недостаточно кадров и не могут кадры достаточно себя реализовать, если негде этого делать.

Поэтому вот эта мысль о слиянии образования с потребностями производства, идея реверсивного образования, которая мне очень нравится, когда образовательные организации идут и взаимодействуют с производством. Когда руководители производств говорят: «Мне нужно получить такой-то результат», – они не очень понимают, за счет каких компетенций. И дальше методологи раскручивают это в обратную сторону и внедряют в образовательный процесс.

Мне кажется, это такая очень интересная и правильная тенденция, которую нужно… ну, которую реализовывать можно и нужно, и которая, может быть, обеспечит нам, в частности, решение, закрытие этих вопросов.

Юрий Алексеев: Владимир наверняка возразит, что Москва Москвой… Вроде бы все правильно, логично, так надо делать. Но тут денег объективно больше. А вот в Костроме ситуация другая. Владимир, а вам вообще нужны выпускники колледжей? Или вам проще набрать людей с горящими глазами и оперативно обучить их именно тем навыкам, которые нужны у вас на предприятии?

Владимир Михайлов: Ну, я считаю, что детей надо приучать к желанию работать и к желанию переучиваться, чтобы они хотели переучиваться. Это я вам говорю как руководитель предприятия с 31-летним стажем. Когда ко мне приходят из любого учебного заведения (из высшего или из ПТУ, как раньше, а сегодня из колледжей), я говорю: «Вас учили вот этому? А теперь вы будете переучиваться». Ни одного готового… Ну, за исключением электромехаников, электромонтажников и электронщиков. А все остальные профессии… Даже швеи – и то нам приходится их переучивать. Буквально все профессии.

Так что нужно воспитывать в детях… Вот я хочу, чтобы поменялось у нас вообще отношение к образованию. Учите ребенка не специальности, а любви к работе. Учите ребенка тому, что ему придется переучиваться, чтобы он был к этому готов и этого ждал, постоянный его рост. А у нас хотят научить какой-то профессии, чтобы сразу он пришел, сразу стал работать и зарабатывать. Ну не бывает такого!

Светлана Шевченко: Я могу Владимира поддержать. Ведь вообще повсеместно весь мир переходит на эту концепцию… от концепции «обучение один раз на всю жизнь» к концепции «обучение через всю жизнь».

Юрий Алексеев: И Владимир (извините, я прерву вас) знает, о чем говорит. Я же прав, что вы имеете специальности: и автослесарь, и водитель, и водитель колесного трактора, и стропальщик, и газоэлектросварщик еще вдобавок? Ничего не забыл? Все правда?

Владимир Михайлов: Да. Ну, у меня много рабочих профессий.

Сергей Чиннов: И это руководитель предприятия.

Юрий Алексеев: Да, при этом руководитель предприятия.

Владимир Михайлов: Я же руководителем предприятия не родился. Я закончил среднюю школу, десять классов. Потом работал автослесарем. Мне исполнилось 18 лет – я три месяца отработал водителем, потом ушел в армию. После армии устроился в пожарную охрану, отработал пять лет. Закончил Ивановское пожарное училище. Потом начались кооперативы, в 90-м году я организовал кооператив. И вот с 90-го года, с 16 февраля 90-го года я учредитель группы предприятий «ФЭСТ».

Юрий Алексеев: Я правильно понимаю, что высшего образования у вас, Владимир, нет?

Владимир Михайлов: Нет, у меня есть высшее образование. Я закончил заочно Балтийский государственный университет «ВОЕНМЕХ» в Санкт-Петербурге, «Экономика и управление на предприятии». Но я его закончил уже в 2000 году фактически, когда уже десять лет отработал и был руководителем предприятия. Да, конечно, у меня есть высшее образование.

Юрий Алексеев: Ирина, хотите что-то добавить или прокомментировать?

Ирина Захарова: Я хотела закончить мысль, прямо одну секунду. Вот эта стратегия, когда дети идут в средние специальные учебные заведения и получают профессию, а потом, если у них есть желание и мотивация идти дальше и продолжать образование в высшие учебные заведения, – она очень правильная, потому что она для жизни очень такая правильная и практичная. Если вдруг что-то с «белым воротничком» не получится, ты всегда можешь вернуться и реализовать себя как специалист.

Юрий Алексеев: Запасной вариант в любом случае есть.

Светлана Шевченко: Профессию рабочего можно получить не только в колледже. Сейчас есть же такое направление в образовании – профессиональное обучение. И тоже можно получить профессию.

Юрий Алексеев: И это быстро, эффективно. И покажут, и дадут практику.

Светлана Шевченко: Это быстро и очень эффективно, да. И работодатели, как правило, как вы говорите, набирают этих ребят с горящими глазами и отправляют их в образовательную организацию, где те получают профессию и получают те навыки, которые нужны конкретно этому работодателю.

Юрий Алексеев: Владимир, вам слово.

Владимир Михайлов: Я не согласен с вами почему? У меня слишком много знакомых, которые всю жизнь учатся. Я понимаю, ты можешь где-то не угадать с первой профессией. Но я еще раз говорю: нужно приучать детей с детства, чтобы они хотели работать, а не так, что один институт, второй, третий, четвертый… Всю жизнь только учатся, а в жизни нигде себя не реализовали. Так что призывать: «Давайте одно образование, потом второе, потом третье, четвертое…»

Я бы так сказал. Вот поступили куда-то на работу, а потом получайте то образование, чтобы повышать свою квалификацию именно в том направлении, в котором вы сейчас работаете. И тогда у вас есть перспектива к росту. А если вы в течение жизни пять раз бросали и начинали, бросались, условно, от токаря от юриста, после юриста – экономист, еще куда-то… А жизнь-то уже прошла. В итоге посмотрели – а сзади ничего нет. Так что нужно выбрать профессию и по этой профессии повышать свою квалификацию, учиться.

Юрий Алексеев: Резонный аргумент, принимается.

Сергей Чиннов: А я не принимаю.

Светлана Шевченко: Вы знаете, а я бы не согласилась.

Владимир Михайлов: Да, мысль интересная и очень дискуссионная, потому что все тенденции и тренды сейчас другие – про life-long learning. Ну понятно, что это такой тренд, который постепенно будет внедряться. Но то, что он имеет место – это совершенно точно. И как раз то, что мы будем менять профессии в течение всей жизни… Вот движение WorldSkills, о котором вы упоминали. И там есть другое движение – FutureSkills. У них совсем недавно вышел очень классный обзор и отчет…

Юрий Алексеев: Мы об этом сегодня тоже обязательно поговорим. Времени все меньше.

Владимир Михайлов: Хорошо.

Юрий Алексеев: Сергей, а нет ли некоего лукавства в том, что мы говорим: «Да, рабочей профессией, если учиться и если хотеть, можно хорошо зарабатывать»? Тем не менее, читаешь публикации и понимаешь, что крупные российские корпорации нет-нет да переходят на модель «ноль людей»: где-нибудь в шахтах поменьше людей, потому что они нарушают технику безопасности, они болеют, курят и так далее. Можно избавиться от людей. Какая-нибудь деревообрабатывающая промышленность – она же тоже может без людей работать. Ну, там минимальное количество сотрудников.

Вот нет ли в этом вопросе лукавства? И тогда получается, что рабочих нужно гораздо меньше, но они нужны совсем с другими компетенциями, как сейчас принято говорить?

Сергей Чиннов: Вы понимаете, лукавство в любом случае и в моих словах есть, и в вашем вопросе есть. Я бы сказал по-другому: рано или поздно действия человека сведутся к минимуму. По крайней мере, говорят, что такси к 2030 году будет без водителей (и неважно, какой национальности). Машинисты метрополитена будут тоже не нужны, будет все на автоматике.

Правильно говорят, что сейчас швея – это не та профессия, которую мы знаем, на «Зингере» работает и шьет вручную. Заседание трехсторонней комиссии в конце декабря проходило в технопарке «Кунцево». Если посмотреть, как работают там эти швеи, то можно сказать, что это высший пилотаж, потому что там станок стоит 2–3 миллиона долларов. И там очень престижно. И директор этого предприятия сказал: «Их нельзя называть «швея». Их называть совсем по-другому».

А у нас в квалификационном справочнике нет такой профессии. Когда мы говорим: «Приходите, швеи», – да, непрестижно. А когда назовут, я не знаю, оператором швейного оборудования, то, наверное, кто-то придет.

Юрий Алексеев: Ну, придумали же слово «мерчендайзер».

Сергей Чиннов: Понимаете, профессии меняются. И будут отмирающие профессии. Однозначно юристов не будет, экономистов не будет.

Светлана Шевченко: И как раз поэтому работник должен уметь учиться и психологически быть готовым переучиваться всю свою жизнь.

Юрий Алексеев: Как получить признание человеку физического труда, и не только у нас в стране? Об этом – далее в ток-шоу «ПРАВ!ДА?».

Прежде чем продолжить, еще один комментарий от блогера Радиста Отто, которого мы слушали в самом начале.

ВИДЕО

Радист Отто: Работа радиомонтажника мне реально понравилась. Я освоил паяльник. Это даже оказалось реально интереснее и прикольнее, чем работа электриком, потому что электрик больше работает по сетям, там работа плюс-минус везде одинаковая. Монтаж печатных плат, разумеется, поинтереснее. Во всяком случае сейчас, где я работаю, у меня очень много продукции всякой разной. То есть это не рутинная работа.

Вот я читаю всякие описания в Интернете, и там написано: «Радиомонтажник – это рутинная работа, сидеть, усидчивость нужна». Усидчивость нужна, базара ноль. Но конкретно назвать это рутиной я не могу, потому что у меня, еще раз повторяю, очень много различных изделий, они чередуются. То есть очень редко, чтобы я месяц, два или три подряд делал одно и то же. То есть платы меняются. В любом случае какая-то смена обстановки происходит. В любом случае как бы не надоедает.

Юрий Алексеев: Ну, Радист Отто вообще работал фельдшером на «скорой помощи», а потом заскучал или решил попробовать себя в другой стезе.

Сергей Чиннов: Но главное, что нашел себя.

Юрий Алексеев: Да, нашелся на предприятии, на заводе.

Владимир, мы уже упоминали здесь WorldSkills. Это такая всемирная олимпиада рабочих профессий. Вы считаете ее приносящей пользу, что ли, и нашей стране тоже? Потому что очень разное отношение я к ней встречаю. Кто-то говорит, что это исключительно реклама и лобби каких-то крупных брендов европейских, а наши бренды не могут попасть на эту олимпиаду – соответственно, не могут представить свою технику. А рабочим – им без разницы, с чем работать, например, будет это «Профессии Москвы» ил и WorldSkills.

Владимир Михайлов: Ну, я что могу сказать? Конечно же, работать на конвейере или на массовом производстве – это намного сложнее и труднее, чем где-то творчески работать. То, что нас не пускают куда-то – так это общеизвестно. Можно приехать на любую выставку международную и посмотреть, что там есть российское. Почему не пускают – это уже второй вопрос.

Юрий Алексеев: Понял, да.

Светлана, а как наши себя вообще показывают, если сравнивать с коллегами из других стран?

Светлана Шевченко: На самом деле проблема действительно существует, если мы говорим…

Юрий Алексеев: Проблема какая?

Светлана Шевченко: Проблема использования определенного типа оборудования, определенного типа, может быть, какой-то сухой смеси, если мы говорим про штукатуров, маляров, плиточников. В стандартах WorldSkills четко прописано, что у вас должно быть. И в первую очередь это рассчитано на иностранного производителя. Это правда. Но при этом ребята, которые участвуют, они действительно очень высокопрофессиональные. У них, как вы говорите, горят глаза. Они хотят быть победителями. Они хотят быть победителями всероссийского чемпионата, московского чемпионата.

Юрий Алексеев: Что им участие дает? Это деньги, престиж какой-то, работодатель премию добавит?

Светлана Шевченко: Ну, вначале они даже не работники, вначале они студенты. И в колледже им это не дает престижа. Ну, только осознание того, что ты самый лучший. Ведь отличники всегда были, да? Они хотят быть самыми лучшими, они хотят получать только одни пятерки, они хотят выигрывать конкурсы. А уже когда они начинают их выигрывать… Победитель международного конкурса действительно получает стипендию значительную. И их на самом деле отрывают с руками. То есть ребята, которые участвуют в этих конкурсах, они уже после второго-третьего курса колледжа трудоустроены. Им платят действительно повышенную зарплату, потому что они понимают, что эти ребята очень хорошо умеют работать руками.

Юрий Алексеев: Ирина, а в таком случае есть проблема (ну, мы знаем фразу «утечка мозгов») «утечки рук», что ли, в том числе и благодаря подобного рода соревнованиям, когда выявляются лучшие? Получается, что и в других государствах тоже могут работодатели предложить выгодные условия.

Ирина Захарова: Светлана говорит, что есть. Тут я как-то не могу комментировать по поводу «утечки рук». Но я все-таки думаю, что это движение WorldSkills – очень хороший способ поднять интерес к рабочим профессиям.

Юрий Алексеев: Та самая пропаганда и популяризация, о которой говорили Сергей с Владимиром.

Ирина Захарова: Абсолютно. Конечно, этим нужно пользоваться, абсолютно точно, и поднимать значимость. В общем, это звучит сейчас. Но я думаю, что звучит недостаточно. Можно сделать, чтобы звучало больше и лучше. Последний чемпионат в Казани очень хорошо прогремел.

И я думаю, что это нужно дальше раскручивать и развивать, решая проблемы с тем, что нас куда-то не пускают, решая проблемы утечки. Понятно, что человек всегда ищет, где лучше. Мне кажется, это, наоборот, лучше, потому что это стимулирует как-то тоже наших людей, наших работодателей к тому, чтобы искать способы, чтобы удержать самых лучших людей у нас. Мне кажется, конкуренция всегда полезна.

Юрий Алексеев: Владимир, ну и вам финальное слово. Что, помимо вот тех самых компетенций, о которых мы так подробно сегодня говорили, нужно хорошему специалисту с рабочей профессией? Ну, если, допустим, он самозанятый, как минимум он должен разбираться в бухгалтерии, должен разбираться в юриспруденции. А что еще нужно?

Владимир Михайлов: Хорошему специалисту? Желание работать. Вы знаете, есть такое высказывание: «Нужно не работать, чтобы жить, а жить, чтобы работать». Соответственно, когда слышишь… Конечно, можно какие-то хобби иметь. Но я как трудоголик считаю, что хобби надо иметь то, которое тебе помогает в дальнейшей жизни. Стремление к победе в любом случае у людей – что у девушек, что у молодых людей – всегда должно быть. Вот про эти конкурсы.

А то, что «утечка рук»… У нас «утечка рук» идет давно. И когда говорят, что у нас «мозги утекают» – да нет, у нас в начале 90-х годов поехали рабочие профессии: водители, каменщики, еще кто-то. Текут туда, где зарплата больше. Так что прежде всего нам в дальнейшем, чтобы у нас страна развивалась, нам нужно воспитывать детей, которые хотят работать, а не хотят бездельничать.

Юрий Алексеев: Спасибо.

Ну что, получается, что даже в наш цифровой век без рабочих профессий не обойтись. Главное – понимать, что для успешной карьеры надо уметь быстро схватывать все новое и никогда не стоять на месте. Деньги к таким приходят быстрее.

У каждого из наших гостей своя правда. Кто прав, а кто – нет, решаете только вы. Адреса наших соцсетей – в низу экрана. Подписывайтесь, делитесь мнением о выпуске. Меня зовут Юрий Алексеев. До свидания.

Миллениалы выбирают другие направления. Не совершают ли они ошибку? Ведь рынок труда переполнен юристами и экономистами, а грамотные сварщики и электрики – в дефиците