«Зарплаты подросли, а уровень жизни — нет». О настоящем и будущем рынка труда в России

Гости
Олег Шеин
вице-президент Конфедерации труда России
Ксения Юркова
эксперт рынка труда

Работы не будет, - утверждает депутат Госдумы Олег Шеин. По его словам, уже в обозримом будущем 15 миллионов россиян останутся не у дел. Какие профессии уйдут и какие появятся? И неужели масштаб потрясений будет настолько серьёзным?

Марина Калинина: Мы переходим к следующей теме. 15 миллионов человек могут потерять работу. Это сообщили в Госдуме. А причина – это технологический прогресс. Потому что их профессии просто окажутся невостребованными. Речь идет о тех сферах, где не нужно образование. Об этом журналистам рассказал член комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов Олег Шеин. Так, депутат прокомментировал исследование о том, что 57 профессий уже к 2030 году исчезнут.

Константин Чуриков: То есть это случится уже довольно скоро, примерно лет через 10 с небольшим. Смотрите, что за исчезающие профессии обнаружили эксперты. Итак, согласно этому исследованию, которое составили в агентстве стратегических инициатив и в Московской школе управления Сколково, вот эти 57% исчезнут, появятся 186 новых. Кандидаты на выход – это продавцы, водители, курьеры, охранники, официанты. Интересно, кто будет людям еду все-таки приносить. Менеджер по кредитам. Я, кстати, не верю, что исчезнут эти люди. Все уйдут, а менеджеры по кредитам останутся. Корректор и нотариус. А кто появится, Марин?

Марина Калинина: Смотри.

Константин Чуриков: Это генетический консультант. Это мне очень понравилось.

Марина Калинина: Генетический консультант. Интересно, да. Сетевой врач такой.

Константин Чуриков: То есть телемедик.

Марина Калинина: Киберисследователь. Страшно представить, как он будет выглядеть. Проектировщик интерфейсов беспилотников и тьютор по эстетическому развитию.

Константин Чуриков: Сейчас мы будем все эти прогнозы, такие футурологические отчасти, отчасти очень пугающие, будем обсуждать с Ксенией Юрковой. Это исполнительный директор Национального центра занятости. Ксения Александровна, здравствуйте.

Ксения Юркова: Добрый день.

Константин Чуриков: Мне интересно, а как так в школе Сколково заранее знают, что появятся тьюторы всякие, генетические консультанты.

Марина Калинина: Может, они там сами и придумывают?

Константин Чуриков: Менеджеров по кредитам в России не будет.

Ксения Юркова: Здесь мы говорим про прогнозы на 2030 год. Я думаю, что в 2030 году говорить об этом рано. Не раньше, чем 2070-2080 годы мы можем говорить об исчезновении профессий, которые сейчас у нас популярны – это продавцы-консультанты, охранники. Что это за 15 миллионов? 15 миллионов не людей, которые работают по этим профессиям, а 15 миллионов людей работают по профессиям, которые не требуют какого-то опыта, какого-то образования. То есть максимально удешевить процесс, сократить какие-то издержки, автоматизировать бизнес и, соответственно, убрать человеческий труд. Мы об этом говорим.

Марина Калинина: Но 15 миллионов человек – это все-таки очень большое количество. Почему именно такой прогноз сейчас делается? Делается же прогноз не просто так на 2030 год, а мы все видим и понимаем, что это не так уж и далеко.

Ксения Юркова: Откуда наши коллеги из Сколково взяли цифру 15 миллионов, я, к сожалению, сказать не могу. Знаю, что нет там сильного института исследования труда. Поэтому я не думаю, что эти прогнозы точные. Тем более мы говорим про 2030 год. Очевидно, что этого не будет.

Константин Чуриков: Там еще есть такая структура – Агентство стратегических инициатив, более весомая.

Ксения Юркова: Это уже посерьезнее, конечно. Но, опять же, прогнозы на 2030 год пугают и говорят о том, что не совсем корректны данные исследования.

Константин Чуриков: Давайте вот это исследование, как бы кто к нему ни относился, на нашу российскую почву поставим. Вы говорите, что у нас люди работают в определенных профессиях. А вспомним о том, что у нас очень многие работают вообще не по профессии. Диплом об одном, а люди о другом. Причем, находятся в том секторе, который гораздо ниже полученного образования. Вот если представить, что в стране ничего не будет меняться, что будет с этими людьми? Они себя смогут применить в тех сферах, где требуется образование, переобразование? Люди себя найдут?

Ксения Юркова: Конечно, мы говорим о том, что больше половины людей (до 80%) работают не по профессии. Чаще всего после школы выбирают профессию под давлением родителей (бухгалтер, экономист, юрист – самые популярные профессии в 1990-2000-е года), а потом уже идут кто куда, чем нравится или чем приходится заниматься. Потому что кто наши продавцы в магазинах? Кто наши охранники? Вряд ли они выбрали эту профессию с детства и пошли учиться туда. Конечно, сейчас у нас большой процент труда – это труд, не требующий квалификации. Если мы говорим о будущем, то, конечно, это наука, это IT-сфера. И туда просто так не попадешь. Если ты можешь прийти в охрану, даже парикмахером пойти работать без спецобразования, как бы это странно ни звучало…

Марина Калинина: Как же парикмахер без образования?

Ксения Юркова: Я имею в виду, что где-то на практике.

Константин Чуриков: Конечно, брить налысо мы все можем.

Ксения Юркова: Не обязательно заканчивать. Где-то там подучился, где-то там подучился. Мы про разный уровень парикмахеров с вами говорим. То в IT-направление, конечно, ты уже не пойдешь без профильного образования. И придется учиться. Я надеюсь, что на этом будет делаться акцент. Не отпускать наших молодых специалистов куда-то за границу работать. Потому что они еще пригодятся.

Константин Чуриков: Уважаемые зрители, боитесь ли вы потерять работу? Какова ситуация там, где вы трудитесь? Есть ли у вас риск увольнения? Позвоните и расскажите. Нам пишут, что «точно потеряем работу, потому что много мигрантов – мигранты наступают на пятки». «А как же 25 миллионов рабочих мест, которые должны создать?» - вопрошает Приморский край. Кстати говоря, вот эти планы по увеличению количества рабочих мест. В то время как у нас и рабочих рук в стране становится меньше, да и автоматизация производства происходит. Не кажется ли вам, что есть какое-то противоречие между этой задачей про 25 миллионов рабочих мест и эффективностью производства?

Ксения Юркова: Я скажу, что мигранты в плане трудоустройства, в плане занятости несут нам большие риски, нежели технологический процесс. Потому что мигранты уже в принципе есть по всей России, а технологии дошли далеко не до каждого региона нашей страны, не до каждой глубинки. Мы до сих пор на лошадях ездим еще и отапливаем дровами дома. О каких технологиях мы говорим? Поэтому здесь, конечно, да.

Марина Калинина: У нас есть звонок. Нам дозвонился Сергей из Курганской области. Сергей, здравствуйте.

Зритель: Добрый день.

Константин Чуриков: Добрый.

Зритель: По своей профессии (а их несколько у меня) я практически не работал. Но исходя из того, что у меня есть возможность путешествовать по всей России, в том числе находясь в Москве, я видел такие вещи, когда люди действительно хайтеком просто погружены, прямо с головой. А если брать Челябинскую, Курганскую, Тюменскую или глубинку какую-нибудь, Кемеровскую или Башкирию, там совсем этого нету. То есть это только проклевывается. И у большинства телефоны кнопочные, не говоря уже о планшетах или чего-то подобного.

Константин Чуриков: Да, спасибо за ваш звонок. Скажите, пожалуйста, Ксения Александровна, мы все время поднимаем зарплатный вопрос, жизнь такая, скажите, а вот эта трансформация рынка труда, наличие каких-то новых компетенций, поиски каких-то генетических консультантов, тьюторов по эстетическому образованию, они подразумевают, что если есть спрос на этих специалистов, то, соответственно, будет и больше финансовая мотивация. Есть ли шанс, что зарплата будет больше в новом месте у человека, компетентного?

Ксения Юркова: Вы правильно сказали – здесь вопрос спроса и предложения. Если сейчас IT-направление активно развивается, а специалистов не хватает, соответственно, все больше и больше получают сотрудники в данном направлении. Если мы говорим про будущее, в принципе сейчас подрастающее поколение – они все погружены в эту сферу. И для них это будет нормой. Так же как для нас сейчас знание иностранных языков, английского языка – это в принципе уже норма. Мы часто ездим путешествовать куда-то за границу.

Константин Чуриков: По статистике редко.

Ксения Юркова: Знание английского становится нормой. То и знание IT-технологий тоже в принципе уже…

Константин Чуриков: Вы знаете, когда в прошлом году у нас происходил чемпионат, я внимательно следил за знанием английского, у людей, мне кажется, это до сих пор не норма. Даже по опросам общественного мнения (люди сами вольны говорить, знают они или нет), это не больше 20%, и то в крупных городах. У нас есть возможность поговорить, кстати говоря, с депутатом Государственной Думы Олегом Шеиным, который как раз комментировал то исследование. Олег Васильевич, здравствуйте.

Олег Шеин: Добрый день.

Марина Калинина: Мы хотели от вас лично услышать ваш комментарий, потому что вы там еще много что сказали интересного.

Олег Шеин: На самом деле ничего нового особого я не сказал. Мы находимся в условиях четвертой промышленной революции. И если в начале XX века технологий прогресс избавил человечество от необходимости рутинной работы на селе. 100 лет назад 90% работали на селе и только 10% в городе. Мы знаем, что сегодня соотношение другое. В середине XX века автоматические линии во многом заменили человеческий труд в индустрии. То сегодня грядет прогресс…

Константин Чуриков: Погода в России плохая. Микрофон телефон задувает. Вы пока где-нибудь спрячьтесь. Скажите, пожалуйста, Олег Васильевич, как вы думаете, в условиях как раз этого постиндустриального общества, этих вызовов наше государство готово отразить эти вызовы времени и сделать так, чтобы вверенное население, то есть люди, не пострадали от этих технологических революций.

Олег Шеин: Минтруд и НИИ труда при министерстве говорит только об одном: «Не надо беспокоиться. Все будет хорошо. Технологии берут эти профессии, сформируют другие. Поэтому не стоит никому тревожиться».

Марина Калинина: Дело все в том, что для того, чтоб сформировать группу людей, которые смогут занять новые рабочие места по новым профессиям, нужно их этому научить сначала.

Олег Шеин: Не только это. Технологические изменения предполагают уменьшение потребностей в труде как таковом. Поэтому надо рассматривать задачу и сокращения продолжительности рабочей недели с 40 часов до 35, что и сделали французы без снижения зарплаты. Надо снижать пенсионный возраст. Потому что это способ убрать избыточную рабочую силу. И, конечно, проводить переквалификацию кадров. Очевидно, есть сегменты, где у нас недостаток рабочей силы. У нас переизбыток продавцов, переизбыток водителей, охранников и недостаток врачей, недостаток преподавателей, и, очевидно, недостаток недостаток в социальной сфере.

Константин Чуриков: Олег Васильевич, вы же депутат. Представьте, что вы думскому большинству говорите: «Давайте снизим пенсионный возраст. Давайте сейчас подготовим людей». Что вам скажут в ответ, как вы думаете?

Олег Шеин: Они ничего не говорили. В прошлом году мы вели эту дискуссию. Но мы вели в одностороннем порядке. То есть от нас были аргументы, от нас были расчеты, математические выкладки. С той стороны были лозунги, больше ничего.

Константин Чуриков: Спасибо за ваше участие в нашей программе. Жалко, что по телефону. Всегда вас рады видеть в студии. Олег Шеин, депутат Государственной Думы. Ксения Александровна, смотрите, тут пришла СМС-ка некоторое количество времени тому назад. Из Приморья. Пенсионер, 58 лет: «5 лет ищу работу, хожу на биржу труда. Сегодня тоже пришел. Спросили – зачем пришел?» О центрах занятости государственных давайте с вами поговорим. Что это за организация? Насколько они идут в ногу со временем?

Марина Калинина: Насколько они эффективно работают, действительно ли они предоставляют рабочие места людям.

Ксения Юркова: Мы очень часто поднимаем как раз вопрос о центрах занятости. И вторая всегда сожалею о том, что, наверное, они не так эффективны, как хотелось бы. Если говорить про реальные бизнесы рынка труда, с которыми я сталкиваюсь каждый день, то зачем люди ходят на биржу? Ровно для того, чтобы встать на учет и получать пособие. Активных случаев, когда центры занятости сотрудничают с прямыми работодателями, когда они подбирают работу людям и люди верят в них, я такого не встречала.

Марина Калинина: Но это же их прямая обязанность это делать. Почему этого не происходит?

Ксения Юркова: Здесь нужно, наверное, говорить о мотивации к выполнению своих функциональных обязанностей и к уровню квалификации кадров, которые там работают. Я говорю ровно то, что есть сейчас на данный момент – о реалиях. То есть люди приходят к нам из Центра занятости, говорят: «Слушайте, подпишите нам, пожалуйста, отказ о том, что вы нам не предоставили работу». Он ходит, несколько раз собирает такие подписи, встает на учет, и ему платят определенную сумму.

Константин Чуриков: Смотрите, когда мы говорим об этих вызовах времени, о том, что мир меняется и мы вместе с ним, и «мы изменимся», - говорят нам эксперты, мы имеем в виду всю страну или только Москву, Петербург и крупные города? Потому что давайте себе представим вот это постиндустриальное общество и как раз перечисленные профессии. Все меня не отпускает генетический консультант. На уровне малого города (Братск, Бийск, Тутаев) – там правда нужен будет какой-то тьютор по эстетическому воспитанию?

Ксения Юркова: Для того, чтобы посмотреть, что будет в будущем, можно посмотреть, что есть сейчас, и как региональные города, глубинка отстает от Москвы и от Санкт-Петербурга в тех же профессиях, в том же технологическом прогрессе. И, конечно, будут нужны профессии. Возможно, нужен будет генетический консультант. Везде есть обеспеченные люди, которым надо куда-то тратить эти деньги.

Константин Чуриков: Везде?

Ксения Юркова: Практически везде. Их немного. Мы говорим про процент обеспеченных людей. В каждом городе по крайней мере есть мэр, которому нужно…

Константин Чуриков: Особый человек. Это да. В этом смысле правда.

Марина Калинина: Ксения Александровна, Национальный центр занятости как-то может перестроить работу вот этих центров занятости, которые на местах находятся и в которые люди приходят и уходят ни с чем?

Ксения Юркова: Я думаю, что здесь можно перестроить всю ситуацию только политика государства, желание государства. Потому что, как говорят у нас, вопрос: «Что у нас – безработица?» Я бы не сказала.

Марина Калинина: Если сидит конкретный человек в службе занятости, к нему приходит человек, который потерял работу, встает на учет и говорит: «Вы мне дайте работу». А служба занятости говорит: «Хорошо. Мы посмотрим». Ничего при этом не делает. Человек получает какое-то время пособие, потом его этого пособия лишают. То есть в чем заключается тогда их работа и почему их нельзя контролировать и все-таки как-то заставить, не заставить просто выполнять свои прямые обязанности? Никто же больше от них ничего не требует.

Ксения Юркова: Опять же говорю – здесь вопрос, который решается на более высоком уровне, на государственном уровне. Вопрос в мотивации тех же центров занятости и в поставленных задачах.

Константин Чуриков: Между прочим, хорошо бы еще зрителей спросить, пока есть время: «Как вы думаете, какие профессии точно исчезнут в ближайшие 10 лет?» Нам зрители пишут из Волгоградской области, что им кажется, что через 10 лет исчезнет профессия депутат. Сейчас послушаем Владимира из Москвы. Владимир, здравствуйте.

Зритель: Добрый день. Мне 51 год. Вопрос такого порядка. Пенсионный возраст повысили, чтобы работали больше человек. 25 миллионов должны создать новых по указу президента. И тут же 15 миллионов сокращать. Консенсус какой-то должен быть? Либо сокращать…

Константин Чуриков: Цифры не бьются, вы хотите сказать?

Зритель: Да.

Константин Чуриков: Спасибо, Владимир. А вы в какой сфере работаете?

Зритель: Продавец.

Константин Чуриков: А что продаете?

Зритель: Технику.

Константин Чуриков: Спасибо. Смотрите, хорошо. Я сейчас продолжу ряд, что зрители думают делать. Пишет Краснодарский край: «Пойдем в сортировщики московского мусора». Иркутская область: «Улетим на Луну искать работу». Нижний Новгород пишет: «Если работы не будет, зачем молодежи рожать более 1 ребенка?»

Марина Калинина: Забайкальский край: «Я сантехник. А сантехники нужны всегда».

Константин Чуриков: Это правда. Есть вещи, которые люди будут делать всегда. Давайте сейчас обратимся к небольшому стрит-току. Наши корреспонденты спрашивали астраханцев, владикавказцев и липчан, как они работают и, как кажется, изменится ли ситуация на рынке труда.

ОПРОС

Константин Чуриков: Как вы думаете, работник котельной, которая углем топится или дровами, останется с нами эта профессия?

Ксения Юркова: Я уверена, что практически любой труд можно автоматизировать. Если мы говорим про учителя музыки, сейчас много интерактивных обучающих программ, которые учат. Если мы говорим о росписи по фарфору, то это тоже автоматизируется все. Пекарь – тем более. Сейчас 90% выпечки выпекается на пекарнях.

Марина Калинина: А как же человеческие руки? Как же общение с тем же преподавателем музыки, с тем же таксистом, который возит пассажиров?

Константин Чуриков: Поговорить любим.

Ксения Юркова: Здесь вопрос цены. Если мы говорим, что репетитор раньше стоил каких-то запредельных денег, то сейчас часто по тому же скайпу преподают. То есть, конечно, это не полная автоматизация, но частичная. То есть человек в регионе, обладающий знаниями английского языка, подает объявление. И для своего региона зарабатывает достаточно хорошие деньги, нежели взял бы преподавателя из Москвы.

Константин Чуриков: По поводу работника котельной я просто спрашивал к тому, что энерготехнологии, хочется верить, когда-нибудь поменяются в нашей стране и не надо будет в топку подбрасывать угля. Нам звонит Александр, Камчатка. Дозвонился регион, где всегда полночь. Александр, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Вы говорили по поводу того, что все автоматизируют. Смотрите, я по образованию мастер по обслуживанию холодильных компрессных машин и установок. Чтобы мне устроиться на работу в свое время, мне надо был опыт. Чтобы мне получить опыт, мне нужно устроиться на работу. Следовательно, это замкнутый круг. И пришлось мне идти работать водителем. И уже 10 лет я работаю водителем. И думаю, что эта профессия никуда не уйдет.

Константин Чуриков: Александр, судя по всему, на износ работаете, потому что у вас сейчас по местному времени, кажется, почти полночь, да?

Зритель: Ну, да.

Константин Чуриков: Понятно. Александр, мы надеемся, что на Камчатке все останется как прежде и водители будут нужны. И вообще все, кто сейчас нас видит и слышит, они останутся при своих рабочих местах. Но хотелось бы, чтобы зарплаты поменялись. Вот последний вопрос как раз к вам по поводу зарплат. Как сейчас меняется ситуация с предложениями зарплат по вакансиям? Есть какое-то движение вверх?

Ксения Юркова: Сумма зарплаты и уровень жизни людей. Сумма меняется, уровень жизни остается на прежнем уровне. Потому что цены у нас тоже растут. Смотря с какой стороны посмотреть на ситуацию.

Константин Чуриков: С одной стороны, я вас понял. С другой стороны, есть какой-то определенный процент лукавства. Мы понимаем, что никак… Давайте сравним Забайкалье и Псковскую область. Наверное. Как-то принципиальных отличий нет. Давайте сравним, может быть, в чем-то Москву и Петербург. Какие тут отличия? Почему в Петербурге зарплаты меньше, чем в Москве?

Ксения Юркова: Я немножко про другое. Я говорю про зарплаты 10 лет назад и зарплаты сейчас. Да, зарплаты стали чуть выше. Но цены тоже подросли. Поэтому я и говорю. А если мы говорим про уровень жизни, это один вопрос. Если мы говорим про уровень зарплат, то другой. Скажу так: зарплаты подросли. Уровень жизни…

Марина Калинина: В связи с тем, уровень жизни и цены подросли гораздо больше, чем зарплаты, тут они же взаимозависимы, эти суммы.

Константин Чуриков: Смотрите, что нам пишут. «Заменит ли депутатов искусственный интеллект?» Я думаю, что мы не знаем пока. Нам пишут, что по-прежнему нужны дворники, грузчики, и все на минималку, «и то не факт, что заплатят», - пишут о таком кидалове на рынке труда.

«Без учителя обойтись можно, а без сантехника никогда», - Самарская область.

Ксения Юркова: Написал сантехник.

Марина Калинина: Слесарь, сантехник, строитель – мне кажется, такие профессии…

Константин Чуриков: Челябинская область пишет: «Исчезнут в первую очередь центры занятости». Видимо, имеются в виду государственные центры. Как вы думаете, исчезнут, да?

Ксения Юркова: Я думаю, что да.

Константин Чуриков: Это нам сказала Ксения Юркова, исполнительный директор Национального центра занятости. Спасибо большое, Ксения Александровна.

Ксения Юркова: Спасибо.

Константин Чуриков: Но это еще не все?

Марина Калинина: Да, это еще не все.