Ольга Арсланова: Прямо сейчас мы приветствуем в нашей студии Сергея Лескова. Юрий Коваленко: И его личное мнение. Ольга Арсланова: Я же сказала, что мы будем анализировать главные события этой недели. Как раз будем это делать вместе с Сергеем Лесковым. Точнее, Сергей Лесков будет анализировать, а мы задавать наводящие вопросы. Сергей Лесков: Договорились. Разделение труда. Сегодня произошло событие, в которое, наверное, никто не верил: встретились лидеры Северной и Южной Кореи впервые за много-много десятилетий. И вообще впервые в истории лидер Южной Кореи ступил на территорию Северной Кореи, а лидер Северной Кореи поставил свою ногу на территорию Южной Кореи. В общем-то, трагическая история Корейского полуострова достаточно хорошо известна. Договорились о чем-то? Какое будущее будет у двух этих столь похожих и непохожих стран, пока сказать трудно. Но лидер Северной Кореи Ким Чен Ын уже пообещал своему новому другу, что не будет будить его на рассвете раскатами ядерных испытаний. Ну что же, пусть корейские дети спокойно спят. Уже одно это, конечно, немало. Если двигаться вслед Солнцу на запад, то важные события произошли в районе, который мы называем Средней Азией. Казахстан, который входит во многие союзы вместе с Россией, дал согласие США на использование своих портов на Каспийском море для транспортировки американских военных грузов в Афганистан. Что это значит для России? А если еще вспомнить, что в Казахстане намечен переход на латиницу с 2025 года, не означает ли это, что наш ближайший партнер и, как мы привыкли считать, друг поднимает якорь, чтобы выйти из русского мира? Юрий Коваленко: Неужели наш потенциальный союзник станет противником? Сергей Лесков: В общем-то, конечно, встреча лидеров, товарищей, господ по фамилиям Мун и Ким затмевает все мировые новости. Ольга Арсланова: Поэтому вы с нее и начали. Сергей Лесков: Да. Кстати, вы знаете, что родовая фамилия Ким означает? Ее выбрал себе родоначальник династии Ким Ир Чен, когда был еще китайским партизаном где-то в 1940-х годах. Ольга Арсланова: Я думаю, что-нибудь "комсомол и марксизм". Сергей Лесков: В переводе с то ли китайского, то ли корейского языка это означает "восходящее солнце". Кто бы сомневался? Оля как знаток английского языка может решить, что фамилия "Мун", фамилия английского президента – это "восходящая Луна". Нет. Далеко не так. Хотя такое совпадение достаточно символичное. В общем-то, давайте попробуем подумать, что может быть в результате этой встречи. Первый вопрос, который, конечно, напрашивается – возможно ли объединение этих двух стран? На память приходит объединение Германии, которое оказалось не объединением, а поглощением, конечно. Кстати, сколько народу живет в Южной Корее и в Северной Корее? В Южной Корее живет 75 млн, в Северной Корее – 25 млн. Хотя статистические данные по Северной Корее… Это совершенно герметичная страна. Они неизвестны. Там и уровень ВВП является большим секретом. Но по части Южной Кореи известно, конечно, что это одна из самых бурно прогрессирующих стран в мире, особенно в последние 20 лет там проведены фантастические преобразования. Но, например, расходы на науку, а именно это определяет уровень развития страны, выросли за 20 лет в 5 раз. Трудно в это поверить. Но расходы на науку в Южной Корее – 75 млрд долларов. Больше, чем расходы на науку во Франции и в Великобритании. И в 2 раза больше, чем расходы на науку в России. По расходам на науку эта страна стоит на 5 месте в мире после США, Китая, Германии и Японии. То есть это не просто промышленный гигант, а это высокотехнологичный гигант. При этом территория там, конечно, небольшая. Собственно, наши дороги ведь все заполнены южнокорейскими машинами. Я что-то не слышал, чтобы кто-то жаловался на южнокорейские машины, равно как и на телефоны фирмы Samsung. Можно много что говорить. Что производит Северная Корея, мы не знаем. Юрий Коваленко: И чем они могут быть друг другу интересны в экономическом плане. Сергей Лесков: Нет, там есть, конечно, одна штука, которая может быть интересна Северной Корее. Вы делаете непонимающее лицо. Это атомная бомба. Ольга Арсланова: Я как раз об этом хотела вас спросить. Ведь Северная Корея отказалась от ядерных испытаний. Сергей Лесков: Это мы не знаем. Сегодня отказались, завтра вспомнили. Иран тоже отказывался. Вы понимаете, если вдруг произойдет объединение этих двух стран, здесь возникает два вопроса. Во-первых, на каких условиях? Пример Германии говорит о том, что это было не объединение, а поглощение. И, конечно, наследника духовного богатства и политического багажа семьи Ким не может не волновать судьба лидера ГДР Эрика Хонеккера, который просто подвергся в преклонных годах, по-моему, несправедливому политическому преследованию. Он же знает это. И если южнокорейцы сажают в тюрьму своих родимых президентов, то что они сделают с главой трудовой партии КНДР, страшно представить. Хотя хуже, чем он поступает со своими политическими противниками… Там вроде бы он из огнемета расстреливает, судя по легенде. Так или иначе, условия такого объединения непонятны. Но если вдруг они договорятся, может ли появиться кентавр с промышленным и социальным уровнем развития, как в Южной Корее, и в то же время с атомной бомбой? Я думаю, что этот вариант будет самым плохим для всех стран региона – для Японии, которая опекает Южную Корею, для Китая, который опекает Северную Корею. Ольга Арсланова: И для Соединенных Штатов тоже. Сергей Лесков: Для Соединенных Штатов Америки, для России, которая имеет границу с Северной Кореей. Для всех. А вдруг они договорятся? Юрий Коваленко: Эксперты говорят, что скорее всего это будет торгово-экономический союз, связанный с выводом из тени всевозможных человеческих ресурсов Северной Кореи, но без какой-то серьезной консолидации вокруг какого-то конкретного проекта. То есть, скорее всего, это будет просто сотрудничество: "Вы нам делаете это, мы вам делаем то". Сергей Лесков: Посмотрим. Пока много загадок. Пока единственный проект, который они осуществили совместно – это посадка дерева на нейтральной полосе. Ольга Арсланова: Может быть, этим все и закончится. Сергей Лесков: А зачем вообще товарищ Ким Чен Ын пошел на эти переговоры? Не для того, чтобы походить, конечно, по нейтральной полосе. Видимо, все-таки… Я думаю, что в реальном мире существует только одна страна, которая может его подтолкнуть к этим переговорам – это Китай. Наверняка ведутся какие-то закрытые переговоры в кулуарах между США и Китаем накануне их торговой войны. Очень серьезные санкции на КНДР обрушились. Почти нефти там нету. Поставки продовольствия ограничены. И, конечно, в этих условиях атомный мальчик, как президент Трамп называет Ким Чен Ына, мог пойти на переговоры. Но что на самом деле он думает в действительности, никому не понятно. Что касается моего мнения, вы знаете, мне кажется, что вот такое политическое единообразие, к которому призывает мир Америка… Они же хотят, чтобы все страны экспортировали модель американской демократии, потому что на стороне американской демократии, как они считают, силы добра. Это их мнение. А мне кажется, что должна быть многообразная политическая фауна в соответствии с какими-то собственными историческими традициями. Пусть будет корейский заповедник. Это даже интересно. Не для того, чтобы туда возить экскурсии и показывать, как не надо жить, но пусть растут там все цветы. Никто же не сказал, что корейцам плохо. Мне кажется, что они искренне рыдают, когда уходит на покой очередной товарищ Ким. Восходящее солнце закатывается за горизонт. Ольга Арсланова: С другой стороны, Сергей, люди в секте тоже искренне считают, что они счастливы. Юрий Коваленко: Пока не увидят чего-то другого. Не развратит ли их лишняя свобода? Сергей Лесков: Практика некоторых стран показывает, что если приподнять железный занавес, то, конечно, это самый короткий путь к падению режима. А, может быть, у корейцев будет не так. Мы не знаем. Ольга Арсланова: Вопрос от Александра, нашего зрителя. Александр, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня простой короткий вопрос. Имеет ли смысл объединение двух Корей? Ведь, по сути дела, этнически там одна нация. То есть они не подвергаются никакой дискриминации. Они могут спокойно себе жить, как правильно сказал Сергей Леонидович. Есть более сложный вопрос – вопрос Казахстана. Когда было единое государство, а Советский Союз распался, а теперь несколько миллионов русских и украинцев остались за пределами своего этноса и подвергаются частичной дискриминации, а, может быть, даже и серьезной дискриминации. Вот это вопрос. А корейцы что? Это один этнос. Поэтому я согласен с Сергеем Леонидовичем, что смысла в их объединении нет. Спасибо большое. Сергей Лесков: Спасибо. Мы про Казахстан еще поговорим. Кстати, в Казахстане живет довольно много корейцев. А вы знаете, каким образом корейцы попали в Казахстан? Их выселили с Дальнего Востока во времена сталинских переселений народов. То есть это вовсе не те корейцы, которые, как гунны, шли на Запад. Нет, их посадили в столыпинские вагоны и привезли в советский Казахстан. Мы сейчас еще поговорим. Я еще раз повторю свое мнение. Во многом наш зритель, по-моему, с этим согласен. Объединение невозможно. Мне так кажется. Возможно только поглощение при разрушении режима Северной Кореи. Потому что любые политические послабления, в том числе спокойный транзит граждан через границу, конечно, приведет к гибели военизированной коммунистической экономики, которую придумала Трудовая партия Кореи. И наш замечательный зритель даже вспомнил, что это называется "идеей Чучхе". Между прочим, вспоминая советскую эпоху, я помню, что в СССР дикой популярностью пользовался журнал "КНДР", который был пропитан идеями Чучхе. Советские люди вольного склада ума читали этот северокорейский журнал. Почему? Чтобы прийти к убеждению, что не так уж плохо мы живем, если есть еще Северная Корея. Видите? То есть это было какое-то лекарство, противоядие. Ольга Арсланова: Что же мы будем делать без Северной Кореи? Сергей Лесков: Мне было бы даже жалко, если с политической карты мира исчезнет такое своеобразное государство, как, кстати было бы жалко, если бы в западном полушарии также изменился режим в государстве под названием Куба. А теперь давайте поговорим о Казахстане. И к этому призывает наш зритель. На самом деле это ошарашивающее известие. Казахстан дал согласие на транзит американских военных грузов через порты Актау и Курык. Это два порта на полуострове Мангышлак. Кстати говоря, ведь в Афганистан перебрасывались грузы и через российские аэропорты. Но там было мало. Понятно, что морем можно перебросить гораздо больше. Они сначала приходят морем в Грузию, потом на железнодорожном транспорте в Азербайджан, потом через Каспийское море в эти самые Актау и Курык. Кстати, порт Актау очень известен. Этот город помните, как раньше назывался? Он назывался Шевченко. И там был запущен первый в мире реактор на быстрых нейтронах – БН-350. Это будущее атомной энергетики. Практически безотходное атомное производство. И это прообраз термоядерного реактора, который сейчас строит международное сообщество во Франции. То есть когда-то этот богом забытый Актау был заметной точкой на карте ядерной отрасли. А, в общем-то, к чему может привести появление там американских военных грузов? Это, во-первых, нарушает хрупкое равновесие в регионе Каспийского моря. Какие там страны есть? Самое главное, там есть Иран, который занимает вообще всю южную акваторию Каспийского моря. Это вообще главный стратегический противник Америки. На севере России. Тоже вряд ли сейчас партнер Америки. Не подписан еще правовой статус Ирана. И вдруг там появятся американцы? Очень трудно предположить. Юрий Коваленко: Если смотреть с другой стороны, не может же это быть выгодным только американцам. То есть Казахстан зачем-то на это согласился. Что им дали? Сергей Лесков: Да, это правильный вопрос. Мы привыкли считать, что Казахстан ориентирован на Россию, он входит во все политические, военные, торговые союзы, которые создает Россия. Конечно, товарооборот Казахстана с Китаем больше, чем с Россией. Но с этим мы вынуждены мириться. Потому что китайская экономика просто больше, чем наша. А вот месяц назад Назарбаев ездил в Вашингтон. Мы в этой студии говорили – не может ли президент Казахстана послужить каким-то неявным, тайным представителям интересов России, переговорщиков для налаживания мостов между Путиным и Трампом? Какие мы были наивные люди. Назарбаев туда ездил, чтобы решить проблемы своей страны. Он договорился о том, что США снимут арест с казахстанских активов, которые были арестованы. И они сняли в обмен на предоставление казахстанских портов на Каспийском море. Кроме того, витает еще одна угроза. Я нигде об этом не читал, но я предполагаю. Казахстан – один из крупнейших в мире производителей титана. В Усть-Куте есть очень крупный комбинат по производству титана, построенный, конечно, русскими, российскими специалистами во времена СССР. И Восточный Казахстан – это такая территория, где больше русских живет до сих пор. Но, так или иначе, там производится титан. С учетом тех санкций, которые наложены на ВСМПО-АВИСМА, которая поставляет титан в США, не может ли быть так, что Казахстан ведет опять какие-то неизвестные нам переговоры с США о замещении титановых поставок США на свои казахстанские? Юрий Коваленко: Вполне резонно. Вполне себе. Сергей Лесков: Это вполне может быть. На самом деле мне кажется, что одна из наших ошибок или заблуждений – мы все время рассматриваем политику с точки зрения дружбы. Друг нам Казахстан, друг нам еще кто-то? А, наверное, в политике нет, если такой термин можно употребить, моногамии. Ольга Арсланова: Есть прагматичные интересы. Сергей Лесков: Есть только интересы. Нету друзей. Твой партнер, нарушая столь желанную нами моногамию, может дружить еще с кем-то, даже с тем, кто не является нашим союзником. Ольга Арсланова: Нет монополии на дружбу. Сергей Лесков: Нет монополии на дружбу. А любви нету в политике. Ольга Арсланова: "Наличие американской военной базы или логистической структуры с военными целями на территории страны-участницы ОДКБ задевает интересы всех других участников. А иначе зачем было затевать эту организацию?". Сергей Лесков: Там можно пойти и дальше. Из портов Актау и Курык железнодорожным транспортом эти грузы будут транспортироваться в Афганистан, видимо, в сопровождении американского военного эскорта. А что лежит по пути? Космодром "Байконур", с которого запускаются не только российско-американские экипажи, но в том числе и ½ наших запусков – это ракеты военного назначения. Там будут ездить американские дипкурьеры. Но не окажутся ли они еще и агентами? В общем, такой вопрос не задавался. Но взгляд на географическую карту заставляет подумать и над такой возможностью. Но самое для нас, конечно, неприятное – не означает ли этот крен Казахстана в сторону США (да еще и переход на латиницу с 2025 года) то, что Казахстан поднимает якорь, чтобы отплыть из русского мира? Наш зритель сказал, что русское (по-моему, и украинское) население в Казахстане испытывает сложности. Ну, да, испытывает. Украинцев за годы независимости Казахстана стало там в 3 раза меньше. Но и русские уезжают. До распада СССР казахи составляли 40% населения Казахстана. Сейчас – 60%. Русских было 6 млн, сейчас – 3,5 млн. И, конечно, такой политический курс усиливает чемоданные настроения среди русских. Но и власти Казахстана можно понять: они ищут более сильных экономических партнеров. А нам надо задуматься, можем ли мы предложить Казахстану, нашему по-прежнему ближайшему партнеру, привлекательную модель развития. Если от нас партнер отдаляется, значит мы не слишком привлекательны. Надо быть более привлекательным, предлагать какие-то проекты в экономике, в таможенном режиме, которые будут приближать нас друг к другу. Юрий Коваленко: Но ведь это уже бессмысленно, потому что Казахстан… Сергей Лесков: По поводу латиницы надо сказать следующее. Что ведь до 1940 года там была латиница. Только в 1940 году в стране развитого социализма было принято решение о переводе республик Средней Азии на кириллицу. А так там до этого была латиница. На латиницу, кстати, перешли Узбекистан и Азербайджан. А Киргизия и Таджикистан не перешли. Там по-прежнему кириллица. И в Монголии еще кириллица, кстати. Юрий Коваленко: Это важно. Сергей Лесков: Это важно, да. Юрий Коваленко: Разве что для Монголии. Ольга Арсланова: Успеем ли мы ответить на вопросы наших зрителей? Сергей Лесков: Да, конечно. Ольга Арсланова: Вот интересуется Нижегородская область: "Сергей, как вам встреча Ангелы Меркель с Трампом? Приблизит ли она себе Трампа, как Макрон, или нет?", - вопрос от Ивана. Но приблизил ли он Макрона – вот в чем вопрос. Да, они вроде бы с объятиями встретились. Но ключевые вопросы так и не решили. И, судя по всему, торговая война против Европы состоится. Сергей Лесков: Лично на меня гораздо большее впечатление во встрече Трампа и Макрона произвела внешняя сторона, а именно их жаркие объятия, которые заставили меня вспомнить былые времена. Короче, Брежнев и Хонеккер отдыхают по сравнению с объятиями и жаркими поцелуями Трампа и Макрона. Что касается Меркель, то, по-моему, он с нею не обнимался и даже не целовался. Она ведь приехала после жестких переговоров с представителями немецкого бизнеса. Они ей написали официальное послание, надавили на нее, чтобы она надавила на Трампа, чтобы он не мешал развитию экономических связей Германии и России. Санкции, придуманные в Белом доме, нанесли удар не американской экономике, а именно немецкой экономике (и российской, конечно, тоже). И Германия, которая благодарна США за восстановление после Второй мировой войны, в данном случае едва ли не впервые заявляет о несогласии с американской экономической политикой. Это важно. Но какие будут приняты решения, пока непонятно. Далеко не всегда получается так, что экономика диктует политике свои условия. Бывает и наоборот. Ольга Арсланова: Спрашивают по поводу ковровых бомбардировок Роскомнадзора, точнее, блокировок различных адресов. Смотрите, российский представитель уже через суд потребовал с Роскомнадзора 5 млн из-за убытков от блокировок. Не было доступа к многим научным сайтам. А сегодня, говорят, уже Яндекс недоволен, потому что какие-то его ресурсы были заблокированы. Сергей Лесков: Даже эти центры, которые мэр Москвы создал, какие-то межрегиональные центры… Даже у них не работает интернет. Мне просто говорят и соседи, и родственники. Это на самом деле реально большое политическое, социальное достижение было городских властей. Наверное, сами по себе требования к Telegram предоставить какие-то там ключи дешифровки, за которыми могли бы прятаться злоумышленники, оно понятно. Но нельзя уподобляться слепому, который в темной комнате пытается поймать муху. А эта темная комната уставлена фарфоровой посудой. Сейчас Роскомнадзор перебил всю эту фарфоровую посуду. Не страдает только Telegram. Между прочим, уже премьер-министр Медведев получил жалобы от бизнеса. Убытки оцениваются в 1.5-2 млрд. Сегодня жалобы на блокировку Telegram поступили от Союза российских ректоров уже в адрес президента Путина. Да, решение суда надо исполнять. Об этом сказал Песков, пресс-секретарь президента. Но в то же самое время нельзя наносить вред, пытаясь соблюсти закон. Причем, этот вред не соизмерим с тем уроном, который могут нанести какие-то злоумышленники, которые сидят в Telegram. Какая-то неадекватность и непрофессионализм. Ольга Арсланова: Спасибо. Сергей Лесков. Мы обсуждали главные события уходящей недели. Сергей Лесков: До новых встреч. Ольга Арсланова: Спасибо всем, кто принимал участие. Юрий Коваленко: Спасибо.