Александр Денисов: На этой неделе для рубрики «Реальные цифры» мы собирали данные о работающих пенсионерах. Вы нам писали, где устроились, сколько получаете. Марина Калинина: Ну и вот давайте теперь почитаем сообщения. К примеру, пишет нам зрительница из Краснодарского края: «Юрист. Стаж – 49 лет. Пенсия – 11 200 рублей. Работаю. Доход – 5 тысяч в месяц. На иждивении ребенок». Александр Денисов: Вот сообщение из Орловской области: «Пенсия – 11 315 рублей. Стаж – 43 года. Работал бухгалтером, сократили, третий год работаю сторожем. Зарплата – минимальная. Все старики мне завидуют, могу купить нормальную еду и помогаю дочери, она не работает». Боится зрительница потерять эту работу. Марина Калинина: Многие сообщают, что работу не бросят. Вот SMS от уборщицы из Владимирской области: «Мне 64 года, работаю уборщицей, 12 тысяч. Пенсия – 14 500. Буду работать, пока хватит сил». Зарплаты, как правило, у всех небольшие, и в среднем меньше 17 тысяч рублей у нас получилось по нашему опросу. Александр Денисов: Ну, самые высокие заработки у людей с высшим образованием, они по-прежнему востребованы – даже вышли на пенсию, и все работодатели их оставляют. А вот письмо от военного врача из Рязанской области: «Пенсия – 29 тысяч. Зарплата на одну ставку – 25 тысяч рублей. Не бедствую благодаря Министерству обороны. Как другие выкручиваются – не представляю». Марина Калинина: Лидером в нашем рейтинге стал ведущий инженер нефтяной компании с окладом в 100 тысяч рублей из Югры. Высокие заработки и в Ямало-Ненецком автономном округе. Водитель пенсионного возраста написал, что зарабатывает там 45 тысяч в месяц. Высокие заработки и в Москве. Александр Денисов: Вот сообщение пришло от пенсионерки из Удмуртии, она убирает перрон на железнодорожном вокзале, получает 3 600 рублей. Это самая низкая зарплата, по вашим сообщениям. Жалуется, что зарплату в этом году даже урезали, хотя объем работы остался прежний. Вот ее цитирую: «Детям с двумя детьми трудно. Пенсия – 10 800 рублей». Помогает еще и детям. Марина Калинина: За мизерные деньги работает и концертмейстер в Тверской области, преподаватель в Омске. Вообще в целом оказалось, что в 38% случаев заработок пенсионеров меньше выплачиваемой им пенсии – и это в основном те, кто сменил свой профиль. Эти люди работают сторожами, уборщиками, няни, рабочими в котельных. Средняя пенсия у нас получилась по нашему опросу 12 355 рублей. А вот Пенсионный фонд России дает сумму в 14 400. Александр Денисов: Ну и давайте теперь вместе обсудим все эти данные. У нас в гостях сегодня – Сергей Николаевич Смирнов, доктор экономических наук. Сергей Николаевич… Марина Калинина: Здравствуйте. Сергей Смирнов: Доброго дня всем. Александр Денисов: Да, здравствуйте. Сразу вопрос: а сколько у нас работающих пенсионеров? Я почитал, вот «Сбербанк» провел свою статистику: примерно половина у нас из выходящих на пенсию работают. Сергей Смирнов: Ну, это не противоречит нашим предыдущим беседам с вами в прямом эфире. Действительно, где-то фифти-фифти сейчас соотношение работающих и неработающих пенсионеров. Любопытные цифры вы получили, я понимаю, по опросу. Он, возможно, не очень репрезентативен, потому что, в общем, социологи проводят это так, чтобы получить… Вот их выборка – 1 600 человек. Разные группы, специальным образом составляется эта выборка. Марина Калинина: Ну, у нас больше получилось. Сергей Смирнов: Но тем не менее безумно интересно, потому что вы получили максимальные и минимальные цифры. Я думаю, что в данном случае вы не очень далеки от истины. Что касается размеров. Понятно, почему есть расхождения с данными Пенсионного фонда – потому что опять же не все участвовали, а у Пенсионного фонда все-таки статистика жесткая, административной я бы назвал статистикой, документы о назначении пенсий. И ежемесячно эта статистика предоставляется и Росстатом публикуется. И мы с вами можем представлять, что это есть. 38% – заработная плата по отношению к пенсии? Вы знаете, трудно сказать на самом деле. Я не знаю, сколько получает менеджер из «Газпрома» или инженер… Марина Калинина: Ну, он не говорит, что он в «Газпроме» работает, а просто нефтяная компания. Сергей Смирнов: А, нефтяная компания. Ну, неважно. Извините, если фирму неправильно назвал. В общем, понятно. Александр Денисов: 100 тысяч он получает. Сергей Смирнов: 100 тысяч он получает. И я думаю, что он как раз пенсию свою превосходит в разы, причем в серьезные разы. И на самом деле для чего работают работающие пенсионеры? Вы знаете, есть разные мотивации. Марина Калинина: Все по-разному, да. Сергей Смирнов: Очень по-разному. Действительно, у кого-то очень тяжелая ситуация, дети с двумя детьми. Эта уборщица перронов в Удмуртии, насколько я запомнил. Действительно, 3 600 рублей. Вы знаете, тут как-то нужно разбираться с работодателем, на каких условиях она работает, потому что есть все-таки минималка. 3 600 – это, я так понимаю, даже меньше половины рабочего времени, да? Александр Денисов: Сергей Николаевич, вы знаете, простое объяснение. Нам многие зрительницы звонили, которые работают даже в больницах… Сергей Смирнов: Может быть, сдельно. Александр Денисов: Сейчас переводят так называемые клининговые компании на аутсорсинг, вот такое модное слово. То есть «РЖД», допустим, снимает с себя эти все полномочия по уборке, а там они уже – как хотят. Сергей Смирнов: Ну, аутсорсинг, Александр… Александр Денисов: Хоть одну треть ставки, хоть половину ставки. А перрон-то не уменьшился. Сергей Смирнов: Перрон не уменьшился абсолютно. Вы абсолютно правы, но тем не менее опять же нужно смотреть, все ли там чисто с трудовым законодательством. Ну, я думаю, что клининговые компании… Марина Калинина: Просто такая цифра – 3 600. Это прямо совсем какой-то мизер. Сергей Смирнов: Это, я говорю, 30% вашего полного рабочего дня, скорее всего. Марина Калинина: У нас есть несколько сюжетов, давайте к ним перейдем. Посмотрим, как живут работающие пенсионеры в Тамбове и Перми. Наши корреспонденты сняли небольшой репортаж, давайте посмотрим. СЮЖЕТ Александр Денисов: Сергей Николаевич, сразу вопрос… Марина Калинина: Ну, грустные истории какие-то все. Сергей Смирнов: Ну, я бы не сказал. Марина Калинина: И от телефона отказались. В общем, экономят на всем, на чем можно, в принципе, но тем не менее живут. Сергей Смирнов: Вы знаете, я бы не сказал. Вот что меня поразило? Обычно у нас, скажем так, более печальные истории. Здесь есть все-таки некоторый позитив. Он не от хорошей жизни, этот позитив, понимаете? Да, работа на морозе среди мусора. Нет, дай бог успехов и долгого здоровья нашему зрителю, но тем не менее это не от хорошей жизни, безусловно, да. Там, где ты востребован профессионально, как тот же фотокорреспондент, фотограф, видимо, высокой профессиональности… Единственное, что я бы хотел уточнить, наверное, поправить корреспондента? Ветеран труда – это не федеральные льготы, это льготы региональные, это региональные льготники. И каждый регион сам по себе устанавливает. Вспомните, что произошло в Москве: у всех ветеранов труда был бесплатный проезд на общественном транспорте и на электричках, не ветераны труда электрички полностью платили. Перед выборами было принято решение, что все ветераны труда, проживающие в Москве, будут иметь эту льготу, и региональный бюджет профинансировал и распространил эту льготу по бесплатному проезду на электричке на всех ветеранов труда Москвы. Что там происходит… В Тамбове, по-моему, работает наш фотокорреспондент, да? Что там с электричками – я не очень понимаю. И ходят ли они вообще сейчас? Александр Денисов: Сергей Николаевич, вот такой вопрос. Когда шло обсуждение пенсионной реформы, Вероника Скворцова сказала, что работающие пенсионеры моложе неработающих. Ну, наверное, доля правды тут есть, конечно. Кого-то может это возмутить. А вам молодыми показались эти пенсионеры? Сергей Смирнов: Вы знаете, они показались разными, скажем так. Есть, в общем, статистика занятости по возрастным группам. Естественно, все по мере нарастания числа лет доля занятых сокращается. Александр Денисов: Ну, она имела в виду ощущение жизни, ощущение полноты жизни. Сергей Смирнов: А вот ощущение жизни… Александр Денисов: Чувство молодости. Сергей Смирнов: Вы знаете, они вполне молодые. Александр Денисов: Бодрые, да. Мне тоже показалось. Сергей Смирнов: Вот именно по ощущению, понимаете. Дай Бог опять же им здоровья. Ну, зубы – это не решающий какой-то фактор вашего здоровья при всем при том. И по духу, по восприятию… Причем мне понравился этот небольшой позитив, потому что действительно люди пытаются как-то выжить. Я понимаю, что это не от хорошей опять же жизни, но они пытаются быть какими-то активными и так далее. И с этой точки зрения, вы знаете, опять же возвращаясь к той же самой статистике, что я хочу сказать? Пенсии работающим пенсионерам, как вы прекрасно знаете, не индексируются, они пересчитываются с 1 августа. И вот 1 августа 2019 года ждем очередной индексации… очередного перерасчета. Но почему Правительство говорит: «Почему мы не индексируем пенсии работающим пенсионерам?» – несмотря на то, что такие предложения время от времени рождаются. Александр Денисов: Почему Дума три раза отложила это предложение? Сергей Смирнов: Да-да-да. Аргументация убийственная совершенно, на мой взгляд: «А вот вы обратите внимание, насколько заработная плата выросла у работающих, вообще у работающих, не про пенсионеров речь, а вообще у работающих в экономике России – на 9% в прошлом году. Ну, о какой индексации, ребята, вы говорите?» И когда мы смотрим на эти цифры, вы прекрасно понимаете, что у этих людей, и по вашему опросу получилось… Ну, где выросла на 9%? Марина Калинина: Да не выросла она. Сергей Смирнов: 3 600 рублей за уборку того же самого перрона. Александр Денисов: Про индексацию, чтобы точку поставить, Сергей Николаевич. Вот я читал (не знаю, так ли это или нет), что индексация замораживается, пока вы работаете, выйдя на пенсию. А потом сразу, как только прекратили, она размораживается – и вы получаете. Как ситуация? Сергей Смирнов: Ну, не сразу. Вы получаете только начиная… за все предыдущие годы, но получаете… Александр Денисов: То есть вот эта вся скопленная сумма вернется? Сергей Смирнов: Нет. Александр Денисов: Нет? Сергей Смирнов: Не вся скопленная сумма вернется. Фишка… Извините за вульгарный термин. Александр Денисов: Фишка, фишка. Марина Калинина: Фишка. Сергей Смирнов: Фишка состоит в том, что вы, допустим, сегодня получаете, ну давайте, 14 тысяч рублей, и вы бросаете работать. Ушли на пенсию вы, предположим, в 2016 году. И вот за эти четыре года – 1 февраля 2016-го, 2017-го, 2018-го и 1 января 2019 год – вас индексируют. Но индексируют вас… Вам пенсия назад не пересчитывается. Все эти индексы накручиваются на 14 тысяч рублей. Понимаете? То есть вот то, что там осталось в прошлом – уже перерасчет не происходит. Марина Калинина: Как интересно! Сергей Смирнов: Да. Это вот такой любопытный сюжет имеет место быть. Марина Калинина: Давайте послушаем Виктора, он нам дозвонился из Пермского края. Виктор, здравствуйте. Зритель: Вот как раз сейчас гость говорит про вот эту индексацию – все это меня коснулось. Я как ушел на пенсию, я еще десять лет работал. В прошлом году, в январе, ушел. Индексацию я получил только в декабре прошлого года. Я имел неосторожность баллотироваться депутатом местным, и мне эти 400 рублей никак не могли индексировать, потому что «ты зарплату получаешь». Это одно. И вот сейчас я не знаю, сколько я индексацию получил, сколько индексации с Нового года. Сельский стаж. В общем, у меня было 12,5 тысячи, а сейчас 17 тысяч пенсия. Марина Калинина: Понятно, спасибо большое. Это был Виктор из Пермского края. Вот о чем как раз вы и говорили про эту индексацию, что ничего… Сергей Смирнов: Да-да-да. Ну, видимо, были какие-то источники дохода, потому что… Ну, Пенсионный фонд, как правило, на этом не химичит, они абсолютно четко действуют в рамках установленного законодательства. Немножечко вбок, наверное, но все-таки не могу не привести этот пример. Я понимаю, сейчас много разных безответственных заявлений со стороны чиновников и так далее. Но когда чиновники (не помню, какого региона) назначили пособие в 47,5 рубля… Помните? Марина Калинина: Ой, это вообще… Сергей Смирнов: Буквально на днях. Но они абсолютно четко… тут против них слова лишнего не скажешь. Ребята, они действуют в рамках закона. Вот столько этой семье не хватает до прожиточного минимума – 47,5 рубля. Марина Калинина: Просто с законом что-то не так. Сергей Смирнов: Они не могут назначить 470 рублей этой семье, потому что иначе их привлекут к ответственности за нецелевое расходование средств, за нарушение законодательства и так далее. Поэтому надо менять законодательство тогда, наверное. Марина Калинина: Вот! Просто с законом что-то не так. Сергей Смирнов: Да-да-да. Александр Денисов: Давайте примем звонок, Надежда из Кемеровской области дозвонилась. И продолжим тогда. Надежда, добрый день. Зритель: Здравствуйте. Очень рада, во-первых, вас слышать. Спасибо за ваши программы. Все у меня вы умнички, красивые, и дай Бог вам здоровья, во-первых. Марина Калинина: Спасибо. Зритель: Во-вторых, хочу тоже свое наболевшее сказать. Тоже уже более 40 лет как бы работаю. Мне 63 года, но приходится работать, потому что живу одна, мужа похоронила, у ребятишек моих двое детей, у них свои ипотеки, они не могут мне помогать. Александр Денисов: Надежда, а кем вы работаете? Зритель: Да кем я работаю? Я подрабатываю уборщицей. Даже не могу полную смену работать, потому что нет здоровья. Работаю, 7 800 получаю и думаю: Господи, только бы Бог дал здоровья, чтобы еще маленько хотя бы себя прокормить, уже не говоря о том, как другие могут еще помочь детям. Александр Денисов: Надежда, а по профессии вы кто? Кем работали до выхода на пенсию? Зритель: Я вообще всю жизнь отработала в торговле, была поваром. Работа тоже была в то время не из легких. Работали дай боже, котлы эти таскали, это мясо, фарш холодный. Может быть, все здоровье и ухайдокала на этих бачках, на этих котлах. Ну и сейчас приходится работать этой техничкой, потому что – ну куда деваться? Вот на полную смену пойти – у меня уже здоровья, естественно, не хватит. Хотя бы подрабатываю, чтобы себя как-то худо-бедно прокормить. А чтобы в отпуск куда-то ездила… Вы знаете, в 90-м году как была, и больше никуда. Не шикую, ничего. Только на лекарства и на еду. И потом, уж не настолько мы такие дряхленькие, чтобы… Хочется где-то сапоги купить, тоже рвутся, то какую-то одежонку. И вот индексацию нам не делают. Настолько обидно! Мы же как бы заработали, мы же работали всю жизнь. Ну понятно, у меня всю жизнь была маленькая зарплата. Но не всем же дано вот такие зарплаты высокие получать, кто-то должен и на этих работах работать. Тем не менее получается вот так вот. Марина Калинина: Спасибо большое, спасибо за ваш звонок. Вот еще одна история тоже… Сергей Смирнов: Вы знаете, вот здесь я бы сказал. У меня и была такая идея когда-то – не подходить к работающим пенсионерам с одной и той же меркой. Одно дело – действительно 100 тысяч рублей, а другое – 7 800, как сказала наша… Ну давайте попробуем хотя бы низкооплачиваемых индексировать, да? По-моему, это действительно очень важно. И эта идея… Вы понимаете, у нас, к сожалению, лица, принимающие решения, считают, что большой забор – это пенсионеры как бы, и давайте будем мазать… возьмем малярную кисть и будем красить, красить, красить какой-нибудь белой или черной краской, или красной. А нужно каждый кирпичек этого забора, как мне кажется, с индивидуальным подходом. Я понимаю, есть система адресной социальной поддержки – те же самые 47,5 рубля назначаются и так далее. Но пенсионер у нас по определению не может быть бедным. Не могут быть его доходы ниже прожиточного минимума в регионе. Ну давайте посмотрим, а сколько составляет его зарплата и пенсия. И давайте попробуем, установим какой-нибудь предел и будем индексировать пенсию вот этим самым низкооплачиваемым с учетом пенсии, которую получают, действительно… Марина Калинина: Меня вообще удивляет… Сергей Смирнов: Это могла бы быть идея… Марина Калинина: Меня вообще удивляет, почему пенсионерам работающим такую маленькую платят зарплату, почему им предлагают… Работу можно найти только уборщицей, нянечкой и так далее. Ведь это люди, которые имеют огромный, колоссальный опыт, в какой-нибудь специальности они большие профессионалы. Почему они получают такие мизерные деньги и имеют небогатый выбор мест для работы? Сергей Смирнов: Ну, вы знаете, во-первых, сегодня нам не звонили москвичи, интересно было бы узнать их точку зрения на эту проблему. И мне кажется, это, в общем, все-таки зависит от вашей профессии. Все-таки фотокорреспондент получает несколько больше, да? Александр Денисов: Да. Но он один. Из тех историй, которые мы узнали, он один остался на прежнем месте. Сергей Смирнов: Он единственный работает по профессии, в общем-то. Что касается профессии повара – вы понимаете, все-таки немножечко (при всем уважении к нашей телезрительнице) произошло некоторое изменение системы общественного питания в наших условиях. Александр Денисов: Ну и потом, это тяжело, она сказала. Сергей Смирнов: Уже вряд ли это большие котлы. Это, наверное, где-то в армии остались, в каких-то лагерях и так далее, в исправительных учреждениях. А сети общественного питания – это действительно кафе, рестораны, и это уже совершенно другая технология сейчас и другие требования к профессии. Александр Денисов: Квалификация другая. Сергей Смирнов: Квалификация другая, подходы, технологии и так далее. Наверное, в том числе и поэтому. А почему маленькие зарплаты? Ну, наверное, потому что, как мы как с вами говорили, неполный рабочий день, неполная занятость. И во-вторых, это конкретные виды экономической деятельности. Ну понятно, что уборщица не может получать больше, скажем, того же доцента в Пермском университете. Александр Денисов: То есть, Сергей Николаевич, можем смело уже сделать выводы, что для работающего пенсионера один выход – это только перейти в неквалифицированный труд? Сергей Смирнов: Я бы не сказал. Или попытаться сохраниться по своей профессии, если она не связана с физическим трудом. Потому что понятно, что котлы или мести улицы, или работать водителем маршрутки, условно, – это достаточно тяжелы труд. Поэтому скорее здесь, безусловно (и были такого рода исследования), в первую очередь большие зарплаты имеют люди интеллектуального, что ли, труда: те же самые хирурги, например, врачи и так далее. Я не говорю за всех врачей. Я понимаю, разные есть зарплаты. Но тем не менее это все-таки люди достаточно высокой квалификации, как мне кажется. Марина Калинина: Давайте послушаем Ирину, она дозвонилась нам из Волгограда. Ирина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня стаж – 30 лет, зарплата – 8 тысяч. Всю жизнь проработала на птицефабрике. Но нас обанкротили, выкинули нас. Думала, может быть, хоть пенсию буду получать тысяч двенадцать. Но оказалось – 8 тысяч. Потому что сейчас же по-новому начисляют. Раньше любые пять лет брали, а сейчас взяли 90-е годы, не 80-е, потому что у меня дети болели, я вынуждена была дома сидеть. А с 98-го года по 2016-й… Ходила, говорила: «Ну возьмите любые пять лет. Ну почему? Там же и зарплата, и стаж». – «Нет, не положено». И вот пенсия вышла 8 тысяч. Это как можно на 8 тысяч жить? Лекарства, свет, газ – все. Можно помирать, ложиться сразу. Вот временно приходится трудиться, хотя тоже уже и здоровья нет, потому что на птицефабрике все оставила. Я часто вижу Сергея Смирнова, он выступает. Вот почему сейчас такое постановление вышло? Я же не прошу чужого, у меня есть стаж, зарплата. Почему же так сейчас начисляют? Ведь раньше любые пять лет брали для пенсии. Я думала, ну, хоть тысяч двенадцать будет. Депутаты или кто принял такое постановление? Почему так начисляется? Это же ведь неправильно. Возьмите, стаж же есть, зарплата. А взяли именно по 2000 год. Марина Калинина: Ирина, спасибо большое, ваш вопрос понятен. Сергей Николаевич? Сергей Смирнов: Ну, наверное, нужно все-таки в отделении Пенсионного говорить, это уже детали законодательства. Александр Денисов: По-моему, 8 тысяч – это размер социальной пенсии, если я не ошибаюсь. Сергей Смирнов: Да-да-да, это размер на самом деле социальной пенсии. Александр Денисов: То есть для тех, у кого вообще минимальный стаж. Сергей Смирнов: Вот тут есть некий нюанс, потому что при определенных условиях социальная пенсия может быть точно такой же, как и трудовая, если действительно низкая заработная плата, если были какие-то источники, с которых не уплачивались взносы. Приведу пример. Один мой коллега работал в свое время в академическом институте, не буду называть, сейчас пенсионер. И у него пенсия… Выяснилось, что этот академический институт не платил взносы в Пенсионный фонд. И у него пенсия сейчас – 9 тысяч с чем-то рублей. Ну, он продолжает работать, естественно. Это другой совершенно вопрос. Понимаете? Поэтому здесь в каждом конкретном случае нужно разбираться отдельно. Вы понимаете? Я искренне сочувствую, но… Да, и при определенных условиях, еще раз повторюсь, трудовая пенсия может быть сопоставима с социальной. К сожалению, это так. Александр Денисов: Вот вы про коллегу начали рассказывать. Были опасения при проведении пенсионной реформы, что эти люди окажутся никому не нужны и так далее, но тем не менее пенсионеры оказываются ценными кадрами, особенно если с высшим образованием. МВД продлевает срок службы, силовые структуры. То есть они с удовольствием продолжают… Сергей Смирнов: Люди с опытом. Александр Денисов: Да-да-да. Они их не увольняют. Но единственное условие – человек должен был трудиться, а не досиживать до пенсии. То есть этой тенденции мы не наблюдаем? Люди по-прежнему востребованы? Сергей Смирнов: Более того, сейчас запущена программа профессиональной подготовки лиц предпенсионного возраста. В декабре председатель Правительства подписал два распоряжения и постановления. Они немножечко противоречат друг другу по абсолютным цифрам, сколько нужно будет переподготовить, просто по двум разным каналам… Марина Калинина: Ну, как обычно, у нас с цифрами не очень. Сергей Смирнов: Ну да. В один день меня, это тоже немножечко поразило. И я думаю, собственно говоря, кто работает в аппарате у Дмитрия Анатольевича? Извините, когда расхождения достаточно существенные, не на уровне десятых. Ну, это так, по ходу дела. То есть эта программа запущена. И я думаю, что службы занятости будут ориентировать людей на повышение профессионального их уровня и, более того, будут выплачивать стипендии. Я понимаю, что очень маленькая стипендия. Там пособие по безработице… Александр Денисов: 47 рублей. Сергей Смирнов: Нет, пособие по безработице все-таки не 47,5 рубля, вы правы. Ну, тем не менее вот эта программа запущена. Насколько она будет востребована? Ну, по прошлой статистике, по статистике тех же самых служб занятости, еще до пенсионной реформы, в принципе, они людей предпенсионного возраста… Правда, по статистике это было не пять лет, а два года они считали. Почему два года? Потому что за два года до наступления пенсионного возраста, если у вас нет перспектив трудоустройства, вам может быть оформлена досрочная пенсия. Не очень популярное и дорогостоящее решение для бюджета, но тем не менее такого рода вещи есть. И службы занятости работают с этими людьми, подготавливают и переподготавливают. Не очень большие масштабы, но, собственно говоря, все, кто обращаются с этой просьбой, они получают эту поддержку. Марина Калинина: Есть еще один звонок у нас из Брянской области, Татьяна. Татьяна, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Марина Калинина: Слушаем вас. Зритель: Вы знаете, у меня такой вопрос. Почему в нашей стране индексируется на один и тот же процент пенсии богатых и бедных пенсионеров? У нас никогда не решится вопрос с расслоением на богатых и бедных, потому что… Понимаете, от 7 тысяч получать 7% или от 100 тысяч. Я понимаю, законы принимают богатые чиновники, и им невыгодно, чтобы они получали такую маленькую надбавку. Понятно, что у них от 100 тысяч приличная будет добавка. Но они богатые. Ну почему на 7% получает человек добавку с 8 тысяч рублей? Александр Денисов: Татьяна, вы знаете, даже некоторые экономисты предлагали для высокооплачиваемых работников такую систему позднего выхода на пенсию: мол, если много получаешь, то и выйдешь позже, а если мало получаешь, то раньше выходишь на пенсию. Как вам такая идея? Зритель: Нет, вы понимаете, мы живем в одинаковых условиях, у нас одинаковые цены, у нас одинаковые тарифы на ЖКХ. Нам платить с 8 тысяч, эта надбавка ничтожная, она не перекрыла повышения цен, повышения тарифов ЖКХ. А им эта добавка от 100 тысяч – она несущественная для них. Вот сделали бы добавку всем одинаковую, допустим, на 2–3 тысячи для всех пенсионеров – и это было бы для страны намного дешевле экономически, бюджетные затраты были бы меньше. Так зато бедные пенсионеры поднялись бы хоть немножечко за счет этих 2–3 тысяч. Марина Калинина: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо. Зритель: Они хотя бы немножечко почувствовали… Марина Калинина: Спасибо за ваш звонок. Сергей Смирнов: На самом деле, когда наша телезрительница говорит о 100 тысячах – это совершенно другие законы, которые определяют размер этих пенсий. Потому что те же самые государственные служащие, те же самые депутаты различных уровней, бывшие губернаторы и так далее – их пенсия определяется в процентах, насколько я помню, к существующему окладу их последователей. И они находятся вне рамок, собственно говоря, классического пенсионного страхования. Понимаете? Марина Калинина: А с чего вдруг? Сергей Смирнов: Ну, вот тут, соглашусь с телезрительницей, такой закон. А что касается «всем по 2 тысячи рублей» – ну, это, во-первых, размазывание некоторых средств. Но при этом я остаюсь сторонником идеи, что возможна разная индексация в зависимости от размера получаемой пенсии. Но это серьезное изменение законодательства. Собственно говоря, здесь будет некий… Вот тут я разные стрелы на себя принимаю от наших телезрителей, но тем не менее все-таки… Опять же мы говорим, что есть разная квалификация, разные заработной платы. Я говорю не о тех, кто, как говорится, почувствовал в приватизации и так далее, а о тех, кто законно и своим трудом, изо дня в день. Тот же хирург оперирует или та же самая уборщица убирает что-то там, музейную какую-нибудь территорию. Не хочу никого обидеть, но это все-таки разные квалификации, это разные зарплаты. И если всем будут выдавать, как говорится, по одной и той же сумме – ну, тут, мне кажется, как раз большой ущерб, именно с точки зрения престижа, стремления к образованию, стремления к квалификации, будет нанесен именно по тем, кто работал много, кто работал профессионально и кто получал большую зарплату. Александр Денисов: Сергей Николаевич, хотел поговорить про тех, кому не удалось остаться на прежнем месте работы, выйдя на пенсию. Вы говорили, что есть переподготовка, можно встать на учет в службу занятости. Охотно ли берут пенсионеров? Это выгодно ли работодателю? Ведь он же может потребовать и отпуск побольше, и сокращенный рабочий день. Вот для работодателя это выгодно? Сергей Смирнов: Это зависит на самом деле. Если у вас есть рынок заказов, ну, я не знаю… Мы ремонтируем наши квартиры, это постоянный и достаточно стабильный рынок, да? Есть капитальный ремонт домов, программа капремонта, наши отчисления. И есть те рабочие места, где действительно очень важны пенсионеры. Может быть, с точки зрения организаторов работ, скажем так… Александр Денисов: А что это за рабочие места? Сергей Смирнов: …которые не сами будут таскать эти кирпичи, а будут определять… Марина Калинина: Прорабы. Сергей Смирнов: Да, прорабы. Ну, в своем роде прорабы, да. Понимаете, это на самом деле зависит от вида деятельности. Скажем, в Высшей школе экономики не увольняют профессоров почему? Потому что действительно их опыт в работе со студентами, их профессиональный и жизненный опыт. Это школа, в конце концов. Новые научные школы, новые сюжеты, новые кадры, которые они создают. По-моему, это всегда будет так, они востребованные. Поэтому все зависит от каждой конкретной ситуации. Александр Денисов: Вы знаете, пример приведу, и сейчас примем звонок. Я вчера решил зайти в интернет, просто в поисковой строке забил «пенсионер, найти работу». Вы знаете, много достаточно я обнаружил вакансий, и среди них прямо черным было выделено, жирным шрифтом: «Работа для военного пенсионера». Требуется военный пенсионер. Зарплата – 65 тысяч рублей. Помощник руководителя. Требования: опыт руководством коллективом. То есть, видимо, поднять дисциплину нужно. Сергей Смирнов: Вот! Мы в одну дуду с вами, Александр, дудим в данном случае, конечно. Александр Денисов: То есть вот есть такие вакансии. Сергей Смирнов: Но военный пенсионер – нужно понимать, это более молодые пенсионеры. Вы понимаете, да? Александр Денисов: Да. Сергей Смирнов: Это не 70 лет. Марина Калинина: Олег нам звонит из Смоленска. Олег, здравствуйте, слушаем вас. Зритель: Добрый день. Алло. Александр Денисов: Да-да-да, мы слушаем вас. Марина Калинина: Да, говорите, пожалуйста. Зритель: Я хочу задать гостю в студии вопрос по поводу предпенсионеров, потому что в рамках вашей передачи вы все время по пенсионеров рассказываете, а предпенсионеры как-то выпадают у вас из передачи. Ну, воспользуюсь случаем, хочу спросить. Все время говорят о том, что переподготовка, всякие условия красивые. Но чтобы получить переподготовку по дизайнерству, надо сначала получить… Марина Калинина: Что получить, простите? Зритель: Статус безработного. Марина Калинина: Так? Зритель: А для этого нужно ходить по вакансиям. А если ты от трех отказался, статуса ты лишаешься. А предлагают неквалифицированный труд, ты от него отказываешься. Соответственно, ты лишаешься статуса и лишаешься переподготовки. И дальше что? Марина Калинина: Спасибо за ваш вопрос. Сергей Смирнов: Мне кажется, что эта ситуация возникла, видимо, в прошлом году, потому что программа переподготовки именно предпенсионеров – это лица пять лет до пенсионного возраста, которые в первую очередь пострадали от пенсионных изменений, – с 1 января финансируется… или с 1 февраля фактически будут выделены деньги на финансирование переподготовки предпенсионеров. И службы занятости ориентированы сейчас именно на работу первоочередную с ними. И необязательно для этого ходить по вакансиям, а просто просить вот эту самую профессиональную подготовку. Как деньги будут распределены между региональными организациями службы занятости? Ну, там есть специальная формула, не будем вдаваться в детали. Но тем не менее эти деньги из федерального бюджета пойдут. И я думаю, что здесь будет гораздо проще товарищу нашему устроиться. Александр Денисов: Сергей Николаевич, вопрос. Среди требований для пенсионера, ну, при приеме на работу вот любопытный есть момент: обязательно медсправка. Учитывая, что уже 60 лет, в медсправке ничего хорошего, наверное, уже не может быть написано, насколько это может стать серьезным препятствием? Сергей Смирнов: Вы знаете, если работодатель заинтересован в пенсионере, то это чисто формально. Александр Денисов: Формально? Сергей Смирнов: Он просто проверить, насколько он… ну, не состоит нигде на учете, не злоупотребляет и так далее. А если он не хочет взять пенсионера, то он не погонит его за медицинской справой, он найдет тысячу разных причин, почему он его не хочет принять, и не будет его гонять излишне. Скорее, медицинская справка – это вряд ли настолько… Александр Денисов: Формальность. Сергей Смирнов: Да, это некая формальность, просто проверить. Марина Калинина: Нина из Кировской области с нами на связи. Нина, здравствуйте. Зритель: Добрый день. У меня вопрос к вашему Сергею Смирнову. Александр Денисов: Сергею Николаевичу. Сергей Смирнов: Да можно без отчества. Зритель: Ага, Сергею Николаевичу, да, вот такой вопрос. У нас частники – и это не у нас только, а по всей России – они вообще не оформляют людей на работу. А куда деньги? Никто никуда не отчисляет – ни в бюджет, никуда не идут. Люди-пенсионеры работают, получают деньги и жируют. А таких, как я… Вот я одна сижу на пенсии на 13 400. И муж не работает, потому что негде, у нас здесь работы вообще нет. А если есть, то дядя, тетя, сват, брат – эти все устроены. А мы вот такие не можем нигде пристроиться. И мы живем вдвоем на 13 тысяч. А по безработице – 900 рублей. Ну, сейчас я не знаю, сколько должны с Нового года платить ему, это я не знаю. Ну как это так? И почему частник не отчисляет деньги? Почему к нему никакие приставы не ходят? Александр Денисов: Спасибо большое. Сергей Николаевич, тут еще вопрос. Ведь продолжая работать официально, пенсионер же накапливает и стаж, и баллы, и потом, когда закончит работать, пенсия же еще у него больше будет. То есть получается, что работодатель обкрадывает его? Сергей Смирнов: Ну, вы знаете, опять же мы не раз об этом говорили, это, как говорится, договор между работодателем и работником, потому что работодатель действительно совершает налоговое преступление, а работник – скажем, в меньшей мере. Ну, его может, конечно, налоговая служба «взять за жабры» (опять же извините за второй мой непарламентский термин), когда сопоставит его доходы с его расходами. Но это не те на самом деле доходы, о которых будет идти речь. И на самом деле, если бы тот же самый частник, ИП оформлял бы его официально, то работник получал бы, грубо говоря, на 30% меньше заработную плату. Понимаете, да? Александр Денисов: Которую он платит в фонды социальные. Сергей Смирнов: Которую он при нормальных условиях платил бы в эти самые социальные фонды – в Пенсионный фонд, в соцстрах и в Фонд обязательного медицинского страхования. Александр Денисов: «Ну а стаж и баллы, – думают, – бог с ними!» Сергей Смирнов: Да. Но дальше работник тоже прекрасно понимает, что ему пенсия будет начислена социальная, вы правильно говорили, только после того, как он достигнет возраста, ну, теперь в новых условиях: мужчины – 70 лет, а женщины – 65. Вот, собственно говоря, все риски. Ну а насчет братьев, кумов, тестей… Марина Калинина: Кумовьев. Сергей Смирнов: Кумовьев! О, хорошо. Свекров, свекровей, шуринов, деверей и так далее, то здесь, ну извините, а как по-другому? Это было всегда и будет всегда. Вы знаете, тут… Марина Калинина: Кумовство. Сергей Смирнов: Вы можете только преодолеть этот барьер, если действительно вы в чем-то уникальны. А уникальность – это высокая квалификация, как мне кажется. Марина Калинина: Вот вспоминается фильм «Старики-разбойники», когда люди не хотели идти на пенсию, но не потому, что она у них была маленькая, а хотели работать, потому что душа просила. И, честно говоря, хотелось на такой позитивной немножко ноте закончить нашу сегодняшнюю беседу на эту тему. Я рада, что сил хватает у людей и желания работать. Александр Денисов: Марина, но не забывай: они на скользкий путь встали. Марина Калинина: Почему? Александр Денисов: «Старики-разбойники». Марина Калинина: А, ты в этом плане? Сергей Смирнов: Мы не агитируем! Марина Калинина: Нет-нет-нет. Ну давайте какой-то итог подведем, Сергей Николаевич. Александр Денисов: Не будем отправлять всех в картинные галереи за кражами. Сергей Смирнов: Вы знаете, как говорится, законодательству мы на нашем уровне (опять же третье мое непарламентское выражение) «хребет не сломим». Ну, в такие условия мы все поставлены… Марина Калинина: Ну, понадкусываем. Сергей Смирнов: …действующие пенсионеры, будущие пенсионеры и так далее. И я думаю, что единственный наш выход – это все-таки некий позитив в этой жизни. Я понимаю, что тяжелая ситуация, да. И мы видели, что где-то более позитивно, где-то действительно очень тяжело. Ну, вы понимаете, иначе… Ну, как сказать? Мы не изменим законодательство, вот такое оно есть. Мы выбрали вот таких депутатов. Значит, наверное, нужно начинать откуда-то снизу, смотреть, как люди будут проходить, которые будут реально представлять эту жизнь, которые не будут говорить, что тысяча рублей прибавки (и это средняя, заметьте, а при 8 тысячах это 560 рублей) – это грандиозный успех пенсионной реформы, а которые будут жить в одной системе координат с нами, вот с нашими телезрителями. Понимаете? И только тогда мы можем создать ту систему, которая будет удовлетворять нас. Есть разные точки зрения – что пенсионная система отомрет с введением того же индивидуального пенсионного капитала, о котором мы сегодня не успели поговорить. Ну, может быть, дай бог, еще успеем. Александр Денисов: И с которым еще не все так ясно, да. Марина Калинина: Отдельная тема. Сергей Смирнов: Да. Ну а дальше, конечно, давайте будем жить и на пенсии. Марина Калинина: Будем! Александр Денисов: Будем, Сергей Николаевич. Марина Калинина: Спасибо. Сергей Николаевич Смирнов, доктор экономических наук. Мы вернемся через пару минут.