Виталий Млечин: Давайте поговорим об автомобилях в ближайшие полчаса. Сразу несколько новостей. Например, стало известно, какие машины в нашей стране угоняют чаще всего. Это Toyota Camry и RAV4. Удивительно мало, эти машины, в общем, всегда пользовались популярностью у злоумышленников. Но в целом число попыток угона стало значительно выше. И вот это уже тревожно. В зависимости от месяца прирост составила от 10 до 30% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Связывают это, естественно, с удорожанием запчастей. Угнанные машины сейчас чаще всего разбирают. Ну и еще одна новость: «АвтоВАЗ» снова начал комплектовать Granta подушками безопасности. Это, конечно, отрадно. Давайте о мире автомобилей поговорим. 8-800-222-00-14 – наш телефон по-прежнему. 5445 – короткий номер для ваших SMS-сообщений. Присоединяйтесь! Если купили новую Granta, то обязательно расскажите, как она. А у нас в гостях Максим Кадаков, главный редактор журнала «За рулем». Максим, здравствуйте. Максим Кадаков: Виталий, добрый день. Виталий Млечин: Максим, где взяли подушки безопасности? Расскажите. Максим Кадаков: А это все очень просто: подушки безопасности взяли там же, где брали и раньше, как это ни странно. Есть компания GSS, которая… Это не наша компания, но у нее есть производство у нас здесь, буквально за забором, через забор от «АвтоВАЗа», в Тольятти, у них есть свое производство. Оно частично локализовано. И когда начались проблемы с логистикой… Потому что частичная локализация подразумевает, что какие-то компоненты привозятся к нам, а тут уже собирается весь блок. Потому что когда нужна подушка в руле, например, то это поставляется целиком руль вместе с подушкой, это не просто так какой-то блок подушки и так далее. На конвейер уже приходит готовое изделие. И когда случились проблемы с компонентами, компания приостановила производство. Какой-то запас подушек у «АвтоВАЗа» был, но «АвтоВАЗ» – большое предприятие, они не могут работать на конвейере с непредсказуемыми комплектующими: то есть, то нет. И они вынуждены были отказаться от подушек. Пару месяцев назад (может быть, и больше) мы с вами общались, и рассказывал, что даже вынуть подушку просто так нельзя, надо поменять руль. Виталий Млечин: Руль целиком. Максим Кадаков: Он должен быть другим. Рулевая колонка, точнее, соединительный элемент, там контакты другие. Блока управления нет. И так далее, и так далее. Вот теперь фактически все вернули назад. Многим не понравился на упрощенной Granta не очень красивый руль, четырехспицевый. Теперь все вернули назад, старый трехспицевый руль. И поскольку это тот же поставщик, это те же комплектующие, это все, что было, просто вернули назад, то даже не потребовалось новой сертификации. Виталий Млечин: То есть это хорошо. Максим Кадаков: Это прекрасно! Виталий Млечин: Ну, больше не будет перебоев? Получается, что там наладили, да? Максим Кадаков: Я надеюсь, что не будет. Во всяком случае сейчас «АвтоВАЗ» набрал большой сток, большой склад этих подушек, запас. И поставщик гарантирует эти поставки. Это хорошо. В базе теперь… Эти машины стали собирать 23-го числа, вот недавно, два-три дня назад. Теперь все Granta идут с одной подушкой безопасности. В некоторых комплектациях, более высоких, появляется вторая подушка. То есть все ровно то, что было раньше. И это хорошо. Виталий Млечин: Да. Ну, одна подушка безопасности – уже, конечно, тоже как-то маловато. Как будто бы… Максим Кадаков: Безусловно. Хороший уровень – это когда есть четыре подушки: две фронтальные, две боковые. Хотя бы. Но Granta – это все-таки автомобиль не такой современный, поэтому даже две подушки – хорошо. В любом случае это лучше, чем ни одной. Виталий Млечин: Да, несомненно. Максим Кадаков: А вот ABS пока нет. С ABS все гораздо сложнее. Локализовать ABS очень сложно. И самое главное, что даже если мы найдем… А мы нашли. Я имею в виду: мы – «АвтоВАЗ». Ну, я уже от России, от лица всей России говорю, извините. У «АвтоВАЗа» есть потенциальные поставщики, несколько вариантов поставщиков, идут как раз переговоры. И нельзя просто так этот блок ABS взять и поставить. У всех вот такое мышление: выкинули подушки – вставили подушки; выбросили блок – вставили блок. Виталий Млечин: Ну, казалось бы. Максим Кадаков: Казалось бы. А это все очень сложно. В автопроме так не работает. Если мы любой блок внедряем в автомобиль новый, в нормальное время, когда все работает, когда все спокойно, – это полгода работы минимум. Сейчас «АвтоВАЗ», как и все производители, бежит гораздо быстрее. Но даже если у тебя есть поставщик… Есть, например, известная китайская компания Trinova, которая выпускает не только подушки безопасности, но и много чего… точнее, не подушки безопасности, а ABS. Она выпускает ABS, системы стабилизации, drive-by-wire, то есть рулевое управление без жесткой связи, по проводам, тормоза brake-by-wire, тоже по проводам. Уже большой опыт у них. И вот они готовы поставлять. Я думаю, что это будет один из партнеров «АвтоВАЗа». Но тоже нужно время. Я думаю, что через какое-то время, может быть, через полгода… Во всяком случае Максим Соколов, глава «АвтоВАЗа», недавно мне подтвердил, что, конечно, они над этим вопросом работают. Вернули подушки, через какое-то время вернут и ABS. Виталий Млечин: А на цене это как скажется? Максим Кадаков: Ну, подушки не сильно… Виталий Млечин: Нет, подушки – понятно. А вот эти более современные технологии? Максим Кадаков: Все сказывается на цене. Но ведь когда убрали подушки и ABS, то цену снизили. Я понимаю, что дилеры сейчас лютуют. Я тоже хожу и специально прицениваюсь, смотрю. Я к вам сейчас на Vesta приехал. Я хожу и смотрю… Виталий Млечин: Но не на той, которая сейчас 2,5 миллиона рублей стоит? Максим Кадаков: Нет, на предыдущей. Это машина осеннего выпуска – по-моему, октябрь. Цены сумасшедшие, конечно. Самая дорогая Granta, которую я видел, – 1 миллион 88 тысяч. Это в Москве. Выезжаешь за пределы Москвы, я вот по областным дилерам походил – там дешевле, не намного, но все-таки дешевле. Ну, это логично. То есть от региона к региону, конечно, цены разнятся. И машины в продаже есть. То есть цены, конечно, у дилеров сейчас настолько высокие на все автомобили, не только на LADA, что люди не в состоянии покупать по таким ценам автомобили. Виталий Млечин: Вот! Объясните, пожалуйста. Понятно, что задрали цены очень сильно дилеры. Мы с вами это тоже обсуждали. И вы даже говорили, что просто дилеры держат определенный запас машин и выставляют такие цены, чтобы никто не купил, потому что новых машин нет. Но эти-то новые машины есть. Почему бы их не продавать тогда? Максим Кадаков: Продают. И есть Granta, например, с кондиционером. Но, опять же, я сам видел лично Granta с кондиционером, даже сфотографировал. Цена – 887 тысяч рублей. Многим это не по карману. Все хотят Granta за 500–600 тысяч. Но я говорил (оно так и происходит), что машин за 500–600 тысяч больше не будет, к сожалению. Я тоже хожу в те же магазины, и я хочу, чтобы все купили хотя бы по Granta и ездили на новом автомобиле. Но все вокруг дорожает. В килограмме сахара, как я говорю, тоже ничего не изменилось, но почему-то он за последние годы подорожал в полтора-два раза. Так что – вот. Но в любом случае какое-то движение есть, и это позитив. Виталий Млечин: Ну, по крайней мере, речь идет о накрутках, да? О той же Vesta за 2,5 миллиона, да? Максим Кадаков: Это Vesta NG. Около тысячи автомобилей, которые были собраны. Вы знаете, друзья, нужно торговаться, я считаю, поскольку, когда вы приходите в автосалон, то это совсем не то, когда вы звоните в автосалон дилеру. Когда вы приходите живьем, есть конкретный интерес, то дилер, продавец начинает вокруг вас все-таки скакать. Виталий Млечин: Ну, потому что не так много, наверное, желающих за такие деньги купить Vesta. Максим Кадаков: Конечно, безусловно. И нужно торговаться. Я думаю, что с этих цен сумасшедших… Вот эта новая Vesta NG в Москве за два с половиной. Самую дешевую я видел – два сто, опять же в Московской области. Я думаю, что с этой цены 100–200 тысяч вполне можно сбросить. Это все равно очень дорого! Виталий Млечин: Ну, за такие деньги уже, наверное, «китайца» можно купить. Максим Кадаков: «Китайцы» сейчас начинаются минимум от двух миллионов. Ниже и дешевле ничего нет. Но! Я походил по другим автосалонам, опять же по московским. Есть Solaris не в самой высокой комплектации, чуть-чуть выше самого низа – миллион шестьсот, миллион семьсот. Живые машины. Это было по состоянию на неделю назад. Может быть, их выкупили, не знаю, но по состоянию на неделю назад сам видел. Допытывал продавца: «Я могу прийти, отдать миллион семьсот…» Виталий Млечин: Наличными? Без допов? Максим Кадаков: Наличными. Нет, там, может быть, что-то есть, какие-то мизеры. Я имею в виду, что мне не будут навязывать… Виталий Млечин: …кредит, trade-in. Максим Кадаков: «Я могу прийти с деньгами?» – «Да. Оставьте свой телефон». Я говорю: «Не надо». – «Давайте я пришлю вам свою визитку». Я говорю: «Да я не сам хочу купить, я друзьям». – «Давайте я перезвоню друзьям». То есть даже по таким ценам Solaris сейчас не очень продается. И дилеры уже в какие-то моменты начинают бегать за покупателем. Виталий Млечин: Так а не проще ли просто снизить цену тогда, если они хотят продать? Максим Кадаков: Это совсем просто. Все-таки продать хотят по максимуму, идет постоянная торговля. Почему я и говорю, что надо торговаться. Виталий Млечин: А знаете, такие уже прогнозы звучат, что дилеры, чуть ли не все, сейчас обанкротятся, как-то по-другому это все будет, уже без дилеров. Как вы считаете? Максим Кадаков: Дилеры будут банкротиться. Уже некоторые дилеры закрываются, это не секрет. Большая проблема для дилеров в том, что им сейчас надо каким-то образом научиться торговать, точнее, зарабатывать на сервисе. В принципе, вся эта история идет волнообразно. Виталий Млечин: Ну, с такими ценами на сервисе несложно что-то заработать, когда простая замена масла стоит в пять раз дороже, чем не у дилера. Максим Кадаков: Согласен, да. Зарабатывают на этом хорошо. Многие сейчас начали возить по этим параллельным и прочим перпендикулярным, не знаю, каким-то схемам новые поставки фильтров. Масло в основном наше сейчас. Фильтры, какие-то тормозные колодки, еще что-то. Покупают они это недорого, а продают втридорога. То есть на этих постоянных вещах, которые нам нужны, на расходниках сейчас дилеры стали зарабатывать гораздо больше. И, конечно, людей это тоже выводит из себя, и многие действительно говорят: «Все, дилер, до свидания! Я либо сам поменяю, руки есть, либо обращусь если не к дяде Васе, то на какую-то неавторизованную станцию, где мне сделают дешевле». Это правда. Но дилерам надо как раз учиться сейчас работать, зарабатывать на сервисе. Я начал говорить, что всегда это волнообразно. Выходит какая-то новая модель или стало получше в экономике – появляются новые автомобили. Люди ринулись за машинами! И дилеры забывают, что и на сервисе тоже можно зарабатывать, на каких-то услугах, они начинают зарабатывать, продавая нам новые машины. Как только мы проваливаемся по экономике куда-то… Ведь были же кризисы перед этим, да? Оп-па! – продажи новых автомобилей встали, дилеры хватаются за голову: «Что же такое? Мы не научились зарабатывать на сервисе, обхаживать клиента». Ну, вы знаете, как они сейчас зарабатывают – они, действительно, просто поднимают цены, не слишком улучшая качество обслуживания. Но не все. Есть дилеры, которые ведут себя (и я знаю таких), так скажем, по-человечески. Виталий Млечин: А как раз такое ощущение, что как раз китайцы начали этим заниматься. Ну, не все, наверное, но… Максим Кадаков: Китайцы тоже не подарок. В том смысле, что нам никто подарков просто так дарить не будет. Я об этом говорил в ваших эфирах, оно так и оказалось. Они тоже подняли цены. И вакуум на рынке всегда заполняется по более высокой цене. Сейчас все говорят, что китайцы заместили другие модели. Они не заместили. Замещение – это когда у вас есть выбор всего, но вы говорите: «Нет, я буду покупать китайские машины». А когда на рынке вакуум и мы вынуждены покупать либо «китайцев», либо LADA – это немножко по-другому называется. По факту, конечно, это замещение, но движение немножко по-другому происходит. Это, может быть, не совсем такой осознанный выбор, осознанное замещение. Это вынужденная вещь. Тем не менее, да, процесс идет. Виталий Млечин: Мы про Granta с подушками с вами поговорили. А еще же Niva Travel, упрощенная. Максим Кадаков: Niva Travel начали собирать недавно. И вчера «АвтоВАЗ» объявил… сегодня даже… Я уже сбился. Не суть. «АвтоВАЗ» объявил о том, что машины пошли в продажу, и объявили цены на них. Виталий Млечин: Так? Там около миллиона, да? Максим Кадаков: Не-не-не, там около 800 тысяч, базовая цена. До копеек не помню. Это при участии в госпрограмме субсидирования. Виталий Млечин: А, понятно. Максим Кадаков: Без нее – чуть больше. Но, опять же, это так называемая рекомендованная розничная цена, которую объявляет производитель. Что будет реально в автосалонах – я не знаю. Niva Travel предыдущих периодов выпуска (начала этого года, предыдущего) самую дорогую, которую я видел своими глазами, опять же по состоянию на две недели назад, – 1 миллион 990 тысяч. Но она упакована, вся красивая и так далее, и так далее. Сейчас эти машины дешевле. Да, я отвечаю на вопрос: почему не дешевеют? Было мало машин. Если «АвтоВАЗ» сейчас будет ритмично выпускать не только Granta, но и трехдверную Niva и пятидверную Niva, то по мере наполнения… Это же не делается вот так. Это надо выпустить, надо привезти, надо поставить в продажу. По мере наполнения дилерских площадок новыми автомобилями, конечно, цены пойдут вниз. Но у нас по-прежнему пока нет Largus, продаются остатки (и тоже задорого). И у нас по-прежнему только остатки Vesta. Все знают, производство Vesta переносят из Ижевска в Тольятти. Опять же, мне глава «АвтоВАЗа» Максим Соколов говорил, что процесс идет полным ходом. Но все равно это очень сложный и дорогой процесс, там огромные расходы. И я думаю, что только в начале весны, в марте, по моим оценкам, начнется производство Vesta в Тольятти уже. Виталий Млечин: То есть совсем нескоро. Максим Кадаков: Совсем нескоро. И вот эта Niva, которую сейчас запустили, у нее та же история повторяется, что и с Granta: у нее нет подушек, у нее нет ABS. Но пройдет какое-то время – и появятся. Виталий Млечин: Появятся. Понятно. А почему же, если на Granta поставили, а на Niva почему не поставили сразу? Максим Кадаков: Два варианта. Во-первых, они там отличаются немножко, сами блоки. Во-вторых, завод решает, что перспективнее. Это же тоже денег стоит, да? На одну машину оснащать и все-таки это делить на разные модели – хватит/не хватит, логистика и так далее. Это тоже сложности. Крупное производство, ритмичное, постоянное, оно не может работать в условиях такой неопределенности. Виталий Млечин: Давайте про угоны поговорим. Тоже понятно, что, в общем, Toyota достаточно популярны всегда были… Максим Кадаков: Всегда в топе у угонщиков, всегда, по всем данным: по МВД, по страховым компаниям и так далее. Только там меняются лидеры: то Camry, то RAV4, то наоборот – RAV4, а Camry ниже. Плюс прибавляются обычно в ТОП-10 Hyundai и KIA, там и Sportage «гуляют», и какие-то самые известные Solaris попадаются. И, конечно же, автомобили LADA. Здесь никаких секретов нет, поскольку угоняют в основном самые популярные машины, которые можно перепродать – что чаще всего раньше делали. Сейчас в основном их разбирают на запчасти. Виталий Млечин: А действительно стали разбирать, да? Максим Кадаков: Их и раньше разбирали, но сейчас – тем более. Запчасти дорогие. Достать их – большая проблема. Поэтому многие люди готовы… Вам нужно купить запчасть – и вот нет или она дорогая. Вы приходите либо на рынок, либо просто на разборки так называемые. Лежит запчасть – не знаю, генератор. Ну, вы же не знаете, откуда он. Виталий Млечин: А мы не знаем, откуда он? Максим Кадаков: Или не хотим знать. Виталий Млечин: Или мы «не знаем», откуда он? Максим Кадаков: Иногда не знаем, иногда не хотим знать. К сожалению, так бывало. Все наверняка помнят девяностые годы, радиорынки, где продавались магнитолы, в том числе и вытащенные из автомобилей. Вытащил стекло, вытащил, понес на рынок. Были истории, когда человек приходил… Вчера у него украли магнитолу, а сегодня приходил и собственную магнитолу выкупал или поднимал скандал. Но как ты докажешь, что это твоя? Здесь то же самое. Психологию людей не обманешь. Если можно купить дешевле, то человек закрывает глаза. К сожалению, это так. Виталий Млечин: Это жаль, конечно. Ну, про девяностые, в общем, понятно, а сейчас получше чуть… Максим Кадаков: Ну, я надеюсь, что мы в девяностые все-таки не вернемся, но угоны возрастают. Кстати говоря, мы с вами этой темы касались, по-моему, это весной было, тоже был эфир. Статистика тогда говорила, что угоны не растут. Я говорил: «Подождите чуть-чуть – и они будут расти». Я рекомендовал: «Друзья, если у вас какая-то машина в зоне риска, условный Land Cruiser – застрахуйте машину. Или, если она у вас застрахована, условно, на два миллиона, а теперь машина ваша стоит по факту четыре – значит, надо пойти и переоформить полис КАСКО на более высокую стоимость». Виталий Млечин: Так это же тоже будет стоить, наверное, немаленьких денег. Максим Кадаков: Конечно. Виталий Млечин: Потому что страховщики же тоже себе в убыток не будут работать. Максим Кадаков: Безусловно, надо доплатить. Но если вы хотите себя обезопасить… Мои некоторые друзья так и сделали. И спят спокойно. Виталий Млечин: И сильно пришлось доплатить? Максим Кадаков: Ну, фактически в два раза. Если машина была застрахована на два, а вы хотите на четыре – ну, в два раза. Виталий Млечин: Ну, хотя бы не в три раза. Сергей из Краснодара нам звонит. Сергей, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Меня зовут Сергей, я звоню из Краснодара. У меня небольшой вопросик. Виталий Млечин: Давайте. Зритель: В Китае последний Haval F7 стоит на наши рубли где-то в районе миллиона. У нас у дилера такой же Haval стоит более двух миллионов рублей. Почему такая разница? Объясните. Виталий Млечин: Сейчас попробуем. Но что в Китае? В Казахстане и в Белоруссии даже дешевле, насколько можно судить. Максим Кадаков: Да. Ну, во-первых, когда там машина стоит условный миллион, если мы ее просто везем сюда, то что нужно прибавить? 15% – таможенная пошлина, если мы везем автомобиль, допустим, который не собирается здесь. 20% – НДС. Утилизационный сбор – 160–170 тысяч рублей. Плюс интерес импортера. Виталий Млечин: ГЛОНАСС еще. Максим Кадаков: ГЛОНАСС, но это уже совсем копейки, там оформление. Плюс интерес импортера, который все это организовывает, занимается гарантией, поставкой запчастей, – это еще 8–10%. Поэтому если машина импортируется к нам, то прибавляйте 50%. Было… Сколько там сказали? Виталий Млечин: Миллион. Максим Кадаков: Миллион. Значит, у нас миллион шестьсот – миллион семьсот, если импортировать. И это в какой-то идеальной картине. А идеальной картины никогда не бывает, обычно… И потом, цена на рынке зависит от общего уровня цен. Если я свои автомобили продаю за два миллиона, основываясь на конъюнктуре рынка, а вы другие машины свои, но конкуренты прямые, продаете тоже за два миллиона, то Александр из Краснодара… Виталий Млечин: Сергей, Сергей. Максим Кадаков: Сергей из Краснодара. Если он продает автомобили аналогичного класса, то почему он должен продавать их за миллион? Он тоже будет продавать примерно так же. Виталий Млечин: Можно привлечь, демпинговать. Максим Кадаков: Ну, так демпинговать невозможно. Я ничуть не оправдываю. Я объясняю, как это складывается. Виталий Млечин: Понятно, естественно. Максим Кадаков: То же самое происходит при производстве. Вот F7 выпускают у нас на заводе в Тульской области. В том числе еще и поэтому вопрос. Это наше российское производство – и почему так дорого? Но, во-первых, в Туле производится не все. Там идет штамповка кузовных панелей, сварка и сборка автомобилей, но очень многие комплектующие идут из Китая, в том числе двигатели. У них есть в планах, они начали возводить завод там же, на той же территории, по производству двигателей, но пока он не запущен. И теперь непонятно, когда будет запущен. То есть импортозависимость все равно огромная. И, конечно, все это влияет на цену. Но в первую очередь… Возвращаемся к тому, с чего я начал, вакуум на рынке всегда заполняется по более высокой цене, никаких подарков не ждите. То есть, условно говоря, машина, которая год назад продавалась бы в условиях полного заполненного рынка, если бы она стоила миллион, то сейчас эта же машина – ничего не изменилось, та же самая машина, даже если бы курс рубля не изменился – эта же машина стоила бы полтора. Это законы бизнеса, и мы от этого никуда не денемся. Виталий Млечин: Понятно. А знаете, что интересно? Вот возвращаюсь к угонам. Тут в топе еще машины крайне дорогие оказались. Вот Mercedes GLE 53 AMG. Некоторые модели BMW. Это же машины, которые стоят сейчас, как квартиры новые, в принципе. Максим Кадаков: Как две квартиры в регионах. Их в том числе… Виталий Млечин: Их тоже на запчасти разбирают? Ведь владельцам этих машин должно быть в принципе все равно, сколько стоит запчасть. Максим Кадаков: Это неправда, это неправда. Вот это обиходное такое представление, что им все равно, сколько платить. Вы знаете, покупатели таких машин, когда они приходят в автосалон и покупают, допустим, машину за 15 миллионов рублей, они торгуются до посинения, они выбивают… Это реально. Вот 15 миллионов или 14,850? Они за 150 тысяч просто изнасилуют, извините, продавца, выбьют какие-то преференции, я не знаю, льготное обслуживание и что-то еще, что-то еще, что-то еще, потому что это принцип: надо дожать. Это принцип людей в том числе из бизнеса. Поэтому я говорю, что когда вы приходите за Granta, вы тоже должны торговаться до посинения и с этого миллиона тоже 150 тысяч, как покупатель Mercedes, скостить. Там вопрос принципа, когда вы покупаете машину за 15 миллионов, а здесь вопрос реально цены, потому что 150 тысяч – это для обычного человека сумасшедшие деньги. Виталий Млечин: Ну конечно, естественно. У нас немного времени осталось, но давайте еще успеем про иранские автомобили поговорить. Вот их показали на выставке, но пока не продают. Правильно? Максим Кадаков: Выставка MIMS проходила на этой неделе. Привезли два автомобиля Iran Khodro Tara. Многие называют Tа́ra, а по-персидски правильно Tarа́ (с ударением на последний слог). Это машина проблем уровня Vesta по инженерии, сделана на платформе Peugeot. Peugeot 301 наверняка многие автомобилисты знают, Citroën C-Elysée, у нас продавались эти седаны. Иранцы называют эту платформу своей. На самом деле она, конечно, не своя. Это платформа, которую они после того, как разошлись с французами, они ее просто забрали себе, переделали и стали выпускать вот такие адаптированные, немножко переделанные автомобили, называя их своими. Потому что во время потепления отношений между Ираном и Западом, где-то в 2015 году, французы пришли (ни там давно, десятки лет сотрудничали с иранцами) и начали выпускать эту машину. А когда пришел Дональд Трамп и вновь «закрутил гайки» по всем атомным далее лам, французы вынуждены были уйти, потому что санкции и так далее. И Иран сам выпускает эти машины. Иран очень хочет зайти на наш рынок. И они не просто хотят продавать автомобили, а они хотят выпускать их здесь. И они буквально давят на уровне министерств, на уровне Минпромторга и даже выше, они хотят производить здесь. Они хотят загрузить свои рабочие руки в Иране, поставлять сюда комплектующие и производить. Они мечтают производить машины на «АвтоВАЗе». Они мечтают производить машины еще где-то. Насколько я знаю, второй производитель – SAIPA. У нас тоже эти машины пытались продавать в одно время. Это более простые машины уровня Granta примерно. Насколько я знаю (может быть, это слухи), они уже якобы ездили в Елабугу смотреть возможности «Соллерса», что там можно или нельзя выпускать. Эти машины… Они не говорят о ценах, но говорят: «До конца года, в крайнем случае в начале 2023 года мы будем продавать машины в России». То есть сначала – все-таки продажа. И я выяснил, что… Машину уровня Granta, вот эту SAIPA Shahin («Ястреб») с мотором 1.5 Turbo и с вариатором, они хотят продавать у нас, но цену не говорят. Но я выяснил, что цена на границе, то есть до доставки, оформления и так далее, может быть где-то 12–13 тысяч долларов. Прибавляем 50%, о которых я говорил, если мы говорим об импорте, – получается примерно 18–19 тысяч долларов. Если умножаем на 50… хорошо, на 60 рублей, то получается чуть дороже миллиона – машина аналог Granta, с вариатором, с турбомотором, с климат-контролем, с ABS, с двумя подушками безопасности, с люком в крыше и так далее. Я не знаю, какая будет цена, но если нам привезут такие машины, то я думаю, что многие на них будут смотреть. Виталий Млечин: Особенно выглядят они неплохо. Давайте сейчас попросим коллег показать. Я вот нашел, как выглядит эта самая Tara, о которой мы говорили. Максим Кадаков: Эта машина чуть дороже. Виталий Млечин: Ну смотрите. Она и выглядит! Максим Кадаков: Да. Сзади очень похожа на KIA Rio, вот эти задние фонари, объединенные единой полосой. Виталий Млечин: Вполне себе красивая. А вот так спереди она выглядит. Максим Кадаков: Я сидел в этом автомобиле. Вот так спереди она выглядит. И еще в Москве как раз показывали машину, которая доведена внутренним заводским тюнинговым подразделением. Там даже замшевый черный потолок со звездным небом, как в Rolls-Royce. Ну, это азиатские, восточные такие украшательства. Их, конечно, у нас на рынке не будет. Виталий Млечин: Но это может быть обертка, а внутри как-то не очень? Если она такая красивая, то и внутри нормальная? Максим Кадаков: Внутри что самое главное? Мотор – TU5, мотор Peugeot, PSA. Многие его знают. Очень надежный мотор, 1.6, 113 лошадиных сил. Это примерно то же самое, что мотор H4M, который ставился на Vesta, на X-RAY и так далее. И на этой машине стоит шестиступенчатый «автомат». Но «автомат» они не смогли сделать, этот «автомат» они закупают у китайцев. И они говорят, что машина новая, в прошлом году начали выпускать. Они говорят, что они с этим «автоматом» уже выпустили около 100 тысяч машин. Изначально японский, который китайцы (не говорят, какая компания) научились делать, поставляют в Иран. Ну, на внутренний рынок поставляют, в том числе и в Иран. Вот иранцы сделали с этим «автоматом» 100 тысяч машин, и якобы они ездят без проблем. Вот я за что, как говорится, купил, за то и продаю. Без проблем. Если такая машина… Вот про SAIPA я говорил, что 12–13 там. Эта машина будет стоить 14–15 тысяч долларов там – значит, здесь у нас они будут ее продавать за 20. Умножаем на 60 – миллион двести за машину с хорошим мотором, с «автоматом» шестиступенчатым. Наверное, многих это заинтересует. Виталий Млечин: Мне кажется, что… Максим Кадаков: Но без дилерской сети, без запчастей пока. Это тоже вопрос. Виталий Млечин: Просто если сейчас самый дешевый Solaris стоит миллион шестьсот, то тут, в общем, 400 тысяч разницы – выбор очевиден. Максим Кадаков: Но это кот в мешке. Мы не знаем, как она будет ездить, как ее будут обслуживать, не уйдет ли потом дилер или кто-то, не бросит ли это. Но интерес есть, безусловно. И иранцы могут нам поставлять в том числе и запчасти. Виталий Млечин: Спасибо вам большое. Максим Кадаков, главный редактор журнала «За рулем», был у нас в гостях. Говорили об автомобилях, самые актуальные новости обсудили.