Выпускник Императорского театрального училища (Академия Ваганова) и Петербургской консерватории Георгий Баланчин, урожденный Георгий Баланчивадзе, подарил миру русский балет и стал законодателем вкусов американского балета. Как это случилось? За что Баланчин попал на обложку журнала «Тайм»? Как ему удалось сделать исполнение балета «Щелкунчик» американской рождественской традицией? В 1914 году Георгий Баланчивадзе поступил в Петроградское театральное училище. В 1921 году был принят в труппу петроградского Государственного театра оперы и балета (бывшего Мариинского). В 1924 году группа танцовщиков получила разрешение для выезда в европейское турне. Баланчивадзе твердо решил, что назад не вернется. Ему повезло: сам Дягилев, обратил на него внимание. Молодой артист стал следующим, после Нижинской, хореографом труппы «Русского балета Сергея Дягилева». Дягилев поменял ему имя на европейский лад – так появился балетмейстер Джорж Баланчин. Он поставил для Дягилева десять балетов, в том числе «Аполлон Мусагет» на музыку Игоря Стравинского, который, вместе с «Блудным сыном» на музыку Сергея Прокофьева до сих пор считается шедевром неоклассической хореографии. В 1934 в США Баланчин организовал балетную школу и труппу, которая с 1948 носит название «Нью-Йорк сити балле». Количество его постановок огромно (около 100). Почерком Баланчина стали бессюжетные балеты, где танец существует как средство интерпретации музыки, классической или современной, казалось бы, не предназначенной для сценического воплощения. В 1941 году он создал для латиноамериканских гастролей два самых знаменитых своих спектакля – «Балле Империал» на музыку Чайковского и «Кончерто барокко» на музыку Баха. 2021 г.