В Карелии журналисты вместе с финскими правозащитниками сегодня проводят курсы карельского языка. Всех желающих преподаватели будут обучать не только грамматике, но и культуре карелов. Сегодня на родном языке говорят лишь три процента населения республики. В доме Людмилы Хейнонен овцы понимают два языка. Для Людмилы обычное дело сказать «тервех», что означает «здравствуйте» по-карельски, усадить гостей за стол с «кейтинпиират» – «пирогами для зятя» и продолжить беседу на русском о красоте карельского языка. «Можно перевести с языка на язык все выражения, но сама, простите такое слово, смачность остается только в карельском языке. Именно красота и эмоциональное обаяние», – говорит Людмила Хейнонен, житель деревни Малая Сельга. В советское время карельский считался языком темных отсталых крестьян. Школьников даже наказывали за разговоры на родном языке на переменах. Деревня Малая Сельга находится в Олонецком районе – в России это самая густонаселенная карелами местность. Но на карельском сегодня говорит меньше половины жителей. Карельский язык оказался под угрозой исчезновения не просто так. Его решили уничтожить на высшем уровне. В 1939 году вышла директива, которая запрещала преподавать карельский в школах. Разговаривать на родном языке можно было только дома. Книги на карельском исчезли из библиотек и отправились в спецхранилища. Они вернулись на полки лишь после перестройки. Но карелы родной язык успели позабыть. Помочь соседям заговорить на карельском решили финны. У них карельский в почете. Со своим проектом «Языковое гнездо» они пришли в детские сады Карелии. Пока у подопечных тихий час, у воспитателей – урок родного языка. Перевели стихи Матусовского, «Подмосковные вечера» заменили карельскими. Занятия раз в неделю. Никаких экзаменов, но финны периодически приезжают и проверяют, как успехи у учениц. «Пока, дай бог, детские книжки понять, прочитать. В совершенстве, по-моему, не получится», – говорит Людмила Гаврилова, старший воспитатель. Российским преподавателям – участникам проекта – финны начисляют зарплату. «Они выделяют нам деньги на чаепитие, купили нам кофеварку, на бумагу, на канцелярские принадлежности. Купили нам принтер», – говорит Нина Тетченко, педагог, преподаватель карельского языка. И от правительства Карелии за изучение языка педагоги получают 1000 рублей в месяц. На большее в бюджете денег не нашлось. Первые успехи преподавания карельского малышам хоть и скромные, но все же есть. «Они могут вот отпроситься на улицу на карельском языке, могут попросить завязать шапку. Помочь надеть куртку», – говорит воспитатель Нина Гаврилова. Но в семьях этих детей по-карельски почти не говорят. После детского сада они пойдут в школы, где карельский, если и преподается, то факультативно. В нашей стране люди говорят более чем на 150 языках. Но многие из них находятся под угрозой исчезновения. Прежде всего, это касается коренных языков арктической части России и Сибири – на них говорит лишь несколько тысяч человек.