У Юлии Александровны - семеро детей. Сын Аркадий - военный корреспондент - и еще пять девочек и один мальчик. Все, кроме Аркадия - приемные. «Рита, Люда, Кристина, потом Маша... Света и Рома. Всех, не забыла никого», - говорит Юлия. Как только Аркадию исполнилось 18, он добровольно пошел в армию. Попросился в Чечню. Юлия Александровна испугалась: убьют сына! И решила удочерить девочку. Кинулась в Елецкий детский дом. Там узнала, что детей в детдомах цинично делят на две категории- «дефицит» и «некондицию». «Некондиция» не нужна никому, «дефицит» расхватывают. «Здоровые дети, из благополучных семей, за ними стоят очереди, за такими детьми идет то, что называется охота. Мне это совершенно непонятно. Ребенок - это не бутылка кока- колы в супермаркете, чтобы пришел,  выбрал себе получше, взял. Дети - они есть дети. Мама, насколько я знаю, не выбирала никого. Вот как получилось - так оно и получилось», - считает Аркадий Бабченко. Юлия Александровна принесла Риту в дом на руках. Именно принесла. Платьице, которое в 6 лет носила Рита, едва налезает на куклу: «Это был лилипутик дохленький. В 6 лет у нее было 13 кг. Я ее два года носила на руках. Она не могли ни ходить, ни носить в руках что-либо. И порок сердца у нее был еще. Дырка в сердце. Сосуды, кровь не ходила и так далее. Она разговаривала, но умственные способности ее были на нуле». Книги в доме Юлии Александровны всегда были в изобилии - она учитель русского языка. Но специально для Риты накупила целую библиотеку. Читать Рита не умела. В книги прятала бутерброды. И сутками ела все подряд - не могла наесться. «Сделали ребенку яичницу - ребенок в 8 лет не знал, что яйца можно жарить», - рассказывает Аркадий Бабченко. Сегодня 14-летняя Рита Пожидаева строит планы на будущее: «Я хочу быть журналистом. Журналистом. Только фотожурналистом. Оно того стоит». Вслед за Ритой в доме Бабченко появилась Люда. Из той же детдомовской группы, что и Рита. Посоветовали психологи - мол, девочке после детдома тяжело быть одной. Юлия Бабченко: «Она до 7 лет не разговаривала. Потом она целый год в школе не писала. Она писала одни палки. Я ее опять же по врачам водила - у нее очень большие дефекты зрения, слуха были, речи. Мне сказали, что этот ребенок никогда не будет ни слышать, ни говорить, ни видеть». Если бы Люда осталась в детдоме, дорога была бы одна - интернат, психиатрическая лечебница, дом инвалидов. Она не смогла бы работать даже дворником. Однажды Люда сказала, что у нее в детдоме осталась сестра Кристина. «Взяла Кристину. Это была Маугли. Это было что-то потрясающее с Кристиной. Все думали, что это мальчик. Дети не могут ходить, не могут бегать, не могут скакать, не могут танцевать», - говорит Юлия Бабченко. «Маугли»-Кристину тоже стали учить музыке. Но уроки музыки дальше традиционного сольфеджио не продвинулись. Кристина Бельтикова: «Я хотела стать учителем по музыке, но поскольку я музыку бросила, я хочу стать поваром. Я там делаю с помидорами, перец, петрушка». По закону, после того, как детям исполнится 18, они должны будут уйти от Юлии Александровны и вернуться к своим родителям. Женщина взяла детей под опеку: «Чтобы усыновить ребенка, у меня должна быть зарплата и жилищные условия, которых у меня нет. И второе, если я усыновлю ребенка, я нарушу его право на лучшую жизнь без меня». Светлана Дунаева: «Я не уйду - я здесь останусь. У меня есть общежитие - я туда не хочу. Там моя мама. Она за 7 лет меня даже не увидела». То, что все они - отказники и дети алкоголиков - никто не скрывает. Так сложилось, что же теперь делать. Аркадий Бабченко: «Просто обычный разговор: «Рита, а ты на море была ?», и она так посмотрела, говорит, жене моей говорит: «Оль! Ну, какое море? У меня мама алкоголик». Иллюзий по поводу приемных детей в семье Бабченко не строят. Во-первых, наследственность никто не отменял. «Опасения есть - есть там склонность к алкоголизму, проявится она - не проявится. Все-таки, иной раз смотришь - мой ребенок так бы не поступил, так не сказал, повел бы себя по другому. Это есть - а что делать», - говорит Аркадий. Во-вторых, сложно ожидать от детей, которые в 6 лет не умеют говорить, блестящих результатов в школе. Хорошо, если они закончат хотя бы 9 классов. Аркадий Бабченко: «Детдом - это вообще ненормальное образование. Детдомов не должно существовать в принципе. Каждый ребенок имеет право на семью. Должны быть, развиваться институты приемной семьи, институты усыновления - как угодно, что угодно, но не институты приемных домов. Они там живут вот как котята. 2-3 раза в день покормили, 2 раза белье сменили - это абсолютно, совершенно не самостоятельные люди». Документы для оформления опеки над Ромой - братом Кристины - Юлия Александровна оформляла 7 лет. Теперь собирает документы на Лешу - это брат Ромы. Боится, что уже не успеет победить в этой неравной схватке с чиновниками. Возраст не тот. Как правило, усыновители хотят взять в семью здоровых новорожденных детей. На них в крупных городах даже очередь. Практически, конкурс из потенциальных родителей. И здесь возникают коррупционные схемы. Как рассказывают сами усыновители, здоровым детям часто ставят страшные диагнозы. Для того, чтобы выждать, а позже устроить их в богатые - российские или иностранные семьи - за деньги. При этом некоторые родители годами ищут сирот во всех соседних городах. А в глубинке есть детские дома, куда усыновители просто не доедут. Например, в районе Биробиджана - это Еврейская автономная область - таких детдомов несколько. В некоторые попадешь только на «КамАЗ» по бездорожью.