В Россию поступила первая партия французского лекарства «Онкоспар». Он необходим для детей с лейкозом. Пока ввезено 1400 упаковок, ещё 600 доставят в августе. Одна упаковка лекарства стоит около 300 000 рублей. Аналогов этому препарату в России нет. Лечение детской онкологии без зарубежных препаратов и инструментов в России пока невозможно. Об этом заявляют врачи. Из-за этого родители считают, что лечиться надо за границей. Но мировые технологии доступны и в России, бесплатно. Так, в онкоцентре Блохина врачи успешно справляются с редчайшим заболеванием – ретинобластомой, передает корреспондент ОТР Анна Тарубарова. На операционном столе девятимесячная девочка. В родном городе на Дальнем Востоке вылечить её невозможно. У ребёнка ретинобластома – редкая опухоль сетчатки глаза, исключительно детское заболевание. Игорь Трофимов, врач по рентгенэндоваскулярным диагностике и лечению НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина: «Планируется проведение селективной интраартериальной химиотерапии по поводу ретинобластомы» За сложными словами технология, которая пришла в Россию только 10 лет назад. Врачи введут микрокатетер через бедро и доставят по нему лекарство прямо в опухоль – это и есть интраартериальная химиотерапия. В отличие от системной она не отравляет весь организм токсинами и позволяет избежать такого осложнения, как деформация черепа – рост костей не тормозится. Игорь Трофимов одним из первых в России начал делать такие операции, из онкоцентра его отправляли на обучение в Токио. Но чисто японским этот метод лечения назвать нельзя. Игорь Трофимов, врач по рентгенэндоваскулярным диагностике и лечению НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина: «Японцы характерны тем, что они зачастую используют инструментарий, который коммерчески не доступен в других странах. То есть, именно такой инструмент, который использовали в Японии у нас не было возможности использовать, но, на мой взгляд, мы модифицировали методики таким образом, что используем и методику, которая производится практически во всём мире. Технический успех процедуры близок к 100%». Главное, к чему стремятся врачи – сохранить детям поражённые опухолью глаза. За 10 лет работы по новой технологии число энуклеаций глаза, так называется удаление органа, снизилось до 15%. После такой операции дети проводят в онкоцентре не больше суток. Через месяц нужно будет вернуться на контроль. Врачи проверят, как опухоль отреагировала на препарат. Обычно требуется до трёх курсов подобного лечения. Если затянуть с диагностикой и лечением, сохранить глаз не удастся. Так случилось с Камалом из Тамбовской области. Злокачественную опухоль врачи районной поликлиники распознать не смогли, думали, катаракта. Мама повезла сына в областной центр, оттуда срочно отправили в Москву. В два года мальчику пришлось удалить глаз и поставить протез. Рассказать об этом мама Камала решилась лишь потому, что её история может предупредить других родителей. Анна Воронкина, жительница Тамбовской области: «Он в сторону начал смотреть, и было свечение. Потом мы сфотографировали его, и у него прям кошачий глаз был, свечение такое». На такое радикальное лечение соглашаются не все. Родители цепляются за любую возможность сохранить ребёнку глаза. Чаще всего принимать таких пациентов готовы в швейцарской клинике. Если российские специалисты говорят, что не удалять глаз невозможно и даже опасно, то за границей не всегда так категоричны. Татьяна Ушакова, ведущий научный сотрудник хирургического отделения №1 НИИ детской онкологии и гематологии НМИЦ онкологии им. Н. Н. Блохина: «Это может быть и изменение со стороны глаза, которое в дальнейшем не позволит проводить какое-то органосохраняющее лечение, это может быть также опасность метастазирования». Если лечение в России бесплатно, то на экспериментальное за границей собираются не малые деньги благотворительными фондами. Обычно от двух до 6 млн рублей. Зачастую дети возвращаются обратно, но время упущено. Иван Стилиди, директор НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина: «Конечно, я не хочу верить в то, что здесь корыстный умысел. Наверное, просто недостаток информации, невежество в ряде случаев самих наших коллег – врачей, которые дают такие рекомендации. В целом это вот такой некий хаос, который присутствует в средствах массовой информации». Большой необходимости в том, чтобы и регионы освоили технологию интраартериальной химиотерапии нет: ретинобластома заболевание редкое, в год диагностируется у 150 детей. Всех могут пролечить Москва и Петербург. Но онкоцентр Блохина работает над тем, чтобы не только в столицах врачи умели распознавать и лечить ретинобластому. Детям, которые прошли через этот диагноз, контроль врачей нужен всю жизнь.