Марина Вильданова: Работа в заповеднике или национальном парке - это твоя жизнь
https://otr-online.ru/programmy/bolshaya-strana-otkrytie/marina-vildanova-63279.html Ангелина Грохольская: По газонам не ходить, не рвать и даже не трогать! Как защитить природу от человека и так ли действенны запретительные меры, обсудим с нашими гостями. С нами на связи Марина Вильданова – заместитель начальника отдела развития и познавательного туризма Астраханского государственного заповедника, и Александра Яковлева – заместитель директора по развитию Кенозерского национального парка, Архангельская область.
Марина, Александра, здравствуйте!
Александра Яковлева: Добрый день!
Марина Вильданова: Добрый день!
Ангелина Грохольская: Очень часто путают ваши регионы, потому что созвучные они. Представьте свой заповедник, национальный парк, чтобы мы точно понимали, где Астрахань, где Архангельск и в чём особенность тех мест, где вы живёте и работаете. Марина, давайте с вас начнём.
Марина Вильданова: Хорошо. Астраханский заповедник – это место, где Волга, наша великая русская река, пройдя практически 3500 километров, встречается с Каспийским морем, образуя обширную дельту. И как раз в нижней части дельты находятся участки нашего Астраханского заповедника, их 3, они располагаются в различных частях дельты: западной, средней, восточной. И таким образом наши учёные могут сделать выводы о том, какие природные процессы протекают по всей дельте, а мы можем насладиться пейзажами нашей красивейшей дельты, эдакого, я не побоюсь этого слова, оазиса среди полупустынь при Каспийской низменности.
Ангелина Грохольская: Ваш заповедник называют центром кольцевания птиц, если я не ошибаюсь, да?
Марина Вильданова: Работы по кольцеванию птиц сейчас у нас ведутся выборочно, но где-то с конца 60-х по 90-е в нашем Астраханском заповеднике как раз располагался один из филиалов Каспийской станции кольцевания и проводились большие работы именно по кольцеванию гусеобразных птиц.
Ангелина Грохольская: К птицам мы ещё вернёмся и в Астрахань тоже. Давайте в Архангельск, на север, национальный парк. Сразу спрошу: чем национальный парк от заповедника принципиально отличается?
Александра Яковлева: Действительно, это разные формы охраны территории. И национальные парки зачастую – территории, на которых проживают люди, местные жители, и национальные парки более открыты для туристов, чем заповедники. Я хочу рассказать о Кенозерском национальном парке. Он очень необычный, потому что мы сохраняем не только ландшафтное, биологическое, природное разнообразие, но и культурное наследие, его материальные и нематериальные проявления, памятники деревянной архитектуры и традиционный уклад жизни местного населения, то есть живые северные деревни.
Ангелина Грохольская: У вас есть какая-то уникальная деревня на вашей территории, которая вошла в Ассоциацию самых красивых деревень, да?
Александра Яковлева: У нас, на территории парка, около 30 деревень. Большинство из них образовались в XVI-XVII веках, то есть это очень старые деревни, и та, о которой вы говорите, называется деревня Зихново, и в ней постоянно проживает 4 семьи. Конечно, в летний период количество гостей увеличивается, но в этой маленькой уютной, обаятельной северной деревне сохранилась и восстановлена парком действующая водяная мельница, старинная часовня XVIII века, красивые дома, и сегодня она является одним из туристических центров нашего парка.
Ангелина Грохольская: Вот вы мне тогда скажите: и национальные парки, и заповедники – это, естественно, в первую очередь охрана каких-то уникальных территорий – природы, видов птиц, животных, и, естественно, культурное наследие, как в вашем случае. В то же время сейчас и паки, и заповедники становятся открытыми для людей, наоборот, привлекают к себе гостей, чтобы приезжали не только волонтёры, но и туристы. Вот как здесь быть, как совместить: как охранять, но быть открытыми?
Александра Яковлева: На самом деле, при грамотном планировании туризма, его организации можно совмещать интересы и экономики, и туристов, и интересы охраны наследия, и, что очень важно, интересы местных жителей. Для этого мы разрабатываем экологические тропы, экскурсионные маршруты, регулируем потоки, поэтому, в общем-то, это мировой опыт, который уже много десятков лет развивается.
Ангелина Грохольская: Я хочу сейчас у Марины спросить: что у вас?
Марина Вильданова: Так как у нас в первую очередь заповедник создавался для защиты и охраны популяций околоводных и водоплавающих птиц, дата нашего основания 11 апреля 1919 года. В те годы были очень популярны украшения из птичьих перьев, в первую очередь эгреток. Это привело к тому, что птичье население в дельте было практически уничтожено. Но с момента создания заповедника, с момента уже введения строгих охранных норм, с образования отдела охраны госинспекторами ведётся патрулирование территории. Патрулирование у нас в основном ведётся на лодках, потому что, конечно, уже в низовьях дельты, где находятся участки заповедника, дороги сухопутные практически кончаются, и наши основные транспортные артерии – это протоки, ереки, которые выходят на такое открытое пространство – авандельту, это такая переходная зона между рекой и морем. И эта зона может быть доступна браконьерам, и поэтому наши госинспекторы проводят круглосуточные рейды по этой территории и защищают наше птичье богатство.
Ангелина Грохольская: Самая редкая птица у вас какая?
Марина Вильданова: Одна из самых редких птиц дельты на данный момент, если мы будем говорить о крупных птицах, это колпица. Это представитель отряда «аистообразные» семейства «ибисовые», родственник наших цапель, которые относятся к семейству «цаплевых». Колпица обладает такой очень экзотической внешностью. По-английски она называется «spoonbill», «клюв-ложка», потому что у неё на клюве имеется такое своеобразное утолщение, благодаря которому она процеживает воду и добывает себе корм. К сожалению, эта прекрасная птица в период активного освоения дельты человеком, в период, к сожалению, не прекращающихся веками тростниковых пожаров, она оказалась очень уязвима и её колонии, в первую очередь гнездовые колонии в дельте сокращаются, их уже на территории дельты мы находим очень мало. В основном она гнездится в соседнем с нами Ильменно-бугровом районе, но на её охрану, на её защиту у нас сейчас тоже разработан и разрабатывается специальный комплекс охранных и экопросветительских мероприятий.
Ангелина Грохольская: Местные жители помогают или не помогают заповедным зонам, об этом поговорим чуть позже, а сейчас отправимся в Башкирский заповедник, который занимается восстановлением почти утраченного вида животных. 100 лет назад благородный олень, а именно о нём сейчас пойдёт речь, уже практически не встречался на Южном Урале, виной тому были браконьеры. Восстановление вида началось ещё в советские годы, а сейчас сотрудники заповедника делают всё, что спасти рядового марала.
СЮЖЕТ
Ангелина Грохольская: Сегодня мы говорим о том, как сохранить уникальную природу нашей страны. С нами на связи Марина Вильданова – заместитель начальника отдела развития и познавательного туризма Астраханского государственного заповедника, и Александра Яковлева – заместитель директора по развитию Кенозерского национального парка, Архангельская область.
Вот я сейчас в Архангельск, так как я тоже сама северянка, из Мурманской области: Архангельская область, есть у вас что-то такое, чем вы можете гордиться, что это только в Архангельске есть?
Александра Яковлева: На самом деле, Кенозерский национальный парк находится на юго-западе Архангельской области, это озёрный, таёжный край. Если говорить про уникальные природные объекты, то на территории нашего парка находится самое глубокое озеро Архангельской области – само Кенозеро. Это озеро тектонического происхождения, которое образовалось 600 миллионов лет назад, и определённые тектонические процессы до сих пор идут в глубинах этого озера. И там водятся реликтовые ракообразные, например, бокоплав панцирный. И особенность парка в том, что у нас на территории нашего парка, в границах, живут местные жители в деревнях и их образ жизни, их культурная среда является одним из объектов интереса.
Ангелина Грохольская: Вот чем они занимаются? Это же очень интересно. Ты живёшь на территории, которая охраняется, которая уникальна. Наверняка есть какие-то ограничения в деятельности или их нет? Расскажите подробней. Мне всегда было интересно, как это – жить в заповеднике или в национальном парке?
Александра Яковлева: Нашему парку в этом году исполняется уже 31 год, и мы непросто научились жить дружно и в таком мирном добрососедстве, но местные жители не мыслят себя без парка и, безусловно, парк без местных жителей. Они участвуют абсолютно во всех направлениях деятельности, местные жители оказывают целый комплекс туристических услуг. Кроме этого, местные жители – это настоящие хозяева территории, потому что это они и их предки создавали и сохраняли это культурное разнообразие, материальные и нематериальные его проявления. А чем занимаются? Кто-то работает в Национальном парке, кто-то работает в школах, детских садах, занимается развитием малого предпринимательства, поэтому жизнь такая же, как, наверное, и в других населённых пунктах России, но чуть больше возможностей для развития и для самореализации.
Ангелина Грохольская: А вот если вернуться на 30 с небольшим лет назад, когда создавался Национальный парк, сразу приняли ли эту новость местные жители? Понимали, что будет, какие изменения грядут?
Александра Яковлева: Конечно, нет. Вообще Национальные парки в России вот так массового начали создаваться 30 лет назад. И это были непростые времена, эта была смена экономических, политических формаций, и никто ещё не понимал, что такое Национальные парки, что это: угроза или возможность, ограничение, вообще, как это будет работать? Поэтому были опасения, безусловно, со стороны местных жителей, но сейчас все эти вопросы в принципе решены, и местные жители понимают, что парк – это гарант сохранности их деревень, это гарант сохранности их лесов, их озёр, и в абсолютном партнёрстве эта территория развивается.
Ангелина Грохольская: А вы – местный житель, или вы приезжаете откуда-то?
Александра Яковлева: Я – коренной житель Архангельской области, то есть я местная для этого региона, но родилась я не на территории нашего Национального парка. Но работаю тут уже 15 лет и абсолютно чувствую себя жительницей Кенозерья, все местные жители – это такие близкие люди, это практически одна семья.
Ангелина Грохольская: В Астрахани всё гораздо сложнее, у вас не Национальный парк, у вас заповедник, зона заповедная. Есть ли там люди, которые живут на этой территории или в заповедных зонах, непосредственно охраняемых, запрещено даже жить? Что у вас?
Марина Вильданова: У нас на территории заповедника непосредственно проживают сотрудники отдела охраны – это госинспекторы. Они живут на кордонах заповедника, то есть это такие домики в специальных местах, где как раз проживают именно сотрудники заповедника вместе с семьями, с жёнами, детьми.
Ангелина Грохольская: Детям ведь учиться надо.
Марина Вильданова: Конечно. Не так далеко от участка заповедника находятся населённые пункты. Например, на Дамчикском участке село Полдневое находится примерно в 10-11 километрах от центрального кордона, и дети посещают школу в селе Полдневом. А жёны, конечно, не сидят без дела и тоже выполняют большой объём работ.
Ангелина Грохольская: Я поняла, они есть те самые лесные жители, про которых в сказках пишут.
Марина Вильданова: Да. Вы знаете, я думаю, работники опытные со мной, что работа в заповеднике, Национальном парке – это не та работа, про которую ты вернулся вечером домой и забыл, но, скорее, это твоя жизнь. И у нас есть сотрудники, у которых уже целые династии работают в заповеднике, то есть это, можно сказать, и деды, и отцы, и уже новое поколение, поэтому это, действительно, большая любовь к природе, к тому, что ты делаешь, и это то, во что они вкладывают и сердце, и душу.
Ангелина Грохольская: Я представляю, как же они отстаивают всё это – то место и ту природу, где они находятся, и как они их будут охранять. Тут одних законов мало, тут надо что-то большее. Я думаю, что Александра тоже с нами согласится.
Александра Яковлева: Я хочу поддержать Марину, она совершенно верно сказала. Вообще в нашей заповедной системе это непросто работа, это образ жизни, образ мыслей, это судьба. И вот такое развитие и появление, и становление заповедных династий – это очень характерная черта для заповедных территорий во всей стране. И вот эта «прививка любви» к своей малой родине, любви и ответственности за свой Национальный парк, она очень эффективна, и мы уже можем наблюдать, как следующие поколения подрастают, и на вопрос «А кем вы хотите стать, когда вырастите?» отвечают: «Только сотрудником Национального парка».
Ангелина Грохольская: Вот это и есть охрана природы, потому что это настоящая любовь. Спасибо вам большое, до свидания!