Ангелина Грохольская: Ежегодно в России работает около полутора тысяч археологических экспедиций. На раскопки приезжают не только учёные и студенты-практиканты, но и просто увлечённые историей люди. Их называют «археологические туристы». Но не вредит ли это науке? Поговорим об этом, и не только, с директором Центра исследований «Археология Хакасии» Петром Амзараковым. Пётр, здравствуйте! Пётр Амзараков: Здравствуйте! Ангелина Грохольская: В развитии археологического туризма сейчас намечены амбициозные цели, и Хакасия даже заявила, что планирует стать амбассадором археологического туризма в России. Что это значит и почему именно Хакасия? Пётр Амзараков: На сегодняшний день для Хакасии бренд археологический очень актуален, связан он с той концентрацией памятников археологии, которые на территории нашей находятся, которые составляют нашу историю, культурный ландшафт и привлекают к себе туристов. И последние несколько лет это направление мы сейчас развиваем. Ангелина Грохольская: У вас даже проект есть – «Хакасия – родина археологии в России». 300 лет назад начались же археологические раскопки именно из вашего региона? Пётр Амзараков: Да, уже 31 год назад, в прошлом году праздновалось у нас 300-летие. Да, это опять же так же, это тоже связано с самой первой академической экспедицией, которая сюда прибыла в 1921 году, и, собственно, зимой с 21-го на 22-й год они произвели здесь первые научные раскопки. То есть имеется в виду, что, конечно, древности привлекали человека с древности, извините за тавтологию. Но существует большая разница между коллекционированием предметов древности, чем занимались, собственно, и наши предки. Даже для истории славян и русских известно, что славяне собирали древние изделия из камня, древние орудия труда древних людей, это называлось «Громовой камень». То есть это были такие сакральные предметы, и также все народы мира в принципе всегда испытывали определённый пиетет к предметам древности. Но когда мы говорим про Хакасию, про 300, уже один год назад, мы говорим про экспедицию Даниэля Готлиба Мессершмидта, который произвёл первые, действительно, научные раскопки, то есть производится полевая фиксация, записывалось дневниками, они чертили схемы этих древних сооружений и так далее, описывали найденные предметы, то есть подходили именно с научной точки зрения. Именно поэтому мы говорим о том, что 301 год назад на территории Хакасии зародилась российская археология. Ангелина Грохольская: Сейчас прервёмся ненадолго. Об археологическом туризме будем говорить подробнее через несколько минут. Не переключайтесь и смотрите во второй части нашей программы: «Лавандовый рай: неизвестный пещерный город, цветущие долины и другие достопримечательности предгорья Крыма», «Убегающие камни горы Дозор: что увидели немые свидетели Красного леса». Мы продолжаем программу «Большая страна. Открытие». И тема у нас сегодня – «Раскопать прошлое». Мы говорим с директором Центра исследований «Археология Хакасии» Петром Амзараковым. Пётр, 301 год уже история археологии в Хакасии. За 301 год уже, наверно, всё раскопали или какие-то открытия ещё продолжаются? Пётр Амзараков: Из тех мириад памятников, которые расположены в наших обширных хакасских степях, конечно, мы исследовали многие, но это только крупица, крупица в безбрежном океане. Ангелина Грохольская: Что-то из последних историй. Вы же знаете, мы всегда хотим сенсацию какую-нибудь. Пётр Амзараков: Например, в этом году у нас сейчас завершается непосредственно раскопки шикарного совершенно погребального комплекса. Совершенно неожиданно он выявился, погребальный комплекс эпохи поздней бронзы. Больше 300 погребений нами уже исследовано, общее количество погребённых там порядка 500 человек в этом комплексе. И очень важен комплекс тем, что он на стыке времени, он между эпохи поздней и раннего железа, позволяет нам понять, как именно происходила смена эпох и с точки зрения социального плана, и в этническом плане тоже. То есть целая веха нами сейчас исследуется, результаты будут, видимо, в научных трудах зафиксированы. Но опять же, интересно это обывателю? Если там золотой шлем? Эх, нет там золотого шлема, только целый огромный комплект бронзовых украшений – более трёхста горшков красивых керамических. Но разве это интересно обывателю? Ангелина Грохольская: И зачем же вам, археологам-профессионалам, те самые обыватели, археологические туристы? Пётр Амзараков: Обывателю вроде бы все эти черепки не интересны. Но почему не интересны? Потому что он не понимает их значимости, и он, естественно, эту значимость поймёт, когда её ему раскроют. Каждый раз, конечно, прикосновение к этой истории человека заставляет задуматься. Это важно, потому что человек начинает чувствовать свою причастность, свою причастность, своё место в этом историческом процессе, и в широком смысле это настоящий, не навязанный патриотизм, он начинает понимать свою связь с чередой времён, поколений и так далее, это очень важно. И каждый раз люди, которые побывают на раскопках, которые к этому прикоснутся не в рамках «просто раз проехал посмотрел в музее что-то», а из земли, они видят, как это из земли извлекается. И это каждый раз людей меняет в серьёзном и хорошем смысле. Но, действительно, какая-то память предков что ли играет. Ангелина Грохольская: Что должен знать человек, желающий отправиться на раскопку, но не профессионал, турист? Пётр Амзараков: Конечно, те люди, которые прибывают к нам на раскопки, конечно, проходят соответствующий инструктаж, чтобы понимать, как это делается. Есть своя методика исследований. Понятно что, скажем так, к самой серьёзной работник работе, кропотливой, требующей каких-то особых познаний, конечно, мы не допустим туриста, естественно, но тем не менее это не мешает прикоснуться к древности. Ангелина Грохольская: На ваш взгляд, развитие археологического туризма вообще в нашей стране насколько перспективно? Пётр Амзараков: Я считаю, оно очень перспективно. И самое главное, что, как я уже сказал, помимо какого-то эстетического удовлетворения, которое человек от этого получает, совершенно явственно и чётко человек получает такой заряд именно патриотизма, то есть он начинает себя привязывать. Вот он живёт: «Есть: у меня мама, бабушка, дедушка, дети, окружение. А вот когда-то была война такая, вот когда-то была Древняя Русь, царь такой-то, князь», – и это нечто такое – вне, это тебя вроде бы и не касается. Когда ты начинаешь раскапывать, условно говоря, или подходишь, видишь – и вот он лежит скелет человека, человек жил 2000 лет назад. Если это не просто там сказать человек, например, пара семейная лежит, умершая 2000 лет назад. Ты начинаешь думать: «О, интересно, как же так! Две тысячи лет назад!». Это такое время, которое, по-хорошему не воспринимается, потому что, представляете, сколько поколений назад это происходило? Не воспринимается. И у этих людей были семейные отношения, у них были дети, они любили, они, получается, испытывали те же самые чувства, которые испытываем мы сейчас, и ты начинаешь себя ощущать частичкой этого всего. И вот эта огромная наша страна, история которой проходила через разные этапы. Это, во-первых, разные этносы, у каждого этноса тут была своя история, они возникали глубины эпох, они вырастали. Потом это всё объединилось в нашу огромную, большую страну. И вот, понимаете, чувствовать себя частичкой этого всего ты особенно хорошо можешь именно тогда, когда ты к этому непосредственно прикасаешься. Ангелина Грохольская: В завершение уже: топ-3 мест. Конечно, мы про Хакасию много рассказывали, но, мне кажется, не лишним будет ещё раз напомнить сейчас нашим зрителям, которые воодушевились, вдохновились и готовы археологическим туристом приехать в регион. Пётр Амзараков: Посещение раскопок – это несколько отдельная история, потому что каждый год она происходит в разных местах. Они каждый год меняются. Каждый год, скажем так, можно попасть, но куда конкретно, я не скажу. Что касается памятников топ-3 мест археологии, конечно, такие места у нас есть, и в первую очередь это наш знаменитый Большой Салбыкский курган. Это такая долина, Долина царей, там огромнейшие земные курганы, холмы с древними погребениями сооружены. И это впечатляющие сооружения, особенно если ты понимаешь, что они были возведены 2500 лет назад и возведены, собственно, племенами скотоводов. Есть у нас прекрасный памятник – Уйбатский чаатас. Уйбатский чаатас – это «Камень войны». Населения коренное Хакасии – хакасы – считали, что в древности богатыри воевали, и это были могучие богатыри, они бросали друг в друга камни, эти камни втыкали в степь, и с тех пор они так и торчат из степи, вот такие покрутившиеся. И это место битвы древних богатырей. На самом деле это древнее кладбище. Можно ещё вспомнить Сафроновский могильник – тоже совершенно шикарный комплекс, скрытый от глаз. То есть на самом деле, конечно, их далеко не три, тут можно начислять их очень долго, но их надо просто увидеть. Ангелина Грохольская: Хакасия – не столь раскрученный регион, не знаю, пиара что ли не хватает, как, например, Казани той же, а Хакасия ведь настолько интересна. Вот я чем больше вас сношу, тем больше поражаюсь, конечно, и влюбляюсь в регион. Пётр Амзараков: На самом деле в этом и кайф и у меня как у организатора, и у гостей всегда, потому что куда-то там едем. Просто когда ты едешь на Алтай, ты знаешь: «Алтай – круто, классно». Едешь на Кавказ: «Да, понятно». И ты вроде как это всё посмотрел, и даже если оно было, действительно, классно, но ты вроде как и ожидал, что оно будет классно, и как бы вот этого «вау-эффекта» нет, а тут, действительно, каждый раз люди приезжают и: «О, ничего себе!». Ангелина Грохольская: Это самое главное, поэтому путешествуйте больше по нашей большой стране, открывайте её. Пётр, спасибо вам огромное, удачи на раскопках! Действительно, Хакасию стоит посетить. Спасибо вам огромное! Пётр Амзараков: Спасибо!