Ангелина Грохольская: Софья Ковалевская – русский математик и механик, иностранный член-корреспондент Петербургской академии наук, первая в мире женщина-профессор математики. Она прожила всего 41 год, но успела сделать гораздо больше, чем многие за долгую жизнь. Как сформировался характер Ковалевской? Какие события детства повлияли на её будущее? Об этом поговорим с Ниной Янченковой – хранителем музейных предметов Музея-усадьбы Софьи Ковалевской. Нина Семёновна, здравствуйте! Нина Янченкова: Здравствуйте, Ангелина! Ангелина Грохольская: Скажите, пожалуйста, усадьба, в которой сейчас расположен Музей Софьи Ковалевской, – это дом семьи Ковалевской? Какой период жизни она провела там? Нина Янченкова: Наша усадьба была приобретена её отцом – Василием Васильевичем Корвин-Круковским. И сюда она попала, когда отец её вышел в отставку, и вся семья перебралась уже на постоянное место жительства, в Полибино и последующие годы. Поэтому 10 лет, по сути, с 8 до 18 лет она провела в Полибино именно. Ангелина Грохольская: Как раз самый активный возраст развития и, собственно, становления личности. Поэтому наверняка какие-то события её детства и юности непосредственно повлияли на то, какой Софья Ковалевская стала и почему она стала математиком. Нина Янченкова: Мы в основном опираемся на её воспоминания детства. Она упоминает, конечно же, и свою няню, которая её очень любила, гувернантку Маргариту Францевну Смит. Опять же, если анализировать воспоминания детства, то, наверное, эта система воспитания Маргариты Францевны сыграла достаточно значительную роль в формировании её личности. Потому что когда несколько лет, как Софья писала: «Вставала ни свет ни заря, обливалась холодной водой, пили чай и шли заниматься в классную комнату до обеда. Потом обед, полуторачасовая прогулка, опять в классную комнату». То есть была разработана Маргаритой Францевной целая система воспитания, которая оказалась достаточно действенной. И когда уже Маргарита Францевна уехала из Полибино, Софья могла бы всё бросить, то есть жить своей жизнью так, как она хотела. Нет, она продолжила вставать ни свет ни заря всю жизнь и заниматься. Ангелина Грохольская: Такая жёсткая Маргарита Францевна была, по всей видимости. Нина Янченкова: Жёсткая, но действенная. Ангелина Грохольская: Но действенная, да. То есть всё было по делу. А ведь были сложные отношения у маленькой, у юной Софьи со своими родителями. То есть там не было тепла. Нина Янченкова: Действительно, рождение Софьи было, скажем, неожиданно в какой-то степени. Ждали мальчика-наследника. Первой родилась дочь Анюта. Потом не было несколько лет детей. Естественно, когда через семь лет ожидали ещё одного ребёнка, очень ждали мальчика. И всё Елизавета Фёдоровна говорила о няне: «Вот увидишь, нянюшка, мальчик родится». И вдруг родилась девочка. Это было разочарование и для матери, и для отца очень серьёзное. Помимо этого, там в семье были проблемы. Отец проигрался в карты, то есть такие натянутые. И тут девочка. И, как я поняла, даже смотреть на неё при рождении не хотели родители. И отошла Лизонька только когда Феденька родился. Когда она поняла, что больше любят Анюту, Феденьку, а ей же тоже хотелось чем-то выделиться. Чем? Учебой. Потому что она оказалась наиболее из всех детей талантлива. Может быть, Анюта тоже была светленькой, но они тоже выросли людьми достаточно самодостаточными, но они не имели тех черт характера, которые у Софьи были. У них не было такого воспитания, и поэтому они не могли встать ни свет ни заря и идти к своей цели. То есть ни один, ни другой на такие подвиги не был способен, и поэтому они, по сути, особо ничем себя не проявили в дальнейшей жизни. А у Софьи все черты были, но они не все приобретённые. Она имела характер отца, это подчеркивали все: «Отец у нас генерал». Поэтому у неё характер был с самого детства. Опять же пишет, что отец начитался педагогической литературой, где он прочитал, что дети обязательно должны в обед кушать суп. То есть все дети должны были скушать по 12 ложек. Софья ненавидела суп. И в один прекрасный день, когда семья собралась за столом, оказалось, что Сони там нет. Спрашивают: «А где Соня?». А ей говорят: «Там она в углу стоит». И Соня из угла, маленькая, чуть ли не трёхлетняя, объявляет: «А я ваш гадский суп есть не буду». Поэтому наказание она для себя приняла наперёд. То есть она знала, что её накажут и поставят в угол. То есть для такого ребёнка, конечно, это уже поступок был. И ещё хочу сказать, что она очень любила читать. Отец, как она опять пишет, начитался педагогической литературы, что дети не должны рано учиться читать, поэтому её не учили. Она брала газету, спрашивала у кого-нибудь из домочадцев, какая эта буква, какая эта. Потом где-нибудь в уголке под столом сидела, пыталась выкладывать слоги. И в один прекрасный день пришла к отцу и заявила ему: «Папенька, а я читать умею». И прочитала ему название свежей газеты. Он говорит снисходительно: «Это тебе сказали». Она говорит: «Нет», – и начала читать ему целый абзац. Вот так семья узнала о том, что она сама научилась, действительно, читать. Это поступок. Ангелина Грохольская: Это серьёзный поступок и это характер. Вот ждали мальчика, да? Нина Янченкова: Да. Ангелина Грохольская: Хоть и родилась девочка, но характер у неё был пацанский. Я хочу вот что спросить. Вот говорят, что Софья Ковалевская вспоминала, что занятия наукой ей были как будто бы предписаны судьбой. Якобы у них был какой-то знатный предок, чуть ли не король Венгрии, и он покровительствовал учёным. То есть это было заложено. А ещё якобы мать однажды увидела сон, ещё до рождения Софьи, в котором неизвестный сказал ей: «Твоя дочь будет математиком». Нина Янченкова: Знаете, это, наверное, всё-таки больше такие мифы. Понятно, что у Софьи Васильевны, конечно, были предки, связанные с наукой. Не только Матвей Корвин-Круковский, но и более уже близкие нашему времени. Это её прадед Фёдор Иванович Шуберт, дед Фёдор Фёдорович Шуберт, прапрадед был преподавателем богословия в Германии. То есть гены были, присутствовали, было с кого брать пример. И сам Василий Васильевич, несмотря что он генерал от артиллерии, он очень увлекался, любил математику. Понимаете, артиллерия без математики-то никак. И именно лекциями отца – дифференциальным интегральным исчислением была оклеена часть детской. При переезде в Полибино именно на детскую не хватило обоев, а их нужно было заказывать в Петербурге. Дело дорогое, хлопотное. Поэтому эти лекции как раз и пригодились. Прислуга оклеила часть стены лекциями этими. И, по сути, в этих лекциях Ковалевская и прожила все эти 10 лет, потому что ремонты тогда часто не делали. То есть эта же судьба. Она в детстве стояла перед этой стеной, просто притягивала, завораживала, рассматривала все эти буквы, сочетания. Она пыталась представить, что бы это означало. Мало того, она пыталась расставить эти листы по порядку. Прислуга их взяла, оклеила, причём же лекции были с двух сторон, то есть она не могла проследить полный путь решения того или иного вопроса. То есть это, конечно же, судьба. И тут уже даже сложно с этим поспорить. Дядя Пётр Васильевич, которого она тоже в своих воспоминаниях детства вспоминает неоднократно, который очень любил читать, любил прочитанное обсуждать с кем-либо. Дядюшка слыл чудаком, поэтому основным собеседником его в Полибино, где он часто гостил, была, конечно же, Соня. Она ж тоже любила читать. И она пишет потом, что впервые из уст дяди услышала такие понятия, как «биссектриса», «квадратура круга», «асимптота». И вот она с такой богатой, очень развитой фантазией была. Чего она себе только ни представляла, что такое биссектриса. И узнала она об этом только уже когда училась у своего учителя Малевича. И я представляю её восторг, когда она наконец-таки дожила до того момента, что она, действительно, поняла, что такое биссектриса. Мало того, она уже потом поняла, что дядя, когда ей рассказывал о биссектрисе, понятия сам не имел, что это такое. Малевич был её учителем, он тоже был не какой-то ординарный. То есть у Ковалевской всё сошлось. Тоже очень удивительная методика была преподавания, которая очень большую роль сыграла в дальнейшем в жизни Софьи уже как учёного. Ангелина Грохольская: Нина Семёновна, спасибо вам огромное! Я думаю, что ещё очень много фактов вы могли бы нам рассказать. Нина Янченкова: Да-да-да. Ангелина Грохольская: Но, наверное, лучше приехать к вам в Музей-усадьбу, походить, посмотреть, вдохновиться. А вдруг у кого-нибудь тоже откроется такой талант гения. Нина Янченкова: Возят, детей возят, конечно. Туристы специально привозят детей, внуков. И вот на примере судьбы часто слышу во время экскурсии: «Вот видишь, вот видишь, как это может быть, если ты будешь ставить цели и добиваться». Ангелина Грохольская: Это точно. Спасибо вам огромное! До свидания. Нина Янченкова: До свидания! Очень приятно было пообщаться.